ЮЛИЯ ИВАНОВА
                         Последний эксперимент

   Пролог

   Экстренный выпуск! Сенсационное сообщение из Космического центра! На-
конец-то удалось установить радиосвязь со звездолетом "Ахиллес-87",  ко-
торый  уже считался погибшим.  Капитан корабля Барри Ф.  Кеннан сообщил,
что экипаж находится на неизвестной планете,  не  только  пригодной  для
жизни,  но  и  как  две капли воды похожей на нашу Землю.  И что они там
прекрасно себя чувствуют.  На вопрос о причинах столь  долгого  молчания
капитан Кеннан заявил,  что им,  собственно говоря,  больше нет до Земли
никакого дела.  Что на вызов он ответил лишь потому, что случайно загля-
нул в тот момент на корабль забрать кой-какие вещички.  И вообще они ре-
шили остаться на Земле-бета навсегда.
   На этом связь оборвалась.  Странное поведение капитана Кеннана,  осо-
бенно  его  последнее  заявление,  заставляют  предполагать,  что экипаж
"Ахиллеса-87" находится в плену у таинственных обитателей  Земли-бета  и
косвенно взывает о помощи.  К счастью, во время передачи удалось опреде-
лить координаты этой неизвестной планеты.  Общество спасения космонавтов
срочно организует сбор пожертвований, предполагая в ближайшее время нап-
равить туда вооруженную спасательную экспедицию.

   Сообщение из космического центра

   27 сентября с.  г. звездолет "Ахилес-88", посланный для спасения эки-
пажа "Ахиллеса-87", благополучно приземлился на Земле-бета.
   "Черт возьми,  здесь совсем как на нашей старухе - вижу сосны и обла-
ка!" - воскликнул капитан Стив Гейтс, ступая на планету.
   Это были его последние слова. Попытки вновь установить связь с кораб-
лем пока не увенчались успехом.
   КОСМИЧЕСКИЙ ЦЕНТР СООБЩАЕТ
   12 марта с.  г. звездолет "Ахиллее-89", посланный для спасения экипа-
жей кораблей "Ахиллес-87" и "Ахиллес-88",  благополучно  приземлился  на
Земле-бета.
   "Лично мне здесь нравится,  - радировал в Центр капитан Джон Дэрк.  -
Они правы: настоящий рай. Мы, пожалуй, тоже останемся. Прощайте".
   ДЭРК ТОЖЕ НЕ ХОЧЕТ ВОЗВРАЩАТЬСЯ НА ЗЕМЛЮ!
   КЕННАН, ГЕЙТС, ДЭРК... КТО СЛЕДУЮЩИЙ?

   Что же все-таки происходит? Ученые отказываются от комментариев,  мир
теряется  в  догадках.  Земля...  Человек  был  ей всегда предан, как бы
далеко ни находился. Впервые человек добровольно отрекся от Земли.
   А МОЖЕТ, ВПРАВДУ РАЙ?

   ИЗ НЕПРОВЕРЕННЫХ ИСТОЧНИКОВ:  формируется первая партия  переселенцев
на Землю-бета.

   Поток переселенцев  на  загадочную Землю-бета катастрофически растет.
Только за минувшую неделю туда отправлено 312 человек, И это несмотря на
крайне  высокую цену за билет,  несмотря на печальную статистику - почти
треть наспех снаряженных пассажирских ракет  гибнет  в  пути.
   А  МОЖЕТ, ВПРАВДУ РАЙ?

