терял  пол-пункта,  которые
удалось восстановить за утро и которые  символизировали  три  дня  упорной
работы Лександра Бартельса.
     Бартельс с силой сжал пальцы, наблюдая  за  ползущими  слева  цифрами
квот и мерцающими справа аналитическими данными по новостям и продажами со
всего мира.
     Может ли он изобрести какой-нибудь инцидент с трубопроводом?
     Такая история может оказаться  на  слуху  после  всех  этих  биржевых
перипетий. Многие из проплывавших мимо его правого глаза заявок  не  имели
принадлежности. Он может сочинить небольшой рассказ,  снять  свой  код,  и
вполне  возможно,  что  Квотрикс,   система   искусственного   интеллекта,
отслеживающая поток рыночной информации, оставит сообщение без внимания. К
тому же, наверняка многие из покупателей поверят этому и тем самым цена на
газ  возрастет.  Пусть  ненамного,  но  уж  эти  пол-пункта  он  наверняка
отыграет.
     Так что, когда эти ребята из картеля потребуют результатов, ему будет
что им сообщить.
     Пока  Бартельс  размышлял  над  тем,  может  ли  он  избежать   столь
противозаконных действий, поток цифр  в  левом  столбце  неожиданно  начал
расти. Движение было незаметным, цифры росли лишь  небольшими  долями,  но
все же прогресс был очевиден.
     Что бы это могло значить?
     Лександр напряг мускул правой щеки, сильнее фокусируя зрение.
     Так, про газ ничего.
     Про трубопроводы ничего.
     Про драгоценный танкер картеля тоже ничего.
     А-а, вот оно! Вот это номер...

     "КОСМИЧЕСКИЙ ТАНКЕР ТИТАНОВОГО КАРТЕЛЯ РАЗБИЛСЯ ВО ВРЕМЯ  СТЫКОВКИ...
СТОЛКНОВЕНИЕ С ЛУНОЙ НЕ ПРИЧИНИЛИ  НИКОМУ  ВРЕДА...  7,5  МИЛЛИАРДОВ  ТОНН
МЕТАНА ПРОПАЛИ... ЦФ 032181 КРАХ ПЛАНОВ КАРТЕЛЯ..."

     Бартельс  внимательно  проглядел  отреферированный   текст,   надеясь
отыскать  какую-нибудь  хорошую  новость  в   тексте   сообщения.   Ничего
утешительного.
     Он  быстро  пробежал  глазами  пять  небольших  абзацев,   переданных
престижным  агентством  новостей  "Земля-Луна".   Давались   и   некоторые
подробности  аварии,  включая  имя  и   краткую   биографию   единственной
человеческой жертвы в результате катастрофы, пилота стыковочного комплекса
Тода  Бекера.  Учитывая  факт,  что  международные  информационные  службы
по-прежнему находились в  разобранном  состоянии  после  взрыва,  это  был
весьма полный отчет.
     Бартельсу пришла в голову мысль, что рынок, а вместе с ним и он  сам,
могли пасть жертвой заранее спланированной дезинформационной акции.  Разве
не мог кто-нибудь, а вероятнее всего, ответственный за связь с прессой  из
числа служащих картеля изобрести эту историю, чтобы заставить цену на  газ
снова возрасти. Именно о подобной уловке уже  подумывал  и  сам  Бартельс,
если бы, конечно, набрался мужества и не принял близко к сердцу тот  факт,
что в течение пяти секунд  после  обнаружения  предлога,  Квотрикс  выдаст
ордер на его арест, а он сам  окажется  в  тюрьме  особо  строгого  режима
вместе с представляющими наибольшую опасность для общества преступниками.
     В любом случае, утка, если она и впрямь  была,  принесла  результаты.
Цена на газ возросла почти на двадцать пунктов.
     Но если сообщение - правда, то тогда  дела  обстояли  еще  хуже.  Кто
поручится  за  отметку,  которой  может  достигнуть  цена  на  октябрьские
поставки  газа  после  того,  как  солнечный  танкер   картеля   разбился,
врезавшись в Луну? Другого ждать в  ближайшем  времени  не  приходится,  и
новой революции на рынке не предвидится.
     Лександр Бартельс не знал, смеяться ему или плакать.
     Затем подумал о месте, какое на рынке мог бы занять он  сам.  Потерял
картель свой ценный груз или нет, на подскоке цен  всегда  можно  сыграть.
Бартельс решительно прогнал сомнения и страхи, начав решительно выписывать
ордера на покупку на свое собственное имя.

