ак голенький новорожденный, стала
появляться  атмосфера  и сквозь нее проникал рассеянный, мягкий свет солнца.
Но  здесь же не было атмосферы! Она это знала. Даже короткая и яркая вспышка
близкой звезды не могла достигнуть ее поверхности, подарить свет этому миру.
Тогда что это?
     Постепенно  неведомые  источники  света становились все виднее и яснее.
Слабыми  искорками,  точками,  сигнальными  огоньками  в  разных местах неба
вспыхивали  они.  Постепенно они разгорались, становились достаточно яркими,
чтобы прорисовались на поверхности планеты прозрачные поначалу тени. Вот уже
можно  различить  контуры  камней,  очерченных  тенями. И от фигурок мобилей
протянулись  пока  еще  слабые  хвостики  светло-сиреневых теней. Удивленные
черепашки таращились в небо.
     Дайрин  не  двигалась.  Она застыла на полужесте: руки вытянуты, кулаки
сжаты, будто ее магнитом притянула, прикрепила к себе какая-то сила.
     А    Пространство,    бывшее   прежде   черным,   становилось   сначала
серо-туманным,  потом светлело, прояснялось. Прежде яркие звездочки Млечного
Пути  тускнели,  растворялись  в  наплывающем свете. Кит рядом с Нитой мелко
дрожал.
     -  Что это? - прошептал он. Она нервно засмеялась. Сама не зная, почему
это пришло ей в голову, ответила:
     - Парадокс Ольберса в действии. Глаза Кита расширились.
     - Ты издеваешься?
     - Нет.
     Этот  парадокс был одним из объяснений того, что Вселенная расширяется.
Млечные  Пути  и  галактики, очевидно, были разбросаны по всему пространству
Космоса.  С Земли они казались звездочками в небе. Ольберс доказал, что если
бы  они,  эти миры, не двигались, не удалялись от Земли с большой скоростью,
то ночное небо не было бы черным, оно стало бы одной громадной сферой света.
Но  света не было в ночном небе, а следовательно, Вселенная расширяется. Это
было  ясно  до...  до  сей  минуты.  Все,  что  происходило  на  их  глазах,
опровергало Ольберса. Вселенная как бы перестала расширяться.
     - Мне вдруг захотелось поскорее смотаться отсюда - сказал Кит.
     Ните  хотелось  того же. Ей было холодно. Она страстно желала вернуться
домой,  на  Землю.  Она чувствовала, что там должно вот-вот произойти что-то
ужасное.  Земля  может  сойти  с  ума, и ей потребуются все Волшебники, все,
которые  сейчас  существуют,  чтобы  предотвратить  то, что может неожиданно
произойти...
     -  Нита,  нам  надо  возвращаться.  Надо  действовать.  С  Дайрин все в
порядке.  Она  не  пропадет  теперь.  - Кит, кажется, тоже подумал сейчас об
угрозе беды, которая надвигается на их Землю.
     - Нет! - воскликнула Нита.
     -  Пойми,  люди  там,  на  Земле,  увидев  все  эти вспышки, решат, что
началась  ядерная  война.  Если никто не предупредит, что в действительности
происходит...
     -  Нет,  нет,  нет! - вся дрожа, восклицала Нита. - Кит, я не двинусь с
места.  Я так хочу! Нет, пойми, мне кажется, что кто-то еще требует этого от
меня. - Она подняла глаза к небу. - Кит, ты чувствуешь что-нибудь?
     Он ошеломленно глядел на нее.
     - Ты испугалась?
     -  Чего?  -  Она  глянула  Киту  в глаза. Он сжал ладонями виски, будто
голова его разрывалась от боли.
     - Свет! - сказал он. - Это какой-то сумасшедший свет.
     - Да, да. Оставайся на месте, не двигайся и смотри. И они глядели. Свет
стал ярче. Было просто невозможно понять, что происходит. Широкая стеклянная
равнина  нестерпимо  сияла.  Мобили  вспыхивали,  блики  бежали по их крутым
полированным  спинам.  Единственное,  до чего не мог добраться свет солнца -
лоскут  тени,  словно  бы не желающий растворяться во всепоглощающем сиянии.
