или, вернее, китиха лежала на боку, и ее тускло
поблескивающий в свете луны глаз наблюдал за приближением Кита и Ниты.
     -  Что  случилось?  -  спросил  Кит, с содроганием и ужасом разглядывая
страшную рану. - Будто бомбу в тебя кто-то кинул.
     -  Кто-то...  -  повторила  китиха.  Нита  подошла и приложила ладонь к
гладкой  коже  пониже  влажного  глаза.  Кожа  оказалась неожиданно горячей,
воспаленной.  -  Гарпун,  -  выдохнула  китиха, - гарпун-убийца. Но не стоит
тревожиться. Что вы сделали с акулами?
     - Потопили их. Они лежат на дне, как замороженные.
     -  Но  в неподвижности они не могут дышать! Они умрут! - Прозвучавшая в
словах  китихи  забота  о  своих  убийцах  изумила  Ниту.  -  Братья  мои, -
взмолилась  китиха,  -  уничтожьте  заклинание! Позже нам еще потребуется их
добрая воля!
     Нита  взглянула  на  Кита,  который  все  еще  вздрагивал и морщился от
зрелища ужасающей раны. Глаза их встретились.
     -  А? - рассеянно откликнулся Кит. - О, конечно! Мы можем воздвигнуть в
воде непроницаемую для акул стену.
     - Верно! - обрадовалась Нита.
     Она  выхватила  свой  Учебник  и  быстро  пролистала страницы в поисках
нужного   заклинания,   позволяющего  сгустить  силовое  поле.  Нита  быстро
произносила  заклинание  и чувствовала, как оно обретает силу и одновременно
забирает  у  нее  последние  крохи энергии. Она произнесла последнее слово и
буквально  рухнула на вздрагивающее тело китихи. Несколько мгновений Нита не
могла  даже поднять веки. Голова кружилась. Но она тем не менее ощущала, как
сквозь  нее  проходят  токи  заклинания,  которое  уже  продолжает  Кит.  Он
освобождал воду.
     И  вот на поверхности воды снова появились плавники. Они устремлялись в
сторону  берега, но вдруг останавливались, словно натыкаясь на непреодолимую
преграду,  поворачивали назад, делали круг разгона и снова летели к песчаной
отмели, и опять невидимая пружинящая стена отбрасывала их назад.
     -  Скоро  в  воде  не  останется и следа крови, - сказала китиха. - Они
уплывут  и  даже  не  вспомнят,  почему  явились сюда... - Глаз китихи вновь
остановился на Ните. - Спасибо, что быстро приплыли. Братья мои.
     - Мы появились гораздо позже, чем хотели. Меня зовут Нита. А это Кит.
     -  Я  -  Ш'риии,  -  сказала китиха. Имя это возникло из ее протяжного,
шуршащего, как морской прибой, выдоха.
     Кит еще раз оглядел рану и подошел к Ните.
     -  Это  был  один из взрывающихся гарпунов, - сказал он. - Удивительно,
что  он  не убил ее. Такой гарпун способен и самого огромного кита разорвать
пополам.
     -  Да, верно, - прошептала китиха. - Сегодня утром умер от такого удара
Аэ'мхнууу, - Голос Ш'риии прерывался. - Он был Верховным Волшебником на всей
воде  около  Плато.  Я  училась  вместе с ним. Мне предстояло принять звание
Советника.  И  вот  появился  этот  корабль,  а  мы  были  заняты  творением
заклинания и не заметили...
     Нита  и  Кит переглянулись. Они уже давно знали, что Волшебник наиболее
уязвим, когда углублен в себя, в собирание воедино своей воли и силы.
