"Сапфира"... - он пробормотал
остальное, сопроводив его несколькими небрежными жестами. Это выглядело  как
культурный эквивалент плевка под ноги.
     Уолли позволил  грубости  на несколько мгновений  повиснуть в  воздухе,
затем вытащил меч.
     - Я Шонсу, воин седьмого ранга, избранный посланником Богини, и я...
     - Избранный кем?
     - Посланником. Это Ее собственный меч, капитан. Он был дан  мне  богом.
Видишь сапфир? В моей заколке для волос еще один сапфир, и я тоже получил ее
от него. Я выполняю миссию  для Всевышней. В настоящий момент  мне необходим
транспорт, и твой корабль был перенесен сюда, как я понимаю, Ее Рукой.
     Томияно сплюнул.
     - Первые слишком много болтают.
     - Он солгал?
     - Нет, - признался капитан.
     Катанджи громко  кашлянул. Уолли обернулся,  прежде  чем успел подавить
это желание. На вершине утеса стояли пятеро в капюшонах.
     Томияно тоже их заметил и радостно улыбнулся.
     - От кого-то бежишь, воин?
     - Да, моряк. От колдунов.
     - Колдуны? Так близко от Реки? Ха!
     Уолли бросил взгляд  на остальную  четверку. Они стояли с хмурым видом,
возможно, колеблясь,  но сначала нужно  было  убедить их капитана. Он  снова
повернулся к  обрыву.  Колдуны спешили к самому легкому  спуску. Ннанджи был
бледнее, чем  Уолли  когда-либо видел.  Вовсе не страх перед колдунами мучил
сейчас Ннанджи  -  ему хотелось добраться до этого наглого моряка. Остальные
спутники  Уолли  сбились  в  кучу за  бревнами,  с несчастным  видом  ожидая
развязки.  Это  могло быть  очередным  божественным  испытанием  -  у  Уолли
оставалось слишком мало времени, чтобы договориться.
     Томияно презрительно усмехнулся.
     - Тебя одурачили, воин! Ты бежишь от обычных привидений.
     Ценой неимоверных усилий стараясь говорить спокойно, Уолли сказал:
     - Не совсем так. Год назад в Ове колдуны убили сорок воинов.
     - Что касается меня, они могут убить и втрое больше.
     - А Матарро-Первый? Тогда спасай его! Быстро плыви отсюда, капитан.
     Лицо  моряка  снова  вспыхнуло  яростью. Напоминание  о его собственном
бессилии, казалось, лишило его дара речи. Его корабль подвергался захвату, и
он ничего не мог поделать.
     - Колдуны призывают огненных демонов, капитан. Ты ведь не хочешь, чтобы
они появились рядом с "Сапфиром", не так ли?
     Томияно,  казалось,  готов  был заскрежетать  зубами.  Он  повернулся и
взглянул на реку. На некотором  расстоянии  от  пристани вода была чистой  и
гладкой, словно стекло. Дальше ее покрывала рябь от ветра.
     - Если я  пущу тебя и твою банду на борт, эти  колдуны могут явиться за
вами.
     - Пусти нас на борт, и можешь отчаливать. Ты насмехаешься над Ее волей,
не над моей. Я тебя сюда не звал.
     -  Нет! - Томияно подумал о другом выходе  - мертвецам  не нужно никуда
плыть. Появилась его рука, сжимавшая  нож.  Уолли незачем  было призывать на
помощь энциклопедические познания Шонсу о холодном оружии, чтобы понять, что
это метательный нож; об этом говорило то, как моряк его держал.  Внезапно он
почувствовал  себя очень смертным.  На  таком расстоянии он  был чрезвычайно
уязвим, но вместе  с  тем расстояние было слишком  большим для  того,  чтобы
воспользоваться мечом.
     - Ни  один проклятый сухопутный воин никогда не ступит на мою палубу! Я
поклялся в Йоке, что...
     - Спокойно! - послышался новый  голос.  Рука  капитана опустилась, и он
повернулся, яростно  глядя на человека, появившегося  из двери на  полубаке.
Уолли  облегченно  вздохнул. Он снова бросил взгляд назад;  колдунов не было
видно за деревьями, но они наверняка были  уже близко. Он посмотрел на Реку.
Граница таинственного спокойствия перемещалась в сторону берега - поднимался
ветер. У него оставалось лишь несколько минут, прежде чем "Сапфир" сдвинется
с места. Если он  не попадет на борт, тогда ему с Ннанджи придется двигаться
в сторону деревьев, чтобы встретить врага...
