ично. Это было в
римскую эпоху,  когда греческие  боги снова  обрели власть над
миром - правда,  ненадолго. Тогда  Илит просила  у него  место
какого-нибудь  второстепенного  божества  или  Духа  природы -
например, нимфы  или дриады.  Зевс обещал подумать. Больше они
не встречались, и Илит уже успела забыть об этом.
  - А почему он держит тебя взаперти? - спросил Зевс.
  - Он боится,  что я  его убью.  Что ж,  пожалуй, так  оно  и
будет!
  Зевс вздохнул:
  - Ты совсем как моя дочь, стрелометательница Артемида. Такая
же упрямая.  Но почему  бы тебе  не сыграть  с  ним  маленькую
шутку?
  - Сыграть с ним шутку? Что ты имеешь в виду?
  - Например, внушить ему мысль, что тебе понравилось сидеть в
этом ящике  и ты  ни за  что на  свете  не  согласишься  выйти
оттуда.
  - Он не поверит мне.
  - А ты  попробуй. Те,  кто  похищает  молоденьких  женщин  и
держит их  под замком -  всякие террористы  и тому подобное, -
они же все как один чокнутые. Ну, придумай, сочини что-нибудь.
  - Ты хочешь сказать - солги?
  - Да, именно это я и хочу сказать.
  - Но ведь лгать нехорошо! Так порядочные духи не поступают!
  - Но ведь ты всегда можешь впоследствии очиститься от своего
греха, или,  как теперь  у вас  говорят, искупить  его. Я,  по
крайней мере,  часто так  делал, когда  нарушал мной  же самим
установленные законы  и правила.  В  конце  концов,  на  карту
поставлена твоя свобода!
  - Нам не  позволено лгать, -  заявила Илит,  но уже не столь
категорично, как вначале.
  - Так  значит,  мы  договорились,  слышишь,  Илит?  Попробуй
поговорить с  этим жалким  смертным. Заставь его посмотреть на
вещи твоими глазами. Если это не поможет, прибегни к хитрости,
к обману.  В конце  концов, мир  прекрасен, и  он стоит  того,
чтобы снова  его увидеть  ценой одной  лишь маленькой  лжи. Ты
даже не  совершишь большого  греха - ты  всего  лишь  ответишь
хитростью на его хитрость: ведь он первый обманом заманил тебя
в ловушку.  Подумай, Илит!  Ты так  молода и хороша собой, что
держать тебя в этом противном ящике - просто преступление!
  В сотый  раз проиграв  все варианты предстоящего разговора с
противным толстым  торговцем, Илит  критически оглядела себя в
магическом зеркале.  Глаза умело  подведены,  волосы  уложены.
Правда, лицо  выглядит намного  бледнее, чем  обычно,  но  это
пустяки. Если  ее план  удастся, на  ее щеках  вновь  заиграет
здоровый румянец.
  - Вестфал! - позвала Илит. - Вы здесь, Вестфал?
  - Да, я  здесь, - ответил  из дальнего угла комнаты бедняга,
уже третью ночь подряд не смыкавший глаз.
  - А почему  вы здесь?  Разве вам  не нужно ходить на работу,
заниматься делами?
  - Конечно, нужно! -  жалобно ответил  Вестфал. - Из-за  этой
дурацкой истории  я терплю  серьезные убытки.  Я  же  не  могу
оставить вас  здесь одну  без  присмотра.  Потому-то  я  и  не
спускаю глаз с крышки этого ящика.
  - Но почему?
  - Потому что  стоит мне  на  несколько  часов  оставить  вас
одну - и  вы обязательно  выберетесь из  ящика. Или заколдуете
меня...
  - Ну, заколдовать вас, положим, я могла бы в любой момент, -
сказала Илит  кокетливо, изо всех сил стараясь, чтобы ее голос
звучал естественно. -  Но я  не хочу  этого делать. Неужели вы
принимаете меня за злую колдунью, Вестфал?
