занятием, смотри у меня.

     Голос интеллигента. Я буду смотреть в окно, сколько считаю нужным!
     А курить я собирался в тамбуре, да!

     Проводница, домыв пол, возвращается к себе. В коридоре появляется
     взъерошенный интеллигент. Боязливо оглядываясь, он идет в хвост
     вагона - курить.

     Голос старухи. Ой, что это? Темнота и холод, как в погребе. Завели
     и бросили. (Пауза.) Ой, да что это? Вроде бы не воровала, не
     душегубничала. (Пауза.) Ой, как холодно! И ноги замерзли. И руки
     тоже. Все больше и больше. Ототру платочком, отогрею. А ноги все
     мерзнут. (Пауза.) И за что это меня? Ай. Кто это? Уж не нечистый
     ли по мою душу? За что же это, люди добрые?

     Женщина выходит из купе и идет к матери.

     Женщина. Мама, ты чего?

     Голос старухи. Доченька, ты? Да нет, все в порядке.

     Женщина. Что ты меня вечно позоришь? Спи!

     Идет по коридору и присоединяется к интеллигенту. Ей не спится и
     хочется с кем-нибудь поговорить.

     Женщина. Закурить найдется.

     Интеллигент молча подает ей пачку. Женщина закуривает.

     Интеллигент. А для чего же вы в Москву в такое тревожное время
     едете? Цены там почти такие же, как в Калинове, только "сникерсы"
     дешевле, чем у вас, да?

     Женщина. А я как раз за "сникерсами" и еду. Мать на свидание с ее
     сестрой, моей теткой, везу, ну, и по делам. Семью, знаете ли,
     нужно кому-то содержать. Мне теперь все равно, на чем наваривать.
     Это другие будут с голоду пухнуть - до торгашества не опустятся. Я
     от этого чистоплюйства пару лет назад отучилась, как в Польше на
     рынке постояла.

     Интеллигент. Еще Польска не сгинела... Туда - обратно, Белосток -
     таможня, бардзо добже, да?

     Женщина. Кому добже, а мне нет резона этим живоглотам за каждую
     гладильную доску чуть не половину доходов отстегивать. По первости
     - то я всяким барахлом сумки набила, спросу никакого, паны мимо
     загребают, а ко мне, значит, ни одна курва не подчалит. Я к
     соседке, поглядеть, как у той дела. "Купи, - шутит, - хоть
     что-нибудь у меня - для почину". Ну, я и взяла несколько
     презервативов по тысяче злотых. Бросила рядом со своим товаром и
     стою, как умная Маша. Тут какой-то пан лысоватый прет на меня, как
     Пилсудский на Буденного. "Эй, пан!" "Цо?" "Купляй кондом!" "Или
     коштуе?' "Пять тысяч!"""То драго!"""Все-то вам, говнюкам, драго.
     Ладно, три!" Смотрю, он за бумажником полез. Только расплатился, я
     снова к соседке.

     Интеллигент. За... э-э.. да?

     Женщина. За ними самыми, за гондонами. Продай, говорю, еще, мне
     мало. "Ну, - говорит, - ты, подруга лихая, даешь! У тебя, -
     говорит, - не шоп-тур, а секс-шоп получается!" А-а, думаю, в чужие
     шопы нос не суй, не твое, мамаша, дело. Сволочью буду, а свой
     бизнес сегодня отыграю бравурно и с модуляциями. И уже не просто
     возле этих пакетиков с бабами грудастыми стою, а народ завлекаю:
     "Панове! Люкс-комфорт! Интим-эрзац! Пшицко бэндзе пожонку!"

     Интеллигент. А поляки?

     Женщина. Влет разобрали. Вот такое чудо на Висле вышло. Им аборты
     папа делать запретил, а жизнь-то свое берет. Утром - в костел,
     вечером - в койку. Правда, мужики у них почти как наши, не
     распинаешь ни на работу, ни на прочие супружеские обязанности.

     Интеллигент. Ну, мужики, пардон, разные, да?

     Женщина. Не замечала. Вы, вот, с виду, прошу прощения,
     интеллигент, а прикид у вас облезлый, как у пенсионера - явно
     носите не первый год. У меня дома такой же за сторожа остался,
     потому как на большее не способен. Как возьмет в руки газету, все
     - до ужина в полной отключке. Я его позову: "Сережа!", так он
     может и не услышать. Пойдем к остановке, увидим, наш троллейбус
     стоит - хоть убей, не побежит. Я спрашиваю: "А как же ты в армии
     служил?" Такой пассивный. Лежим рядом, он глаза закроет, поди
     догадайся, слушает он меня или нет. Я тут фильм посмотрела, как из
     собаки сделали мужика, и ночью спрашиваю: "Сережа, а если бы у
     тебя хвост был, как бы ты брюки носил?" Представляете, что он мне
     ответил? "Я бы его, - говорит, - купировал".

