рассказывать разные истории.
    -  Не  нужно,-  возразил  Кублай-хан.-  Благодаря  нашему
мудрому распоряжению,  у нас  создан  специальный  институт  -
Институт Монгольского  Языка.  Опытные  учителя  очень  быстро
обучают монгольскому  языку тех, кто прибывает к нашему двору,
не  понимая   ни  слова  по-монгольски.  Вы-то  сами  владеете
монгольским языком в совершенстве, мой дорогой Фауст.
    -  Благодарю  вас,-  улыбнулся  Мак.-  Языки  -  это  мое
маленькое хобби. Я увлекался ими всю жизнь.
    - Но  женщину необходимо  обучить. Объясните ей, что надо
идти на занятия. Сейчас ее проводят в класс. Она выйдет оттуда
лишь после того как научится хорошо говорить по-монгольски.
    Мак повернулся к девушке:
    - Послушай, мне очень жаль, но я ничего не могу поделать.
Они сейчас  отведут тебя в класс, где будут учить монгольскому
языку.
    - О-о,-  простонала Маргарита,- опять в школу!.. Все, что
угодно, только не это!
    - Мне очень жаль, но я ничем не могу тебе помочь.
    - Черт возьми! - в сердцах воскликнула Маргарита.- Вот уж
не было печали!
    Но ей  пришлось послушно  выйти из  зала вместе  с  двумя
девушками-служанками, чьи  руки сжали  ее локти  и  мягко,  но
настойчиво подталкивали спутницу офирского посла к выходу.

     2

    Мак шел  по бесконечным  дворцовым коридорам. Слуга Вонг,
приставленный к  важной особе офирского посла, чтобы проводить
его до  отведенных ему  комнат, шагал  впереди, держа  в  руке
фонарь. Язычок пламени дрожал и колыхался, хотя пахнущий пылью
воздух  был   совершенно  неподвижен.  Мак  не  чувствовал  ни
малейшего дыхания  ветра.  Проходя  по  полутемным  залам,  из
которых в  разные стороны  разбегались коридоры,  Мак заметил,
что вход в один из этих коридоров прегражден тяжелым малиновым
шнуром, подвешенным  на двух  золотых  кольцах,  ввинченных  в
стены коридора.  Темный коридор,  казалось,  скрывал  какую-то
мрачную тайну.
    - Куда ведет этот коридор? - спросил Мак слугу.
    - В  западное крыло,  крыло духов,-  ответил  Вонг.-  Эта
часть дворца  отведена для  духов умерших  поэтов. Живым  туда
входить запрещено.  Только сам  Великий  Хан  в  сопровождении
избранных  мастеров,  служителей  искусства,  проходит  в  это
крыло, чтобы принести жертвы.
    - Какие жертвы?
    - Разноцветные  камни, морские  раковины,  мох  и  многое
другое, что любят духи умерших.
    И Вонг  рассказал Маку,  что до  Кублай-хана  было  много
правителей, принимавших  гостей из  дальних стран  при дворе и
заводивших  новые   полезные  обычаи,   но  Кублай-хан  далеко
превзошел их  в своей  любви ко  всему чужеземному.  Он  резко
отличается от  остальных монголов:  его уши всегда открыты для
старинных  преданий   и  легенд,   а   также   для   рассказов
путешественников,  прибывших  из  заморских  краев.  Он  велел
приводить к  нему иноземцев,  чтобы они  рассказывали о  своих
странах и  о том,  каковы обычаи  в каждой  из этих  стран. Он
также  любит   слушать  рассказы   о  семьях  и  родственниках
чужестранцев, и чем длиннее рассказ, тем больше бывает доволен
Великий Хан.  Одно крыло  ханского дворца отведено для гостей,
прибывших издалека.  В этих  роскошных покоях  разные бродяги,
собравшиеся со всего света, могут жить, сколько им вздумается,
ничего не платя за стол и кров.
    Во дворце Кублай-хана жили не только знатные особы, послы
и ученые. В гостевых покоях находили пристанище нищие, калеки,
попрошайки  и  мошенники,  подонки  общества,  стекавшиеся  во
дворец. Однако  хан оказывал  им столь  же щедрый прием, как и
всем остальным,  ибо он  полагал, что  этим людям недостает не
столько хлеба,  сколько поучительных  историй. В  каждом нищем
или попрошайке  хан видел погибшего поэта или сказителя. Давая
приют  несчастным   и  обездоленным,   Великий  Хан   проявлял
царственное милосердие,  на все  лады воспеваемое  придворными
льстецами.