  - Ох, после  всего, что  вы мне тут наговорили, я решил, что
разумнее всего будет приготовиться к самому худшему.
  - Вы меня  огорчаете, Вестфал, - вздохнула Илит. - Подумайте
сами, какой  женщине понравится,  если ее оторвут от привычных
дел, запихают в ящик и отнесут куда-то, словно мертвый груз. А
ведь мы,  колдуньи, мало  чем отличаемся  от простых  женщин -
особенно когда  это касается  чувств. Мы  всего лишь  женщины,
Вестфал, даже самые ангелоподобные из нас. И мы хотим, чтобы с
нами обращались, как с настоящими леди, черт побери!
  - Да-да,  теперь  я  это  очень  хорошо  понимаю, -  ответил
Вестфал. - Но,  к сожалению, уже поздно, и невозможно что-либо
изменить.
  - Ну,  лучше  уж  поздно,  чем  никогда, -  голос  Илит  был
сладким, как  патока. - А  вот насчет  перемен...  Откройте-ка
крышку, и  я думаю,  мы сумеем договориться. Вы нравитесь мне,
Вестфал.
  - Правда? - воскликнул тот.
  - Ну, конечно,  даю честное  ангельское слово - ведь я еще и
ангел,  дорогой  Питер.  Так  вот,  я  даю  вам  свое  честное
ангельское слово, что я пальцем вас не трону, если вы откроете
крышку.
  Вестфал подошел  к туалетному  столику  и,  набрав  в  грудь
побольше воздуха для храбрости, чуть-чуть приоткрыл крышку...
  Словно черный  вихрь пронесся  по  комнате.  Казалось,  само
солнце померкло  и земля  вздрогнула - это  Илит вырвалась  на
свободу из  своей тесной  тюрьмы. Жуткие  тени  замелькали  по
стенам - это Илит начала творить страшные заклинания, призывая
на помощь  Гекату, древнюю  богиню колдовства.  Питер  Вестфал
почувствовал, как  волосы у  него на  голове встали  дыбом  от
ужаса.
  - Вы обещали, что не тронете меня! - сдавленно крикнул он.
  Внезапно  наступила  тишина,  и  комната  опустела.  Вестфал
отправился в  забытый Богом уголок в самой глухой части Лимба,
а  Илит  поднялась  в  воздух,  чтобы  явиться  с  докладом  к
Архангелу Михаилу.  Ящик  Пандоры  так  и  остался  стоять  на
туалетном столике  возле кровати  Питера Вестфала.  Крышка его
была откинута, и волшебное зеркало слабо мерцало в полутьме.

     Глава 2

  Аззи постучался  в дверь  Аретино ровно  через неделю  после
того, как  они расстались -  минута в  минуту. Аретино  провел
гостя в верхний этаж, в маленькую гостиную, где они опустились
в мягкие  кресла, обитые  парчой. Аретино  приготовил  дорогое
вино для своего гостя. Слуга принес легкую закуску к вину.
  Некоторое  время  почетный  гость  и  хозяин  сидели  молча,
любуясь видом, открывавшимся из высокого окна. Голубые сумерки
опустились на  город,  придавая  знакомым  улицам  и  площадям
таинственный, почти  сказочный вид. Сквозь приоткрытое окно до
Аззи и Пьетро Аретино доносились голоса подгулявших студентов,
горланящих  какую-то  смешную  песенку.  Человек  и  демон  не
прерывали  молчания,   слушая,  как   грубые  голоса   выводят
замысловатые рулады.
  Аззи переживал  один из величайших моментов своей жизни, его
душу переполняли радостные предчувствия. Вот-вот свершится то,
чего он  ждал всю  жизнь: он  начнет одно  из тех великих дел,
которые коренным  образом  изменяют  ход  истории.  Он  станет
истинным вершителем  судеб всего  мира. Достаточно ему сказать
лишь слово -  и, кажется,  сам земной  шар начнет  вертеться в
обратную  сторону!   Это  сладостное   чувство  опьяняло  Аззи
сильнее, чем самое крепкое вино. Он всегда хотел быть лидером,
выделяться из толпы. Теперь его мечты осуществятся: наконец-то
он будет определять ход событий, а не подчиняться им!
