ля меня в первую очередь родная дочь. Учти.
     Отец хмуро поглядел на Ниту.
     - Держись подальше от неприятностей, - сказал он серьезно.
     - Да, сэр.
     Но отец уже снова погрузился в инструкции.
     -  Теперь,  Бетти,  погляди  сюда,  -  бормотал  он. - Здесь очень ясно
сказано: "Не используйте дисковод без..."
     - Они имеют в виду гибкий диск, Гарри. Это дискета, а не дисковод...
     Нита  поспешила ретироваться, пока родители не передумали. Кит стоял на
заднем  дворе  под  открытым  небом  и,  щурясь  от  солнца, чертил на земле
палочкой, которую принес Понч, аккуратный переходный круг.
     -  Я  отослал  Понча  домой,  - сказал он, продолжая рисовать символы и
знаки вдоль границы круга.
     -  О'кей! - Нита стала рядом с ним. - Какое направление ты выбрал? Вход
во Вселенную на Центральном вокзале?
     -  Нет,  сегодня  утром  там возникли непредвиденные препятствия. Книга
велела использовать Пенсильванский вокзал. Который час?
     Нита прищурилась на солнце.
     - Девять... девять тридцать пять.
     - Не халтурь! Погляди на часы. Мне нужно время Навальской обсерватории.
Самое точное.
     -  Девять часов тридцать три минуты двадцать секунд, - отчеканила Нита,
глянув на циферблат своих часов фирмы "Таймекс".
     - Отлично. Теперь переведем это время...
     - Эй, что вы там делаете? - крикнул Нитин отец, выглядывая из окна.
     Кит и Нита вздрогнули от неожиданности. Потом с досадой переглянулись.
     - Опоздали, - досадливо поморщился Кит.
     В  девять  тридцать три и двадцать восемь секунд из дверей дома выплыла
Дайрин. Она твердым шагом направилась к ребятам.
     - Возьмите ее с собой, - сказал отец.
     - Да, сэр, - отчеканила Нита, стараясь скрыть раздражение.
     Кит  сжал  губы  и принялся добавлять новые символы к тем, что уже были
нарисованы. Дайрин торжествующе посмотрела на Ниту.
     -  Спасибо,  -  сказала  она  ангельским  голоском,  -  я, значит, могу
присоединиться к вам?
     - Входи, - неохотно согласился Кит, - только не наступи на линии.
     - И постарайся не капризничать, - добавила Нита.
     Дайрин  поспешно  вошла  в  круг  и поглядывала на Ниту, сложив руки на
груди.
     - Что ж, мы неплохо проведем время, - смирился Кит.
     Он  начал быстро произносить заклинание. Нита отвернулась, но заметила,
как Кит взял Дайрин за руку.
     Воздух  вокруг  них  запел,  зашумел,  как  в приложенной к уху морской
раковине.  Этот шум становился все громче и яростней. Через несколько секунд
ветер  уже  свистел в ушах. Нита со злорадным удовлетворением наблюдала, как
Дайрин начинает нервничать, глядя на поднимающийся ветер. За пределами круга
летний воздух был тих и неподвижен, а вокруг них закрутился настоящий вихрь,
поднявший  облако  пыли. Пронзительный вой ветра уже заглушил и поглотил все
остальные  звуки.  Раздражение  Ниты сменилось знакомым бесшабашным весельем
волшебной работы, радостью творения. Она не слышала своего голоса, но знала,
что  он звучит в унисон со словами, произносимыми Китом. Они произносили это
заклинание вместе много раз и достигли уже такого мастерства, что Волшебство
превратилось  в  игру.  Они улавливали ритм мгновенно и уже не теряли его до
конца  заклинания.  Улыбаясь  друг  другу,  они  слово  за  словом закончили
заклинание  точно  в  последние десять секунд и одновременно. Заключительное
слово  заклинания  вырвалось  у  них  вместе  с  радостным  криком и взрывом
торжествующего смеха.
     Поднялся  настоящий  ураган. Воздух словно взорвался и обрушился на них
раскатами грома...
     Ветер успокоился, пыль осела. Они оказались в тамбуре небольшой книжной
лавки.  Над  входом  была надпись, сделанная от руки: "Только для служащих".
Кит  спрятал свой волшебный учебник. Они все трое стояли в нерешительности и
отряхивались.
     Дверь  поспешно отворилась. Выглянул маленький седовласый человечек. Он
удивленно разглядывал ребят.
     - Что-то упало здесь? Пли мне показалось? Вам что-нибудь нужно?
     -  Угу,  -  одновременно  ответили  Кит  и Нита, еще не отрешившиеся от
только что произнесенного заклинания.