     - Он умер мгновенно, - вздохнула Ш'риии. - В меня тоже попало копье. Но
оно  не  сразу  взорвалось,  а акулы почуяли запах крови Аэ'мхнууу. Огромной
стаей  они ринулись на нас. В своем неистовстве они рвали нас на части. Одна
выдрала из моего бока копье и потащила его в сторону, желая сжевать отдельно
от  своих подруг. И тогда оно взорвалось. Много акул было убито, а меня лишь
ранило. Эта рана - след взрыва. Оставшиеся в живых акулы набросились на тела
убитых.  Пока  они поедали друг друга и тело несчастного Аэ'мхнууу, я успела
убраться.  Но  за  мной тянулся кровавый след, и они плыли по нему. Чего мне
было ожидать? Я выбросилась на песок...
     Она дышала с нервными хрипами.
     - Братья мои, я надеюсь, что один из вас владеет искусством врачевания.
Умереть СЕЙЧАС мне нельзя, слишком многое должна я еще сделать.
     -  Врачевание  -  часть  моих  обязанностей  и умения, - сказала Нита и
запнулась.
     Да,  она  легко  избавляла Понча от его болячек, залечивала укусы пчел,
врачевала  расцарапанный  котами  нос  и  все  такое  прочее.  Но  сейчас ей
предстояло серьезное испытание.
     Она  обошла  тело  Ш'риии  и  остановилась  над  раной  в боку, пытаясь
сдержать подкатывающий к горлу ком.
     -  Я  смогу  стянуть  ее,  -  сказала она, - Но у тебя останется живой,
чувствительный шрам. Не знаю, как долго будет нарастать мясо. Я еще не очень
разбираюсь в этом.
     -  Пусть  в моем теле останется дыхание. Сохрани его, и этого мне будет
достаточно, - откликнулась Ш'риии.
     Нита  кивнула и принялась листать Учебник, отыскивая раздел врачевания.
Начинался  он с вполне безобидных заклинаний, излечивающих простуду или, что
более важно, восстанавливающих растраченные силы. Дальше этого она обычно не
заглядывала, даже не предполагая, что ей потребуется столь серьезная глава -
ВЫСШАЯ  ХИРУРГИЯ.  Заклинания были сложными и длинными. Это уже само по себе
отбирало  немало сил. Но оказалось, что для претворения их требовалась кровь
Волшебника, творившего заклинание. Нита чужую-то кровь видеть не могла, а уж
вид  своей,  да  еще  в  таких  количествах,  каких  наверняка потребует это
врачевание, мог и вовсе лишить ее чувств.
     -  О-оо,  -  еле слышно простонала она, потому что поняла, что избежать
этого не удастся. - Кит, у тебя есть с собой что-нибудь острое?
     Он порылся в карманах, еще не догадываясь, зачем ей это нужно.
     - Как нарочно, ничего.
     -  Тогда найди мне раковину или что-нибудь еще... Глаз Ш'риии блестел в
лунном свете.
     - Здесь есть дельфины, - прошептала она.
     -  Мы  здесь, - откликнулся дельфин, который привел их сюда. Он издали,
вынырнув из буруна прибоя, улыбнулся Ните, обнажив плотный ряд мелких острых
зубов.
     - О, Брат, - сказала Нита, направляясь к нему по тугому влажному песку.
-   Послушай...   -  Она  присела  на  корточки  перед  ним,  поеживаясь  от
захлестнувшей ноги холодной волны. - Но я даже не знаю, как тебя зовут.
     -  Стремительный Стрелок. - Он стрельнул в нее веселым острым взглядом.
Ните послышалось сквозь свист лишь "ст'ст".
     - Ст'Ст, - присвистнула она в ответ, - только, пожалуйста, не делай это
слишком сильно.
     И, зажмурившись, Нита протянула ему руку вверх открытой ладонью.
     - Сделать что? - не понял дельфин.
     -  Ой-ой!  - сказала Нита. Этим понятным дельфину восклицанием она в то
же  время по-детски выражала свой испуг перед тем, что ей сейчас предстояло.
И возглас ее слился с резкой болью.