   ПРАВИТЕЛЬСТВО ЗЕМЛИ-БЕТА ЗАЯВЛЯЕТ,  ЧТО В СВЯЗИ С УГРОЗОЙ ПЕРЕНАСЕЛЕ-
НИЯ ПЛАНЕТА ОТНЫНЕ ОБЪЯВЛЯЕТСЯ ЗАКРЫТОЙ. ПРАВИТЕЛЬСТВО ЗЕМЛИ-БЕТА ОБЪЯВ-
ЛЯЕТ  О СВОЕЙ ПОЛНОЙ АВТОНОМИИ И В.  ДАЛЬНЕЙШЕМ НЕ НАМЕРЕНО ПОДДЕРЖИВАТЬ
КАКИЕ БЫ ТО НИ БЫЛО КОНТАКТЫ С ЗЕМЛЕЙ-АЛЬФА!
   ПРАВИТЕЛЬСТВО ЗЕМЛИ-БЕТА ПРЕДУПРЕЖДАЕТ,  ЧТО ВОКРУГ ПЛАНЕТЫ НА ВЫСОТЕ
ТРЕХСОТ  КИЛОМЕТРОВ СОЗДАН ЗАЩИТНЫЙ ПОЯС.  КОМАНДУЮЩИЙ СЛУЖБОЙ ЗАЩИТНОГО
ПОЯСА БАРРИ Ф.  КЕННАН ОТДАЛ СТРОЖАЙШИЙ ПРИКАЗ УНИЧТОЖАТЬ ВСЕ  ЭМИГРАНТ-
СКИЕ РАКЕТЫ С ЗЕМЛИ-АЛЬФА.

   ТРАГИЧЕСКАЯ ГИБЕЛЬ  ПАССАЖИРСКИХ  РАКЕТ "ДИАНА" И "ЭВРИКА".  СТРАШНОЕ
ЗЛОДЕЯНИЕ БЕТЯН.  Обе ракеты вылетели к Земле-бета за три месяца до объ-
явления планеты закрытой, на борту среди пассажиров находились женщины и
дети.  Весь мир потрясен, отовсюду поступают гневные телеграммы протеста
в адрес правительства Земли-бета.

   "МОЙ МУЖ  НЕ  МОГ  ОТДАТЬ  ЭТОТ ПРИКАЗЫ" - утверждает миссис Барри Ф.
Кеннан.

   НОТА ПРАВИТЕЛЬСТВА СВОБОДНОГО МИРА ПРАВИТЕЛЬСТВУ ЗЕМЛИ-БЕТА.
   ЗЕМЛЯ-БЕТА МОЛЧИТ!
   Миссис Барри Ф.  Кенкан наконец получила визу. Она вылетает в пятницу
к Земле-бета для свидания с мужем и дипломатических переговоров. На бор-
ту  ракеты будут находиться также двое сыновей Кеннана и пятилетняя дочь
Глэдис,  именем которой названа ракета.  Миссис Кеннан поручено передать
через  капитана  Барри Ф.  Кеннана ноту правительства Земли-альфа прави-
тельству Земли-бета.

   СНОВА НЕСЛЫХАННОЕ ПРЕСТУПЛЕНИЕ!  "МАЛЫШКА ГЛЭДИС" ВЗОРВАНА ПО ПРИКАЗУ
БАРРИ Ф. КЕННАНА!
   "ОНИ ТАМ ПОСХОДИЛИ С УМА!- сказал  Президент.- ЭТОТ КЕННАН - ВЫРОДОК.
Я СОМНЕВАЮСЬ В ЕГО ЧЕЛОВЕЧЕСКОМ ПРОИСХОЖДЕНИИ.  БУДЬТЕ ВЫ ВСЕ ПРОКЛЯТЫ!"
   В СЕНАТЕ ОБСУЖДАЕТСЯ ВОПРОС О ВОЙНЕ С ЗЕМЛЕЙ-БЕТА.

   ЭКСТРЕННОЕ СООБЩЕНИЕ. Сенат большинством голосов отклонил предложение
об объявлении войны Земле-бета.  Депутат АНТУАН ДОРЭ;  "К сожалению,  мы
снабдили их самым современным оружием.  Мы породили чудовище, против ко-
торого бессильны.  Так отречемся же от него!  Это - самое благоразумное,
что  мы можем сделать.  Чем скорее мы эабудем об этой прискорбной и пос-
тыдной странице нашей истории, тем лучше".