Тень   эту   как   бы   отбрасывала   пустота.   Она  двигалась,  сжималась,
распрямлялась, удлинялась, извивалась, словно бы корчилась от боли, металась
в самом центре равнины.
     А свет все усиливался и прибавлялся. Из-за этого нестерпимого света уже
ничего  нельзя  было  видеть,  кроме  этой  вспышки Тьмы, которая отвергала,
отталкивала  от  себя свет и мучительно свивалась, будто змея в предсмертных
судорогах.  И  свет  бился  в  нее,  наплывал волнами, колол острыми лучами,
отшвыривал, но никак не мог победить.
     Нита,  ослепшая  от света, толкнула Кита в бок. Впечатление было такое,
будто  она  хотела  выпихнуть  его  из  этого все расширяющегося светящегося
круга.  Когда-то,  в  прежних своих путешествиях, они уже видели такой свет.
Или  почти  такой  же. Слепящий, всепоглощающий. И они знали, что это такое:
свет  Сердцевины  Времени.  Он  не  возрастал  и не уменьшался тогда, он был
всегда  ровный  и  нестерпимый.  Но  странное  дело - отвернись они от этого
света,  и  он  уменьшался,  милосердно отпускал их. Зато стоило вглядеться в
этот поток, как он ослеплял, почти лишал жизни.
     Они не отрываясь смотрели на этот свет.
     - Мы умрем? - прошептал, еле произнес одними губами Кит.
     - Я не знаю.
     - Ты надеешься? Ты думаешь, мы выберемся отсюда? - В его голосе звучала
слабая надежда.
     -  Ты  меня достал, Кит! - Сейчас ей это казалось не самым важным. Свет
выбелил все вокруг. Кроме длинной, скрученной тряпочки Тьмы в самой середине
потонувшей  в  сиянии  равнины. Она растягивалась, истончалась. Она таяла на
пылающей белым пламенем планете. Но вот она стала постепенно затуманиваться,
редеть.  Теперь  уже это не был лоскут Тьмы. Обыкновенная прозрачная полоска
тени. Серая пленочка. Наконец и она исчезла.
     И Дайрин, стоявшая до тех пор в неподвижности, рухнула навзничь.
     "НЕ ТАК-ТО ПРОСТО МЕНЯ УНИЧТОЖИТЬ! МЫ ЕЩЕ ПОБОРЕМСЯ".
     Дайрин  чувствовала,  как  она  скреблась  в души Ниты и Кита, стараясь
найти  там точку опоры. Они отказались спасаться бегством. Они остались. Они
защищают  ее,  Дайрин.  Но она проскользнула... Нет, еще удается держать ее,
останавливать  силой  света. Она знала эту силу света, самую его сердцевину,
радиацию,  которая  убивает  и  вновь дарит Жизнь. Тот свет, от которого она
отреклась  в  начале  всех  начал  и убежала во Тьму, избрав именно ее своим
владением.  Своей  неразрывной  связью  с  Материнской Планетой Дайрин могла
слышать бессильные ее стенания.
     -  ТЫ  ВСЕ  ЕЩЕ НЕ СМИРИЛАСЬ? - мысленно спрашивала Дайрин. - ТЫ ХОЧЕШЬ
ИДТИ ДО КОНЦА?
     Да,  ОНА, вероятно, лучше умрет, чем согласится с тем, что все кончено.
Умрет?  Но  ОНА  не  может умереть. В этом была вся ирония ее существования.
Создавшая  смерть не могла сама воспользоваться своим изобретением. Лишь все
Силы,  собравшись  воедино,  могли  бы  что-то изменить во Вселенной. Но ОНА
отделилась  от  них,  выступила против них, превратившись в изгнанницу мира,
Одинокую Силу. Бесконечными тысячелетиями бродила ОНА по миру, по Вселенной,
от  одного  существа  к  другому,  как  торговец  ядом  под сотней различных
обличий.  И  большинство покупало ее товар, впускало в свою душу яд Тьмы. Но
многие   старались   избавиться   от  НЕЕ,  и  некоторым  все  же  удавалось
освободиться от этого мрака в душе, от этого позорного пятна.