     Когда  Нита  снова открыла глаза, то увидела, что Ст'Ст очень аккуратно
надкусил  мякоть  ее  ладони.  Два  маленьких  полукруга  отметин  его зубов
вспыхнули  алыми капельками. И тут же кровь окрасила всю ладонь. Однако боль
оказалась не такой уж нестерпимой.
     Блестящие глазки Стремительного Стрелка внимательно глядели на нее.
     - Надо бы соли.
     - Все в порядке, - улыбнулась ему Нита, хотя внутри у нее все сжалось.
     Она поднялась и поспешила к Киту, который уже протягивал ей Учебник.
     Вместе они подошли к ужасной ране в боку китихи, и Нита приложила к ней
свою  кровоточащую  ладонь. Почувствовав пульсирующую горячую плоть, девочка
вся  сжалась,  отвернулась  и  начала  читать  заклинание.  Это были длинные
цепочки  нескончаемых  фраз  на  Языке.  Сначала  она произносила их быстро,
торопясь и захлебываясь, потом, когда почувствовала нарастающую боль в руке,
медленнее.  И,  как  всегда,  втягиваясь  в мир заклинания, она стала терять
связь  с  окружающим ее пространством, переставала слышать и видеть все, что
происходит вокруг.
     Вскоре и Кит, и Ш'риии, и песок, и море исчезли. Даже Учебник словно бы
растворился,  хотя она и продолжала читать по нему. В глазах дрожало зеленое
марево,  уши лопались от рева бушующей вокруг зеленой воды, ноздри трепетали
от  терпкого  запаха  крови,  сердце  сжималось от всепоглощающего страха, и
казалось,  она  спеленута, окутана тугими тенями. Она плыла то ли в воде, то
ли в пространстве, что было сил продолжая читать, читать, читать...
     Никакая  рана  не  может  быть  излечена,  толковал Учебник, пока боль,
которую  причинили,  не  будет полностью испытана врачевателем. И ничего для
того  не  надо  делать,  а  лишь  читать  и  преодолевать наполняющие все ее
существо песню-страх и песню-печаль, пока не пронзит боль, не прошьет ее бок
холодным,  резким  ударом.  Нита  не  видела,  но  знала, что она сейчас так
ослабела,  что  оседает, валится на песок. Кит, она знала и это, поддерживал
ее. Но и он, и все остальное было так далеко...
     Возникла  новая боль. Теперь острые зубы терзали и рвали ее тело, и она
уже  не  в состоянии была плыть, двигаться, не могла спастись. Лишь молотила
по  пенящейся, розовой от крови воде ногами, руками, хвостом... Беспомощная,
в агонии она рванулась вперед...
     ...И  тут  же  вонзилась  в  нее  новая  боль. Нита потеряла уже всякий
контроль над собой, над окружающим миром. Она падала в бездну, и белый огонь
опалял  ее.  И все же она продолжала произносить самые трудные, тяжелые, как
камни,  слова,  творя самое мощное заклинание, опутавшее ее силовыми линиями
разрывающегося  пространства.  Все  ее  тело, все существо плакало, кричало,
вопило, молило об освобождении от невыносимой боли. И она почувствовала, как
высвобождается  ее  собственная  сила,  наполняет  ее  мозг, проясняет слова
заклинания, и волшебство вот-вот отпустит ее, и все будет исполнено. Наконец
ее  швырнуло  лицом  в  песок,  и  она  увидела,  как Кит упал вместе с ней,
стараясь удержать ее, не дать расшибиться.
     И мир вернулся к ней и в нее. Нита обнаружила, что сидит на песке целая
и  невредимая. Она перевела взгляд на бок китихи Ш'риии. На месте зиявшей до
этой  поры  глубокой  раны  осталась  лишь  впадина на теле, затянутая новой
нежной,   бледновато-серой  кожей.  Исчезли  и  следы  веревки  от  гарпуна,
исполосовавшие спину, пропали ряды акульих укусов, усеивавших все ее тело.
     - Уфф, - выдохнула Нита.