  Сладкие мечты  о  будущем  господстве  над  миром  настолько
увлекли Аззи,  что он  забыл обо всех остальных делах, забыл о
Пьетро Аретино, терпеливо ждущем его дальнейших указаний, да и
вообще о  том, где  он сейчас находится. Наконец, очнувшись от
грез, Аззи извинился перед хозяином за столь долгое молчание:
  - Вам могло  показаться, любезный  Аретино, что  я несколько
небрежно отнесся  к огромной  работе, проделанной  вами за эту
неделю. Прошу  извинить меня: обдумывая наши совместные планы,
я позволил  мечтам увести  меня слишком  далеко... Но  я опять
прошу меня  извинить:  я  сказал  наши  совместные  планы,  не
удосужившись выслушать ваш окончательный ответ, согласны ли вы
сотрудничать со  мной? Быть  может, мой  замысел  кажется  вам
слишком   ничтожным,    чтобы    согласиться    на    подобное
сотрудничество?
  - Отнюдь, сударь.  Как раз  наоборот, это  самая  выдающаяся
затея из  всех, в  которых  мне  приходилось  участвовать,  и,
кажется, вы  сделали правильный выбор, заказав Безнравственную
Пьесу  мне,   а  не  кому-нибудь  другому, -  ответил  поэт  и
драматург. - А сейчас не угодно ли вам будет послушать древнюю
легенду, которую я собираюсь положить в основу вашей пьесы?
  - Легенду? - спросил  Аззи. - Что  ж, я  с удовольствием  ее
послушаю. Может  оказаться, что  я ее  знаю - я  ведь любитель
древних легенд.
  - Это очень  старая легенда.  В ней  есть и  Бог, и  Адам, и
Люцифер.
  - Ба! Знакомые все лица! Начинайте, Пьетро, прошу вас!
  Аретино  откинулся  на  спинку  кресла  и,  отпив  несколько
глотков вина из своего бокала, начал свой рассказ.
  Адам лежал  на мягкой  траве Эдема, в тени, у чистого ручья,
прикрыв глаза, когда Бог явился ему и строго спросил:
  - Адам! Чем это ты занимался?
  - Я? - довольно  натурально удивился Адам. - Я - ничего... Я
просто лежал в тени и предавался неге.
  - Я знаю,  что ты  предавался неге, -  сказал Бог  еще более
строгим тоном. -  Я ведь  постоянно слежу  за тобой,  за всеми
твоими делами,  и Я  все вижу.  Ведь ты -  Мое творение,  и  Я
обязан наблюдать за твоим развитием. Я спрашиваю, что ты делал
перед тем, как лечь в тени и предаться неге?
  - Не помню.
  - И все-таки  попытайся припомнить.  Ты  ведь  был  с  Евой,
правильно?
  - А, ну  конечно, я был с ней. А что, разве в этом есть что-
либо  предосудительное?   Ведь  она   моя   жена,   и   вполне
естественно, что я...
  - Не пытайся  сбить Меня с толку, Адам! Ты прекрасно знаешь,
что никто  не собирается осуждать тебя за то, что ты проводишь
время вместе  с Евой,  своей женой.  Я просто  хочу, чтобы  ты
рассказал мне,  что ты  делал до  того, как предаться неге. Ты
разговаривал с Евой? Отвечай!
  - Ну, хорошо,  я разговаривал  с ней -  если,  конечно,  это
можно назвать  разговором. Она опять пересказывала мне то, что
поведали ей  птицы небесные -  ведь больше  с  ней  ни  о  чем
невозможно поговорить.  Она  все  время  говорит  на  каком-то
птичьем языке.  Я давно хотел спросить Тебя... Как ты думаешь,
с ней  все в порядке? То есть я хочу сказать, она в своем уме?