     И вот впервые, думала Дайрин, живые существа отказываются от этого яда,
готовые  пожертвовать  ЖИЗНЬЮ. ТЫ не. ожидала, что такое может случиться? ТЫ
всегда  находила  точку  опоры  в  каждом  существе, внедрялась, зацеплялась
коготком,  а потом начинала торговать своим ядом, затягивать попавшуюся душу
в  пучину  тьмы.  Но  на  этот  раз  ТЕБЯ  отвергли. И тем превратили тебя в
ничтожество. Мы повергли ТЕБЯ!
     ОНА лежала и корчилась от боли, которой не знала с начала мира. Впервые
ОНА  обнаружила,  что  смысл всего ЕЕ существования - Тьма, эта вкрадчивая и
ползучая  стихия  -  не может победить свет. ОНА уже давно забыла, что такое
свет,  какова  его  сила.  ОНА,  та,  которая  приносила мучения, даже и не|
предполагала, как они непереносимы, когда испытываешь их на себе.
     - ТЫ ХОТЕЛА БЫ ВЕРНУТЬ ВСЕ ОБРАТНО, НЕ ТАК ЛИ? - вопрошала Дайрин. - ТЫ
ХОЧЕШЬ ИЗБАВИТЬСЯ ОТ ЭТОЙ БОЛИ?
     Но  не  боль даже мучила ЕЕ, а унижение, оттого что над ней насмехается
эта  смертная  букашка,  в которой жизнь так коротка, как мимолетное дыхание
ветра...
     И  раздался  ЕЕ голос, полный злости и в то же время жалобный, дрожащий
от страха и вкрадчивый до нежности:
     -  ДУРОЧКА,  КАК  ЖЕ  МОЖНО НЕ ХОТЕТЬ ЭТОГО? ПРОСТО ВОЗЬМИ МЕНЯ, И ТЕБЕ
СТАНЕТ   ХОРОШО  И  СПОКОЙНО.  Я  -  ТВОЕ  СПАСЕНИЕ.  Я  -  ТВОЯ  ЗАЩИТА  ОТ
БЕЗЖАЛОСТНОГО СВЕТА, УНОСЯЩЕГО ЖИЗНЬ.
     В голосе были слезы. Все остальные Силы никогда не были материальными и
не  могли  физически  соприкасаться  с  живущими на свете. Но Одинокая Сила,
скитаясь  по  Вселенной,  много  дней,  месяцев,  лет  провела в телах живых
существ,  и  больше всего времени - в телах и душах человеческих. Она и сама
могла  принимать  облик  человека.  И  чужие слезы стали для нее привычны, и
привычны  настолько, что и сама она легко, без всяких усилий могла проливать
потоки  слез.  Правда,  это  были не те слезы проклятий и раскаяния, которые
лились в продолжение миллионов лет, которые порождались мучениями ума, болью
сердца. И они не помогли ей. Безжалостный свет настиг ее и сокрушил.
     ОНА  упала,  распласталась  крохотным  лоскутом тени, рухнула эта башня
Тьмы,  эта  рыдающая и тающая Тьма. И, казалось, наконец-то ОНА утолила свою
вековую жажду света: ОНА пила и пила его, пока не растворилась в нем.
     Дайрин  склонилась  над тем местом, где как бы осталась еще тень от ТОЙ
тени.  Мобили  молча сгрудились вокруг НЕЕ. А почти не существующая уже тень
все  еще, мерещилось, тянулась с мольбой к Ните и Киту, просила убежища в их
душах. Да, ОНА пока еще не исчезла совсем.
