, и
глубже.  До  самого  дна  Котла Дагда. Впрочем, никто не мог бы сказать, как
глубок  этот  необычный сосуд и достижимо ли его дно? Бидди подержала в огне
Чаши  выкованный  наконечник.  Гул и клекот кипения всколыхнули Чашу, свет в
ней  померк.  Но  ни  капли волшебного содержимого не перелилось через край.
Наконец  кипение  прекратилось,  а  гул  и рев стали стихать. Бидди ухватила
клещи  и  вытащила  наконечник наружу. Металл потемнел и отливал темно-синим
масляным блеском.
     - Итак, я почти готова. Что будем делать дальше, Шон? - спросила Бидди,
приступая к остывшему наконечнику Копья с громадным напильником.
     -  Объясняю.  Обычно Темная Сила, нападая на наш мир, пытается исказить
реальность. Но этот мир лишь преддверие Сердцевины Времени. И туда стремится
Одинокая Сила в своей жажде разрушения. Мы преграждаем Ей путь, оставаясь на
нашей  Земле.  Но  здесь  мы  можем  лишь  защищаться. Этого мало. Мы должны
проникнуть в мир безраздельного владения Одинокой Силы и там, в Ее владениях
дать  бой, уничтожив тот мир. Ибо то, что случается там, отражается на жизни
Земли.
     - Мы оставим Землю? - спросила Нита. - Но что здесь может произойти без
нас? Джонни развел руками.
     -  Здесь  действительно  могут  произойти потрясения, но этого избежать
невозможно. Однако мы постараемся переместиться с предельной скоростью и как
можно  быстрее  завершить  битву  с  Балором. Я кое-что придумал. - Он вдруг
печально  улыбнулся. - К сожалению, единственный способ проверить мои идеи -
испробовать их в деле. Если они неудачны, то... - Он пожал плечами.
     - То хуже, чем сейчас, не будет, - закончила за него Нита.
     Бидди сменила напильник на полировальный диск и мягкую тряпку.
     -  Небрежно,  зато  быстро,  -  смущенно  проговорила Бидди минут через
двадцать.
     Впрочем,  Нита  никакой  небрежности не заметила. Плоскость наконечника
была  отполирована  до  ровного  зеркального  блеска,  а  острие  постепенно
утоньшалось,  переходя  от  широкого  основания к почти игольчатому кончику,
вершившему этот продолговатый стальной треугольник.
     -  Порядок,  -  одобрил  Джонни.  -  Пусть полежит в покое. На рассвете
закончим работу.
     - А потом? - осторожно спросила Нита.
     - Потом? Сегодня днем все отправляемся на войну.
     - Все? - переспросила Нита.
     -  Все,  кто  придет,  -  ответил  Джонни, - Волшебники, находящиеся на
активном  положении.  Некоторые  живут  поблизости  и  явятся  скоро. Другим
придется приехать... или прилететь. А когда все соберутся, мы пойдем биться.
     Он  повернулся  и вышел. Бидди все еще стояла у наковальни, словно не в
силах  оторваться  от  наконечника  Копья.  Потом она подняла глаза на Ниту.
Взгляд ее был спокойным.
     -  Ты знаешь, что я выковала? - тихо спросила Бидди. Нита посмотрела на
наконечник  Копья,  и вдруг ЗНАНИЕ мгновенной вспышкой осветило ее мысли. Но
свет   этот   был   мрачным,   зловещим,  как  ослепляющая  вспышка  молнии.
Существовало  два  ответа на вопрос Бидди. Один - Ронан. Нита вспомнила, как
он  вчера  стремглав  убежал  после  того,  как  она прозрела в нем скрытого
Защитника.  Но Ронан... ей не хотелось додумывать. Пусть остается неясность.
А  другой...  вернее, другая... Острие Копья мерцало в темноте, и Нита вдруг
явственно  увидела  вчерашнюю диаграмму и написанное в ней имя Бидди. Оно...