     Биип...
     Биип...
     Биип...
     Биип...


         ГЛАВНЫЙ ГОСПИТАЛЬ ВИКТОРИИ, ПРОВИНЦИЯ БРИТАНСКАЯ КОЛУМБИЯ,
                     21 МАРТА, 17:26 МЕСТНОГО ВРЕМЕНИ

     "Доктор, альфа-ритм усиливается."
     Голос  шел  откуда-то  издалека.  Уинстон  Цян-Филипс  плыл  в   море
холодного тумана, омываемый прохладными каплями, все падавшими и падавшими
на голову. Холодок свободно гулял в дыре, пробитой в его черепной коробке,
которую поддерживали чьи-то белые пальцы.
     Не в силах взять лучший курс, Уинстон поплыл на звуки голоса.
     "Да, а постоянная дельта падает. Вот те раз..."
     Другой голос донесся  с  иного  направления,  прямо  противоположного
первому. Уинстон замахал в тумане беспомощными слабыми руками и  попытался
определить, куда ему следует плыть. Решить было трудно, поскольку  голова,
вся в круглых белых дырах, отказывалась служить.
     Так и не продвинувшись ни  в  одном  из  направлений,  Уинстон  начал
медленно подниматься сквозь белую холодную морось тумана. Он  открыл  рот,
чтобы дышать.
     Открыл глаза.
     Уинстон смотрел на слой белой пены с проходящим вовне  снопом  яркого
света. Он подумал, что глядит на мир с океанской глади, а солнце оставляет
длинный отраженный след. Зрение прояснилось и пеной оказалась  проложенная
по  низкому  потолку   акустическая   труба,   а   свет   превратился   во
флюоресцентную  тубу,  обрамленную  небольшими  фасетками,   напоминающими
россыпь самоцветов.
     Над ним склонились две темные тени, похожие на моржей,  пришедших  по
непонятной надобности осмотреть его набрякшее от влаги тело.
     - Как поживаете? - спросил  морж,  стоявший  справа.  -  Вам  нелегко
пришлось.
     Да, нелегко, думал Уинстон. Я был так далеко и так долго.
     Он поднял руку. Рука была слабой, тонкой и  напоминала  сухую  ветку.
Уинстон коснулся лба и щек, отыскивая дыры, проделанные белой рукой.  Кожа
на ощупь была гладкой, и никаких дыр не было.
     - У вас голова болит? - сочувственно спросил  морж,  разглаживая  усы
чисто человеческим жестом. - Неудивительно.
     - Доктор, дать ему обезболивающее? - спросил другой морж, который был
ниже ростом, и у которого никаких усов не наблюдалось.  Однако  со  своего
ложа Уинстон мог рассмотреть его зубы, которые в этом положении  выглядели
клыками желтого цвета.
     - Четыреста миллиграммов ибупрофена.
     - Сию секунду, - сорвался с места стоявший слева.
     - А как же вы плаваете, не двигая руками?  -  спросил  Уинстон  и  не
узнал свой голос, услышав лишь хриплый шепот.
     - Что-что? -  переспросил  первый  морж.  -  А-а,  да  у  вас  легкая
галлюцинация. Ничего, это быстро пройдет. Вы в госпитале, мистер Цян.  Вас
привезли с нервной травмой после того, как Биржа нынешним утром остановила
работу.
     - Что произошло?
     - Какой-то странный электромагнитный шторм,  а  больше,  мой  дорогой
друг, никто ничего сказать не может. Ходят разные сплетни.  Одни  говорят,
что это высотная атомная бомба, возможно, из старых запасов,  взорвавшаяся
в  момент  возвращения  в  атмосферу.  Иные  полагают,  что   это   мощный
электромагнитный  импульс.  Еще  часть  думает,  что  имел   место   поток
космический  лучей  чрезвычайной  интенсивности,   наведенный,   по   всей
вероятности, близкой и доселе неоткрытой сверхновой звездой. Ряд экспертов
утверждает, что  произошел  внезапный  отказ  компьютера  в  международной
телекоммуникационной сети. Возможно,  что  при  программировании  вкралась
ошибка, схожая с вирусом. Хотя я лично не могу в это  поверить,  учитывая,
какое количество защит сейчас применяется.
     Одетый в белый халат доктора морж держался чрезвычайно самоуверенно.
     - Но что произошло со мной? - недоумевал Уинстон.
