ритву.
     - Две недели - прорва времени, - продолжал  Прон.  -  Что-нибудь  для
тебя придумаю, а ты мне взамен  сделай  одолжение:  возьми  моего  за  две
сотни. Честно говоря, он отвалил мне несколько желтых  в  задаток,  потому
как я пообещал уговорить самого лучшего спеца. Рассчитывал на тебя. Ты  же
меня знаешь. Я тебя никогда не подводил, а? Ну, как, согласен?
     - Уговорил. Давай его.  Через  час  в  вестибюле  отеля  "Космос",  -
согласился Снеер.
     - Благодарен. Он там будет в два. А о  твоем  деле  я  подумаю.  Надо
помогать друг другу, если начинают у нас по тылам шебуршить.
     "Думай, думай, братец. Своей головешкой четвертого разряда  много  не
надумаешь. А мне не помешает немного сбережений на черные времена. Что  на
Ключе - то мое. Даже если проверят и перекодируют, в любом случае  обязаны
все перевести до пункта. Разве что пришьют рейзинг... Тогда хуже,  гораздо
хуже. Но у них нет доказательств. Самое большее - накажут за  сознательное
и умышленное сокрытие истинного разряда. Да  и  то  нет,  кажется,  такого
параграфа не существует..."
     Прон свернул в  первую  поперечную  улицу.  Глядя  ему  вслед,  Снеер
задумался, какой разряд у этого  зазнайки  в  действительности.  В  тесном
кругу рейзеров вопросы на сей счет считались бестактными. Снеер  понемногу
двигался в сторону отеля "Космос". С клиентом он  должен  был  встретиться
только через час. Это входило в профессиональный ритуал: клиент не  должен
думать, будто рейзер в любой момент готов к услугам. В результате  он  еще
не очень-то знал, куда девать свободный час.
     Шатаясь по боковым улицам центра, он  вдруг  заметил  знакомое  лицо.
Матт, дружок, пожалуй, еще по институту. И даже неплохой дружок. Тот начал
было отнекиваться, но все равно спустя несколько минут они  уже  сидели  в
небольшом  бистро  на  углу.  Снеер  чувствовал  потребность  поболтать  с
кем-нибудь, оторваться от скверных мыслей сегодняшнего дня.
     - У меня нет желтых, - откровенно признался Матт  перед  автоматом  с
пивом.
     - Ерунда. Я приглашаю, - улыбнулся Снеер.
     Они присели за столик в углу. Снеер  дружески  смотрел  на  товарища,
вспоминая добрые времена, канувшие в Лету годков двадцать назад.
     - Как дела, Матт? - начал он, но тут же  пожалел.  Такие  вопросы  не
задают человеку, у которого нет желтых на пиво.
     - Как видишь. Средне! - при этом Матт не изображал  трагических  мин,
что настроило Снеера еще дружелюбнее. - Я как раз возвращаюсь с  проверки.
Не прошло.
     - Что ты хотел получить?
     - Шел на тройку, но...
     - На кой тебе тройка?
     - Чтобы получить работу. Я хочу наконец что-то делать!
     Снеер молча покачал головой. Можно подумать, что у людей нет  проблем
посерьезней!
     - Стало быть, ты ничего не делаешь?
     - Нет. А ты?
     - У меня тоже четверка. Но, как видишь, я не жалуюсь.
     Матт глядел в кружку.
     - Ты что-нибудь во всем  этом  понимаешь?  -  неожиданно  спросил  он
полушепотом  и  при  этом  настороженно  оглянулся.  -  Я,  например,  уже
растерялся вконец.
     Снеер не любил разговоров о политике, тем более в общественном месте.
Однако товарищ явно требовал поддержки.  Может,  больше,  чем  он,  Снеер,
сегодня.
     - Все в порядке, Матт, - сказал он. - Так должно быть, и  так  оно  и
есть. В соответствии с исходными принципами.
     - То, что большинство ничего не делает?
     - Но ведь во все века люди пытались переложить физические  усилия  на
животных,  на  машины...  Потом  умственные  усилия  на   компьютеры,   на
информационные системы... Ну и почти получилось! Если  кто-то  еще  должен
управлять, улучшать, то ведь это  должны  делать  лучшие.  Другим  никакой
работы не остается.
     -  Идиотская  разрядизация...  -  проворчал  Матт.  -   Неужели   так
необходимо?
