рос.
     - Есть шанс, что я поправлюсь?
     Неуверенное касание. Не очень обнадеживающее.
     - Глаза у меня повреждены?
     Два касания.
     - А мозг?
     Одно.
     - Это излечимо?
     Без ответа.
     - Операция мне поможет?
     Без ответа. Неужели они ушли? Может быть...
     - Мне уже сделали операцию?
     Одно касание.
     - Когда будет известно, насколько она успешна?
     Без ответа.
     Черт! - произнес я и снова ушел в себя.
     Спрашивать ни о чем не хотелось, поскольку ответы на те вопросы,  что
волновали меня больше всего, я уже получил. Позже я много  раз  чувствовал
руку на лбу, но просто не знал, о чем спросить.
     И все же я решил попытаться выстоять против надвигающегося хаоса.
     Начал  я  с  рассказа  самому  себе  истории  своей  жизни.   Сначала
отрывочно, в общих чертах, потом все глубже и подробнее.
     Я вспоминал компьютеры и все те игры, в которые я  с  ними  играл.  О
каждом из них  я  думал  как  о  своих  одноклассниках,  поскольку  многие
компьютеры представлялись мне как бы самостоятельными личностями.
     Я даже помнил, как я решил,  что  каким-то  образом  чувствую  работу
электроники внутри каждого из них...
     Мне вдруг захотелось, чтобы у меня был компьютер, с которым я мог  бы
поговорить, и снова вспомнилось то странное, почти забытое  все  эти  годы
чувство.
     Клик. Клик. Клик. Клик-клик.
     Да. Именно так. И вдруг...
     ...Я увидел  бесконечные  ряды  огней,  вращающиеся  кольца  пламени,
услышал треск  контактов,  щелчки  переключений  и  последовал  за  яркими
витками спирали в эту волшебную страну...
     Я вглядывался  в  помещенный  где-то  неподалеку  большой  компьютер.
Никаких сомнений. Каким-то  образом  я  вступил  в  контакт  с  больничным
компьютером, оказавшись в его внутреннем  функциональном  мире  молчаливым
партнером, и в это мгновение перестал чувствовать себя одиноким.
     Всех медиков я  знал  теперь  по  именам  -  кто  на  дежурстве,  кто
отдыхает, а познакомившись с личным досье, узнал и  кое-какие  подробности
их биографий. Все меню  я  читал  заранее.  Прочел  истории  болезни  всех
пациентов больницы - в том числе и свою Положение у меня было  тяжелое,  с
совершенно пессимистическим прогнозом. Чуть позже я  обнаружил,  что  могу
выяснить значение любого мне неизвестного термина,  касающегося  медицины,
через канал связи с компьютером медицинской библиотеки. Я даже  знал,  где
находятся все мои  пролежни,  хотя  сам  их  не  чувствовал.  Сведения  из
собственной истории болезни здорово меня расстроили, но зато теперь у меня
появилось окно к мир, которого не было раньше.
     Больничный компьютер имел  канал  связи  с  полицейским,  медицинская
библиотека связывалась с университетским компьютером, тот - с военным -  с
метеорологическим  и  так  далее  и  так  далее.  А  по  пути  встречались
банковские компьютеры, машины проектных фирм, частные  компьютеры,  выходы
на иностранные системы...
     При желании я мог "бродить" по всему свету, быть  в  курсе  последних
новостей, читать книги, в считанные секунды отыскивать необходимые  факты,
наблюдать за любыми спортивными играми и событиями реальной жизни...
     Я научился укрощать магнитные потоки.
     Клик-клик-клик.
     Я неоднократно задумывался - разумеется, задумывался, а как же?  -  о
природе своей уникальной связи с машинами. Ни о чем подобном я  раньше  не
слышал и не читал. Казалось, это какая-то неестественная форма телепатии -
между  человеком  и  машиной.  Я  не  раз  пытался  уловить  мысли  людей,
находящихся рядом, но из этого решительно ничего не  получалось.  Судя  по
всему, мой дар имел строго определенную направленность.  Я  понимал,  что,
должно быть, родился с какими-то крохотными зачатками этой способности. Но
она никогда не развилась бы дальше, если бы не обстоятельства, в которые я
попал.
     ...Шло  время.  История  болезни  показывала,   что   мое   состояние
неизменно.  Более  того,  один  из  неврологов  предполагал,  что  я   уже
совершенно вышил из ума.
