ла отчаянная  кокетка -  отлично  зная,
какое магнетическое  действие оказывают  на мужчин  ее большие
темные глаза,  она подарила  Корнглоу несколько  ослепительных
улыбок и  многообещающих взглядов,  сохраняя при  этом наивно-
простодушный вид.
  - Это ведь замок сеньера Родриго Сфорца? - спросил Корнглоу.
  - В  точности  так, -  ответила  девушка. -  А  ты,  видать,
задумал похитить госпожу Крессильду?
  - Откуда ты знаешь? - удивился Корнглоу.
  - Я многое знаю, - молочница улыбнулась, показав свои ровные
белые зубки, -  Если только  я не  ошибаюсь, ты втянут в игру,
которую затеял один мой давний знакомый - рыжий демон.
  - Он обещал,  что госпожа  Крессильда будет  моей, -  сказал
Корнглоу.
  - Хм! Обещать  всегда легко! -  хмыкнула девушка. - Я с виду
простая молочница,  но ведь внешность иногда бывает обманчива.
Так что  скажу без ложной скромности - я не обычная девушка. Я
знаю многое  из того,  что  происходит  в  мире  волшебства  и
сказочных приключений.  И вот я явилась сюда как раз для того,
чтобы предупредить  тебя. Та  госпожа, которой  ты  стремишься
завладеть, - стерва,  каких еще поискать! Не позавидовала бы я
тому, кто  вздумает  связать  с  нею  свою  судьбу.  Эта  змея
превратит жизнь бедняги в сущий ад.
  Корнглоу изумленно глядел на стоявшую перед ним девушку. Кто
же она  такая, если  знает все о нем и о госпоже Крессильде? И
чем дольше  Корнглоу смотрел  на нее,  тем меньше  он думал  о
благородной госпоже Крессильде из замка.
  - Госпожа, -  почтительно   обратился   он   к   темноглазой
незнакомке, - я не знаю, кто ты, но, судя по всему, ты желаешь
мне добра.  Я не  знаю,  что  мне  делать  дальше.  Может,  ты
посоветуешь мне что-нибудь?
  - Я  сделаю   еще  лучше, -  улыбнулась  девушка, -  я  тебе
погадаю. Я  умею гадать  по руке. Пойдем под крышу - там будет
удобнее.
  Взяв Корнглоу  за руку,  она увела  его обратно в конюшню, в
дальний угол,  где свет  еле пробивался  сквозь  полуприкрытое
маленькое оконце  и охапками  было  навалено  мягкое  душистое
сено. Усадив Корнглоу на сено рядом с собой, девушка заглянула
ему в глаза - и наш герой окончательно потерял голову. Глаза у
этой ведьмы  были словно  два глубоких  омута,  а  руки  такие
нежные, каких  не бывает у простых крестьянок. От их ласкающих
прикосновений по  телу молодого  человека разливалась приятная
истома.

     Глава 4

  Пьеса,  которую  задумал  поставить  Аззи,  вызвала  большой
резонанс в Потустороннем мире. Духи даже заключали между собой
пари, удастся  ли Аззи  довести свою  постановку до  конца,  и
ставки в  этих пари  были довольно  высокими. Интерес  к пьесе
Аззи возрос  еще больше, когда на сцену вышли старые греческие
божества  во   главе  с  тучегонителем  Зевсом.  Конечно,  это
значительно  усложнило   обстановку.   Архангел   Михаил,   не
упускавший из  вида ни  одной мелочи,  дни и  ночи проводил  в
рабочем кабинете,  принимая донесения  от своих многочисленных
агентов. И  сейчас он  пригласил к себе ангела Гавриила, чтобы
выслушать его устный отчет и дать ему дальнейшие указания.
  Михаил  принимал   посетителей  в   своей  штаб-квартире,  в
административном здании  Райских врат,  расположенном в  самом
центре Небесной Тверди. Райские врата были высоким современным
зданием, и  ангелам оно  очень нравилось. Помимо удовольствия,
которое   испытывает    сотрудник,   работающий    в    хорошо
оборудованном офисе,  здесь их  не покидало  трепетное чувство
приближения к Высшему.