Я обращаюсь с этим вопросом к Тебе, потому что Ты должен лучше
меня разбираться  в подобных  вещах.  В  конце  концов,  Ева -
единственная женщина,  с которой  мне приходилось  общаться, и
мне не  с кем ее сравнивать. У меня нет даже матери... Нет, Ты
не подумай,  я не  жалуюсь.  Но  эти  постоянные  разговоры  о
птицах... Она не умолкает ни на секунду и трещит, как сорока!
  - Гм... Видишь  ли, Ева так чиста и невинна... Разве это так
плохо?
  - Нет, это совсем не так плохо.
  - В чем дело, Адам? Я чем-то тебя обидел?
  - Не говори глупостей! Как Ты можешь обидеть меня, если Ты -
Бог?
  - Хорошо. А чем еще ты занимался с Евой, кроме разговоров?
  Адам покачал головой:
  - Откровенно говоря, Тебе вряд ли будет приятно это слышать.
Это слишком непристойно для ушей Бога.
  - Я не имел в виду секс, - сказал Бог презрительно.
  - Послушай, если Ты и вправду такой всевидящий и всезнающий,
зачем же Ты спрашиваешь меня, что я делал, а что я не делал?
  - Я пытаюсь установить истину.
  Адам что-то тихо пробормотал себе под нос.
  - Что ты сказал? - спросил его Бог.
  - Я не  понимаю, за  что Ты  так сердишься  на меня. В конце
концов, Ты  создал меня по Своему образу и подобию. А раз так,
чего же Ты хочешь?
  - Ах, так?  Значит, ты  считаешь, что  если Я создал тебя по
Моему образу  и подобию, это может оправдывать все твои дурные
поступки?
  - Ну, я думал, что Ты...
  - Я дал тебе все, чего только можно было пожелать. Я вдохнул
в тебя  жизнь. Я  наделил тебя разумом, развитым воображением,
памятью,  литературным   вкусом,  большими   способностями   в
различных видах спорта, артистизмом, способностью складывать и
вычитать числа  и еще  доброй сотней других, не менее важных и
полезных способностей. Я придал тебе вполне благообразный вид.
Благодаря Мне у тебя есть все - прелестная жена, хорошая пища,
мягкий климат  в той области, где ты живешь. Я мог бы снабдить
тебя всего  одним пальцем, и ты бы никогда не выучился считать
даже до  двух. Вместо этого Я дал тебе целых десять пальцев на
руках и  еще десять  на  ногах,  так  что  ты  можешь  считать
практически до  бесконечности. Я все для тебя сделал! И взамен
Я просил  тебя только  об одном -  чтобы ты пользовался только
тем, чем Я разрешил тебе пользоваться, и не смел прикасаться к
тому, что  Я запретил тебе трогать. Ты помнишь этот уговор или
нет?
  - Да, помню, - пробормотал Адам.
  - Вспомни, о  чем мы  с тобой говорили в тот день. Я показал
тебе вон то дерево, которое мы называем Древом Жизни, - на нем
еще висело  крупное красное  яблоко - и  сказал  тебе:  "Адам,
сделай одолжение,  не вкушай  плода  с  этого  дерева".  И  ты
ответил мне: "Хорошо, Господи, я и без яблок отлично обойдусь,
ведь у  меня есть  и морковь, и репа, и свекла, и картофель, и
даже огурцы -  питательные, полезные  для здоровья  овощи". Но
вчера, когда  ты был  вместе с  Евой, вы все-таки вкусили плод
запретного дерева! Вы съели яблоко!
  - Яблоко? - переспросил Адам удивленно.
  - Не  притворяйся,   Адам!  Ты  отлично  знаешь,  что  такое
яблоки! - сказал  Бог. - Они  большие, круглые,  и сладкие  на
вкус. Только  вот ты  не должен  знать, каковы  они  на  вкус,
потому что я запретил тебе есть яблоки.
  - Не понимаю,  почему мне  можно есть овощи и даже некоторые
фрукты и ягоды, а к яблокам я не должен и прикасаться.