     Они  подошли  и  тоже  не  отрываясь  глядели  на  НЕЕ.  Дайрин  слегка
обеспокоилась.  Она с тревогой слышала немые призывы Одинокой Силы и боялась
за  сестру.  Что касается Кита, то пусть - как знает, его дело! Дайрин вдруг
поймала  себя  на  злобной  ревности  и  испугалась. Свет! Только свет любви
спасет и ее. Ей стало стыдно своих мыслей.
     -  Слишком  поздно, - пролепетала Одинокая Сила еле слышно, - Я не могу
вернуться.  Часть  себя  я  убила  добровольно.  Если  бы  мне  найти путь к
Сердцевине  Времени.  Но  поздно.  Там,  в  Сердцевине  Времени,  ни вам, ни
кому-либо другому до меня не добраться. Поздно... Поздно...
     Дайрин почему-то стало жарко. Она отерла лицо ладонью.
     -  Что  теперь? - спросила она, - Может, выяснить координаты Сердцевины
Времени? Нита покачала головой.
     - Они не внесены в Список, - ответила она. - Этого нет даже в учебнике.
     Кит вздохнул:
     - Ах, как же не хватает нам нашей Пичужки, уж она-то...
     И в тишине до них долетел как бы знакомый голос:
     - Меня нет? Но я есть!
     Голос  этот  возник  так  близко,  что  они завертели головами, надеясь
увидеть  живой  ало-голубой куст перьев. Она действительно была здесь. Но...
нет,  не  Пичужка,  не забавная Мачу Пичу. И была ли?.. Только голос. И... И
они  увидели  ее.  Это  был абрис человеческой фигуры. Без крыльев. И все же
создавалось   впечатление,  что  она  парит  в  воздухе  -  легкий  ветерок,
прилетающий  от  нее, овевал их лица. Ощущение чего-то невесомого, быстрого,
стремительного создавала она, точь-в-точь как когда Пичужка налетала на вас,
желая  вырвать  из  рук конфету или отхватить кусочек сандвича. Это движение
вызывало улыбку счастья.
     Быстрота,  легкость  и  ощущение  необыкновенной  сияющей  красоты было
разлито  в  воздухе.  Нита и Кит смущенно переглянулись. Перед ними возникло
сияющее  мягким  и  в  то же время ослепляющим светом существо, во много раз
превосходящее  их  ростом. Но это была - они каким-то образом поняли сразу -
женщина.  Молодая,  одетая  в  спортивный  свитер  с  закатанными рукавами и
голубые  джинсы.  Женщина  с длинными темными волосами, с обнаженным мечом в
руке.  И  меч  этот  тоже  ослепительно  светился.  Огонь, исходящий от всей
фигуры, от ее меча, был таким же раскаленно-белым, как и небо над ними.
     -  Ты  смеешься  над  нами?  -  спросила  Дайрин. Женщина действительно
рассмеялась. И смех ее был мелодичен.
     - Часто. Но не сейчас, - ответила она.
     - Вы были нашей Пичужкой, правда же? - наивно спросил Кит.
     -  Я  была множеством существ. И людей - тоже. Вы удивились бы, услышав
их  имена. - Она перевела взгляд на лежащую внизу Одинокую Силу, с интересом
разглядывала этот лоскуток таявшей тени. Потом снова обожгла их светом своих
глаз. - Но не все они выходили из подобных переделок так же удачно, как вы.
     Нита вдруг что-то сообразила.
     -  Вы  одна из Сил, я права? - спросила она смело. - Мы вызвали Вас, мы
докричались  до  Вас  через  пол-Вселенной.  Мы  тут  погибали. Почему Вы не
появились раньше, быстрее?
     -  Биллионы лет мы занимались тем, чем заняты были сейчас вы. Но ничего
не  могли  сделать,  пока  не  появилась  Дайрин.  Она  здесь, и потому я не
спешила.
     У Дайрин просто отвисла челюсть.
     -  А  теперь  -  продолжала  эта  Светящаяся  Женщина,  - если мой Брат
согласится, мы доведем дело до конца.
     - Ваш Брат? - протянул удивленно Кит.
