деологически,  скажем.  Если  он  узнает о случившемся с тобой здесь до
начала  "исхода",  это  приведет... Я, признаться, и не знаю, к чему это
приведет.
     -  Ты  -  не  знаешь?  -  не  поверил  Сашка.  Он мог сомневаться в
нравственных  качествах  форзейля,  но  его всемогущество и всезнание он
признавал почти безусловно.
     -  Увы  -  да!  Мы  вступили в такие области, что моментами я готов
предположить, что ты и Андрей куда осведомленнее и сильнее меня.
     Антон   действительно   не   представлял,  что  может  произойти  с
реальностями,  этой  и  другой,  "крымской",  если Шульгин, вернувшись в
Замок,  расскажет  Сильвии, которая, решив начать новую жизнь, стала его
любовницей, обо всем, здесь происходящем. И о петле времени, которую она
учинила,   отправив   пресловутое  письмо.  Возьмет  аггрианка  вдруг  и
передумает. Тогда как все повернется?
     -  Поэтому  проще  будет  переместить тебя в двадцатый год. И ты, и
остальные  ребята там устроились очень неплохо. Совместишься с собой - и
никаких   проблем.   Ну,   появятся   вдруг   некоторые   дополнительные
воспоминания.  Как  бы  два  варианта одного и того же отрезка жизни. На
судьбы мира это никак не повлияет.
     - Слушай, мне совершенно безразлично, куда и как. Давай побыстрее -
и все.
     -  Хорошо.  По первому пункту соглашение достигнуто. Теперь второе.
Ты бы не мог оказать мне последнюю услугу?
     - Опять последнюю? - не скрыл сарказма Сашка.
     -  Очень на это надеюсь. Ты весьма бы мне помог, если бы согласился
задержаться совсем ненадолго.
     - Конкретно?
     - На сутки, максимум на двое.
     - Зачем?
     -  Для  меня, для всего нашего дела. - "Нашего" - в смысле "вашего"
или ты говоришь о нас с тобой? - перебил Антона Шульгин по своей обычной
привычке.
     -  Второе. Все это сильно касается судьбы всех вас. Если не удастся
мой план. - Что за план?
     Антон,   похоже,  при  всем  своем  нечеловеческом  терпении  такой
одесской манеры диалога не выдержал.
     -  Ну  помолчи  хоть  минуту!  Нам  всем нужно, чтобы ты задержался
здесь,  в  виде  наркома  сходил  на  аудиенцию  к  Сталину, после этого
встретился  со  здешней  Сильвией.  Когда  ты уйдешь, Шестакову придется
трудно.  Следует  создать  ему  предпосылки  нормальной  жизни и удачной
карьеры.  А  Сильвия.  Ей  мы  должны  вкрутить  хорошую, стратегическую
дезинформацию.   Иначе   все   наши  предыдущие  труды  могут  оказаться
напрасными.  Хуже  того  -  ты  этого не знаешь, а "тот" Шульгин и парни
знают.  Реальности  угрожают  схлопнуться,  тогда вам всем до конца дней
придется   просидеть  в  Замке,  как  Гессу  в  тюрьме  Шпандау.  Или  -
эмигрировать с Земли вообще.
     -  А чем плохо? - принялся валять дурака Сашка. - Помнится, в самом
начале ты как раз обещал нам турне по Ста мирам.
     -  Успеется.  Я  тебе  все  расскажу,  в  деталях,  но теперь нужно
спешить.  Твой  новый партнер нервничает. Так что? Отправляемся по домам
или еще "распишем пулечку"?
     Поймал   форзейль  Шульгина,  поймал  на  беспредельной  страсти  к
приключениям.  Или  -  Сашка  на подсознательном уровне, ревнуя к самому
себе  "основному",  который  наверняка  успел "за отчетный период" вволю
пощекотать себе нервы, возжелал и здесь учинить нечто этакое.
     Чтоб было что вспомнить!
     -  Ну,  хрен  с  тобой. Давай, тасуй колоду. Когда ни помирать, все
равно день терять.
     И  не  отдавал  себе  пока  Шульгин  отчета,  что главным фактором,
определившим   его   выбор,  был  затаившийся  в  самых  глубоких  слоях
подсознания страх.
     Вдруг  его  возвращение  в  себя  окажется  не  чем иным, как самой
банальной  смертью?  Сейчас  он,  как  тут  ни  суди  -  самостоятельная
личность,  пусть  и  пребывающая  в чужом теле, но ощущающая себя именно
Александром  Шульгиным,  с  собственной памятью о всей предыдущей жизни,
плюс обладающая исключительно ему принадлежащим опытом последних дней.
