го.  Но  по  сути  ничего  не
изменилось, и я уверен, что наутро мы  опять  готовы  будем  вцепиться  друг
другу в глотки.
   - Ну, а как с рогатками?
   - Увидев возможность хоть в чем-то одержать верх над соперником,  Амазлук
взял на себя ответственность за их изготовление. Говорит, в его  группировке
много умелых столяров, и он засадит их за работу, будут день и ночь пилить и
вбивать гвозди. Тогда Вег заявил, что Штаны на каждую  рогатку,  сработанную
Юбками, ответят двумя. И король велел им приниматься за дело.
   - Сынок, я обещал сегодня заглянуть к Недефу,  -  сказал  Карадур.  -  Он
пытается подглядеть встречу вражеских военачальников, чтобы узнать как можно
больше об их намерениях. Может... сходишь  со  мной?  В  городе  беспорядки,
полно вооруженных людей, вечером на улице небезопасно.
   - Ну, конечно, приятель. У тебя есть фонарь?

   - Нет, я не вижу,  чтобы  кто-нибудь  собирался  у  палатки  федиранского
вождя, - бормотал Недеф. - Остаются альгартийцы...
   Несколько минут гадальщик сидел молча, весь в напряжении, стараясь, чтобы
картина в кристалле двинулась к морю.
   - Сегодня проще, - заметил он. - Похоже, все волшебники ужинают. Ага, вот
флагманский корабль пиратов, а вокруг него  сгрудились  баркасы.  Верно,  на
борту военное совещание... - Недеф замолчал. -  Помоги,  доктор  Карадур!  -
проговорил он в большом волнении, - они заколдовали  адмиральскую  каюту,  и
мне туда не попасть.
   Карадур стал бормотать и двигать руками. Наконец Недеф воскликнул:
   - Все! Я попал туда, держусь изо всех сил!
   - Что ты видишь? - спросил Джориан.
   - Здесь и впрямь настоящее военное совещание. Вижу  бунтовщика  Мажана  и
пиратского адмирала - кажется, его зовут Хрундикаром,  здоровенный  малый  с
длинной рыжей бородой. Вот вожди кочевников и командиры  Свободного  отряда,
их имен я не знаю.
   - Что они делают?
   -  Разговаривают,   машут   руками.   Когда   останавливаются,   вступают
переводчики... Мажан, кажется, предлагает напасть сразу  с  четырех  сторон,
чтобы растянуть и ослабить ряды обороны.
   Недеф помолчал. Затем сообщил:
   - Спорят, как определить время атаки. Федиранец показывает на небо. Он...
не  могу  прочесть  по  губам,  на  своем  языке  говорит.  Ага!  Переводчик
спрашивает, откуда им знать, когда начинать атаку, если солнце за тучами...
   Теперь говорит Мажан. Что-то насчет башни Кумашара... Глядит в  подзорную
трубу. Федиранец о чем-то спрашивает, но я  не  понимаю...  Мажан  о  чем-то
просит адмирала Хрундикара. Все пьют воду. Матрос принес какой-то  листок  -
пергамент  или  бумага.  Листок  прикрепляют  к  шпангоуту;  четверо  вождей
воткнули в углы  листка  по  кинжалу.  Мажан  углем  рисует  на  листе  крут
диаметром в два фута. Ставит отметку на линии. Еще отметки вокруг  линии.  В
центре рисует стрелку, указывающую на одну из отметок...
   - Которую? Которую? - заволновался Джориан.
   - С правой стороны круга... Картина мутнеет...
   - Если это часы, какое время они показывают?
   - А!  Понял!  Третий  час  -  на  него  показывает  стрелка.  Изображение
колеблется. Похоже, их волшебники снова взялись за свое..
   Голос Недефа ослабел. Гадальщик упал в  обморок,  скатившись  на  пол  со
скамьи.
   - О боги, надеюсь, он не повредился в рассудке, - обеспокоился Карадур. -
С гадальщиками такое случается.
   - Пульс, похоже, нормальный, - сказал Джориан, склонившись над Недефом. -
Теперь мы знаем: враг нападет на нас  в  третий  час  утра,  или  по-нашему,
по-новарски, в  час  Выдры.  Время  атаки  они  будут  определять,  глядя  в
подзорные трубы на башню Кумашара.
   - Мы не знаем, в какой день они нападут, - заметил Карадур.
   - Верно, но будем, на всякий случай, считать,  что  завтра.  Надо  срочно
сообщить королю и военачальникам.
   - Я не могу оставить беднягу Недефа в таком состоянии- Тогда позаботься о
нем, а я займусь делом, оно не терпит отлагательств.