     - Послушай, - Снеер устроился поудобнее, закурил. - Если  тебе  ни  о
чем не говорят официальные статьи в прессе, я тебе объясню это проще. Есть
несколько основных признаков, которыми должно обладать идеальное общество.
Ясно, идеала достигнуть невозможно. Но следует максимально приближаться  к
нему.  Первое  -  равные  возможности.  А  значит,  всеобщая   доступность
образования. Это условие мы выполнили. У нас всеобщее высшее  образование.
Раньше говорили: надо иметь бумажку, остальное  приложится!  У  кого  была
такая "бумажка", тот имел большие шансы. У кого не  было,  тот  считал  ее
отсутствие  виной  всех  своих   неудач.   Этот   источник   общественного
недовольства   ликвидировали.   Ввели   всеобщее    высшее    образование.
Обязательное! А коли оно стало обязательным, надо было обеспечить  каждому
окончание института. Обеспечить же - значит подстроить уровень  требований
к уровню студентов. Теперь уже никто не может сказать,  что  ему  не  дали
шанса. Что же дальше? Вторым серьезным вопросом стали заработки.  Пытались
по-разному. Снабжение "по потребностям" - недостижимый идеал.  Потребности
неограниченны и возрастают по мере их удовлетворения. А средства для этого
всегда конечны и ограничены.  Снабжение  "по  труду",  верно,  -  отличный
принцип! Но осуществить его во всей полноте можно только  тогда,  когда  у
всех есть работа. Можно еще давать всем _п_о_р_о_в_н_у_. Тоже неплохо,  но
не совсем справедливо, да, кроме того, приводит к возникновению  всяческих
антираздражителей.  В  нашем  обществе  реализуется   некий   своеобразный
"коктейль" из различных принципов  распределения  благ  при  одновременной
дифференциации требований. Мы требуем от гражданина тем больше,  чем  выше
уровень  его  умственных  возможностей,   способностей,   интеллектуальной
активности. Когда у всех  одинаковое  образование,  единственным  способом
установить  уровень   интеллектуальной   пригодности   является   всеобщая
разрядизация с помощью системы тестов. Отсюда семь классов пригодности, от
нуля до шестерки. Любой может быть призван на работу, хотя, как мы  знаем,
на практике потребны только те, кто размещается между нулем и  тройкой.  С
разделением благ дело гораздо сложнее, но, согласись,  проблему  разрешили
довольно удачно.  По  принципу  "каждому  поровну"  любой,  независимо  от
разряда,  получает  ежемесячно  одинаковое  количество  красных   пунктов.
Безразлично, работает он или нет, ибо это от него не зависит. По  принципу
"каждому по способностям" гражданин дополнительно получает зеленые пункты.
И тем больше, чем выше его интеллектуальный разряд.  Это  дает  импульс  к
повышению своих способностей, достижению  более  высокого  разряда,  иначе
говоря,  к  повышению   своей   потенциальной   общественной   значимости,
пригодности. И,  наконец,  работающие  вознаграждаются  дополнительно,  по
принципу "каждому по его труду", желтыми пунктами. Ведь у них должен  быть
какой-то  побудительный  стимул  для  производительного  труда.  Вот  тебе
вкратце  наша  идеальная  общественно-экономическая  система.   Никто   не
остается без средств к существованию, если даже для  него  нет  работы,  а
природа не наделила его интеллектом высокого полета...
     - Недурно ты это нарисовал, - язвительно заметил Матт. - Надо  только
добавить,  что  за  красные  можно  получить   лишь   основные   предметы,
необходимые для жизни: одежду, самое простое питание и скромное жилье...
     - Согласен, и это вполне справедливо, - иронически вставил  Снеер.  -
Кроме того, каждый, в зависимости от разряда, получает больше  или  меньше
зеленых пунктов,  за  которые  имеет  право  приобрести  более  изысканные
предметы:  естественные  материалы,  настоящую  ветчину...   А   те,   кто
производительно работают,  могут  за  свои  желтые  пункты  получить  вещи
пороскошнее, например, хорошее пиво... Тебе это не нравится?
     Матт глядел на Снеера, все еще не в силах угадать,  искренне  ли  тот
защищает существующую общественную систему, или же посмеивается над ней.
     - А ты как считаешь? - спросил он напрямик.
     - Мне в такой системе _у_д_о_б_н_о_, - сказал Снеер, допивая пиво.
     - Не понимаю, откуда ты берешь на пиво, если не  работаешь,  -  вдруг
заметил Матт.