     Интеллигент (открывает дверь туалета и щелчком переправляет туда
     окурок) Ну, вы терпеливая. А у меня бывшая жена нашла в бумагах
     мои стихи и на развод подала. Не посмотрела, что у нас сын,
     квартира, пять лет общей жизни за плечами.

     Женщина. И что же это за стихи такие?

     Интеллигент. Ну, например. (Читает ей на ухо.)

     Женщина. Фу, гадость! Пакость какая!

     Женщина. Так ведь я не писал ей эти стихи на открытке к восьмому
     марта, а в столе держал. А она залезла. Мало ли, что у нас,
     воспитанных людей, в загашнике души. Чем культурнее человек, тем
     больше у него такой пакости в глубине спрятано. Я вот не могу
     прилюдно выражаться грубыми словами. Что мне остается? И зачем эти
     стихи на суде в качестве вещественного доказательства зачитывать?

     Женщина. Да, этого я не одобряю. Обматерить, по лбу дать - это
     одно. А разводиться!.. Вообще не понимаю, как это можно
     разводиться?

     Проводница (подобравшись к ним) . А я не понимаю, как таких
     извергов замуж выходят?

     Интеллигент (нервно) . Между прочим, вмешиваться в чужой разговор
     некрасиво, да?

     Женщина. По сути-то она права. Терпеть не могу бандюков! Сплошной
     убыток торговле.

     Интеллигент. А я-то тут при чем?

     Проводница. А ты главный бандит.

     Интеллигент помутившимися глазами смотрит на женщину. Та разводит
     руками, как бы говоря: "Куда от правды денешься?". Вцепившись себе
     в волосы, интеллигент в отчаянии скрывается в купе.

     Голос старухи. За какие грехи мучаете меня? То в темноту бросите,
     то светом слепите. Вроде честно жила, жила, как могла, пошто
     теперь терзаете?

     Женщина (ворчливо) . Честно она жила!.. Ну, и дура! Впрочем, и я
     ничем не лучше!.. (Проводнице.) Что, пора спать?

     Проводница. Да, я гашу верхний свет.

     Расходятся. Проводница в служебном отсеке щелкает тумблером.
     Верхний свет гаснет.

     Голос старухи. Ой, темно! И грохочет что-то! Что за гром такой
     страшный? И все качается. (Пауза.) Бросили меня, заперли куда-то.
     Ой, холодно! (Пауза.) И по маленькой нужде хочется. Что ж делать,
     милые? Господи, что делать?

     Плач ребенка

     Голос Юли. Не плачь, мой сладкий, не плачь. Спи, золотце, утро
     будет ясное. Вот уже и засмеялся, радость моя!.

     Плач затихает. Стук колес и редкое мелькание огней.

                                  Занавес.

 * ДЕЙСТВИЕ ТРЕТЬЕ *

Перегон пятый. Ярославль - Ростов Великий

     Август 1991 года. Поезд останавливается. Голос диспетчерши
     сообщает: "Скорый поезд 666 Калинов-Москва прибыл на первую
     платформу". Проводница выходит в тамбур, слышно, как гремит,
     опускаясь, лестница. Дрюндель и Вовчик выходят в коридор,
     закуривают.

     Дрюндель. Ты такое за ним припомнишь? Добрый час едем, а он ни
     слова не сказал. Смотрит в окно, собака, и молчит.

     Вовчик. Крыть нечем.

     Дрюндель. Точно! И как только мы с этим психопатом в дружбу
     вляпались?

     Вовчик. Не говори. Абсцесс.

     Дрюндель. Помнишь, как он на кухне вздумал прочитать узбекам
     лекцию о товариществе? Если бы ты его за шкворень не упер, они бы
     его точно зарезали. А помнишь картину в Ленинском зале? "Штурм
     Берлина". Он на колонне рейхстага приписал: "Капитан Федоров. Жил
     как собака, погиб, как герой. 5 мая 45 года". Ротный полгода всех
     до одного сношал, хотел узнать, кто автор.

     Вовчик. А приятно!