    Вонг подробно  описал таинственное западное крыло дворца,
крыло духов.  Великий Хан  верил в  загробную жизнь; он верил,
что души  поэтов и  сказителей бессмертны,  что они  обитают в
Небесном  Царстве,   созданном  специально   для  них   Власть
Предержащими.  Но  иногда  эти  души  покидают  свою  небесную
обитель и  спускаются на  землю, ибо поэты черпают вдохновение
из земных  источников. Духи охотнее всего посещают те места, с
которыми   связаны   самые   яркие   впечатления   и   дорогие
воспоминания -  как радостные,  так и печальные. Странствуя по
свету, духи  нередко попадают  под влияние  посторонних сил. С
помощью специальных  обрядов и  заклинаний искушенные в тайных
науках  люди   могут  привлечь  какого-нибудь  духа,  случайно
проходящего мимо.  Это значит,  что духов  можно заманить  и в
ханский дворец  - нужно  только показать  им, что здесь всегда
будут рады появлению нового поэта или сказителя, особенно если
дорогой гость давно умер. Поэтому в западном крыле дворца были
отведены  специальные   покои,  где   днем  и   ночью   горели
ароматизированные свечи,  а  в  золотых  курильницах  дымились
ладан и  драгоценное сандаловое  дерево.  В  полутемных  залах
лежали  мягкие  звериные  шкуры,  блестящие  осколки  разбитых
зеркал, куски  янтаря, кристаллы  горного хрусталя,  старинные
серебряные  монеты,  разноцветные  камни  и  множество  других
вещей,  притягательных  для  любого  духа.  Духи  слетались  в
западное крыло,  как воробьи  на рассыпанное  зерно,  и  часто
какой-нибудь  дух,   насладившись  видом   столь  дорогих  ему
предметов, в  благодарность за этот роскошный пир посылал хану
чудесный сон.
    Благодаря частым посещениям духов, хан видел удивительные
сны. Ему  снились огромные  киты,  человек  в  белом  плаще  с
красным   подбоем,   торжественно   выкрикивавший   слова   на
незнакомом языке перед притихшей толпой, фигуры людей в черных
капюшонах, низко  надвинутых на глаза (хану было известно лишь
то, что эти люди - заговорщики; но кто они и зачем собрались в
полночь в  мрачном подземелье,  Кублай-хан не  знал),  снились
всадники, скачущие  по заснеженным  полям. Ему снилось, что он
блуждает по  темному лесу,  сбившись с дороги, снилось, что он
должен сделать  выбор меж  прекрасной принцессой  и  тигром...
Таким образом, хан мог наслаждаться своими любимыми волшебными
сказками и  необычайными приключениями  дни и  ночи  напролет;
сама жизнь  для него  была лишь продолжением сна. Порою зыбкая
граница меж  сном и реальностью совсем стиралась, и сам хан не
мог вспомнить,  была ли  его греза  сном или  он  услышал  эту
повесть из  уст очередного  сказителя. В  глубине  своей  души
Великий  Хан  лелеял  мечту  перенестись  после  смерти  в  те
небесные чертоги,  где обитают  души поэтов,  и,  восседая  на
высоком золотом троне, внимать рассказам духов.

    Комнаты, отведенные  офирскому послу,  были обставлены  с
восточной пышностью.  Мак обнаружил,  что обычаи, принятые при
дворе  Великого   Хана,  не   только  не  обременительны,  но,
напротив,  очень  приятны.  Недоучившийся  студент,  проведший
почти  всю  свою  вольную  жизнь  в  дешевых  трактирах  и  на
постоялых дворах,  никак не  мог  пожаловаться  на  отсутствие
комфорта. Мягкая  постель,  вышколенная  молчаливая  прислуга,
подававшая ему  изысканные яства  и напитки  и подогретую воду
для умывания  - такую  роскошь в  Европе  мог  позволить  себе
далеко  не  каждый  знатный  господин.  Сперва  Маку  казалось
странным, что  челядь, прибирающая в его комнатах или подающая
ему воду  и сервирующая  стол, не  обращает на  него абсолютно
никакого внимания  и ведет  себя так,  словно  его  нет  дома,
однако позже он оценил все вытекающие из этого удобства: ничто
не  нарушало   его  покоя,  никто  не  мешал  ему  предаваться
размышлениям. А  размышлять ему  приходилось  много:  ведь  он
прибыл во дворец Великого Хана не по своей воле и отнюдь не из
простого  любопытства,  как  большинство  обитателей  гостевых
покоев. Ему  нужно было  исполнить поручение  Мефистофеля. Эта
мысль не  выходила у  Мака из  головы, не  давала ему беспечно
наслаждаться жизнью.