     Такие вопросы допускались только между очень  близкими  друзьями,  но
Снеер не думал обижаться.
     - Ты же знаешь, что в  частном  порядке  можно  обменять  зеленые  на
желтые...
     - По курсу черного рынка?
     - Разумеется. Даже красные на желтые  иногда  удается,  хотя  выходит
дороговато.
     - Но... это не разрешено...
     - И не запрещено. До этого просто никому  нет  дела.  Есть  легальные
расчетные автоматы, в которых  можно  переписать  любое  количество  любых
пунктов с Ключа на Ключ.
     - Но... - Матт на мгновение замялся, потом понизил голос...  -  ты-то
не покупаешь желтые на черном рынке?
     - Угадал! - рассмеялся Снеер. - Надо иметь здесь _н_у_л_ь_, -  указал
он на свою голову. - А здесь, - добавил, вынимая  Ключ,  -  самое  большее
четверку. Это я могу тебе сказать, потому что ты не стукач.
     - Откуда ты знаешь? - усмехнулся Матт.
     - Оттуда, что у тебя нет на пиво.
     - Ты прав. Достаточно убедительный показатель,  -  горько  усмехнулся
Матт.  -  Только  у  стукачей  всегда  найдется  занятие,  независимо   от
имеющегося разряда.
     -  Полиции  необходимы  информаторы.  Но  иногда  такой  шпик  только
прикидывается  шестиряком.  У  него   даже   Ключ   с   шестеркой,   а   в
действительности он гораздо выше.
     - У тебя четверка, - проворчал Матт.
     - Нет, нет! - Снеер похлопал его по плечу. - Будь  спокоен.  Я-то  уж
точно по другую сторону. У меня тоже  свои  заботы.  Но  когда  я  из  них
выкарабкаюсь, что-нибудь сделаю для тебя.
     - Что ты можешь сделать? С четверкой я не получу никакой должности.
     - Это уж мои заботы, Матт.
     - Лады. Если дело чистое, буду тебе благодарен. Только чтобы  никаких
фигли-мигли с полицией.
     - Я же сказал, что я по другую сторону.  Верю,  что  ты  заслуживаешь
более высокого разряда, чем четверка, стало быть, если  исходить  из  моих
принципов, дело будет чистое.
     - Я тебе кое-что скажу... - Матт замялся и  долго  молчал,  глядя  на
крышку стола. - У меня действительно по меньшей мере  двойка.  Даже  была.
Только...  было  такое  дело...  Попросту  мне  кое-что  предложили,  а  я
отказался, и теперь вот... Сам видишь.
     - Короче говоря, не захотел ни на кого капать? Когда это было?
     - Три года назад. У меня украли Ключ.  Я  сообщил  о  потере,  спустя
какое-то время Ключ нашелся,  но  разобранный.  Меня  обвинили  в  попытке
узнать его устройство и дали понять,  что  замнут  дело  при  определенных
условиях. Обещали даже дать на разряд выше.  Я  сказал,  что  не  хочу  ни
единицы, ни ихней работы. Тогда они устроили мне проверку,  и  я  упал  до
четверки.
     - Интересно! - Снеер недоверчиво покачал головой. - Ничего  подобного
я не встречал. Тесты обычно осуществляются машиной. Обслуживающий персонал
не вмешивается...
     - В нормальных условиях да...
     Снеер задумался. Если случаются  подобные  истории,  значит,  не  все
ладно в Арголанде...
     -  Мне  всегда  казалось,  что  в  нашем   мире   царит   образцовый,
компьютерно-объективный   порядок.   Власти   не   занимаются   отдельными
гражданами.  Управлению  подлежат  процессы,  касающиеся  общества,  а  не
единиц. Все говорило за это. Я уже многие годы пользуюсь таким положением.
Но видимо, порой бывает и так, как  получилось  с  тобой...  Это  означает
нарушение свободы личности. Установленный общественный порядок, царящий  в
Арголанде, всегда гарантировал индивидуумам свободу...
     - Свободу? - прыснул Матт, поперхнувшись пивом. -  Это  ты  называешь
свободой? Слушай, в каком мире ты живешь? Желтые пункты тебе глаза  застят
или как? Не знаю, чем ты занимаешься ежедневно,  но,  пожалуй,  должен  бы
замечать элементарную взаимозависимость порядка и свободы:  они  не  могут
сосуществовать.  Если  свобода  -  реальный  факт,  то  порядок  -  только
кажущийся, и vice versa! [наоборот (лат.)] Та  же  самая  картина,  как  в
случае равенства и справедливости, о которых ты  упоминал:  равный  раздел
благ никогда не будет справедливым, и наоборот. Подумай над этим.
