И луга, где выпас животных так сладостен,
И деревни,
Ветхие, полувымершие и совершенно
Безрадостные,
Ты, наверное, видишь владения моего сеньора.

***

РЕКОНКИСТА

Подсчет черных точек на горизонте
Утомителен, но необходим.
Солнце и пыль портят дело -
Он мирится с ними, он зорок
И в этот день терпелив. Терпкий
Напиток из слив жажду
Утолить позволяет зимой. Сейчас лето.
Без сожаленья он отдает флягу
Оруженосцу - этому перепой не страшен,
А прочее безразлично,
Включая людей вдалеке, чьи лица
Разглядеть нельзя, зато с легкостью можно
Догадаться о мыслях. Нелестны
Они для того, кто комичным
Восклицательным знаком, признаком
Аффекта, гневного возгласа, крика
"Теперь пора!" вписан каллиграфом
В небесный палимпсест
И он все ближе. Его прочесть
Возможно будет вскоре и хронику
Событий дня сравнить с событиями,
Происшедшими в прочих местах, в прочие дни;
Логику этой ловушки сопоставить с логикой
Ловушек, украшающих сюжет эпосов,
И, быть может, найти некоторое отличие
Или, точнее, убедиться в неправомерности
Подобных сравнений.
Подходящими иллюстрациями служили бы
Щелкнувшая тетива и возглас наблюдателя,
Не несущий на этот раз
Приказного характера.

***

СУММА КУРТУАЗНОСТИ

К лицу сеньору мех и шелк Ниневии,
Его вассалу - щит и преклонение
Пред дамой, перед той спесивой лилией,
Которой все к лицу, что не на ней.

***

РАЗГОВОР ПОПУТЧИКОВ, СЛЕДУЮЩИХ ИЗ НИМА В НАНТ

"Копье сломалось, пала в грязь
Стрела, не долетев до цели."
"Досадно, право. "

"Разграблен город. В деревнях
Чума, ее не лечат". "Неужели?
Досадно, право."

"Скворцы, видали. Не стыдясь,
Алтарь сквернят. На оный сели."
"Досадно, право."

"Творцу молитвы, грешный я,
Уж год не возносил." "На самом деле?
Досадно, право."

"Увы, но слушать вам меня
Мешают стук копыт и птичьи трели."
"Досадно, право."

"Так что ж, настанет день, земля
Низвергнется во прах и в бренном теле
Душе не усидеть тогда? Творец
Судить начнет людей и наконец
Неверные получат что хотели?"
"Милорд, не знаю. Глупо впрямь
Об этом размышлять с купели.
К тому ж, язычник я, а посему
Мне ваши причитанья надоели."
"Досадно, право."

***

ГЛАШАТАЙ

        Ему, кто  облечет  в  слова  и  цифры
        Недоговорки, сплетни, болтовню,
        Внемлите.
Голос из толпы:
                 Вот  он, кажется, выходит.
        Смотри, смотри, подносит  рог  к  губам,
        Трубит.
Голос глашатая:
               Эй, свиньи,  рты  свои  откройте.
        Что  в  уши  не  войдет, войдет  туда,
        Желудком  думать  будет  вам  сподручней.
        Прочь  от  балкона!
Голос из толпы:
                 Это  он  тебе,
        Подвинься  вот  сюда.
Голос глашатая:
                             Ты  слышал, живо!
        Я  не  начну  пока  не  отойдешь.
Голос из толпы:
        Он  не  начнет, смотри, берет  он  свиток.
Голос глашатая:
        Сейчас  вам  объявлю  указ!
Голос из толпы:
                                    Указ...
Голос глашатая:
        Указ  от  короля.  Повелевает...
Голос из толпы (восторженно):
        Смотри, какой  он  пышный. Как  петух!
        Напыжился.
Голос глашатая:
                  Немедленно  заткнитесь!
        Иначе  я  уйду.
Голоса из толпы:
                      Уйдет, Уйдет.
        Молчите  вы.
Голос глашатая:
                    Итак, повелевает...

        Все  смотрят  вверх, раскрыты  рты, в  глазах
        Божественного  слова  предвкушенье.

