оге я сотню раз прощался с жизнью, -  сказал  он.  -
Если бы не ты... Где ты так научился управлять колесницей?
   Джориан рассмеялся.
   - Я  много  чего  умею:  одно  получше,  другое  похуже.  Может  быть,  я
единственный бродяга, специально этому ремеслу обучавшийся.
   Зерлик попросил рассказать об этом подробнее. И вот, когда, договорившись
о ночлеге, они принялись за ужин, Джориан,  большой  любитель  побеседовать,
начал свою историю.
   - Королем я сделался по чистой случайности. Я был тогда твоих  лет,  знал
ремесла  -  и  у  часовщика,  и  у  плотника  обучался.  Службу   прошел   в
оттомань-ском войске и, как отпустили,  заглянул  в  Ксилар:  может,  думаю,
работенка какая подвернется. Так и очутился на плацу, под стенами Ксилара, в
тот самый день, когда кидали Имбалов  жребий  -  отрубили  королю  голову  и
швырнули ее в толпу.
   Я никогда прежде не слыхал об этом странном обычае и, увидев,  как  прямо
на меня летит что-то темное и круглое, не задумываясь, подставил руки. Затем
к ужасу своему узнал,  что,  поймав  окровавленную  голову  бывшего  короля,
сделался его преемником.
   Как только выяснилось, что через пять лет и меня ждет  та  же  участь,  я
стал искать возможности спастись. И бежать пытался, и  слуг  подкупал,  даже
пробовал убедить ксиларцев отменить проклятый закон. Под конец уж пить стал,
думал от пьянства помереть. Все напрасно!
   И вдруг я узнал, что побег возможен: доктор Карадур взялся  все  устроить
при помощи своих чар, в обмен на услугу, которую я должен был  ему  оказать.
Я, конечно, понимал, что в случае удачи ксиларцы до конца  дней  не  оставят
меня в покое, из-под земли достанут:  закон  запрещает  им  избрание  нового
короля каким-либо иным  способом,  вот  они  и  лезут  из  кожи  вон,  чтобы
заполучить меня и восстановить привычный порядок.
   - А если король умрет во время правления? - спросил  Зерлик.  -  Если  ты
умрешь, что они станут делать?
   - На эти случаи у них особые правила. Но ко мне они неприменимы: я еще не
умер и пока не собираюсь. Короче, я  знал,  что,  если  побег  удастся,  мне
предстоит всю жизнь прожить бродягой, и  постарался  получше  подготовиться.
Умение разыгрывать из  себя  не  то,  что  ты  есть,  драться,  мошенничать,
плутовать в карты, воровать дается не так-то просто. В учителя  я  пригласил
самых отъявленных воров и бродяг со всего королевства. Многое из  их  уроков
мне очень пригодилось.
   - Тебе нравится бродячая жизнь? - спросил Зерлик.
   - Нет. Моя мечта - сделаться честным ремесленником или мастеровым.  Можно
землемером. Зарабатывать трудом, жить достойно, пусть и скромно,  никому  не
мешать, растить детей и честно выполнять все своп обязанности - вот  это  по
мне. Меня вполне устроило бы мирное существование бюргера, но оно ускользает
от меня, словно конец радуги.
   - Раз ты знал, что ксиларцы хотят поймать тебя, почему  нанялся  работать
здесь, в Ире,  так  близко  от  Ксилара?  Лучше  бы  перебрался  куда-нибудь
подальше, в Цолон или Тарксию.
   - У ксиларцев осталось кое-что ценное для меня. А именно - моя жена.  Вот
и держусь поближе к границе, поджидаю случая ее вызволить.
   - Верно, та самая Эстрильдис, о которой говорится в письме Карадура?
   Джориан сурово поглядел на Зерлика.
   - Клянусь железным хером Имбала, ты, сударь мой, не слишком-то  щепетилен
насчет чужих писем!