     Дрюндель. Я, вообще-то, очутившись в этом поезде, поначалу
     обрадовался, думал, Писатель ротного отыскал, и мы едем отдать ему
     долги по полной программе. А чему обрадовался? В Москве военное
     положение, и если мы офицеру в ухо двинем, нам впендюрят по полной
     катушке. А если он за услуги хунте или, наоборот, президенту, уже
     генеральские погоны получил? Нас же сразу к стенке, Вовчик! Нет,
     ты понимаешь, во что на этот раз нас хотел втравить Писатель?

     Вовчик. Ты ж сказал...

     Дрюндель. Что он не нашел Федорова? Да, я и забыл. И что ему
     неймется? У меня дело со скрипом, но движется, через год, через
     два получу для своей труппы статус муниципального театра. У тебя
     тоже перспективы наметились. Иностранцы к нам приезжать начали,
     мотель для них строят. Чтобы родить, девять месяцев нужно ребенка
     вынашивать. А он нам предлагает родить за девять дней. Пока ты
     спал, стихи мне читал: "Товарищ, верь, взойдет она, звезда
     пленительного счастья! Россия вспрянет ото сна, и на обломках
     самовластья напишут наши имена!" Наши, с вами имена, говорит,
     золотыми буквами...

     Вовчик. ... на могильном граните.

     Дрюндель. Обещал лично всучить нам кусочек от мавзолея Ленина с
     автографом. А зачем мне кладбищенская атрибутика? Мне жизнь мила.
     Вон, к нему женщины сами косяком валят, хотя он для этого пальцем
     о палец не ударяет. Почему, спрашивается, я, как лось, рогами
     стучу перед каждой телкой, а ему все достается на халяву?

     Вовчик. Игнорируй. Успех обеспечен.

     Дрюндель Уйти в монашество? Нет, пусть все остается, как есть. А
     вот женщину ему надо найти. И мне тоже. Ты не представляешь, какой
     это ужас - быть холостяком. Это вы с Писателем способны по
     несколько лет блюсти аскезу, а я - нет.

     Вовчик. Без комментариев! Ноль внимания. Оскорблять бесполезно.

     Дрюндель Знаешь, у меня жена перед разводом увлеклась эзотерикой и
     всякими там проблемами космической энергии. Если нам открыть свои
     синие, а лучше - фиолетовые чакры и через астрал намекнуть, к
     примеру, соседке по купе, что там, через стенку, ни за что
     пропадает парень, может быть, все пойдет как по маслу. Напряжемся,
     Вовчик, и увидишь: она выйдет из купе и летящей походкой пройдет к
     Писателю, даже не заметив нас.

     Вовчик. Дикость. Средневековье. Ладно. Убедил.

     Дрюндель Собрались!

     Поезд трогается. Дрюндель и Вовчик смотрят на дверь, ведущую в
     купе Юли. После напряженной паузы медленно отодвигается дверь в
     последнем купе и появляется интеллигент.

     Интеллигент (закуривая) . Вы не на баррикады Белого дома едете,
     да?

     Дрюндель (не скрывая разочарованности) . Нет. С утра мы обошли все
     заведения Калинова и по полной перпендикулярности здешних жителей
     к происходящему в столице сделали вывод, что ничего серьезного у
     хунты не получится. Эти обалдуи играют не по своим правилам, а
     потому изначально проиграли... Ты, дядя, только не подумай! Мы и
     на баррикады интереса ради могли бы выйти, но третий наш кореш,
     Писатель, уверяет, что наша помощь там не понадобится. Он,
     Писатель, увлекался историей и усвоил, по его словам, одно:
     плодами революций пользуется не те, кто проливает кровь, а потом
     ликует на праздничных площадях, а совсем другие люди. Через
     какое-то время сладость победы над супостатом выветрится, и героям
     баррикад станет стыдно за то, что вольно или невольно привели к
     власти такую сволоту. Так вот, чтобы им не пришлось краснеть,
     чтобы среди новых сильных мира сего оказалось хотя бы несколько
     порядочных людей, он и везет нас, своих дружбанов, к месту
     действия. А мы не желаем, чтобы нас туда везли.

     Интеллигент. И правильно. Вот у меня сложилось впечатление, если
     что-то и происходит в сферах, куда вы стремитесь, то, пардон,
     исключительно круговорот дерьма в природе. Хотелось бы с вашим
     приятелем согласиться, да? В конце концов, мы едем в одном поезде,
     в один город...