     - Давайте назовем это временной нервной перегрузкой. Когда  вышла  из
строя сеть передачи данных, ваш мозг, как  вы  помните,  был  подключен  к
процессору виртуальной реальности. В период  времени  меньше  секунды,  вы
неожиданно получили огромный заряд информации, состоящей большей частью из
сжатых образов и  активных  сенсорных  данных.  Ваш  мозг  просто  не  мог
справиться со всем этим и потому пошел на попятный. В  течение  нескольких
часов Вы являли собой прекрасный образец человека в ступоре. Эти  парни  с
биржи совсем повесили носы. Они полагали, что ваш мозг умер.
     - А я? - в страхе спросил Уинстон Цян-Филипс.
     - А что вы?
     - Я умер?
     - Нет, дорогой мой, вовсе нет!  Вы  в  прекрасном  состоянии,  просто
немного ослабели. Да я смотрю, у вас и голова нормально работает.  Что  вы
запомнили из последних событий?
     - Деньги, ведь я участвовал... - Уинстон  похолодел  от  ужаса,  -  я
участвовал в сделке по поводу газа, а на кону были деньги, мои  деньги!  -
паника быстро выбила туман из головы. - Мои деньги были зарегистрированы в
сети, когда все обвалилось... Вы не знаете часом,  какое  решение  приняла
Биржа относительно денег, находившихся в обороте на тот момент?
     - Не имею ни малейшего представления, - ответил врач.
     - Если они не найдут  какого-либо  приемлемого  способа  восстановить
запись торгов или аннулировать их, я буду разорен. Все мое состояние  было
на дисплее, то есть вполне могло пострадать при трансферах. А не могу ли я
сделать телефонный звонок? Вы не знаете, каналы уже свободны?
     - О, да. После обеда телефоны в основной массе заработали, но  только
местные. И полагаю, вы пока не в том состоянии, чтобы  сразу  окунаться  в
бизнес.
     - Но я вынужден, ведь это моя жизнь!
     - Чепуха. Это только деньги. Вы заработаете еще,  можете  и  за  один
вечер сколотить состояние, по крайней мере, я слышал про вас такое. Да и в
любом случае, беда стряслась со всеми участниками торгов, разве не так?  Я
имею ввиду, что только в  одном  нашем  госпитале  лежит  порядка  трехсот
сорока человек в точно  таком  же  состоянии,  как  у  вас,  и  еще  сотни
пациентов находятся в других клиниках, - продолжая говорить, доктор  сунул
одну руку в глубокий карман халата. - Многие и разделили  вашу  участь.  Я
уверен, что ответственные лица на Бирже найдут способ создать паритет, как
вы позволили выразиться. - Доктор наклонился над краем кровати и  коснулся
ногтем, или чем-то похожим на ноготь, руки Уинстона.
     - Так что, может, вам лучше просто полежать до завтра и  не  забивать
пока себе голову?
     - Но мои деньги...
     - Ваши деньги останутся в  целости  и  сохранности  там,  где  вы  их
оставили, мой друг.
     - А пока я здесь, -  Уинстон  Цян-Филипс  отчаянно  пытался  удержать
ускользающие мысли, - пока я тут лежу, они будут торговать  за  мой  счет.
Они  приберут  к  рукам  фонды,  которые  я  собирался  двинуть...  Они...
захватят... преимущество...
     Волны белого тумана заволокли сознание  Уинстона.  Глаза  сомкнулись.
Голова превратилась в  толстую  пачку  крупных  купюр.  Некоторые  из  них
соскользнули и рассыпались по полу.

     Пам
     Пам
     Пам
     Баам!


                 КОСМОБАЗА НА ТИТАНЕ, 22 МАРТА, 3:24 УТРА

     - Мисс Кормант, - прозвучал  голос  ее  доверенного  секретаря  Уилла
Хардинга, - вы проснулись, мэм?
     Лидия кормант перевернулась  на  живот  и  посмотрела  на  стоящий  у
изголовья будильник. Часы показывали половину третьего, то есть до времени
обычного подъема еще оставалось полтора часа. Какова бы ни  была  причина,
Хардинг посчитал ее слишком срочной и прибыл, везя тележку с завтраком.
     - Уилл, я проснулась, - позвала секретаря Лидия. - А что случилось?
     - Я могу войти?
     Женщина расправила одеяло, собрала подушки  за  спиной  и  устроилась
поудобнее.
     - Да, заходи.