     Она  поднесла  к  глазам  ладонь левой руки. Вместо кровавого пунктира,
оставленного  зубами  дельфина,  светлели  еле  заметные  ряды  белых точек,
затянутых кожей. Рука совершенно не болела.
     - Как ты? - заботливо спросил Кит, пытаясь помочь ей встать.
     -  Все  в  порядке!  - бодро откликнулась она, отвела его руку, усилием
воли  встала  на  ноги  и,  шатаясь,  приблизилась  к  воде.  Голова  бешено
кружилась. В горле так и не рассасывался перехватывающий дыхание ком.
     Нита   нагнулась   и   зачерпнула  ладонью  шипящую  воду  прибоя.  Она
прополоскала  рот. Горьковато-соленый вкус моря надолго остался в горле и на
языке.  Нита вернулась к Ш'риии. Та уже перевернулась на живот и смотрела на
Кита своими живыми глазками.
     -  Я  все  еще  слаба, - свиристела она, - но жизнь во мне... во всяком
случае пока.
     Она скосила глаза на Ниту. Как много она, совсем еще неподвижная, могла
сказать  одним-единственным  взглядом!  В  глазах  китихи  были восхищение и
благодарность.
     -  Мы  с  тобой теперь не просто Братья по Языку, Х'Нииит, - произнесла
китиха  имя  Ниты  на  свой  лад.  - Ты мне Сестра, потому что мы обменялись
кровью.  И  я  у  тебя  в  долгу.  Наверное, это плохая благодарность, когда
должник  снова просит одолжения и помощи. Но, может быть, Сестра или Друг, -
она снова скосила глаза на Кита, - извинят меня?
     -  Мы  на  активном  положении,  -  сказал Кит, - и все, что происходит
вокруг, нас касается, за все мы в ответе. Но что случилось?
     -  Хорошо.  Слушайте, - согласно моргнула Ш'риии. - Я единственная, кто
сейчас  может  заместить  Верховного  Волшебника  в Водах вокруг Ворот, и по
этому  праву  я  прошу  вашей помощи. Я нуждаюсь в ней. Заклинание Вторжения
займет  не  более  десяти  смен  света-тьмы.  Вероятная степень сложности не
превысит  того,  что  в  Книге  определено как "опасный уровень", хотя, если
вторжение  будет  затягиваться,  уровень может возрасти до "крайне опасного"
или "критического". И все же я прошу вашей помощи.
     Кит  и  Нита  молчали,  поглядывая  друг  на  друга.  Этот "критический
уровень" кого хочешь смутит. Ш'риии застонала.
     -  Я  не  напрашивалась,  -  прошептала  она. - Я слишком молода, чтобы
становиться  Верховным  Волшебником:  мне  всего лишь два года! Но Аэ'мхнууу
умер,  и некому его заменить. А нас всех, и жителей воды, и обитателей суши,
подстерегает  беда,  если не завершить то, что начал и не успел Аэ'мхнууу. -
Она  шумно  вздохнула,  -  Я  всего  лишь  детеныш, ну почему именно на меня
свалилось все это?
     Кит  тоже  издал  продолжительный  вздох.  А  Нита  состроила  лукавую,
казалось,  совсем  неуместную  сейчас  гримасу.  Еще  бы!  И  они  с  Китом,
сталкиваясь  с  непосильной,  опасной работой Волшебника, не раз сетовали на
свои слабые детские силы.
     - Я помогу, - сказала Нита, согнав с лица улыбку.
     - Я тоже, - откликнулся Кит.
     -  Но  ты устала, - обратилась Нита к тяжело дышавшей Ш'риии. - Мы тоже
устали. К тому же сейчас уже поздно, и нам пора домой.
     - Приходите завтра, и я все вам расскажу. Вы живете на Барьере?
     Нита впервые слышала о таком месте.
     - По ту сторону, - сказал Кит, махнув рукой в направлении Тайана Бич.