     - Комиксы об X-людях, - опомнилась Нита.
     - Верхняя полка справа, - сказал маленький человечек и исчез.
     -  Надеюсь,  у  них есть новый ежегодник? - сказала Дайрин, старательно
отряхивая пыль с шорт и майки с надписью "Admiral Ackbar".
     И  она  как  ни  в  чем  не бывало направилась внутрь лавки. Кит и Нита
переглянулись  и,  печально  покачав  головами,  потянулись  за  ней.  День,
кажется, будет не очень удачным.


2. ПАРОЛЬ ДЛЯ ВХОДА

     Как  и  множество  других  людей,  Дайрин  сделала  свои первые главные
умозаключения  о  жизни  и  мире  достаточно  рано:  ей тогда было года три.
Однажды  она  увидела,  как  старшая шестилетняя сестра в первый раз пошла в
детский  сад.  В  конце  дня Нита вернулась зареванной, потому что не смогла
ответить на некоторые вопросы воспитательницы.
     Слезы  Ниты  поразили  Дайрин больше, чем что-либо другое в ее короткой
жизни.  И для нее стало абсолютно ясно, что мир - это опасное место, если ты
чего-то не знаешь или не умеешь. Место, которое может приносить неприятности
и  даже  несчастья.  И она раз и навсегда решила, что не будет одной из этих
несчастных.
     Итак,  она  стала  очень  ловкой  и  находчивой. Она начала с того, что
старалась  все  видеть,  все слышать, все замечать вокруг. В четыре года она
научилась  читать.  В  пять  лет  уже глотала энциклопедии, которые родители
покупали  Ните.  Когда  ее впервые застукали за чтением статьи из Британской
энциклопедии  о таксономии, старательно выговаривающей длинные слова, отец и
мать были ошарашены, хотя сама Дайрин никак не могла взять в толк почему.
     Боясь,  что  родители  запретят  ей так много читать, Дайрин занималась
этим по возможности тайно. Мысль о том, что у нее могут отнять книги, просто
ужасала   ее.  Она  буквально  наслаждалась  учебой,  новыми  знаниями.  Это
становилось  ее  движущей силой. Хотя ей и не под силу было исследовать мир,
но  познавать его она уже начала. Ее поражала грандиозность и таинственность
мира,  который  ей  открывало чтение. И Дайрин сделала для себя вывод: чтобы
заставить мир подчиниться, нужно знать все. Месяцы и годы эта малышка сидела
дома и занималась тем, что завоевывала мир.
     Наконец  наступило  время  и  ей  идти в детский сад. Памятуя о неудаче
Ниты,  родители были готовы к самому худшему. Дайрин действительно вернулась
домой хмурая и недовольная.
     - Они не хотят слушать и понимать то, что я им говорю, - сказала она. -
Пока.
     И,  не  говоря  больше  ни  слова, отправилась к себе в комнату читать.
Родители только и могли, что недоуменно развести руками.
     Пришло  время  школы.  В  первый  же год Дайрин с легкостью перескочила
через класс. Она и дальше собиралась прокладывать курс своего корабля сквозь
узкие  проливы  школьной  программы, чтобы поскорей выплыть в открытое море.
Но,  подслушав  пару  телефонных  разговоров  матери  и школьного психолога,
поняла, что родители не позволят ей скакать из класса в класс. Они полагали,
что  для нее лучше будет учиться с детьми своего возраста. Дайрин посмеялась
про  себя,  но  перечить  не  стала.  Зато  с тех пор ее школьная жизнь была
необыкновенно  легкой  и  оставляла массу свободного времени для собственных
занятий, и в особенности для чтения.
     Как только Дайрин стала достаточно большой, чтобы самостоятельно ходить
в  библиотеку,  она  перечитала  в ней все книги. Сначала на нижнем этаже, в
детском  отделе,  где проглатывала по шесть книг в день, а затем, после того
как  озадаченная библиотекарша получила разрешение родителей девочки, прочла
и  все взрослые книги в этой маленькой местной библиотеке. Правда, эти книги
дались  ей  труднее и читала она их дольше. Папа и мама посчитали неразумным
душить  такую  неимоверную  любознательность.  А  Дайрин, одобрив это мудрое
решение, набросилась на книги с еще большим рвением. Она старалась не думать
о  том  не  очень далеком времени, когда все до одной книги будут прочитаны.
Впрочем, ей еще не разрешали ходить в самую большую городскую библиотеку.
     Ните  уже позволяли ходить по Нью-Йорку одной. Дайрин мечтала о том же.