     Прикрыв за собой дверь, Уилл вошел в спальные апартаменты. По местным
стандартам они были слишком велики для одного человека,  порядка  тридцати
кубических метров. Пространства вполне хватало, чтобы разместить  кровать,
навесной шкаф,  автоматический  рабочий  стол,  два  кресла  и  ванную  за
раздвижной панелью. Комната была достаточно велика, а  потому  во  внешней
стене было прорублено окно с видом на белую  поверхность  Титана.  Льды  и
снега делали пейзаж спутника Юпитера фантастическими благодаря  насыщенной
азотом атмосфере и сложным углеродным  соединениям.  В  помещении  имелись
такие удобства, о которых рядовой служащий на Титане мог  только  мечтать.
Но, между тем, Лидия Кормант вовсе не была простой служащей. Она  занимала
пост  главного  менеджера  базы  на  Титане,  полноправного  члена  совета
директоров компании "Инсистем Кемикл" и  являлась  держателем  3,9%  акций
этой компании, входившей в Титановый картель. Так что Лидия  имела  полное
право наслаждаться этой небольшой роскошью.
     Легкой походкой Хардинг подошел к стоявшему за рабочим столом  стулу.
Его движения в точности соответствовали 1/8 земной  гравитации,  созданной
на станции.
     - Так что стряслось? - переспросила Лидия.
     - Три минуты назад по  информационному  каналу  и  в  блоке  новостей
прошло сообщение, - ответил секретарь, включая монитор.
     - Я сделал запись, так что вы посмотрите все с самого начала.
     - И что за сообщение? - переспросила Лидия, беря с полки над кроватью
очки в старомодной оправе и приготовившись смотреть на экран.
     Вместо ответа Хардинг развернул к ней монитор.  На  экране  в  ночном
звездном небе висел серебряный диск. Лидия знала,  что  это  лишь  рисунок
художника, выполненный при помощи компьютерной  графики,  поскольку  звезд
всегда  было  слишком  мало.  Отображенный  диск  был  не  что  иное,  как
"Уроборос", стремящийся к Земле.
     Сама Лидия последний раз видела солнечный корабль с  тыльной  стороны
около года назад. За  космолетом  тянулись  провода,  напоминавшие  издали
темные  линии  на  светящемся  покрытии  "Уробороса",  да  три  криогенные
метановые цистерны, плывшие за кораблем и напоминавшие маленькие луны.
     Голос за кадром описывал  "Уроборос"  и  его  технические  параметры,
затем поведал о Титановом картеле и его положении в деловом мире, а  также
кратко просветил слушающих о состоянии дел на рынке  метана.  Пока  читали
текст, на экране  появилась  небольшая  точка  другого  корабля.  Испуская
голубое свечение, он направился к "Уроборосу". Диктор продолжал говорить о
том, как должна была проходить встреча космолета с  буксиром  и  разгрузка
метана.
     Кормант и Хардинг наблюдали, как буксир неожиданно завалился на  один
бок, а космолет стыковался с ним в  таком  положении.  Корабли  продолжали
парный полет, двигаясь столь быстро, что художник был вынужден сжать время
в угоду повествованию. Диктор не дал никакого вразумительного объяснения и
лишь привел мнения экспертов по поводу того, что буксир мог захватить один
из приводов управления.
     Новая картинка представляла собой  вид  Луны,  сделанный  в  реальной
временной шкале та, как ее можно наблюдать во всей красе с  Земли.  Диктор
предупредил слушателей, чтобы  те  обратили  свои  взоры  на  местность  в
центре.
     Лидия наклонилась вперед, а затем выбралась  из  кровати  и  прямо  в
ночной рубашке села за стол, всего в нескольких сантиметрах от экрана.
     Какая-то точка, черная, медленно движущаяся,  падала  на  поверхность
Луны. Если это и впрямь был вид с Земли,  тогда  нечто  с  ее  поверхности
устремилось прямо к ее спутнику. Медленное вертикальное движение либо было
обманом зрения, либо последним усилием пилота буксира скорректировать курс
и пройти над северным полюсом Луны, а может быть, выйти на орбиту.
     К несчастью, все его усилия  пропали  даром.  Еще  мгновение  корабль
летел к Луне, а затем небольшой всплеск голубовато-белого огня осветил  на
секунду серую поверхность планеты. Все стихло.
     Голос за кадром сообщил, что в результате аварии никто не  пострадал,
не считая пилота и груза на космолете. Было сомнительно, что рубка буксира
смогла выдержать первое столкновение кораблей. Диктор принес извинения  за
столь позднее, порядка семи часов после аварии, информирование слушателей,
в связи с помехами в  верхних  слоях  атмосферы  Земли,  не  связанными  с
крушением корабля, нарушившими привычную работу информационного канала.