   - Но, Джориан, доктор Карадур сам просил меня выучить письмо наизусть  на
случай, если оно потеряется или разорвется.
   - А! Тогда другое дело. Да, это моя жена.
   - Вот как? Ну да, я слышал, в Новарии на редкость романтическое отношение
к женщине. Когда имеешь  несколько  жен,  как  я,  например,  -  не  станешь
какую-нибудь одну женщину воспринимать слишком серьезно.
   - У меня тоже было несколько жен, когда я был королем. В  Ксиларе  только
королю разрешено многоженство, а  подданным  ~  нет.  Надо  думать,  на  юге
сказывается влияние Мальваны или Пенембии. У  меня  их  было  пять,  но  эта
последняя, я сам ее выбирал.
   - Вот как? - Зерлик зевнул, прикрыв рот ладонью. - Мне трудно это понять:
столько хлопот и риска из-за женщины, какой бы она  ни  была...  Да  они  по
существу все одинаковы.
   - Мне так не кажется. Зерлик пожал плечами.
   - Зачем она тебе? Воздержание тебе,  кажется  не  грозит:  в  Новарии,  я
слышал, нет таких суровых законов, карающих  блуд  и  нарушение  супружеской
верности, как, скажем, в Мальване. Может  быть,  эта  женщина  богата  и  ты
хочешь владеть ее имуществом?
   - Вовсе нет, она дочь фермера из Кортолии.
   - Так что же, она необычайно красива?
   - Пожалуй, тоже нет. Правда, она миленькая крошка с золотистыми волосами,
как у швенки. Но довольно коренастая, и лодыжки толстоваты - знаток  женской
красоты непременно бы придрался. Речь не о том, Зерлик, - я  бы  назвал  это
любовью.
   - Да, и в наших краях это случается. Но у нас любовь считают  несчастьем,
чем-то  вроде  безумия.  Из-за  нее  мужчины  связываются  с   неподходящими
женщинами и наживают себе только горе да неприятности. Чаще  всего  жен  нам
выбирают родители, прибе-гая к помощи свах, гороскопам и советам астрологов.
По-моему, очень благоразумно.
   - Моя любовь, милок, не совсем то, как у  вас  ее  понимают.  Мне  просто
нравится Эстрильдис, и ни с кем не бывает так хорошо, как с ней. Хочу, чтобы
мы снова были вместе, покуда смерть не разлучит нас, вот и все.
   - Что ж, желаю удачи. Но разве одна женщина не надоедает?
   - Кому как. Твое хваленое многоженство мне тоже не пришлось по вкусу.
   - Почему?
   - А вот послушай, какие есть об этом стишки.
   Иметь много жен я б врагу не желал:
   Всей сворой они затевают скандал -
   Брань, вопли, угрозы, сверкает кинжал.
   Уж тут не надейся на мирный финал.
   Гляди, как бы сам ты под нож не попал!
   Жен больше одной ни к чему заводить,
   А то они примутся хором нудить,
   Одна за другой тараторить, зудить,
   Выпрашивать тряпки и следом ходить,
   Пока не сумеешь им всем угодить.
   Судьба многоженца горька и трудна:
   Все ночи бедняга проводит без сна,
   В гареме закон: что ни ночь - то жена,
   И если без ласки уйдет хоть одна,
   В семье настоящая будет война!
   - Кто это сочинил?
   - Один скромный стихотворец по имени  Джориан,  сын  Эвора.  Это  так,  к
слову, а по правде, мне вполне хватает одной женщины. Заполучить  бы  только
ее назад, а там глядишь, и будет у меня все, что нужно: одна жена, один дом,
одно ремесло. - Джориан зевнул. - Пора спать. Нам подниматься на заре.
   - Но тогда спать осталось меньше четырех часов!
   - Да, а до Чемниса целый долгий день пути.
   - Как? Ты хочешь добраться туда за один день?
