корточки в верхней точке лагеря, которая  находилась  на  передней
кромке  дюны;  более  высокого  места  вокруг  не  было.  Аппарат   связиста
попискивал от безнадежного отчаяния, когда тот пытался связаться  со  своими
начальниками  в  Калтусе.  Каждый  раз,  когда  вдалеке   сверкала   молния,
какой-нибудь демон рычал, пугая души обреченных.
   Калла Малланик мрачно ковырялся в банке консервов. Костра не развели, так
как на всей бесцветной равнине не  было  ничего  крупнее  куста  крыжовника.
Лучшее, чем можно было утешиться в данной ситуации,  это  тем,  что  пища  в
тускло-оливковых жестянках настолько неаппетитна в горячем виде, что есть ее
холодной ненамного хуже.
   - Ну, - произнес эльф, - мы могли бы попытаться проделать в  почве  дыру,
как ты сделала, чтобы загнать гору в ловушку.
   -  Здорово  придумано!  -  фыркнула  Сомбризио.  -  Если  вы  попытаетесь
проделать это, то в первый раз дыра закроется раньше, чем ты  успеешь  снять
меня с пальца и бросить в нее. Однако во второй раз ты зароешь меня на такую
глубину, о которой мне даже думать не хочется.
   - Неужели? - удивленно спросила Джэнси.
   - Будьте уверены, - ответила Сомбризио. - Во второй  раз  Запустение  уже
будет наготове. Оно утащит нас в свою глубину, как форель заглатывает муху У
меня будет компания на следующие три тысячелетия. Или еще дольше.
   - Я так и думал, что это слишком просто, - сказал Калла. Он сунул  в  рот
еще ложку еды из банки  в  качестве  наказания  за  то,  что  позволил  себе
надеяться.
   - Послушайте, меня это устраивает - утешила их Сомбризио. - По-моему,  вы
оба и под землей останетесь такими же умными, как сейчас.
   - Лучше всего, - громко произнесла  Джэнси,  -  будет  отвезти  Сомбризио
обратно в Кал-туе. Одного предмета недостаточно  для  нарушения  магического
равновесия. - Она откашлялась и продолжила:
   - Кроме того, перстень может  пригодиться,  если  будет  под  рукой,  для
разных, знаете ли, вещей.
   Джэнси говорила с нажимом, потому что знала, что всякий  раз,  высказывая
мысль, не связанную с тем, чтобы разнести кого-либо  на  куски  Кастратором,
она  выходит  за  рамки  своей  компетенции.  Если  вложить  в  высказывание
достаточно настойчивости, слушатели, возможно,  забудут,  что,  в  сущности,
Джэнси Гейн глупа как пробка.
   Или вспомнят  о  Кастраторе,  и  это  может  стать  еще  лучшим  способом
заставить их с ней согласиться.
   С вершины дюны до них с Каллой донеслось оживленное  бормотание.  Они  не
разбирали слов, но поняли, что  Сквилл  наконец  установил  связь,  перестав
попусту бросать заклинания в завывающую атмосферу.
   - Если мы возвращаемся, - заметил Калла, проверяя свой лук  с  серебряной
тетивой, - я бы предпочел отправиться в путь раньше,  чем  разразится  буря.
Дождь хлынет по этому склону потоком, словно первая волна всемирного потопа.
   К ним трусцой подбежал Сквилл. Его все еще вытянутая в  воздух  волшебная
палочка колебалась над ним, напоминая палочку маэстро, дирижирующего небом.
   - Я пробился! - кричал связист. - Они говорят: "Спрячьте подальше!"
   Джэнси поднялась нарочито медленно и угрожающе. Взялась руками за бока.
   - Спрячьте подальше, - повторила она. - А  они  говорят,  как  именно,  о
Пресветлая задница Сиф, мы должны  это  сделать,  если  город  погребен  под
землей?
   Сквилл затормозил так резко, что чуть было не  потерял  равновесия.  Плащ
раздулся и снова опал у него за спиной.
   - А-а, - ответил он. - Нет, госпожа Гейн, они мне  этого  не  сказали.  Я
описал им положение очень, очень ясно, госпожа Гейн...
   Связист заметил, как правая рука Джэнси сжалась на  рукоятке  Кастратора.
Он зажмурился.
   - ..и они просто сказали, э.., то, что сказали, госпожа.
   - Это не его вина, - мягко заметил Калла Малланик. - Конечно,  во  многих
человеческих культурах существует традиция убивать гонца,  поэтому  полагаю,
мы могли бы - то есть, если ты захочешь...
