занимаемся
регулированием такого рода деятельности. Для нас вы  в  данный  момент  не
рейзер, а человек, который нам нужен. Задание же, которое мы хотели бы вам
поручить, чрезвычайно важно в интересах всей агломерации.
     Незнакомец на минуту замолчал, внимательно взглянув на Снеера, тот  с
каменным лицом бросил на него изучающий взгляд.
     -  Одним   словом,   мы   предлагаем   вам   работу   на   должности,
соответствующей четверяку, однако с вознаграждением в желтых пунктах,  как
было принято говорить, "по штатному расписанию". Но  чтобы  компенсировать
убытки, которые вы понесете, дав согласие на такую работу, мы, кроме того,
намерены дополнительно выплачивать вам средний  ежемесячный  размер  ваших
доходов от... хм... теперешней деятельности.
     - Четыреста желтых в месяц, - буркнул Снеер как бы про себя.
     - Ну, скажем,  пятьсот,  -  усмехнулся  посетитель.  -  Если  же  вам
понравится сотрудничество с нами, вы сможете получать еще и дополнительные
блага.
     - А другие занятия? Я должен буду их прекратить?
     - Чего ради! Нас интересует только то время, за  которое  мы  платим.
Вне его вы можете делать что вам заблагорассудится. Мы  даже  постараемся,
чтобы вас никто не беспокоил,  разумеется,  при  условии,  что  вы  будете
придерживаться определенных правил игры.
     - Что я должен буду делать?
     - Вы станете  чем-то  вроде  сторожа  или  вахтера  в  одном  научном
учреждении. Мы хотим знать, что там творится. Нам  необходим  у  них  свой
человек.
     - Доносительство - не моя профессия! - возмутился Снеер.
     - Вы плохо меня поняли! - Чиновник покачал головой и снова улыбнулся.
Его тонкие нежные пальцы играли золотой зажигалкой, которую  он  вынул  из
кармана. - Мы имеем в виду не доносы.  Мы  хотим,  чтобы  кто-то  тонко  и
профессионально присматривал за деятельностью этого  научного  учреждения.
Вы понимаете, мы не можем послать туда человека с  формальным  нулем.  Все
должно быть  сделано  скрытно,  с  соблюдением  обычной  процедуры.  Отдел
Трудоустройства должен направить туда "истинного" четверяка. Нулевиков нам
постоянно недостает, тем более таких, как вы, закамуфлированных.  А  среди
этих...  ученых...  попадаются  всякие.  Порой  трудно   установить,   кто
настоящий, а кто рейзованный. Необходимо смотреть им на  руки.  Детали  вы
узнаете  после  того,  как  дадите  согласие.  Дело  это  секретное.   Мы,
разумеется, не можем вас  заставить,  но  от  имени  Правления  прошу  нам
помочь. Обещаем нашу глубокую благодарность и дальнейшее сотрудничество  с
интересными перспективами, если мы взаимно понравимся друг другу.
     - Неудобства, которые я испытывал до сего времени, были  увертюрой  к
нашей сегодняшней беседе? - Снеер быстро взглянул в  лицо  посетителя,  но
тот снова только улыбнулся.
     - Я начал с извинений, - напомнил он. - Частично это была  неприятная
случайность,  частично  же  результат  чрезмерной  прыти  либо  неловкости
низшего административного персонала. Понятно, надо было проверить  кое-что
касающееся вашей особы, и не удалось обойтись без  помощи  соответствующих
отделов. Сами знаете, кто работает в некоторых конторах. Чем ниже  разряд,
тем более значительным хочет показать себя такой чиновник.  Поэтому  порой
случаются незапланированные эффекты. Но это наверняка  не  повторится.  Вы
находитесь под нашей специальной опекой, и  не  скрою  -  нам  чрезвычайно
нужна ваша помощь.
     - Можно подумать?
     - Конечно. Вот мой номер, прошу позвонить через  два,  три  дня.  Наш
разговор, вы понимаете, был доверительным.
     - Само собой. - Снеер сунул в карман визитную карточку посетителя.  -
Еще один вопрос. Женщина, назвавшая себя Алисой, ваша сотрудница или имеет
какое-то отношение к моему делу?
     - Алиса? -  Чиновник  Правления  задумался.  -  Нет.  Наверняка  нет.
Какие-то сложности?
     - Э, вероятно, простая случайность, - улыбнулся Снеер. -  В  суматохе
последних суток я готов был приписывать значение любой мелочи.
