Роджер ЖЕЛЯЗНЫ и Джейн ЛИНДСКОЛЬД
   ЛОРД ДЕМОН



   ONLINE БИБЛИОТЕКА  http://www.bestlibrary.ru

Анонс

   Пять тысячелетий назад произошла великая война между богами и демонами, и
демоны, потерпев поражение, были изгнаны из родного измерения.  Им  пришлось
обживать новое измерение, пустынное и бесплодное, и  скорее  всего  они  все
погибли бы, если бы не обнаружили канал, ведущий.., на Землю!
   Среди нынешнего поколения демонов  особенно  выделялся  Кай  Крапивник  -
мастер меча, мечтатель и стеклодув, создающий бутылки, в которых размещались
целые миры. Он долго жил в покое и  уединении,  но  однажды  его  покой  был
нарушен... Крапивнику пришлось обрести новых друзей и новых  врагов,  пройти
через множество испытаний и доказать,  что  он  не  зря  носит  титул  Лорда
Демона.
   Перед вами - последнее  произведение  Роджера  Желязны,  законченное  его
женой и соавтором Джейн Линдскольд!

   Эта книга полностью вымышлена. Все встречающиеся в ней имена,  персонажи,
места и происшествия являются плодом воображения  автора  либо  использованы
как  вымышленные.  Любое  сходство  с  реальными   событиями,   местностями,
организациями  либо  личностями,  как  живыми,  так  и  умершими,   является
случайным и не входит в намерения автора либо издателя.

   Джиму, с любовью. И Полу Деллинджеру - с благодарностью за письма.


Глава 1

   Она была оранжевой. Оранжево-зеленой.  Одной  из  лучших  моих  работ.  Я
отверг горшки и вазы и  сотворил  бутылку  -  впервые  за  многие  века.  Ее
изготовление заняло у меня сто двадцать лет - с перерывами, правда.  Бутылки
занимают у меня либо намного больше, либо намного меньше времени, чем другие
изделия, - в зависимости от их предполагаемого предназначения.
   Я вдоволь налюбовался бутылкой изнутри, потом перенесся наружу и  стиснул
левую руку в кулак, так что перстень с печаткой,  который  я  ношу  на  ней,
зарделся алым светом. Когда печатка достаточно нагрелась, я прижал ее ко дну
бутылки,  пометив  готовое  изделие  знаком  Кая  Крапивника,   мастера   по
изготовлению бутылок. Моим знаком.
   Я отступил на пару шагов, окинул взглядом бутылку, возвышающуюся  посреди
стола, и позволил себе слегка улыбнуться. Потом я уселся на  груду  подушек,
скрестил ноги и на мгновение расслабился.
   Конечно же, бутылки работы Кая Крапивника бесценны -  это  всем  известно
вот уже четырнадцать столетий. Не знаю, сколько бутылок я успел  сделать  за
это время. Они  практически  неуничтожимы.  Если  налить  в  них  вино,  оно
остается безукоризненно свежим лет двести. Если поставить в них  цветы,  они
не завянут примерно столько же. И даже если эта бутылка стоит  пустой,  само
обладание ею приносит немалую удачу - в виде богатства, здоровья, счастья  и
долголетия. Многие в это верят. И это таки правда.  Я  вплетаю  в  структуру
этих сосудов некоторую часть своей личной ци, и моя воля  проявляет  себя  в
творении моих рук.
   Истинные ценители готовы на все, лишь бы заполучить для  своего  частного
собрания изделия Кая Крапивника. Чародеи гоняются за ними и используют их  в
своем ремесле:  эти  бутылки  чрезвычайно  полезны  в  магической  практике.
Наиболее сведущие специалисты по восточному искусству, работающие при музеях
и галереях, знают их наперечет. Существуют даже люди,  которые  зарабатывают
на жизнь исключительно тем, что разыскивают вещички моего  производства  для
богатых коллекционеров.
   Оливер О'Киф вошел в комнату бесшумно, словно  кот.  Он  понимал,  что  я
наконец-то  завершил  работу  и  теперь,  наверное,  счастлив  -  на   свой,
непостижимый для него лад. Я исследовал свои эмоции и решил, что,  возможно,
так оно и есть.
   Я оторвался от созерцания бутылки и встал. О'Киф улыбнулся мне.  Это  был
невысокий человек, крепко сбитый, но не приземистый, бледнокожий, конопатый,
с коротко подстриженными светло-рыжими волосами.
   Вне зависимости от того, в каком облике я пребывал, мы с  ним  составляли
весьма контрастную пару.