   - Врезать ему как следует, -  мрачно  сказала  Джэнси  и  отвернулась  от
связиста, пока не сделала чего-то такого, о чем не станет сожалеть, но будет
знать, что должна бы сожалеть. - Зубы Хел, - произнесла она.
   Существовало  множество   разных   способов   справиться   с   отчаянием.
Единственный способ, оказывающийся для нее  действенным,  это  на  несколько
минут  пойти   вразнос,   но   она   понимала,   что   здесь   ей   придется
удовольствоваться депрессией.
   Не очень далеко от них сверкнул огонь.
   - Неужели буря окружила нас со всех сторон? - спросила  Джэнси,  разминая
ладони, чтобы избавиться от мурашек, появившихся после  того,  как  она  так
сильно стискивала рукоятку топора.
   Калла прищурился.
   - Нет, - ответил он, - это опять гора. Выброс флогистона, когда  в  скале
появляются и закрываются трещины, как говорил отшельник.
   - До вас еще не доходит? - осведомилась Сомбризио.
   - Гора! - одновременно воскликнули Джэнси и Калла.
   -  Знаете,  -  сказала  Сомбризио,  -  я   думаю,   что   в   этом   веке
интеллектуальное превосходство находится в  руках  тараканов.  Или  что  там
тараканы используют вместо рук.

***

   Дождя еще не было, но когда он наконец разразится, то хлынет,  как  струя
коровьей  мочи  на  плоский  камень.  Только  в  Запустении  Томидор  камней
маловато. И коров, разумеется, тоже, насколько Джэнси могла судить.
   Гора с грохотом приблизилась к подножию дюны подобно лавине;  чем  она  в
основном и была, хотя камням  приходилось  самим  затаскивать  себя  наверх,
чтобы потом упасть.
   Земля сотрясалась, как от ударов молота. От  рушащегося  гранита  во  все
стороны летели брызги огня, искры, лучи и слабо светящиеся шары  размером  с
копну сена. Эти последние повисали в воздухе и  дрожали,  мечтая  о  рае,  в
котором призрачные поезда мчатся по фантомам рельсов.
   На мгновение поток камней, несущихся вперед, иссяк. Последовавшая за этим
тишина была относительной, но казалась полной из-за грохота  предшествующего
ей катаклизма.
   Джэнси Гейн и ее спутник-эльф стояли на вершине дюны. Они выбрали место в
полумиле от лагеря, где сгрудились лошади и Сквилл. Нет смысла наводить гору
прямо на припасы; хотя если дела пойдут плохо, это не будет  иметь  большого
значения.
   У них за  спиной  передняя  кромка  дюны  обрывалась  вниз  под  углом  в
шестьдесят градусов. От грохота горы из этой стены  вылетали  облака  мелкой
почвы. Пыль корчилась,  словно  женщина  под  пытками,  опускаясь  на  землю
тремястами футами ниже.
   - Давай начинать расходиться, - сказал Калла Малланик. Он сделал два шага
в сторону от Джэнси, глядя назад  через  плечо,  чтобы  убедиться,  что  она
намерена следовать  тому  плану,  который  они  выработали,  пока  гора  еще
находилась от них в нескольких милях.
   Но Джэнси не собиралась ему следовать.
   - Уходи с дороги, - приказала  она.  Ее  глаза  были  прикованы  к  горе,
которая снова понемногу росла; она держала Сомбризио в горстях обеих рук.  -
Думаю, я сама обо всем позабочусь.
   - Ты думаешь? - вскипела Сомбризио. - Ты думаешь?  Конечно,  ты  думаешь,
что для тебя вляпаться в грязь то же самое, что для  меня  быть  погребенной
под живой скалой!
   - Джэнси, - сказал Калла. Он говорил таким  сдержанным  серьезным  тоном,
каким уговаривают малыша, который  ухитрился  запереться  изнутри  в  ванной
комнате. - Брось мне перстень, отбеги на несколько  шагов,  а  я  его  снова
переброшу тебе. Нам надо не дать горе сосредоточиться на одной точке. У  нее
слишком широкий фронт, и нам не уцелеть, если она двинет прямо на одного  из
нас.
   - Ладно, - ответила Джэнси. - Ладно.
   Она швырнула Сомбризио из-под руки эльфу, затем пошла от него прочь вдоль
по круче, притворяясь невозмутимой. Или это  сработает,  или  нет.  Если  не
сработает, то весьма мало шансов, что у Джэнси Гейн  можно  будет  спросить,
что же пошло не так.
   Гора, на мгновение застывшая  в  задумчивости  у  подножия  склона  дюны,
по-видимому,   собралась   наконец   с    духом,    фигурально    выражаясь.