   - Конечно. Не забывай: те четверо улизнули, скоро ксиларцы снова  нападут
на мой след.
   - Ты загонишь моих бедных лошадей!
   - Едва ли, А если б и так, разве знатный господин  вроде  тебя  не  может
позволить себе купить пару новых?
   За Эвродиумом дорога сворачивала на север и выходила на главную дорогу из
Ира в Чемнис, самый крупный порт в республике, лежащий в устье реки  Кьямос.
Когда колесница Зерлика загромыхала по прибрежной дороге, спеша туда, где  у
самой воды высился город Чемнис, - вдалеке показались расплывчатые очертания
мачт и рей, тянущиеся вдоль берега. Многие корабли  были  раньше  чем  нужно
поставлены на зиму: частые нападения  альгартийских  пиратов  препятствовали
морскому судоходству.
   На другой день после прибытия в Чемнис Джориан и его спутники отправились
ранним утром на берег. Зерлик прихрамывал - не успел оправиться  от  бешеной
гонки в колеснице по тряской дороге. Джориан ворчал:
   - Когда я был королем, мы держали морских грабителей в узде.  Я  выстроил
небольшой флот и сам им командовал. На юге  -  мы,  на  севере  -  цолонская
флотилия, ни один пират не смел поднять флаг у западных берегов Новарии.  Но
как я сбежал, все пошло прахом - мои корабли жрут черви, а в Цолоне сменился
Первый Адмирал, у теперешнего форма очень  красивая,  зато  в  море  его  не
увидишь.
   Лицо Зерлика делалось все мрачнее. Наконец он сказал:
   - Господин Джориан, боюсь,  что  его  величество,  посылая  меня  с  этим
поручением, не рассчитывал на то, что мне перережут горло пираты.
   - Боишься?
   - Милостивый государь, я  человек  знатного  рода  и  не  привык  сносить
оскорбления!
   - Не кипятись, дружок. Я ведь только спросил.
   -  Я  не  побоялся  выпачкать  кровью  свой  ятаган,  защищая   тебя   от
похитителей. Но пускаться вдвоем по морю в какой-нибудь утлой  посудине  мне
кажется чистым безумием. Если нам на пути попадутся эти паршивые разбойники,
мы и пикнуть не сможем.
   Джориан нахмурился.
   - Послушай, в Ираз корабли сейчас не ходят. Значит, надо купить свой  или
нанять - или вообще никуда не ехать. Нанимать, говорят, неразумно: владельцы
требуют такую плату, что проще купить. И все же... в  твоих  опасениях  есть
некоторый смысл... А! Придумал! Мы прикинемся бедными  рыбаками,  возьмем  с
собой рыбы: вдруг придется показать...
   На пристани они прочли объявление о продаже судов.
   - Посмотрим. Вон там,  верно,  "Дивруния",  рядом  -  "Летучая  рыба",  а
"Псааниус" подальше.
   Джориан отыскал судового маклера,  имя  которого  как-то  слышал.  Маклер
прошел с ними вдоль причала, показывая корабли. Когда осмотр  был  закончен,
Джориан на время простился с маклером, и путешественники отправились обедать
в портовую таверну.
   - Думаю, самое подходящее судно - "Летучая рыба",  -  сказал  Джориан  за
едой. - И цену можно здорово сбить, если нажать на господина Гаторикса.
   - Эта грязная посудина! - изумился Зерлик. - Почему...
   - Ты забываешь, дружок: мы должны быть похожи на бедных рыбаков.  Поэтому
красотки, вроде "Диврунии", которую можно принять за  королевский  парусник,
нам не годятся. Все должно соответствовать выбранной роли.
   - Что и говорить, от "Летучей рыбы" действительно за версту несет  рыбой.
Но почему бы нам не взять военное судно? Скажем,  вон  ту  ирскую  галеру  -
видишь, стоит там, подальше? На такой галере да с вооруженными гребцами  нам
были бы не страшны никакие разбойники.