     Он проводил гостя до двери, потом на минутку присел, чтобы подумать.
     "Хороша случайность. Если Алиса не от них, то  откуда,  черт  побери,
она знала о предложении, которое еще только будет  мне  сделано?  Ведь  не
вычитала же она этого взаправду по моей руке!"
     Снеер был закоренелым рационалистом и ни в какую ворожбу не верил.
     После ухода представителя Правления он  долго  собирался  с  мыслями,
разбегавшимися в поисках ответа на несколько вопросов, возникших во  время
беседы. Предложение было чрезвычайно заманчивым с финансовой точки зрения,
но Снеер прекрасно понимал, что нигде и никогда в этом мире, а тем более в
Арголанде, никто никому за мелочевку не станет платить так высоко. Значит,
если только в предложении не было какого-то  подвоха,  если  оно  не  было
попыткой уничтожить Снеера с помощью  соответствующих  органов,  созданных
для того, чтобы призывать к порядку таких, как он, - то речь  должна  была
идти о деле большого значения.
     Предложение  было  очередным  звеном  в   цепи   необычных   событий,
происходивших  последнее  время  вокруг  Снеера,  но  было   ли   это   их
е_с_т_е_с_т_в_е_н_н_ы_м_  продолжением?  А  может,  все  предыдущие  факты
следует  интерпретировать  как  психологическую  подготовку  к   посещению
незнакомого нулевика?
     Вполне  даже  вероятно.  Вначале  Снееру  показали,   как   неприятно
потерять,  даже  ненадолго,   возможность   пользоваться   Ключом.   Потом
продемонстрировали, что при желании со стороны властей они могут свести на
нет все попытки выкрутиться с помощью  широко  известных  способов.  Одним
словом, ему дали понять, что отсутствием осложнений он обязан только тому,
что кто-то милостиво прикрывал глаза на его деятельность.  А  деятельность
эта - как следовало из разговора - была прекрасно известна соответствующим
органам.
     В конце концов, отдавая ему Ключ,  они  показали,  что  власти  могут
закрыть глаза на все его предыдущие делишки - разумеется, на  определенных
условиях. Именно эти условия были обрисованы неизвестным, выдающим себя за
представителя Контрольного Правления.
     Несмотря на все это, Снеер был убежден, что ни один  приличный  орган
юстиции не нашел бы достаточных поводов, чтобы его покарать  легально.  Но
одновременно он прекрасно  знал,  сколь  сильно  могут  осложнить  и  даже
сделать невыносимой жизнь постоянные стычки с полицией.  В  его  профессии
избыточный интерес со стороны властей был бы катастрофой.
     Так что  предложение,  изложенное  в  форме  просьбы,  могло  быть  в
действительности обычным шантажом.
     "Неужто, черт побери, я и вправду настолько гениальный  нулевик,  что
именно меня им пришлось вылущивать из массы других? - вздохнул он,  выходя
из кабины. - Если настоящего нулевика теперь можно отыскать  только  среди
рейзеров, то, значит, весь Арголанд со всеми его потрохами и вправду  один
гигантский обман и блеф, как утверждает Матт. Только  вопрос  -  кто  кого
здесь обманывает?"
     Он, задумавшись, спускался по лестнице  с  восемнадцатого  этажа.  Он
любил проделывать  этот  путь  пешком,  особенно  когда  хотел  на  чем-то
сосредоточиться и остаться наедине со своими мыслями. Лестницы - в отличие
от жилой кабины, кабины лифта или бара - имели  то  ценное  свойство,  что
давали возможность выбирать два направления бегства  -  вверх  либо  вниз.
Снеер, конечно, прекрасно знал, что как это ни печально, но в Арголанде  в
п_р_и_н_ц_и_п_е_ невозможно никуда убежать, ибо рано  или  поздно  человек
вынужден будет подойти к какому-либо автомату, воткнуть Ключ в  прорезь  и
тем самым  раскрыть  свое  теперешнее  местоположение.  Однако  лестничная
клетка была для него  местом,  где  человек  находится  _м_е_ж_д_у_  двумя
контролируемыми пунктами в пространстве, то есть как бы  _н_и_г_д_е_.  Это
давало, по крайней мере теоретически,  ощущение  некоторой  независимости.
Его удивляли люди, предпочитающие давиться в лифтах,  даже  когда  надобно
было спуститься всего на два-три этажа.