  Ранние сумерки  спускались на  Место  Благих  Эманаций,  как
иносказательно называли  центр  Небесной  Тверди.  Шел  легкий
летний дождь.  Гавриил торопился  с докладом  к начальству. Он
пролетал по  крытым галереям,  хлопая крыльями и не обращая ни
малейшего внимания  на таблички  с надписями  "По галереям  не
летать!"
  Наконец он добрался до правого крыла здания, которое занимал
Михаил и ангелы, находившиеся в его прямом подчинении. Гавриил
остановился у  массивной дубовой  двери,  откашлялся,  оправил
белоснежное ангельское  одеяние, постучался  и вошел в кабинет
Михаила.
  Михаил  сидел  за  рабочим  столом;  в  дальнем  углу  стола
тихонько жужжал  компьютер. Мягкий  золотистый  свет  горел  в
кабинете.
  - Ты почти  вовремя, - в голосе архангела послышалась легкая
нотка неудовольствия. -  Я должен буду тотчас же отослать тебя
обратно.
  - А что  случилось, сэр? -  спросил Гавриил, присаживаясь на
мягкий диванчик напротив архангельского стола.
  - Дело с  пьесой, которую  ставит  Аззи,  принимает  слишком
серьезный оборот. Похоже, наш демон получил позволение вносить
изменения в  действительность у самой Ананке. Подумать только,
ему дозволено  даже творить  чудеса во  время  постановки  его
пьесы! Но  это еще  не все. Ананке решила, что Светлые силы не
должны иметь  никаких дополнительных  преимуществ перед Силами
Зла уже потому, что они олицетворяют Добро. В настоящий момент
мне доподлинно  известно, что  Аззи собирается  вырезать кусок
времени из  реальной истории  Венеции и перенести эту проекцию
реального мира  в другое  измерение. Знаешь  ли  ты,  чем  это
грозит?
  - Не могу знать, сэр.
  - Это грозит  тем, что  этот рыжий  черт сможет переписывать
историю, как ему заблагорассудится!
  - Но, сэр,  если я  правильно понимаю,  это никак  не сможет
повлиять на  ход реальных земных событий. История человечества
будет и  дальше развиваться  так, как ей положено развиваться,
что бы там ни вытворял Аззи в ином измерении.
  - Это  так,   однако  ты  не  учитываешь  всех  политических
последствий, которые  может повлечь за собой подобное событие.
Ведь примеру  Аззи могут  последовать другие. Мало ли на свете
недовольных,  жаждущих   переписать  историю   по-своему!  Они
воображают себе,  что история  человечества должна быть чем-то
иным, отличным  от того,  чем она  являлась  испокон  веков, -
длинной летописью  человеческих бед  и страданий.  Возможность
переписать историю  подрывает  основной  принцип,  на  котором
стоит наш  мир, -  принцип  Предопределения.  Подобные  теории
опасны и  могут увлечь  человечество по ложному пути, по пути,
где Случай  будет играть  еще  большую  роль,  чем  он  играет
сейчас.
  - Да, сэр, это очень серьезно.
  Михаил кивнул.
  - Более  чем.   Вся  структура  мироздания  оказывается  под
угрозой. Мы  можем  потерять  то  высокое  положение,  которое
занимаем сейчас.  Возможно, нам придется отказаться от высоких
идеалов Добра во имя спасения мира.
  Гавриил слушал начальника, приоткрыв от изумления рот.
  - Но, к  счастью, у  нас остается еще одно верное средство в
запасе, - задумчиво произнес Михаил.
  - Какое же это средство, сэр?
  - Раз уж  дело зашло  так далеко,  мы можем поступиться теми
высокими принципами,  которые удерживали  нас до  сих  пор  от
совершения   дурных    поступков.   Теперь   это   больше   не
джентльменская игра, и мы можем пустить в ход все средства для
достижения желанной цели!