да, это оно резко обрывалось, недописанное...
     - Свою смерть, - ответила Нита или скорее ответ сам сорвался с языка.
     Бидди  сложила  руки  на  груди  и прислонилась спиной к каменной стене
кузницы. Она снова взглянула на выкованный ею наконечник и вздохнула.
     -  Не та работа, - тихо произнесла Бидди. - Во всяком случае, не то что
прежде,  - повторила она, - Ты понимаешь меня? - Слабая улыбка скользнула по
ее  губам.  -  Создавать  горные цепи из расплавленной магмы, сливаться всей
своей  сутью  с дышащей, вздымающейся землей, веками разглядывать и понимать
жизнь   каждого   кристаллика.  Вот  это  великая  работа!  А  предупреждать
скольжение  геологических  пластов,  останавливать  эрозию  и даже замедлять
движение  ледников, наносящих царапины на тело гор, ставших частью тебя? И в
конце  концов  полностью  СТАНОВИТЬСЯ  тем,  что  ты сотворил! - Бидди снова
протяжно вздохнула. - И расстаться со своим творением, наблюдать со стороны,
как  постепенно  рушится сделанное тобой. Нет, не могу я больше оставаться в
немощном теле человеческом. И я сказала себе, что скоро вернусь к Единой...
     Нита  искоса взглянула на Кита. Она вдруг поняла, что существуют связи,
невидимые  нити,  которые  невозможно разорвать по собственной прихоти. Нет,
нет,  тебя  не  связывают по рукам и ногам, не тянут силком. Но и отторгнуть
невозможно... ВЫ ЕДИНЫ... И ничего тут не поделаешь...
     Ниту  пронзила  жалость  к  этой  маленькой женщине. Она и сама нередко
впадала  в  уныние, чувствуя, что взваленную на плечи ношу ей не вынести, не
донести.   И   никакие   слова  сейчас  не  годились.  Билли,  при  всей  ее
решительности,  колебалась  между  высокой жертвенностью и сидящим глубоко в
человеческом  сознании чувством самосохранения. Ведь эта могучая Сила сейчас
была всего-навсего человеком со всеми его слабостями.
     Единственное,  что может сделать волшебник для волшебника - не лгать. А
что же большее может предложить простой волшебник Силе? Правду!
     - Я видела ваше имя на Языке в диаграмме. Оно сказало мне, кто вы и для
чего  предназначены... и как долго будете жить. - У нее перехватило горло. -
Изменить  это  сейчас  -  и разрушится вся цепь заклинания. И вы это знаете.
Никто,  кроме  вас, не может вдохнуть жизнь в Копье... И спасти Ирландию. Вы
единственная  из  всех  людей  знаете, что делать, чтобы спасти Остров. Ведь
правда?
     Бидди молча смотрела на нее. Нита смешалась.
     -  Извините,  -  прошептала  она.  - Извините, и не обращайте внимания.
Забудьте  обо  всем,  что я сейчас наговорила... - Она выскочила из кузницы,
чувствуя свою полную беспомощность.
     Кит  поплелся следом. Полдороги он не вымолвил ни слова. Уже у дома Кит
нерешительно сказал:
     -  Ты  говорила  слишком  раздраженно.  Ниточка.  Что  с тобой творится
последнее время?
     - Ничего, не приставай! - буркнула Нита и тут же пожалела об этом. - Но
что же нам делать? О, Кит!..
     "Как  же  я  расскажу  ему  о прошлой ночи? О том, что я увидела внутри
Ронана?"
     А   теперь  еще  и  вид  холодного,  мертвого  металла  на  наковальне.
Безжизненное  Копье...  Она  вновь вспомнила потускневший взгляд Ронана, его
побег  после ее невольного выкрика: "Пичужка!" В ней странно соединялись два
чувства  -  боль  потери  и восторг обретения. Теперь она ЗНАЛА!.. Но что же
делать?  "Надо  идти  до  конца,  -  сама собой возникла мысль, - оно должно
ожить! Иначе..."
