берцовые кости чудовищ давно минувших  дней  служили  главной
опорой стен хижины. Промежутки между этими крупными костями заполняли  части
менее крупных скелетов, образуя головоломку  невероятной  сложности.  Голени
кроликов скрепляли ключицы медведей и, в свою  очередь,  крепились  лучевыми
костями дроздов, а те соединялись с еще более мелкими  косточками.  Жаберные
пластины громадной акулы служили крышей, хотя ни одно море не приближалось к
Томидору ближе  чем  на  сотню  миль  за  период  нынешней  Четвертой  Эпохи
Человека.
   -  Приветствую  тебя,  отшельник!  -  крикнула  Джэнси,  остановившись  в
двадцати футах от входа. - Пред тобою отряд благородных странников,  которые
совершают героический поход и нуждаются в твоей помощи.
   Гадюка с глазами, словно драгоценные камни, которая грелась на солнце  на
крыше хижины, скользнула обратно в щель между ребрами  мыши.  Глаза  у  змеи
были настоящими драгоценными камнями. "Желтые топазы", - подумала Джэнси.  У
них не было ни век, ни зрачков.
   - ..разрубили Иверилла и Уорелла на такие тонкие ломтики, что можно  было
смотреть сквозь них, если поместить между стеклянными пластинками, - говорил
эльф, продолжая свой рассказ. - Вот так это и случилось.  Мы  водрузили  над
ними общий памятник, потому что рассортировать их по отдельным  гробам  было
бы сложнее, чем снова сложить из кусочков два батона нарезанной салями после
того, как их уронили на пол.
   - Собираетесь торчать тут до скончания веков?  -  осведомилась  Сомбризио
приглушенным голосом. - Мне-то все равно, это меня  собираются  закопать  на
веки вечные, но...
   - Отшельник! - заорала Джэнси. - Подними свою  святую  задницу  и  выходи
сюда!
   -  И  все  равно  ломтиков   было   не   семьдесят   восемь,   -   сказал
наемник-человек. - Даже не семьдесят восемь на них двоих.
   Из хижины выполз похожий на краба  человечек.  Белки  его  глаз  отливали
почти такой же желтизной, как у гадюки. Диета отшельников Запустения Томидор
никак не могла быть полезной для здоровья.
   - Ну-ну, - произнес отшельник. - Решили заглянуть ко мне и  поздороваться
с человеком, посвятившим не один  десяток  лет  изучению  жизни  и  мудрости
Запустения? Тогда привет! А теперь уходите и оставьте меня в покое.
   - Эй, погоди минутку! - потребовал Калла. Отшельник нырнул под  притолоку
из бизоньей кости над дверью. Потом обернулся и крикнул:
   - У меня есть дела  поважнее,  чем  позволять  пялиться  на  себя  всяким
дилетантам, отправленным во второсортный  поход!  Например,  наблюдать,  как
растут мои ногти!
   Сомбризио хохотнула.
   - Ну, он вас всех отбрил, - заметила она.
   - Погоди минуту, черт побери, - сказала Джэнси.  -  Что  ты  хочешь  этим
сказать - "дилетанты"? Мы здесь выступили в настоящий  героический  поход  и
просим...
   - Сейчас просите, в самом деле, - перебил  отшельник,  шагнув  поближе  и
помахивая  обглоданным  указательным  пальцем  перед  носом  Джэнси.  -   Но
позвольте  вас  спросить,  маленькая  мисс  Авантюристка,  кого  из  гильдии
чичероне, имеющих  лицензию,  вы  наняли  в  том  первом  путешествии  через
Запустение? Во время настоящего Героического похода!
   - А, - ответила Джэнси. -  А!  Ну.  Понимаешь,  мы  с  принцессой  Риссой
убегали от слуг Повелителя Злых Духов Очбако, и у  нас  было  не  слишком-то
много времени на поиски гида, поэтому мы...
   - Наняли дилетантов! - фыркнул отшельник. - Ну, можешь пойти...
   - Мы никого не  нанимали!  -  закричала  Джэнси.  Ряды  косточек  ящериц,
которыми крепился тес к балкам крыши, подпрыгнули от ее крика. -  У  нас  не
было времени никого нанимать!
   - Правильно, правильно! - с торжеством прокаркал отшельник. - Ну а теперь
вы тоже никого не наймете, потому что правила гильдии  запрещают  ее  членам
наниматься к тем, кто ранее использовал штрейкбрехеров. Вот вам!
   Он сунул большие пальцы рук в свои волосатые  уши  и  помахал  остальными
пальцами Джэнси.