  - Я  уже   объяснял  тебе  это.  Если  бы  ты  слушал  более
внимательно, ты  бы не  задавал  Мне  таких  глупых  вопросов.
Потому что, вкусив этого плода, ты познаешь Добро и Зло.
  - А что плохого в познании Добра и Зла? - спросил Адам.
  - Видишь ли,  с одной  стороны, всякое  знание есть благо, -
ответил Бог. -  Но с  другой стороны,  знание может обернуться
бедой,  если  оно  попадет  в  руки  человека,  не  владеющего
инструментом диалектики  и поэтому  не способного  оценить всю
сложность заключенных  в  этом  знании  противоречий.  Знание,
полученное слишком рано, может нанести непоправимый вред тому,
кто будет  им обладать.  Вы с  Евой пока  еще не  были  готовы
принять это  знание. Наблюдая за вашим развитием, я постепенно
готовил вас  к тому  моменту, когда  вы сможете  вкусить  плод
познания Добра  и Зла  без ущерба  для себя. Но она соблазнила
тебя, уговорила  тебя вкусить  от запретного  плода, ведь  так
было дело?
  - Не совсем, -  ответил Адам. - Эта мысль и раньше приходила
мне в  голову. Вообще,  это была  моя собственная идея. Ева не
виновата. Ее мысли заняты только птицами.
  - Но это  она первой  заговорила  о  том,  чтобы  вам  обоим
отведать запретного плода, так?
  - Может, и  так. Ну  и  что?  Я  слышал,  что  ты  не  очень
рассердишься на нас, если мы с Евой откусим по кусочку яблока.
  - От кого ты это слышал?
  - Точно не помню. Может быть, от птиц, а может, от пчел - их
здесь великое  множество, всех разве упомнишь! Но раз уж мне и
Еве было  уготовано вкусить от этого плода, велика ли разница,
если мы  попробовали кусочек  чуть раньше,  чем этого  от  нас
ожидали? Если яблоко положено на каминную полку, то в одном из
актов кто-нибудь  непременно  должен  его  съесть -  так  ведь
гласит закон  Необходимости в применении к классической драме,
если я не ошибаюсь? Не можем же мы целую вечность оставаться в
Райском Саду! Разве я не прав?
  - Ты, конечно,  прав, - ответил  Бог, гневно  глядя на  Свое
творение, - но  ты еще не знаешь, до какой степени ты прав. Ты
сей же  час покинешь  Райский Сад,  слышишь? Сомневаюсь, чтобы
тебе когда-нибудь удалось вернуться обратно. Я изгоняю тебя из
Эдема, где ты мог вести безмятежное существование!
  И Бог  изгнал Адама  и Еву  из Рая, послав ангела с огненным
мечом выполнить  эту миссию.  Так Адам  и  Ева  стали  первыми
людьми, имевшими  дело  с  участковым  миллионером,  явившимся
выселять их  как проживающих  без прописки. Изгнанные из Эдема
мужчина и  женщина  в  последний  раз  оглянулись  на  райский
уголок, который  они считали  своим родным  домом,  и  побрели
прочь. Много  дорог им  пришлось исходить, переходя с места на
место, однако  где бы они ни жили, ни одно из этих мест они не
могли назвать своим домом.
  Только оказавшись  за пределами  Эдема, Адам и Ева заметили,
что оба они наги.
  - Эй, ты,  божья корова! -  сказал  Адам  Еве. -  Да  ты  же
совершенно голая!
  - Ты тоже! - ответила Адаму обиженная подруга.
  Они проявили  сильнейшее любопытство  к таким частям их тел,
которые обычно  не принято  показывать в обществе, и, кажется,
обнаружили много забавного, потому что долго смеялись друг над
другом. Так родился сексуальный юмор.
  Вдоволь насмеявшись, Адам рассудительно заметил:
  - Не лучше  ли будет,  если мы  чем-нибудь прикроем  все эти
висящие штучки - надеюсь, ты понимаешь, о чем я говорю?