     Они  поднялись  на  второй  этаж.  Здесь  было сумрачно: рассвет еще не
начинался. Нита с шумом бухнулась на кровать.
     -  Ниточка, - Кит посмотрел на нее долгим взглядом, - а что будет, если
мы умрем?
     -  Заплачем!  -  засмеялась  Нита  и, вдруг посерьезнев, добавила: - Не
знаю...  Да  разве  это  так  уж  страшно?  -  спросила она. - И разве лучше
погибнуть  в  аварии  или  умереть  в постели? Пасть в битве... это все-таки
здорово!
     - Ты сейчас говоришь, как Дайрин, - пробормотал Кит.
     - Обижа-аешь, - протянула Нита. - Запомни, я НЕ Дайрин.
     Она  сердито посмотрела на него. Кит спал сидя. У него был завидный дар
легко  засыпать  даже  перед  самым ответственным и трудным волшебством. Но,
может  быть, он чувствовал себя здесь как бы посторонним? Нет, Кит не такой.
Нита вздохнула и сама откинулась на подушку...

     Проснулась  Нита  внезапно, и с таким чувством, будто все тело истыкано
булавками.  Она  спрыгнула  с  кровати.  Кит так и сидел на стуле с открытым
ртом. Она толкнула его.
     - Кит!..
     Он  открыл  глаза  и  ошалело  помотал  головой. Потом быстро вскочил и
рванулся к двери.
     - Мы опоздали!
     Она  поспешила  за  ним по крутой спиральной лестнице, потом по длинной
галерее,  окружающей  угловую башню замка. Внизу они заглянули в зал, но там
никого не было.
     "Они  в  кузница  -  мысленно  воскликнул  Кит,  делая  большие  глаза.
Предрассветная  тишина  была такой, что он не решался нарушать ее голосом. -
Пошли".
     Они  скользнули в широкую дверь, лишь слегка растворив ее. Скрип петель
разорвал  тишину,  словно  пронзительный крик. На улице ни звука. Даже птицы
молчат.  Бледный  свет неба скрадывал тени. Освежающий утренний туман дымкой
стелился  по  земле,  цепляясь за кусты и оседая на траве мелкими капельками
росы.  Предутренний  свет  чуть  серебрил  кромку  древней стены. Нита и Кит
посмотрели  вниз, туда, где вчера еще стояла кузница. Там ее не было. "Она в
поле, - догадалась Нита. - Идем".
     Ребята  повернули  и  пошли по влажной от росы траве в сторону большого
развесистого  дуба.  Оттуда  долетали  голоса, мерно, в унисон произносившие
слова  на  Языке.  Никакой  нарисованной  на земле диаграммы. Просто четверо
стояли на главных точках круга, а в центре на длинном древке высилось Копье.
Древко  было выстругано из какого-то светлого дерева, вероятно ясеня. Клинок
Копья,  почти  в  метр длиной, плотно насажен на древко и в месте соединения
аккуратно  окован  листом  звездной  стали.  Так  они  и  стояли  -  четверо
волшебников  вокруг бледного, ровного древка с тускло поблескивающим острием
Копья.  Стояли  неподвижно,  произнося заклинание. Тетя Анни застыла в одном
сегменте; круга. Дорис - в другом. Джонни - в третьем. Четвертый сегмент был
занят невысокой фигурой в темном длинном плаще. Над откинутым капюшоном чуть
светилась  шапка седых, коротко остриженных волос. Бидди! Нита впилась в нее
глазами и затихла, наблюдая.
     Протяжный хор на Языке не умолкал. Голоса волшебников умоляли, просили,
требовали.  Они  звали  какую-то  великую Силу, которая должна прийти в мир,
явиться им в реальности, стать частью этой реальности, воплотиться в грозное
оружие.
