а  еще  поговаривают,  что  стали
появляться  разбойничьи  бриги  из-океана,  которые  тоже  не  прочь   здесь
поживиться. Они, кажется, как-то напали на Ир?
   - Да, совсем недавно.
   С причала доносились приглушенные крики матросов,  корабли  прибывали,  и
буксирные гуари тащили их со спущенными парусами на  место  стоянки.  Другие
суда шли  на  буксире  в  противоположную  сторону;  затем,  подняв  паруса,
отправлялись в море.
   Река осталась позади. "Летучая рыба" прибыла в порт  города  Ираза.  Одни
суда отходили от пирсов и  причалов,  другие,  наоборот,  искали  место  для
стоянки, кругом слышались крики и ругань.
   Деревянные краны, выстроившиеся вдоль  берега  и  похожие  на  длинношеих
водяных птиц, медленно вращались, подымая и опуская груз. Они приводились  в
действие огромными топчаками, которые, в свою очередь,  вертели  каторжники.
Дальше возвышалась городская стена, а над ней  видны  были  купола  и  шпили
Ираза. Горячие лучи играли на медных  кровлях,  еще  ярче  сверкали  купола,
обшитые золотом и серебром.  За  городом  на  холмах  тянулся  ряд  мельниц,
которые неспешно крутились, подгоняемые легким ветерком.
   - Где причаливать? - спросил Джориан.
   - К-кажется, рыбачья пристань с южной стороны, - ответил Зерлик.
   "Летучая рыба" миновала башню Кумашара, громадину высотой более ферлонга.
На всех четырех стенах посреди ровного желтоватого поля каменной кладки,  на
полпути  к  верхушке,  выделялись  круглые  циферблаты  часов.   На   каждом
циферблате единственная стрелка показывала час Выдры. Джориан вытащил кольцо
на короткой мелкой цепочке и подвесил его, медленно повернув против  солнца.
Наверху в  кольце  была  проделана  крохотная  дырочка,  сквозь  нее  внутрь
проникал лучик и, падая на отметки в нижней половине кольца, указывал время.
   - Так я и знал, уже прошел час Голубя, - пробормотал Джориан.
   - Если эта штуковина для определения времени в Ире, - заметил  Зерлик,  -
следует учесть, что мы сейчас гораздо южнее.
   - Знаю, но даже с этой поправкой ясно, что ваши часы испорчены.
   - Они стоят уже месяцы. Старик Йийим, придворный  часовщик,  все  обещал,
что вот-вот их починит. Наконец Его Величество  вышел  из  терпения.  Доктор
Карадур давно склонял короля предоставить это ему, и Его Величество в  конце
концов уступил. Тогда милейший доктор попросил его послать меня  в  Ираз  за
тобой. И вот мы здесь! Извини, я пойду оденусь поприличнее.
   Зерлик  скрылся  в   каюте   и   вскоре   показался   оттуда   совершенно
преображенный. На нем была шелковая рубашка с  длинными  рукавами,  короткая
расшитая жилетка и юбка в складку, прикрывающая колени. На ногах красовались
туфли  с  загнутыми  носами,  на  голове  -  иразская   фетровая   шляпа   -
цилиндрической формы, без полей, напоминающая перевернутое ведерко.
   - Переоделся бы тоже, - посоветовал он Джориану. - У тебя же  есть  наряд
получше. Хоть ты и не считаешь себя благородным, выглядеть прилично  все  же
не мешает, хотя бы для пользы дела.
   - Пожалуй, ты прав, - согласился Джориан. В свою  очередь  он  извлек  из
котомки лучшее, что у него было, - рубашку, жакет, рейтузы и мягкие сапоги.
   - Сразу видно, что чужеземец, - сказал Зерлик, внимательно его оглядев. -
Но это не важно, Ираз - город-космополит, люди привыкли к необычным нарядам.
   Лодка приближалась к рыбацким причалам, где между домами  были  развешены
на просушку сети, похожие на  гигантские  крылья  летучих  мышей.  Приглядев
свободную стоянку, Джориан направил к ней свое маленькое судно и,  не  дойдя
несколько ярдов, бросил румпель и спустил паруса.
   - Почему бы не подойти под парусами к самому причалу? - спросил Зерлик. -
Было бы куда внушительнее, чем махать веслами, как чернорабочие.
   - Можно бы, если б хорошо знать судно и берег. А так, чего доброго, дадим
маху. Врежемся и разобьем лодку. Вот внушительно-то  будет!  Нет,  уж  лучше
поскромнее, на веслах.

