не решить,  -
предположила Джейн. - Прошел лишь месяц. К тому же все  эти  обсуждения  в
комитетах, судейских группах - бумажная работа отнимает столько времени.
     - Но хоть что-то я должна услышать.
     - Это все, что тебя волнует?
     - Ну... Питер тоже. От него давно должна была прийти весточка.
     - Разве я не предупреждала тебя, что  не  нужно  посылать  пленку  из
больницы. Дорогая, ты выглядела не самым лучшим образом.
     - Я хотела быть честной с ним.
     - Быть честной означает держать лицо подальше  от  видеокамеры,  пока
оно не заживет. Нет, мне кажется, что ты хотела быть жестокой  -  показать
Питеру, к чему привел его отъезд... Или надавить на его жалость.
     - Нет. Я просто думала, что он может увидеть...
     - Ты хотела показать ему, что не умеешь  сама  о  себе  позаботиться?
Чтобы он подумал, что ему следует сделать это за тебя? И мне  кажется,  ты
показала лишь, какой дурочкой можешь быть.
     - Ладно, мама. Пусть будет так.
     Джейн Хастингс слегка вздохнула:
     - Нет, дорогая. Я не хочу этого "пусть будет  так".  Я  просто  хочу,
чтобы ты была счастлива.
     - Я хочу поехать на Марс. Хочу быть с Питером.
     - Тогда хватит мечтать об этом.
     - Почему нет?
     - В дни моей юности - о которой ты можешь думать, как о временах юбок
с разрезом и открытых автомобилей, - женщине  вовсе  не  обязательно  было
быть столь застенчивой и далекой от жизни. Или столь же глупой.
     - Мама!
     - Почему бы тебе самой не сделать что-то? Позвонить в Фонд и  вежливо
спросить, получили ли они твое прошение,  или  оно  затерялось  на  почте?
Свяжись с Питером и спроси его о том же..
     - Не знаю. Я полагаю, что боюсь быть отвергнутой. Дважды.
     - Когда впереди долгий путь, знать наверняка менее больно, чем просто
ждать и надеется.

     Бум
     Бум
     Бум
     Бумм!


                  РАДИОРУБКА КОСМОЛЕТА "ЮЛА-3", 25 АПРЕЛЯ

     Связист первого класса Уилбур Фредрикс оторвался от игры, увидев, что
к нему приближается Питер Спивак, держась за левый локоть.
     - Ударился? - дружелюбно спросил он.
     - Неудобное место для поворота, - смутился Питер.
     - Да, я сам здесь всегда притормаживаю... Чем могу быть полезен?
     - Хочу послать кассету.  Нет,  лучше  двусторонняя  связь,  если  это
возможно.
     - Почему нет. Куда?
     - Как и в прошлый раз, Сэг Харбор, Большой Нью-Йорк.
     - Так, а временная разница...  неплохо,  -  заметил  Фредрикс.  -  Мы
только что получили почту, и на одном из  писем  стоит  обратный  код  Сэг
Харбора. Интересное совпадение, правда?
     - Сообщение вернулось? - лицо молодого человека застыло, словно после
удара по голове чем-то тяжелым.
     - Да нет же! Кто заплатит, чтобы вернуть испущенные волны. Я  имел  в
виду, что письмо пришло из Сэг Харбора.
     - Для меня?
     - Сейчас, посмотрим. - Фредрикс отложил в сторону игру, повернулся  к
пульту и стал прогонять  список  сообщений.  Под  номером  семнадцатым  он
отыскал искомое сообщение.
     - Ну если ты Питер Спивак, то для тебя.
     - Я могу его получить?
     - Парень, мне надо все рассортировать. Сначала я отделю документы  от
частной переписки, затем декодирую и отправлю  официальные  бумаги,  а  уж
потом займусь письмами. Давай после обеда...
     Питер слабо улыбнулся:
     - Не мог бы ты один раз нарушить обычный порядок, вытащить письмо под
номером семнадцать и просто отдать его мне?
     - Придется делать специальный отбор.
     - ...А это тяжело?
     Фредрикс изучал молодого человека.
     - Да, работа тяжелая, - важно заметил специалист по связи. -  Но  вот
что я тебе скажу. Для такого друга как ты, разобьюсь в лепешку.
     - Ур-ра!
     - А однажды скажем, когда  мы  вернемся  на  Землю,  может  быть,  ты
сделаешь одолжение для меня.
     - М-м... конечно. Какое?
     - Представь меня этой девушке.
     - Почему нет. Я думаю она будет рада тебя видеть.
     - Вдруг у нее есть сестра, которая хочет эмигрировать.
     Спивак долго смотрел на Фредрикса.
     - Извини, у нее нет сестер.
     - А близкая подруга?
     - Конечно. Шерил знает массу интересных людей на Земле.
     - Тогда по рукам, - оператор повернулся к пульту и стал распаковывать
сообщения. Вдруг он внезапно повернулся к Питеру:
     - А ты собираешься послать свое.
     Питер улыбнулся:
     - Дам тебе знать через две минуты.