     - Я все улажу, Том'о, - сказал голос, и Уолли, обернувшись, ошеломленно
уставился на стоявшую  рядом с капитаном фигуру - Пятого, в красном. Это был
воин, поскольку рядом с седой  косичкой виднелась рукоятка меча,  но он  был
достаточно стар, чтобы носить  накидку  без рукавов; невысокий и  невероятно
толстый, и ремни на груди пересекались крест-накрест, вместо того чтобы идти
вертикально... Слишком толстый. Жир не в тех местах...
     Затем она начала произносить слова приветствия:
     - Я Брота, воин пятого ранга, владелица "Сапфира"...
     -----
     Толстая,  средних  лет  -  женщина-воин? Вытаскивая  меч для  ответного
приветствия, Уолли с  трудом приходил  в  себя  от  последнего потрясения, а
позади слышалось рычание Ннанджи. Томияно начал было спорить; женщина велела
ему замолчать, и он повиновался. Владелица? Она явно  была истинной хозяйкой
корабля, почти  наверняка  -  матерью  Томияно.  Когда седьмой меч, звякнув,
вернулся в ножны,  она быстро повернула голову,  взглянув на  Реку, затем на
казавшуюся пустынной  долину  на другом  берегу. Ее косичка была  перевязана
нелепым розовым бантом.
     - Что это за история с колдунами, милорд?
     - Они убили весь гарнизон в Ове год назад, госпожа. Богиня послала меня
разобраться с ними - но в данный момент у меня нет для  этого сил. Пятеро из
них вот-вот  будут  здесь. Опасность угрожает не только мне.  Тебе и новичку
Матарро...
     Она была  ниже  ростом, чем Дикая Эни,  но, вероятно,  толще. Однако ее
мягкое  смуглое лицо не носило того  угрюмого выражения, которое всегда было
свойственно рабам. В  ее взгляде было  что-то зловещее, и  Уолли  сразу  это
заметил.  Остальные ее  черты  были мягкими и  округлыми, но глаза сидели  в
темных пещерах, словно таящиеся в засаде  драконы. У  нее были густые брови,
скорее  белые, нежели  коричневые. С  женского лица  смотрели  глаза старого
мужчины.
     -  Тридцать  лет мы торгуем  на  Реке,  лорд  Шонсу, и  никогда  нас не
касалась  Ее Рука. Никогда Она не доставляла нам неприятностей, как и мы ей.
Однако я никогда не слышала, чтобы  Она перенесла корабль, стоящий на якоре.
Возможно, тебе и мне действительно предназначено судьбой  общее  дело. - Она
снова   посмотрела  на   Реку,  глядя   на   предательскую  рябь,  вызванную
приближающимся  ветром. Над  ними  слегка  зашевелились  паруса. Она  тянула
время.
     - Тогда лучше заняться им поскорее, госпожа Брота.
     Она пожала объемистыми плечами под малиновой тканью.
     - Чего вы в точности от нас хотите?
     Уолли  поколебался,  приводя  в  порядок  мысли.  С  этой  женщиной  он
предпочел  бы  контракт  с  подписью и печатью,  заключенный  в  присутствии
свидетелей   и   нотариально   заверенный,   но   приходилось   ограничиться
рукопожатием. Он снова посмотрел на казавшуюся пустынной равнину.
     - Немедленного допуска  на борт. Безопасного проезда  для меня  и  моих
спутников до...
     Осторожно! География  Мира была  изменчива - Аус мог не быть  следующим
городом на Реке. - Безопасного  проезда  до ближайшего  города, где я мог бы
нанять несколько воинов. Естественно, пищи и крова.
     Томияно  снова  попытался  что-то  сказать,  и   она  снова  односложно
приказала ему молчать.
     - Очень хорошо. Плата составит двести золотых.
     Богохульный  возглас  Ннанджи  смешался с  взрывом  облегченного  смеха
капитана. Остальные моряки ухмыльнулись. Паруса зашевелились.
     Зашевелились  и кусты, неподалеку  от двух  заброшенных хижин у другого
конца пристани.
     Двести  золотых  -  это  был   вопиющий  грабеж,  подобными  средствами
располагали лишь богачи. На эти деньги можно было купить ферму.
     - Согласен! - сказал Уолли.
     Ее  глаза сузились от ярости - зловещие мужские глаза  из-под резиновой
женской маски.
     - Я хотела бы видеть твои деньги, милорд.
     Уолли  уже  шарил  в  кошельке,  нащупывая среди  монет  драгоценности,
которые дал ему полубог. Он нашел один камень и достал его двумя пальцами.