***

МОНОЛОГ ПЕРЕД УСТРИЦЕЙ

Кошке.

На этом, падре, мы могли бы расстаться.
Грехи отпущены, богохульство мое,
Надеюсь, будет прощено небесами.
Прелюбодейство - тоже. Есть, правда, еще
Один совсем пустячный грех или даже
Не грех, а так - игра. Хотите вина?
Напрасно. Впрочем, ваши жесты возможно
Рассматривать, как будь вы раковиной:
Открыта створка или заперта плотно -
Больших отличий нет. Никто не найдет
Ответа на вопрос о чувствах моллюска.
Но ближе к делу. Я влюблен - и в кого?
В свою жену, представьте. Странная шутка,
Вы согласитесь, после нескольких лет
Раздоров, склок, измен опять любить Розу.
Всему виной пустая мысль о стекле,
Покрытом амальгамой. Мне захотелось
Узнать, как Роза изучает черты
Зеркального подобия Розы де Вельес
Без соглядатаев, одна. Кривит рот,
Гримасничает, хмурится, обнажает
В улыбке зубы, арбалетный изгиб
Ключиц рассматривает долго, поджатым
Губам довольство вверив, словно стрелок
Севильский? Щиколотки, локти, запястья
Браслетов блеском красит или в сердцах
Ломает руки, проклиная плеяду
Родимых пятен на плече и рубец,
Оставленный бичом отца под лопаткой?
Играется в мужчину, стан охватив
Широкой перевязью, тешится гладкой,
Как лед, дамасской сталью, шепчет слова,
Обычные для чувственных кабальеро,
Мечтает об орлином взоре, усах
И яблоке адамовом? Или зверем
Рычит, осклабясь, как бы страх наводя
На собственное отражение, лапой
Почесывает бок, ярится, сопит -
Медведица, тигрица? Девочкой слабой,
Неопытной, но любопытной, в пере
Павлина видит средство трепетной дрожи,
Краснеет, вспоминая россказни слуг,
Подслушанные подле двери в людскую,
И повторяет имена пастушков,
Купающих коней под стенами замка
В том самом месте, где вы, падре, на днях
Едва не утонули, так? Не сердитесь,
Мне просто скучно видеть скуку в глазах,
Достойных князя устриц. Кстати, дружище,
Что скажет Рим, понюхав ваше письмо -
Во вздернутых бровях читаю: "Какое
Письмо, дон Альба?" Отвечаю: "Письмо
С отчетом о превратном образе мыслей
Сквернавца герцога, которое вы
Продумали до мелочей." - Интердикт ли
Наложит, посмеется, выбросит вон,
Не дочитав, меня не очень волнует,
Зато придется вашей скуке искать
Другой приход, беднее этого в десять,
А, может, и в двенадцать крат. Горсть песка -
И та дороже стоит целого воза
Посланий Папе. Лучше выпить вина
И вместе обсудить, как Роза де Вельес
Рассматривает в зеркале Розу, так?