     - В этом что-то есть, Матт... Я же сказал, мне удобно в  существующей
ситуации. Во всяком случае, так было до сих  пор.  Я  понимаю,  что  такое
положение удовлетворяет не всех... Это очевидно. У  меня  особые  занятия.
Можно сказать, моя профессия - болезненный  налет  на  социальной  системе
Арголанда. Либо... возможно, логическая неизбежность подобной системы...
     Снеер замолчал, осматривая небольшое помещение  пивной.  За  соседним
столиком трое подвыпивших мужчин вели оживленную беседу. Незачем  было  их
долго слушать, чтобы понять,  что  это  шестиряки.  По  другую  сторону  в
одиночестве клевал носом над кружкой пива какой-то молодой человек.  Снеер
поймал его быстрый взгляд, слишком острый для пьяного.
     - Чем ты занимаешься?  -  вполголоса  спросил  Матт.  -  Если  можешь
сказать.
     - Могу. Но не здесь, - буркнул Снеер,  не  спуская  глаз  с  типа  за
соседним столиком. - Как только я урегулирую свои дела, что-нибудь  сделаю
для тебя! Три года - большой срок. Может, уже не станут цепляться.
     - Я пытался сегодня  сделать  тройку.  Мне  казалось,  что  тест  был
специально  подработан.  Либо  результаты  оценивали  по   более   строгим
критериям.
     - Подумаем, что можно будет сделать. У меня  кое-где  есть  серьезные
ребята, которые мне кое-чем обязаны. Если не убедим машину, то  попытаемся
убедить операторов... Запиши мне свой телефон.


     Магазин санитарии и гигиены размещался на  боковой  улице,  пустой  и
затененной стенами небоскребов.
     За стеклом входной двери висела табличка: "Просим извинить. Неполадки
с электропитанием". Карл толкнул дверь. Она была  не  заперта.  В  глубине
магазина стояли двое: девушка, копавшаяся в автомате с  открытой  передней
стенкой, и мужчина, прислонившийся к другому автомату.
     - Не работает! - буркнула девушка, мимолетно взглянув на Карла  и  не
прекращая своего занятия.
     - Мне необходимы лезвия для бритвы "Атра Супер Дубль Эдж",  -  сказал
Карл.
     - Порядок! - девушка подошла к входной двери, закрыла  ее  на  засов,
опустила жалюзи витрины и скрылась в помещении за прилавком магазина.
     Только  теперь  мужчина,  стоявший  около  автомата   с   косметикой,
повернулся  к  Карлу.  Верхнюю  часть   его   лица   прикрывали   огромные
противосолнечные очки, а нижнюю - обильная, густая растительность.
     - Привет, Прон! - сказал он, подняв руку. - Садись и послушай.
     Карл присел на стул, бородач продолжал  стоять,  опершись  спиной  об
автомат, забитый разноцветными баночками и флаконами,  поблескивавшими  за
оконцами подачи. Он помолчал с минуту, изучая Карла из-за очков.
     - Все очень  просто,  Прон,  -  сказал  наконец,  улыбнувшись  одними
губами, что было едва заметно за густой бородой и обвислыми усами. - У нас
здесь  Ключ,  персонифицированный  на  тебя.  На  нем  твой  номер  и  все
персональные данные,  а  оптиметр  папиллярных  линий  подогнан  под  твои
пальцы. Это дубликат твоего легального Ключа, и ты можешь пользоваться  им
как  своим  собственным.  Однако   с   определенными   условиями.   Слушай
внимательно  и  запоминай,  а  прежде  всего  постарайся  понять   принцип
нашего... хм... эксперимента.
     Карл сглотнул и дважды кивнул головой в знак того, что готов  слушать
с полным вниманием.