     Вовчик (приходя в волнение, вдохновенно) . Строго говоря, не
     совсем так, и даже совсем не так. Знаете ли вы про теорию двух
     городов? Красиво, черт побери, получается, красиво. Вот, скажем,
     кроме земного Иерусалима со всеми его синагогами, Стеной плача,
     резолюцией ООН и Ясиром Арафатом существует Иерусалим небесный -
     намного улучшенная копия первого, град преображенный, очищенный от
     скверны и несовершенства. Точно так же там, на небесах, или, если
     угодно, в соседнем с нами мире, есть второй Лондон, второй Париж,
     вторая Венеция. Насчет Нью-Йорка - не уверен, а вот небесная
     Москва точно существует и кое-кто даже имеет шанс пропасть туда,
     оставаясь в здешней материальной оболочке.

     Дрюндель. К примеру, у Писателя в небесной Москве на небесной
     Остоженке завтра назначено свидание с каким-то ценным кадром,
     который еще раньше нас рассчитал направление ветра и готов
     предложить нам в кредит по парусу.

     Интеллигент. И вы приедете туда на небесном поезде, да?

     Дрюндель. Судя по его номеру - нет. А потом, какие гарантии, что
     мы приедем именно в град небесный, а не в грешную Москву трех
     вокзалов, мать-и-мачеху городов русских?

     Интеллигент. Мать-и-мачеха? Это вы точно сказали! Я - коренной
     москвич, а материнской любви от нее так и не дождался. Так значит,
     вам с вашим приятелем не по пути, да?

     Дрюндель. Если бы все так просто. Видишь ли, все дело в его
     отношении к прекрасному полу. На втором году службы он ездил в
     отпуск и там договорился со своей девушкой, что сразу после
     дембеля они играют свадьбу. А потом она ему перестала отвечать на
     письма. Он ничего не понимал, мягко говоря, нервничал, и тут
     кто-то ему написал, что она еще в январе выбросилась из окна
     восьмого этажа. Судя по записке, которую нашли у нее в кармане
     пальто, виной всему несчастная любовь к какому-то "золотому
     мальчику" - сокурснику. С тех пор Писатель живет в странной
     уверенности, что стоит ему полюбить девушку, как она обязательно
     сиганет из окна. Глупость, конечно. Если бы из моих хоть одна в
     окно бросилась - так нет, норовят меня выпихнуть. А чтобы девушка
     не выпрыгнула, нужно, по его мнению, иметь деньги и влияние - как
     страховку от несчастного исхода. И все бы ничего, укаждого своя
     идея-бзик, но после того, как он пытался повеситься на гауптвахте...

     Вовчик (приложив ухо к купе, с тревогой) . Тихо очень. Слишком
     тихо. (Пытается открыть дверь, та не отпирается) .

     Дрюндель. Вешается! Поймал момент, когда мы вышли, и вешается. А
     ну, давай, на пару!

     Оба с разбегу бросаются на дверь - та не поддается. Разбегаются
     снова. В этот самый момент дверь неожиданно отодвигается и
     Дрюндель с Вовчиком со звоном и грохотом влетают внутрь.
     Интеллигент от греха подальше ретируется к себе. Появляется
     Писатель, вслед за ним, держась за голову и бока - Дрюндель и
     Вовчик.

     Писатель. Зачем ломиться, когда можно просто постучать. В общем,
     так, мужики. За то, что я втравил вас в эту поездку, извините. В
     Москве покупаю вам два обратных билета, машу ручкой - и больше мы
     не знакомы. Лады?

     Дрюндель (вполголоса) . Ну, что скажешь, Вовчик? Пропадет он без
     нас?

     Вовчик. Как пить дать.

     Дрюндель. Если не повесится, пойдет на баррикады и бросится под
     танк, чтобы кровь от этого дорожно-транспортного происшествия пала
     на врагов свободы. Нельзя его бросать .

     Вовчик. Категорически!

     Дрюндель. Значит, остаемся с ним?

     Вовчик. Остаемся.

     Дрюндель. Сволочь!

     Вовчик. Скотина!

     Дрюндель. Психопат!

     Вовчик. Авантюрист!

     Писатель. Что вы там шепчетесь? Устраивает вас мое предложение?

     Дрюндель. Нет.

     Писатель. Хотите лететь в Калинов самолетом? На это у меня денег
     нет.

     Дрюндель. Безобразие, Писатель! Придется нам остаться.

     Писатель. В смысле?

     Дрюндель. В прямом! Мы бросаем работу и переезжаем за тобой в
     Москву, юный истерик!