   "Летучая рыба" мягко коснулась причала, Джориан с Зерликом  вскарабкались
на берег и поспешили к швартовым тумбам.  Пока  привязывали  лодку,  подошел
какой-то суетливый человек - судя по всему, чиновник - с медными  пуговицами
на темно-синем жакете и с кривой  короткой  саблей  на  боку.  Он  заговорил
по-пенембийски, и  Зерлик  что-то  сказал  в  ответ.  Джориан,  хотя  и  мог
составить несколько элементарных фраз на этом сложном языке, быстрой речи не
понимал.
   - Это младший портовый инспектор,  -  пояснил  Зерлик,  когда  человек  с
саблей забрался на "Летучую рыбу". - Он возьмет плату за стоянку  и  выпишет
тебе временный пропуск. Затем надо обратиться в комиссию по  путешествиям  и
иммиграции, чтобы получить статус проживающего в стране иноземца.
   - А судно можно здесь оставить?
   - На ночь, наверно, не полагается, но думаю, если ему немного  заплатить,
все можно устроить. Знатному человеку он не посмеет отказать.
   - Как мне найти Карадура?
   - Я сам этим займусь. Чтобы нам не тащить  вещи,  как  простым  матросам,
сделаем так: ты останешься караулить судно, а  я  поеду  сообщу  Карадуру  о
нашем прибытии. Пусть он позаботится, чтобы  перевозка  была  на  подобающем
уровне.
   Джориан не пришел в восторг от этого  плана:  ему  было  боязно  остаться
одному в чужом городе, не зная языка и не  имея  представления,  куда  идти.
Пока он раздумывал, что  ответить,  инспектор  выскочил  на  берег  и  снова
затараторил. Затем достал несколько маленьких листков тростниковой бумаги  и
приготовился писать.
   - Спрашивает имя и национальность, - сказал Зерлик.
   С помощью Зерлика Джориан сообщал нужные сведения, а  инспектор  заполнял
бумаги  по  форме  в  двух  экземплярах.  Закончив,  он  попросил   Джориана
расписаться на обоих листах.
   - Будь добр, прочти, что здесь написано, - обратился он к Зерлику.  -  Не
люблю ставить свое имя под  тем,  чего  не  могу  прочесть,  а  пенембийские
письмена смахивают на сцепленные рыболовные крючки.
   Зерлик перевел документ: первичные данные о прибывшем лице, цель  визита,
еще кое-какие сведения. Наконец Джориан подписал. Чиновник вручил  ему  один
экземпляр и  ушел.  Зерлик  что-то  выкрикнул,  и  к  нему  тут  же  кинулся
мальчишка-погонщик вместе со своим ослом.
   - До скорого! - крикнул Зерлик, свесившись с ослиной спины. -  Хорошенько
сторожи наше имущество!
   Ослик потрусил  по  набережной,  мальчишка  побежал  следом.  Вскоре  они
свернули и исчезли за большими  укрепленными  воротами  в  городской  стене,
которые высились позади грязноватых  домиков,  стоящих  рядком  подальше  от
воды.
   Щурясь  от  лучей  заходящего   солнца,   Джориан   поглядел   на   море,
превратившееся в сморщенный ковер, расшитый  золотыми  чешуйками.  Затем  он
внимательно осмотрелся кругом.
   По набережной в обе стороны ходили люди, по большей  части  пенембийцы  в
фетровых шляпах. На некоторых были  плиссированные  юбки  до  колен,  как  у
Зерлика,  другие  щеголяли  в  широченных  штанах,  собранных  у  щиколотки.
Попадались федиранцы в халатах, с обмотанными головами, мелькали мальванцы в
чалмах, напоминающих луковицы. Проходили и чернокожие: то паал с  волнистыми
волосами и бородой, в наряде  из  перьев,  то  курчавый  житель  тропических
джунглей Бераоти - на лице шрамы от когтей, вместо одежды звериная шкура или
просто  кусок  ткани,  кое-где  скрепленный  и  свободно  облегающий   тело.
Покачиваясь и позвякивая колокольчиками,  прошествовал  нагруженный  караван
верблюдов.
   Джориан ждал.
   Ждал и ждал без конца.
   Прогуливался  по  набережной,  заглядывал  в  окна  лавок,  а   временами
просовывал голову в двери таверн и постоялых дворов, выстроенных возле самой
городской стены. Несколько раз пытался выяснить у иразцев, как  добраться  к
доктору Карадуру. Припомнив слова, он сумел составить простой вопрос,  но  в
ответ каждый раз слышалась скороговорка, из которой Джориан  ничего  не  мог
понять. Тогда он остановил человека с замотанной головой и обратился к  нему
по-федирански.