   МЫ НЕ ЗАБЫЛИ!  Сегодня мы вынуждены напомнить читателю об  одной  пе-
чальной  дате  -  десять лет со дня гибели "Малышки Глэдис".  Земля-бета
молчит.  Большинство журналистов и комментаторов сходятся во мнении, что
зловещая загадка Земли-бета так и останется неразгаданной.
                                                              (ИЗ ГАЗЕТ)

                                 * * *

   Она должна прийти сегодня.
   День начинается как обычно. Я отлично выспалась. Специальный комплекс
физических упражнений,  массаж, тонизирующий душ, протирания. Чуткие ме-
ханические руки Жака помогают одеться. Жак у меня уже более тридцати лет
- еще Бернард был жив,  когда мы его приобрели.  Недавно Жак вернулся из
ремонта и выполняет свои обязанности особенно ревностно. Будто признате-
лен, что его не отдали в переплавку.
   Я привыкла к Жаку.  Терпеть не могу эти усовершенствованные модели  -
развязные, болтливые льстецы. То ли дело Жак - в нем какое-то врожденное
достоинство.
   - Мадам не возражает против серо-голубого?  Сегодня оно вам к лицу  -
мадам выглядит посвежевшей.
   Знаю, что он не врет. Соглашаюсь даже на голубой - в тол платью - па-
рик, хотя терпеть не могу париков, и Жак ежедневно пытается соорудить из
остатков растительности на моей голове жалкое подобие прически.
   - Немного косметики, мадам?
   Сегодня она должна прийти...
   Жак что-то делает с моими глазами. Щиплет веки.
   - Беспокоит? Сейчас пройдет, мадам.
   Зеркало. В зеркале я.  Полная, респектабельная дама. Пожалуй, выгляжу
ничего,  если учесть,  что через несколько дней мне исполнится сто двад-
цать семь.  Или не исполнится?..  Ведь она должна прийти сегодня. Или не
придет? Передумает?
   Что осталось от подлинной Ингрид Кейн,  этого, пожалуй, я сама не су-
мела бы сказать с точностью.  Кое-где подремонтированный,  подправленный
скелет,  мышцы, железы, глаза. А остальное все чужое, пересаженное, при-
живленное. Или искусственное, синтетика. Пусть самого лучшего и надежно-
го качества,  но не надежнее,  чем, к примеру, у Жака. Я уже не человек,
но еще не робот.  Неусовершенствованный робот. Смешно. Что-нибудь неожи-
данно откажет,  сломается... Я не успею даже вызвать Дока. Или Док опоз-
дает. Или у него самого что-нибудь сломается в конструкции. Не сработает
гипотермия,  отключится сознание... Простая цепь случайностей - и конец.
Так  было с Бернардом.  Так рано или поздно будет со мной,  Ингрид Кейн.
Придет или не придет?
   И все-таки я - это я.  Покуда при мне мой мозг,  вернее,  информация,
накопленная в мозгу за все 127 лет. Я - информация. Забавно.
   - Меню,  мадам?  Цыпленок в желе, зеленый горошек, протертые овощи...
Есть отличные ананасы.
   - Давай ананасы. И еще бифштекс. С кровью, Жак. И, пожалуй, пудинг.
   - Но, мадам...
   - Плевать,  Жак. Мой синтетический желудок требует натурального мяса.
А диета будет завтра. Если завтра вообще будет.
   Бифштекс превосходен,  но первый же кусок давит,  изнутри непривычной
тяжестью. Отодвигаю тарелку и принимаюсь за пюре, Я хочу, чтоб она приш-
ла.
   Звонок. Пришла?  Но почему так рано? Я же назначила к двенадцати... Я
должна еще подумать...
   - Девушка, Жак? Веди ее сюда.
   - Нет, мадам, старики. Двое.
   Ах, эти...  Совсем забыла.  Но они же знают, что я открываю с десяти.
Не дадут позавтракать.