     "Кто кого здесь обманывает,  если  _к_а_ж_д_ы_й_  понимает,  что  его
обманывают? - продолжал он рассуждать, перепрыгивая на одной ноге сразу по
две ступеньки. - Нулевики из Правления  прекрасно  знают,  что  на  многих
важных   должностях   работают   учтенные,   подрейзованные    люди,    но
прикидываются, будто верят в их разряд. Так что если весь Арголанд - фарс,
в котором участвуют _в_с_е_ его жители, то для кого  -  дьявольщина!  -  в
таком случае разыгрывается это представление?"
     Еще не спустившись в холл, он уже почти  решил  принять  предложение,
сочтя его отличной оказией  познакомиться  с  закулисной  стороной  фарса.
Взяться за предложенную роль - значит узнать  много  поучительного;  Снеер
никогда не упускал случая узнать что-нибудь новое о мире  и  жизни.  Такие
знания обычно приносили солидные проценты в дальнейшей деятельности,  а  в
данном случае само "обучение" могло дать немалую пользу в виде кругленькой
суммы желтых пунктов.
     С  того  времени,  как  он  подсознательно  начал   ревизовать   свою
феноменологическую теорию мира, он обнаружил множество деталей, на которые
раньше не обращал внимания. Уже давно он достаточно  хорошо  знал,  _к_а_к
функционирует общество, составляющей которого он  был.  Очередной  вопрос,
напрашивающийся сейчас с вызывающей тревогу силой, звучал:  _п_о_ч_е_м_у_?
Почему именно _т_а_к_?
     В общей атмосфере города он улавливал нечто странное - хоть не новое,
а как  бы  издавна  знакомое,  но  воспринимавшееся  ранее  спокойно,  как
нормальная часть реальности, - и  эта  странность  требовала  неожиданного
ответа на вопрос. Он инстинктивно чувствовал, что для полной картины  мира
ему недостает еще  какого-то  элемента,  информации,  факта,  позволяющего
рационально прояснить ситуацию, в которой все  перед  всеми  притворяются,
будто не происходит ничего особенного, будто все здесь  в  порядке.  Такой
парадокс не содержал ответа в самом себе, он требовал расшифровки, ключа.
     Может, этот ключ лежал на поверхности, возможно, его знали многие  из
актеров ежедневно разыгрываемой  комедии,  а  может,  он  был  старательно
укрыт? Снеер все явственнее ощущал потребность отыскать этот  ключ,  чтобы
пополнить свои  знания  об  окружающей  действительности.  Его  раздражали
непонятные намеки, неясные иносказания анекдотов, злило то, что, используя
свои  способности  исключительно  ради  того,  чтобы  извлекать  блага  из
объективно существующей ситуации, он до сих пор не попытался обрести более
глубокие знания о мире.
     "Как знать, не такой ли и я самоуверенный дурак, как  те  вознесенные
мною наверх псевдонулевики, которые, достигнув высоких служебных  уровнен,
забывают,  чем  являются  в  действительности?"  -  подумал  он  и   решил
проверить, подтвердить свои возможности, посвятив себя познанию истины.
     Окружение  нулевиков,  связанных  с  Правлением,  могло  быть   очень
полезным, а возможно, и просто необходимым для достижения этой цели.
     За остекленными дверями ресторанного зала, куда он заглянул в поисках
Алисы,  он  заметил   знакомую   лысину   Прона,   окруженного   хороводом
размалеванных девиц.
     "Откуда он берет пункты на такую жизнь?  -  подумал  Снеер,  окидывая
взглядом уставленный снедью столик. - Высиживает здесь с утра до ночи!"
     Прон заметил его, окликнул и, привстав, широким  жестом  пригласил  к
себе. Он был навеселе и тут же упал на стул, с трудом удержав  равновесие.
Снеер неохотно подошел к столику.
     - Эт-то мой сер-рдечный друг!  -  представил  его  Прон  девушкам,  а
потом, указывая на них,  жалобно  сказал:  -  Помоги,  старик.  Эти  девки
изничтожат меня вконец!
     - Нисколько не сомневаюсь! - Снеер поднял со стола пустую  бутылку  и
некоторое  время  демонстративно  рассматривал  наклейку.  -   Тебя   ждет
финансовый крах. Кассовые автоматы доконают тебя.