***

SCERZO

Замяукали лютни.
Граф де Брой у камина -
Знатным ужином слюнки
Разогнать он не прочь.
Трое карлов запели -
Веселят господина.
В гобеленах засели
Орды блох и клопов.
Тут как тут повариха
(Или просто кухарка),
Вот опальный расстрига -
Он у графа в чести.
Каждый, будто, при деле.
Водит бедрами жарко
Повариха. На теле
Могендовид чертит
Застарелою частью
Птицы лапчатой, гуся,
Графский баловень. (К счастью,
Гусь представлен пером).
Оленина ласкает
Ноздри графа. Искусно
Пятерню запускает
Он в посуду с едой.
К блюду льнет и расстрига,
Завершивший бесславно
С символизмом интригу
Причащеньем мясным.
Певчих карлов триада
Полагает забавным
В сцены Дантова "Ада"
Втиснуть графа, а с ним
И расстригу, копытным
Предоставив с пристрастьем
Над обжорством постыдным
Экзекуцию длить.
Повариху сподвигли
К озорному участью
В развлеченьи. Как видно,
Ей по нраву шалить -
На лету ловит ловко
Оленину губами,
Что хозяин в плутовку
Запускает с ножа.
Утолив первый голод,
Граф кларетом разбавил
Воду в вазе, чтоб повод
Танцевать антраша
Был у щучек, живущих
В этой вазе. Веселье
Рыбам вовсе не чуждо,
Как не чужда им речь.
Истомленный расстрига,
Помечтав о постели
И Морфея веригах,
С намереньем прилечь
К графу ластится робко,
Разрешение клянча
На упругую скобку
Живота возложить
Свою голову. Лучший
Из де Броев, как нянька
Умилившись прескучно,
Разрешил возложить.
С насыщеньем покончив,
Отдав должное музам,
Родовито наморщив
Веки, граф задремал.
Повариха, примером
Вдохновленная, узам
Сна священного вверясь,
Свой черпак обняла.
Подал знак сладкозвучным
Карлам, вспенивши воды,
Вождь колонии щучек -
Дескать, публика спит.
Карлы, пир предвкушая,
Шасть на цыпочках к блюду -
Олениной гнушаться
Шариат не велит!
Чтобы ссор не возникло,
Трехголовым драконом
Карлы к кубку приникли
С недопитым вином.
Ощутив опьяненье,
В помрачении сонном
Трио, сгорбив колени,
Повалилось на пол
Живописно и грустно,
Образуя тем самым
Мизансцену во вкусе
Модернизма и пост-.
Не окончен, однако,
Ужин этим. Настало
Время двинуть в атаку
Безоружный обоз.
Гобелены, заохав,
Вниз жильцов пропустили -
Что ж, клопам, как и блохам,
Разговляться пора.
Друг за дружкой неспешно
Гости к спящим спустились.
Вот кто будет беспечно
Пировать до утра!

***

ALKAZAR

Розе де Вельес

Ты - замок, тень и след тени его
Высокого алькасара, самоподобием
Украшенного лучше, чем любой метафорой
Украшены кипарисы, которые высоки,
Но все же ниже, и свечи,
Которые тоже высоки, но все же еще ниже
Алькасара, выше которого была бы
Только его тень, восставленная вечером.

***

BARCAROLLA

Сеньор Федерико,
Покажите, прошу вас, этому господину
Дорогу в Неаполь.
Несчастный, он едет от самого Иерусалима.
На северо-запад?
Говорил я - не верит. Видите этот берег?
Вот им и ступайте.
Скорее, молю вас, ступайте же, скоро стемнеет,
А ночью опасно.
Ну что же стоит он? Как по-французски берег,
Сеньор Федерико?
Ribero? Да нет же, ribero - то по-испански,
Как и amigo.
Пресвятая Мария, черт бы побрал французов
И все их походы.
О чем вы? Погода чудесная. Вон, поглядите.
Была бы охота.

     Колокол  где-то  гудит  на  одной  ноте.
     Флюгер  на  шпиле  дрожит. Высоко  в  небе
     Ветра  однако  нет.
     Берег.

Сеньор Федерико,
Нет ни суши ни моря - только одна граница.
Взгляните на карту -
Проходы закрыты горами, проливы залиты -
Венеция в марте -
Истекающей с неба (видеть такое дико)
Водой. О, небрежность.
Рисунок изрядно неточен, сеньор Федерико,
Подумаешь, нежность -
Апеннинское море лижет тирренский берег,
Никто не безгрешен -
Границы в родстве с преступленьем, доступные бреши
Все реже и реже.
При делении на три крестится даже дьявол.
Сеньор Барбаросса,
Тоскуя по милой Германии, где-то в Тоскане
Кочует с обозом.

     Лошадь  во  сне  безмятежно  сопит  носом.
     Воздух  пропитан  теплом, далеко в  море
     Пенятся  гребни  волн.
     Двое.