  - Так точно,  сэр! - воскликнул Гавриил, а про себя подумал,
что его  начальник и  раньше не гнушался подобными средствами,
если считал,  что цель  их  оправдывает.  Михаил  называл  это
диалектикой.
  - Так что  же  конкретно  я  должен  сделать? -  осведомился
Гавриил.
  - Мне стало  известно, что  герои  из  пьесы  Аззи  получают
волшебных коней, - сказал Михаил.
  - Да, это очень похоже на Аззи, - ответил ангел Гавриил.
  - Ничто не  обязывает нас  более держаться  в стороне,  лишь
наблюдая за  тем, как  развиваются события. Мы во что бы то ни
стало  должны  помешать  его  планам!  Отправляйся  на  Землю,
Гавриил. Там,  у замка сеньера Родриго Сфорца, в конюшне стоит
белый  жеребец,   предназначенный  для  Мортона  Корнглоу.  Ты
уведешь жеребца и куда-нибудь его спрячешь.
  - Слушаюсь! - и  Гавриил вскочил с места, готовый мчаться на
Землю по  приказу начальника.  Он вылетел из комнаты и стрелой
помчался по  коридору, шумно хлопая крыльями, точно вспугнутый
голубь. Дело  было важным,  не терпящим  отлагательств, и  рад
него можно было пойти на нарушение всех правил.
  Не прошло  и десяти секунд, как Гавриил уже был на Земле. Он
приземлился на  какой-то лужайке  неподалеку от  замка сеньера
Родриго Сфорца, чтобы оглядеться, затем снова взмыл в небеса и
полетел к  замку. Приземлившись  у самых  ворот,  он  легкими,
неслышными шагами вошел во внутренний дворик.
  Был ранний предрассветный час, и слуги сеньера Родриго спали
глубоким сном.  Гавриил  прошел  прямиком  к  конюшне,  откуда
доносились звуки  любовной возни -  тихие стоны,  приглушенный
смех. Он  услышал тихое  ржание  и,  повернув  голову,  увидел
оседланного белого  жеребца, привязанного  в углу. Стараясь не
шуметь, Гавриил  отвязал благородное  животное и  вывел его из
конюшни.
  - Пойдем со мной, мой красавчик, - сказал он жеребцу.

     Глава 5

  Когда Корнглоу  открыл  глаза,  он  сначала  не  понял,  где
находится. Он лежал на охапке сена, рядом с какой-то женщиной,
полуодетой,  с   растрепанной  копной   темных  волос.  Сквозь
полуоткрытое окошко  ярко светило солнце, и сильно пахло сеном
и лошадьми.
  Разомкнув кольцо  нежных ручек, обвивавших его шею, Корнглоу
вскочил и принялся натягивать на себя одежду.
  - К   чему   такая   спешка? -   промурлыкала   проснувшаяся
Леонора. - Погоди минутку!
  - Мне  некогда! -   ответил  Корнглоу,   путаясь  в  рукавах
рубашки. - Мое приключение уже давно должно было начаться!
  - Разве тебе  не хватило тех приключений, которые были у нас
сегодня ночью? -  спросила Леонора. -  Не  оставляй  меня.  Мы
нашли  друг  друга -  к  чему  желать  большего  и  стремиться
навстречу неизвестному?
  - Нет-нет,  не   удерживай  меня!  Я  должен  испытать  свою
судьбу! - воскликнул Корнглоу. - Но где же мой волшебный конь?
  Корнглоу заметался  по конюшне,  но конь  как  сквозь  землю
провалился.   Единственным    животным,   которое   он   сумел
обнаружить, был  маленький серый  ослик, стоявший  в одном  из
стойл. Ослик  громко заревел,  показав желтые  зубы. Несколько
секунд Корнглоу недоуменно глядел на него, затем сказал:
  - Ах, бедное  благородное  животное!  Верно,  какой-то  злой
волшебник заколдовал  тебя, превратив  в осла.  Но если  я  не
покину тебя в беде, ты, конечно, примешь свой прежний облик!
