ы могла бы, по крайней
мере, поговорить со мной.
     Ответа не было.
     - Ну, ладно! Кому ты нужна!
     Потом Джек повернулся и оглядел опустошенную землю. Он
увидел, как косые лучи солнца окрасили сотворенную им пустыню.
Ветер немного утих, и, казалось, воздух поет. Несмотря на разруху
и тлеющий огонь, пейзаж был красив несущей печать проклятия
красотой разрушения. Не следовало так терзать землю, если бы не
что-то в нем самом, что принесло боль, смерть и бесчестье туда,
где их прежде не было. Тем не менее вне этой бойни или, точнее,
над ней, было что-то, чего Джек раньше никогда не видел. Словно
все, на что он смотрел, могло стать лучше. Вдалеке виднелись
разрушенные деревни, срезанные горы, сожженные леса. Он был в
ответе за все это зло - он действительно заслужил свое прозвище.
И все же он чувствовал, что из этого вырастет нечто иное. Хотя эту
заслугу он не мог себе приписать. Он мог лишь нести вину. Но Джек
чувствовал, что предвидение того, что может случиться теперь,
когда изменился порядок мира, больше не может его напугать. Нет,
не то. По крайней мере, еще нет. Но новым порячдком станет
преемственность света и тьмы, и Джек чувствовал, что это будет
неплохо. Тогда он повернулся лицом на восход и, промокнув глаза,
продолжал смотреть, потому что ощущал - прекраснее он ничего не
видел. Да, решил он, должно быть, у меня есть душа - раньше ничего
подобного я не чувствовал.
     Башня перестала качаться и начала разваливаться.
     Вот чего я добивался, Ивен, подумал он. Я даже говорил об
этом - когда у меня еще не было души. Я извинился, и имел в виду
именно это: мне было жаль не только тебя. Весь мир. Я прошу
прощения. Я люблю тебя.
     ...И, камень за камнем, башня рухнула, а Джека бросило вперед
через балюстраду.
     Правильно, подумал он, чувствуя, что ударяется о перила.
Только так и должно быть. Выхода нет. Когда ветер, огонь и вода
очистят мир, а злобные существа погибнут или будут унесены прочь,
последний и самый великий из них не должен избежать этого
уничтожения.
     Он слышал сильшый шум, словно от ветра - это рухнула
балюстрада, и перила скользнули вперед. На мгновение звук стал
прерывистым, словно хлопало вывешенное для просушки белье.
     Когда Джек оказался на краю, он сумел обернуться и посмотреть
вверх, падая, он увидел в небе темный силуэт, который рос, пока
Джек глядел на него.
     Конечно, подумал он, он наконец увидел восход солнца и
освободился.
     Сложив крылья, с бесстрастным лицом, вниз, как черный метеор,
падал Утренняя Звезда. Приблизившись, он во всю длину вытянул руки
и раскрыл огромные ладони.
     Интересно, подумал Джек, он успеет?