     Не помню точно, когда именно у меня возникло смутное чувство тревоги.
Когда  я  плутал  по  информационной  сети,  у  меня  иногда   создавалось
впечатление, что кто-то смотрит мне через плечо.  Поначалу  это  случалось
редко, короткими наплывами, но вскоре ощущение стало приходить ко мне  все
чаще и  чаще.  Первое  время  я  считал,  что  это  просто  параноидальные
фантазии. То, что меня стали преследовать  электронные  призраки,  видимо,
просто реакция, рассуждал я, возможно, здоровая  реакция,  подчеркивающая,
что я теперь замечаю, даже ищу что-то за пределами  той  заполненной  моим
"я" вселенной, где мне довелось прожить так долго. Но ощущение, что  я  не
один, не уходило, становилось все сильнее.
     Однажды утром я проснулся со странным ощущением  в  левом  бедре.  Ни
двинуть ногой, ни чего-то еще столь же сложного я  не  мог,  но  маленький
участок кожи размером, может быть, с ладонь  покалывало.  Потом  буквально
начало жечь. Странно, как мне не  пришло  в  голову,  что  это,  возможно,
обнадеживающий признак. Я воспринимал новое ощущение просто как  еще  одну
пытку. Проснувшись в следующий раз, я почувствовал то же самое  в  пальцах
левой ноги, и время  от  времени  вспыхивали  какие-то  ощущения  в  икре.
Болезненный участок на бедре стал больше. Только тогда до меня дошло,  что
со мной происходит, видимо, что-то хорошее.
     Не помню точного момента, когда улучшение  моего  состояния  заметила
дежурная сестра. Врачи приходили целыми группами. Мне довелось встретиться
с тем самым  неврологом,  который  решил,  что  я  сошел  с  ума,  и  даже
поговорить с ним. Разумеется, я не рассказал ему - и никому другому  -  об
"эффекте витков", опасаясь, что подобный рассказ  только  утвердит  его  в
своем прежнем мнении.
     Прошло немало  времени,  отданного  физиотерапевтическим  процедурам,
прежде чем я смог  ходить,  по  для  начала  мне  было  достаточно  просто
кататься в кресле  по  коридорам  (позже  я  научился  возить  себя  сам),
разглядывать через окно сад или машины на дороге, разговаривать с  другими
пациентами. Как хорошо было вернуть способность есть самостоятельно!  И  я
решил не начинать курить снова, поскольку полностью и незаметно  для  себя
освободился от прежнего пристрастия к никотину.
     ...По прошествии времени мой организм сам устроил себе ремиссию.
     Клик.
     Я лежал поперек сиденья  спасшего  меня  грузовика  и  никак  не  мог
отдышаться. Грузовик уже снизил  скорость,  отстав  от  горящей  машины  и
второго "спасателя", который тоже теперь загорелся. Взобравшись по  склону
холма, мы плавно выворачивали назад к трассе.
     Я поднялся на локтях, и, закрывая поплотнее дверцу, увидел,  как  два
грузовика врезались в каменистую гряду  в  центре  поля.  Последовали  два
взрыва, среди обломков заплясало пламя. Когда это  случилось,  трещины  на
стекле дверцы полыхнули, как разряд молнии.



                                    11

     Машины на автоматической полосе пропустили нас  в  ряд,  и  мы  снова
стали частью равномерного транспортного  потока.  Но  все  хорошее  быстро
кончается. Мы нарушили строгий рисунок движения, за которым следят команды
компьютера, управляющего автоматическим транспортом, и, даже вернувшись на
дорогу, наверняка выделялись в общем потоке сигналов.
     Быстрый виток, краткий поиск - и я уже знал, что нахожусь в восточной
части Теннесси. Заставив машину съехать на обочину, я прогнал ее  по  краю
дороги около мили, потом  остановился  и  вышел.  Вдалеке,  за  пустынными
полями  и   ухоженными   посадками,   виднелась   железнодорожная   линия.
Протянувшись мысленно в ту  сторону,  я  почувствовал,  как  протекают  по
световодам, проложенным вдоль линии, ручейки данных.
     Какое-то время я в нерешительности стоял рядом  с  грузовиком.  Из-за
холмов, оставшихся позади, поднимались черные,  изрезанные  ветром  столбы
дыма от двух  горящих  машин.  Оставалось  только  надеяться,  что  Барбье
подумает, будто я погиб в аварии, и у меня  будет  хоть  немного  времени,
чтобы опередить преследователей.