   - Во-первых, эти галеры - собственность республики Ир, и я не думаю, чтоб
синдикат согласился продать такое судно.  Во-вторых,  на  заключение  сделки
потребуются месяцы, и ксиларцы не заставят себя ждать,  можешь  поверить.  И
в-третьих, есть у тебя с собой сто тысяч  марок  на  покупку  судна  да  еще
столько же, чтобы нанять гребцов?
   - Хм. Но видишь, как я одет...
   - Само собой, мы оденемся как положено в нашем новом звании. Так  что  за
свой наряд не беспокойся. Мы должны быть в лохмотьях и вонять рыбой.
   - Хм!
   - К тому же у "Летучей  рыбы"  отличный  корпус  и  такелаж.  Широковата,
правда, - большой скорости не набрать, да  ничего,  не  подведет,  доплывем,
куда надо. Поскорей доедай, пойдем-ка поищем господина Гаторикса.

   Вновь встретившись с судовым маклером, Джориан сказал:
   - Хотим еще раз взглянуть на "Летучую рыбу". С  ценой  только  непонятно.
Тысяча марок! На них можно было бы еще цолонскую трирему вдобавок прикупить.
   Пару часов поторговавшись, они сошлись на шестистах пятидесяти марках.
   - Видите, как быстро у нас сладилось, мастер Гаторикс, - сказал  Джориан.
- Само собой, в эту цену входят солнечный камень, карта, астролябия... После
небольшого спора Джориан расспросил маклера о предстоящем маршруте - ветрах,
расстояниях, течениях.  Гаторикс  предупредил,  что,  даже  если  повезет  с
погодой, путешествие займет не меньше  недели.  Джориан  сделал  подсчеты  и
послал Зерлика с Аиром закупать провизию и снаряжение. Вскоре они  вернулись
в сопровождении грузчиков, которые тащили кули с солью, галетами, солониной,
яблоками и соленой рыбой, а также  мешки  с  удочками,  запасными  крючками,
рыболовной сетью и грубой, поношенной рыбацкой одеждой. Джориан тем временем
продолжал спорить с Гаториксом.
   - Вот уговариваю его включить в сделку  и  подзорную  трубу,  -  объяснил
Джориан. - А он хочет за нее лишних сто марок.
   - О великий Угролук! - вскричал Зерлик. - В Иразе лучшая труба  в  десять
раз дешевле.
   - Разумеется, ответил Гаторикс, - ведь эту штуковину  изобрели  в  Иразе,
изготовили тоже у вас. Поэтому и цена меньше.
   Джориан поднес медную трубу  к  правому  глазу  и  посмотрел  на  восток.
Немного постояв молча, он вдруг резко защелкнул крышку и сказал изменившимся
голосом:
   - Заплати Гаториксу сто марок, Зерлик.
   - Но...
   - Никаких но! Забираем трубу и хватит пререкаться!
   - Но...
   - И помоги мне отнести все это на судно. Живее!
   - Судари мои! - изумился Гаторикс. - Да неужто вы в такую погоду  выйдете
в море?
   - Ничего не поделаешь, - ответил  Джориан.  -  Шевелись,  Аир,  ты  тоже,
Зерлик!
   Минут через двадцать "Летучая рыба"  отчалила  и,  покачиваясь,  вышла  в
устье. Это было двухмачтовое судно с синим корпусом и  желтыми  треугольными
парусами. Спереди возвышалась грот-мачта, бизань на корме была пониже.  Сидя
на  банке  за  каютой,  Джориан  с  Зерликом  взмахивали  веслами.  Джориану
приходилось работать с прохладцей, чтобы судно шло прямо. Он  во  много  раз
превосходил Зерлика силой, и, приналяг он на  весло  как  следует,  "Летучая
рыба" закружилась бы на одном месте.
   Удручающе медленно судно удалялось от берега;
   Аир помахал с пристани рукой и отправился  в  сторону  постоялого  двора.