                                    30


                           ПРЕСТУПНАЯ ХАЛАТНОСТЬ

     Цянг пр ГК2Б 3:2 Д
     Морис Био пр УитЦен 2:1 Д
     Карлин и др пр ЛунБер 9:4 П
     Ааронсон и др пр Вирти 30:1 П


       КОМПАНИЯ "БИНГЭМ И БИНГЭМ", ТРОЙ, НЬЮ-ЙОРК, 29 АПРЕЛЯ 2081 ГОДА

     Боже, что это? Кто это? Наверное, просто ошибочная распечатка.
     Луи Бингэм по прозвищу "Затычка" подергал мускулом левой щеки,  чтобы
перегнать  линии  на  экранах.  Ну   какой   дурак   поставит   на   столь
незначительные шансы, когда тридцать выступают против одного? Когда курсор
подошел к директории "Ааронсон этал", Луи кивком головы вызвал  справочные
материалы.
     Теперь все стало на свои места,  и  Бингэм  подумал,  что  стареет  и
теряет былую зоркость. Во-первых,  там  было  имя  истца,  первое  в  ряду
других, а во-вторых, сокращение "этал" от латинского термина "эталиа", что
означало "и другие". Так Луи сделал вывод, что перед ним гражданский  иск,
рассмотрение которого судом становилось все более ненадежным.
     Тем более такого уровня.
     "Вирти"  представляла  собой  аббревиатуру   компании   "Виртуалити",
известной  как  конгломерат,  занимавшийся  кибер-имитацией  информации  и
развлечений. Причины для иска, на взгляд Луи, были весьма необоснованными.
Под названием "Ааронсон и др." скрывались 2.254.361 истцов,  которые  либо
были   сами   клиентами   компании,   либо   наследниками   и   опекунами,
действовавшими от их имени. Клиенты, чьи головы  пострадали  в  результате
солнечного взрыва двадцать первого марта,  предъявляли  иски  компании  на
основании якобы имевшей место халатности фирмы во время передачи "сигналов
для электроорганического интерфейса" через "цепи,  подверженные  внеземным
воздействиям, включая электромагнитные помехи из всех  источников".  Иными
словами, компании не следовало использовать коммерческие  телефонные  лучи
для связи с клиентами. А если лучи все  же  использовались,  то  следовало
установить предохранители в оборудование для обычной и конференц-связи  за
счет компании с целью защиты пользователей от возможных взрывов на Солнце.
     - Правильно! - воскликнул Луи Бингэм,  который  сам  знал  кое-что  о
преступной халатности. - Я и сам куплю такой.
     При таком повороте дела тридцать к одному выглядели великодушно.
     Бингэм знал, что было время, когда гражданские иски  являлись  сугубо
частным делом. Ведущие тяжбу обсуждали дело в зале судебных  заседаний,  а
потом суд присуждал иск той  или  другой  стороне.  Лишь  в  случае,  если
судившиеся были известными людьми, суд привлекал к себе внимание прессы.
     Все  это  было  около  ста  лет  назад,  когда  существовало  понятие
гражданского долга. В те годы граждане могли заседать в суде,  выслушивать
обе стороны и даже выносить порой разумный вердикт.
     Однако с 2032 года штат Калифорния, к примеру,  не  созывал  суд  при
слушании дел гражданского  состояния  и  лишь  несколько  раз  разбирались
уголовные дела. К тому времени многие люди не могли стать членами  суда  в
силу судимостей или по другим мотивам. Они даже  не  регистрировались  как
избиратели и уклонялись  от  налогообложения.  Некоторое  время  все  дела
разбирались  в  судебной  палате,  пока  список  дел  на  рассмотрение  не
растянулся аж до грядущего века. А затем  "судейский  бунт"  в  2042  году
положил конец рассмотрению всех дел, хотя  человеческое  желание  взыскать
убыток с обидчика осталось.
     Посему, потворствуя духу игр и  развлечений,  законодательная  палата
Калифорнии провело Закон от 2044 года о присуждении дела  Актом  рефери  и
референдума. В нем говорилось,  что  всякий,  желающий  взыскать  ущерб  с
другого, должен подать петицию (тут же  развелась  масса  профессиональных
жалобщиков, готовых  за  деньги  состряпать  прошение)  и  представить  ее