Через  несколько  лет  ей  тоже  будет  это позволено. Она только и думала о
замечательной  Нью-Йоркской  публичной  библиотеке,  восемь  миллионов  книг
которой  надежно  охраняли Белые Львы. Редкие манускрипты. Старые печатные и
даже рукописные книги. Даже Дайрин придется потратить некоторое время, чтобы
перечесть  все  восемь  миллионов  книг.  И  она  страстно  желала  поскорей
приступить к этому.
     Но  были  и другие мечты, более срочные и близкие. Как и все ее друзья,
Дайрин  не пропускала ни одного фильма из серии "Звездных войн". Волшебство,
силы  добра  и  зла - обо всем этом она читала и в книгах. Но звездные войны
разворачивались  прямо  на  глазах,  картина за картиной, и поглощали все ее
существо  своей  неподражаемой  реальностью.  Обычные  мальчики  с  фермы из
будущего  становились сильными и всемогущими хотя бы потому, что знали все о
настоящем,  о  ее  настоящем.  Они  знали то, что человечеству еще предстоит
изобрести  и  познать.  Ах,  если  бы  она могла сейчас овладеть этой высшей
наукой!  Если  бы обладать силой, движущей вселенными! Тогда никто в мире не
сможет обидеть тебя.
     На  какое-то  время  Дайрин  даже  перестала читать. Она просто бредила
вспышками лазерных мечей, электрическим запахом бластеров и тенью Последнего
Зла  в  черном  плаще, которое она мысленно после смертельной схватки всегда
побеждала.  Старшая сестра поддразнивала ее, хотя и меньше, чем Дайрин могла
ожидать.
     Ее  сестра...  Их отношения нельзя было назвать близкими, такими, какие
бывают с человеком, живущим бок о бок с тобой всю жизнь. Когда Нита и Дайрин
были  еще  маленькими,  они  часто играли вместе. Но с началом учебы они все
больше  стали  отдаляться. Иногда Нита рассказывала младшей сестренке о том,
что  узнала  в школе. Однако Дайрин все постигала и запоминала моментально и
умела  разобраться  в этом гораздо лучше Ниты. И та злилась, раздражалась. А
Дайрин никак не могла понять отчего. Ведь это было их общей победой! Узнавая
что-то,  они  делали  еще  один  шаг в покорении мира, который так и норовит
сломать  и  затереть  тебя,  если ты знаешь слишком мало. Нита, казалось, не
понимала этого.
     Однако со временем все изменилось. Они становились старше и стали лучше
понимать  друг  друга,  многим  делиться,  доверять  кое-какие  тайны.  Нита
заметила наконец, что Дайрин просто нравится учиться. Она стала объяснять ей
те предметы, которые они проходили в старших классах. Дайрин легко усваивала
даже  алгебру. Теперь она полюбила старшую сестру по-настоящему. Когда у них
начались  стычки  с  хулиганами,  родители отправили их в школу самообороны.
Дайрин  овладела  этим  искусством  так  же  быстро, как и всем остальным. И
затем,  когда  после  очередной драки на улице стало ясно, что Нита не умеет
пользоваться  теми  приемами,  которым  ее  учили,  Дайрин  спокойно сказала
ребятам:  "Кто  посмеет  тронуть  Ниту,  будет  иметь  дело  со мной". И все
прекратилось.  Дайрин  чувствовала  себя  покровительницей старшей сестры. И
вдруг...
     Впрочем,  так  продолжалось еще некоторое время. До того дня, когда она
увидела,  как  какой-то  мальчишка  хотел  столкнуть  Ниту в грязную лужу на
спортивной площадке. Дайрин уже изготовилась броситься на защиту сестры, как
вдруг...  Вот  это  вдруг!  Вдруг  нападавший  резко  отлетел от Ниты, будто
наскочил  на  невидимую  стену.  Казалось,  никто  этого  не  заметил.  Даже
ошарашенный  мальчишка,  покатившийся  кубарем  в  пыль,  так  ничего  и  не
сообразил.  А  Нита,  слегка  улыбнувшись, как ни в чем не бывало продолжала
идти своей дорогой.
     ...И  неожиданно  мир  перевернулся.  Земля ушла из-под ног Дайрин. Все
вдруг совершенно переменилось. ЕЕ СЕСТРА ЗНАЛА ТО, ЧЕГО НЕ ЗНАЛА ОНА!
     В  Дайрин  зажегся  неугасимый  огонь любопытства. Она стала пристально
наблюдать  за Нитой и ее лучшим другом Китом. Постепенно Дайрин стала ловить
Ниту  на  таких  вещах,  которых никто из окружающих не замечал, - например,
бормотании  непонятных  слов,  после чего находились потерянные предметы или
склеивались разбитые вдребезги чашки или сломанные игрушки.
