Он добь„тся того, что Дух Огня
сожр„т  его. Но Агам обещает, что не оставит мальчика-колдуна в беде. Если эта
волшебная  плита  вдруг  захлопнется,  Агам  будет  колотить  по  ней каменным
топором,  пока  сможет,  - грустно сказал Агам, наблюдая, как Вася привязывает
длинный ремень из кожи зубра к краю люка.

    Вася  взялся  за  край люка, из которого пробивался синеватый свет, и стал
спускаться  по  веревке.  Вскоре он был уже у нижнего шлюза рядом с прозрачной
стенкой  и  видел,  как сверху на него смотрят озабоченные лица Агама и Аканы.
Только они и кусочек неба принадлежали ещ„ его земному миру, в остальном же он
был  уже  на  территории  чуждого  мира  дальних  неизведанных  планет.  Мира,
развивавшегося по иной чуждой Земле логике, мира, о котором он ничего не знал.

    - Если  мальчик-колдун  не  погибнет, пусть не забудет захватить для Аканы
украшения  и  талисманчики,  - крикнула девочка, и это немного успокоило Васю.
Почему бы не смотреть на это проще?

    Он  отпустил веревку и дотронулся до прозрачной стенки, за которой, как за
стеклом  выстроились  в ряд странной формы большие предметы, похожие на коконы
бабочек.  К  некоторым  из  них шли какие-то трубки, по которым текла какая-то
жидкость.

    Неожиданно  второй шлюзовой люк под ногами мальчика раздвинулся, раздалось
шипение,  и  Вася,  не  успев  удержаться за веревку, с криком полетел в недра
корабля... Поглотив Васю, второй люк сразу же захлопнулся как пасть хищника.

    Перепуганные Акана и Агам отпрянули от звездолета.

    - Нет  больше  мальчика-колдуна, - сказала Акана. - Он упал прямо в глотку
Духу Огня.

    - Вс„ равно подождем до заката солнца, - сказал Агам. - Мы обещали, что не
уйдем  и  не  оставим  его,  и  должны  сдержать  свое обещание, чтобы его дух
мальчика-колдуна не обиделся на нас и не мстил нам из Верхнего мира.

    Пещерные  подростки присели на корпус звездолета пришельцев рядом с внешим
люком  и  терпеливо  стали  ждать,  пока Тот, Кто Живет в Верхнем Мире погасит
Костер  Солнца  и  разожж„т  маленький  Костер  Луны. Акана тихонько бормотала
заклинания, чтобы Дух Огня не сердился на них.



    ГЛАВА 10.

    ВНУТРИ КОРАБЛЯ ПРИШЕЛЬЦЕВ

    - Вы  спрашиваете  у меня, верю ли я в инопланетян? - спросил вон барон де
Капускинд  с  каким-то  странным  смешком.  Затем он медленно снял с себя свою
голову  и  положил  е„  на стол. "Нет, я не верю в инопланетян!" - сказала его
голова, продолжая загадочно улыбаться.

    (из историй о фон бароне де Капускинде)

    При  падении  Вася  задел  обо что-то головой и на несколько минут потерял
сознание. Придя в себя, он какое-то время не мог вспомнить, где он находится и
что за яркий свет бьет ему в глаза со всех сторон. Мальчик пров„л рукой по лбу
и  увидел  у  себя  на  ладони  кровь. Вероятно, падая, он зацепился за что-то
головой и неглубоко рассек кожу на лбу. Хорошо ещ„, дело кажется, обошлось без
сотрясения мозга.

    Но  тут  Вася  вспомнил, что он находится на корабле пришельцев и увидел в
нескольких  метрах  над  своей головой захлопнувшийся люк. Итак, он был внутри
потерпевшего  крушение  звездол„та  и  пока не видел способа выбраться наружу.
Тогда,  решив,  насколько это было возможно в его положении отнестись ко всему
философски,  как  он относился филолософски к двойкам по диктантам, Вася встал
на ноги и огляделся.

    Он  находился  в  одном  из предшлюзовых отсеков корабля пришельцев. Вс„ в
отсеке  было  перевернуто  кверху  дном  и все плохо зафиксированные предметы,
видимо,  слетели со своих мест при столкновении с планетой. Стенки отсека были
полупрозрачными,  а  посредине,  на  том,  что очевидно когда-то было полом, а
теперь при резком крене стало стеной, крепился большой прозрачный треугольник,
в  котором,  как  в  аквариуме,  в  странной красной жидкости плавала какая-то
ракушка  или  что-то на нее похожее. Очевидно, за край этого треугольника Вася
зацепился  лбом  при  падении, потому что больше никаких острых поверхностей в
отсеке не было видно.