     Можно  сказать,  что  вот  этот  человек,  лишь загримированный под
наркома,  и  есть  он  сам,  единственный и неповторимые. А тот, другой?
Оттого,  что  он там где-то существует, Сашке не холодно и не жарко. Как
безразлично  ему  подлинное или гипотетическое существование собственных
аналогов во всех прочих параллельных мирах.
     Если  он  сейчас  выстрелит  себе  в  висок  из пистолета, то умрет
безусловно. А если матрица, его личности сольется с оригиналом? У "Сашки
номер раз" вдруг прибавится пара мегабайт памяти. Всего лишь.
     - Тогда так, - удовлетворенный, что главная на данный момент задача
успешно решена, спросил Антон, - ты же не хочешь, чтобы твой "реципиент"
остался в не слишком уютном времени, "один и без оружия"?
     -  Не  хочу,  -  согласился  Шульгин. - Значит, делай все, что тебе
сейчас  предложит  Лихарев,  а я ненадолго вас покину. И постарайся быть
таким  же  капризным  и  вредным,  как сейчас со мной. Только - немножко
больше напуганным и желающим поскорее попасть домой. Понял "зерно роли",
как говаривал Станиславский?


ГЛАВА 38

     -  Нет,  и  перестанем  торговаться.  - Шульгин звучно припечатал к
столу  ладонь.  -  Меня совершенно не интересуют ваши проблемы. Устройте
мне встречу с вашей начальницей, а потом я сам решу, как поступить!
     Сашка  специально  довел  дело до момента, когда отступать Лихареву
было просто некуда. Всего через четыре часа у него была намечена встреча
со  Сталиным,  где  Валентин  намеревался  предъявить  наркома  в полном
здравии.  Они  даже  составили схему разговора и отрепетировали основные
реплики.
     В качестве одного из доказательств своей лояльности Шестаков должен
был  предъявить  финансовые  документы,  которые  якобы  спас от захвата
сотрудниками  ежовского  Управления  особых  задач. Тут его позиция была
непробиваемой.
     Представитель  Управления  в Испании, старший майор госбезопасности
Орлов,  не так давно перебежал на Запад, и теперь можно было утверждать,
что  по  собственным  каналам  Шестаков  получил информацию о совместной
заговорщицкой  деятельности троцкистской агентуры и НКВД. Установив свое
полное  влияние  над правительством Испанской Республики, они готовились
не   только  сорвать  поставки  оружия  и  снаряжения,  но  и  захватить
предназначенные для этого денежные средства.
     Примеров  несогласованной  с  Политбюро,  фактически  антисоветской
политики НКВД в Испании можно было предъявить сколько угодно.
     По  их  же  методике  -  трактовать  любое  событие,  от  поражения
Интербригад в боях за Сьерра-Гвадарраму до мятежа верных троцкисту Ниньо
частей, как результат предательской деятельности Ежова и его подручных.
     А  поскольку  Шестаков  не  знал,  кому  в НКВД, да и в собственном
наркомате  еще  можно  верить,  а  кому  уже  нет,  он  и решил со всеми
документами  и  доказательствами  обратиться  непосредственно к товарищу
Сталину.  Но - не успел. Враги опередили. Вот и пришлось поступить таким
вот не совсем обычным образом.
     Дальнейшие действия Шестакова, в том числе и его обращение именно к
Заковскому,  как к единственному, на его взгляд, безукоризненно честному
и надежному человеку, тоже были проработаны вполне убедительно.
     И  вот  в этот момент, когда все было согласовано я решено, Шульгин
заявил,  что  он  передумал. Мол, сначала представьте мне леди Спенсер в
натуральном виде и в условиях абсолютной безопасности.
     -  Ну  кто же так поступает?! - в отчаянии вскричал Валентин, вдруг
вспомнивший  о  моральных  принципах.  О  чужих,  естественно.  -  Мы же
договорились!..
     -  Например, я, - безмятежно улыбаясь, ответил Сашка. - Дело ведь в
чем?  Это  у  вас  есть  служебные  обязанности, так называемый "долг" и
прочие  буржуазные  выдумки, у меня же - только я сам и не принадлежащее
мне тело. И все.
     Поэтому  я  должен думать прежде всего о своем благе, а уж потом...
Заметьте  также,  что в. нынешней ситуации я оказался отнюдь не по своей
воле.