     Как-то  отец  пожаловался  на засилье сорняков в саду, и Дайрин увидела
странное  выражение  на лице сестры. Этим вечером Нита долго сидела прямо на
траве  газона  и  разговаривала...  ни  с кем, с пустотой. Дайрин не слышала
слов.  Но  через  две  недели отец с удивлением заметил, что сорняки исчезли
совершенно.  Он,  правда,  приписал  это какому-то чудодейственному порошку,
который  купил  недавно.  Он-то  не заметил, а Дайрин сразу увидела в саду у
соседей, на том месте, где, сколько она себя помнит, ничего не хотело расти,
огромное  скопище сорняков. Они что, сами туда перебежали да еще укоренились
на совершенно бесплодном месте?
     Все  это  было  странным.  Мелочи, странные мелочи, которые происходили
прямо  на  глазах  и  которых Дайрин пока не могла понять. Ни понять, ни тем
более использовать.
     А  потом  были  летние  каникулы на море. И странности стали чуть ли не
ежедневными  и  совершенно  явными.  Нита  и Кит проводили много времени вне
дома,  прячась  от  всех,  таясь  и  секретничая. Дайрин даже как-то слышала
обеспокоенный  разговор  родителей  о  том,  что  девочке  с  мальчиком в их
возрасте рановато так часто уединяться. Но Дайрин-то знала, что сексом тут и
не  пахнет.  Она  покрывала  Ниту и Кита, готова была вместо сестры помогать
матери. Она выжидала, когда же они окажутся у нее в долгу за все эти услуги.
     Очень  скоро  это время пришло. Однажды вечером они пошли купаться и не
вернулись  домой  до  темноты,  как было условлено. Мама и папа пошли искать
детей.  Дайрин  они  взяли  с собой. Она ускользнула от них и отправилась на
поиски  сама.  Девочка  шла  вдоль  берега,  примерно  в  четверти  мили  от
родителей,  когда  прямо  перед  ней  с  шумом  и  плеском  из воды выскочил
громадный горбатый кит. Он выбросился на землю и в мгновение ока превратился
в... Ниту!
     От неожиданности Нита побледнела. Но Дайрин на это было наплевать.
     -  Ты  должна  мне  все  рассказать!  -  потребовала  она  и побежала к
родителям,  чтобы отвлечь их от Ниты и Кита, тоже только что вынырнувшего из
воды в образе кашалота.
     Дайрин  дала  им время переодеться и наскоро вытереться, чтобы не очень
травмировать  родителей.  После  шумной  и нервной сцены, после того как дом
наконец затих, Дайрин пошла в комнату к Ните, где еще сидел смущенный Кит, и
заставила их все-все рассказать.
     Волшебные  учебники.  Клятвы.  Колдовство.  Заклинания. Поиски. Ужасные
опасности  в  другом  мире.  Огромные  невидимые  силы, о которых никто и не
подозревает.  Силы,  которые  перемещаются  в  свободном  на  первый  взгляд
пространстве и ломают, искривляют, искажают его.
     Дайрин  была  в  исступлении.  На нее обрушилось такое... И все это она
сможет  узнать  и  постичь.  Если  они  смогли,  то  и она, конечно, сможет,
сможет...
     И тут она как бы услышала голос. Нет, не голос, а смех. Смех неведомого
мира за спиной:
     "ТЫ  НЕ  МОЖЕШЬ  ОВЛАДЕТЬ  ВОЛШЕБСТВОМ,  ПОКА  ВОЛШЕБНЫЕ  СИЛЫ  САМИ НЕ
ПРЕДЛОЖАТ  ТЕБЕ ЕГО. ДА, ИНОГДА ОНО ПЕРЕДАЕТСЯ ПО НАСЛЕДСТВУ. НО НЕТ НИКАКОЙ
ГАРАНТИИ, ЧТО ОНО ПЕРЕЙДЕТ К ТЕБЕ..."
     Услышав  это,  Дайрин  впала  почти в безумие. Она выкрикивала какие-то
слова.  Она  обещала  хранить  этот секрет всю жизнь. Она станет скрывать их
всегда,  всюду  и  от  всех. А внутри у нее звучал один вопрос: "Почему они?
Почему им можно, а мне нет? Почему?!"
     Через  несколько  дней, когда она немного успокоилась и обида улеглась,
тупая боль сменилась упрямой решимостью: "Я тоже этого добьюсь. Я смогу!"