   - Чудная вещичка получилась, босс, -  сказал  Оливер.  -  Даже,  пожалуй,
лучше той зеленой, которую вы сделали в начале восемнадцатого века, -  а  та
мне всегда нравилась больше всех прочих.
   - Спасибо, Олли. К этой я и сам питаю особую слабость.
   - Сейчас вечер субботы, и в "Небесной пицце"  дежурит  Тони.  Не  желаете
отметить это дело? Я улыбнулся.
   - И что же мы закажем по такому случаю?
   - Ну, вам, как всегда, эти ваши пепперони, - отозвался Олли.
   - Точно. И, пожалуй, немного грибочков - если они там свеженькие.
   - Лично проверю.
   - Само собой. Может, еще колбасы? Опять же, если она будет свежая?
   - Прекрасная идея.
   - Теперь ты предложи что-нибудь.
   - Немного салата из перца-колокольчика.
   -  Отлично.  И  еще,   пожалуй,   надо   прихватить   несколько   бутылок
мексиканского пива.
   - Несомненно.
   - Как там у нас, довольно денег в бочонке?
   - Да, конечно. - Я снова улыбнулся. Мы практически всегда брали одно и то
же. Но нам нравилось каждый раз обсуждать это заново. Это был наш  маленький
ритуал, Оливер застегнул куртку и  вышел.  Я  проводил  его  взглядом.  Этот
человек был моим слугой. Он служил мне вот уж больше трехсот  лет  -  четыре
первоклассных заклинания поддерживали его в хорошем состоянии. Но Оливер  не
был похож на прочих моих слуг.
   Я встретился с Оливером в одном дублинском пабе, куда тот  явился,  чтобы
продать свою скрипку. Я по невежеству поинтересовался, что такое скрипка.  И
Оливер мне сыграл.  В  результате  я,  вместо  того  чтобы  купить  скрипку,
предложил Оливеру работу. И с тех пор мы не расставались.
   Я не слишком-то люблю выбираться в мир людей,  и  в  подобных  экскурсиях
Олли служит для меня отличным посредником. Он боек на язык, представителен с
виду и, похоже, всегда в  курсе  творящихся  вокруг  событий.  А  для  этого
требуется незаурядный талант, если  учесть,  как  сильно  изменился  мир  за
последние века.
   Я покинул свою стеклодувную мастерскую и принялся прогуливаться,  любуясь
развешанной по стенам коллекцией гобеленов. Я мог бы  бродить  здесь  вечно.
Моя личная бутылка - а дело происходило именно там - заключает в себе  целый
мир, никак не зависящий от человеческого времени и  пространства.  Любая  из
бутылок, о которых я упоминал, содержит собственный мир. Вы можете наполнить
такую бутылку водой и поставить в нее цветы, ничуть не потревожив этот самый
мир. Или же, если сумеете отыскать дорогу внутрь, вы можете гулять  там,  не
опасаясь замочить ноги.
   Моя бутылка располагает собственной необыкновенной флорой и фауной,  куда
в числе прочего входит и компания полупризрачных млечных духов. Они  обитают
в отгороженном занавесом районе, где вот уже тринадцать веков висит туман  и
моросит мелкий, уютный дождичек.  А  еще  в  моей  бутылке  живут  великаны,
драконы и прочие твари - одна другой удивительнее.
   Климат здесь мягкий, хотя я позволяю, чтобы в горах лежал снег. Я держу у
себя огромный  лес,  заполненный  потаенными  гротами,  руинами  и  мшистыми
гранитными валунами, на  которых  пляшут  странные  тени,  не  зависящие  от
освещения. Есть тут и океан - на тот случай, если мне  захочется  искупаться
или походить под парусом.
   Несмотря на замкнутость внутреннего пространства  бутылки,  мы  здесь  не
страдаем от удушья. Как-то раз после кораблекрушения моя  бутылка  несколько
веков пролежала на дне Восточно-Китайского  моря.  И  никакая  вода  нам  не
мешала. Правда, с гостями были проблемы.
   Владельцы наших бутылок всю свою жизнь живут рядом с этими сокровищами  -
стоит лишь руку протянуть.  Но  большинство  из  них  так  ни  о  чем  и  не
догадываются. И все же хозяин бутылки работы  Кая  Крапивника  всегда,  даже
пребывая в неведении относительно ее природы, остается в  выигрыше.  Те  же,
кто знаком с ее тайнами, могут продлевать свою жизнь на века, устраивая себе
длительные каникулы в  бутылке.  Многие  мудрецы  древности  поселились  там
насовсем - кое-кого из них я навещаю и поныне.
