ько  саму  информацию  о  том,  что  вообще
существуют такие штуки,  как  зеркала.  Они  не  дотронутся  и  до  пальца
Джелерака, даже если он будет в перчатке.
     - Но тогда кто же уполномочил тебя сделать проход в его чарах?
     - Никто. Я сделал это по своему усмотрению.
     - Не будет ли у тебя неприятностей, если об этом узнают?
     - Не будет, потому что я теперь частное лицо. В конце совещания я,  в
знак протеста, вышел из состава Совета.
     - Я... мне очень жаль.
     - Ну, не в первый раз  это  со  мной  случается.  Слушай,  мне  нужно
немного отдохнуть, а то я не смогу ничего больше сделать. Пока.
     Он затемнил кристалл, положил его на место и пошел к  двери.  Выходя,
он, не оглядываясь, щелкнул пальцами.


     Сначала Семирама  не  обратила  внимания  на  стук  в  дверь.  Но  он
повторился, а Лиша, которой полагалось на него отозваться, не  появлялась,
и она, поднявшись со своего возвышения  из  мехов  и  подушек,  подошла  к
двери.
     - Да?
     Она приоткрыла дверь, никого не увидела и распахнула ее.
     В коридоре было пусто.
     Закрыв дверь, она вернулась  в  свое  теплое  и  уютное  гнездышко  к
старому вину  и  воспоминаниям.  И  тут  в  воздухе  на  мгновение  что-то
вспыхнуло, а шторы и гобелены  затрепетали,  словно  по  закрытой  комнате
пронесся легкий ветерок.
     - Госпожа моя, Семирама, королева. Я здесь.
     Она огляделась, но никого не увидела.
     - Здесь.
     Темноволосый человек в желтой тунике и в сапогах с меховой  оторочкой
стоял в ногах ее постели и, наклонив голову, глядел куда-то вправо от нее.
Потом он поднял голову и улыбнулся.
     - Кто... кто ты такой? - спросила она.
     - Твой слуга, Джелерак. Мне пришлось принять  другое  обличье,  чтобы
пробраться сюда. Оно забавляет меня, и я не стал его менять. Надеюсь,  что
ты его одобришь.
     - В самом деле, - сказала она, быстро улыбнувшись. - Когда ты прибыл?
     - Всего лишь несколько мгновений назад, -  ответил  он.  -  Я  пришел
прямо сюда, чтобы засвидетельствовать тебе мое уважение и выяснить, в  чем
заключается затруднение, связанное с нашим Старейшим.
     - Затруднение в настоящий момент, - сказала она, - заключается в том,
что он совершенно обезумел.
     - Вот как. И как давно он находится в  этом  печальном  состоянии?  -
поинтересовался он, пристально вглядываясь в нее.
     - Около получаса. Он предвидел это и предупредил меня. Я была с  ним,
когда это началось.
     - Понимаю. Однако окрестная земля была взбаламучена волнами его  Силы
в течение несколько более  длительного  периода  времени.  Чем  это  можно
объяснить?
     - О, - она  подняла  свой  бокал,  сделала  глоток  и  кивком  головы
показала на шкафчик. - Прошу  тебя,  выпей  со  мной,  если  у  тебя  есть
настроение.
     - Благодарю. Но я редко употребляю спиртное.
     Она кивнула; ей давно было известно об этом.
     - Он поступил так по моей просьбе.
     - Этим действительно объясняется то, как  все  это  происходило.  Мне
показалось, что там  действует  и  человеческий  разум.  Не  могла  бы  ты
объяснить мне, чем это было вызвано?
     - Необходимостью держать поодаль авантюристов, пытающихся  прорваться
сюда, пока тебя нет. Они уже стали сильно надоедать.
     - Но это мешало еще и мне.
     - У тебя есть Зеркало.
     - Зеркало не действует.
     - Я заподозрила это только прошлым вечером, после того, как  услышала
кое-что от Барэна, и  я  убедила  Туалуа  разобраться  с  этим  до  начала
припадка. Разве ты попал сюда не обычным путем?
     Джелерак покачал головой и снова улыбнулся.
     - Мне пришлось пройти трудной дорогой. Не намекаешь ли  ты  на  некие
затеи Барэна, противоречащие моим интересам?
     - Я не уверена. Возможно, он тоже пытался починить Зеркало для  тебя,
стараясь устранить какие-либо помехи.
     - Посмотрим. Не заблуждаюсь ли  я  относительно  характера  проблемы,
связанной с Туалуа?