   - Пусть подождут, - говорю я Жаку и принимаюсь за ананасы. Но аппети-
та больше нет. Проклятый бифштекс! Придется принять таблетку.
   Они терпеливо ждут внизу.  Он и она.  Супруги. Оба седенькие, чинные,
благообразные. И оба моложе меня.
   - Документы при вас?
   - Конечно,  мадам. - Старичок поспешно раскладывает на столе бумаги -
разрешение на смерть, выписка с места жительства, завещание и опись иму-
щества. Все в порядке. Теперь остаются формальности.
   - Вы твердо решили уйти из жизни?
   - Да, мадам, - синхронно кивают они.
   - Но почему? Ведь жизнь так прекрасна!
   Эта ритуальная фраза каждый раз звучит у меня фальшиво. Хотя я ничего
вроде бы против нее не имею. Какая-то нелепая фраза.
   - Видите ли,  мадам,  - это отвечает она, - мы просто устали.
   "Просто устали", "Стало скучно", "Надоело"... Стандартный ответ.  Все
так отвечают.
   - Мы ведь очень стары, - будто оправдываясь, улыбается она. - Все уже
было, все.
   - Я старше вас.
   - Вы - другое дело, мадам. Вас удерживает любопытство. Ведь вы та са-
мая Ингрид Кейн, не так ли?
   Странно, меня еще помнят.  Сорок лет как я перестала  легально  зани-
маться наукой.
   - Мой брат был вашим учеником,  мадам Кейн. Он останется теперь один,
но не пошел с нами.  Он разводит каких-то жуков с пятью лапками. Он про-
сил передать вам привет.
   - А я действительно получу перед смертью то,  что захочу?  - подозри-
тельно спросил старик.  - Или это просто рекламный трюк? Ну нет, изобре-
тения госпожи Кейн не нуждались в рекламном обмане.  Когда с полвека на-
зад я нашла, способ концентрировать все мысли, ощущения и энергию умира-
ющего определенным образом,  вызывая у него перед смертью яркое, выбран-
ное им самим сновидение,  я, разумеется, не думала, что этот фокус прев-
ратится из средства облегчить смерть в приманку,  помогающую государству
бороться с перенаселением за счет "долгожителей". "Дома последнего жела-
ния"  стали  таким же обычным делом,  как и любые другие государственные
учреждения.
   И еще меньше я думала, что стану хозяйкой одного из них. Я провела их
в  усыпальницу  - огромное помещение,  напоминающее оранжерею.  Вокруг -
пальмы,  бананы,  апельсиновые и лимонные деревья,  гигантские кактусы и
множество экзотических цветов.  Кричали павлины и попугаи.  С потолка из
разноцветного пластика падали,  причудливо пересекаясь, зеленые, оранже-
вые и голубые полосы света.  Тихо звучала музыка, одурманивала, укачива-
ла, и так же одурманивающе сладко пахли цветы.
   Я уложила их на диваны, покрытые мягкими пушистыми коврами, надела на
голову  каждому  "волшебный  шлем"  - так его окрестила реклама.  С виду
просто ночной чепец с лентами, в которые незаметно вмонтированы провода.
   - Какой ты сейчас смешной, Вилли!
   Но он уже весь был "там",  в последнем своем желании,  глазки его не-
терпеливо поблескивали.
   - Нельзя ли побыстрей, мадам?
   Мне самой  хотелось побыстрей - здесь меня всегда мутило.  Я включила
"священника". Зазвучала молитва в сопровождении органа.
   - Теперь можете попрощаться.
   - Прощай, Вилли.
   - Прощай, Марта.
   - Прощайте, мадам Кейн.
   Они даже не смотрели друг на друга.
   - Закройте глаза. Расслабьтесь. Думайте о своем последнем желании.
   Они затихли.
   Я включила "шлемы", загнала всех павлинов и попугаев в изолированный,