юридическую комиссию штата. Если комиссия находила прошение  обоснованным,
тогда оно в купе с еще четырьмя запускалось в  один  из  будущих  выпусков
лотереи "Лотто". Ну а потом  всякий,  кому  доставался  такой  билет,  мог
выступить  в  роли  вершителя  правосудия.  Все  решения  суда   народного
арбитража считались окончательными.
     Прошло немного времени, с тех пор как все  другие  штаты,  заваленные
разбором дел, приняли похожие законы. Вся суть заключалась в том,  что  во
всяком штате, да и во многих округах и муниципалитетах тоже, имелись  свои
лотереи. В пожарном порядке федеральный  суд  установил  такой  закон  для
большинства дел, как гражданских, так и уголовных.
     А еще через некоторое время компания "Будущее  закона"  открыла  сети
пунктов по исчислению шансов и проведению ставок по искам. Честно  говоря,
она  не  была  ни   первой,   ни   единственной   системой   тотализатора,
образовавшейся вокруг суда народного арбитража. Однако эта  компания  одна
лишь сумела устоять после целой  серии  скандалов.  Теперь  она  вышла  на
общенациональный уровень и публиковала "Око  закона",  реестр,  в  котором
ежедневно для удобства игроков публиковались текущие дела.
     Большинство  игроков  составляли  юристы,  которые  зарабатывали   на
существование тем,  что  пытались  угадать  победителей  и  состязаться  с
досужей публикой. К примеру, четырнадцать местных фондов,  двадцать  шесть
зарегистрированных консорциумов и инвестиционных групп,  а  также  порядка
тысячи любителей пустить на ветер денежки держали счета в компании "Бингэм
и Бингэм". Фирма Луи руководила их действиями и раз в квартал отчитывалась
о доходах и тратах.
     Вся деятельность юристов свелась фактически к написанию кратеньких, в
один абзац, описаний  мотивов  иска  для  желающих  затеять  тяжбу,  сбору
подписей под петицией и представлению ее в  судебную  комиссию.  За  такую
деятельность Бингэм мог взять с клиентов не больше  пяти  сотен  долларов.
Согласно правилам этики, юрист не мог делать ставки  по  мотивам,  которые
сам и излагал, поскольку здесь имело место некое столкновение интересов  в
силу знания  обстоятельств  дела,  полученного  из  первых  рук.  Немногие
крупные фирмы занимались гражданскими исками, поскольку  на  других  делах
можно было заработать значительно больше.
     Так есть ли сегодня утром что-нибудь получше этого Ааронсона?
     "Карлин и др. пр. Лун-Бер" предъявлял другой  иск  того  же  рода,  а
потому никто им не заинтересовался. Однако при чтении  кое-что  интересное
обнаружилось. Доводы лишь немного превосходили  по  обоснованности  мотивы
предыдущего иска. Истцы утверждали, что в силу недоработок  в  конструкции
скафандров, они получили высокие дозы облучения. В справке солнечный взрыв
двадцать первого марта впрямую  не  упоминался,  однако  это  и  так  было
очевидно. "Карлин и Ko" считали, что постоянство  "космической  радиации",
которая, в отличие от взрыва, является полностью предсказуемым  феноменом,
должна была заставить управляющего курортом обеспечить костюмы значительно
большей защитой от радиации.
     Довод был, конечно, слабым, поскольку космические лучи при нормальных
условиях испускания к летальному исходу  не  приводили.  Однако  все,  что
имело  отношение  к  радиации,  являлось   фитилем   к   пороховой   бочке
некомпетентной  публики.   Так   почему   прогноз   столь   пессимистичен,
всего-навсего девять к четырем?
     На  первый  взгляд,  в  группу  входили  разные  люди.   Большинство,
несомненно,  являлось  клиентами  компании  "Лунные  берега",  однако  при
внимательном прочтении оказалось, что в число истцов входит и гид, который
выводил  группу  на  прогулку  по  Луне  и  являлся   служащим   компании.