Кристаллическая масса стала расти вверх с постоянной скоростью,  готовясь  к
последнему рывку под влиянием силы тяжести к цели, которую она почуяла.
   По мере того как Калла с перстнем шагал на север по  осыпающемуся  гребню
дюны, вздымающиеся слои скал слегка  перемещались  по  направлению  к  нему.
Движение горы становилось все более направленным, когда она  приближалась  к
Сомбризио. Если бы масса камней была охотничьим псом, она  бы  уже  лаяла  с
восторженным энтузиазмом. И так уже в хрусте  и  треске  камней,  скользящих
друг поверх друга, ощущалась радость, как у собаки, виляющей хвостом.
   - Можешь теперь бросить ее мне, - крикнула Джэнси, повышая  голос,  чтобы
Калла услышал ее сквозь грохот геологического катаклизма. Она оставила  свой
щит и шлем в лагере, так как в настоящий момент они явно были бесполезны.
   Кастратор тоже был бесполезен, но огромный топор все же раскачивался у ее
правого бедра. Джэнси всегда хотела быть похороненной вместе с  Кастратором.
Если в следующие несколько секунд дело повернется  плохо,  правильнее  будет
описать ее  будущие  отношения  с  топором  как  "перемещаться",  а  не  как
"похоронить".
   - Держи! - крикнул Калла. К этому моменту он  был  уже  в  ста  футах  от
Джэнси, но гора покрывала нижнюю часть  дюны  на  ширину,  в  несколько  раз
большую.
   Эльф широко, всем телом размахнулся для броска. Его движения были так  же
грациозны, как у кота, прыгающего, чтобы  разодрать  какую-нибудь  маленькую
птичку на окровавленные перышки. Сомбризио, вращаясь  и  вспыхивая  бледными
искрами в свете разрядов надвигающейся горы, описала идеальную дугу, которая
закончилась в ладонях Джэнси.
   Джэнси пустилась бежать вдоль гребня склона. Кастратор бил ее  по  бедру.
Подножие горы слегка сместилось в ее  сторону,  меж  тем  как  стена  камней
быстро росла. Трение  о  сыпучую  почву  было  недостаточным,  чтобы  совсем
затормозить огромную массу, громоздящуюся в башню и перетекающую вперед.
   При  движении  гора  изгибалась,  достигая   предела   модуля   упругости
кристаллов,  из  которых  состояла.  Между  слоями  камней  распахивались  и
закрывались провалы, похожие на зияющие рты. Джэнси осыпало дождем гранитной
кротки.  Из  этих  каменных  туч  гремел  гром,  превосходящий  человеческое
воображение.
   - Бросай меня сейчас, ты, дура безмозглая! - завопила Сомбризио.
   Горный склон колебался всего в двадцати футах от Джэнси. На мгновение  на
его поверхности появилась расщелина, похожая на трещину в пересохшем бревне.
Джэнси  швырнула  Сомбризио  в   щель   между   гранитными   плитами.   Щель
захлопнулась, а вся гора обрушилась вниз лавиной, которую ничто на свете  не
могло бы остановить.
   Джэнси броском, вытянув вперед руки, нырнула вперед  в  том  направлении,
куда бежала. Хрупкая почва потеряла сцепление, соприкоснувшись с мегатоннами
гранита. Край дюны взорвался столбом пыли, которая  окутала  поток  холодных
камней и полетела впереди него к плоской  равнине  тремястами  футами  ниже.
Грохот продолжался необычайно долго.
   Джэнси лежала на гребне склона. Гоpa пролетела мимо  нее,  но  ее  сапоги
висели  в  воздухе  над  обрывом,  куда  рухнул  край  дюны,   когда   скала
проскользнула мимо. Пятьсот футов поверхности склона дюны срезало, и  теперь
угол ее наклона составлял не шестьдесят градусов, а только половину.
   Гораздо  ниже  подножия  склона  гора  остановилась,  содрогаясь.   Калла
Малланик поднялся на ноги на  дальней  стороне  ниши,  появившейся  в  дюне.
Помахал  рукой.  Сквилл,  которого  едва  можно  было  различить  в  пыльных
сумерках, карабкался вверх по склону.  Связисту  необходимо  было  забраться
повыше, чтобы послать сообщение в Калтус.
   Чтобы послать сообщение в Калтус об успехе Джэнси Гейн.

***

   Дождь лил потоками, ведрами, огромными накатывающимися волнами.  От  него
даже слегка пахло коровьей мочой. Джэнси Гейн купалась раз в год,  в  ручье,
когда таял лед, поэтому запах ее не особенно беспокоил.