   - Ты сперва к королю?
   - Нет, вначале заскочу к Чивиру, передам новости.
   - Каковы наши шансы, если у нас  несколько  сотен  гвардейцев,  а  у  них
десятки тысяч войска?
   - Шансы примерно, как у головастика  в  пруду,  где  кишат  щуки.  Но  уж
лестницы-то ополченцы  сумеют  перевернуть,  дело  нехитрое.  Правда,  стена
большая, а народу мало. Стоит врагу где-нибудь укрепиться...
   - Думаю, мы могли бы остановить часы на башне Кумашара. Тогда  им  трудно
будет согласовать действия.
   Джориан так и замер, уставившись на Карадура.
   - Ты прав, приятель. Но, клянусь железным хером  Герикса,  ты  подал  мне
мысль  получше!  Четыре  войска  собираются  напасть   с   четырех   сторон,
циферблатов тоже  четыре,  значит,  каждое  войско  будет  глядеть  на  свой
циферблат, ведь так?
   - Видимо, так.
   - Отлично, займись пока господином Недефом, а я пошел.

   Король перекусывал перед сном; когда  Джориан  сообщил  новости,  Ишбахар
задал тот же вопрос, что и Карадур:
   - Каковы наши шансы, дружок, если  у  них  двадцать  или  тридцать  тысяч
против  наших  четырехсот  с  небольшим  гвардейцев  да   нескольких   тысяч
ополчения?
   - Шансы невелики, - ответил Джориан, - но мы можем  внести  разлад  в  их
атаку, есть у меня одна мысль.
   - Что за мысль?
   -  Если  Ваше  Величество  позволит,  ваш  слуга  осмелится  просить   об
одолжении... о награде в случае удачи.
   - Конечно, мой мальчик!  Проси  о  чем  угодно.  Ведь  в  случае  неудачи
материальные блага никому из нас уже не понадобятся. А если выстоим,  у  нас
есть в отношении тебя кое-какие планы.
   - Все, о чем я попрошу, сир, это ваша медная ванна.
   - Да благословят боги нашу душу! Какая странная просьба! Не  воз  золота?
Не высокую должность? Не девушку знатного рода - пополнить гарем?
   - Нет, сир. Только то, что я сказал.
   - Конечно, ты получишь ее, даже если мы проиграем. Но что у тебя за план?
   Джориан рассказал, что задумал.

   8
   Варвар, спаситель Ираза
   Пасмурное небо побледнело, став жемчужно-серым; Джориан сказал полковнику
Чивиру:
   - Первыми начнут штурм федиранцы, примерно  через  полчаса  они  будут  у
восточной стены.
   - О великий Угролук! Откуда ты знаешь?
   - В это время стрелка восточных часов будет на третьей отметке.
   - Но разве на остальных часах будет не то же самое?.. А! - Чивир поглядел
на Джориана расширенными от изумления глазами. - Значит, ты  на  всех  часах
по-разному поставил стрелки?
   Джориан кивнул, и Чивир начал отдавать приказы.  Срочно  были  отправлены
посыльные. Вскоре вдоль восточной стены выстроилась  почти  вся  королевская
гвардия; броня тускло поблескивала, отражая серое небо.  В  ряды  гвардейцев
затесались несколько рот ополчения. У большинства ополченцев  в  руках  были
рогатки или копья с короткими перекладинами, прикрепленными к  наконечникам.
Всех расставили по местам,  на  каждые  шесть  футов  стены  приходилось  по
солдату. Оставшихся ополченцев отправили караулить другие стены.
   Закопошилась  серовато-коричневая  масса  федиранцев,  и  из  их   лагеря
донеслось тихое блеянье бараньих рожков. Из шатрового города  вылился  поток
воинов, одетых в бурые, песочные и грязновато-белые  тона,  и  устремился  к
восточной  стене.  Они  покрывали  землю,  словно  муравьиный  рой.  Впереди
федиранцы двигались парами, перемещая лестницы. Остальные, сбившись в кучки,
тащили на повозках замысловатое федиранское оружие -  дальнобойные  костяные
луки с двумя дугами.
   - Пригните головы! - крикнул Чивир.
   Команду передали по цепочке.
   Раздался звон натянутой тетивы, и сплошной  косяк  федиранских  стрел  со
свистом взмыл в воздух. Часть стрел перелетела за стену; иные, ударившись  о
камень, отскочили. Но были и такие, что попали в цель. В цепочке  защитников
послышались крики;  по  стене  забегали  иразские  доктора  в  развевающихся
халатах, отыскивая раненых.