     - Темная сущность поднимается в нем, и он борется с этим.
     - Хм. К несчастью, когда он в таком состоянии,  с  ним  трудно  иметь
дело. Некоторые вполне достойные уважения чувства  сопровождаются  слишком
яркими проявлениями эгоизма и самомнения. Лучше будет, если я первым делом
займусь возвращением его  в  нормальное  состояние,  чтобы  он  помог  мне
избавиться от некоторых моих недугов.
     - Можешь ли ты  действительно  помочь  ему,  или  это  принесет  лишь
временное облегчение?
     - Увы, госпожа, не могу. Ибо кто способен  восторжествовать  над  его
собственной темной сущностью? Ты не знаешь, где бы я мог  быстро  отыскать
девственницу?
     - Нет... Быть может, кто-нибудь из молодых служанок... Зачем она тебе
понадобилась?
     - О, для того, чтобы привести  в  порядок  нашего  Старейшего,  нужно
совершить самое обычное и довольно скучное человеческое  жертвоприношение.
Этого не потребовалось бы, если бы я чувствовал себя  получше,  но  сейчас
дело обстоит по-другому. Не беспокойся, у меня есть заклятие,  позволяющее
найти девственницу, и я им воспользуюсь. Мне лучше заняться  этим  сейчас.
Поэтому позволь мне откланяться, госпожа.
     - Адье, Джелерак.
     - Попозже мне могут потребоваться твои услуги в качестве переводчицы.
     - Я буду здесь.
     - Превосходно.
     Он подошел к двери, открыл ее, улыбнулся, кивнул и вышел.
     Семирама играла со своим зеркальцем, размышляя о  том,  действует  ли
сейчас большое Зеркало, и насколько далеко оно  может  перенести  человека
или людей.


     Дилвиш обвел взглядом всех присутствующих и, когда причитания Лормана
немного стихли, спросил:
     - Кто-нибудь из вас знает, где я смогу  получить  в  руки  меч  после
того, как выйду отсюда?
     Раздалось несколько смешков, а Хогсон покачал головой.
     - Нет. Понятия не имею, где здесь арсенал.
     - Тебе придется просто пойти  поискать,  -  заявил  Деркон.  -  Желаю
удачи.  Между  прочим,  могу  я  полюбопытствовать,   каким   образом   ты
собираешься отсюда выбраться?
     Дилвиш поднес руку ко рту, потом опустил ее. И протянул к  одному  из
замков. Раздался негромкий скрежет, затем что-то щелкнуло.
     - Ключ! - завопил Гальт. - У него есть ключ!
     - И весь Замок узнает об этом, если ты не будешь говорить  потише!  -
сказал Хогсон. - Где ты его взял, Дилвиш?
     - Подарок от дамы, - ответил тот, открывая второй замок и стряхивая с
себя цепи, и это был, во всех отношениях, самый памятный  поцелуй  за  всю
мою жизнь.
     - Как ты думаешь, - спросил Деркон, - не может ли этот ключ подойти к
другим замкам?
     - Трудно сказать, - ответил  Дилвиш,  нагнувшийся,  чтобы  освободить
ноги из колодок.
     Потом он выпрямился и пинком ноги отшвырнул в сторону цепи.
     - Возьми и попробуй.
     Деркон схватил ключ и вставил его в замочную скважину.
     - Нет, черт возьми! Быть может, вот этот...
     - Дай его сюда, Деркон! Вдруг он подойдет к моим замкам!
     - Сюда!
     - Дай мне попробовать!
     Пока Дилвиш растирал свои  запястья  и  лодыжки,  отряхивая  грязь  с
одежды, Деркон пытался открыть хоть какой-нибудь из своих замков. Наконец,
зарычав от отчаяния, он передал ключ Хогсону.
     - Там, снаружи,  на  полке,  валяется  несколько  ключей,  -  заметил
Дилвиш, когда Хогсон не сумел открыть свой первый замок.
     Потом он повернулся и направился к выходу.
     - Подожди! Подожди!
     - Не уходи!
     - Принеси их!
     - Принеси!
     Он вышел. Раздававшиеся за его спиной крики сменились проклятиями.
     В  центре  комнаты  взметнулся  желтоватый  воздушный  вихрь,  и  все
помещение   наполнилось   экзотическими   ароматами.   Несколько   лягушек
материализовались  в  воздухе,  шлепнулись  на  покрытый  соломой  пол   и
запрыгали по нему.  Кружащаяся  воздушная  воронка  медленно  проплыла  по
камере и остановилась в дверном проеме.