     Основная  проблема  сводилась  к тому, что единственным местом, где
можно  было  провести встречу Шульгина с Сильвией и не выйти при этом из
графика,  являлась квартира в Столешниковом переулке, включенная в режим
"нулевого времени".
     Тогда,  сколько  бы  часов  или  суток  ни  продлились  переговоры,
Валентин  успевал  в  Кремль  к  назначенному  времени. Но это не совсем
устраивало  Шульгина,  ему  хотелось,  чтобы встреча состоялась на самом
деле  "с  глазу  на  глаз",  а  не  в  помещении,  наверняка  до предела
напичканном всевозможной шпионской аппаратурой.
     У  него  уже  был  весьма  печальный  опыт  встречи с Сильвией в ее
лондонском доме.
     Но все же стороны пришли к соглашению.
     Когда Лихарев скрылся в своем кабинете, чтобы связаться с Лондоном,
Шульгин пригласил Власьева на минуточку выйти в коридор.
     -  Вот что, Николай Александрович. Наверное, вам лучше будет уехать
прямо сейчас. Возьмите деньги, у меня тут около двадцати тысяч долларов,
да  и  советских  червонцев почти столько же, и отправляйтесь на вокзал.
Риска  больше  никакого.  Паспорт  у  вас  совершенно чистый, на меня вы
никоим  образом  не  похожи,  на  того мужика, который сбежал с этапа, -
тоже. Да и вообще розыск "наркома" сегодня непременно прекратят, вы сами
слышали.  Доберетесь,  Зою  успокойте,  ребятам  гостинцев  каких-нибудь
купите. И ждите меня, через пару дней постараюсь подскочить.
     Увидел, что Власьев хочет возразить.
     - И не спорьте. Ей-богу, так будет лучше. Я все продумал. Помочь вы
мне здесь уже ничем не поможете, а с вашим уходом у меня появятся лишние
козыри.  Собирайтесь, Николай Александрович, и не мешкайте. Нужно, чтобы
вы  ушли, пока Лихарев не появился. Не то чтобы я ему не доверяю, просто
предпочитаю   в  любой  ситуации  удерживать  инициативу.  Доберетесь  -
телеграмму   дайте.  Главпочтамт,  до  востребования.  Например,  такую:
"Доехал  благополучно,  жду  зимнюю  рыбалку.  Николай".  В  общем  - до
встречи.
     Сашка запер дверь за Власьевым и вздохнул облегченно. В самом деле,
присутствие  рядом  "старого  друга"  начинало  его тяготить. Непрерывно
придумывать  мотивировки  странных,  с точки зрения Власьева, поступков,
думать,  как  бы не сболтнуть чего лишнего, да и Зоя с детьми уже четыре
дня одна. Изнервничалась вся.
     Вот  эта последняя мысль явно ворвалась от Шестакова. Пусть он себя
и  не  осознает,  избавлен  от  всех  забот, а судьба семьи его тревожит
настолько, что эмоции преодолевают неведомый барьер.

     Очевидно, Валентину пришлось выдержать трудный разговор с Сильвией.
Он вышел из кабинета бледноватый от злости, нервно покусывая губы.
     - Прошу вас, будете разговаривать.
     -  С  удовольствием.  Дверь  изнутри  запирается? Дайте ключ. И без
приглашения  не  входить.  Я  тоже  нервный, в случае чего может неловко
получиться.
     Шульгин  сел  перед  экраном, по ту сторону которого уже видна была
приветливо улыбающаяся женщина.
     Она  совершенно  не изменилась с момента их последней встречи. Да и
сколько  тут  времени  прошло,  едва  неделя. И опять Сашка спохватился.
Никак  он  не  привыкнет  к этим вещам. Какая там неделя?! Ей еще жить и
жить  до  того  дня.  И  одета  Сильвия совсем иначе, и прическа другая,
глаза, губы накрашены довольно аляповато. Прям тебе Мэри Пикфорд.
     -  Вот  вы  какой,  -  сказала  Сильвия  по-русски, с едва уловимым
акцентом. - Рада нашему знакомству.
     - Увы, на самом деле я совсем не такой. О чем и пойдет речь. Только
чего  же  мы  так  официально,  через  стекло?  -  Он пощелкал ногтем по
поверхности  экрана,  которая, безусловно, не была стеклянной. - Будто в
тюрьме  на свидании. Ваши коллеги предпочитали непосредственное общение.
Будьте любезны, - он сделал приглашающий жест и даже слегка отодвинулся,
словно пропускающий даму в дверь джентльмен.