    В  отсеке  не  было ни кресел, ни компьютеров, ни сложных приборов, ничего
того,  что  как  предполагал  Вася,  должно было находиться внутри звездолетов
пришельцев.  Очевидно, эволюция пришельцев и развитие научного прогресса пошли
по совершенно иной модели, нежели на Земле.

    Вращая  головой  по сторонам и видя свое отражение в нескольких прозрачных
стенках,  каскадом  нависавших  над ним, Вася сделал несколько шагов. Он хотел
прижаться  носом  к  одной  из  перегородок  и  постараться  рассмотреть,  что
происходит в соседнем отсеке.

    Но  внезапно  нога  мальчика  натолкнулась  на  что-то,  и  Вася испуганно
отскочил.  С  пола  на  него скалились белые зубы черепа. Череп был по размеру
несколько  меньше,  чем  человеческий, но с очень развитыми лобными долями. На
черепе  было  какое-то  подобие скафандра, на котором то зажигались, то меркли
какие-то датчики.

    Вася весь сжался от ужаса, но вс„ равно не мог оторвать взгляда от скелета
в  скафандре  и  этих  перемигивающихся  датчиков, которые вели себя так будто
инопланетянин   был  ещ„  жив.  Вася  догадался,  что  при  резком  торможении
звездолета и при ударе о землю, гуманоид отлетел на жесткую переборку и погиб.

    Он  вспомнил,  что  Агам  говорил  о  том,  что  падений корабля было два.
Вероятно,  после  первого  кто-то  из  экипажа,  уцелев,  сумел вновь оторвать
звездол„т  от  земли,  но  узлы  звездолета  уже  не  действовали,  рули  были
неисправны,  вниз  сыпались какие-то детали, и корабль вновь обрушился на лес,
на  этот  раз уже со взрывом двигателя. Именно во второй раз, по словам Агама,
"БАМ!" был намного сильнее

    Осторожно  обойдя скелет и так и не решившись прикоснуться к его скафандру
с  шестипалыми  перчатками,  Вася  остановился  у  прозрачного люка в соседний
отсек,  возле  которого  между  двумя датчиками мерцал зеленоватый тонкий луч.
Вася осторожно, готовый каждую секунду отдернуть руку, преградил зеленому лучу
путь,  и  створки  люка, немного помедлив, раздвинулись наискось, втянувшись в
пол  и потолок. Люк раскрылся так, будто был бутоном цветка, разделившегося на
несколько отдельных лепестков.

    Вася  шагнул  в следующий отсек и с беспокойством осмотрелся. Скелетов там
не  было,  и  это  его  уже  обрадовало.  Следующий  отсек  был намного больше
предыдущего   и  тянулся  вперед  метров  на  тридцать.  Мальчик  даже  боялся
представить   себе,   каких  размеров  мог  оказаться  сигарообразный  плоский
звездолет пришельцев и на сколько метров он воткнулся в землю.

    В  центре  соседнего отсека мальчик снова увидел прозрачный треугольник, в
котором  в зеленоватой жидкости плавало что-то вроде большой ракушки. Вася уже
привык  к  тому,  что  такие треугольники, правда с разным наполнением стоят в
каждом  отсеке. Для чего они служили, Вася не знал, но догадывался, что это не
украшение   интерьера   вроде   аквариума,  а  нечто  совершенно  иное,  вроде
управляющего мозга каждого отсека.

    В  стенках  был  целый  ряд  углублений, в которых в специальных запаянных
капсулах  хранились разные образцы материи и животного мира. Некоторые капсулы
были разбиты при падении, но большинство уцелело. Когда Вася осторожно подошел
к  капсулам и хотел взять одну из них, в которой был кусочек бурых водорослей,
жидкость  в  прочном  треугольнике  забулькала,  и  ракушка,  попав  в  струю,
заметалась вверх и вниз.

    Мальчик  поспешно  вернул капсулу на прежнее место и отступил на несколько
шагов назад. Бульканье смолкло, и в отсеке вновь восстановилась тишина.

    Очевидно  при  падении звездолет, разогревшись, немного искривился, потому
что  наклон  пропал, и Вася смог идти уже почти нормально, а не скользить вниз
как  по  горке,  как  это  происходило  в  самом  начале, когда он разбил лоб.
Впрочем, кровь перестала идти, и ранка уже начинала засыхать, значит, царапина
была пустяковой.