     -  Я  говорила  уже  вам,  что  называлась  разными  именами. - Женщина
опустилась на колени перед призрачными очертаниями, которые недавно еще были
грозной  Одинокой  Силой, а теперь жалко распластались в ярком свете. - Одно
из моих имен - Афина. И Тор тоже я. И Прометей.
     - Но Вы женщина! - воскликнул Кит. Нита бросила на него быстрый взгляд.
Светящаяся Женщина улыбнулась.
     -  Это все относительно, - сказала она. - И даже в вашем мире это всего
лишь  символ.  Мужчины  могут  мужественно  сражаться  и  быть героями, но в
последний  миг,  истекая  кровью,  прощаясь  с  жизнью,  зовут  Мать.  - Она
улыбнулась. - И мужественные девочки тоже. Спросите у Дайрин.
     Дайрин вспомнила свою слабость и облегченно улыбнулась.
     -  Я была ЕГО крылатой защитой, - продолжала Женщина. - ОН, - и Светлая
Сила  кивнула  в сторону распластанной тени, - он был моим братом-близнецом.
Очень  красивым.  Затем... произошел раздор на Небесах, и была война. И роли
наши поменялись. Я уже не защищала ЕГО, а, наоборот, требовала низвергнуть с
Небес. - Она печально покачала головой. - Но я всегда страстно желала, чтобы
он  вернулся...  Так  поступали и другие Силы, провинившись однажды. Поэтому
мои  роли часто менялись. Я стремилась найти ЕГО, спасти. Я стала Прометеем,
чтобы  подарить вам огонь и остеречь ЕГО. Меня посылали к вам снова и снова,
чтобы дать вам в руки Силу... Волшебство, например. И Силы были вам даны. Вы
знаете,  из  какого  Источника  пришло  Волшебство. Я должна была помогать и
уничтожать  зло,  сделанное моим Братом. Опять и опять я вмешивалась в жизнь
разных миров. Но у нас был план: однажды кто-то иной вмешается в этот спор и
остановит ЕГО. Может быть, ОН и сам прекратит вершить зло, своей волей. Но я
знала, это будет стоить ЕМУ энтропии, которую ОН же сам и создал...
     Она поглядела на Дайрин и продолжала:
     -  На  это ушли биллионы лет. Этому были принесены всевозможные жертвы,
великие  и малые. И наконец в нужный момент появилась ты и взяла на себя мою
тяжкую  долю.  И  сделала это по собственному выбору, свободно. Твое горячее
желание  действовать привело в движение всю Вселенную, вызвало к жизни самые
быстрые  и  мощные  Силы,  воодушевило их. - Она снова улыбнулась, - Знаете,
почему  ОН проиграл? Странно слышать, но все решил крохотный конденсатор. ОН
не  устоял  перед  искушением  и  схватил  его.  И  все  же,  проигрывая, ОН
выиграл...
     -  ОН  бы  и  вас  убил,  наверно,  если  бы  мог, - тихо вымолвил Кит,
удивленный ее жалостью.
     -  Я  швырнула ЕГО однажды вниз, низвергла. И теперь должна была прийти
туда,  где ОН мог бы рассчитаться со мной. Я не должна была ЕМУ мешать. Я не
имела права. ОН шел против вас, против Дайрин. Вы сами теперь низвергли ЕГО.
Равновесие восстановлено. Гармония восторжествовала.
     Светящаяся Женщина склонилась к тени и положила на ее тающую ткань свою
ладонь.
     -  Мы  отправимся  туда, - мягко проговорила она, - где границы бытия и
небытия  стираются,  где  сущность  переходит  в свою противоположность, где
стираются  старые обиды и боль исчезает. Ничто не будет забыто, но изменится
и  станет  частицей  памяти.  А  что  касается ЕГО изобретения... Вглядитесь
пристально в Дайрин, и вы увидите, что можно победить все на свете...
     Длинная,  лежащая  ничком полоска слабой тени стала словно бы светиться
изнутри, пламенеть, как алеет вершина горы на закате солнца.
     - Брат, - сказала Светлая Сила, - они ждут.
