еру  Тиккенпфайфферу  -   весьма
почтительно, должен заметить.
   - Вы упомянули нынче ночью виру, советник. Выкуп.  Называлась  сумма  в
пятьдесят талеров. Скажите, обязательно ли мне платить  наличной  монетой,
или мне позволено предложить равную или большую ценность?
   Он вытаращил на меня свои крысиные глазки.
   - Обыкновенно суд не  возражает,  если  пострадавшая  сторона  согласна
принять  мзду  в   любом   выражении,   стоимость   которого   не   меньше
установленного  судом  денежного  эквивалента.  Однако  это   зависит   от
конкретных местных установлений администрации,  осуществляющей  юрисдикцию
на данной территории.
   Я решил, что, возможно, его тарабарщина что-то и означает.
   Одна из лапищ Фрица нежно сомкнулась на моей шее. Голос  его  показался
мне подобным шуму надвигающейся  лавины  -  если,  конечно,  лавина  может
звучать скептически.
   - Что ты хотел предложить мне, бродяга?
   Как что? Как можно меньше, не больше, чем необходимо.
   Взывать к купцу или его половине было бы по меньшей мере наивно.  Гвилл
не отказал  бы  мне,  но  сам  сидел  без  гроша.  Фрида  благоразумно  не
вмешивалась.
   - Капитан Тигр, - сказал я, стараясь говорить  немного  быстрее.  -  Вы
намерены безучастно смотреть,  как  этот  садист-переросток  удовлетворяет
свои звериные инстинкты к насилию?
   Солдат продолжал  стоять  у  огня,  приглядывая  за  купцом.  Он  пожал
плечами:
   - Правосудие на его стороне. Ты сам виноват в своих неприятностях.
   Фриц продолжал поднимать меня. Позвоночник хрустнул.  Я  обеими  руками
вцепился в скамью.
   - Госпожа Розосвета! За много лет я неоднократно оказывал  вашей  семье
значительные  услуги.  Видите  ли,  у   меня   временные   затруднения   с
наличностью, так что я вынужден...
   - Убери его отсюда, трактирщик! - проскрипела старая жаба. - Терпеть не
могу вида крови. Особенно если с этого начинается  день.  -  Она  даже  не
обернулась. Черная неблагодарность!
   Усилие, прилагаемое к моей шее, означало, что Фриц готов поднять  меня,
скамью и сидевшего на ней майстера Тиккенпфайффера в придачу.  У  меня  не
оставалось выбора.
   - Верл! - прохрипел я. - Помоги!
   Давление слегка ослабло - или по крайней мере перестало усиливаться,  -
и даже старуха повернулась, чтобы посмотреть, что происходит.
   - Ты взываешь к идолу Рози? - удивился солдат. -  А  мне  казалось,  ты
разоблачил его?
   - Я взываю к подлинной Верл. - Я говорил совершенно убежденным голосом,
на полную октаву ниже, чем обычно, - подозреваю, из-за того, что  шея  моя
заметно вытянулась. - Сударыня, если я отдам вам в руки бога вашей дочери,
вы подкупите этого кровожадного варвара?
   Фриц фыркнул и, оторвав наконец мои руки  от  лавки,  поднял  высоко  в
воздух.
   - Погоди-ка! - произнес капитан Тигр. - Да у него отговорок больше, чем
у ребенка, когда ему пора ложиться спать! Так ты знаешь, где  можно  найти
настоящую Верл?
   - Ммм... аг...га, - прошептал  я,  испытывая  некоторые  затруднения  с
произношением. Фриц встряхнул меня.
   - Не иначе, в тайнике в каком-нибудь далеком городе? До которого  много
месяцев пути?
   Я попытался мотнуть головой и задергался в воздухе, как рыба на леске.
   Солдат недоверчиво нахмурился.
   - Право же, это твой последний  шанс,  Омар!  Показывай  нам  бога.  Ее
светлость рассудит, настоящий он или нет. Если настоящий, мы  заплатим  за
тебя твой долг. Если нет, я подержу нашему хозяину  его  куртку,  если  он
вспотеет.
   Я каркнул что-то и взмахнул руками.
   - Опусти его на минутку, Фриц.
   Ноги мои коснулись пола, и я снова смог дышать.
   - Вам достаточно оглянуться, капитан. Видите полку над камином? На ней,
как раз за песочными часами. Вы как раз  найдете  там  маленькую  глиняную
голубку. Не то чтобы она красива или слишком похожа на  настоящую,  просто
глиняное изображение птицы. Один глаз... Да-да,  вот  эта.  Сдуйте  с  нее
пыль, пожалуйста. А теперь, если вы покажете ее на свет...