безопасный отсек, откуда обычно наблюдала за происходящим в усыпальнице,
вошла сама и нажала кнопку.  На пульте вспыхнуло: "Не входить! Смертель-
но!" Это означало, что в комнату хлынул газ "вечного успокоения".
   Через час все будет кончено.  Роботы уберут трупы,  проветрят помеще-
ние, и оно будет готово к приему следующих посетителей.
   О чем они сейчас думают?  Я имела возможность это установить и первое
время из любопытства "подсоединялась" к своим клиентам.  Но это оказыва-
лось в основном всегда одно и то же и всегда невероятно скучно.  Если не
красотка и не чемпион, то разнузданная вечеринка с обилием яств и напит-
ков. Вакханалия. Примитивный пир плоти.
   А как хотелось  мне  сегодня  за  завтраком  натуральный  бифштекс  с
кровью!
   Каково было  бы  твой  последнее желание,  Ингрид Кейн?  В парке было
прохладно, и я включила на платье терморегулятор.
   Да, мою нынешнюю работу нельзя назвать приятной,  но благодаря  ей  у
меня лаборатория. И я смогу провести намеченный эксперимент.
   Но придет ли она?
   И чего я,  собственно говоря,  хочу?  Начать жизнь сначала? Ну нет, Я
тоже устала,  как и мои клиенты.  Провести эксперимент,  удовлетворить в
последний раз свое любопытство и поставить точку? Пожалуй, так. Если все
пройдет удачно,  я завтра тоже явлюсь в дом "последнего желания",  и мне
наденут "волшебный шлем".
   И все-таки,  что мне тогда захотеть? Может, юного Бернарда? Или бифш-
текс с кровью?
   До двенадцати оставалось сорок семь минут.  В случае  неудачи  Ингрид
Кейн будет сегодня мертва.  Надо успеть замести следы. Моя последняя ра-
бота касается только меня. Я отдала ей сорок лет жизни.
   Удача или поражение?  То,  что в конце концов стало у меня выходить с
животными,  могло  обернуться полным фиаско,  когда дело коснется людей.
Мозг шимпанзе и мозг человека...  И все же то и другое - мозг. Скорей бы
уж! Ты слишком любопытна, Ингрид.
   Я чересчур  быстро шла и долго не могла отдышаться у дверей лаборато-
рии.  Кружилась голова,  сердце покалывало.  Не умереть бы до опыта, вот
так, примитивно и вульгарно, на травке собственного парка, под развесис-
тым дубом. Кажется, отпустило. Ты всегда была везучей, Ингрид.
   Я набрала номер шифра,  и дверь бесшумно открылась.  Обезьянки Уна  и
Ред с радостным визгом бросились ко мне,  и я дала им по грозди бананов.
Единственные животные,  которых я сохранила.  Наиболее удачные. Уна была
раньше старым, подслеповатым существом, отягощенным всевозможными боляч-
ками.  Я подарила ей тело годовалой Эммы,  и она упивалась своей  второй
молодостью.  Уна изо всех сил добивалась благосклонности Реда, но у того
ситуация была посложнее.  В прошлом своем существовании он  был  самкой,
неоднократно рожавшей,  и никак не мог приноровиться к своему новому ес-
теству.
   Первым  делом  я  собрала  все  пленки  с записями опытов и разложила
прямо  на  полу  костер.  Примитивный,  но  верный  способ. Пепел убрала
пылесосом.  Расправиться  с  приборами  было  еще  легче,  хотя  вряд ли
кто-либо смог бы догадаться об их назначении, Затем я выпустила на  волю
Уну и Реда - животные умеют  хранить тайну - и приступила к  главному, В
потайном сейфе хранился мой ДИК - душа Ингрид Кейн, так я его назвала  в
шутку.  Впрочем,  он  и  был  предназначен  запрограммировать мою душу и
перенести ее в тело той незнакомой девушки.