   Поддавшись желанию устроить себе небольшой праздник,  я  отыскал  путь  -
полагаю, вы назвали бы его "путь наружу". Он проходит через небольшой горный
район, где вечно царят  сумерки  и  туман.  Я  нарочно  стилизовал  его  под
старинный китайский пейзаж. Для меня это своего рода Волшебная  Страна,  где
человек может укрыться и уснуть сном Рип Ван Винкля, где  любая  дама  может
превратиться в Спящую Красавицу  и  безмятежно  покоиться  в  замке,  увитом
розами, или в пещере, что зияет на нефритовом горном склоне.
   Слева и справа от меня послышалось энергичное подвывание.  Я  прошел  еще
немного вперед. Ну да, конечно, всегда полезно продемонстрировать боссу, что
ты не дремлешь на посту...
   Через некоторое  время  слева  показался  оранжевый  пес  фу  размером  с
шотландского пони, а справа - еще один такой же,  но  зеленый.  Они  уселись
передо мной, прижав к спине великолепные пушистые хвосты.
   - Привет, - дружелюбно поздоровался я. - Как дела на границе?
   - Ничего необычного, -  проворчал  Ширики,  зеленый  пес.  -  Недавно  мы
пропустили наружу О'Кифа, и с тех пор все тихо.
   Шамбала же лишь молча уставилась на  меня.  С  плоской  морды  с  широкой
пастью на  меня  взирали  здоровенные  круглые  глазищи.  Я  назвал  Шамбалу
оранжевой, но на самом деле  ее  шерсть  не  имеет  кричащего  апельсинового
оттенка. Она скорее ближе к красноватому мерцанию раскаленных углей, еще  не
подернувшихся пеплом. Я кивнул.
   - Хорошо.
   Я нашел этих собак примерно  девять-десять  веков  назад  изможденными  и
умирающими  от  жажды:  даже  у  не  вполне  обычных  существ  имеются  свои
потребности. Храм, который они стерегли, был заброшен  и  разрушен,  и  пара
неприкаянных, никому не нужных псов скиталась по  пустыне  Гоби.  Я  дал  им
воды, еды и взял к себе в бутылку. И они согласились пойти со мной,  хотя  я
относился  к  той  самой  породе  существ,  против  общения  с  которыми  их
предостерегали с детства. Я  обычно  стараюсь  не  связываться  с  храмовыми
собаками. Их специально натаскивают на таких, как я. Они  обучены  разрывать
нас на мелкие  кусочки,  в  результате  чего  мы  переносимся  во  всяческие
неуютные места, совершенно непригодные для жизни.  А  для  комплекта  и  для
пущей безопасности они снабжены собачьей магией.
   Так что я не стал официально нанимать  этих  псов  на  службу.  Я  просто
сказал им, что если их устроит в качестве жилья заброшенное драконье  логово
в моих Сумеречных горах, то у них не будет недостатка в  чистой  воде,  а  я
позабочусь, чтобы у них  была  и  пища.  И  не  будут  ли  они  так  любезны
присматривать за окрестностями. Если же там кто-нибудь  появится,  им  нужно
будет просто повыть.
   Несколько веков спустя подробности подзабылись, а собаки так  и  остались
жить здесь. Они звали меня лордом Каем, а я их - Ширики и Шамбалой.
   Я пошел дальше. На самом деле мне вовсе незачем было высовываться  наружу
- я  знал,  что  О'Киф  о  всем  позаботится.  Но  я  поддался  праздничному
настроению, и мне захотелось просто пройтись и подышать ночным воздухом.
   Подойдя к грани миров, я задумался о своем внешнем виде. Внутри бутылки я
хожу в своем естественном облике. Он человекоподобен - в том смысле,  что  у
меня две руки, две ноги, вполне узнаваемые туловище и голова, обычное  число
глаз и все такое прочее. Но при этом ноги у меня снабжены  когтями  (пальцев
там пять), я возвышаюсь на восемь футов, а моя кожа имеет  насыщенный  синий
цвет с пурпурным отливом. Вокруг глаз у меня красуются черные  треугольники.
Некоторые полагают, что это косметика (действительно, тысячу лет  назад  это
было очень модно), но у меня это от рождения. От этого мои темные,  лишенные
зрачков глаза кажутся горящими, что придает мне угрожающий вид, даже если  я
того и не желаю.
   М-да, для мира людей эта внешность не подходит. Я быстренько облачился  в
человеческий облик, который обычно использую  для  своих  нечастых  прогулок
снаружи: китаец зрелых лет с блестящими черными волосами, еще  не  тронутыми
налетом седины, среднего роста, но окруженный  явственной  аурой  власти.  Я
сотворил  себе  одежду,  соответствующую  унылой  моде  того   американского
городка, где мы ныне обитаем, и невольно вздохнул, вспомнив изящные  одеяния
древнего Китая.