   - Ничем не могу помочь, сударь, я тоже не здешний,  -  вот  все,  что  он
услышал.
   Джориан вернулся на "Летучую рыбу" и подождал еще немного. Зашло  солнце.
Он приготовил себе ужин из корабельных припасов, съел, подождал еще и  пошел
в каюту спать.
   Наутро Зерлик по-прежнему не  появлялся.  Джориан  гадал,  что  же  могло
произойти с юношей. Несчастный случай? Нападение? Или  он  намеренно  бросил
своего спутника?
   Джориану хотелось побродить по округе,  выяснить  расположение  ближайших
улиц, но он боялся оставить без присмотра вещи, лежащие в лодке. Хотя  дверь
каюты и запиралась, отомкнуть ее ничего не стоило - предприимчивому  воришке
хватило бы шпильки. Для проверки  Джориан  вытащил  из  внутреннего  кармана
рейтуз согнутый кусок проволоки и без труда открыл запертую дверь. Вскрывать
замки он научился, когда готовился к побегу из Ксилара.
   Отыскать в незнакомом городе того, кто тебе нужен, без  провожатого,  без
карты, не зная языка, - задача  не  из  легких.  (Хорошо  еще,  что  Джориан
никогда не слыхал, что у улиц бывают названия, а у домов - номера; иначе, не
имея их, он бы, наверное, совсем растерялся. А так одним  затруднением  было
меньше: о чем не знаешь, в том не нуждаешься.)  Бывают,  конечно,  задачи  и
более опасные,  скажем,  зарубить  дракона  или  сразиться  с  первоклассным
волшебником, кто кого лучше заколдует, но и та, что досталась Джориану, была
по плечу лишь самым отважным.
   К  соседней  стоянке   причалило   купеческое   судно,   и   как   только
путешественники ступили на берег, к ним тут же подскочил какой-то  разбитной
малый, предлагающий  свои  услуги.  Однако  Джориан  к  подобным  молодчикам
относился с большим недоверием: тот, кто так рьяно зазывает,  скорее  всего,
собирается ограбить или убить.
   Наступил час Зайца, а Джориан все еще не решил, что  бы  предпринять.  Он
мог бы, например, отыскать портового работника, говорящего хоть на одном  из
знакомых Джориану языков, может,  тот  подсказал  бы,  где  найти  надежного
провожатого.  Не  исключено,  конечно,   что   работник   отправит   его   к
какому-нибудь головорезу, с которым условился поделить добычу.
   Пока  Джориан  сидел  в  кубрике,  обдумывая  свое   положение,   вдалеке
показалась знакомая фигура; она медленно приближалась, покачиваясь на  спине
осла.
   Это был смуглый худой старик с длинными седыми волосами и бородой, одетый
в коричневый халат из грубой ткани и белую чалму в форме луковицы.  За  ним,
тоже на осле, ехал юноша, следом трусил еще один ослик.
   Джориан мигом выпрыгнул из лодки.
   - Карадур! - закричал он.
   Старик натянул поводья и с трудом слез на землю.  Джориан  обхватил  его,
как медведь, и стиснул в объятиях. Затем они  отстранились  друг  от  друга,
держась за руки.
   - Клянусь медными яйцами Имбала! - вскричал Джориан. -  Уж  больше  года,
как не видались!
   - Неплохо выглядишь, сынок, - сказал Карадур.  На  среднем  пальце  левой
руки у него блестел золотой перстень с большим  круглым  голубым  камнем.  -
Солнце тебе на пользу. Загорел, как чернокожий из джунглей Бераоти.
   - Десять дней без шляпы вел эту посудину. Да, кстати, ваше  святейшество,
корабль принадлежит вам.
   - То есть как, Джориан?
   - "Летучая рыба" - твоя. Она куплена в Чемнисе на твои деньги.
   - Да что ты, сынок, что мне делать с этой лодкой? Я уже стар  и  вряд  ли
смогу жить рыбной ловлей. Оставь судно себе, я тебе его уступаю.
   Джориан хихикнул.
   - Все тот же непрактичный старик  Карадур!  Да  я  ведь  тоже  не  рыбак.
Надеюсь, ты не обидишься, если я  продам  лодку.  Хотя...  может,  лучше  ее
все-таки оставить. Вдруг придется удирать? Когда участвуешь в твоих  затеях,
ничего не знаешь наперед Но скажи мне вот что: в которую  из  сорока  девяти
мальванских преисподних провалился этот дурень Зерлик? Он должен был забрать
меня отсюда еще вчера.