    Для  начала   Мак  решил   познакомиться  поближе  с  тем
человеком, чью  жизнь ему  было предложено  спасти, -  с Марко
Поло, знаменитым  путешественником. Отвести  от Марко нависшую
над его  головой угрозу  означало, по  мнению Мака,  совершить
Доброе Дело.  Чем дольше он размышлял, тем больше ему нравился
такой способ  действий: Мак  считал, что  он, по крайней мере,
никому не  причинит вреда. Расстраивать брак принцессы Ирены и
искать  ей  другого  жениха  казалось  ему  крайне  сложным  и
рискованным делом;  к  тому  же  он  ни  разу  не  видел  саму
принцессу.  Что  касается  похищения  магического  скипетра  у
Кублай-хана, то  этот план Мак отверг в самом начале, ибо трон
Великого Хана  охраняли двое  монгольских воинов,  вооруженных
луками. Стоило  кому-нибудь из  присутствующих в  зале сделать
открыв никому  доселе неизвестный  путь в  другие миры! И надо
стрелы ложились на тугую тетиву. Пытаться приблизиться к трону
Кублай-хана, а  тем более  похитить скипетр  прямо из  его рук
означало идти на верную смерть.
    Итак, для начала нужно было разузнать побольше о Марко.
    - Скажи  мне,- обратился  Мак к слуге Вонгу,- не живет ли
Марко Поло где-нибудь поблизости?
    - Ему  отведены комнаты в гостевых покоях,- ответил тот,-
но, кроме  того, ему  принадлежат несколько  больших  домов  в
городе,   несколько   загородных   поместий,   где   построены
великолепные дворцы,  и  еще  у  него  есть  земли  далеко  за
пределами...
    - Остановись!  - воскликнул  Мак, рассмеявшись.-  Меня не
интересует его  недвижимое имущество.  Я только  хотел узнать,
где его можно найти.
    - Сейчас  он  находится  в  Главном  Банкетном  Зале.  Он
наблюдает за  тем, чтобы  зал был  должным образом украшен для
пира в  честь Великого  Хана, который  будет устроен во дворце
сегодня вечером.
    - Пожалуйста, проведи меня в этот зал.

     3

    В  Главном   Банкетном  Зале   царила   суматоха:   здесь
готовились к  торжественному событию  - пиру  в честь Великого
Хана. Слуги,  словно мыши,  бегали взад  и вперед  по  залу  и
ближайшим коридорам; несколько человек, взобравшись на высокие
лестницы,  развешивали  на  стенах  пестрые  флажки,  вымпелы,
длинные шуршащие  бумажные ленты  и разноцветную  мишуру.  Мак
огляделся  кругом  -  Главный  Банкетный  Зал  был  достаточно
просторным, чтобы  вместить несколько  сотен человек.  Высокий
потолок  поддерживали   восемь  массивных  колонн;  основанием
каждой из  этих колонн  служили кубические  каменные глыбы, на
которых  размещались  украшения,  сразу  привлекавшие  к  себе
внимание -  отрубленные  человеческие  головы.  Вокруг  каждой
колонны возвышалась  пирамида из отрубленных голов - некоторые
еще кровоточили,  другие были  покрыты пятнами засохшей крови;
иные, со  сморщенной кожей, свисавшей с дряблых щек, были чуть
тронуты  трупной   зеленью,   а   несколько   голов   казались
выкопанными из  старых могил  - носы  их провалились,  а  кожа
почти совсем  сошла со  лбов и  щек, обнажив  гниющую плоть  и
желтые  кости  черепа.  В  центре  зала  стоял  огромный  чан,
наполненный кровью; две фигуры в плащах с низко надвинутыми на
глаза капюшонами  наклонились над  чаном,  перемешивая  кровь,
чтобы она  не свернулась.  Марко Поло стоял неподалеку от них,
подбоченясь  и   задрав  подбородок.  Он  глядел  на  пирамиды
отрубленных голов,  словно художник, созерцающий написанную им
картину.

    Несколько минут  Мак стоял  неподвижно, потрясенный  этим
мрачным зрелищем, затем решительно направился к Марко.
    - Какая  великолепная декорация  из  отрубленных  голов,-
произнес он, растягивая губы в улыбке,- ряды так ровны, словно
их высоту и ширину отмеряли по линейке.
    Знаменитый путешественник,  поглощенный  своим  занятием,
едва удостоил его взглядом и кратким ответом:
    - Благодарю вас. Однако кое-что нужно подправить.