   Несмотря на бурю, ей следовало быть гораздо веселее, чем она была.
   Калла Малланик поймал за повод серую кобылу, чтобы Джэнси могла закончить
увязывать вьюк. Лошади полагалось стоять смирно и  с  брошенными  поводьями,
когда ее навьючивают, но непогода привела ее в возбуждение. Сиф, неужели эта
кобыла думает, что у нее есть проблемы?
   Под хлещущими потоками дождя почва исчезала быстрее, чем добрые намерения
на вечеринке холостяков. К  тому  времени,  как  Джэнси  схватила  последнее
вьючное седло, он уже смыл двадцать пять футов склона.  Она  надеялась,  что
этим проклятым лошадям понравится мокрый и грязный  фураж,  так  как  именно
таким они его будут жевать до тех пор, пока они не выберутся  из  Запустения
Томидор.
   Они с Каллой навьючили гнедого  жеребца.  Конь  чуть  было  не  подвергся
опасности быть задушенным собственным хвостом, но вовремя осознал  опасность
и перестал пятиться от Джэнси. Его  грудь  была  покрыта  пеной  от  страха,
несмотря на смывающий ее дождь.
   Джэнси остановилась,  потом  уперлась  жеребцу  в  ребра  коленом,  чтобы
затянуть подпругу еще на одну дырочку.
   - Где, во имя Сиф, Сквилл? - крикнула она Калле.
   Эльф показал на разваливающуюся дюну.
   - Там же, где и раньше, - ответил он. - Думаю, он  до  сих  пор  пытается
вызвать Калтус сквозь эту бурю.
   Силуэт связиста вырисовывался на фоне западной части  неба.  Тучи  скрыли
все следы заката, но небеса постоянно освещали яркие молнии.
   - Ну, если он не спустится  к  нам  немедленно,  мы  уедем  без  него!  -
пригрозила Джэнси.
   Сквилл встал. Сделал шаг по направлению к ним, будто  услышал  Джэнси  на
расстоянии четверти мили сквозь хаос потопа и раскаты грома. Помахал рукой.
   Разряд  молнии  ударил  в  конец  двенадцатифутовой   волшебной   палочки
связиста. Вспышка получилась ярче, чем все, вместе взятые,  молнии,  которые
гроза швыряла на землю до сих пор. Кости Сквилла на мгновение проявились  на
фоне светящегося электрического  шара,  а  потом  растворились,  как  и  все
остальное.
   Джэнси снова встала. Она не поняла,  что  сбило  ее  с  ног  и  заставило
приземлиться на задницу - удар  электричества,  расколовший  небо  гром  или
просто изумление.
   - Давай двигать! - сказала она Калле. Эльф все  равно  ничего  не  слышал
какое-то время после удара грома, последовавшего за молнией;  но  ему  и  не
надо было говорить, что пора убираться с этого места.

***

   Буря кончилась недалеко от основания дюны,  скрывающей  Антурус.  Граница
между дождем и его отсутствием была резкой, как лезвие бритвы.
   Дюны, которая прежде покрывала Антурус. Дождь  размыл  лесс  и  унес  его
прочь с энтузиазмом, на который не способна ни  одна  бригада  муниципальных
рабочих. Огромные реки ила текли на  все  четыре  стороны  от  этого  места,
следуя небольшим складкам рельефа и делая их еще глубже.
   А может быть, потоки текли вверх. В конце концов это же  было  Запустение
Томидор.
   Вьючные лошади ржали, поздравляя друг дружку с тем, что остались в живых.
Калла Малланик остановился и снял с себя тунику, чтобы отжать. Даже если  бы
они прихватили с собой запасную одежду, ничто не могло  побывать  под  таким
ливнем и не промокнуть насквозь.
   Джэнси оглянулась назад, на пенящееся, кипящее под дождем озеро.
   - Наверное, мы могли  подождать,  -  сказала  она.  -  Антурус  полностью
освободится через двадцать минут.
   - Не думаю, чтобы из этого что-нибудь получилось, - отозвался  эльф.  Его
голос тоже звучал не особенно весело.
   Небо на западе стало алым, хотя солнце уже должно  было  уйти  далеко  за
горизонт.
   - С Сомбризио  все  будет  в  порядке,  -  произнесла  Джэнси  оживленным
голосом. - Когда-нибудь парень по имени Магомет увидит в  куче  песка  некий
предмет. Когда он нагнется, чтобы поднять его, предмет  спросит,  обращалась
ли его мамаша в суд с иском к верблюду о признании отцовства.
   - Да уж, - отозвался Калла. - Что бы гора  ни  делала,  этот  перстень  и
глазом не моргнет.