  И, выведя  осла из стойла, Корнглоу сел на него и ударил его
пятками,  понуждая   войти  во  внутренний  двор  замка.  Осел
упрямился,  но   Корнглоу,  решивший   бросить  вызов  судьбе,
оказался упрямее.  Взревев еще раз, осел поскакал мимо кухни и
птичника прямо к главным воротам замка.
  - Эй,   вы,    там!   Открывайте! -    закричал    Корнглоу,
остановившись у ворот.
  - Кто идет? - ответил ему низкий мужской голос.
  - Я пришел просить руки прекрасной госпожи Крессильды!
  На шум  вышел пузатый  лысеющий мужчина  в белой  рубашке  и
штанах до колен; на нем был поварской колпак. Оглядев Корнглоу
с головы до ног, он сказал:
  - Да ты, видать, сумасшедший! Госпожа Крессильда замужем! Ее
благородный супруг вот-вот выйдет сюда!
  Ворота открылись  еще шире,  и  из  замка  вышел  высокий  и
стройный мужчина,  в котором  с  первого  взгляда  можно  было
признать благородного  дона. Длинная  шпага была пристегнута у
его  бедра.   На  лице   его   застыло   выражение   холодного
высокомерия.
  - Я Родриго  Сфорца, - произнес  он  тоном,  от  которого  у
Корнглоу мурашки побежали по коже. - В чем дело?
  Толстяк  в   поварском  колпаке  отвесил  благородному  дону
раболепный поклон:
  - Вот этот  чудак говорит,  что он явился просить руки вашей
супруги, благородной госпожи Крессильды.
  Сеньер Родриго смерил Корнглоу презрительным взглядом:
  - Это правда?
  Только тут Корнглоу понял, что дела его идут весьма скверно.
Видимо, пропажа  волшебного коня  расстроила  все,  что  успел
подготовить Аззи.
  Корнглоу повернул  своего ослика  и, сильно  ударив пятками,
хотел было  пустить  его  в  галоп.  Однако  строптивый  ослик
взбрыкнул задними  ногами, и  Корнглоу  слетел  с  его  спины,
больно ударившись о землю.
  - Стража, ко мне! - крикнул сеньер Родриго Сфорца.
  Отовсюду к воротам стали сбегаться вооруженные люди, на ходу
застегивавшие камзолы.
  - В темницу его! В подземелье! - приказал сеньер Родриго.
  Так Корнглоу  оказался в  сыром и  мрачном подземелье  замка
сеньера Родриго.  Голова его  гудела от  бесчисленных  ударов,
которыми в изобилии наградила его стража.

     Глава 6

  - Ну,  Мортон, -   послышался  чей-то  сердитый  голос, -  в
хорошенькую же историю вы попали!
  Корнглоу с  трудом приподнялся  и сел, удивленно оглядываясь
по сторонам и часто моргая, словно пытаясь прогнать навязчивое
видение. Всего  миг тому назад он лежал на тощей охапке соломы
в подземелье  замка  сеньера  Родриго  Сфорца  и  голова  его,
казалось, была  готова расколоться  от боли.  Стражники, желая
угодить  своему   господину,  не   церемонились  со   странным
безумцем, появившимся  на осле  перед  воротами  замка,  чтобы
просить руки  госпожи Крессильды.  Изрядно намяв ему бока, они
швырнули его  в темницу. Ребра Корнглоу до сих пор ныли - ведь
им  пришлось   пересчитать  дюжины   три  высоченых   каменных
ступенек, ведущих в подземелье.