   Вражеское полчище прихлынуло к самой  стене.  По  всей  ее  протяженности
вросли в землю сотни лестниц. Они  стали  подыматься,  как  вылеты  лебедок,
солдаты толкали их сзади руками и копьями.
   - Стреляй! - скомандовал Чивир.
   Из-за зубцов стены выступили  стрелки  королевской  гвардии  и  разрядили
арбалеты вниз, в толпу. Затем опять скрылись, чтобы заново зарядить  оружие.
Тем временем ополченцы тащили  к  бойницам  ящики  с  булыжниками,  котлы  с
кипящим маслом, расплавленным свинцом и раскаленным песком; наклоняя их, они
выливали  или  высыпали  содержимое  на  головы  снующим  внизу  федиранцам.
Послышались вопли.
   Однако лестницы продолжали расти; наконец  они  замерли,  поравнявшись  с
верхним краем стены.
   - Подождите, полковник, пока они станут лезть, - посоветовал Джориан.
   - Проклятье! Прекратите указывать мне, что и  как  делать!  -  огрызнулся
Чивир. - Я как раз и собирался. Эй, с  рогатками!  -  крикнул  он.  -  Ждите
сигнала. Докуда они долезли, капитан Джориан?
   Джориан рискнул высунуть голову из бойницы.
   - Три человеческих роста. Пусть еще немного... Пора!
   Когда головы самых проворных верхолазов  оказались  у  края,  федиранские
лучники прекратили стрельбу, чтобы не попасть в своих.
   - Переворачивай! - приказал Чивир.
   По всей стене ополченцы  зацепили  рогатками  верхние  планки  лестниц  и
толкнули. Кое-кто из защитников упал, сраженный федиранской стрелой,  но  их
место заняли другие. Лестницы откачнулись от стены  и  упали,  штурмующие  с
воплями полетели в толпу.
   Федиранские командиры  носились  взад  и  вперед,  выкрикивая  приказы  и
призывая к действию. Лестницы выросли вновь. На них снова повисли  гроздьями
фигуры в коричневой одежде.
   Джориан оказался у амбразуры, перед которой  со  стрелой  в  горле  лежал
иразский ополченец. В проеме между зубцами появился верхний конец  лестницы.
Не успел Джориан собраться с мыслями, как  в  амбразуре  показалось  смуглое
лицо с черной  бородой;  сверху  его  обрамляла  белая  повязка,  обмотанная
веревкой из верблюжьей шерсти. В ушах сверкали, покачиваясь, круглые золотые
серьги.
   Джориан подхватил рогатку, выпавшую из рук убитого иразца. Приладить ее к
древку  лестницы  не  удалось;  Джориан  промахнулся  и  чуть  не  выпал  из
амбразуры. Не успел он прийти в себя  и  попытаться  снова,  федиранец,  как
кошка, проскочил через амбразуру и бросился на него с ятаганом.
   Джориан, отбиваясь, вскинул рогатку; удар ятагана пришелся по деревяшке и
едва не рассек ее. Джориан замахнулся на противника, но рогатка сломалась  в
том месте, где была трещина. Федиранец снова нанес удар. Джориан отскочил, и
лезвие царапнуло кольчугу.
   Пока федиранец заносил руку для третьего удара, Джориан уже выхватил меч,
сделал выпад и проткнул не защищенное доспехами тело; меч вошел между ребер.
Однако у федиранца хватило сил, чтобы с грохотом опустить  саблю  на  голову
Джориану. Шлем съехал на глаза, и в голове у Джориана зашумело.
   Он поправил шлем и увидел, что раненый противник прислонился к  каменному
зубцу. Ятаган выскользнул из ослабевших пальцев, и федиранец медленно  сполз
вниз.
   Тем временем через амбразуру пролез еще один неприятель. У этого тоже был
ятаган, а в правой руке  он  держал  небольшой  кожаный  щит.  Кроме  бурого
одеяния, на нем была грубая кираса из вареной кожи, раскрашенная  в  алый  и
синий цвета, а на голове - светлый  стальной  шлем  с  заостренным  выступом
наверху. Воин сразу же перекинул  щит  в  левую  руку  и  вступил  в  бой  с
Джорианом. Они быстро обменивались выпадами и  ударами,  федиранец  оказался
искусным фехтовальщиком.
   Краем глаза Джориан заметил, как к ним карабкается  третий  неприятель  с
обритым наголо черепом. "Если этот третий влезет на стену и нападет сзади, -
подумал Джориан, - шансов у меня будет мало". В сказках всякое бывает, а  на
деле одному воину очень редко удается отбиться от двух  опытных  вооруженных
врагов. Отвлекись Джориан хоть на миг от своего  теперешнего  противника,  и
тот мгновенно сразил бы его.