Вода пенилась, покрытая зыбью, "Летучая  рыба"  подскакивала  на  волнах,  и
ровный западный ветер гнал ее к морю. На ясном голубом небе светило вечернее
солнце.
   - Надеюсь, он благополучно  доберется  до  Пенембии,  -  с  беспокойством
заметил Зерлик; лицо юного иразца уже приобрело зеленоватый  оттенок.  -  Он
по-новарски двух слов связать не может.
   - Бедняга! Как я не догадался его подучить?
   - Да речь не о нем! Я боюсь за колесницу  и  за  моих  чудесных  лошадей.
Слугу всегда можно найти нового.
   Джориан пробурчал что-то себе под нос.
   - Извини, - сказал Зерлик. - Я слышал, что у вас,  в  Новарии,  многие  с
уважением относятся к людям низших сословий. Какие странные понятия!  Однако
мне  следовало  высказываться  на  этот  счет  поосторожнее.  Почему  мы  не
поднимаем паруса?
   - Сперва надо отойти подальше от подветренного берега. А то ветер с  моря
погонит нас назад. Чего доброго, на мель сядем!
   Какое-то время путешественники гребли молча. Затем Зерлик сказал:
   - Дай минутку отдохнуть. У меня больше нет сил.
   - Ладно. На каком языке говорят в Пенембии?
   - На пенембийском, разумеется.
   - Он похож на федиранский? Я  неплохо  его  знаю.  А  еще  мальванский  и
швенский.
   - Нет, пенембийский не  похож  ни  на  один  язык,  по  крайней  мере  из
известных.  Правда,  в  нем  немало  слов,  пришедших  из   федиранского   и
новарского. Наша правящая династия, видишь ли, своим происхождением  отчасти
обязана федиранцам: король Джуктар был в Федиране вождем  кочевников.  Город
был основан еще раньше, одним бродягой  из  Новарии,  он  и  положил  начало
династии. Однако  пенембийский  язык  куда  яснее  и  логичнее  бесчисленных
новарских диалектов, У нас многие говорят по-федирански: это культовый язык,
на нем обращаются к главному богу Угролуку.
   - Ты должен научить меня пенембийскому.
   - С удовольствием. Может быть, отвлекусь и забуду об  этой  рыбной  вони.
Скажи, почему ты согласился на непомерную цену,  что  назначил  Гаторикс  за
подзорную трубу? И почему так заспешил?
   Джориан усмехнулся.
   - Увидев в трубу всадников,  несущихся  во  всю  прыть  по  дороге  вдоль
Кьямоса. Конечно, их было еле  видно,  но  уж  очень  похожи  на  ксиларскую
стражу... Ну-ка! - Джориан достал с полки подзорную трубу и  направил  ее  в
сторону берега. - Клянусь  костяными  сосками  Астис,  эти  негодяи  уже  на
пристани!
   - Дай посмотреть, - попросил Зерлик. В подзорную трубу был виден берег, а
на нем выделялась группа людей, одетых  в  черное:  один  держал  под  уздцы
лошадей, остальные разговаривали с чемнизцами.  И  те,  и  другие  оживленно
жестикулировали.
   - Будем надеяться, им не дадут баркаса, - пробурчал Джориан, - а  то  как
бы они не вышли в море вслед за нами. Восемь весел  против  двух  -  нам  не
уйти! Налегай, Зерлик!
   Через минуту-другую Зерлик спросил:
   - А теперь нельзя поднять паруса?
   - Поднимем, но очень-то на них не надейся. Ветер  к  берегу,  выходить  в
море придется галсами, да еще, может, нос начнет задираться, кто  знает  эту
посудину! Дай-ка трубу. Три  тысячи  чертей,  они  уже  раздобыли  баркас  и
отчаливают! Ну, теперь держись!

   2
   "Летучая рыба"
   - Нужно поскорей поднять паруса, - сказал Джориан.