   Фриц зарычал, как голодный пес, и встряхнул меня.
   - Она лежала там, сколько  я  себя...  -  Он  осекся.  Фрида  встала  и
смотрела на нас обоих. Ее щеки были значительно бледнее, чем обычно.
   - Это она! - вскричала старуха, придвинув фигурку почти к самому своему
носу. - Святая Верл!
   Фриц отпустил меня, и я мешком повалился на пол.
   - Довольно с тебя пятидесяти талеров за твою безделушку, трактирщик?  -
сухо поинтересовался капитан Тигр.
   - Капитан... - Фриц обошел лавку и стал рядом с Фридой, но для того ли,
чтобы успокоить ее, или чтобы успокоиться самому, я сказать не могу. - Это
всего-навсего старый семейный сувенир. Он не стоит ровным  счетом  ничего.
Берите его себе на здоровье. Я  не  знаю,  какую  проделку  придумал  этот
старьевщик...
   Увы! Мне стоило бы оставить все, как есть, но я не могу сносить,  когда
меня обзывают старьевщиком.
   - Это настоящая Верл, ты, тупица! Это означает, что Свежероза бывала  в
этих местах. За горами  Гримм,  гласит  пророчество,  и  это  лишнее  тому
подтверждение. Жаль, что я не знал этого  летом  -  этого  и  про  родимое
пятно...
   - Родимое пятно? - фыркнула Фрида. - Что еще за пятно?
   Ну да, их с Фрицем как раз не было в комнате,  когда  разговор  шел  об
этом.
   - У Хайди ведь тоже есть пятно, но, подозреваю, не  совсем  той  формы,
да, капитан?
   - Нет, и насколько я понял, совсем не на том месте. - Солдат улыбнулся.
   - Ну что же, это подводит черту под делами этой ночи, - радостно заявил
я. - Раз уж я теперь официальный постоялец, дружок,  можешь  прямо  сейчас
подать мне меню завтрака.
   - Какое пятно? - повторила Фрида.
   - Да и одежда моя, должно быть, уже просохла...
   Капитан Тигр сурово нахмурился.
   - У Свежерозы имелось родимое пятно в форме розы, прямо над сердцем.
   Ох, как не хотел я, чтобы он говорил это!
   Фриц  -  торопливые  попытки  его  сестры  скорее  мешали  ему  -   уже
расстегивал жилет.



31. РАССКАЗ ТРАКТИРЩИКА

   - Но он же ведь не подкидыш какой-нибудь! - Фрида сидела рядом со мной,
судя по всему, не замечая моей руки  у  себя  на  плече.  -  Это  какая-то
бессмыслица!
   Фриц сидел теперь на кресле слева от камина - на почетном месте.  Жилет
его был все еще  расстегнут,  демонстрируя  отчетливо  видную  под  пышной
растительностью на груди красную отметину.
   Бургомистр  Йоханн,  хромая,  отправился   спать   -   жалкое   подобие
самонадеянного  толстяка.  Старая  дама  хлюпала  в  платочек,   утешаемая
капитаном Тигром. Марла продолжала маячить где-то на заднем плане. Гвилл и
Тиккенпфайффер сидели в полном оцепенении.
   Свечи прогорели и погасли.  Узкая  полоса  солнечного  света  лилась  в
единственное окошко, и помещение казалось темнее, чем ночью. У меня слегка
кружилась голова, как это бывает после бессонной ночи.
   - Для меня это вовсе не бессмыслица, - возразил я. - Правда,  некоторых
подробностей все равно не хватает.
   Фрида описала нам  своих  родителей.  Она  даже  показала  их  портрет,
написанный каким-то  бродячим  художником  в  уплату  за  обед.  Это  была
симпатичная  пара,  но  обычного  для  крестьян  Фолькслянда  капитального
телосложения, ни капельки не похожего ни на Свежерозу, ни на Зига.
   Глиняная голубка лежала в лапищах Фрица. Он остолбенело смотрел на нее,
так и не произнеся ни слова с той минуты, как старая дама стала  пред  ним
на колени. С некоторым  усилием  я,  казалось,  мог  найти  в  его  чертах
определенное сходство  с  Зигом  -  может,  что-то  в  очертаниях  рта?  С
несколько большим усилием я мог найти даже сходство  с  Верном  -  гораздо
более молодым Верном, чем тот, которого я знал  когда-то.  Скорее,  с  его
изваяниями. Верн ведь умер почти двести лет назад, не так ли?