Присутствие в списке кого-либо, кому следовало знать о риске,  на  который
идет фирма и, тем самым, сделавший свой выбор добровольно,  снижало  шансы
на половину. Хотя, возможно, и не настолько,  чтобы  повлиять  на  решение
суда народного арбитража. Судьи никогда не читают справки, правило первое.
А если и прочтут, то не поймут - вот вам и второе правило.
     Еще одним слабым моментом являлось  имущественное  состояние  ведущих
тяжбу. Все они, исключая, пожалуй, гида, являлись весьма богатыми  людьми,
могущими позволить себе роскошь отдохнуть  на  Луне.  Половина  из  них  к
настоящему времени уже скончалась от радиации,  а  это  означало,  что  их
состояние  унаследовали  родичи.  Симпатии  публики  не  простираются  так
далеко, чтобы подкармливать толстосумов.
     Девять к четырем: весьма четкий анализ.
     Следующий  иск,  связанный  с  солнечным  взрывом,   выглядел   более
обещающим.
     Компания "Мориссей Биодизайнс"  вела  прекрасное,  если  не  сказать,
изумительное дело против космодрома Уитни. К моменту, когда груз  компании
был отправлен в стартовую шахту, где он и был  уничтожен  из-за  магнитной
нестабильности, НАСА уже предупредила  операторов  центра  о  последствиях
взрыва.  Записи  сохранились.  Операторы  пошли  на  вычисленный  риск,  и
проиграли. Встречный иск космодрома  о  форс-мажорных  обстоятельствах  не
пройдет, учитывая публичное заявление НАСА.
     Так что дело будет открыто и закрыто. На руку компании  играет  и  то
обстоятельство,  что  теперь   учинить   иск   правительству,   или   даже
полу-правительственной организации, как этот космодром, стало  легче,  чем
выловить  рыбу  из  ванной.  Единственное,  что   удерживало   ставки   от
дальнейшего роста, был фактор жалости: люди могут чувствовать себя немного
глупо, когда будут  присуждать  два  миллиона  за  невыполнения  контракта
клиенту, в то время как космодром потерял семнадцать миллиардов при той же
аварии. Однако, на глупость играющей публики рассчитывать не приходиться.
     У Луи "Затычки" было свое правило - не заниматься исками, обреченными
на успех. На верных делах нельзя развернуться.
     За дело Цяна, с его точки зрения,  браться  не  стоило.  Доводы  были
слишком логичны. Уинстон Цян-Филипс не стал выдвигать  иск  за  полученную
нервную травму, хотя доказательства на  сей  счет  имелись,  и  сочувствие
публики можно было гарантировать. Вместо этого,  он  опротестовал  решение
биржи Гонконг-2 вернуть рынок назад на десять часов после разрушения сетей
связи.  Тем  самым,  по  мнению  Цян-Филипса,  его  заработанные   деловые
перспективы растаяли как дым.
     Обычно биржевые дела и споры мало интересовали  общественность.  Люди
привыкли относиться к обеим сторонам как к жуликам  и  мошенникам.  Однако
полюбуйтесь,  где  предъявлял  свой  иск  Цян!  В  Калифорнии!  Здесь  его
китайская  фамилия  неизбежно  привлечет  к   себе   внимание   азиатского
меньшинства штата, а китайские игроки известны своим пристрастием в  таких
делах. Наверняка они изучили справки,  чего  никогда  не  делают  судьи  и
купили лишние билеты, чтобы иметь возможность высказать свое мнение.
     Так что еще надо посмотреть, чем дело кончится.
     Что до его бизнеса, от солнечного взрыва практически  никакого  толку
не было. Луи  смог  найти  всего  с  десяток  таковых  случаев  из  тысячи
представленных файлов. Бингэму даже пришла в голову мысль черкнуть заметку
в  его  месячный  бюллетень,  советуя  клиентам  держаться  в  стороне  от
астрономических казусов. Статья под  интригующим  названием,  нечто  вроде
"Держитесь лучше астрологии".
     Самое время заняться основой основ его  благополучия  -  разводами  и
транспортными происшествиями. Луи Бингэм дважды подергал  мускулами  лица,
меняя регистры на экранах.
     Так, посмотрим, что у нас по несчастным случаям.