   - Послушай... - начала Джэнси. Отшельник опустил руки и расцвел.
   - Вам известно, насколько опасно Запустение Томидор? - осведомился он.  -
Три столетия назад король Ворошек - Крайне  Вспыльчивый-Четвертый  отказался
нанять членов гильдии, когда совершал переход  через  Запустение,  собираясь
напасть на Фолтейн. Он со своей армией все еще здесь, детка! И ты со  своими
эльфами тоже будешь здесь триста лет спустя!
   - Здорово сказано, отшельник! - заметила Сомбризио. - Конечно, если бы ты
хоть что-то знал об этом месте, ты бы и сам меня нашел, правда?
   - Вот именно, - произнесла Джэнси своим тихим голосом. -  Больше  я  тебя
слушать не намерена.
   Она перевернула Сомбризио лицом наружу и ткнула сжатым кулаком в  сторону
отшельника, чтобы он мог хорошенько разглядеть массивный перстень.
   - А  теперь  ты  будешь  нашим  проводником  в  этом  походе.  И  никаких
остроумных замечаний насчет второго сорта, неудачников или  индюков,  понял?
Или я пущу в ход могущество вот этой Сомбризио и превращу тебя в омара.
   - А я, - прибавил Калла Малланик, подавшись вперед, чтобы привлечь к себе
внимание, - съем тебя в сметанном соусе.
   Джэнси заморгала.
   - Ну, знаешь ли, - возразила она своему верному спутнику, -  он  ведь  не
взаправду станет омаром, он только будет думать, что он омар.
   Эльф пожал плечами.
   - Ну и что? -  спросил  он.  -  Это  не  каннибализм,  раз  он  не  будет
представителем моего вида. А я готов биться об заклад, что на вкус он  будет
получше тех консервов из свинины с  бобами,  которые  я  ел  вчера  вечером.
Интересно, как королевский поставщик умудрился достать матросский сухой паек
в Среднеземье? У Фолтейна нет флота.
   Джэнси снова повернулась к отшельнику:
   - Ну, как бы то ни было, если ты нас не поведешь,  то  горько  пожалеешь.
Понял?
   - О, конечно, - с горечью ответил отшельник. - Однако моя гильдия все  об
этом узнает. Обождите, волна забастовок солидарности скоро ударит  по  вашим
хозяевам! Как вы думаете, как пройдет бракосочетание, если цветочницы сложат
орудия труда, а? А компания Почтительных Продавцов  Риса  не  выпустит  свой
товар за линию пикетчиков!
   Джэнси вздохнула.
   - Тебе надо знать только одно: если ты не уложишь вещи и не будешь  готов
через пятнадцать минут, я помогу Калле поискать  корову,  чтобы  приготовить
сметанный соус.
   Отшельник снова нырнул в свою хижину, бормоча что-то насчет  запугивающих
его девиц, которые пользуются своей силой. После чего единственным звуком на
некоторое время оставался писк аппаратуры Сквилла.  Искусник  рапортовал  на
базу о том, как протекает поход.

***

   Несмотря на то что солнце даже в  зените  светило  тускло,  жар  от  него
молотом обрушивался на землю.  Каменное  ложе  озера  окаймляли  три  четких
полосы различного цвета:  желтая,  оранжевая  и  изумрудная.  Жидкость  (она
определенно не была водой) в центре озера колыхалась; Джэнси показалось, что
сквозь подошвы своих сапог она также ощущает микротолчки.
   - Тут бывают землетрясения? - спросила она.
   Отшельник пожал  плечами.  На  его  лице  отражалась  внутренняя  борьба.
Естественная  потребность  эксперта  давать  объяснения  боролась  в  нем  с
индивидуальным  желанием  создавать  в  данном  случае  как   можно   больше
препятствий.  Первая  потребность  победила,  возможно,  этому  помог  Калла
Малланик,  который  выудил  из  своего  дорожного  мешка  чудо   эльфийского
искусства - плоский наборчик из девяти предметов, в том числе пыточные щипцы
и миниатюрный кузнечный молот.
   -  Ну,  дело  не  столько  в  сотрясении   земли,   сколько   в   собаке,
почесывающейся во сне, - пояснил отшельник. - Пустыня - живой организм. - Он
поджал губы и прибавил:
   - К тому же очень ворчливый и вспыльчивый.
   Маленький броненосец выскочил из своей норы и начал  мочиться  на  правый
сапог Каллы.  Эльф  дал  пинка  маленькому  негодяю,  отшвырнув  в  середину
чешуйчатого кактуса, который рухнул с чмокающим звуком.