     -   А,  около  старых  устричных  полей,  -  догадалась  Ш'риии.  -  Вы
подплывайте туда, когда солнце будет стоять над головой. Я встречу вас, и мы
поплывем в такое место, где сможем поговорить без помех.
     - Если не считать серьезной помехой акул, - усмехнулся Кит.
     В  ответ  невдалеке  послышался  сочный  всплеск,  и  над волнами дугой
изогнулось  серебристое  тело.  С мелодичным тончайшим свистом оно пролетело
несколько метров и плотно вошло в воду.
     -  Акул  не  будет,  -  уверенно  сказала Ш'риии, и впервые в ее голосе
прозвучали  веселые  нотки.  -  Ст'Ст  и  его сородичи, когда они собираются
вместе,  становятся  грозой  акул.  Не  многие  из  этих  зубастых  решаются
приблизиться  к ним. Ст'Ст созовет всю свою стаю сегодня ночью. Уж об этом я
позабочусь.
     - С акулами понятно, - кивнула Нита. - А как же с тобой? Ведь ты прочно
застряла здесь, на песке.
     -  Раскрой  глаза  пошире!  - подтолкнул Ниту под локоть Кит, заставляя
оглянуться на лижущую песок уже у самых их ног приливную волну, - Начинается
прилив. Ее смоет, как щепочку.
     -  Верно,  -  обрадовалась  Нита.  -  А  теперь...  - Она раскрыла свой
Учебник,  нашла символы, уничтожающие заклинание силовой стены, и обернулась
к Ш'риии. - Ты уверена, что с тобой будет все в порядке?
     Ш'риии глянула на девочку круглым влажным глазом.
     - Завтра убедишься, - лукаво присвистнула она и отчетливо произнесла на
понятном им языке: - ДАИ-СТИХО.
     -  ДАИ, - попрощались Кит и Нита и медленно побрели с песчаной отмели в
воду, туда, где над крупно перекатывающимися волнами светились огни их дома.



Глава третья. ПЕСНЯ ВЫБОРА

     Нита  проснулась  поздно.  Даже одевшись и умывшись, приканчивая вторую
тарелку  каши, она все еще сладко зевала. Мама, ходившая по кухне в халате и
поливавшая  цветы,  то  и  дело с недоумением и любопытством оглядывалась на
дочь.
     - Нита, ты опять всю ночь читала под одеялом?
     - Нет, ма. - Нита уткнулась в тарелку, не поднимая глаз.
     Мама  полила еще один цветок и подошла к раковине набрать воды в лейку.
По пути она приложила руку ко лбу Ниты.
     - Ты себя хорошо чувствуешь? Может быть, ты заболела?
     -  Нет.  Все  в  порядке,  мамочка,  -  пропела  Нита,  но  стоило маме
отвернуться, как она скорчила ей в спину недовольную гримасу.
     Вечно  мама  искала предлога не пустить Ниту на пляж. Она была уверена,
что  именно  оттуда  все  болезни.  То слишком жарко, то слишком холодно, то
слишком  много  времени  девочка  проводит  в  воде.  Песок грязен. У берега
плавает  деготь.  Дно  просто  забито  ржавыми  гвоздями,  осколками стекла,
жестяными банками...
     На  прошлой  неделе  Дайрин,  младшая сестра Ниты, устроила целый бунт,
утверждая,  что  губы  ее  синеют  не  от  долгого  пребывания  в воде, а от
винограда сорта Попсикл.
     - Киту нравится с вами? - спросила мама.
     -  У?  Ага! - рассеянно откликнулась Нита. - Он говорит, что это лучшие
каникулы  в  его  жизни,  -  добавила  она поспешно, хотя здесь нисколько не
лукавила:  Кит  впервые  был  на море и понял, что это его стихия. Нита была
уверена, что, будь его воля, он бы зарылся в придонный песок и, как устрица,
не вылезал бы на поверхность месяцами.
     -  Я  рада,  - сказала мама. - Просто хотелось еще раз убедиться. Вчера
вечером звонил его отец, хотел узнать, как там его "младшенький"?