     Я приказал грузовику вернуться на автоматическую линию  и  продолжать
свой первоначальный маршрут. Машина послушно взревела и двинулась к шоссе.
     Взглянув на небо, я  убедился,  что  вертолетов  больше  нет,  однако
издалека доносился шум полицейской сирены, и  я  зашагал  через  холмистое
зеленое поле, направляясь к похожему на парк участку. Там, среди деревьев,
располагалось несколько зданий, но людей почти не было видно, и,  двигаясь
по щиколотку в мягкой траве, растущей  из  красноватой  жесткой  земли,  я
догадался, что приближаюсь к студенческому городку.
     Клик. Клик. Клик.
     Точно. В компьютере содержались списки оценок. Летняя сессия...
     Сирена, завывающая  вдалеке,  смолкла.  Видимо,  полицейские  наконец
добрались до машин. Конечно, подумал я, пройдет  время,  пока  они  сумеют
разобраться в обгоревших останках грузовиков, но тем не менее ускорил шаг.
     Добравшись до ближайших зданий, я уловил запах пищи,  и  в  животе  у
меня тут же заурчало.
     По каменным ступеням я спустился в маленькое  полуподвальное  кафе  и
остановился у двери, словно высматривая кого-то внутри. Люди  подходили  к
стойке и платили наличными, а парень у кассы в  перерыве  между  клиентами
читал книгу в мягкой обложке. Никто ни у кого не  спрашивал  удостоверения
личности.
     Я прошел в кафе, купил себе  две  сосиски,  пакет  чипсов  и  большую
бутылку кока-колы, потом выбрался  на  улицу  и  устроился  на  уединенной
скамейке под большим старым деревом, что приметил еще раньше.
     Пока я сидел, ел и разглядывал студентов, у  меня  возникло  какое-то
странное чувство, заставившее вспомнить свои собственные годы в  колледже.
Я уже совсем собрался скользнуть в ближайший компьютер -  пожалуй,  просто
ради компании, - когда мимо меня по направлению к кафе прошла с ракеткой в
руках девушка в  белых  шортах,  лимонного  цвета  кофточке  и  теннисках.
Примерно такого же, как Энн, сложения. С тем же цветом волос...
     ...И она явилась перед моим внутренним  взором,  как  в  тот  далекий
день, когда я еще учился, - в белой шелковой кофточке и темно-синей  юбке,
с маленькой сумочкой в руках. Я стоял в дверях студенческого кафе, прячась
от ветра. Она взглянула мне в  глаза,  словно  уже  знала,  кто  я  такой,
улыбнулась и назвала меня по имени. Я кивнул в ответ, потом спросил:
     - А вы - Энн Стронг?
     - Да, - ответила она. - Я хотела бы пригласить вас на ленч.
     Мы сели в ее машину и отправились в ресторан при старинном отеле, где
остановилась Энн, ресторан  с  великолепной  кухней  и  тяжелыми  льняными
салфетками. Во время еды она не торопила события, и за приятной беседой  я
даже забыл, что Энн Стронг подбирает людей для "Ангро Энерджи". Словно  по
чистой случайности она затрагивала в основном те темы, которые меня  тогда
волновали, включая и несколько книг, что я прочел за последние месяцы  или
еще читал.
     И только когда подали кофе, Энн наконец спросила:
     - Каковы ваши планы?
     - Что-нибудь связанное с компьютерами, - ответил я.
     - Вы никогда не думали перебраться на Восточное побережье?
     - Пока не думал, пожал плечами. -  Но  если  работа  мне  понравится,
поеду куда требуется.
     - Я обратила на вас внимание, потому что вы,  может  быть,  подойдете
для "Ангро".
     - Вот это меня и удивляет, - заметил я.  -  Я  считал,  что  в  таких
случаях нанимают только старшекурсников или выпускников. А мне еще не один
год учиться.
     Энн сделала глоток кофе:
     - Меня интересует талант, а не диплом с хвалебными отзывами.
     Я улыбнулся:
     - Но это, конечно, тоже нужно.
     - Необязательно, сухо заметила  Энн.  -  По  крайней  мере  в  особых
случаях.
     - Вы знаете о том, что со мной произошло?
     - Да.
     - Тогда, если быть практичным - с вашей точки зрения, - следовало  бы
предположить, что этот несчастный случай мог вызвать  у  меня  психическую
травму. Может быть, в такой ситуации есть смысл понаблюдать  за  человеком
подольше?