     Через несколько секунд за ней показалась фигура, бросившая сквозь нее
связку ключей, приземлившуюся на выступ между Вейном и Гальтом. На миг все
стихло, а потом все начали взволнованно перешептываться. Фигура  скрылась.
Воздушная воронка позеленела. Лягушки хором заквакали.
     Дилвиш взял висевший на стене факел и  отправился  в  обратный  путь,
стремясь следовать тем же маршрутом, по которому его  приволокли  сюда.  В
боковых туннелях происходила какая-то  небезынтересная  суета,  но  он  не
обращал на это внимания, даже когда ему показалось, что где-то  в  глубине
одного из этих ответвлений чей-то глубокий и раскатистый голос позвал  его
по имени. Наконец он подошел к повороту,  показавшемуся  ему  знакомым,  и
повернул налево. Огонь факела дрожал  в  воздухе,  со  стен  капало,  а  с
потолка свисало что-то  тяжелое,  жесткое  и  слегка  подрагивало,  словно
дышало. Он опять повернул, на этот раз направо. На другом  перекрестке  он
остановился и стал оглядываться по сторонам. Разве  этот  перекресток  был
здесь раньше?
     До сих пор он не сомневался в правильности маршрута,  хотя,  впрочем,
он был почти в бессознательном состоянии, когда его стаскивали по лестнице
и еще некоторое время после этого...
     Смочив слюной указательный палец левой руки, он вытянул  перед  собой
правую руку с факелом.
     Потом поднял палец и почувствовал, что слева направо  бежит  холодная
струйка  воздуха.  Высоко  вскинув  факел  над  головой,  Дилвиш  повернул
направо.
     Еще  двадцать  шагов,   и   ему   опять   пришлось   выбирать   между
ответвлениями, ведущими в противоположные стороны. Левый проход  показался
ему смутно знакомым, и он пошел по нему.
     Вскоре он оказался у подножия лестницы. Да. Он нашел дорогу.
     Теперь наверх.
     Во мраке он медленно поднимался  по  лестнице,  и  впереди  показался
освещенный дверной проем. Справа от него находилась стена, слева ничего не
было.
     Добравшись почти до самого верха, он загасил факел о стену  и  бросил
его, потому что впереди горел свет. Из-за угла справа от него  еле  слышно
доносилась какая-то музыка.
     Тихонько подкравшись к углу, он выглянул. Никого не было видно, но...
     Там было нечто, валявшееся бесформенной массой  возле  сорванного  со
стены гобелена, и паркет вокруг влажно поблескивал чем-то темным.
     Он  обвел  глазами  видимые  ему  простенки,  пытаясь  отыскать  хоть
какое-нибудь развешенное по ним оружие.
     Ничего. Главным образом, зеркала, отражавшие зал и отражения  зала  в
других зеркалах.
     Лежавшее на полу нечто не шевелилось. Казалось, что  влажный  участок
вокруг него стал немного больше.
     Он бесшумно прошел вперед, приблизившись к темной  массе.  И  застыл,
хотя оставалось сделать всего лишь несколько шагов.  Это  был  демон,  тот
самый, явившийся за ним в отвратительную и грязную  ловушку  водоема;  его
тело было выжато, словно кусок лимона, изувечено и перекручено.
     Он не стал подходить ближе, но стоял, глядя на него и погрузившись  в
раздумья. Потом попятился. Вонь запекшейся сукровицы достигла его ноздрей.
Оглянувшись через плечо, Дилвиш поглядел в дальний конец зала. Там впереди
виднелся широкий проход, упиравшийся в огромные двойные двери, а в  правой
стене этого прохода была маленькая  дверца.  Дилвиш  чувствовал  себя  все
более неуютно. Ему не хотелось пересекать этот зал.
     Прямо перед ним, слева  от  гобелена  и  за  останками  адской  твари
находилась ниша  с  приоткрытой  дверцей.  Он  направился  к  ней,  огибая
издохшее порождение тьмы и стараясь держаться как можно дальше от него.
     За дверцей было темно и тихо. Он отворил ее  так,  чтобы  можно  было
пройти и, проскользнув внутрь, осторожно прикрыл за собой. Дверца тихонько
скрипнула.
     Он шел по узкому коридору, и перед ним проплывали воздушные  островки
темно-лилового тумана, а вокруг раздавались  звуки,  похожие  на  перезвон
стеклянных  колокольчиков,  колеблемых   ветром,   и   разносился   аромат
свежескошенного поля. Он миновал буфетную,  кладовую,  небольшую  спальню,
восьмиугольную комнату, где  над  вырезанной  в  форме  звезды  плитой  из
розового камня без всякой опоры горел огонь. Во всех  этих  помещениях  не
было ни души.