     Нита  слушала  всем  своим  существом  и  услышала,  нет,  ощутила, что
заклинание  начинает  сворачиваться,  завязываться  узлом, в этом средоточии
воли  и  знания  заключается  что-то откликнувшееся на зов и явившееся извне
этого  мира  и  времени.  СЕЙЧАС! Все четыре голоса разом вознеслись ввысь и
резко упали. Тишина. Они ждали.
     И все ждало.
     Копье  высилось  в  холодном  свете раннего утра, ровное, неподвижное и
спокойное,  как  дерево. Нита неотрывно смотрела на него, сдерживая дыхание,
не зная, чего ожидать в следующую секунду.
     И  вдруг  оно  двинулось. Склонилось чуть заметно к востоку, как ветка,
тронутая  легким  ветерком.  И  еще  сильнее. Вдруг Копье зазвучало! "Нет, -
прислушалась  Нита,  -  звук  идет  не  от  него".  Слабое, почти незаметное
дрожание  под  ногами.  И  отдаленный  гул, словно бы из глубин земли. Таким
ДОЛЖЕН  быть  голос  бездны  перед  землетрясением.  А вибрация отдавалась в
костях,  в  крови,  сотрясая  все  тело.  И  навалившаяся  тяжесть,  чувство
гигантского давления...
     Нита   взглянула   на   Кита.  Они  одновременно,  словно  по  команде,
прислонились, прижались к стволу дуба.
     Ощущение  давления  становилось все сильнее. Но, как ни странно, это не
пугало, не подавляло, не внушало страх или ужас, охватывающий человека перед
грозной стихией. Во всем теле рождалась и росла ликующая радость. Впрочем, и
радостью  нельзя  было  назвать  это  чувство, которого смертный испытать не
может.  Она  хотела,  нет,  страстно  желала,  чтобы  все  свершилось. Боль,
разрывающая  тело  на  части, даже полное исчезновение - ничто не могло быть
слишком  большой  ценой  за  счастье  свершения.  Главное  -  удержать Силу,
направить Ее, не позволить разлиться, рассеяться по миру. Нита обеими руками
обнимала  шершавый ствол дуба, сопротивляясь неимоверному давлению, которое,
казалось,  расплющивает  каждую клеточку тела, мозг, туманит разум, отнимает
жизнь.  Тело  уже  не  могло  сопротивляться.  Лишь  мысль  билась в упорном
противодействии.  "Оставь  меня  такой, какая я есть! Оставь меня в покое! Я
знаю, чего ты хочешь... Я знаю..."
     Сила  искала оболочку. Она, явившаяся на зов, становилась Силой земной,
а  значит,  реальной. И ЕЙ нужно было тело, которое способно выдержать напор
неистовой энергии, не ослабленной еще энтропией времени.
     "Твое тело - Копье! - посылала в пространство настойчивую мысль Нита. -
Входи  в него! Входи!" Она слышала, как ее мысль переплетается с витающими в
воздухе заклинаниями, мощным хором беззвучного призыва.
     Копье  стонало. Под напором Силы, пытающейся влиться в него, оно словно
бы  разбухало.  И  вот  металл начал светиться! Тот же вишнево-красный цвет,
который  видела  Нита  в  кузнице. Контуры Копья расплывались. Казалось, оно
сейчас   растворится   в   воздухе,  расплавится,  исчезнет.  Но  постепенно
наконечник  снова обретал свой осиный силуэт, острое его жало обрисовывалось
на  фоне  белесого  неба.  Металл  твердел, как бы снова становясь реальным,
прочным и грозным. Налитое светом Копье сияло ровно и неугасимо.
     Теперь металл отливал золотом, ярким сиянием, от которого ломило глаза.
Потом  он  стал  голубовато-белым,  как свет звезды, из которой он появился.
Белый,  слепящий  свет  плазмы,  только  что вылившейся из недр звезды. Свет
пробуждения, живой, острый и СМОТРЯЩИЙ... смотрящий на Ниту.