Сеньор Федерико,
Куртуазность оставим немцам и иже с ними -
У них это в моде.
Приемы, турниры, перчаточки, розочки, кольца
И все остальное.
Разумеется, блохи, грязь под ногтями - рыцарь
Бродяги не чище.
Сеньора, прошу вас, подайте нам этого пива
И всяческой пищи.
Ах, сеньор Федерико, нищим бросают больше
И все за бесплатно.
Наверное, зависть. Взгляните, вон та сеньорита
По-вашему знатна?
Интересно, во сколько... Дочь Адриано Песто?
Известный вельможа.
И все же девица на выданье? Значит, невеста?
Ну ладно, положим.

     Утро  встает, покидая  свое  ложе.
     Мельничный  жернов  скрипит, на  песке  ворон.
     Дремлет  сосновый  бор.
     Город.

Сеньор Федерико,
Хорошо бы к полудню въехать в Неаполь, ибо
Терпенье уходит.
Подобно собаке откормленной на обещаньях -
Во время охоты.
Здесь имеется сходство. Право, мы скачем долго,
Однако без толку.
Любезный, а вы не находите это крамольным?
А Папа нашел бы.
Взять хоть роспись по шелку - Азия, иноверцы ...
Продолжить ли ряд мне?
У этих, сеньор Федерико, все быстро и просто.
На кладбище? Вряд ли.
Пантеон, дорогой мой, более схож на небо.
Туда и пристало
Стремиться. Ворота не заперты, что ж вы стоите?
Быть может, усталость?

     В  камне, изъеденном  струйкой  воды, полость.
     Речь  неразборчива, голос  несет  ветром.
     Крепость, дорога, лес.
     Где-то.

***

ЭПИГРАФ К СРЕДНЕВЕКОВОМУ РОМАНУ

Евгению Титову

Увы, Тристан! Увы, Изольда! Вы
Принесены Средневековьем в жертву
Средневековым представленьям о любви
Как о процессе, приводящем к смерти.

***

ЗАКАЗ ОБРИ КЛЕМАНА, МАРШАЛА ФРАНЦИИ,
НА РОСПИСЬ ФАМИЛЬНОГО ЗАМКА

Распиши, дорогой
                        Друг
Этот  зал  высотой
                        В  сто
Мер  длины. Положусь -
                        Пусть -
На  художников  вкус.
                        Вкось
Эти  стены  стоят.
                        Я
Сожаленьем  объят!
                        Пьянь
Возвела  их  когда,
                        М-да
Был  младенцем  я. Дам
                        Вам
Указание  скрыть,
                        Сколь
Кривы  стены  и  прыть
                        Впрямь
Проявить  и  талант
                        Так,
Чтобы  было  chiarmant.
                        Сам
Я  за  тем  прослежу.
                        След
Кривизны  укажу.
                        Жанр
Безразличен  картин
                        И
Их  сюжет, лишь  один
                        Дни
Отравляет  вопрос:
                        О,
Роспись  ваша  поможет  ли?

***

3 ИЮЛЯ 1191-го ГОДА
(ШТУРМ АККРЫ)

Le nonрareil Ричард весел:
Песню, кричит, пойте, бестии -
Аккра падет к вечеру,
Будем носить шрамы с честью мы,
Если возьмем город неверный.
Солнца заход встретим в тавернах,
Только бы здесь были таверны.

Le nonрareil Ричард хохочет:
Ну-ка, кричит, громче топайте,
Стены падут, точно вам
Я говорю, в Библии тоже есть
Место похожее, с горнами.
Если возьмем Аккру до ночи,
Будем купать мулов в золоте.
Там, конечно, есть мулам золото.

Le nonрareil Ричард смеется:
Много, кричит, браги в глотку влить
Надо для храбрости воину -
Столько испить может лошадь лишь!
Если падет город к полночи,
Лагерь весь уставлю бочками.
Слышали? Огромными бочками!

Le nonрareil Ричард бесстрашен:
Дайте, кричит, шлем и панцирь мне.
Много голов с башен вниз
Сброшу я во славу Франции!
Если войдем в крепость засветло,
Каждый возьмет по красавице,
В Аккре все дамы - красавицы.

Le nonрareil Ричард в гневе:
Девы, кричит, или дети вы!?
Может, зады жалеете?
Маршал Клеман в раю тешится,
Вас же дорога в геенну ждет,
Коль не пройдете до первых звезд
Аркой ворот Аккры чертовой.
Да, там не люди, а черти сплошь.