     Из этого коридора он попал в другой, более длинный, тянувшийся в  обе
стороны. Где-то слева раздавались голоса, и он остановился, прислушиваясь.
Слова звучали так приглушенно, что их  невозможно  было  разобрать,  и  он
решил, что может рискнуть и заглянуть за угол.
     Никого не было видно. В этом коридоре было несколько открытых дверей,
и в одной из тех комнат кто-то разговаривал.
     Он прошел в ту сторону, держась возле стены и пытаясь найти  взглядом
какое-нибудь убежище, нишу, куда можно  было  бы  спрятаться,  если  вдруг
кто-нибудь выйдет из комнаты. Однако ничего подходящего он  не  высмотрел,
но слова теперь  можно  было  различать,  и  у  него  сразу  же  создалось
впечатление, что он оказался в помещениях для слуг.
     Впрочем, прошло несколько минут,  прежде  чем  ему  удалось  услышать
что-то интересное.
     - ...а я говорю, что он вернулся, - сказал грубый мужской голос.
     - Только потому, что весь  этот  кавардак  на  время  прекратился?  -
откликнулась женщина.
     - Именно. Чтобы он мог пройти.
     - Тогда почему же никто не видел его?
     - Почему это он должен показываться  перед  такими,  как  мы?  Скорее
всего, он сейчас наверху с Барэном или с Королевой, или они все вместе.
     Хотя он подслушивал еще  несколько  минут,  больше  не  было  сказано
ничего такого, что представляло бы для него хоть какой-нибудь интерес.  Но
все-таки, речь, несомненно, шла о Джелераке, а слово  "наверху"  означало,
что они находятся на каком-либо из верхних этажей. Дилвиш попятился, и  он
повернул назад.
     Еще примерно четверть часа он осторожно пробирался  вперед,  а  потом
перед ним появилась лестница. Некоторое время он, прислушиваясь,  простоял
под ней, а затем быстро взбежал наверх.
     Там был широкий коридор, даже  не  коридор,  а  скорее  длинный  зал,
увешанный роскошными гобеленами. Дилвиш пошел вперед, пытаясь найти оружие
или хотя бы услышать голоса. Он подошел  к  окну.  И  остановился.  Пелена
желтого тумана за окном то открывала, то закрывала дикий  ландшафт  внизу,
освещенный лунным светом и периодическими вспышками пламени, над  которыми
ярко сверкали ромбоидальные фигуры, голубые и белые, парившие  в  небесах,
словно некие  бескрылые  и  таинственные  птицы,  купающиеся  в  воздушных
потоках. В течение считанных секунд в небесах появлялись и  набирали  силу
новые, мощные и  темные  протуберанцы,  а  старые  столь  же  стремительно
исчезали. Иногда сверкали молнии, за которыми раздавались  раскаты  грома.
Одним словом, там не было так скверно даже во  время  его  пути  сюда.  Он
подумал об Арлате, Блэке и чародее Виленде. Вероятно, если кому-то из  них
и удалось уцелеть, то только чародею.
     Он отвернулся от усыпанной брызгами искр картины содрогавшегося мира,
прошел по залу и оказался возле широкой, покрытой ковром лестницы, которая
поднималась снизу и, поворачиваясь, тянулась  наверх.  На  стене  рядом  с
лестницей висели две огромные алебарды. Он подошел  к  ним,  взялся  двумя
руками за рукоятку той, что находилась ближе к нему, приподнял ее, покачал
головой  и  аккуратно  опустил  оружие  на  место.  Слишком   тяжела.   Он
надорвется, если будет таскать с собой такой груз.
     Он пошел дальше, и вдруг порыв теплого ветра едва не сбил его с  ног,
а стены вокруг, казалось,  пошатнулись.  Из-за  угла  впереди  выплеснулся
бурный поток и стена воды понеслась к нему. Он повернулся, чтобы  убежать,
но поток исчез, так и не докатившись до него. Когда он подошел к  дальнему
концу этого длинного и широкого коридора, стены и пол были уже сухими,  но
на полу билось несколько рыб.
     Однако, когда он повернул за угол, там были лужи. Из одной лужи вдруг
поднялась призрачная рука, сжимавшая меч. Дилвиш шагнул вперед и  выхватил
его. Рука исчезла, а меч сразу начал таять. Он был сделан изо льда. Дилвиш
швырнул его в лужу и отправился дальше.