    Вася  сделал  несколько  шагов  в  направлении другого отсека с прозрачной
дверцей,  за  которой  темнели  какие-то  приборы  и  мерцали  голографические
изображения  неведомой  планеты, как вдруг что-то зашипело у него под ногами и
мальчика  обвил  выскочивший  из  пола гибкий ус. Причем обвил так прочно, что
Вася  ощутил  себя  связанным  по  рукам  и  ногам.  Он  пытался вырваться, но
безуспешно.

    - Тревога!  Попытка  несанкционированного  выхода из хранилища! - раздался
неизвестно  откуда  голос.  -  Экспонат номер 3214, вид gomo sapiens, пытается
сбежать  из  хранилища  в управляющие отсеки корабля. Экспонат будет усыплен и
водворен в соответствующий вольер.

    Из  стены,  пересекаясь,  выдвинулись  несколько  тонких  синеватых лучей,
образовывающих  в центре что-то вроде клетки. Ус стал подталкивать Васю внутрь
вольеры,  и  мальчик понял, что если он окажется внутри, но оттуда ему, скорее
всего  уже  не  вырваться.  Он  стал брыкаться и расставил руки и ноги как тот
мальчик из сказки, который не хотел лезть в печку к Бабе Яге.

    Но  ус настойчиво продолжал заталкивать его в вольер, прутья-лучи которого
уже  раздвинулись,  пропуская  новый экспонат. Но тут Вася исхитрился и сильно
брыкнул ногой прозрачный треугольник, мимо которого проносил его ус.

    Плохо закрепленный треугольник, удерживающие устройства которого ослабли в
результате  столкновения,  опрокинулся,  стенка  его  треснула  и  зеленоватая
жидкость  стала  протекать. Вновь забурлил воздух и ракушка заметалась, видимо
сообразив, что если вся жидкость вытечет, то она погибнет.

    Неожиданно  освещение  в  отсеке  мигнуло,  лазерная клетка погасла, а ус,
державший  Васю,  отпустил  его и бессильно растянулся на полу, похожий теперь
просто на веревку. Вася не знал, как долго это будет продолжаться и, проскочив
мимо  уса,  устремился  в  соседний  отсек, которые охранная система называла:
"управляющими отсеками корабля".

    Уже  на  пороге  отсека,  когда  люк  раскрылся  как  металлический бутон,
мальчика вдруг молнией поразила мысль: он понимал язык инопланетян! Он услышал
и  понял слова охранной системы о том, что сбежал вид gomo sapiens и его нужно
водворить в вольер.

    Но  само  предположение  о том, что инопланетяне могли говорить на русском
языке,  было  нелепым. Вспомнив, что голос, звучавший в отсеке, не имел четкой
локализации, а доносился как бы ниоткуда, Вася догадался, что скорее всего это
сообщение  было телепатическим. Значит, мозг инопланетян хотя бы в самых общих
чертах  был  устроен  так  же,  как  мозг  человека и мысленные телепатические
сигналы приборов и узлов корабля были понятны человеку в равной степени, как и
инопланетянину!

    А  это значило, правда мысль эта была слишком смелой, что он, Вася, сможет
управлять  сохранившимися  узлами  звездолета  пришельцев  или хотя бы немного
разобраться с его устройством.

    И  Вася,  начитавшийся  фантастики  тринадцатилетний подросток из Третьего
тысячелетия,  шагнул  в  управляющий  отсек  корабля,  где в потоке воздуха из
кондиционеров покачивалось голографическое изображение пустыни с синим песком,
похожим на дно высохшего океана, и опрокинутым фиолетовым небом, по которому с
чудовищной  скоростью  проносились  рваные грязноватые облака. Синеватый песок
пустыни   закручивали   бураны.  Вася  предположил,  что  это  родная  планета
пришельцев, хотя, возможно, он ошибался.

    В управляющем отсеке Васе стало прохладно, и у него даже зубы застучали от
холода.  Похоже,  погибшие  пришельцы  были  более холоднокровны чем земляне и
нормальная температура окружающей среды для их существования была где-то около
+50.

    В  этом  отсеке  как  и  в  двух предыдущих тоже был заполненный жидкостью
прозрачный  треугольник,  но  Вася  уже не стал к нему подходить. Его внимание
привлекло  кресло  у пульта управления, в котором на ремнях безопасности висел
ещ„  один  скелет.  Рука  скелета  навеки  закостенела на каком-то заклинившем
рычаге, вероятно, экстренного торможения...