     - Не стану объяснять технических деталей, все равно  не  поймешь,  да
и... ни к чему тебе их знать. По образованию ты экономист, так что термины
из области банковского дела и  финансов  тебе  должны  быть  знакомы.  Как
известно,   существуют   две   группы   автоматов,   предназначенных   для
производства операций  с  пунктами  при  помощи  Ключа:  в  первую  входят
автоматы для мелких операций - продающие газеты, сигареты, входные  жетоны
метро, кино и так далее. Словом, те, в которых расходуют  небольшие  суммы
пунктов, не позволяющие серьезно  мошенничать.  К  этой  группе  относятся
также автоматы расчетные, то есть те, в  которых  пункты  с  Ключа  одного
гражданина могут быть переведены на Ключ другого.  Здесь  тоже  невозможно
нанести вред обществу, поскольку ни один товар  не  передается  в  частные
руки. Все автоматы этой группы действуют чрезвычайно просто. При  закупке,
когда ты вводишь свой Ключ в отверстие автомата,  он  считывает  состояние
пунктовых реестров, записанных на Ключе, то есть  проверяет,  располагаешь
ли ты достаточной суммой, чтобы осуществить операцию. В момент,  когда  ты
касаешься нужного сенсора на панели автомата, требуя  выдать  определенный
товар,  автомат  вычитает  из  суммы,  фигурирующей   в   соответствующем,
предположим желтом, реестре Ключа, величину стоимости  товара,  записывает
эту стоимость в другом, вспомогательном реестре  текущих  оборотов  твоего
Ключа и добавляет к той позиции, все еще  только  на  твоем  Ключе,  номер
автомата, в котором совершена  покупка.  Запомни,  ибо  это  очень  важно:
автомат не контактирует с Банком, не  проверяет  соответствия  пунктов  на
Ключе состоянию твоего счета в Банке. Он как бы принимает "на  веру",  что
состояние Ключа правдиво. Также - и это тоже  очень  важно  -  автомат  не
записывает "у себя" номер Ключа, с которым  осуществлена  операция.  Таким
образом, единственный след  данной  покупки  остается  на  твоем  Ключе  и
сводится к переброске части пунктов с главного реестра на  реестр  текущих
расходов, а также  к  записи  номера  автомата,  на  котором  ты  произвел
закупку. Так же  обстоит  дело  при  личных  расчетах:  на  Ключе  дающего
уменьшается  показание  главного  реестра,  в  реестре  текущих   расходов
появляется переданная сумма, а также помер  Ключа,  на  который  совершена
передача.  Ключ  берущего  регистрирует  соответствующий  приход  и  номер
дающего. Тебе ясно?
     - Конечно, все это давно известно! - с раздражением сказал Карл.
     - Прекрасно. Посему скажи, как  осуществляются  подобные  действия  в
другой группе автоматов, совершающих операции с более  дорогими  товарами?
Прости, что экзаменую, но дело  требует  знания  основных  принципов,  так
что... понимаешь...
     - Хм... - Карл откашлялся. - У  них  есть  непосредственная  связь  с
Банком. Когда я ввожу Ключ в прорезь, автомат считывает показание главного
реестра и проверяет, соответствует ли оно записи в Банке. Если  за  время,
прошедшее после последней такой проверки, на  Ключе  произошли  изменения,
поскольку я, например, получил от кого-то частным путем несколько  пунктов
или купил сигареты,  о  чем  Банк  еще  не  знал,  тогда  компьютер  Банка
проверяет вспомогательный реестр моего Ключа, записывает операцию на  моем
счете и отмечает у себя новое состояние счета. Если же на мой счет в Банке
поступила какая-то сумма, которая еще не записана на моем Ключе (например,
месячная выплата), тогда Банк записывает ее на моем Ключе,  находящемся  в
прорези  автомата.  Таким  образом,  состояние  Ключа  и  счета  в   Банке
согласовываются и подтверждаются. Лишь тогда я  могу  выбрать  и  получить
товар из автомата.
     - Прекрасно! - похвалил бородач. - И ты - четверяк?
     - Ну, вообще-то... мой разряд ближе к тройке... - усмехнулся Карл.
     - А! Понимаю. Чекеришь?
     -  Помаленьку...  Но  последнее  время,  в   соответствии   с   вашей
инструкцией, ничего такого не делал...
     - Порядок. Итак,  возвращаемся  к  нашим  ключебанковским  операциям.
Когда ты уже совершил покупку, торговый автомат... обрати внимание на  эту
деталь: _с_а_м _а_в_т_о_м_а_т_, не Банк, снимает с главного реестра твоего
Ключа сумму наличности и записывает ее в  реестр  текущих  операций  Ключа
вместе со  своим  идентификационным  номером.  Так  делается  потому,  что
операция покупки может содержать несколько позиций. Из одного  и  того  же
автомата ты можешь иногда брать несколько различных вещей либо одну  и  ту
же