   Джориан попытался действовать мечом попроворнее, чтобы  убить  неприятеля
до появления следующего. Но федиранец умело защищался  щитом  и  со  свистом
наносил один за другим ответные удары.
   Третий враг очутился на стене и неслышно топтался за спиной  у  Джориана,
который понимал, что должно произойти, но  ничего  не  мог  поделать.  Вдруг
позади  раздался  пронзительный  крик  и   звук   падающего   тела.   Взгляд
сражающегося федиранца скользнул мимо Джориана, и тот в мгновение ока вонзил
ему меч в горло.
   - Еще один!  -  крикнул  Чивир,  вытаскивая  окровавленный  меч  из  тела
федиранца, лежащего позади Джориана. - Помоги!
   Полковник говорил о четвертом федиранце - с ятаганом в зубах,  -  который
добрался до верхней планки. Джориан воткнул меч в  одну  деревянную  стойку,
Чивир - в другую.
   - Давай, - скомандовал Чивир.
   Они толкнули лестницу, и она откачнулась.  Затем  замерла  в  воздухе,  и
казалось, этому не будет конца. Федиранец  с  верхней  планки  глядел  вниз,
смуглое  лицо  побледнело,  глаза  округлились  от  ужаса.  Когда   лестница
опрокинулась, Джориан в последний миг заметил, как воин раскрыл  рот,  чтобы
закричать, и оттуда выпала сабля, которую он сжимал в зубах.
   - Еле справились, - заметил Чивир. - Они там еще в одном месте  захватили
позицию. Идем!
   Чивир с Джорианом бросились туда, где собралась целая  кучка  федиранцев,
они стояли спиной к амбразуре, а позади другие  карабкались  по  лестнице  и
пытались пролезть сквозь отверстие.
   - Гляди! - сказал Джориан.
   Поставив ногу на ближайшую амбразуру, он взгромоздился на верхушку зубца.
Сквозь бойницу, находящуюся позади кучки воинов, как раз пролезал  маленький
худой федиранец. В этот миг он стоял в проходе на четвереньках.
   Джориан  размахнулся  и  нанес  мечом  длинный  полновесный  удар.  Он  с
удовлетворением увидел, как голова федиранца отлетела и покатилась под  ноги
сражающимся. В амбразуре  из  упавшего  тела  фонтаном  забила  кровь,  и  у
Джориана мелькнула мысль, как  странно,  что  в  таком  маленьком  человечке
умещалось столько  крови.  На  каменных  плитах  растекалась  алая  лужа,  и
сражающиеся начали поскальзываться и спотыкаться.
   Тело задержало следующего  федиранца,  он  стал  пихать  его  и  пытаться
вытащить, чтобы расчистить себе путь. Пока он возился,  Джориан  рассек  ему
лицо косым ударом. Воин свалился с  лестницы,  увлекая  за  собой  тех,  что
карабкались следом, и вызвав целый каскад воплей и падающих тел.
   - Дай рогатку! - крикнул Джориан. Ему передали копье, и то  не  сразу.  С
его помощью он сдвинул с места  одну  из  стоек,  и  лестница  опрокинулась.
Оставшиеся на стене федиранцы скользили в лужах  крови  и  падали;  лишенные
поддержки, они вскоре были разбиты и изрублены в куски.

   Джориан тяжело дышал, шлем его был помят, кольчуга порвана; тут он увидел
полковника Чивира, которому лекарь перевязывал левую  руку.  Внизу  медленно
тек назад, к шатровому городу, поток федиранцев. Они забрали с  собой  часть
раненых, но многих все же оставили вместе с сотнями трупов.
   - Худо? - спросил Джориан.
   - Царапина. А ты как?
   - Меня не задели. Спасибо тебе за помощь.
   - Не за что. Когда и откуда следующая атака? - спросил Чивир.
   - Скоро, с севера. Северные часы отстают от восточных на час.
   - Свободный отряд?
   - Да. Их немного, но рубятся отчаянно.
   - Они в латах, и  не  смогут  лазать,  как  обезьяны.  Адъютант!  Всех  к
северной стене, кроме одного отряда ополченцев.

   Через час Свободный отряд отошел от северной  стены,  а  у  ее  основания
осталось  лежать  множество  закованных  в  латы  тел,  которые   напоминали
раздавленных жуков. Джориану порезали щеку, по лицу у него текла кровь.