     - Это-то мне как  раз  не  грозит,  -  пробормотал  Прон,  размахивая
Ключом. - Это никому не удастся, пока Ключ... Эх, Снеер! Если б где-нибудь
был такой автомат, чтобы человек мог... ну... в общем,  отступить  лет  на
двадцать... и еще немного здоровья...  А!  Выпьешь?  Заказывай.  Я  плачу!
"Четверяком я смог родиться! Никто не гонит нас трудиться!" -  пропел  он,
сильно фальшивя, и свалился на пол под дружный смех девчонок.
     Снеер наклонился над ним и, воспользовавшись  тем,  что  Прон  держит
Ключ  в  зажатом  кулаке,  проверил  состояние  его  реестров.  С   трудом
удержался, чтобы не свистнуть:
     "Десять тысяч! Откуда столько желтых у  этого  бездельника?  За  одно
только обладание  такой  суммой  его  следовало  бы  засадить.  Разве  что
работает на полицию".
     - Присмотрите  за  моим...  коллегой,  -  бросил  он  развеселившимся
девушкам и вышел из зала.
     "Определенно надо сменить отель. Слишком долго я здесь сижу  и  завел
ненужные знакомства", - отметил он, идя по улице и  поглядывая  в  поисках
какого-нибудь местечка потише, чтобы можно было перекусить.
     Немного погодя вспомнил, что основной причиной его пребывания в отеле
"Космос" сейчас является Алиса. Неизвестно почему, он  ждал  ее  появления
или хотя бы весточки от нее.
     Стемнело. На улицах зажглись  фонари  и  цветные  рекламы.  Прохожие,
заполнившие  шумные  улицы  центра,   выбирали   из   сотен   возможностей
какой-нибудь увлекательный способ провести  вечер.  Рекламы  приглашали  в
зрелищные залы, кино, кабаре, дансинги.
     У Снеера сегодня не было охоты на шумные сборища  веселящихся  людей.
Хотелось сесть и спокойно подумать  либо  поговорить  с  кем-нибудь,  кому
можно бы довериться.  Посещение  нулевика  из  Правления  сплелось  в  его
воображении с личностью Алисы.  Отбросив  веру  в  ее  вещие  способности,
приходилось принять, что она знала планы Правления. Проще  всего  было  бы
считать, что она сознательно и преднамеренно участвовала в  цепи  событий,
разыгранных специально для Снеера. Однако если  организаторы  дела  хорошо
знали свойства его натуры, то не могли  не  знать  и  о  его  скептическом
отношении  к  ворожбе  и  предсказаниям.  Снеер,  например,   никогда   не
пользовался столь популярными в Арголанде автоматами, выдающими гороскопы.
Поэтому трудно было  предположить,  чтобы  Правление  подставило  Алису  в
качестве человека, долженствовавшего убедить его в том, что его будущее  -
неизбежность, изначально записанная в скрижалях судеб.
     Стало быть, оставалась другая возможность. Алиса знала о  предстоящем
предложении, не имея в  то  же  время  ничего  общего  с  Правлением.  Она
информировала Снеера о будущем, представляя его как свершившийся  факт,  и
при этом предлагала свою помощь или же поддержку  в  случае  возникновения
неуточненных трудностей. Что же это могло означать?  От  чьего  имени  она
обращалась к нему, избрав для этого шутливую форму  ворожбы,  которая  уже
начинала  исполняться.  Если  она  не  была  связана  с   Правлением,   не
действовала  от  его  имени,  то,  может  быть...   вела   какую-то   игру
п_р_о_т_и_в_ него?
     Таинственное исчезновение девушки, странный презент  в  виде  медного
браслета, песенка, как оказалось,  изъятая  из  обращения,  -  все  вместе
взятое  укладывалось  в  такую  гипотезу.  А  может,  Алиса   намеревалась
использовать Снеера для чего-то еще до  того,  как  он  окажется  в  кругу
нулевиков, связанных с высшими властями агломерации? Может быть, ей -  или
некой группе, которую она представляла, - нужен на  столь  высоком  уровне
"свой" человек?
     Либо все это  просто-напросто  случайное  стечение  обстоятельств,  -
пытался он упростить проблему, потому что так легче было  убедить  себя  в
том, что Алиса - обыкновенная девица, проявившая  к  нему  благосклонность
без каких-либо тайных намерений.
     Однако на дне сознания притаилось подозрение, что  вокруг  его  особы
идет какая-то странная  игра  скрытых  сил,  которую  он  не  в  состоянии
уразуметь. Он подумал, что - быть может -  браслет  и  песенка  Дони  Беля
могут  содержать  недостающие  элементы  головоломки,  которую   следовало
разгадать.