     Она кивнула:
     - Тогда я включу в расходы за счет "Ангро" еще и обеды.
     - Мне не хотелось бы вас обманывать, - сказал я.  -  Я  действительно
думаю, что мне нужно сначала закончить учебу и только потом наниматься  на
работу.
     Энн закрыла мою  руку  своей  ладонью.  -  Об  этом  мы  поговорим  в
следующий раз, - объявила  она.  -  Но  я  должна  заметить,  что  "Ангро"
предоставляет своим сотрудникам возможности для  дальнейшего  образования.
Однако  сейчас  мне  важнее  найти  оправдание  для  того,   чтобы   самой
воспользоваться представительскими.
     Хотя еще до конца семестра мы стали близки, я все  равно  отказывался
оставлять колледж и  начинать  работать  на  "Ангро  Энерджи"  в  середине
учебного года.
     Энн то уезжала, то снова возвращалась в город весь следующий семестр,
и мы виделись почти каждый выходной. Она словно сторожила меня,  и  как-то
раз я спросил:
     - Ты здесь бываешь довольно часто. Они там, видимо, боятся, что  меня
украдет какая-нибудь другая компания?
     - Я так планирую свои дела специально,  чтобы  видеться  с  тобой,  -
ответила она обиженно.
     Никому,  кроме  меня,  Энн  не  предлагала  работы,  даже   студентам
последнего курса. В каждом из нас живет,  видимо,  тщеславие,  но  у  меня
хватило ума понять,  что  я  не  настолько  лучше  всех  остальных,  чтобы
заслужить подобные знаки внимания...
     ...Если, конечно, из-за наших отношений она не расписала  меня  перед
своим начальством как нового да Винчи. В этом случае я понимал, мне  будет
в  "Ангро"  очень  неуютно.  Никаких  незаслуженных  преимуществ  мне   не
хотелось, быть чьим-то любимчиком - тоже.
     Однако Энн предугадала этот  поворот  в  моих  настроениях,  как  уже
неоднократно случалось в прошлом.
     Разговор  состоялся  в  один  из  солнечных,  проникнутых   свежестью
кристально чистых дней в конце апреля. Мы сидели за кофе, только  на  этот
раз я прогулял кое-какие занятия, благодаря чему нам удалось провести  три
дня вместе, и кофе мы пили на террасе домика в горах, который  то  ли  она
сняла, то ли он принадлежал "Ангро", то ли был предоставлен Энн  на  время
каким-то другом - я так и не уяснил.
     - Я думаю, рано или поздно нам пришлось  бы  об  этом  поговорить,  -
сказала Энн прежде, чем я успел оформить свои мысли  в  слова.  -  "Ангро"
интересуют вовсе не твои академические успехи,  касающиеся  вычислительной
техники.
     - А если точнее? - спросил я, все еще разглядывая апельсиновые корки.
     - Твоя уникальная способность мысленно общаться с компьютерами.
     - Если такой способностью я и обладаю, - сказал я, - откуда ты можешь
о ней знать?
     - Та уникальная способность, которой обладаю  я,  имеет  отношение  к
мыслительным процессам других людей.
     - Телепатия? Ты знаешь, о чем я думаю?
     - Да.
     Видимо,  обладателю  какой-то   паранормальной   способности   совсем
нетрудно убедить себя в том, что он не одинок в этом своем качестве.
     - Почему "Ангро" нанимает экстрасенсов? - спросил я. -  И  много  еще
таких?
     - Таких, как ты, ни одного. Но компания, располагающая группой  людей
вроде нашей, получит значительный перевес над конкурентами.
     - Хотя я еще не знаю, что конкретно будет входить в мои  обязанности,
но даже сейчас мне кажется, что  у  такого  перевеса  весьма  сомнительная
этическая сторона.
     Губы Энн сжались. Никогда раньше я не видел ее такой рассерженной.
     - Посмотри вокруг, - сказала она.  -  Весь  мир  рушится.  А  почему?