     По окончании передачи сообщения, дисплей погас.
     - Ты сказал, его только что передали? - спросила Лидия Хардинга.
     - Четыре минуты назад.
     - Показатель световой скорости?
     - Порядка восьмидесяти пяти минут, скажем, час с половиной.
     - Но сообщение пришло вместе со всеми новостями?  -  спросила  Лидия,
помня, что Уилл сказал ей об этом.
     - Да, мэм. Оператор ночной смены на узле связи наткнулся  на  него  и
сразу дал мне знать.
     - Семь часов прохождения на Земле и полтора часа до  нас.  Так  когда
это произошло? По моим  подсчетам  выходит,  что  в  семь  вечера  единого
времени.
     Хардинг быстро прикинул в уме:
     - Вы правы, мэм.
     - Есть ли сообщения от других членов Картеля о случившемся?
     - Ничего.
     - Ты  уже,  конечно,  успел  проверить  по  всем  частотам:  рабочим,
запасным, включая и ту, что выделена лично для меня?
     - Конечно, мэм.
     - Весьма странно, - заметила Лидия.
     - Да, мэм, - согласился секретарь.
     - Ну ладно. Ты свободен, и принеси мне чаю. Нам придется потрудиться.
     Секретарь направился к двери.
     - Да, Уилл, - окликнула его Лидия.
     - Слушаю, мэм.
     - Нужно сохранить все это в тайне. Закрой это сообщение.
     - Я так и сделал.
     - И приноси все сообщения, адресованные картелем сюда, кому бы они не
предназначались, ты понял? Предупреди радистов.
     - Сейчас сделаю, мэм.
     Уилл удалился выполнять ее приказание.
     Решив больше не ложиться, Лидия Кормант достала  из  шкафчика  халат,
запахнулась и уселась за стол. Из под опущенных бровей  она  рассматривала
безмолвный дисплей компьютера.
     По меркам картеля это был серьезный инцидент. Плывшие за "Уроборосом"
цистерны несли в себе  квинтэссенцию  полуторагодовой  напряженной  работы
здесь, на Титане. Одни только капитальные  инвестиции  превысили  сумму  в
1,75  терадолларов,  принимая  во  внимание  зарплату,  премии,  стоимость
орбитального  комплекса,   флотилии   вспомогательных   судов,   емкостей,
трубопроводов, аппаратуры очистки и различных  механизмов.  Ведь  все  это
было доставлено к орбите Сатурна, проверено, установлено и отлажено, чтобы
после работы в жесточайших  условиях  получить  7,5  миллиарда  кубометров
метана, отправленных в трех маленьких цистернах на Землю.
     Правда, теперь, когда вся аппаратура на местах, можно  было  добывать
газ сколько душе угодно. За прошедшие тринадцать  месяцев  к  отправке  со
второй  партией  на  Землю  были  подготовлены  еще  пять   гигакубометров
охлажденного метана.
     Все ждали возвращения "Уробороса", который уже никогда не вернется.
     А сколько времени понадобится на замену корабля?! Пройдет по  меньшей
мере год, чтобы построить, оснастить и запустить в космос новый  солнечный
космолет. Даже если его в полном оснащении запустят с земной  орбиты,  все
равно, пройдет немало времени, прежде чем  он  достигнет  Титана.  К  тому
времени на Титане уже все будет готово к отгрузке. Однако весьма вероятно,
что операция не будет должным  образом  профинансирована,  ведь  возможные
источники дохода сгорели где-то в лунных горах.
     Справедливо, что  она  лично  не  отвечает  за  недостатки  в  работе
персонала буксира Объединенных Космических служб, однако члены аудиторской
комиссии вряд ли примут это в качестве оправдания.  Единственным  реальным
продуктом, который Картель сумел получить от  этого  чрезвычайно  опасного
предприятия на Сатурне, был метан для энергии и химической  промышленности
на Земле, а Лидия Кормант могла поставить на Землю такое количество  газа,
какого за сотню лет добычи и перегонки не удалось добиться  никому  ни  на
одной шахте, ни на одном месторождении.
     И все плоды ее трудов превратились в пыль из-за этой дурацкой аварии!
     Если бы Картель собирался простить ее, пусть она не  сделала  ничего,
за что можно просить прощения, то тогда Фолдинг или кто-то из  руководства
обязательно направил бы