     -  Я продал точно такой же за триста, госпожа. Так что у  меня есть чем
заплатить. Договорились?
     Она хмуро уставилась на крохотную голубую звездочку. Жадность победила.
     - Пропустите их на борт!
     Команда немедленно  повиновалась. В борту корабля открылись два проема,
и вниз протянулись руки.  Ветер  тронул паруса, и они весело взвились. Когда
Уолли спрыгнул с груды  бревен, из-за  деревьев  показались фигуры.  Томияно
побежал на корму, чтобы взяться за румпель. Джия и  Виксини вошли через один
проем, Хонакуру почти втащил Ннанджи через  другой. Из дверей на  полубаке и
на корме начали появляться  новые члены команды. Таща за  собой ошеломленную
Телку, Уолли тоже  втолкнул  ее наверх. "Сапфир" начал отходить от берега, и
между  ее  кранцами  и  краем   пристани   образовался   просвет.   Катанджи
вскарабкался на борт, с помощью брата и одного из матросов. Колдуны бежали к
пристани, похожие  на  безымянных монахов в  коричневых мантиях и капюшонах.
Ннанджи и  Уолли схватились за края проемов в борту, и их ноги оторвались от
пристани. Прижавшись  к борту, они какое-то  мгновение  болтались в воздухе,
лишь несколько дюймов не доставая сапогами до кишевшей пираньями воды. Затем
их втащили на борт.
     Когда Уолли поднялся на ноги, створка за ним захлопнулась.
     Уфф!

        3

     Потерпевшие поражение колдуны  остановились  на  середине пристани.  Их
предводитель, Четвертый, потрясал кулаком. Уолли ждал, когда они начнут свои
заклинания, но зловещие фигуры лишь стояли, не двигаясь. "Сапфир" уже отошел
на  приличное расстояние,  разворачиваясь  носом  в  сторону  Реки.  Или они
находились вне пределов действия магии, или колдуны  были  слишком  измотаны
погоней, чтобы наводить чары.
     Брота   стояла   перед   Уолли,  расставив   ноги   и   протянув  руку.
Моряки-мужчины столпились вокруг. Их лица  не отличались дружелюбием, а руки
их были спрятаны за спиной.
     Если это была проверка, сумеет ли Уолли добиться  того, что их  возьмут
на  борт,  то  он  выиграл.  Если  же  правильным  ответом было  остаться  и
сражаться,  тогда он полностью  проиграл, вручив меч  Богини банде  пиратов.
Через несколько минут он мог уже кормить рыб.
     По  палубе простучали  сапоги  Ннанджи, и  он  появился  из-за  шлюпки,
висевшей  посредине  корабля,  возле  борта.  Он   остановился,  начал  было
поднимать руку, но застыл в замешательстве.
     Уолли  снова  порылся  в кошельке, намеренно  тратя на  это значительно
больше  времени, чем  требовалось,  так чтобы наблюдатели  не знали, что там
есть еще драгоценности.
     - А! - Он достал сапфир и бросил его в толстую ладонь Броты.
     Она  тщательно изучила его, затем опустила в карман, не  предлагая  ему
никакой сдачи. Она протянула ему обе руки. Он неуклюже сделал то же самое, и
они  обменялись рукопожатием в  четыре руки - новый обычай  для Уолли. После
этого, как ему показалось, напряжение несколько спало.
     - Идем  со  мной, милорд. - Брота  повернулась,  и  моряки расступились
перед ней. Ннанджи отступил назад и чуть не свалился в трюм.
     У Броты  была  громоздкая,  тяжеловесная походка.  Уолли шел  за ней  с
высоко поднятой головой, ожидая ножа в спину. Ничего, однако не случилось, и
мгновение спустя Ннанджи уже шел позади него.
     Главная  палуба "Сапфира" была маленькой  и очень загроможденной. Уолли
прошел мимо большого открытого люка, рядом с  которым он поднимался на борт.
Дальше  к  корме  с  каждой стороны  палубу ограничивали  шлюпки. Затем  ему
пришлось обходить главную мачту и другой люк за ней, уклоняясь от отходивших
от  бортов  растяжек, швартовых  тумб, ящиков  с гвоздями и пожарных  ведер,
которые,  казалось,  были  расставлены  повсюду,  а также штабелей бревен  и
досок,  которые,  вероятно, служили  в  качестве крышек  для люков. Это была
трасса  с препятствиями,  притом достаточно опасная,  учитывая  два  больших
открытых  люка. Отовсюду появлялись  женщины  и дети, угрюмо  разглядывавшие
пришельцев.