                                    31


                             ГЛЯДЯ НА ЗВЕЗДЫ

     Вращение...
     Остановка...
     Удержание...
     Скольжение!


      СОЛНЕЧНЫЙ ТЕЛЕСКОП МАК-МАТ, ТАКСОН, ШТАТ АРИЗОНА, 5 МАЯ 2081 ГОДА

     Пьеро  Моска   оглядел   безжизненную   комнату.   Помещение   слегка
подсвечивалось бледным отблеском неба,  отражавшегося  в  системе  зеркал.
Десяток карманных фонариков, которые держали в руках По  и  его  спутники,
отбрасывали неясные тени. Под  ногами  колыхались  отливавшие  золотом  на
свету комочки пыли.
     Сооружение оказалось в гораздо худшем состоянии, чем ожидал Моска,  а
внутри еще хуже, чем это  казалось  снаружи.  С  дороги,  которая  вела  к
звездным  обсерваториям  на   пике   Китта,   Телескоп   Мак-Мат   казался
произведением оригами, потрясающим своим совершенством.
     Тридцатиметровая вышка, поддерживающая следящий за Солнцем гелиостат,
так и сияла. Яркие  панели  из  широких  листов  белого  металла  защищали
подъемные и следящие устройства от  прямого  ветра,  а  также  скрывали  и
защищали шестиугольник из  цементных  плит,  уходивший  глубоко  в  горную
крепь. Другое видимое на поверхности  сооружение  -  верхушка  оптического
туннеля, представлявшая собой тубу водяного охлаждения,  установленную  на
полярной оси, чтобы передавать солнечный облик на сто сорок метров вглубь,
ярко лучилась. Ее закрытый плитами параллелограмм под уклоном в сорок пять
градусов и касался верхнего края вышки.
     Сама вышка и верхний край туннеля, напоминали  вырезанные  из  чистой
бумаги фигурки, склеенные вместе Фантазером-ребенком. Прошли десятилетия с
тех пор, как телескоп прекратили использовать, но климат  Аризоны  пощадил
его. Солнце лишь выбелило стороны, а там, где краска сошла, сильные  ветры
отполировали поверхность до зеркального блеска, не позволив редким  дождям
оставить ржавый след.
     Но внутри холма телескоп сохранился не так хорошо. Врывавшиеся  через
открытый верх туннеля вольные ветры нанесли небольшие дюны  из  коричневой
пыли туда,  где  основная  и  вспомогательная  вогнутые  линзы  удерживали
солнечный облик  шириной  в  добрых  полтора  метра,  поддерживали  его  и
направляли в глубину - в комнату наблюдений и в отсек спектрографа. Там, в
нишах, отстоящих на десять-тридцать  метров  от  земной  поверхности,  шел
лабиринт  плит,  камер,  дифракционных  решеток,  которые  преобразовывали
солнечный диск в кадры на пленке и серии  термических  проб  или  анализов
длины волн.
     Как обнаружили По и его товарищи, именно  здесь  ущерб  был  наиболее
значительным. После того как  телескоп  Мак-Мата  забросили,  никому  и  в
голову не пришло переместить, или просто оградить  массивный  гелиостат  и
закрепленные  в  туннеле  линзы.  Что  до  более  легкого  и  портативного
оборудования, то оно было продано, обменено или  просто  разбито.  Комната
наблюдений и кабинеты превратились в пустые холодные боксы. Из голых  стен
торчали остатки проводов и труб. С потолков поснимали даже  крепления  для
ламп.
     По посмотрел наверх, на последнюю линзу, установленную  над  комнатой
наблюдений. Через нее  виднелся  неправильно  отцентрированный  гелиостат.
Измененное отображение состояло на девяносто процентов из  голубого  неба,
подернутого на один квадрант легкой дымкой, а десять процентов  составляли
заросли   темно-зеленого   кустарника,   окружавшего   комплекс   и    уже
загораживавшего часть  неба.  Вид  снизу  напоминал  Моске  наблюдение  за
пейзажем из карманного бинокля.
     - Настоящее болото, - высказал свое мнение По, - безнадежно.
     Султана Карр, наверняка следовала за его взглядом, поскольку  девушка
щелкнула языком, чтобы привлечь внимание, а затем  поймала  его  взгляд  в
темноте.
     - Не так уж плохо, беззаботно ответила она. -  Линзы  надежны  и  все
целы, я только что проверила.  Когда  мы  заменим  старье  на  современное
обеспечение, гелиостат заработает как часы.
     - Не лучше выйти на орбиту или на Луну? - спросил По.
     Составлявшие их группы выпускники института