  И вот теперь он снова был на свободе. Корнглоу ощутил свежее
дыхание ветерка на своей щеке и глубоко вздохнул, однако вздох
его прозвучал  печально. Корнглоу  уже успел изрядно устать от
всех этих волшебных перелетов, от путешествий в пространстве и
времени; вдобавок  волшебство  действовало  на  него  довольно
странно -  от  заклинаний  у  него  приключилось  расстройство
желудка. Его мутило, и перед глазами у него мелькали зеленые и
черные круги.
  Еще раз тяжело вздохнув, Корнглоу поднял глаза. Перед ним, в
длинном красном  плаще и высоких сапогах мягкой кожи, стоял не
кто иной, как Аззи.
  - Ваша милость! -  воскликнул  Корнглоу. -  Как  я  рад  вас
видеть!
  - Правда? - в  голосе Аззи  прозвучали иронические  нотки. -
Боюсь, ваша  радость поубавится,  когда я  скажу вам  все, что
собирался сказать.  Не успев  толком взяться  за дело,  вы его
провалили! Ну,  скажите мне,  как вы могли упустить волшебного
коня?!
  Корнглоу начал  оправдываться, и, конечно, решил свалить всю
вину на  женщину, как  это делало  большинство мужчин  во  все
времена.
  - Я не  виноват! - воскликнул  он. - Меня околдовала ведьма!
Околдовала, чтобы  соблазнить! Я  не виноват,  клянусь вам!  Я
ничего не мог поделать против ее чар - ведь, в конце концов, я
простой смертный...
  И он  рассказал Аззи  о том,  как он встретился с Леонорой и
провел с  ней ночь,  и о том, что случилось на следующее утро.
Аззи слушал  внимательно,  не  перебивая.  На  первый  взгляд,
пропажа волшебного  коня и  заточение Мортона  Корнглоу  могли
показаться  простой  случайностью,  неблагоприятным  стечением
обстоятельств. Но  Аззи было не так-то легко провести. Во всем
этом он различал чей-то хорошо знакомый почерк...
  - Но ведь  в самом начале вашего приключения, когда вы вошли
в конюшню  в первый  раз, жеребец  _был_ там? -  спросил он  у
Корнглоу.
  - Конечно, ваше  превосходительство! -  с  жаром  воскликнул
конюх. -  Жеребец   был  привязан   в  стойле.   А  ночью   он
таинственным образом  исчез. Утром,  когда я вошел в стойло, я
увидел только  серого осла... Послушайте, Ваша милость, может,
еще не  поздно начать  все  сначала?  Вы  дадите  мне  другого
волшебного коня, и я...
  - Легко  сказать -   другого   коня! -   проворчал   Аззи. -
Волшебного коня  не так-то просто достать, милейший. Если б вы
знали, каких  трудов  мне  стоило  добыть  того,  которого  вы
упустили, возможно,  вы не  были бы  столь беспечны и бережнее
относились бы к казенному имуществу.
  - Ну, ладно,  если  волшебного  коня  и  правда  так  трудно
достать, то  нельзя ли  заменить его  чем-то другим  или  даже
просто  обойтись  без  него? -  жалобно  произнес  Корнглоу. -
Неужели мне пропадать из-за какого-то коня?
  - Ну, хорошо,  я постараюсь  что-нибудь для вас придумать, -
сказал Аззи, смягчившись.
  - О, ваша  милость!.. Уж  в этот  раз я  вас не подведу, вот
увидите! Ах, да, у меня к вам еще одна просьба...
  - Какая?
  - Мне бы  хотелось кое-что изменить в условиях нашего с вами
соглашения. А точнее - в своем заветном желании.
  Аззи недоуменно поглядел на Корнглоу:
  - Что вы сказали?
  - Я говорю, мне бы хотелось изменить свое заветное желание.
  - Как так?