   Потом Фриц оторвал наконец от нее взгляд и хмуро посмотрел на меня.
   - Если это еще один из твоих халтурных  трюков,  рассказчик,  я  своими
руками сверну тебе шею и втопчу в грязь.
   - Какие уж тут трюки... У меня не было ни малейшего желания дарить тебе
целое царство за какую-то блохастую дворнягу. Ты никогда не слышал голосов
в этой комнате?
   - Нет, не слышал! - В голосе его снова зазвучали опасные нотки.
   - Вовсе незачем об этом кричать. Ты в этом  уверен?  И  ты  никогда  не
задумывался, кто охраняет твой постоялый двор от разбойников? Ну что ж, ты
можешь сам очень быстро это выяснить. Унеси Верл куда-нибудь, чтобы мы  не
могли услышать вас. Она будет говорить с тобой, это я тебе обещаю.
   Он разинул рот.
   - Упроси его, - сказал солдат. - Мы все хотим знать.
   Он нерешительно поднялся.
   - Капитан, проследите, чтобы он не спер тут ничего, пока меня не будет?
   - Ладно, парень. То есть я хотел сказать - ваше величество.
   Фриц скептически хмыкнул. Продолжая держать маленькую глиняную птичку с
такой опаской, словно  это  сырое  яйцо,  он  направился  к  двери.  Ветер
захлопнул ее за его спиной. Его тень  мелькнула  за  окном.  С  минуту  мы
ждали, потом услышали далекое бормотание. И ничего больше, если не считать
капели и ветра в лесу... или еще нежного голубиного воркования?
   - Оттепель продолжается,  -  прервал  я  затянувшееся  молчание.  -  Вы
попробуете пересечь перевал сегодня, капитан?
   - Полагаю, да. Нам надо выехать по возможности скорее, пока  погода  не
поменялась. - Солдат посмотрел на Фриду.  -  Но  согласится  ли  ваш  брат
оставить гостиницу?
   Да, об этом мы и не подумали! А вдруг Фриц не откликнется на призыв?
   - Это зависит от того, что говорит ему сейчас бог, - ответил я. -  Если
вы успеете на корабль в Винлянде... да нет,  все  равно  до  весны  вы  не
одолеете перевалов, чтобы попасть к Холу. Не думаю, чтобы народ принял его
до тех пор, пока его не признал бог.
   Тигр покосился на старуху и улыбнулся.
   - Слово ее светлости тоже не лишено веса, мне кажется.
   - Крав признает его для семьи, - пробормотала она, не отнимая  от  лица
платка.
   - Да, пожалуй, верно. Да у него и вид царский!
   Правда? Ну, во всяком случае, роста ему хватало. Кинг сайз.
   - Вид у него потрясающий! - буркнула старуха, немного приходя в себя. -
Замечательный царь, и внук тоже замечательный!
   Бедный Фриц!
   - Но как быть с постоялым двором? - Солдат снова повернулся к Фриде.
   - Есть один человек в Гильдербурге - он  хотел  купить  его  в  прошлом
году,  когда  наши  родители...  Майстер  Тиккенпфайффер,  скажите...   вы
собираетесь еще на юг или возвращаетесь домой?
   Нотариус пробормотал что-то неразборчиво.
   - Он возвращается домой, это уж точно, - вмешалась Марла. - Я  уверена,
Йоханн потерял всякий интерес к Великому Холу. - Она хихикнула.
   - Я тоже! - заявил Гвилл, глаза которого блеснули. - В смысле,  я  тоже
на север. Кстати,  мне  нужен  адвокат,  чтобы  заявить  об  ограблении  с
применением силы. Вы  еще  заняты  у  бургомистра,  советник,  или  готовы
заняться другим клиентом?
   - Мне надо еще обсудить свой статус с его  честью,  майстер  Гвилл.  Но
если я и не смогу сам защищать ваши интересы, я готов порекомендовать  вам
других достойных юристов, кто мог бы.
   - Даже на столь простое дело?
   - Ну, я бы так не сказал.
   - Он хочет сказать,  Тангельпуппер,  -  пояснила  Марла,  -  что  мы  с
Йоханном пойдем на все, чтобы он только не появился в  Бельхшлоссе,  чтобы
трепаться там. Верно, менестрель?
   - Более или менее, сударыня.
   Марла рассмеялась.
   - Ну и сколько будет стоить твое молчание?
   - Назовите сами.
   - Это к моему благоверному. Как насчет золотой цепи, что он носит?
   Гвилл зажмурился.
   - Пожалуй, это убедит меня продолжить путешествие на юг.
   - И остаться там?
   - Разумеется.