                                 * * *

   Она пришла ко мне несколько дней назад,  неправдоподобно юная и хоро-
шенькая,  в короткой зеленоватой - под цвет глаз тунике, с золотой змей-
кой,  искусно вплетенной в пепельные,  опять-таки  с зеленоватым отливом
волосы. Крашеные или свои? Этот вопрос настолько занимал меня, что, про-
ведя ее в кабинет, я первым делом выяснила это. Волосы оказались своими.
   - Так кому нужны мои услуги?  - спросила я, уверенная, что она пришла
относительно кого-либо из своих престарелых родственников или знакомых.
   - Мне.
   Я даже переспросила.
   - Мне! - отчетливо повторила она. - Я хочу умереть.
   - Сколько вам лет?
   - Девятнадцать.
   Да, про нее нельзя было сказать,  что она "устала".  Умереть в девят-
надцать лет, когда жизнь так прекрасна!
   - Когда жизнь так прекрасна... - произнесла я вслух, и в отношении ее
эта фраза не показалась мне нелепой.
   - Я хочу умереть, - повторила она.
   - Но причина?
   - Я, кажется, имею право не ответить.
   - Что же, конечно.
   - Тогда я не отвечу.
   Голос ее стих до шепота,  и тут я впервые заметила в девушке какую-то
аномалию.  Будто невидимая болезнь подтачивала ее изнутри.  Может, так и
есть?
   - Вам нужно пройти обследование. Зайдите в камеру. Разденьтесь.
   Девушка скинула тунику,  На цветном экране я теперь  видела  ее  всю,
стройную,  крепкую,  бронзовую от загара.  Включила приборы и придирчиво
обследовала каждую часть ее организма,  от маленьких  узких  ступней  до
кончиков натуральных волос.  Девушка оказалась абсолютно здоровой,  нас-
колько вообще можно быть здоровой в девятнадцать  лет.  Даже  ни  одного
запломбированного зуба!
   Ее мозг  по общим показателям тоже был вполне здоров.  Для меня оста-
лись скрытыми разве что ее мысли,  но чтобы их узнать, пришлось бы вести
ее в лабораторию, что было крайне заманчиво, но неосуществимо.
   Я все  не  выключала  экран:  я поймала себя на том,  что любуюсь ею.
Убить все это, обезобразить, превратить в горсть золы. Абсурд.
   А что, если... Душа Ингрид Кейн в этом теле. Заманчиво. Но я не хоте-
ла проводить свой последний эксперимент в такой спешке.  Надо еще тысячу
раз подумать,  проверить. Ведь в случав неудачи Ингрид Кейн умрет, так и
не удовлетворив своего любопытства. Еще хотя бы полгода.
   Но через  полгода  этой  девушки  уже  не будет.  К тому же через ме-
сяц-другой я просто рухну где-нибудь на дорожке парка,  и  не  сработает
гипотермия,  и отключится сознание.  Как было с Бернардом.  Есть над чем
подумать.
   Ее волосы. И ноги. В молодости я была, кажется, ничего себе, но с во-
лосами у меня вечно не ладилось, а надевать платье выше колен было кате-
горически противопоказано. Неужели ты все еще женщина, Ингрид?
   - Можете одеться. Ваше имя?
   - Николь. Николь Брандо. - Она застегнула ремешки сандалей и выпрями-
лась. - Если вы мне не поможете, я брошусь с крыши. Или с моста.
   По выражению ее лица я поняла, что она действительно так сделает. Ка-
кая странная девушка.  Она не выглядела здоровой,  несмотря на свое здо-
ровье, несмотря на красоту и молодость. С подобным парадоксом я столкну-
лась впервые.
   - Хорошо.  Вам полагается три дня, чтобы подумать и достать необходи-
мые документы.
   - Что нужно?
   Она аккуратно, как школьница, записала в блокнот.
   - Значит,  в субботу, ровно в двенадцать. Я приду. До свидания, мадам
Кейн.

                                 * * *

   До двенадцати оставалось восемь минут,  когда я вышла из лаборатории,
ставшей теперь просто замусоренным помещением, в котором выжившая из ума
старуха разводила обезьян, собак и кошек. Я очень устала и едва тащилась
через парк к дому,  прижимая к животу ДИКа, для отвода глаз упакованного
в нарядную рождественскую коробку с бананами.  Он был достаточно  тяжел,
но  я  никому не доверила бы его нести,  даже Жаку.  Вновь перед глазами
плыли темные круги,  воздуха не хватало,  в груди давило и поскрипывало.
Пожалуй,  я никогда так хорошо не понимала своих клиентов, как в эту ми-
нуту. Надоело, устала. Но нет, еще одно усилие. Мне интересно, что полу-
чится.
   Как всегда,  везет.  Не только удалось доползти до усыпальницы,  но и
остаться незамеченной. Я надежно спрятала ДИКа в кадке с финиковой паль-
мой и пошла наверх.
   - Как вы себя чувствуете, мадам?
   - Прекрасно, Жак. Лучше чем когда бы то ни было.
   - Вы плохо выглядите. Я вызову Дока.
   Только этого не хватало! Док живо определит мое состояние, и тогда не
миновать стационара в клинике. Часы пробили двенадцать.
   - Чепуха, Жак. Просто немного устала. Я, пожалуй, полежу. Если придет
девушка, дай знать.
   - Слушаю, мадам.
   Кажется, я вздремнула,  а когда открыла глаза,  часы показывали двад-
цать минут первого.
   Не пришла.  Все правильно.  Было бы*странно, если бы пришла. И тут же
услышала на лестнице грузные равномерные шаги Жака.
   - Девушка ждет, мадам.
   Она сидела в шезлонге перед домом. Глаза закрыты, руки сложены на ко-
ле