   Карадур покачал головой.
   - Легкомысленное созданье, что с ним поделаешь? Сегодня с утра я случайно
встретил его во дворце, он пришел отчитаться  перед  королем.  Увидев  меня,
хлопнул себя по лбу и вскрикнул: "О боги!  Совсем  забыл  про  твоего  друга
Джориана. Я оставил его на пристани!" Так все и выяснилось.
   - Чем же он занимался целый день?
   - Отсюда сразу поспешил домой, ему не терпелось узнать, вернулся  ли  его
слуга с колесницей и лошадьми. Как оказалось, они прибыли за день до него. И
Зерлика так обрадовала встреча с любимыми лошадьми, что он забыл обо всем на
свете.
   - Верно, его обрадовали  не  только  кони,  но  и  перспектива  всю  ночь
наворачивать жен, - проворчал Джориан.  -  Пропади  он  пропадом,  не  желаю
больше иметь дела с этим ослом.
   - Что ты, он тебя просто обожает! Прожужжал мне все уши о том,  какой  ты
прекрасный товарищ, особенно в  трудную  минуту  -  уверенный  в  себе,  все
знаешь, все умеешь. Сказал, что если ты. закончив здесь работу,  отправишься
в новое путешествие, он хотел бы сопровождать тебя и быть  при  тебе  чем-то
вроде оруженосца.
   - Приятно, когда  тебя  уважают,  но,  по  правде,  Зерлик  умеет  только
путаться под ногами. Парень-то он неплохой, но дуралей страшный. Хотя я сам,
верно, еще не такое  вытворял  в  его  годы...  Нам  далеко?  Поскорей  хочу
вымыться.
   - Будешь жить у меня, туда сейчас поедем. Нагружай  свободного  осла,  по
пути забросим Зерлику вещи.
   Отобедав у Карадура в  гостинице,  расположенной  неподалеку  от  дворца,
Джориан сказал:
   - Если я правильно понял, ты хочешь,  чтобы  я  исправил  часы  на  башне
Кумашара, и благодаря этому  можно  будет  вызволить  Эстрильдис.  Не  пойму
только, какая тут связь?
   - Прямо сейчас, сынок, у меня нет возможности вернуть твою супругу.
   - Тогда зачем ты притащил меня сюда за сотню лье? Конечно, если  заплатят
неплохо...
   - Но я почти уверен, что когда дело с часами  успешно  завершится,  такая
возможность появится. Малютка не выскочила замуж за другого?
   - Уверен, что нет. Я послал ей записку, брат взялся  передать  -  он  был
проездом в Ксиларе, продавал в чинил часы. В записке  я  просил,  чтобы  она
подождала, если еще любит меня. Что я непременно что-нибудь придумаю. Но при
чем же здесь починка иразских часов?
   - А вот при чем. Верховный жрец Угролука как-то напророчил, что эти  часы
спасут город от гибели, в том  случае,  если  всегда  будут  точно  идти.  В
прошлом году они остановились; часовщик Йийим с ними  не  справился,  и  они
стоят по-прежнему. Ничего удивительного, ведь  Йийим  -  бедный  родственник
короля, его назначили на эту должность, потому что ему нужны были деньги,  а
в часах он никогда в жизни не разбирался.
   - В каком состоянии находится в Иразе часовое дело?
   - Да ни в каком. На весь город несколько водяных часов из Новарии, да эти
огромные на башне, что смастерил твой отец. Во Дворце Познания есть  ученые,
пытающиеся овладеть часовым искусством.  Кое-чего  достигли:  собрали  часы,
которые за день убегают вперед или отстают не более, чем на  четверть  часа.
Дай срок, и в Иразе, думается мне,  появятся  свои  часы,  не  хуже,  чем  у
других. А пока ничего не остается, как обходиться солнечными,  песочными  да
свечными.
   - А что это за Дворец Познания? - спросил Джориан.
   - Внушительное заведение, основанное  сто  с  лишним  лет  назад,  при...
при... как же его звали?.. - Карадур прищелкнул пальцами. -  Проклятье!  Все
хуже с памятью. А! Вспомнил: при короле Хошче. Во  Дворце  два  отделения  -
Духовная школа и Реальная школа. Первая занимается искусством магии,  вторая
- механикой. Во Дворце есть библиотеки, лаборатории,  комнаты  для  занятий,
где ученые делятся с учениками своими достижениями.
   - Как академия в Оттомани, только размах побольше.