     Свет  облил ее, опалил холодным пламенем. Нита закрыла глаза, уткнулась
лицом  в  теплый  ствол  дерева. Бесполезно. Свет проникал везде. Он пронзал
все, наполняя тело нестерпимой болью...
     И вдруг напряжение спало.
     Нита  с силой протерла глаза. Мгновение казалось, что она ослепла. Лишь
огненные  круги  плыли,  мельтешили  в  ее  широко  распахнутых глазах. Нита
ощутила едкий запах гари.
     Наконечник  Копья  снова  мерцал глубоким сизым светом вороньего крыла.
Лишь  светлое  ясеневое  древко  почернело,  чуть  обуглилось,  но выглядело
прочным  и  упругим.  Воздух  над  Копьем  дрожал, как над горячим тротуаром
летом. Дурманил острый запах озона.
     -  Оно проснулось, - прошептал Кит, будто боялся, что его подслушают. -
Сработало!.. - Он вдруг ахнул, увидев, что Бидди медленно оседает на землю.
     Нита  рванулась  к ней. Джонни, опередив всех, подхватил Бидди на руки.
Глаза  ее  были  закрыты, дыхание - слабым и едва различимым. Джонни покачал
головой.
     - Она не умрет? - спросила Нита, уже предвидя страшный ответ.
     -  Не  знаю, - упавшим голосом произнес Джонни. - Перенесем ее в дом, -
Он  оглянулся  на  Копье,  которое  отозвалось  темно-красным  отблеском  на
коснувшийся  его  грани  луч солнца, - Мы готовы, - сказал Джонни, - и время
пришло. Наступил Лугназад. Вечером двинемся.
     Нита  увидела  Ронана.  Он стоял на краю обожженного круга и смотрел на
Копье.  На  его  лице  было  такое  выражение, будто он наконец нашел что-то
утерянное, то, к чему стремился долгое время.
     Она отвернулась и постаралась скрыть свои мысли даже от себя.


                     Глава одиннадцатая. РАВНИНЫ ТЕТРЫ

     Весь этот день в Матриксе стоял гул от приезжающих и отъезжающих машин.
Из них выходили люди, одни оставались, другие снова уезжали, чтобы встретить
на  вокзале новых гостей. В замке было полно народу. Все волшебники, которых
Нита  видела  в  Лонд  Холле,  были  здесь.  Но  многих  она видела впервые.
Гравийная  стоянка для машин перед домом уже не вмещала прибывающих машин, и
их стали припарковывать у овечьих загонов. Каждый приезжающий тут же садился
вместе со всеми пить чай. Кто-то отправлялся в город за провизией, и в кухне
без  конца  жарилось,  варилось, парилось. Дорис пекла хлеб. Она уже испекла
семь  или  восемь поддонов хлеба, но не жаловалась на усталость, а наоборот,
улыбалась  все  шире  и  шире. Отовсюду сыпались шутки, веселые комплименты,
приветствия. Но Нита заметила, что в голосах и жестах сквозит озабоченность.
Повышенная,  почти  нервозная  веселость не могла скрыть беспокойства людей,
готовящихся к серьезному и опасному испытанию.
     И  лишь Верховные Волшебники были спокойны. Их одолевали другие заботы:
надо  было серьезно подготовиться. Нита видела, как сегодня утром Джонни нес
Копье с поля. Он морщился от боли.
     -  Обжигает.  Но  ничего,  -  Джонни  засмеялся,  - Пылает - значит, не
угаснет.  Мы  здорово  потрудились.  - Он снова коротко засмеялся, но тут же
озабоченно  нахмурился,  -  Однако, похоже, придется затратить немалые силы,
чтобы подчинить это пламя. Оно, - Джонни упорно не упоминал имя Сокровища, -
уже имеет свою волю, и уверен, уже сделало свой выбор.
     -  Но, Джонни, почему оно жжет руки волшебников, когда его пламя должно
быть направлено на врагов?
