ленький
смерч и остановился у ног Паши, взметнув трехметровый столб пыли.
    - Маменька? Это ты? - неуверенно спросил Колбасин.
    Смерч  дрогнул,  а потом вдруг Пашу сорвало с места, подкинуло на огромную
высоту  и  усадило  возле  трубы на крыше ближайшего шестнадцатиэтажного дома.
Полтергейстиха  радовалась,  что  нашла Пашу, и резвилась как котенок, играя с
прошлогодними листьями и бельем, сорванным у кого-то с балкона.
    Колбасин продолжил было хандрить, но неожиданно у него мелькнула отчаянная
мысль.  Он подбежал к краю крыши и, присмотревшись, разглядел на дороге машины
с  затемненными  стеклами,  в  которых  увезли его друзей: две легковых и один
микроавтобус, которые мчались по шоссе в сторону центра.
    - Маменька,  лети сюда! Видишь вон те машины? В них везут наших друзей. Ты
сможешь их освободить?
    Маменька  пропустила его слова мимо ушей. Она заигралась с бельем, которое
раздирала в воздухе в клочья и пускала с крыши.
    - Я  так  и думал, что ты не справишься, - сказал ей Паша. - Конечно, была
бы  ты  сильной  полтергейстихой,  тогда другое дело, а то, конечно, каши мало
ела.
    Это  простое средство подействовало. Рассерженная Маменька бросила белье и
ринулась  вниз.  По  улице  пронесся  смерч,  и  Паша  понял,  что переборщил,
подзадоривая  ее. С крыши ему не было видно, что происходит внизу: машины были
скрыты листвой и домами.
    Дон-Жуан  потом рассказывал, что у той легковой машины, в которой везли их
с  Федором,  вдруг  оторвался  руль, и она врезалась в столб. Другую машину, в
которой  были  Катя,  Гений  и профессор протащило по газону и бросило в пруд.
Катя и особенно профессор уверены были, что захлебнутся, но тут их подхватило,
вытолкнуло  из машины через открытую дверцу, и они оказались в воздухе рядом с
Дон-Жуаном и Федором, которых Маменька предусмотительно вызволила чуть раньше.
    Маменька  опустила  друзей  на  тротуар,  видимо  для  того, чтобы дать им
возможность полюбоваться, как она расправляется с микроавтобусом. Микроавтобус
несся  к  ним  на  полной  скорости.  Из  его окон высовывались фигуры людей с
автоматами.
    - Обычно  я запрещал тебе безобразить, но сейчас можно! Давай, Маменька! -
крикнул профессор.
    С микроавтобусом стала происходить настоящая чертовщина. Вначале у него на
полной  скорости  отвалился  руль,  потом микроавтобус заглох, зато сами собой
включились  дворники  и  замигали  фары.  Автобус  затрясся, как будто под тем
местом,  где  он  стоял,  началось извержение вулкана. Все четыре колеса разом
лопнули,  а  выхлопную  трубу  потом  так  и  не  обнаружили. Пустые скафандры
затряслись  в безумной пляске и потянулись рукавами к сидевшим в машине людям.
Те  от  неожиданности открыли пальбу из автоматов, но пули, едва вырвавшись из
дула,  горохом  осыпались  стрелявшим под ноги. Тем временем пустые скафандры,
взявшись  за  руки,  как  в  маразмахическом  сне  вышли  из машины и затопали
куда-то.
    - Не двигаться! Лечь на асфальт! - раздался дикий крик.
    Сутулый  командир,  выскочив  из  микроавтобуса, выхватил пистолет и хотел
выстрелить  в  стоявших  на асфальте ребят, но тотчас упал как подкошенный. На
голову ему нахлобучился унитаз, валявшийся на ближайшей помойке.
    - Я  был  не  прав,  когда ругал ее. Маменька - полтергейст очень высокого
уровня  полезности,  -  задумчиво  сказал  профессор,  наблюдая,  как  сутулый
катается по асфальту, пытаясь стащить с головы унитаз.
    Счастливая  полтергейстиха  ласково подула ему в ушко и взъерошила волосы.
Минуту  спустя  вся "великолепная пятерка" и профессор уже стояли на крыше той
же  шестнадцатиэтажки,  что и Паша Колбасин. Туда же Маменька предупредительно
перенесла  скафандры,  энергейзеры,  незаконченную ловушку, а заодно, захватив
его очевидно по ошибке - автомат Калашникова с двумя запасными магазинами.
    - Осталось  только  придумать,  как  нам избавиться вот от этого, - сказал
Дон-Жуан, показывая свои запястья, закованные в наручники.