     - "Эль Ниньо", - хихикнула Нита.
     Так   она   поддразнивала   иногда   Кита.   По-испански  это  означало
одновременно  и  "младенец",  и  место в Тихом океане, в котором зарождались
штормы,  способные  опустошить  целые  страны.  При  этих  словах Кит просто
взвинчивался, чем страшно веселил Ниту.
     -  Хорошо, что он не слышит тебя, - нахмурилась мама, - не то поколотил
бы, как в прошлый раз. И как это вы уживаетесь вместе?
     -  Отлично!  Кит  замечательный,  - Нита поймала удивленный и ироничный
взгляд мамы и добавила смущенно: - Он же еще совсем мальчишка.
     - Ладно, - кивнула мама, - но не очень-то с ним задирайся.
     Она взяла лейку и отправилась поливать цветы в гостиную.
     Нита  быстро  доела  свою кашу, сполоснула в раковине тарелку и ложку и
поспешила из дома, собираясь поискать Кита.
     Она перебегала двор, где из песка пробивались редкие пучки травы, и тут
откуда-то сбоку и почти с земли прозвучал тоненький ехидный голосок.
     - А-аа, - пропел голосок, - таинственная леди!
     - Заткнись, - бросила на ходу Нита.
     Сестра  ее  висела  вниз  головой  на  трапеции,  качающейся  на ржавой
перекладине.  Короткие  рыжие  волосы, похожие на сгоревший и пожелтевший на
солнце  пучок травы, теребил гулявший у самой земли ветерок. Дайрин была, по
мнению  Ниты,  еще  маленькой,  но  уже не по возрасту смышленой. Слишком уж
смышленой  для младшей сестры, полагала Нита. И вот сейчас в ее острых серых
глазках  светилась  какая-то  догадка.  Нита  сделала  вид,  что  ничего  не
замечает.
     -  Собираешься  упасть и разбить себе голову? - спросила она. - Смотри,
растеряешь те крохи мозгов, которые у тебя есть.
     Дайрин покачала перевернутой головой.
     -  Нееее-ааа, - протянула она. - Но уж лучше, - она стала раскачиваться
чуть сильнее, - упасть с качелей... чем выпасть из окна... среди ночи!
     Нита похолодела. Она украдкой огляделась, чтобы убедиться, что их никто
не слышит. Никого ни на террасе, ни за открытым окном не было.
     - Ты РАССКАЗАЛА? - прошипела она.
     -  Я...  никому...  ничего...  не  рассказываю,  - выдала Дайрин в такт
раскачиваниям.
     Это  было истинной правдой. Когда Ните нужно было носить очки, а она их
тайком  прятала  в  карман,  когда  ее  начали бить в школе и даже когда она
заболела  и не сразу созналась, чтобы ее не засадили дома надолго, Дайрин ни
разу ни о чем не проговорилась.
     -  Он  тебе нравится, а? - спросила Дайрин. Нита уже открыла рот, чтобы
гаркнуть на гадкую девчонку, но вспомнила о распахнутом окне и сдержалась.
     - Ага, он мне нравится, - сказала она твердо. Все равно же от Дайрин не
отделаешься.  Попробуй  только скрыть от нее что-нибудь. Она не успокоится и
не даст тебе покою, пока не докопается до правды.
     - А ЭТИМ вы с ним занимаетесь? - вкрадчиво спросила Дайрин.
     -  Дайр-иииин!  -  Из  губ Ниты вырвалось змеиное шипение, но она снова
сдержалась. - Нет, мы не занимаемся ЭТИМ!
     - И ладно. Я просто так полюбопытствовала. Ты идешь купаться?
     -  Нет,  - сказала Нита, издевательски оттягивая тугую бретельку своего
купальника, - я иду кататься на лыжах.
     Дайрин  усмехнулась  и повернула к Ните перевернутую и от этого ставшую
такой забавной рожицу.