     Она  пробралась  в  комнату Ниты, отыскала волшебный учебник и раскрыла
его.  Когда  она  увидела  его  в  первый  раз,  то  решила,  что это просто
затрепанная  детская  книжка.  Он  и читался как детская сказочка. Теперь же
Дайрин  овладело  возбуждение.  Она  ликовала,  читая страницу за страницей.
Правда,  многое  написанное  будто  бы  по-арабски  ей было недоступно. Зато
английский текст она читала взахлеб.
     Страницы  книги  были полны предупреждениями, призывами к осторожности,
словами   об   ответственности   Волшебников,   взявшихся  замедлить  смерть
Вселенной,  параграфами  о цене, которую платит Волшебник за обладание новой
Силой,  и  об  испытаниях,  которые  ждут каждого новичка, принявшего Клятву
Волшебников,  главами  о старых Силах, которые движутся в мирах и которые не
всегда  дружелюбны к этому миру. Но всех этих опасностей Дайрин не замечала,
как не прислушивалась к предостережениям Ниты. Главы, в которых говорилось о
безграничной Вселенной, наполненной Жизнью и Волшебниками, охраняющими ее, о
"миллиардах  родных  миров",  о  "сотнях  миллионов  мыслящих  обитателей  в
мириадах  вселенных",  -  эти  главы  наполняли все ее существо непривычными
образами, будоражили ум и вселяли дрожь предчувствия чудесных приключений. И
она погружалась мысленно в бесчисленные звездные миры. "Я могу это делать, -
думала  она, - я умею отвечать за себя. Я не боюсь. Я кое-что представляю из
себя и еще стану чем-то..."
     Она  пролистала  до  конца почти всю книгу, когда на последней странице
обнаружила столбик слов, написанных ясными маленькими буковками:
     "Во имя Жизни и ради Жизни клянусь, что буду использовать это Искусство
только  для  служения  Жизни. Я буду помогать росту и облегчать боль. Я буду
бороться  за  то, чтобы сохранялась и развивалась Жизнь. Я не стану изменять
по своей воле предметы и живые существа, пока они растут и развиваются. Я не
буду  изменять  систему,  частью  которой  они  являются,  если им не грозит
гибель.  Я  всегда буду побеждать страх мужеством, я предпочту смерть жизни,
когда  это  будет  нужно,  всегда  глядя на Сердцевину Времени, где все наше
разделенное  Время  становится  единым  и все мириады наших миров покоятся в
Том, из Которого они произошли..."
     Это  была  Клятва,  о которой говорила Нита. Не обращая внимания на то,
что  некоторые  части ей были совершенно непонятны, Дайрин набрала воздуху в
грудь и прочла ее вслух на едином дыхании, торжественно и с восторгом.
     И страшная тишина окружала ее, пока она говорила. Все звуки дня утонули
в  этой  невероятной  тишине.  Но Дайрин не испугалась. Ее даже радовала эта
неестественная  тишина.  Значит,  у  нее  получается... Что-то происходит...
Что-то должно произойти в конце концов!
     Этим вечером она безропотно и охотно отправилась в постель.


3. НАЧАЛО РАБОТЫ

     Нита,  Кит  и  Дайрин  прошли  вдоль  ряда  магазинов  по нижнему этажу
Пенсильванского   вокзала,  сели  в  поезд  С,  идущий  к  Аппэ-вест-Сайд  и
доезжающий  до  западной  части  Центрального  парка.  Сойдя  с  поезда, они
некоторое  время  оглядывались,  стараясь сообразить, куда двигаться теперь.
Было тепло, но пока еще не жарко. Парк полыхал зеленым и золотым.
     Дайрин  все  время  вертелась,  забегала вперед, озиралась, нетерпеливо
спрашивала:
     - А теперь куда?
     -  Сюда,  -  сказала  Нита,  круто  поворачивая. Позади них протянулись
четыре  квартала домов между Семьдесят седьмой и Восемьдесят первой улицами,
а  над  ними  возвышался  громадный,  грациозно-массивный Музей естественной
истории.  Мраморные  ступени.  Фронтон,  украшенный статуями животных. Рядом
поднималась  большая  бронзовая  конная  статуя  президента Тедди Рузвельта,
устремившего  свой  взор  на  восток  сквозь деревья парка. В угол здания на
Восемьдесят  первой  улице  был  врезан  похожий  на  авангардную скульптуру
кирпичный  куб  Гайденовского  планетария, увенчанный позеленевшим бронзовым
куполом.
     -  Похоже на склеп, - сказала Дайрин. - Можете гробиться там