Потому  что  грядет  колоссальный  энергетический  кризис.  Но  его  можно
предотвратить. Ты спросишь,  как?  Так  вот,  необходимая  технология  уже
существует, однако  все  это  по  частям  принадлежит  десяткам  различных
концернов. Этот вышел вперед в одной области, тот  -  в  другой.  У  этого
почти оформлен патент на что-то еще,  у  того  -  блестящие  теоретические
разработки, но пока нет практических  результатов.  Все  они  мешают  друг
другу, переходят  друг  другу  дорогу.  А  если  предположить,  что  одной
компании удастся  прерваться  сквозь  эти  идиотские  препятствия,  быстро
захватить к свои руки то хорошее, что может пригодиться,  и  превратить  в
идею в реальность? Тогда мы  получим  дешевую,  чистую  энергию,  много  и
сразу. Конец кризисам. Разумеется, кое-кому сильно отдавят  пальцы.  Будет
множество  судебных  разбирательств,  а  позже,   может   быть,   какие-то
антитрестовские меры.  Ну  и  пусть.  Такой  компании,  как  "Ангро",  это
нипочем. Она будет тянуть, улаживать и договариваться.
     В июне я уехал работать в "Ангро", и наши с  Энн  отношения  остались
прежними. Они стали прохладнее гораздо позже, когда я начал понимать,  что
был  для  нее  просто  заданием.  Кос-какие  обстоятельства  это,  похоже,
подтверждали,  но   мне   недоставало   ее   способности   узнавать,   что
действительно чувствуют люди. Возможно, я ошибался.  Когда  я  первый  раз
отправился куда-то с другой женщиной, Энн повела  себя  со  мной  довольно
холодно, а позже подарила мне книгу Колетт "Шери". Это случилось  ближе  к
концу моего пребывания в "Ангро", но  еще  до  начала  наших  разногласий.
Прочитав историю молодого человека, который сумел оценить  женщину  старше
его возрастом когда было уже поздно, я так и не  понял,  действительно  ли
Энн  любила  меня  и  переживала  из-за  моего  поведения  или  ее  просто
беспокоило, что она старше. С литературой всегда так. Двусмысленность...
     Я затолкал салфетку  с  бумажными  обертками  в  пустой  стаканчик  и
швырнул его в стоящую неподалеку урну. Потом двинулся  через  студенческий
городок. По дороге  мне  встретилось  несколько  автостоянок,  и  я  начал
думать, не угнать ли машину...
     Однако я почти забыл про железнодорожный путь неподалеку. По  большей
части так ходили грузовые поезда, несколько пассажирских  и  смешанные.  В
основном автоматические, грузовые. Правда, в отличие от грузовиков, каждый
из  поездов  сопровождали  два-три  человека  на   случай   непредвиденных
обстоятельств.
     Я снова переключил внимание на пролегающие неподалеку пути.
     Скользнул  внутрь  компьютерной  сети...  Туда,   обратно...   Через,
вдоль...
     Меньше чем через час должен был  пройти  поезд.  Пассажирский.  Клик.
Через три часа еще один.  Смешанный.  Клик.  Через  пять  часов  грузовой.
Последние два направлялись в Мемфис. Клик.
     Я перебрался через пути, и выбрав укрытое от чужих глаз место, уселся
там в тени деревьев, отмахиваясь от комаров  и  проглядывая  хранящиеся  в
памяти  компьютера  данные  о  третьем  поезде.  Оказалось,   его   должны
сопровождать три человека - в локомотиве, в грузовом отсеке и в  служебном
купе последнего вагона, - но, насколько я понимал, обычно  они  собирались
втроем в каком-нибудь удобном месте и резались в карты. Короче, поездом  я
мог добираться в такой же безопасности, как и на грузовике. В том,  что  я
выбрал, было двадцать два  грузовых  вагона  и  три  пустых  пассажирских,
которые перегоняли в Мемфис.
     Возникал вопрос, где  лучше  подсесть.  Все  зависело  от  того,  где
разместятся  сопровождающие,  но  я  надеялся  узнать  это,  когда   поезд
"неожиданно"  остановится.   Разумеется,   мне   хотелось   устроиться   в
пассажирском вагоне.
     Вскоре я задремал и проснулся, только когда  появился  второй  поезд.
Солнце заметно сместилось к западу. Колени и плечи у меня немного ныли  от
долгого лежания в неудобной позе. Ее рту пересохло.
     Я потянулся, похрустывая суставами, и проводил взглядом второй поезд.
Потом проверил свой. Он уже  приближался.  Я  запрограммировал  остановку,
взяв в качестве ориентира ближайший  электронный  указатель  дистанция,  и
пожалел, что не додумался купить в студенческом городке плитку шоколада  и
бут