    * * *

    Сяомун,  ж„лтый  человек, был раздражен и угрюм. Уже третий день он шли по
равнине  вдоль  кромки  леса  в направлении, которое указывали лесные люди, но
поиски упавшего Духа Огня были пока безуспешными.

    Вчера вечером, когда они охотились на небольшое стадо антилоп-нильгау и им
удалось  отбить  от  стада одну молодую антилопу и приблизиться к ней почти на
расстояние  двухсот  локтей,  с  которого  ж„лтый  человек уже мог поразить е„
стрелой,  из  зарослей  выскочил  белый носорог. На покрытой пластинами спине,
которую  не пробило бы ни одно копье, подскакивали птицы-наездники, выклевывая
паразитов  и  мелких  клещей,  которыми  так богаты эти места с густой влажной
травой.  Единственный  рог  древнего чудовища длиной в добрых четыре локтя был
направлен прямо на них.

    Лесные  люди  поздно  заметили  носорога  и  теперь  им  некуда  было даже
спрятаться.  Носороги  только кажутся неповоротливыми, на самом деле они очень
опасны. Подслеповатые гиганты, страшные в своей ярости, атакуют даже деревья и
муравейники.  Любой  предмет,  оказавшийся  на их пути на расстоянии ближе ста
локтей  воспринимается  носорогом как личное оскорбление, и носорог немедленно
бросается вперед. Иногда атаки его бывают ложными, и тогда за несколько метров
до  столкновения  с  целью  носорог  неожиданно  останавливается  или  обегает
препятствие  стороной,  например,  тогда, когда обнаруживается, что то, что он
принял  за  своего  врага  на  самом деле всего лишь старый трухлявый пень или
муравейник.

    Но  этот  белый  носорог-самец,  самый крупный из всех когда-либо виденных
желтым  человеком, явно не собирался шутить и мчался на лесных людей и Сяомуна
с  настойчивостью и яростью идущего на таран танка. Бронированные пластиночные
наросты  на  его спине терлись друг о друга и производили звуки, которые через
тридцать   тысячелетий   будут   производить   рыцарские   доспехи.  Маленькие
подслеповатые  глазки  чудовища  налились кровью от ярости. Конец его рога был
острым и отполированным как острие копья.

    Поняв,  что атаки избежать не удастся и что он находится на прямой линии с
рогом,  Сяомун  ловко  отскочил  в  сторону  и  метнулся  к лесу. О том, чтобы
использовать против такого гиганта оружие не могло быть и речи. Людой каменный
топор  или  дубина  сломались бы о массивный череп носорога, только ещ„ больше
разъярив бы его.

    Антилопа-нильгау  радостно улизнула, проскочив бок-о-бок с носорогом, даже
не заметившим ее, и, отталкиваясь грациозными ногами от почвы равнины и словно
взлетая  над травой, понеслась за стадом. Через триста локтей, присоединившись
к стаду, она уже спокойно пощипывала траву.

    Один  из  лесных  людей,  испытав  прилив  мужества, которое когда-то было
свойственно его вырождающемуся народу, шагнул навстречу носорогу и опустил ему
со всего размаха на голову сучковатую палицу. В следующую секунду с распоротой
рогом  грудью он оказался подброшен на несколько метров в воздух и плашмя упал
на  почву  равнины.  Задев  плечом  и  сбив с ног ещ„ нескольких лесных людей,
носорог  подбежал  к раненому, вс„ ещ„ пытавшемуся подняться и ещ„ раз пронзив
его рогом, стал топтать, зверея от запаха крови.

    Остальные  лесные люди бросились к зарослям вслед за Сяомуном. Так как они
исчезли  из  узкого  поля  зрения  носорога,  тот уже не старался их догнать и
вообще  забыл  об  их  существовании. Вскоре он отошел от растоптанного тела и
спокойно  и  гордо,  довольный  своей силой и мощью, отправился вглубь равнины
искать  себе новых противников. Ярость его, вспыхнувшая столь внезапно, остыла
и,  добравшись  до небольшого грязевого болотца он упал на бок и стал кататься
по грязи, похрюкивая от удовольствия. Птицы-наездники с криками взлетели с его
спины.

    Сяомун знал, что носорог вначале хорошо изваляется в густой грязи, а потом
обсохнет  на солнце, дав грязи превратиться в плотную корку, сквозь которую не
сможет  пробиться  ни  одно насекомое. Это был проверенный способ очищаться от
паразитов, то же самое делали и слоны, и мамонты, и дикие свиньи.