   - Вот-вот, сынок. Правда,  академия...  хм...  академия  изучает  главным
образом литературу и теологию, а Дворец Познания не брезгует вопросами чисто
практическими. Я сам преподаю в Духовной школе.
   - Теперь припоминаю. Я, похоже, слышал о вашем  Дворце,  когда  изучал  в
академии  стихосложение.  Это  не  у  вас  разработали   ветряную   мельницу
последнего образца?
   - Да-да. Но теперь Дворец Познания уже не тот, что прежде.
   - А что такое? - спросил Джориан.
   - Хошча и его преемники  живо  интересовались  науками,  и  духовными,  и
материальными. Они щедро снабжали Дворец деньгами, и  наука  шагнула  далеко
вперед. Позднее короли заметили,  что  их  возможности  все  же  ограничены,
несмотря на все научные  достижения,  и  виной  тому  человеческая  природа.
Сколько ни совершенствуй ослиную и лошадиную  упряжь,  чиновники  все  равно
берут взятки, воруют и притесняют народ. Можно заговорить  оспу,  но  нельзя
излечить короля от пороков, безрассудства и заблуждений. Лучшая  конструкция
водяного колеса не избавляет Его Величества от  родни,  пытающейся  отравить
его и захватить трон.
   - Дай вам волю, вы весь мир  наводните  механизмами,  будет  как  на  том
свете, куда души попадают после смерти и где все делают машины.  Помнишь,  я
заглянул туда мельком, когда бежал из Ксилара?
   Карадур, пожав плечами, продолжал:
   - Короче,  короли  заметили,  что  жизнь  стала  в  некоторых  отношениях
удобнее, и только счастья не прибавилось. Тогда они начали терять интерес  к
Дворцу Познания. Последние полвека вложения постепенно  уменьшались.  С  тех
пор как лет  тридцать  тому  назад  был  изобретен  телескоп,  наука,  можно
сказать, стоит на месте.
   Учреждение сейчас возглавляет некий Борэ - неуч и бездельник,  совершенно
непригодный для этой должности. После пророчества насчет часов король и  его
приближенные очень разволновались: часы-то неисправны. Король  возложил  всю
ответственность на Бо-рэ. Борэ, в  свою  очередь,  переложил  ее  на  декана
Реальной школы, а уже тот - на часовых дел мастера  Йийима.  Дело  кончилось
ничем.
   Никто из этих господ не желает признать, что должности во Дворце  следует
распределять в соответствии с заслугами и  ученостью.  Иначе  они,  глядишь,
сами расстались бы с теплыми местечками. Утверждают, будто ученые -  люди  с
предубеждениями, вечно им все кажется невозможным, здраво судить  о  науках,
таящих   столько   неожиданного,   может   только   дилетант    благородного
происхождения. Так и идет месяц за месяцем, болтовни много, толку никакого.
   В прошлом месяце его величество  устроил  преподавателям  Духовной  школы
торжественный прием. Потчевал нас какими-то немыслимыми  деликатесами.  Чего
стоило блюдо из язычков фатуливы,  птички  из  далекого  Буранга!  Любит  же
король поесть, клянусь богами Мальваны! Я привык к простой пище, и на приеме
не  очень-то   интересовался   экзотическими   блюдами,   а   вместо   этого
воспользовался  случаем,  чтобы  поделиться  с  Его  Величеством  кое-какими
мыслями. Дал ему понять, что, обладай я полномочиями  Борэ,  часы  на  башне
очень скоро были бы в исправности.
   Сперва мы все ходили вокруг да около,  я  осторожничал:  королю  ведь  не
выскажешь прямо, что думаешь. Да и король, если он не глуп, не раскроет всех
своих соображений простому человеку, как я. Король Ишбахар, как  выяснилось,
не лишен здравого смысла, стоит отвлечь его от чревоугодия.  Он  согласился,
что с этими часами, не желающими отсчитывать время, надо  что-то  делать.  С
другой стороны, он не может просто взять и уволить  Борэ,  у  которого  есть
влиятельные  друзья  среди  знати.  Да  и  что  за  повод?  Жалоба  младшего
преподавателя, притом иноземца.
   Наконец мы пришли к соглашению. Король обещал назначить  меня  на  особую
должность, которая называется Друг короля. По сути она означает мальчика  на
побегушках, зато позволила мне сделать распоряжения насчет починки часов.
   - Если часы заработают, - сказал король, - я пошлю Борэ на пенсию,  а  ты
займешь его место.
   Воспользовавшись правами, которые дает моя новая должность, я  послал  за
тобой Зерлика. Где ты, я приблизительно определил при помощи колдовства.
   - Но как это  пом