     Несколько секунд он постоял  перед  витриной  огромного  продуктового
магазина, бездумно рассматривая полки, заставленные различными упаковками,
корзины с овощами, ряды банок и бутылок. Эта картина  пробудила  в  памяти
воспоминание о давно минувшем времени, неопределенную, вызывающую спазм  в
горле тоску. Снеер вошел в магазин,  выбрал  из  кучи  пластиковых  корзин
самую большую и, двигаясь вдоль  полок,  наполнил  ее  по  края.  Подольше
задержался у небольшого автомата, искушающего  цветастыми  коробочками  со
сладостями и пачками жевательной резинки. Улыбнулся  своим  воспоминаниям,
долго выбирая нужную кнопку. Спрятал в карман  полученную  пачку,  положил
сумку на пульт и сунул Ключ в кассовый автомат.
     Сумма, показанная кассой, поразила его размерами. Почти  все  шло  на
желтые. Питаясь в ресторанах, он не представлял себе, что цены на основные
продукты питания так сильно возросли с того времени, когда он но поручению
матери совершал домашние закупки.
     Он заплатил, забрал корзину и подземкой поехал в Северный район.
     Он знал здесь каждый закоулок, хотя последнее время  нечасто  навещал
эти места. Здесь стояли старые дома, помнящие еще  дореформенные  времена.
Они все еще держались, окруженные новыми постройками,  хотя  их  состояние
было уже явно безнадежным. Нетиповые, строившиеся  по  старой  технологии,
они не подлежали ремонту с использованием современных машин и  материалов,
поэтому их бросили на произвол судьбы и опеку жителей - в основном пожилых
людей, пенсионеров, которые не хотели перебираться в новые районы,  упрямо
оставаясь в своих понемногу разваливающихся жилищах.
     Снеер вошел  в  один  из  таких  домов.  Лестничная  клетка  стыдливо
скрывала во мраке свои обшарпанные стены. Он шел,  по  привычке  нащупывая
ногами  ступеньки  лестницы,  подсознательно  пересчитывая  их  и  избегая
выщербины на их  краях.  На  площадке  третьего  этажа  остановился  перед
окрашенной  коричневой  краской  деревянной   дверью.   Несколько   секунд
колебался, прежде чем нажать кнопку звонка.
     За дверью медленно приближались  тяжелые  шаги.  Низкий  тихий  голос
спросил: "Кто там?", потом дверь широко распахнулась.
     Снеер переступил порог и оказался в объятиях старика.
     - Пошли, сынок!  Мама  лежит,  чувствует  себя  неважно,  но  страшно
обрадуется. Мы часто говорим о тебе. Давненько ты не заглядывал!
     - Дела, заботы, - улыбнулся Снеер. -  Знаешь,  как  бывает,  когда  у
человека четвертый разряд.
     - Эх, ты! - погрозил пальцем отец. - Пора  бы  уж  перестать  играть!
Жить по-другому.
     Они вошли в небольшую кабину, где на кровати лежала мать Снеера.  Она
сильно сдала с того времени, когда он был здесь последний раз.  Уже  тогда
она болела, но сейчас ей, видимо, стало хуже.
     - Я кое-что  принес,  мама!  А  на  остаток  купил  себе  жевательной
резинки! - сказал он, подражая голосу  ребенка.  -  Здравствуй,  мама!  Ты
совсем не меняешься, сколько я тебя помню!
     - Ах  ты,  лгунишка!  Ну,  иди  сюда,  покажись!  -  улыбнулась  она,
протягивая к нему руки. - Зато ты стареешь.
     - Но не становлюсь серьезней, мама! - сказал он, наклоняясь.
     Она обняла его и поцеловала, а он, сидя на краю кровати, почувствовал
себя странно далеко от всего, что совсем недавно занимало его мысли.
     - По-прежнему не работаешь? - спросила она, держа его руку.
     - Да что ты! Работаю. Я - артист! - рассмеялся он.
     - Ты лентяй без гордости. Всегда был  способным  мальчиком,  но  лень
родилась раньше тебя.
     - Мама! Я действительно  артист.  Согласись,  разве  не  искусство  -
делать гения из осла? Впрочем, вероятно, вскоре я займусь кое-чем  другим.
Мне сделали интересное предложение. Буду зарабатывать столько, что  и  мне
хватит, и вам смогу организовать приличную квартиру.
     - На