    Разжав ладонь, Катя показала маленький ключ:
    - Если я не ошибаюсь, он от наших наручников. Пока машина летела в пруд, я
успела его захватить. Он был пристегнут к поясу у нашего конвоира.
    - Ты умница! - восхитился Дон-Жуан, пытаясь поцеловать Катю в щеку.
    - А  вот  этого не надо! Я и так знаю, что я умница, - сказала Катя, ловко
уворачиваясь.
    Вскоре  наручники  были сняты, и "великолепная пятерка" смогла насладиться
свободой.
    Профессор  Фантомов  поднял  голову  с  подушки, с которой стекала вода, и
одобрительно посмотрел на Колбасина.
    - Это ты догадался послать Маменьку нам на помощь? - спросил он. - Похоже,
Маменька теперь только тебя и слушается.
    - А  вы  что  хотели: великая любовь есть великая любовь! Тили-тили тесто,
жених и невеста! - съязвил Федор.
    Его  ирония  не осталась незамеченной. Тотчас лежащий на крыше провод стал
собираться в кольца и словно удав угрожающе пополз к незадачливому каратисту.
    - А  вот  этого  не надо! Что я такого сказал? Я что, против, что ли? Мне,
может, даже завидно! - завопил Федор.




    ШЕСТЕРО - ПРОТИВ ВСЕХ И ЗА ВСЕХ!


    - Домой нам возвращаться нельзя - нас тотчас схватят. Наверняка Аттиле уже
доложили,  что  мы скрылись, и он поднял на ноги всю милицию и все спецслужбы.
Мы теперь для них мишень No 1, - сказал Дон-Жуан.
    - Тебе  легко  говорить.  Твой-то  дедушка  за  границей, а моим-то бедным
родителям каково! Они плакали, когда меня забирали, а папа даже полез на них с
кулаками, но его ударили прикладом автомата! - с дрожью в голосе сказала Катя.
Хоть она и отворачивалась, Дон-Жуан заметил на ее ресницах слезы.
    - Надо  позвонить  родителям  и  сказать, чтобы они срочно уходили. Аттила
может решить, что они нам помогали, схватить их и держать как заложников, пока
мы  не сдадимся, - заявил Федор. Он пересмотрел такое количество боевиков, что
отлично представлял себе все модели действия спецслужб.
    - Звонить  опасно.  Телефоны  на  сто  процентов  прослушиваются, - сказал
Дон-Жуан. - К тому же вы же знаете своих родителей. Если бы они были разумными
людьми,  тогда  другое  дело.  А  так  вместо  того, чтобы просто выскочить из
квартиры  и  бежать,  они  станут  собирать  три  чемодана  вещей, обзванивать
родственников,   а,   говоря   с  вами,  будут  причитать,  ойкать,  пугаться,
спрашивать,  где мы, просить нас хорошо питаться, не волноваться и надевать на
ночь шерстяные носки.
    - А шерстяные носки зачем? - удивился Паша Колбасин.
    - Да так просто, к слову вырвалось, - смутился Дон-Жуан.
    Ему  стыдно было признаться, что до десяти лет шерстяные носки на ноги ему
надевала его собственная мама, как он с ней не воевал. Маме кто-то сказал, что
шерсть  очень  полезна  для  здоровья, потому что шекочет какие-то там нервные
окончания.
    - И что ты предлагаешь, если нельзя позвонить? - спросил Егор.
    - Пошлем  за  родителями Маменьку. Пускай доставит их куда-нибудь. Ну хоть
на Азорские острова.
    - До  Азорских  островов  далековато,  а  вот  закинуть  их  куда-нибудь в
Подмосковье - дело другое, - серьезно сказал профессор. - У кого-нибудь есть в
Подмосковье  на  примете  укромное место? Только такое, которое нельзя было бы
вычислить.
    - У  моей  математички  есть  в  Подмосковье  маленький  домик!  Он  около
Бородинского  поля.  Вот я только не помню, как я туда добиралась. Я там всего
один раз была, - сказала Катя.
    - Неважно, Маменька найдет! Давай Маменька! - велел профессор.
    Но  Маменька  не  спешила  слушаться, она признавала теперь только Пашу. И
только  после  того,  как  Паша  сказал: "Действуй, Маменька!", полтергейстиха
умчалась. Вернулась она примерно через полчаса очень довольная. Она принесла с
собой  поляроидную карточку всех родителей, которые с озадаченным видом жались
друг к другу на фоне домика учительницы.
    - Слава Богу, с ними все хорошо! - радостно сказала Катя.