   - И кажется, она привлекает обитателей, сходных с  ней  по  характеру,  -
заметил Калла, бросив многозначительный взгляд в сторону отшельника.
   - Знаю, на кого ты намекаешь! - закричал отшельник, будто бы об  этом  не
мог догадаться любой, у кого хватает мозгов, чтобы дышать. - Лично я живу  в
Бесплодной Пустыне по той причине,  что  она  освобождает  меня  от  мирских
забот, чтобы я мог погрузить свой разум в благочестивые размышления.
   - Будьте уверены, - произнесла Сомбризио. То ли женщина-перстень  дремала
большую часть утра, то ли ждала, как подлинный художник, подходящего случая.
- От мирских забот - например, от некоторых крупных долгов, которые ты после
себя оставлял, начиная с той ночи, когда сбежал из семинарии в Квибероне.
   Отшельник повернул голову, на лице его ужас  сменился  яростью,  а  затем
утвердилось выражение оскорбленной невинности.
   - Молчи, демон, заклинаю тебя именем Двенадцати  Воплощений  Милосердного
Господа! - воскликнул он в тщетной попытке выглядеть разгневанным.
   - Не говоря уже о том, - продолжала Сомбризио с кровожадным  энтузиазмом,
- что новый хахаль твоей женушки пообещал содрать с  тебя  физиономию,  если
опять увидит тебя в Калтусе. Ты эти заботы имел в виду?
   - Я не стану на это отвечать, - пробормотал  отшельник.  Или,  правильнее
сказать, произнес одними губами.  Он  уже  продемонстрировал,  что  способен
понять, как избежать еще больших неприятностей.
   Отряд поднялся на горку. То, что Джэнси  принимала  за  завывание  ветра,
возобновилось  с  новой  силой  и  стало  отчаянными  мелодичными   воплями,
раздававшимися прямо возле тропы.
   - Отпусти ее, скотина! - закричала Джэнси,  выхватывая  боевой  топор  из
петель на поясе. Она прыгнула в заросли не  задерживаясь,  чтобы  освободить
свой щит, привязанный скользящим узлом у левого бедра. Неловко  будет,  если
эти крики издает кролик или, еще  хуже,  мужчина,  а  не  женщина,  как  она
предположила.
   Это была действительно женщина, закопанная по пояс под кустом терновника.
Ее мраморный бюст был  обнажен,  алебастровые  руки  подняты,  защищаясь  от
невидимого кошмара.
   Джэнси схватила женщину за правую руку и поняла свою ошибку. Руки, как  и
грудь, оказались мраморными.
   Вопли исходили из открытого рта статуи.
   Калла Малланик вылетел на маленькую  полянку.  Следом  за  ним  ворвались
наемники, выкрикивая свой боевой клич "Смерть и Слава!"
   Крики внезапно смолкли. Наемники разочарованно смотрели на мрачный, но не
опасный окружающий их пейзаж.
   Джэнси выпрямилась.
   - Какого черта? - спросила она отшельника, когда тот присоединился к  ним
со злорадной усмешкой на лице. - Она перестала орать.
   - Установленные профсоюзом правила, - объяснил отшельник. -  Пятиминутный
перерыв каждые два часа.
   - Ну... - протянула Джэнси. Она уставилась на Кастратор, будто удивляясь,
каким образом топор оказался в ее руке.
   - Значит, ее не надо спасать? - спросил Калла Малланик.
   - Спасать от чего, тупица? - осведомилась Сомбризио.  -  Это  же  статуя.
Спасать от того, чтобы быть обломком камня, лежащим в земле?  Боже,  слыхала
я, что эльфы тупицы, но начинаю думать, что общаться с земляными  червями  в
Антурусе будет гораздо интереснее, чем с вами, ребята.
   Джэнси повесила Кастратор на место настолько незаметно,  насколько  можно
незаметно повесить топор с  шестнадцатидюймовым  острым  изогнутым  лезвием.
Потом прочистила горло.
   - Нам лучше двигаться. Я хочу пройти по крайней мере  еще  пару  миль  до
того, как мы разобьем лагерь на ночь.
   - А если кто-то  из  вас  сомневается  в  глупости  вашего  командира,  -
продолжала Сомбризио голосом, похожим на скрип тормозов,  -  то  она  сейчас
задает себе вопрос, не может ли принцесса Рисса все же быть влюблена в нее.
   - Ничего подобного! - закричала Джэнси. - Принцесса даже не  представляет
себе такого!