     Брота направлялась к двери под кормовой палубой - там, по крайней мере,
было пусто,  если не  считать  Томияно, который сидел на  скамейке рулевого,
держа румпель, и хмуро смотрел на них. Вниз вели две лестницы,  по одной в с
каждой  стороны главной палубы,  которые еще  больше ее  загромождали. Уолли
последовал за ней через дверь, наклонив голову. Ннанджи шел за ним следом.
     Помещение было светлым и  просторным, столь же большим,  как и кормовая
палуба над ним, хотя рукоятка меча Уолли почти касалась бимсов. Единственной
мебелью  служили   два   больших   деревянных  сундука  у  задней  стены,  и
единственной помехой было основание  мачты рядом с дверью - вот почему дверь
была смещена от центра. В каждой стене было по два больших окна, и ставни на
них были открыты, обеспечивая прекрасный вид во всех направлениях.
     -  Это  помещение  мы называем  рубкой,  милорд.  Если  вы  собираетесь
провести на  борту  ночь, придется удовлетвориться этим, поскольку свободных
кают у нас нет.
     - Вполне подойдет,  -  ответил  Уолли.  -  Но  для  чего  вы  обычно ее
используете? Я бы хотел причинить вам как можно меньше хлопот, госпожа.
     Густые белые брови слегка приподнялись.
     - Мы едим здесь, когда погода плохая. Здесь играют дети. По ночам здесь
отдыхают вахтенные. Мы можем  обойтись без нее день или два, и не слишком от
этого пострадаем.
     Уолли улыбнулся. Он не получил ответной  улыбки, но манера ее поведения
была не столь  враждебной, как у ее сына;  бизнес есть бизнес.  Уолли понял,
что никто не собирается выбрасывать его за борт... по крайней мере, пока.
     - А какие правила мы должны соблюдать, как пассажиры? Я не хочу никаких
проблем, госпожа. Я пришел с миром.
     Снова последовало легкое удивление,
     - Я только прошу вас не спускаться вниз.
     - Согласен.
     Она посмотрела на него, затем бросила взгляд на Ннанджи.
     -  Позволь  мне,  -  сказал  Уолли и  представил  его.  И он,  и  Брота
воспользовались штатским ритуалом - вытащить меч под столь  низким  потолком
было достаточно сложно. Ннанджи говорил отрывисто, явно все  еще пребывая  в
гневе.
     - Есть  еще одно, что часто  вызывает определенные  хлопоты,  милорд. Я
уверена, что вы благородные воины...
     -  Адепт  Ннанджи и я взяли  с собой своих  собственных рабынь.  Старик
безобиден, а новичка мы предупредим. Если возникнут какие-то трения, госпожа
Брота, пожалуйста, сразу же скажи мне.
     Она кивнула, тряся щеками.
     - Ты очень любезен, лорд Шонсу.
     - И ты, со своей стороны...
     Она нахмурилась.
     - Прошу извинить  за бесцеремонное  поведение моего сына.  Он...  Добро
пожаловать на борт. Мы будем служить воле Богини.
     Если  Томияно  вел   себя  бесцеремонно,  то  Уолли   не  было  никакой
необходимости встречать враждебный прием.
     - Как я понимаю, ближайший город - Аус, примерно в половине дня пути на
север.
     Она  окинула  взглядом окружающий  пейзаж. "Сапфир"  был уже  посредине
реки, двигаясь вверх по течению.
     - Значит, это будет пункт нашего назначения. Один порт или другой - для
нас  нет  большой  разницы.  Когда  восстановим  балласт,  сможем  двигаться
быстрее.
     Уолли повернулся, чтобы взглянуть на главную палубу со стороны. Судя по
голосам и ударам, в трюмах шла работа. Время от времени появлялся один конец
доски, а потом исчезал снова. На палубе сидело на корточках несколько детей,
наблюдая  за  тем,  что происходило  внизу.  Груз  сместился,  и теперь  его
перекладывали.
     - Если тебе нужна помощь пары сильных ребят, госпожа...
     Он  слишком  далеко  вышел из  своей  роли;  удивление  превратилось  в
подозрительность.
     -  У  нас  больше  свободных  рук,  чем места,  где  можно  было  бы их
приложить, милорд. Прошу меня извинить.
     Уолли смотрел, как она вперевалку  удаляется прочь, с нелепым  мечом на
толстой красной  спине, тряся седой косичкой и  болтая мясистыми руками.  Он
повернулся к Ннанджи и отмел все его попытки протестовать.