Le nonрareil Ричард в ярости:
Геспер, кричит, в небе ярок уж
Словно бы глаз дьявола!
Трубы, отбой. Обесславлено
Знамя мое, но завтра
Город мы возьмем обязательно,
Даже если б тень Александра
Вздумала меня отговаривать.

***

ЗАВЕЩАНИЕ

П.Бернштаму

Воистину умелою рукой
Сработан мой камзол.
Пурпурною отделкой дорогой
Блестит его узор.

В нем тканей гармонично сочтены
Цвета - атлас и шелк,
Парча и черный бархат - право, в них
Испанцы знают толк.

Движений не стесняет он ничуть -
Удобен и красив.
На пир, прием, охоту, в дальний путь
Носи покуда жив.

А если смерть внезапно осенит,
Пускай со мной тогда
Пребудет мой камзол, что ладно сшит.
Пребудет навсегда.

Паду ли я, пронзен насквозь стрелой
Или сражен копьем? -
По пурпуру отделки дорогой,
Изорванному вражеской рукой,
Кровь потечет ручьем.

***

БАЛЛАДА О КОРОЛЕ МАРВИНЕ

В королевстве одном, в королевстве таком
Небольшом, что не вспомнить названья,
Был владетелем Марвин. Вам, верно, знаком
Рыцарь этот по давним преданьям.

Подобающе смел и сверх меры учтив,
Без сомненья, красив и изыскан,
Марвин жил, услаждая вассалов своих
То войной, то турниром, то пиром.

Но изъяном одним был помечен Творцом
Облик Марвина гордый. Всевышний
Не дал глаз человека ему, но зато
Подарил глазки ящериц быстрых.

Огорчался отец и дивились друзья.
"В чем другом он уступит едва ли", -
Сожалели красавицы, взгляд отводя.
Ну а недруги? Ящеркой звали.

   Как-то  недобрые  вести
   В  замок  доставил  гонец -
   Балькард  и  Голо  вместе
   Силы  готовят  в  войне.

   Май. Раскраснелся  шиповник.
   Марвин  встревожен  и  зол.
   Кличет  вассалов  на  помощь -
   Но  не  собрать  никого.

   "Был  ли  я  скуп, оделяя
   Подданных  златом, землей?
   Иль  правил  суд  без  права?
   Крест  попирал  ли  ногой?

   Так  отчего  же  постыдно
   Предан, оставлен  в  беде?" -
   Сетовал  Марвин, обиду
   Бранью  смиряя  в  себе.

   "Низость - низка, но  я  знаю:
   Ей  объяснение  есть.
   Слушай, его  открою, -
   Молвил  шиповник, - тебе.

   В  пору, когда  расцветают
   Розы  мои  меж  ветвей,
   Древние  чары  пленяют
   Юношей, старцев, мужей.

   Будь  ты  хоть  сам  смелый  Зигфрид -
   Не  побороть  колдовство.
   Мужу, что  розы  видел,
   Дева  милее, чем  бой.

   Мной  полюбуйся, как  будто
   К  горю  и  повода  нет.
   Ленники  вскоре  прибудут -
   Лишь  потускнеет  мой  цвет".

   "Верил  бы  в  то, что  пророчишь
   И  подлецов  оправдал,
   Если  бы  мог  отсрочить
   Встречу  с  врагом  до  утра.

   Трусость  явили  вассалы.
   Глупо  на  них  уповать!
   Слышишь  ли  горнов  сигналы? -
   Балькард  и  Голо  у  врат."

Три десятка бойцов Марвин смог снарядить,
Безоружным пожаловав щедро
Дедов славных своих луки, пики, мечи,
Чтоб любой славной призван был смертью.

Штурмом Балькард и Голо задумали взять
Замок Марвина, их же клевреты
Стены старые стали стеной окружать -
Паутиною вычурной лестниц.

Был столь дерзок отпор, что без страха солгать
И героями, и удальцами
Даже конюха с кравчим поэт бы назвал,
Хоть меча те дотоль не касались.