  - Ну, вы помните, в качестве награды за участие в вашем деле
я просил  у вас руки сеньериты Крессильды. Так вот, я раздумал
на ней  жениться. У  нас не  получится  крепкой  семьи.  Она -
благородная госпожа, а я человек незнатный. Она затаит на меня
обиду: мол,  муж-то мне  неровня, он  и воспитан  не  так,  ни
ступить, ни  сказать по-ученому  не может.  Не станет  госпожа
Крессильда жить  со мною.  Но  я  встретил  отличную  девушку,
которая мне  очень нравится.  Звать ее  Леонора. Я хочу, чтобы
она стала моей подругой.
  - Не  говорите   глупостей, -  сказал   Аззи, -  у  нас  уже
записано, что сеньерита Крессильда назначена вам в супруги.
  - Но ведь сеньерита Крессильда замужем!
  - Однако, когда вы с таким пылом просили у меня ее руки, вас
это обстоятельство  ничуть не смущало, - заметил Аззи. - Да и,
в конце  концов, какое  это имеет значение? Ведь я обещал вам,
что берусь устроить ваш брак с госпожой Крессильдой.
  - Ну да! -  воскликнул Корнглоу. -  Вам легко  говорить!  Но
подумайте сами -  мне ведь  придется жить  в одном  мире с  ее
бывшим мужем,  ведь так?  Если я  наставлю ему рога, это будет
страшным оскорблением.  Он отправится  на  край  света,  чтобы
отомстить своему  обидчику. А  вы... вы  ведь вряд  ли сможете
быть все  время рядом  со мной,  чтобы оберегать меня от шпаги
благородного господина.
  - Да, конечно, -  ответил  Аззи, -  я  не  смогу  все  время
находиться  при  вас,  оберегая  вас  от  всевозможных  бед  и
несчастий. Но,  в конце  концов, вы знали, на что идете, когда
согласились участвовать  в моей  пьесе. Вы  сделали свой выбор
совершенно сознательно. Крессильда предназначена вам.
  - Однако, насколько  я помню,  в нашем  договоре  ничего  не
сказано о том, что я не могу отказаться от нее в пользу другой
женщины. А  я вообще  люблю женщин и легко влюбляюсь. Таким уж
меня создала  природа. Не  кажется ли  вам, сударь,  что  идти
против природы - значит поступать весьма неразумно?
  - Ну, хорошо, - смягчился Аззи, - я посмотрю, могу ли я что-
нибудь для вас сделать, и вскоре сообщу вам свое решение.
  С этими  словами  Аззи  растаял  в  воздухе.  Корнглоу,  уже
успевший  освоиться   с  подобными   чудесами,  оглянулся   по
сторонам, зевнул  и прилег отдохнуть прямо на земле. Ему очень
хотелось  спать:   ведь  ночь,   проведенная  с   Леонорой,  и
заключение в темнице отняли у него много сил. К тому же делать
пока все равно было нечего.
  Но выспаться  как следует  ему не удалось: не прошло и часа,
как Аззи вернулся, ведя в поводу белого скакуна. Даже человек,
совершенно не разбирающийся в лошадях, сразу признал бы в этом
благородном создании  волшебного коня -  настолько красив  был
этот конь.  Корнглоу же  был опытным  конюхом и  сразу  оценил
достоинства белого жеребца.

  Разыскав Леонору,  Аззи с  первого взгляда  распознал в  ней
сверхъестественное существо. Леонора была эльфом-переростком и
довольно ловко выдавала себя за простую смертную.
  - Эльфы  такие  злые, -  пожаловалась  Леонора  Аззи. -  Они
дразнят меня,  потому что  я почти на целую голову выше самого
высокого из  их мужчин. Никто из них не хочет на мне жениться.
Поэтому я  решила покинуть эльфов и уйти к людям. Ведь если бы
я осталась  с эльфами,  мне пришлось  бы  коротать  весь  свой
долгий век  в одиночестве.  А  смертным  я  нравлюсь.  Мужчины
называют меня  очаровательной крошкой  и сходят  из-за меня  с
ума. Я  даже думаю  выйти замуж  за кого-нибудь  из  смертных.
Конечно, здесь  есть одно неудобство: ведь