     Сильвия   была   подготовлена  к  некоторой  неординарности  своего
собеседника, но все равно слегка недоуменно повела плечом, будто уступая
не совсем приличному предложению человека, плохо посвященного в тонкости
этикета.  Рамка  вокруг  экрана  изменила  цвет, он вытянулся в длину до
самого пола, и Сильвия, приподняв элегантным жестом край платья, шагнула
в кабинет.
     В  руках  у  нее ничего не было. А Шульгин, напротив, извлек из-под
ремня  наркомовский  "Вальтер",  по-ковбойски крутанул его скобой вокруг
пальца.
     - Закройте это, - указал он на экран стволом пистолета.
     - Отсюда - не могу.
     -  А  вон  то?  Разве  не действует? - У края стола лежал портсигар
Лихарева.  -  Имейте  в  виду,  я  знаю, как эта штука работает, поэтому
закройте  проход  и, не направляя блок в мою сторону, аккуратно положите
вот  сюда.  -  Зрачок дула глядел строго в переносицу аггрианки. Со слов
Ирины он знал, что при механическом повреждении мозга регенерация длится
не меньше двух-трех часов. Ему этого хватит.
     Потом они сели в кресла у окна.
     -  Вы  очень  опасаетесь за свою жизнь, - констатировала Сильвия. -
Даже неприлично для мужчины.
     -  Общаясь  с  вами? Прошлый раз я всего на несколько минут утратил
бдительность  - и вот! Так что вам придется потерпеть, пусть и не совсем
приятно  чувствовать  себя  все  время на мушке. Итак - что вам нужно от
меня?
     -  Но  ведь  это  вы  настаивали  на  встрече, - искренне удивилась
аггрианка.
     -  Миледи,  хватит  вам  валять  дурака!  У меня нет ни времени, ни
желания  плести  словесные  кружева,  или,  как говаривал один персонаж,
размазывать  манную кашу по чистому столу. Ваша реинкарнация или вы сами
в другой реальности загнали меня в это тело. Зачем?
     -   Хотите   -  верьте,  хотите  -  нет,  но  я  не  имею  никакого
представления.  Я  и  узнала-то  об этом прискорбном факте всего три дня
назад.
     - Каким образом?
     Сильвия,  усвоившая  его предупреждение, осторожным жестом извлекла
из рукава узкий конверт.
     -  Я  получила  письмо.  Весьма  странным  образом.  С кратким и не
слишком понятным изложением случившегося. А это поручено передать вам.
     Продолжая  углом глаза следить за аггрианкой, Шульгин косо разорвал
конверт и быстро просмотрел текст.
     Там было буквально несколько фраз.
     "Александр!  -  писала  другая  Сильвия.  -  Глупо  оправдываться в
сделанном  перед  человеком,  с  которым  все  давно оговорено и решено.
Вернешься  -  готова  повторить  все еще раз. Поверь, то, что между нами
было  у  меня  дома,  -  не каприз и не случайный эпизод. Я сумела позже
доказать  тебе это. Но не о том сейчас речь. Раз ты читаешь мое письмо -
все  получилось.  Та,  кто  его передала, в состоянии тебе помочь. Когда
придет  время  -  покажи  ей  эту  формулу. - Далее следовали две строки
совершенно  непонятных значков. - Она переправит тебя на Валгаллу, в ваш
форт.  Буквально  на следующий день после того, как вы его эвакуировали.
Там  я тебя найду и помогу вернуться. О том, что вы сделали на Базе, и о
том, что было позже, не рассказывай ничего и никому. Если потребуется, я
это  сделаю  сама.  И прошу, не ввязывайся больше ни в какие авантюры. С
тебя станется. До встречи".
     Так.  Сюжетик  продолжает  развиваться.  В  нем появились варианты.
Только кому верить, Антону или Сильвии? Задачка.
     - Вы это читали? - спросил он женщину напротив.
     -  Вы  разве  не видели - конверт не поврежден. - Леди Спенсер даже
несколько   обиделась   предположению,   что  она  может  читать  не  ей
адресованные письма.
     -  Откуда  я  знаю,  что вы не сами его написали? - Это должно было
выглядеть как Сашкина ошибка.
     Лицо аггрианки приобрело сочувственное выражение.
     -  Вы  действительно  очень  взволнованы. Как я могу знать обо всем
этом?.. - Она встряхнула в воздухе листками, которые были адресованы ей.
-   Из  тридцать  восьмого  года  о  подробностях  личной  биографии  не
советского  наркома,  а именно Александра Шульгина. Да вы сами прочтите.
Тут все сказано правильно?