   Джэнси пощелкала языком паре лошадей, которых  вела  за  собой.  И  снова
зашагала вперед.
   - Мы действительно это сделали, правда? - сказала  она.  -  О  нас  долго
будут говорить. Герои, которые избавились от Сомбризио.
   - Держу пари, - согласился Калла. - Это  был  не  один  подвиг,  а  целых
полтора, я готов заявить об этом всему миру!
   Раздался тихий звук. Джэнси резко обернулась.
   -  Прости,  -  сказал  смущенный  эльф.  -   Я   на   обед   съел   банку
консервированных бобов с сосисками.
   - Вот как, - отозвалась Джэнси. И снова щелкнула языком лошадям.
   - Я тоже по ней скучаю, - произнес  Калла  Малланик  едва  слышно:  но  с
другой стороны, Джэнси этого и говорить не надо было.
   За их спинами под кровавым небом блистали опаловые башни Антуруса.

ПРЕЛЮДИЯ ТРЕТЬЯ

   Какого роста подружки невесты, миледи? - недоверчиво спросила портниха.
   Рисса показала рукой.
   - Ну, я довольно высокая, а они обе выше меня.  Кажется,  у  меня  где-то
есть несколько накидок  Джэнси,  а  Домино..,  ну,  она  же  была  Домиником
Блейдом, так что вы без труда можете повидаться с мужским  портным,  который
ее обшивал. Она всегда жила здесь, в Калтусе, по крайней мере когда не  была
на войне.
   Морщинки вокруг глаз портнихи стали  глубже.  Они  только  что  закончили
вторую примерку подвенечного  платья,  и  оно  получалось  сногсшибательным.
Осталось совсем немного рутинной работы: пришить бесчисленные ярды  кружева,
сотни жемчужин и подшить подол - в том числе и тридцатифутовый шлейф.
   Теперь, с умелой помощью Дейзи,  они  разрабатывали  костюмы  для  гостей
свадебной церемонии. Гостей было не слишком много, принимая во внимание, что
это королевская свадьба. Вся семья Риссы была убита Калараном - как и  семья
Рэнго. Это решило сложную проблему сочетания платьев матери невесты и матери
жениха, но хватало и других проблем.
   - Доминик Блейд, - повторила портниха слабым голосом. -  Прекрасно,  ваше
высочество. Кажется, я что-то о ней слышала. Если  я  правильно  помню,  она
черноволосая, а Джэнси Гейн блондинка?
   - Правильно, - ответила Рисса. - Это создает трудности?
   - Это действительно ограничивает нас в выборе цвета.  Розовый,  например,
очень идет блондинкам, но редко льстит брюнеткам.
   -  Не  думаю,  что  Джэнси  наденет  розовое,  -  сказала  Рисса,  слегка
содрогнувшись при этой мысли. - Как насчет бледно-голубого?
   - Я о нем думала, но обе вышеупомянутые дамы довольно загорелые.  -  Швея
нахмурилась. - Бледно-голубой цвет придаст желтизну их коже.  А  как  насчет
светло-зеленого? Это вполне королевский цвет, и он будет уместным,  ведь  за
церемонией венчания сразу же последует коронация.
   Рисса кивнула, и пока они рассматривали  лоскутки  бледно-зеленой  ткани,
она размышляла о том, что этот цвет будет  очень  мил,  когда  они  создадут
Королевский Дом и  выберут  королевские  цвета.  И  необходимость  принимать
подобные решения станет делом прошлого. Никого никогда не волнует,  идут  ли
королевские цвета к цвету его лица.
   Приблизительные  наброски  фасона  платьев  довели  бедную  портниху   до
отчаяния. Одежда, которая подошла  бы  мускулистой,  пышной  фигуре  Джэнси,
проглотит  более  стройную  и  сухощавую  Домино.  Платья,  которые  выгодно
оттенили бы мальчишескую фигуру Домино, заставят Джэнси казаться громоздкой.
Уходя с предварительными набросками  фасонов,  портниха  бормотала  под  нос
молитвы всем божествам, какие только были склонны ее слушать.
   Рисса послала Дейзи проводить портниху  до  дому,  заверив,  что  полчаса
вполне способна сама о себе позаботиться. Хотя подразумевалось, что этим она
демонстрирует  свою  благосклонность  к  портнихе,  Рисса  стремилась   хоть
ненадолго остаться одна. Дейзи была склонна нянчиться  с  ней,  против  чего
Рисса не возражала бы, если бы это была ее собственная нянюшка.  Однако  эта
несчастная дама погибла, когда войска Каларан