   Поскольку все эти изменения не стоили мне ни малейшего труда, я вышел  за
пределы бутылки, почти не замедляя шага.  В  полном  соответствии  со  своим
желанием, я оказался в гараже, принадлежащем  сыну  покойной  леди,  которая
прежде держала бутылку на столе в гостиной. Сын же пока не решил, то ли  ему
отдать эту бутылку жене, то  ли  так  и  оставить  стоять  на  столе  -  ему
нравилось на нее любоваться.  Я  в  настоящий  момент  не  имел  какого-либо
определенного мнения по этому вопросу, а потому не вмешивался.
   Выбравшись  из  гаража  через  боковую  дверь,  я  неспешно  двинулся   в
направлении заведения Тони, "Небесной пиццы",  расположенного  в  нескольких
кварталах от этого дома.
   Ночь была безлунной, но звездной. Было свежо, дул ветерок.  Я  заподозрил
неладное, когда, проходя через один из небольших городских сквериков,  учуял
в воздухе запах крови и пиццы. И демонов.
   Я замер. Потом бесшумно двинулся вперед. В памяти мгновенно воскресли все
способы причинять боль и смерть,  изученные  мною  за  долгие  годы.  В  это
мгновение я был одним из опаснейших существ на всей планете...
   ...А потом я увидел дерево и все прочее.
   Тело свисало с нижней ветки. Оно было подвешено вверх  ногами  и  покрыто
множеством ранок - там, где они пили кровь.  А  теперь  они  вырвали  своими
паскудными мелкими зубками куски плоти и принялись за трапезу.
   Я  подошел  поближе.  Их  было  шестеро  -  тех,  кто   собрался   вокруг
подвешенного мертвого тела несчастного О'Кифа. Все они были около двух футов
ростом, желтоглазые, дородные и крепко сбитые. Цвет лица у них был зеленым с
желтовато-серым оттенком, а когти - короткими и острыми. Неподалеку на траве
валялась позабытая коробка с пиццей.
   - Как вам человечинка? - с набитым  ртом  поинтересовался  один  из  них,
пуская слюни.
   - Получше пиццы! - отозвался другой.
   - Эй, чем пинать пепперони, возьми-ка кусочек для гарнира! -  посоветовал
третий.
   Я вскинул руки и шагнул вперед, окружив нас стеной пламени.  Все  шестеро
демонов по пояс превратились в камень. Они запищали, как морские  свинки,  и
уставились на мое пылающее гневом лицо.
   - 0-е-ей! Да это один из важных шишек! - сказал ближайший демон.
   - Эй, босс! - рискнул подать голос другой. - Мы не  сможем  устроить  ему
достойные похороны, пока у нас ноги такие каменные. Это прикол,  да?  Ха-ха.
Может, хватит, а? Превратите нас обратно!
   Я протянул руку и схватил того,  кто  говорил  последним.  Демон  тут  же
умолк, поскольку теперь он окаменел целиком. А потом я надавил посильнее,  и
у меня в руках оказались полные пригоршни щебня. Я подбросил этот  щебень  в
воздух и полюбовался, как он врезался в стену пламени и  исчез  в  небольшой
огненной буре. А легкий ветерок развеял пепел,  не  позволив  ему  коснуться
земли. Я не оставил этой твари ни малейшей надежды на возрождение.
   - Эй, мы же извиняемся! - вякнул еще один демон.
   - Да, правда! А че мы хоть натворили-то? - поддержал его другой.
   Я развернулся и распылил второго, решив, что без него мир станет лучше  и
чище. Остальные снова завизжали.
   - Тихо! - приказал я. - Когда я пожелаю  выслушивать  дурацкую  демонскую
болтовню, я вам об этом сообщу! Вы, уроды дерьмоголовые, вы портите  все,  к
чему прикоснетесь! Мелкая, негодная сволочь!
   - Мы ни на что не годны,  что  верно,  то  верно,  -  тут  же  согласился
очередной демон. - Просто дерьмецо - в точности  как  вы  сказали.  А  вы  -
большой босс. Мы вам не  перечим.  Отпустите  нас!  Мы  вам  служить  будем.
Скажете "дерьмо" - будем есть дерьмо, вас веселить.  Врагов  ваших  терзать,
вино подносить, пятки чесать - что скажете, то и будем делать!
   Я испепелил его, и остальные съежились от страха.
   Четвертый наконец-то сообразил повернуть голову и посмотреть на О'Кифа.