     Писатель. Вовчик, он говорит серьезно?

     Вовчик. К сожалению!

     Писатель. Мужики, спасибо вам! Втроем - втроем мы весь этот
     златоглавый муравейник перевернем! Эй, держись, Русь совковая,
     расступись перед птицей тройкой!

     Дрюндель. По такому случаю угощай нас пивом.

     Писатель. Одна нога здесь, другая там. Сейчас остановка. Ждите, я
     вернусь.

     Дрюндель и Вовочка уходят в купе. Писатель выбегает в тамбур.
     Поезд останавливается. Голос диспетчерши сообщает: "Скорый поезд
     666 Калинов-Москва прибыл на первую платформу". Проводница выходит
     в тамбур, слышно, как гремит, опускаясь, лестница. Через минуту
     Писатель с тремя бутылками пива возвращается в купе.

Перегон пятый. Ростов Великий-Александров

     Октябрь 1993 года. В вагон врывается шофер Сашка - на нем нет
     лица.

     Сашка (орет на весь вагон) . Кракс, Левый! Скорее сюда, блин!

     Появляются встревоженные Кракс и Левый.

     Кракс (растроганно) . Сашка, живой!

     Сашка (опешив) . Это в каком же смысле?

     Кракс. В том смысле, что ты жив-здоров! Что случилось? Ты где
     должен быть сейчас? (Переглядывается с Левым и невольно
     крестится.)

     Сашка. Абзац, братки! Полные кранты! Марат нас пришьет на месте!

     Кракс (переглянувшись с Левым) . Поясни!

     Сашка. Я, как высадил вас в переулке за вокзалом, сразу рванул на
     43-й километр.

     Кракс. Почему на 43-й? Тебе велено было ехать на 34-й!

     Сашка. Я так и понял - когда до 43-го допилил и ничего там не
     увидел... (Понизив голос.) Кракс, ты Марату об этом не треплись... В
     общем, я двух вьетнамцев подсадил - попросились до Москвы.

     Кракс. Ты таксист или пацан конкретно? Нашел подработку!

     Сашка. Ладно, замяли... По дороге они спрашивают, не довезу ли
     сразу до Владивостока. Пообещали навар утроить. Ну, думаю, подкину
     узкопленочных к гостинице "Владивосток" - пока допетрят, что и
     как...

     Кракс. Что дальше было?

     Сашка. Полная хана! На сорок третьем, никого не нашел, вернулся на
     тридцать четвертый. Подъезжаю, а там... (С содроганием.) Калиновские
     штангисты и наша братва... Абзац!..

     Левый. Ближе к делу, водила!

     Сашка. Все мертвые - и братва, и штангисты. Загасили друг друга!..
     Сплошная мокрота, Левый!

     Кракс. Нашло горло на бритву!.. Все до одного лежат?

     Сашка. Может быть кто-то и остался, я проверять не стал. Со
     стороны Калинова менты с мигалками перли...

     Кракс. Все до одного... А что вьетнамцы?

     Сашка. Испугались, вези, говорят, до Ханоя, платим в баксах.

     Кракс. Возьми бабло, ссадишь в Ясенево у кинотеатра "Ханой".

     Сашка (снова скулит) . Ну, кранты! Нам завтра в Москве люди все до
     одного нужны - и на тебе!... Что делать? Что делать?

     Кракс. Что случилось, от того не отвертишься, брателла. Марату не
     звонил?

     Сашка. Нет!.. Не догадался со страху!

     Кракс. Выедешь на шоссе, свяжись с ним по мобильнику. Скажешь, что
     цель выполнена - штангисты ликвидированы. Только после этого
     осторожненько сообщишь о накладке.

     Сашка. А ты голова, Кракс!.. А я еще предлагал вас с Вовочкой в
     расход пустить. Кстати, что там делали наши и штангисты? Ты меня
     не предупреждал. Марат тоже темнил...

     Кракс. Марат не за тем меня в Калинов посылал, чтобы базарить с
     тобою.

     Сашка. Смотри, какие крутые! Слушай, Кракс, а, может, нас кто-то
     из своих?...

     Не успевает закончить, потому что из купе за спиной Кракса и
     Левого выходят в коридор и идут в хвост вагона Юля и бородач.

     (При виде Юли.) Ух, какая лялька! (При виде бородача, пустившего
     на ходу дым кольцом.) А это еще откуда?...

     Бородач заходит в купе.

     Кракс.