     Свет  начал  меняться.  Нита  огляделась  вокруг и в изумлении застыла.
Казалось, что планета становится полупрозрачной. В ее глубине возникали, как
на экране, морские берега, леса, холмы, города, огромные, как бы еще пустые,
необжитые  пространства, которые горели темным глубоким огнем. И другие миры
возникали  в  недрах  планеты.  Десять,  двадцать, сто постоянно меняющихся,
перетекающих один в другой неизведанных миров.
     "Чередующиеся  вселенные,  -  подумала  Нита и тут же возразила себе: -
Нет, слишком простое объяснение".
     Она посмотрела на Светящуюся Женщину и в ней тоже заметила происходящие
прямо  на  глазах  перемены.  Она  словно  бы  обогащалась  оттенками света,
склоняясь  над  вдруг  возникшей  из  тени,  неясной  пока еще фигурой. Нита
закрыла  глаза. И вовсе не от света - он уже не слепил, как прежде. Ей вдруг
стало  страшно,  оттого  что  взгляд ее проникает в те сферы, которые должны
быть скрыты от человеческого взора. В слишком высокие материи вовлечена она,
маленький, слабый человечек.
     -  Никогда  так  не думай, - услышала ее мысли Светящаяся Женщина. - Не
смей  так  думать. - Ореол огней увенчивал ее прекрасную голову, и словно бы
начертания  знакомых  и  таких  далеких  имен  высвечивались в этом кружении
огней.  -  Никогда  не  считай,  что  ты  значишь  меньше, чем любая из нас.
Когда-нибудь  ты,  может  быть,  возвысишься  над  нами. Но все равно будешь
равной  нам,  а  сейчас мы равны тебе. И мы радуемся тебе, как ты нам. - Она
снова  склонилась  над  набухающей светом тенью. - Брат, вставай... Нам пора
обратно,  туда,  домой. Не стыдись и дай им посмотреть на того, которого они
победили...
     Медленно  поднялся Поглотитель Звезд. Он уже не был Одинокой Силой. Как
человек,  впервые  после  болезни  пытающийся  пойти, он двинулся неуверенно
вперед.  Кит, Нита и Дайрин смотрели ему вслед. Они не могли говорить. Слезы
застряли  в горле у Ниты. Она удивлялась, как же могла быть Тьма, тень такой
яркой, светящейся? Но все было просто: Поглотитель Звезд рожден был утренней
звездой,  и  ЕМУ,  как и всякой утренней звезде, чтобы стать видимым, жить и
светиться, нужна была темнота, хотя бы самый малый кусочек ночи. Чтобы сиять
ярче, чтобы не пропасть...
     - Домой, - эхом повторил ОН слова своей сияющей сестры.
     Всего  лишь  одно  слово.  Они проследили за ЕГО взглядом. Нита увидела
бесконечные  дали,  напластования видов и картин, которые как бы множились в
анфиладе зеркал. И длилось, длилось это бесконечное пространство, уходящее в
Сердцевину   Времени.   Что   это   такое,   Сердцевина  Времени?  Утешение?
Существование  несуществующего  мира?  А  может  быть, нечто более глубокое,
стоящее  на  пути  к  истинной  Природе  вещей?  Но все равно - это опасное,
влекущее  и  красивое  НЕЧТО  влечет  своей тайной и неизведанностью. Оно не
начинается и не кончается. И Одинокая Сила тоже не может дотянуться до него,
уходя  в это зеркальное пространство. А позади - реальность, которая опаляет
огнем,  но  и  освежает, как вода в знойный день. Она радостна и желанна. Ты
реален, ты существуешь. Живет и движется не только твое тело, но и мысль.
     Нита  в  ужасе  сплела  руки, словно пытаясь удержать себя на месте, не
дать  втянуть  в  это  завлекающее,  как  западня, ветвящееся, как лабиринт,
многократно  отраженное  Пространство, Она так боялась, что, сделай она лишь
шаг  - и исчезнет солнце, пропадет в тумане путь назад. И