     Шульгин бегло просмотрел второе письмо.
     -  Ну, извините. Я слишком хорошо знаю ваши приемы и методы. Потому
и  не  исключал  очередного  фокуса. Вплоть до того, что вы и она - одно
лицо. Перемещенное сюда аналогичным способом.
     -  Ну  что вы! Это абсолютно невозможно. И я действительно не знаю,
чем вас переубедить.
     -  Есть  единственный способ. Возвратить меня в собственное тело. И
не говорите, что это невозможно...
     -  Но  я  действительно пока не знаю, как это сделать. Предположим,
соответствующая  аппаратура  у  меня есть. Но укажите мне ваше подлинное
тело, тогда мы попробуем.
     "Что-то  здесь  не  так,  -  подумал  Сашка. - Они теперь, выходит,
играют  за разные команды? Неужели мы там у себя и ее перевербовали, как
Ирку?  Почему  "моя"  Сильвия пишет, что формулу показать, только "когда
придет  время", а не сейчас? И что значит - "не ввязывайся"? Она имеет в
виду  Антона  или  свою копию? Действительно, лучше не спешить и во всем
разобраться как следует".
     А Сильвия продолжала:
     -  Поймите меня правильно, Александр Иванович. Мы оба с вами сейчас
в  абсолютно  тупиковом положении. Я не хочу кривить душой и обещать то,
чего не смогу исполнить. По крайней мере - сейчас.
     Я  не  знаю,  что  происходило  между вами, другой Сильвией и моими
коллегами там, в будущем времени. Вы это знаете. Знаете и многое другое.
Поэтому  нам  остается  только  заключить  джентльменское соглашение. Вы
поможете  нам  сейчас,  поскольку то дело, которое делает здесь Лихарев,
действительно  не терпит отлагательств. А я, в свою очередь, сделаю все,
чтобы помочь вам. Мои слова вас убеждают?
     Шульгин молчал. А что он мог ответить? Формулу возврата на Валгаллу
следует пока поберечь. Вдруг да и пригодится? Запасной парашют.
     Ему  вдруг  страшно  захотелось вновь увидеть свой терем на далекой
планете,  сложенный  из  бледно-золотистых  бревен,  частокол,  мачтовые
сосны, обрыв. Большую реку.
     Форт,  откуда  он  ушел,  до  последнего  отстреливаясь  из "ПК" от
аггрианских бронеходов.
     -  Ну а какие же будут гарантии? - спросил он, демонстративно ставя
на предохранитель и пряча в карман пистолет.
     - Ведь вы все просчитали и взвесили, Александр Иванович, не так ли?
Если вас что-то способно убедить - скажите, мы все сделаем.
     -   Хорошо,  я  вам  скажу.  Немного  позже.  Раз  игра  затевается
по-крупному, обманывать по мелочам вы вряд ли станете. Сегодня я схожу к
Сталину  в гости. Завтра вы придумаете, как обеспечить спокойное будущее
семьи  Шестакова, когда и куда их переправить. В надежное и приятное для
жизни  место,  подальше  от СССР и Европы. А послезавтра мы встретимся у
вас в Лондоне и еще раз поищем устраивающие всех варианты.


ГЛАВА 39

     Шульгин  специально  устроил  сцену с требованием срочной встречи с
Сильвией.  Ничего  по сути не решившая, она должна была дезориентировать
противника,  внушить ему мысль о том, что он пребывает в растерянности и
готов на все, лишь бы поскорее вернуться "домой". Тогда никому не придет
в  голову,  что  он  может  преследовать  еще  какие-то  цели,  затевать
собственную игру.
     А  у  него  такая  мысль  как раз и появилась. Уж больно удачно все
складывается, впервые две могущественные силы едины в желании перетянуть
Сашку  на  свою  сторону.  И  он тем самым приобретает свободу маневра и
возможность продать свою благосклонность как можно дороже.
     Тем  более  Шульгин  надеялся, что как раз на эти час или два Антон
выпустил  его  из-под  контроля.  Вряд  ли  он  в состоянии поддерживать
постоянную  связь  между  квартирой  и  Замком,  через  границы времен и
реальностей.
     Если бы это было возможно, не случилось бы всего предыдущего.
     Конечно, оставался риск, что аппаратура прослушивания и звукозаписи
установлена где-то в Москве и пишет все происходящее в квартире. На этот
случай  Сашка  извлек  из  уха  капсулу и спрятал внутрь вполне обычного
серебряного  портсигара с выдавленной на крышке тройкой, обнаруженного в