    Гений присел на корточки возле незаконченной ловушки.
    - Ладно, за дело... Ты купил все детали? - озабоченно спросил он у Паши.
    - Все, - откликнулся тот, отыскивая глазами рюкзак.
    Вскоре  на  крыше  кипел  уже  настоящий  сборочный цех. Маменьке пришлось
смотаться  за  паяльником  и  кое-какими  инструментами. Здесь не обошлось без
конфуза. Маменька долго не могла сообразить, что такое паяльник и приносила то
садовый  распылитель, то газовый сварочный аппарат, но в конце концов принесла
и  паяльник  с  припоем,  лежавший у Егора на столе, где он его оставил, когда
внезапно   вылетела   дверь.   Попутно  Маменька  едва  не  выкинула  из  окна
притаившегося в засаде сотрудника спецслужбы.
    Егор  старался  работать  неторопливо,  как у себя в мастерской, тщательно
припаивая и закрепляя все контакты.
    - Чего ты копаешься? - то и дело нетерпеливо спрашивал Федор.
    - Не  мешай.  Один  контакт  неправильно  соединишь - потом больше времени
потеряешь, - отвечал Гений.
    С  крыши  было  видно как по району, заглядывая повсюду, ходят милицейские
цепи.  У входа в каждый подъезд было поставлено по наблюдателю. Было ясно, что
их  продолжают  интенсивно искать. Всех подростков, казавшихся подозрительными
или  просто  подходящих  по  возрасту и описанию внешности, хватали и сажали в
автобус.
    - Интересно,   что   сами   милиционеры   чувствуют,   когда  гоняются  за
подростками? Неужели они не понимают, что то, что они делают, отвратительно? -
спросила Катя.
    Ей,  выросшей в хорошей дружной семье, где все по-хорошему относились друг
другу,  было  непонятно,  как могут здоровые нормальные мужчины хватать, бить,
унижать  и  арестовывать  других  людей  и не испытывать при этом ни стыда, ни
неловкости?
    - У  них  приказ,  а милиционеры не привыкли задумываться, что и почему. К
тому  же,  нас  так интенсивно ищут, что они, наверное, думают, что мы опасные
государственные преступники, - сказал Дон-Жуан.
    - Все   равно  не  понимаю,  как  подростки  могут  быть  государственными
преступниками! - упрямо заявила Катя.
    - Представляю,   сколько   Дон-Жуанчиков  и  Федечек  сегодня  сцапают!  -
засмеялся Паша.
    - Это точно. Зато тебя уж точно не спутают: таких толстунов как ты раз-два
и обчелся, - согласился Федор.
    Над  соседними домами пролетел вертол„т, с которого внимательно оглядывали
все  крыши.  Опасаясь,  что  их  сейчас  засекут,  "великолепная  пятерка" уже
схватилась  за  профессорскую  кровать,  чтобы  перенести  ее за трубу, но тут
Маменька,  никогда прежде не видевшая вертолетов, заинтересовалась устройством
его   заднего  винта.  Маменька  была  самым  искренним  образом  восхищена  и
попыталась  остановить  винт,  чтобы  рассмотреть  его.  Но вместо того, чтобы
останавливаться, лопасти винта почему-то погнулись, а немного погодя отлетел и
сам  винт.  Вертолет  закружило  в  воздухе,  и,  оставшись без управления, он
совершил вынужденную посадку на проезжую часть.
    - Классно мы его сделали! - восторженно завопил Федор.
    - Это  еще  неизвестно,  -  отозвался  профессор.  -  О крушении вертолета
доложат  Аттиле, Аттила пойм„т, что без дружественного нам полтергейста тут не
обошлось, а где полтергейст, там, значит, и мы.
    Ловушка  быстро  обрастала  деталями. Некоторые важные узлы Егор снимал со
старой  маломощной  ловушки. Например, с нее он снял герметичный контейнер для
привидений  и  всю  систему  автономного питания, которую заново возможно было
изготовить только в промышленных условиях.
    Часа  в  два  проголодавшийся  Паша  отправил  Маменьку на промысел, и она
принесла  здоровенный  противень  с  пиццами,  который,  очевидно,  стащила из
ресторана.
    - Воровать  безнравственно!  -  сказал  профессор. От пиццы, однако, он не
отказался.
    - Надо  выяснить,  что  происходит в городе. Мы уже давно не имели никаких
известий,  -  сказал  Дон-Жуан, глядя с крыши, как по Садовому кольцу грохочет
колонна бронетехники. Вначале, проминая асфальт, проехало несколько танков, за
ними  гусеничный  тягач  прокатил  крупнокалиберную  пушку, а замыкали колонну
БТР-ы.