     - Расскажи мне о женщинах-воинах, брат?
     Ннанджи мрачно нахмурился.
     - Это  одна  из особенностей водяных  крыс,  которая крайне  раздражает
других воинов.  Я  слышал,  как об этом несколько  раз  спорили. -  Затем он
процитировал три различных разговора между людьми, которых Уолли никогда  не
встречал.  Будучи  более знакомым  с дискуссиями юридического  характера, он
самостоятельно пришел  к  заключению, что  сутры не  запрещали женщинам быть
воинами. Сутры  ничего однозначно не утверждали  по этому  поводу,  так  что
водяные  крысы  могли  интерпретировать  их  так,  как  считали  нужным,  но
ситуация, когда пришлось бы сражаться с женщиной,  лишала присутствия  духа.
Строго  говоря, понятие  "воин" было лишено пола. Нечто среднее? Как он  мог
подумать, скажем, о Ннанджи, как о воине без пола?
     - Вероятно, она была хороша в  молодости, -  сказал он, - раз завоевала
себе красный  цвет. Вероятно, даже сейчас она  смогла бы неплохо защищаться.
Для нападения, однако, ей не хватает скорости...
     Ннанджи усмехнулся.
     -  Значит, можно сказать, что нам ничего не угрожает. Я не видел других
воинов, кроме новичка Матарро.
     - Ты хорошо разглядел матросов?
     - Да. А что?
     Уолли ухмыльнулся и не торопясь направился к двери.
     - Милорд брат! Двести золотых - это грабеж!
     - Согласен.
     -  Значит,  ты заберешь  их обратно, когда мы придем  в  Аус?  -  Глаза
Ннанджи  горели. Он все еще  находился под влиянием казарменной  пропаганды,
возможно, намереваясь отрезать кому-то уши.
     -  Нет! Когда я  пожимаю кому-то  руку  -  я связан обязательствами.  Я
надеюсь, что и госпожа Брота тоже.
     Ннанджи тупо посмотрел на него.
     - Ты не взглянул на матросов. Ты ни о чем не думаешь. Идем!
     На пожарном ведре у самой двери сидел Хонакура.
     - Ничего не пропустил? - язвительно спросил Уолли.
     Сморщенное старческое лицо повернулось к нему.
     - Не думаю, милорд. Интересная дама!
     - И ее кровожадный сын!
     -   Верно.  Скажи,  ты  не   чувствуешь,  насколько   низко  пал?  -  В
проницательных глазах старика играл издевательский огонек.
     Уолли никогда не предполагал, что сам может оказаться тем самым  героем
из  загадки. И  он еще ругал Ннанджи за то, что тот  ни о чем не думает?  Не
могло быть большего героя, чем воин-Седьмой.
     -  Надеюсь, да, - задумчиво сказал  он. - Мне бы не  хотелось пасть еще
ниже, нежели  теперь.  Как  там дальше: "Встанет войско"?  - Пока что  он не
предпринял  ничего для того, чтобы собрать  войско. Он попытался догадаться,
на что намекает Хонакура. Хитрый старый мошенник что-то видел. - Ты думаешь,
что, возможно, набрать войско в Аусе будет не так просто, как я надеюсь?
     - Возможно. Ты уже нашел какие-нибудь круги, которые можно замкнуть?
     - Проклятье! Что ты там задумал?
     - Я, милорд? Я всего лишь бедный нищий, старый и скромный слуга...
     Уолли  пробормотал  какую-то  грубость  и  ушел.   Маленький  жрец  был
невыносим, когда пребывал в подобном настроении.
     Шум в трюме продолжался, но "Сапфир" уже не кренился столь сильно. Джия
сидела на  палубе  возле  двери  на  полубаке,  терпеливо сдерживая  желание
Виксини  исследовать  люк. Телка, сгорбившись,  сидела  рядом. Катанджи  был
занят беседой с  двумя  девочками-подростками, а  также  с  Матарро, который
теперь  был  без меча.  У него  не  было косички, и единственную  его одежду
составляла  набедренная повязка.  С  этого  расстояния  его невозможно  было
отличить от новичка-матроса. Сколько еще членов команды были воинами?
     Однако ярко светило  солнце,  дул ласковый  ветер, и  корабль  спокойно
скользил по водной  глади. Покрытые снегом вершины Реги-Вула неясно  маячили
на северо-восточном горизонте, величественные и прекрасные.
     Уолли  подошел к  борту  и  оперся  спиной  на  ограждение, разглядывая
палубу,  приходящих  и уходящих людей.  Ннанджи  стоял рядом  с  ним,  х