   - Человек, - сказал он. - Вы рассердились из-за того-, что мы убили этого
человека, да?
   - Ну наконец-то! - отозвался я, - Хоть кто-то спросил, в чем дело.
   - Да, сэр, - согласился четвертый. - Это был ваш человек?
   - Совершенно верно.
   - Наверно, ваш старый слуга?
   - Ты начинаешь понимать.
   - Мы не знали. Вы правду сказали - мы просто мелкие дерьмоголовые  уроды.
Но даже если бы  вы  были  тупицей  вроде  нас,  вы  бы  все-таки  не  стали
уничтожать собственность великого лорда. Мы тупицы, но не идиоты. Нам  очень
жаль.
   - Да! - подхватил пятый. - Теперь мы все узнал", он  сожалеем!  Отпустите
нас, и...
   Я превратил его  в  пыль  и  понаблюдал,  как  крохотный  огненный  смерч
испепелил эту пыль. Потом я снова посмотрел на четвертого. Тот быстро  отвел
взгляд и промолчал.
   - Ты сообразительнее остальных, и  манеры  у  тебя  получше.  Как  сказал
Конфуций, форма важнее содержания. Ты не знал О'Кифа и не можешь  испытывать
к нему никаких чувств, но все же ты понял,  как  следует  говорить  об  этом
человеке.
   - Я тоже! - пискнул шестой (и последний) демон. Я пропустил его писк мимо
ушей.
   - Невозможно полностью изменить свою сущность, - заметил я. -  Однако  ты
обитал во дворце, - сказал я, обращаясь к четвертому демону,  -  а  ты  -  в
канаве, - это относилось уже к шестому, - и это на вас отразилось.
   Демоны потупились. Я  надолго  умолк.  В  конце  концов  четвертый  демон
произнес:
   - Это был Тувун, Туманный Призрак, - сказал он. Я посмотрел на него.
   - Вы ж знаете - в нынешние времена мы редко такое  творим.  Вы  наверняка
захотите знать, кто заплатил нам деньгами шен и сообщил, где и  когда  ждать
этого человека, - пояснил демон. Я кивнул.
   - Это очень серьезное обвинение, - заметил я. Демон кивнул в ответ.
   - И я не такой дурак, чтобы говорить это без доказательств. Я ж знаю, что
за такое можно головой поплатиться.
   Тут шестой демон взвыл.
   - Лучше б ты молчал! - крикнул он. - Теперь он фукнет огнем, и нам конец!
   Четвертый демон извернулся и отвесил своему приятелю оплеуху.
   - Иногда вредно врать, а иногда - молчать, - произнес он. - На  этот  раз
нас может спасти лишь правда. Пошевели-ка мозгами. Учись думать.
   Шестой демон пошатнулся на своем каменном основании, рухнул мне в ноги  и
застыл.
   - Вот видите? Он уже немножко научился, - сказал четвертый,  и  я  понял,
что это он таким странным способом пытается замолвить словечко за приятеля.
   - Вот там и лежи, - сказал я  демону,  валявшемуся  в  пыли,  и,  отчасти
оживив ноги четвертого демона, отвел его в сторонку.
   - Дал ли Тувун какие-то указания, по которым можно  было  бы  догадаться,
зачем он это делает? - шепотом поинтересовался я.
   Мелкий демон явно понял,  что  они  могут  остаться  в  живых,  если  его
приятель не узнает о содержании нашего разговора. Он отодвинулся еще  дальше
и зашептал еще тише:
   - Нет, сэр, - сказал он, указав на аллею, что пересекала скверик.  -  Нас
отыскал другой демон, когда мы рылись  в  мусорке  вон  там,  поблизости,  и
предложил работу. Это было вчера. Сказал, что нужный человек может оказаться
тут сегодня вечером  -  он  часто  проходит  здесь  по  субботам.  Предложил
заплатить деньгами шен и, когда мы согласились, выдал нам часть вперед.  Еще
он сказал, что Тувун будет  в  городе  два  дня  спустя.  Остальное  обещали
завтра.
   -  Говорил  ли  он  что-нибудь..,  что-нибудь  такое,  что  позволило  бы
догадаться, зачем вообще ему это нужно?
   - Нет, сэр. Ничего такого.
   - Предполагалось, что завтра вы увидитесь с Туву-ном?
   - Да, сэр.
   Я взглянул на звезды.
   - Вечером?
   - Да.
   - Передай ему, что я буду ждать его завтра ночью, в это же время и в этом
же месте, только в нашем измерении. И скажи, что я прихвачу  с  собой  часть
его души