    - Я,  пожалуй,  пойду  на  разведку! - вызвался Федор и за ремень поднял с
крыши автомат.
    - А это тебе зачем? - встревожился профессор.
    - На  всякий  случай, для самообороны. Стрелять я умею и разбирать автомат
тоже. Я в школе у военрука любимый ученик, - сказал Федор.
    Это  было  чистой правдой. Если у кого-то Федор и был любимым учеником, то
только у физрука и военрука.
    - Вот  что, любимый ученик, автомат ты оставишь здесь! - решительно сказал
профессор.  -  С ним тебя сразу обнаружат. И помни, что возле каждого подъезда
теперь милицейский пост. Едва ты высунешь нос - тебя цап и сразу в автобус!
    - Не волнуйтесь, я буду как нинзя! Осторожен и неуловим! - пообещал Федор,
неохотно оставляя автомат.
    Он  открыл железную дверь чердака (замок еще раньше из чистого любопытства
сорвала  Маменька) и спустился на площадку шестнадцатого этажа. Дверь одной из
квартир  была приоткрыта и слышно было, как в ней на полную громкость работает
телевизор.  Федор  прокрался  к самой двери и прислушался. Он услышал знакомый
тенор диктора, который обычно читал информационные сводки в"Новостях":
    "Внимание!  За  совершение  государственного преступления, заключающееся в
компьютерном  похищении  кодов  наведения  стратегических ракет, разыскиваются
пятеро  несовершеннолетних  преступников. Это братья-близнецы Лопатины, Егор и
Федор  -  14-ти  лет,  Екатерина Большакова - 15-ти лет, Сергей Штукин, кличка
Дон-Жуан - 15-ти лет, Федор Колбасин - 14-ти лет.
    Им    помогает   профессор,   доктор   наук   Фантомов   Игорь   Иванович,
предположительно  шпионящий  в  пользу  блока  НАТО.  Призываем  всех  граждан
оказывать посильное содействие в поиске преступников. Если они успеют передать
коды  наведения  западному  блоку, Россия окажется безоружной! Эти люди должны
быть немедленно задержаны!
    Если  же  сами  разыскиваемые  сейчас  слышат нас, призываем их немедленно
сдаться.  Ребята,  одумайтесь,  это  не  игрушки!  По  вашей вине Россия может
оказаться  втянутой  в  III  Мировую  войну!  Уважаемые  телезрители,  еще раз
показываем вам их лица. Внимательно вглядитесь в их лица! Тем, кто располагает
информацией  о  местонахождении  этих  лиц,  будет  выплачено вознаграждение в
размере 100.000 рублей."
    "Ну  и  дела.  Вот  мы  и  прославились.  Интересно,  какую мою фотографию
показывают?" - подумал Федор.
    А  еще  он  подумал,  что  Аттила  так хитро вс„ подстроил, что теперь все
верят,  что  они  государственные  преступники.  Еще  бы  - пятеро сопляков по
компьютеру украли коды и по их милости вся страна оказалась на грани войны! Да
теперь  их  всякий  попытается схватить, даже одноклассники и те, попадись они
им, выдадут.
    "Тем не менее, - подолжал диктор, - президент заявляет, что наш ультиматум
остается  в  силе.  Если  через  четыре  часа, ровно к 18-00, другие страны не
заявят  о  своей готовности признать наши требования, то наши вооруженные силы
перейдут  в решительное наступление, используя при необходимости вс„ имеющееся
вооружение, в том числе и ядерное."
    Федор собирался уже отойти от двери, как вдруг чья-то тяжелая ладонь легла
ему на плечо и стиснула его так, что Федор даже скривился от боли.
    - Ну что попался, паразит! - услышал он знакомый голос.
    Федор  обернулся  и  увидел  Двоерукина,  парня  на  три года старше него,
который  когда-то  учился  в  их  школе,  а  потом,  вылетев  из нее, угодил в
строительное ПТУ, или как его теперь называли: строительный колледж. Запоздало
Федор  вспомнил,  что  Двоерукин как раз живет в этом доме на последнем этаже.
Раньше  Федор  побаивался  Двоерукина,  потому  что  тот был старше, водился с
опасными компаниями, а вдобавок был качком и наращивал в спортивном зале мышцы
с помощью железа, анаболиков и протеина.
    - Ну  ты,  блин,  герой!  - заявил Двоерукин. - Сегодня про вас целый день
телик трещит! Это твой братец, что ли, стащил коды ракет?
    - Ничего он не воровал!