   -  Вот  тут  ты  все  правильно  понимаешь,  леди-босс,   -   восторженно
согласилась Сомбризио. - Рисса даже не знает, что такое бывает. Господи,  да
ее просто стошнило бы, если бы она знала, что ее  верная  защитница  мечтает
о...
   Больше ей ничего не удалось прибавить, потому что Джэнси залепила  кольцо
пригоршней рыхлой почвы и плюнула на нее. Потом  размяла  комок  и  обмазала
перстень толстым слоем грязи. Обмазка заглушила жалобы Сомбризио, сделав  их
еле слышными, как жужжание крылышек мухи по ту сторону закрытого окна.
   Джэнси  прилепила  получившийся  ком  к  выступу  своего  щита,  где  ему
предстояло высохнуть на солнце и обрести твердость камня'. Отряхнув  ладони,
она сердито взглянула на Каллу Малланика и спросила:
   - Желаешь прокомментировать?
   - Разве я похож на человека, желающего что-то  сказать?  -  запротестовал
эльф. - Ну, нет. Ни единого словечка.
   - Вот и хорошо, - сказала Джэнси. И зашагала обратно к  тропе,  пиная  по
дороге ногами засохшие растения, разлетавшиеся на куски. Один куст, покрытый
колючками и грязными розовыми цветами, с писком бросился наутек,  волоча  за
собой подрагивающий корень.
   - Я вообще считаю, - продолжал Калла, - все то, чем взрослые  люди  хотят
заниматься, уединившись в своих спальнях, невыразимо отвратительно.  Поэтому
бессмысленно делать различия между тем или иным тошнотворным актом.
   Статуя снова принялась вопить. Джэнси пришло в  голову,  что  это  вполне
оправданное времяпрепровождение в подобном месте.

***

   - Если мы направляемся в город Антурус, - спросил  Калла  Малланик  таким
спокойным и рассудительным тоном, который прозвучал гораздо более угрожающе,
чем крик, - тогда почему солнце садится слева от нас, отшельник?
   - Послушай, хочешь сам быть проводником? -  взвился  отшельник.  -  Я  не
напрашивался с вами, знаете ли! Прекрасно, я просто вернусь в...
   Джэнси ухватила отшельника за длинные спутанные космы и приподняла. У нее
не хватило сил в плечевых мышцах, чтобы  полностью  оторвать  отшельника  от
земли, но боль заставила его тут же приподняться на цыпочки.
   - Думаю, - заметила Джэнси, - что нам всем было бы удобнее,  если  бы  ты
просто ответил на вопрос. Особенно было бы удобнее тебе.
   С этим она его отпустила. Рот отшельника дергался, свидетельствуя о  том,
что он старается проглотить поток пронзительных  жалоб;  но  он  все  же  их
проглотил.
   - В Запустении Томидор направления  не  фиксируются  обычным  образом,  -
объяснил он покорно, массируя свой скальп костлявыми ладонями. - Вот  почему
так важно нанимать в  проводники  специалиста  с  лицензией,  душу  которого
направляет Господь и чья мудрость развеет демоническую иллюзию.
   Сомбризио ответила на  это  тоненьким  завыванием.  Слой  высохшей  глины
сделал неразборчивыми комментарии перстня.
   - Пора  подумать  о  стоянке,  -  сказала  Джэнси.  Солнце,  остававшееся
неподвижным в течение многих часов, теперь садилось так быстро, будто кто-то
задергивал небо шторой.
   - Да, - согласился отшельник, указывая  на  холм  справа  от  дороги.  На
вершине не очень крутого склона  стояли  развалины  маленького  строения  со
шпилем. - Мы найдем укрытие вон там, в Коричневой Церквушке  в  Долине.  Она
защитит нас от духов, которые стенают и бормочут во тьме.
   - Коричневая церквушка в чем? - переспросил Калла.
   - Не я даю им названия! - огрызнулся отшельник. - Если уж  на  то  пошло,
доски теперь тоже основательно выгорели и стали серыми.
   Джэнси молчала, только смотрела на отшельника,  а  со  времени  получения
этого задания она еще ни разу ни на что не взглянула  по-доброму.  Отшельник
прибавил уже более сдержанно:
   - Думаю, она стояла в долине  когда-то.  Я  же  вам  говорил,  здесь  все
меняется.
   - Я не помню, чтобы солнце нас подводило в тот раз, когда мы тут были,  -
сказала Джэнси Калле Малланику.
   Эльф пожал плечами.