Дрался Марвин со всеми, но лучше, чем все,
Кровь, как пот, рукавом отирая.
Губы сжав, он о гибели слуг и друзей
Горько плакал, врагов повергая.

   Пал  наземь  вскоре  последний
   Замка  защитник  без  сил.
   В  чаще  жестокой  сечи
   Марвин  оставлен  один.

   Рана  в  запястье  глубоко
   Врезалась, болью  звеня,
   Меч  супротив  вероломства
   Не  позволяя  поднять.

   Нагл  супостат  и  напорист -
   К  башне  дозорной  теснит.
   Марвин  рукою  левой
   Лучше, чем  правой  разит.

   "Смерти  не  жди - сеньоры
   Жаждут  живым  получить
   Марвина!" - крикнули, сворой
   Жадной  его  отступив.

   "Прокляты  Балькард  и  Голо! -
   Марвин  в  сердцах  прошептал, -
   Жаль, что  с  собой  покончить
   Мне  не  удастся  никак".

   "Трижды  аминь!" - он  промолвил.
   И, клич  победный  издав,
   К  входу  в  дозорную  башню
   Ринулся  Марвин  стремглав.

   Радостно  враг  ухмылялся:
   "Пойман  в  ловушку, как  зверь!
   Мы  подождем - ведь  ясно,
   В  башне  наш  пленник  теперь!"

   Башню  стооким  овили,
   Бдительным, зорким  кольцом,
   Но  внутрь  через  двери  проникнуть
   Все  ж  не  нашлось  смельчаков.

   Сумерки. Солнце  садится.
   Пленный  сходить  не  спешит.
   "Марвина  отыщите
   И  приведите", - велит

   Воинам  их  предводитель.
   Те  промолчали  в  ответ,
   Вышибли  дверь  и  до  крыши
   Поднялись - Марвина  нет.

Всполошились, за поиски принялись вновь,
Все углы по сто раз осмотрели.
Вот одежда, оружье, застывшая кровь -
Только Марвина нет. Что поделать!

Сотню факелов ярких зажгли в черной мгле,
Вновь искали, пока не уснули,
Не заметив, как вниз по отвесной стене
Юркой ящерки тень соскользнула.

Гневу предались Балькард и Голо, узнав
О побеге, вассалов виновных
Покарали и, замок разграбив, назад
Увели поредевшее войско.

С этих пор возле древнего замка всегда
Можно ящерку Марвина встретить.
Отличишь от собратьев его без труда
По раскосым глазам человечьим.

***

ЕРЕТИЧЕСКОЕ ВИДЕНИЕ БЛАЖЕННОГО АВГУСТИНА

Белая башня, лестницей овитая,
Ярус за ярусом в небо устремившая -
Вот и Вавилон. Видимо, строители
Горы гор глины взяли, да истратили,
Прорву песчаника, извести истратили,
Белой, как бутон персика предцветного;
Крепкого кедра, дерева ливанского,
Вырубив, вывезли тысячи несчетные -
Ставили стропил рощи рукотворные.
Думаю, долго племя муравьиное,
Солнцем Сеннаара ярким изнуренное,
Камень и кирпич складывало кладкою.
Башнею башен сделалось великою
Дивное детище рук трудолюбивейших.
Неба не достичь - стана устрашающих
Блеском бессмертных - чашею бездонною
Вычерпав, выпили море мер украдкою
Зерен золотых - семя уж проросшее
Сеяли снова на поле бескрайнее.
В сердце Сеннаара, солнцем опаленного,
Вижу вдалеке города столикого
Белую башню, лестницей овитую,
Ярус за ярусом в небо устремившую -
Вот и Вавилон...

***

ЛЕС

- Какое уж тут солнце,
  Когда над головой не видно неба
  И слышится протяжный волчий плач.

- Молитва вас согреет.
- Чем так стонать - ребенок, да и только.
  Пожалуй, лучше пусть он что-то съест.

- Поправлю вас - кого-то,
  Когда на паутину напоровшись
  В промозглой темноте ее рукой.

- Смахнуть