    - Да уж, расскажи кому-нибудь еще! - хмыкнул Двоерукин. - Очень вы были бы
нужны, если бы не коды! Ладно, хватит болтать! Говори, где твои приятели?
    - А пошел ты! - сказал Федор.
    Он  попытался  вырваться,  до  Двоерукин  с  легкостью заломил ему руку за
спину.  Вс„-таки  между четырнадцатью и семнадцатью годами - огромная разница.
Держа  ему  руку  на заломе, Двоерукин вызвал лифт. Теперь ему лишь нужно лишь
доставить Федора вниз и сдать его патрулю у подъезда.
    - Лучше  говори,  а  то  хуже  будет! Вс„ равно я получу вознаграждение! -
просопел  Двоерукин  ему  в ухо, и Федор услышал мерзкий запах у него изо рта.
Двоерукин  заламывал  его  руку  все выше, и от боли Федору казалось, что рука
вот-вот выскочит у него из плеча.
    - Отпусти меня! Ничего я тебе не скажу! - кривясь от боли, прошипел Федор.
    - Ага, щас! - фыркнул Двоерукин. - За тебя награда в сто тысяч полагается,
а  я тебя прямо вот так возьму и отпущу! Нашел дурака! Да я тебя еще и тресну,
чтобы не рыпался!
    Но  треснуть  Федора  Двоерукин  не успел. Поднимая кулак, он на мгновение
ослабил  захват  и тотчас поплатился за это. Федор немедленно врезал ему ногой
по  ступне,  а когда Двоерукин разжал руку, то добавил еще локтем по челюсти с
разворота.  Но  свалить  такого  бычка,  как  Двоерукин  было  непросто. Качок
бросился  на  Федора,  чтобы  сшибить  его с ног. Федор понял, что если он это
сделает, то ему уже не вырваться.
    Не  задумываясь,  Федор  сделал полшага впер„д и ударил Двоерукина ногой в
солнечное  сплетение. Сила двух ударов сложилась воедино. Как подрубленный дуб
Двоерукин свалился на лестничную площадку. Федор озадаченно застыл над ним. Он
и сам не верил, что свалил гиганта. На лестнице послышался топот, к ним бежали
люди, привлеченные шумом.
    Федор  действовал  мудро,  как  преследуемый зверь. Он метнулся к лифту и,
нажав  кнопку,  направил  пустую  кабину  вниз, а сам, стараясь не производить
шума, метнулся на крышу.
    - Сержант,  здесь  какой-то  парень  лежит,  - услышал он басистый голос и
понял, что милиция уже прочесывает подъезд этаж за этажом.
    - А где остальные?
    - Кажется, вниз поехали!
    - Сообщи по рации, чтобы их перехватили. А сам оставайся наверху! И надень
на всякий случай на этого наручники.
    Осторожно  закрыв за собой дверь, чтобы она не звякнула, Федор выскочил на
крышу.
    - Колбасин, зови свою Маменьку! Нас засекли! - громко шепнул он.
    Когда  минуту  спустя преследователи появились на крыше, на ней уже ничего
не было, только валялся пустой поднос из-под пиццы.




    РЕШАЮЩАЯ АТАКА


    Маменька  перенесла  "великолепную  пятерку" на крышу исторического музея,
находившегося  вблизи Красной площади и Кремля. Открыв несложный замок, друзья
проникли  в  залы  верхнего  этажа. В этот день музей не работал, и в залах не
было ни души.
    - Здесь  нас  точно не догадаются искать! - заявил Фантомов, привставая на
кровати,  которую  Маменька  разместила между гвардейским барабаном XIX века и
небольшой чугунной пушкой.
    Припаяв  последний  контакт,  Егор  отложил инструмент в сторону и оглядел
свою работу.
    - Кажется, готово, - неуверенно произнес он.
    Надо  сказать,  что  внешне  суперловушка  выглядела  неважно. Сказывались
спешка и отсутствие корпуса. Выступали контакты, топорщилась обмотка, лишь два
узла  -  автономное  питание  и герметичный контейнер для привидений, снятые с
другой  ловушки  выглядели  внушающими  доверие.  Однако Егор и профессор были
довольны.
    - Наша  ловушка  -  суть  мощный  психоэнергетический  пылесос. Вокруг нее
создаются  энергетические  течения,  которые  втягиваются внутрь, имея ловушку
своим центром, - важно объяснил Фантомов.
    - Ну что, попробуем включить? - Гений потянулся к пусковому тумблеру.
    На лице у него явственно читалось беспокойство: сработает ли их детище? Но
не успел он щелкнуть тумблером, как в с