     Несколько  дверей  выходили  в  этот   коридор   и   некоторые   были
приотворены. Возле каждой из них он останавливался и  прислушивался,  хотя
так ничего и не услышал, а в открытые двери заглядывал. Потом он  вернулся
к первой из запертых дверей и подергал  ее.  Заперта,  и  другая  тоже,  и
третья...
     Пройдя весь коридор  до  конца,  он  подошел  к  небольшой  лестнице,
поднимавшейся под острым углом в левую от него сторону. Он быстро  взбежал
по ней. Потолок там был ниже, но ковер на полу и гобелены на стенах  этого
коридора были роскошнее тех, что остались внизу. Из узкого окна открывался
вид на часть самого Замка. Казалось, что призрачные фигуры бродят  по  его
стенам. В этом коридоре дверей не оказалось,  и  он  быстро  пересек  его,
поднялся по еще одной низкой лестнице, ведущей влево, и оказался в широком
коридоре с высоким потолком; и этот коридор был освещен ярче  и  обставлен
изысканнее и пышнее любого из тех помещений Замка, которые он видел до сих
пор.
     Первая дверь справа была заперта, а вторая нет. Он слегка надавил  на
нее и застыл, охваченный вдруг внезапной уверенностью в том, что  там,  за
дверью, кто-то находится.
     Он проверил свою решимость и убедился, что она не  пошатнулась.  Если
Джелерак там и, значит, больше ничего нельзя сделать, он  был  по-прежнему
полон решимости  и  готов  воспользоваться  крайним  средством,  последним
оставшимся у него оружием, Ужасающими Заклятиями, которые уничтожат  Замок
и все то, что в нем есть,  включая  его  самого,  в  огне;  и  этот  огонь
невозможно будет погасить до тех пор, пока не будет превращено  в  пыль  и
пепел все, что окажется в пределах досягаемости заклятия.
     Он распахнул дверь и шагнул вперед.
     - Селар! Ты пришел! - воскликнула  Семирама  и  бросилась  к  нему  в
объятия.



                                    8

     Человек гигантского роста со вьющейся шевелюрой, курчавой  бородой  и
со свежей кровоточащей раной, пересекавшей его левое плечо и  спускавшейся
вниз по груди и ребрам, пробирался по  туннелям  под  Бессмертным  замком,
сжимая в руке огромный меч. Сражаясь во тьме, он уже прикончил в одном  из
проходов где-то позади  безымянное  чудище,  жесткое  как  кожа,  неслышно
свалившееся на него откуда-то сверху. Он по-прежнему брел сквозь кромешный
мрак, и его зрачки были  противоестественно  расширены.  Его  приглушенные
проклятия    до     страстности     напоминали     те,     что     изрыгал
Мелбриниононсадсазерстелдрегандишфелтсемеор, с которым он имел  встречу  в
верхнем зале, не столь бесшумную, но завершившуюся с тем  же  результатом.
Он успешно спустился в эти туннели, идя по запаху, и теперь ругался  из-за
того, что набрел на  место,  где  часто  проносились  оравы  свиноподобных
тварей, безнадежно перепутавшие все запахи и сбившие его со следа.  Теперь
он заблудился и мог лишь бесцельно идти вперед, надеясь, что  ему  удастся
вновь набрести на след.
     Впрочем, больше всего он был взбешен  тем,  что,  по  его  убеждению,
некоторое  время  назад  он  видел  нужного  ему  человека  на  одном   из
перекрестков туннелей. Он даже  окликнул  его  по  имени,  но  не  получил
ответа. Когда он добрался до того перекрестка, человека уже там не было, а
потом он прошел еще  немного  по  его  следу  и  оказался  там,  где  вонь
проклятых свиней смешалась с тем запахом и поглотила его.
     Он подошел к перекрестку, повернул  налево,  добрался  до  следующего
пересечения туннелей и опять повернул налево.  Вероятно,  сейчас  было  не
столь важно, куда поворачивать. Важно  было  идти,  не  останавливаясь,  и
только это имело значение. Рано или поздно...
     Голоса!
     Он повернул голову. Нет. Они раздавались не позади, а где-то впереди.
     Он быстро пошел дальше, и голоса сделались  громче.  Заметив  впереди
еще  одно  пересечение  туннелей,  он  бросился  туда  и  встал  в  центре
перекрестка. Потом он стал медленно поворачиваться  и,  наконец,  оказалс