   - Как это делается? - спросил Зерлик. - Я никогда не ходил под парусом.
   - Сперва встанем против ветра.
   Сделав несколько мощных гребков, Джориан развернул судно носом на  запад.
Волны теперь били в нос корабля, началась сильная качка. Джориан  втащил  на
борт свое весло.
   -  Подгребай,  чтобы  не  развернулось,  -  сказал  он.  -  А  я  займусь
парусами... Тьфу, дерьмо собачье!
   - Что случилось?
   - Забыл, что паруса завернуты.
   - Я думал, ты хорошо знаком с морским делом.
   - Помолчи, дай подумать!
   Джориан взялся за бизань-парус и быстро размотал веревку.
   - Моя жизнь тоже под угрозой, - мрачно произнес Зерлик.
   - За свою драгоценную жизнь можешь не дрожать. Им нужен я, а не ты.
   - Если дойдет до схватки, они не будут особенно разбираться...
   Джориан вытягивал в этот момент гардель и отвечать не стал.  Рей  рывками
пошел вверх. Желтый парус зашумел и захлопал, наполнившись ветром.
   - Держи против ветра! - крикнул Джориан.
   - Может, пойдем с одним парусом?
   - Он слишком далеко от центра, корабль все время будет вставать по ветру.
   - Я во всех этих хитростях ничего не смыслю. Вон наши преследователи!
   Черный баркас, в котором на веслах сидело  восемь  человек,  был  уже  на
полпути от пристани к "Летучей рыбе".
   - Почему ты не установил сперва большой передний парус?
   - Паруса надо подымать, начиная с кормы. Если начать с того, что ближе  к
носу, ветер подхватит парус и унесет судно, вот и поплывем по течению  прямо
в лапы к ксиларцам. Понял?
   Джориан закрепил гардель и стал пробираться к  грот-мачте.  Вдруг  Зерлик
услышал яростный вопль.
   - Что на этот раз? - спросил он.
   - Пусть вся нечистая сила свалится на голову  сволочи,  которая  завязала
этот парус! Дьявольски тугой узел, да его еще и не видно!
   - Поторопись,  а  то  ксиларцы  скоро  будут  здесь.  Преследователи  уже
приблизились настолько, что можно было разглядеть их лица.
   - Я делаю все, что могу. Замолчи и следи за носом.
   Рей грот-паруса, обернутый брезентом, торчал за бортом впереди  судна,  а
скрепляющий  веревочную  обмотку  узел  находился  на   самом   конце   рея.
Растопырившись, словно ящерица,  Джориан  повис  за  бортом  -  левой  рукой
держась, чтобы не  упасть,  ногами  упирался  в  якорь,  а  свободной  рукой
ощупывал конец рея. Развязать тугой узел одной рукой  непросто,  даже  когда
его видишь, не говоря уж о том, когда трудишься вслепую.
   Ветер крепчал, волны на реке становились все выше. С каждым ударом о борт
"Летучая рыба" подскакивала, словно лошадь, берущая препятствие.  Оказавшись
на гребне волны, лодка шумно плюхалась вниз.
   Джориана тоже кидало вверх и  вниз,  каждый  раз  на  восемьдесят  футов,
держаться за рей делалось все труднее. Предзакатное солнце позолотило  волны
со стороны моря, и их блеск слепил Джориану глаза, будто пламя печи.
   Баркас приближался. Ксиларцы находились теперь на расстоянии выстрела  из
лука, но Джориан был уверен:  стрелять  они  не  станут.  Во-первых,  стрелы
унесет ветром, во-вторых, он нужен им живым.
   - Проклятье! - вскричал Джориан; с него сорвало шляпу; мягко  опустившись
на воду, она отважно отправилась в путь по волнам.
   - Джориан! - крикнул Зерлик. - Они аркан готовят.
   Когда пропала всякая  надежда,  узел