   - О том, путешествии я помню только то, что за нами гнались тридцать Слуг
Злого Духа. Заставь их снова гнаться за нами, и я, наверное, в этот раз тоже
не замечу, где находится солнце.
   Он оглянулся через плечо. Огромная бесформенная тень упала на них  сзади.
Создание, отбрасывающее эту тень, было невидимым; но невидимым был  также  и
источник света, который закрыло собой тело этого существа.
   - Бежим к церкви! - взвизгнул отшельник. Все уже  и  так  бежали,  в  том
числе и перепуганные вьючные лошади.
   Джэнси рванула вверх по склону,  позабыв  об  усталости,  одолевающей  ее
всего несколько секунд назад. Кастратор болтался в  кожаных  петлях.  Махать
топором на приближающегося невидимого великана - явно пустая трата  времени,
лучше всего его потратить на то, чтобы удрать.
   Хотя кольцо...
   Джэнси схватила ком  грязи  со  щита  и  попыталась  раскрошить  корку  в
ладонях. Она была твердой как камень. Твердой, как ее собственная  проклятая
башка, которая додумалась спрятать волшебное оружие, пока  они  находятся  в
Запустении Томидор.
   Отряд бежал, растянувшись в неровную линию.  Джэнси,  Калла  и  отшельник
лидировали, на несколько шагов от них отставал Сквилл со своей  аппаратурой.
Вьючные лошади вырвали у наемников поводья и неслись вперед широким фронтом.
Из вьюков сыпались мешки с овсянкой, бурдюки с  водой  и  уродливые  зеленые
банки консервов, которые после удара о землю катились во все стороны.
   Один из наемников некоторое  время  держался  за  постромки.  Его  сапоги
поднимали живописный бурун летучей почвы, но камней и колючек было на склоне
на удивление мало, чтобы  привести  его  к  гибели  должным  образом.  Когда
постромки лопнули,  наемника  пару  раз  подбросило  над  землей,  затем  он
поднялся и самостоятельно захромал к святой земле.
   Джэнси треснула комком грязи  об  обод  щита.  Зазвенел  металл.  Во  все
стороны полетели крошки, но сама масса не раскололась,  как  она  надеялась.
Она не пробежала еще и половины пути  к  тому  месту,  где  надеялась  найти
защиту, но теперь кривизна склона заслоняла все,  кроме  кончика  церковного
шпиля.
   Длинные ноги Каллы  Малланика  позволили  ему  немного  опередить  своего
командира. Отшельник развил поразительную скорость для такого старого и, как
казалось, нетвердо стоящего на ногах человека и держался наравне  с  Джэнси,
хоть и делал четыре шага на ее три.
   Трудно было сказать, насколько высок этот великан, поскольку это зависело
также от положения невидимого источника света,  который  создавал  тень.  По
крайней мере не было сомнений относительно пола великана,  если  только  то,
что болталось между его кривыми ногами, не было второй  утыканной  колючками
булавой.
   У Джэнси еще нашлось мгновение,  чтобы  подумать,  как  должны  выглядеть
подружки великана на следующее утро. Холод, который  прошел  по  ее  хребту,
должен был принести приятное облегчение потной спине после  такого  бешеного
бега вверх по склону, но не принес.
   Калла Малланик проскочил в просевший дверной проем Коричневой  Церквушки,
Некогда-Стоявшей-в-Долине. Вьючные лошади оказались  уже  там,  все  в  пене
после нежданной пробежки. Джэнси на полшага  отстала  от  отшельника,  когда
размахивалась, чтобы стукнуть глиняным шаром с Сомбризио  внутри  об  острый
конец Кастратора. Глина в конце концов раскололась.
   Святая Сиф! Если это вещество становится настолько прочным после сушки на
воздухе, кому-нибудь следует заняться добычей в этом  Запустении  сырья  для
изготовления небьющейся посуды.
   Джэнси остановилась рядом с дверным  проемом  церкви.  Попыталась  надеть
Сомбризио на средний палец, но отверстие все еще было забито глиной.  Джэнси
в отчаянии насадила его на острие Кастратора.
   - О-о-о, сделай это еще раз! - воскликнула Сомбризио. - Так мило с  твоей
стороны немного развлечь меня теперь, когда все успокоилось.
   Наемники один за другим нырнули в дверной проем, будто кегли,  выбывающие
из , игры. Сквилл скорчился у боковой стены  и  соорудил  свое  переговорное
устройство.  Большая  часть  крыши  часовни  отсутствовала,  поэтому   конец
волшебной палочки связиста качался между голыми стропилами.
   Вьючные лошади ржали перед н