     -  В  этом  и наша вина, - медленно проговорил Джонни. - Мы вызвали Дух
Огня,  и  получили  его.  -  Он  перекинул  древко  Копья  из руки в руку. -
Сокровища  требуют  совершенства.  И  мы  для него лишь скопище пороков. Все
гадкое  в  нас  оно  стремится выжечь и сделать нас совершенными немедленно,
СЕЙЧАС.  Ибо  победа  -  суть очищение. - Джонни печально улыбнулся. - Но мы
люди. И это нелегко - встретиться лицом к лицу с Силой добродетели...
     Нита  вдруг  ощутила  на  себе  пристальный  взгляд...  Копья.  Да, оно
смотрело,  и  Нита  теперь  поняла  слова  Джонни  о  том, что Сокровища нас
выбирают. И она ЗНАЛА, что оно хочет...
     Нита  непроизвольно  перевела  взгляд  на  Ронана.  Тот  тоже неотрывно
смотрел вслед уплывающему в руке Джонни Копью.
     - Привет, мистер Пэдди, - преувеличенно весело крикнула ему Нита.
     -  Привет,  мисс  Янки,  -  откликнулся Ронан. Но странно, в его голосе
слышалась  не  обычная  ирония,  а  беспокойство  и  даже страх. Он помолчал
мгновение и тихо произнес: - Я все время слышу призыв Копья.
     Оно  притягивает  меня. Словно бы вытягивает какую-то неведомую мне, но
сидящую во мне силу, какой-то мой прошлый образ.
     И  Нита,  глядя  на Ронана, на его узкое с острым, похожим на изогнутый
клюв  носом, вдруг, неожиданно для себя, увидела вспышку алых перьев, и даже
как будто услышала гортанный голос птицы и шум крыльев. Она улыбнулась.
     - Ты что? - спросил Ронан.
     - Я почему-то вспомнила о НЕЙ...
     Он, словно бы догадавшись, ужасно оскорбился.
     -  О  НЕЙ?  -  Ронан  сердито фыркнул, но в глазах его блеснула лукавая
искра. Он взмахнул руками, будто пытаясь взлететь.
     Нита  засмеялась:  перед  нею  стоял  прежний  Ронан,  чуть ироничный и
по-настоящему умный. С ним можно говорить откровенно и серьезно.
     - Объяснить?
     - Валяй, - небрежно бросил Ронан.
     -  Видишь  ли, мне кажется, нет, я уверена, что Силы меняют облик, имя,
форму,  даже  пол,  так,  как  мы... ну, как мы меняем футболки. - Она вдруг
почувствовала,  будто  кто-то  щиплет ее за мочку уха. Так делала попугаиха,
посланница  Единой.  Нита  с  подозрением  посмотрела  на руки Ронана. Он их
держал  в  карманах.  - Короче говоря, - закончила Нита, - в каком бы облике
ОНИ ни являлись, это не уменьшает их мощи. Верно?
     Ронан  задумчиво двинулся вперед. Нита последовала за ним. Они обогнули
обгоревший круг посреди поля.
     -  Оно  все время как бы присутствует. Оно во мне. - Ронан говорил, как
безнадежно  больной  человек.  -  Я слышу этот голос. Но не мой собственный.
Голос  Копья.  Он  доносится до меня из глубины веков - из времени Луга. - В
горле  Ронана запершило, он чуть закашлялся. И Нита вдруг с ужасом заметила,
что Ронан сдерживает слезы. - Почему я? - тихо спросил он.
     -  Ты  из его рода, - так же тихо ответила Нита. Он буквально вытаращил
глаза. Мгновение спустя спросил:
     -  Ты  так  говоришь,  будто  видела ЕГО. Каков же ОН? Нита задумалась.
Странно  ей  было  описывать  Ронану  то,  что  являлось ей лишь в мерцающих
проблесках памяти или, наоборот, невероятного прозрения.
     -  Какой  ОН?  Упрямый,  - медленно перечисляла она, будто вспоми