   - Следующие пираты, - сказал он Чивиру. Дома, без разрешения  построенные
у западной стены, - те,  что  выходили  фасадами  на  набережную,  -  давали
пиратам возможность добраться до  середины  стены  без  особого  труда.  Они
закрепились на стене в нескольких местах и не сдавали позиций,  несмотря  на
ожесточенное  сопротивление  иразцев.  Джориана  еще  раз  легко  ранили   -
пострадала  правая  рука.  На  деревянные  дома  со  стены  посыпался   град
зажигательных  снарядов,  и  дома  вскоре  вспыхнули.   Пираты,   пытавшиеся
установить на крышах короткие лестницы, со страшными криками погибли в огне.
   К тому времени, как четвертые часы на башне Кумашара показали третий час,
крестьянское  войско  Мажана  узнало  о  поражениях  трех  остальных  армий.
Говорили о загадочной путанице, которая произошла с часами, и о  неожиданной
силе защитников. Ни криками, ни даже  побоями  офицерам  Мажана  не  удалось
заставить крестьян штурмовать стену. Мужики переминались  с  ноги  на  ногу,
сердито бормоча что-то себе под нос; кое-кто попытался убежать.
   Из-за  холмов  послышались  звуки  труб.  Черные  точки  превратились   в
эскадроны регулярной конной армии  Пенембии;  они  спускались  по  Восточной
дороге и начинали развертывание.
   - Тереяй! - закричали на стене, завидев приближение пограничного войска.
   Узнав эту новость,  крестьяне  Мажана  ударились  в  паническое  бегство.
Федиранцы из страха оказаться отрезанными от родной пустыни оставили  лагерь
и, взгромоздившись на коней  и  верблюдов,  вскоре  исчезли  за  горизонтом.
Альгартийские пираты погрузились на корабли, отчалили и подняли паруса.
   Свободный отряд дисциплинированно снялся с бивака.  Воины  выстроились  в
три батальона каре; по краям четырехугольников во все стороны торчали  пики,
в середине шли стрелки с арбалетами. Наемники шагали по Северной  дороге  не
спеша, будто хотели, чтобы их кто-нибудь остановил. Но этого не произошло.

   - Мальчик мой! - вскричал король. -  Ты  спаситель  Ираза!  Нет  награды,
достойной твоего подвига!
   Джориану уже перевязали  раны.  Со  скромным  видом,  который  стоил  ему
больших усилий, он отвечал:
   - Да полно, сир. Я только провозился полночи с часами,  чтобы  циферблаты
показывали разное время. И больше ничего.
   - Пророчество подтвердилось. Вернее, оба пророчества  разом.  Город  спас
варвар, и для этого потребовалось, чтобы часы ходили... хотя  произошло  это
иначе, чем можно было ожидать, хых, хых. Скажи, чем тебя наградить?
   - Ваше Величество, мне нужна только ваша медная ванна.
   - В самом деле? Что ж,  вознаграждение  странное,  но  если  таково  твое
желание, ты ее получишь. Сказать, чтобы ее доставили к Карадуру?
   - Нет, сир. Пока пусть остается у вас. Но на днях она мне понадобится.  И
еще одна просьба!
   - Да, да?
   - Умоляю, не называйте  меня  варваром!  Я  честный  ремесленник,  вполне
цивилизованный человек, не хуже любого другого.
   - Вот ты о чем, - ответил король. - Теперь мы понимаем. Ты считаешь,  что
варвар - это грубый, неотесанный безграмотный дикарь из отсталой страны, где
нет ни письменности, ни городов. Но нам думается, в  пророчестве  это  слово
было употреблено в более древнем смысле и означало  любого  человека  не  из
Пенембии. Значение слова изменилось в прошлом столетии,  мы  ведь  не  чужды
учености, мы тебе говорили.
   Теперь видишь, в этом смысле ты и впрямь варвар,  пусть  у  тебя  изящные
манеры и обширные знания. Так что пророчество  подтвердилось.  Какая  удача,
что мы победили так скоро и что ты не получил серьезных ран! Через три  ночи
новое полнолуние.
   Джориан наморщил лоб.
   - И что же, ваше величество?
   - Ты забыл? Священный брак Нубалиаги, который бывает раз в месяц!
   - Ах, да, - вздохнул Джориан.

   Через три ночи, когда  наступило  полнолуние,  Джориан  согласно  ритуалу
постучался в массивную дверь, ведущую в туннель Хошчи.  Дверь  распахнулась;
за ней стояли две младших жрицы в кисейном облачении. Они низко  поклонились
со словами:
   - Приветствуем Ваше Величество накануне священного таинства!
   Джориан любезно кивнул.
   - Куда теперь, милочки?
   - За нами.
   Они  вели  Джориана  по  извилистым  коридорам,   вверх   по   лестницам;
открывались и закрывалис