    Тот  вечер  был для воинства Сяомуна явно неудачным. Немного погодя лесные
люди  погнались за самкой гаяла, дикого быка с крепкими рогами, и хотя догнали
е„  и убили, но один из лесных людей наступил в траве на гадюку, и она впилась
в его босую ногу своими ядовитыми зубами. Через несколько минут лесной человек
умер,  а  остальные  стояли  вокруг и смотрели на его тело. Потом один из них,
самый  старший,  с  уже начавшими белеть бровями, нагнулся и вложил мертвому в
руку палицу, чтобы душа его попала в Верхний мир.

    Лесные  люди  начали о чем-то шептаться, странно поглядывая на Сяомуна, и,
тот заподозрив измену, крикнул на их языке:

    - Почему  лесные  люди  не  говорят  в  полный голос? Неужели им есть, что
скрывать от Сяомуна? Или они так трусливы, что две смерти смогут испугать их и
заставить свернуть с пути? Неужели лесные люди не хотят получить обещанных жен
и копий, которые Сяомун даст им, если они найдут для него Жилище Духа Огня?

    Старик с седыми бровями выступил вперед, горбя могучую спину:

    - Дух Огня мстит нам. Это Дух Огня наслал на нас носорога и змею.

    - Ты  врешь, старик. Носороги и змеи были здесь и до Духа Огня, - возразил
Сяомун.

    - Возможно,  и были. Но никогда раньше ни носороги, ни змеи не нападали на
лесных  людей,  а  жили с ними в мире. Это Дух Огня заставил их вооружиться на
лесных людей. Никто из нас не дойдет до него живым.

    Сяомун  незаметно  потянулся  к  кинжалу,  раздумывая,  а  не убить ли ему
старика,  чтобы  он не смущал остальных, но, взглянув на мрачные лица стоявших
вокруг него гигантов с суковатыми палицами, каждый из которых был выше Сяомуна
на  две головы и шире в плечах, не стал этого делать. "Лучше я завтра подмешаю
ему  в  воду  ядовитого  корня,  он  умнее  остальных и его опасно оставлять в
живых," - подумал Сяомун. Это был принцип ж„лтых людей - убирать всех тех, кто
стоял на пути у их племени.

    Но  сейчас  Сяомуну пришлось проявить хитрость, чтобы убедить лесных людей
вести  его к Духу Огня. Ведь Сяомун не знал, где упал Дух Огня и не смог найти
бы его самостоятельно.

    - Неужели  лесные  люди так трусливы, что верят, что это Дух Огня напустил
на них носорога и змей? Лесные люди все равно умрут, произойдет ли это сегодня
или  через несколько весен! Если лесным людям не нужны копья, много сытной еды
и  женщины,  то  пускай  лесные  люди  уходят и уносят в себе свою испорченную
кровь! - крикнул Сяомун.

    Лесные  люди угрюмо стояли, глядя на тело своего укушенного змеей собрата.
Недалеко  с  двумя  копьями в боку лежала самка гаяла, тоже не пережившая этой
охоты.

    - Тот,  из  лесных людей, кто хочет остаться с Сяомуном, пусть сделает шаг
вперед, а остальные пускай уходят!

    После некоторого размышления один из лесных людей, подняв на плечо дубинку
шагнул  вперед, за ним другой, и в конце концов на месте остался только старик
и  ещ„  двое.  Они  повернулись  и  пошли к реке, отказываясь от своих копий и
богатств  во  имя  жизни,  но,  пройдя локтей двести, повернули назад к своему
племени.

    - Мы тоже пойдем с вами, - сказали они. - Племя лесных людей все равно уже
погибло, а те кто остался уже не дорожат своей жизнью.

    Сяомун  с  помощью  трех  мужчин отволок тушу гаяла к лесу, отогнав от нее
шакалов.  Нужно  было  немедленно  развести костер, иначе на запах крови могли
прийти крупные хищники: медведи, ягуары или махайроды, которые кроме того, что
сами умели убивать, любили также лакомиться и чужой добычей.

    На  этой богатой дичью равнине, где ночи были полны опасностей и хищников,
дн„м прятавшихся в лесу в своих логовах, а ночью выходивших на тропу, рычанием
предупреждая о своем приближении или же крадясь бесшумно, даже огонь не всегда
являлся  надежной защитой. Ж„лтый человек хорошо это знал, именно для этого он