  - Понимаю, - кивнула Ева. - Странно, что мы не додумались до
этого раньше, правда?
  - Немудрено! Раньше  ты  думала  только  о  своих  птицах, -
сказал Адам.
  - Действительно. Я  сама не  знаю, почему  так получалось, -
согласилась Ева.
  Так, разговаривая, они прошли еще немного по дороге, ведущей
из Рая. Перед ними расстилался незнакомый пейзаж. Всмотревшись
вдаль, Адам спросил:
  - Интересно, что это такое там впереди?
  Ева посмотрела туда, куда указывал пальцем Адам, и сказала:
  - Если только это не обман зрения, я вижу там... людей.
  - Но ведь  этого не  может быть!  Мы  единственные  люди  на
Земле! - воскликнул Адам.
  - Мы _думали_,  что мы  единственные, - возразила  Ева, - но
оказалось, что это не так. Помнишь, как мы с тобой рассуждали,
есть ли еще во Вселенной существа, похожие на нас?
  - Да, - сказал Адам, - теперь я вспомнил. Мы пришли к мысли,
что Бог  должен был  бы создать других людей, чтобы нам было с
кем общаться.  Ведь если  ты умеешь  творить людей, то вряд ли
остановишься на первых опытных образцах.
  - Ты должен это помнить, - сказала Ева.
  - Но мне  как-то не  верилось, что  Он действительно сделает
это, - в  голосе Адама  звучала горечь. -  Я думал,  мы  будем
единственными людьми на Земле.
  Бог действовал  быстро. Он  задумал сурово покарать тех, кто
посмел Его  ослушаться.  С  самого  начала  Адам  и  Ева  были
единственными людьми  на Земле. Но после того, как первые люди
нарушили  божественную   волю,  Бог   создал  других  людей  в
наказание первым.  Адаму и  Еве оставалось  только  удивляться
Божественному промыслу -  они так  и не  смогли понять,  зачем
Богу понадобилось заселять Землю.
  Широкая дорога,  по которой шли Адам и Ева, скоро привела их
к городу.
  - Как  называется   это  место? -  спросил  Адам  у  первого
прохожего, попавшегося им на пути.
  - Это _Не самое лучшее место на Земле_, - ответил тот.
  - Что за  странное  название! -  удивился  Адам. -  Что  оно
означает?
  - Только Эдем  может называться  _Лучшим местом на Земле_, -
ответил прохожий, -  но если  забыть об  Эдеме,  это  воистину
райский уголок.
  - А откуда вы знаете об Эдеме? - спросил Адам. - Я что-то не
встречал вас там.
  Прохожий как-то странно поглядел на Адама, затем сказал:
  - Но ведь  каждому известно,  что лучше Эдема ничего быть не
может. Не  обязательно самому  побывать в  Эдеме, чтобы узнать
эту очевидную истину.
  Адам и  Ева поселились  в этом  городе. Вскоре  они  коротко
сошлись со  своим соседом,  демоном по  имени Гордон  Люцифер.
Люцифер был  ловким и  предприимчивым малым.  Он открыл первую
юридическую контору и стал заниматься частной практикой.
  Как-то раз, заглянув к своему соседу, Адам сказал:
  - Нам с  Евой  нужен  толковый  адвокат.  Сдается  мне,  нас
здорово одурачили.  Мы были  незаконно  изгнаны  из  Рая.  Во-
первых, мы не получали предуведомления о выселении. Во-вторых,
наше дело не рассматривалось в суде, и, само собой разумеется,
у нас не было адвоката.
  - Вы правильно  сделали, что  обратились  ко  мне, -  сказал
Гордон Люцифер,  проведя гостя  в свой  кабинет. - _Все  будет
правильно, на  этом построен  мир_, - таков  девиз  Сил  Тьмы,
компании, на  которую я  работаю. О,  нет, я  отнюдь  не  хочу
сказать этим,  что Тот,  о ком  вы сейчас  говорили, поступает
н