    И он  закричал слугам,  хлопочущим возле  восьми зловещих
пирамид:
    - Ровнее,  ровнее кладите  головы  вон  в  той  пирамиде!
Поправьте пятую  слева в  верхнем ряду!  Я не  хочу, чтобы они
рассыпались! Мне нужно добиться впечатления монолитности. Этот
эффект достигается  за счет  максимального уплотнения. Кладите
выше,  еще  выше  -  вот  так!  Возле  каждой  колонны  должна
возвышаться двухметровая  пирамида голов.  Я знаю,  что они не
могут держаться  сами собой.  Однако вам  нужно  сделать  так,
чтобы со  стороны казалось,  будто они  держатся. Скрепите  их
чем-нибудь - проволокой или тонкой веревкой, - только чтобы не
было заметно  снаружи. И вытащите из общей кучи вон то старье!
Долой все  подпорченные, почерневшие  головы! У них такой вид,
словно они  пролежали в  земле несколько десятков лет! На этом
пиру  нет   места   прошлому.   Мы   устраиваем   праздник   в
ознаменование настоящих  и  будущих  побед  Великого  Хана,  а
значит,  зал  должен  быть  украшен  только  что  отрубленными
головами; желательно,  чтобы кровь  текла из  ран. Если  крови
будет мало, добавьте несколько ковшей из чана.
    Несколько минут  Мак и  Марко молча наблюдали за тем, как
слуги суетятся  вокруг  каменных  оснований  колонн,  исполняя
распоряжения Марко. Мак сказал с видом знатока:
    - Теперь, конечно, стало еще лучше.
    - Правда?
    - О,  да. У вас, венецианцев, острый глаз и отменный вкус
к подобным вещам.
    - Благодарю вас. Если я не ошибаюсь, вы прибыли из Офира?
    - Да,- кивнул головою Мак.- Но не будем говорить обо мне,
тем более что я новичок при дворе, и моя скромная персона вряд
ли представляет  интерес для прославленного путешественника. Я
хочу сказать  вам, что  я  рад  нашей  встрече  и  возможности
побеседовать  с   таким  выдающимся   человеком,  как   вы.  Я
восхищаюсь вами,  Марко. Я  и мечтать  не смел  о  том,  чтобы
встретиться с величайшим повествователем((33)) своего времени,
а может быть, и последующих веков.
    - Это  характеризует вас  как тонкого  ценителя и  вообще
любознательного человека,-  лукаво усмехнулся  венецианец.- Но
ведь вы сами в некотором роде... повествователь, не правда ли?
Я имею  в виду  вас и  ваш Офир,  разумеется. Неужели у вас не
найдется нескольких  волшебных историй  про  вашу  _сказочную_
страну?
    - Ах,- вздохнул Мак, очевидно, не поняв скрытого намека.-
Боюсь,  моя   история  покажется   короткой  и  скучной.  Кому
интересен Офир?  Кроме обезьян,  павлинов и слоновой кости там
нет ничего, о чем стоило бы упомянуть.
    Улыбка Марко стала неприятной:
    - Допустим.  Надеюсь, вы понимаете, что при дворе слишком
мало места  для _двух_  повествователей, если они рассказывают
об одних и тех же вещах.
    - О,  здесь я  вряд  ли  смогу  оказаться  вам  достойным
соперником. Ваш  непревзойденный опыт  и искусство  делают вас
самым выдающимся  из мастеров  рассказа. Между  прочим, именно
поэтому я  пришел сюда.  Я хотел  бы  получить  ваш  автограф,
Марко.
    - У вас есть моя книга?
    - Да,  это поистине  самое дорогое,  что у  меня  есть...
Точнее, было,  поскольку эти негодные арабские воришки стащили
у  меня   единственный  экземпляр,   когда  я  проезжал  через
Приволжскую возвышенность.
    - Напоминает приключенческий роман,- усмехнулся Марко.
    - Нисколько,- возразил Мак, прекрасно помня о том, _кому_
отводится роль  главного  придворного  лгуна.-  Самое  обычное
мелкое воровство,  ничего больше.  Очень жаль,  что у  меня не
сохранилась  эта   книга.  Осмелюсь  попросить  вас  об  одной
любезности -  начертать вашу  подпись на  листочке  бумаги.  Я
вклею этот  листок в  книгу, когда  мне удастся  раздобыть еще
один экземпляр.
    - Может  быть, у  меня сохранился один экземпляр,- сказал
Марко, теряя интерес к беседе.- Я могу уступить его вам.
    - Ваш  единственный экземпляр!  Как можно!  Я никогда  не
решусь воспользоваться вашей добротой! - воскликнул Мак.
    -  Если   хотите  знать,   у  меня   хранится   несколько
экземпляров моей книги,- зевнув, ответил ему Марко.
    - Это  большая честь  для меня  - получить книгу из ваших
рук,- слова полились из уст Мака подобно струе воды, бьющей из
фонтана.- Надеюсь,  вы окажете мне еще большую честь, позволив
сопровождать вас  и  ограждать  от  тех,  кто  плетет  гнусные
интриги вокруг столь славного человека, как вы.
    - Интриги?  - переспросил  Марко.- Как вы смогли узнать о
них - ведь вы совсем недавно появились при дворе?
    -   Очень    просто,-   сказал    Мак.-   Всякий,    кому
посчастливилось обладать столь тонким умом, как ваш, и стяжать
великую славу,  непременно наживает  при дворе много врагов. Я
почту за счастье служить вам и охранять вас.
    - Если  вы действительно  хотите помочь мне, то, пожалуй,
вы можете кое-что сделать.
    - Я к вашим услугам.
    Марко размышлял несколько секунд, затем произнес:
    - Я  полагаю, что,  будучи офирским  послом, вы  владеете
многими иностранными языками.
    - Это  обязательное условие для каждого, кто хочет занять
должность посла,- ответил Мак, поклонившись.
    - Мне  известно, что  вы  знаете  немецкий,  французский,
монгольский и персидский.
    -  Это   весьма  распространенные   языки,  и   знать  их
необходимо.
    -  А   как  насчет  тюркских  языков?  Турецкого?  Фарси?
Туркменского?
    - Полагаю, я сумею с ними справиться.
    - А с языком племени пушту?
    -  Я   не  совсем  уверен...  Не  будете  ли  вы  любезны
произнести  несколько   слов  на   этом  языке   -  мне  легче
воспринимать слова  на слух,  чем рассуждать о лингвистических
тонкостях.
    - Хорошо,- ответил Марко.- Слушайте.
    Выпятив губы,  он издал  несколько странных  звуков.  Это
должно было означать: "Вот несколько слов на языке пушту".
    - Да,- сказал Мак.- Я понял.
    - Вот  и хорошо,-  сказал Марко.- Принцесса Ирена говорит
только  на   языке   пушту,   не   утруждая   себя   изучением
монгольского. Ей  не с  кем разговаривать,  поскольку никто не
владеет языком, на котором говорит принцесса.
    - Кроме вас, разумеется,- вставил Мак.
    - К  сожалению, я  не  могу  похвастаться  знанием  этого
языка.  Единственная   фраза,  которую  я  разучил,  это  "Вот
несколько слов  на языке  пушту". Изучение  иностранных языков
отнимает очень много времени, вы знаете, а я постоянно занят.
    - Очень жаль,- ответил Мак.
    - Но  ваше знание  языка пушту  очень кстати,-  продолжал
Марко.- Я  хочу, чтобы  вы пошли  к принцессе и побеседовали с
ней. Ей  будет приятно  поговорить на  своем родном  языке. И,
конечно, ваш  рассказ об  Офире,  об  обычаях  и  нравах  этой
страны, немного развлечет ее.
    - Я  думаю, не стоит занимать принцессу такими пустяками,
как рассказы  об Офире,-  сказал Мак.-  В общем, Офир мало чем
отличается от  любой другой  страны. Но  если вы считаете, что
принцесса благосклонно  отнесется к  моей болтовне,  я  сделаю
все, что  в моих  силах, чтобы  развеселить  ее.  Располагайте
мною, как вам угодно. Я тотчас же отправлюсь к принцессе.
    И Мак  вышел из  Главного Банкетного Зала, удивляясь, как
легко  ему   удалось  проникнуть   в   самые   высокие   круги
монгольского двора.

     4

    Покинув Главный  Банкетный Зал,  Мак пошел по бесконечным
коридорам. Коридоры во дворце Великого Хана представляли собой
настоящий  лабиринт,  в  котором  новичку  было  очень  трудно
ориентироваться. К  счастью, он выбрал верное направление и ни
разу не  сбился с  дороги. Однообразие  коридоров  и  галерей,
через которые проходил Мак, угнетало его; ему казалось, что он
обречен целую  вечность шагать  по гладкому  полу и по пологим
лестницам, ведущим в никуда. В каждом коридоре висели клетки с
птицами - они качались на длинных золотых цепях, прикрепленных
к потолку.  Шагам  Мака  вторило  приглушенное  эхо;  порою  в
полумраке коридора  в нескольких  шагах впереди него возникала
фигура собаки или грациозного оцелота - звери свободно бродили
по дворцовым  к