   - Тогда пойду поговорю со стариной Кошельком. - Она подошла к лестнице.
- Если он заартачится,  покажу  ему  одну-две  татуировки.  -  И,  хихикая
собственной сообразительности, она вспорхнула по ступенькам.
   Мы с Гвиллом обменялись торжествующими взглядами. Даже Фрида  и  солдат
улыбались.  Похоже,  наш  толстый  приятель,  женившись,  получил  гораздо
больше, чем ожидал. Во всяком случае, остаться снова холостяком  ему  явно
не грозило.
   За окном промелькнула тень Фрица.


   Он вошел с видом человека, которого только что оглушили по голове. Надо
быть выдающимся актером, чтобы так изобразить бледность. На деле не так уж
просто даже изобразить дрожь в руках или идти так, словно на плечах  твоих
лежит невидимый мешок муки. Нет, в данном случае  скорее  два  мешка.  Или
даже три. В общем, я сомневаюсь,  чтобы  он  врал  нам,  рассказывая,  что
случилось.
   Он положил фигурку обратно на каминную  полку,  помялся  немного  и  на
мгновение склонил перед ней голову.  В  глазах  его  блестели  слезы,  но,
возможно, от ветра. Не будь он так массивен,  он  казался  бы  совсем  еще
мальчишкой.
   - Омар... Мы больше-чем квиты. Я беру все свои слова обратно.
   - Не беспокойтесь,  ваше  величество.  Большая  их  часть  вполне  мною
заслужена.
   На мгновение в  его  взгляде  промелькнули  знакомые  свирепые  искорки
прежнего Фрица.
   - Ладно, не буду. Если честно, у меня все  еще  чешутся  руки  свернуть
тебе шею, но постараюсь этого не делать. Она говорила со мной.
   Мы ждали.
   Он пожал плечами.
   - Фрида... Мы с тобой не... Я - приемыш. Они никогда не говорили мне об
этом.
   - Мне тоже. - Она освободилась от моей  руки  и  подошла  к  нему.  Они
обнялись. Не отпуская ее, он повернулся к нам.
   - Я сын Зигфрида из Хольценвальда и княжны Свежерозы Верлийской.
   - К черту вступление! - вскричал я. - Рассказывай быстрее!
   - Ваше величество! - угрожающе напомнил Фриц.
   - Прошу прощения, ваше величество! Конечно, ваше величество!
   - Вот так-то лучше! Вот что она мне  рассказала:  они  направлялись  на
север, в Фолькслянд. У моего отца там проживала семья. Честнодоблесть тоже
был с ними - верный слуга  ей,  друг  ему.  Их  отряд  попал  под  лавину.
Честнодоблести удалось выбраться, и он с  несколькими  другими  спасшимися
начал копать. Они нашли ребенка - меня. Он решил отправиться за помощью  и
взял меня с собой, пока я  не  замерз  в  метель.  Он  добрался  до  этого
постоялого двора.
   - И мама взяла дитя? - не выдержала Фрида.
   - Да. И Верл была завернута вместе со мной, конечно.  Но  он  не  нашел
здесь помощи - тут не было тогда ни одного постояльца. Это было в ту самую
ночь, когда ты родилась. Отец не мог оставить свою  жену  с  новорожденным
младенцем, ясное дело. Так что Честнодоблесть  ушел  один.  Он  попал  под
другую лавину.
   Некоторое время слышался только  шум  ветра  в  деревьях  и  капель  за
окном...
   - Моя дочь тоже погибла? - Голос старухи звучал почти неслышно.
   Фриц помолчал немного, прежде чем ответить.
   - Нет. Их с Зигфридом откопали, и они ушли на юг с  остальными.  Весной
они прошли на север через другой перевал, считая меня погибшим.
   - Она еще жива?
   - Верл сказала, чтобы я передал тебе: Свежероза нашла свое  счастье,  и
тебе не надо больше искать ее.
   Хольценвальд был единственным городом, в который я  не  заходил  летом.
Интересно, почему?
   - Но у нее были еще сыновья? Дочери?
   - Это все, что мне позволено сказать, госпожа моя!
   Бог явно рассказал Фрицу больше, гораздо больше. Он  говорил  негромко,
но в голосе его появилась некая  царственная  уверенность.  Старуха  снова
согнулась в своем кресле и замолчала. Если мать Фрица  до  сих  пор  жива,
замужем и у нее почти  взрослые  дети,  вряд  ли  она  рвется  на  родину.
Свежероза всегда была себе на  уме,  и  я  не  сомневаюсь,  что  бог  тоже
прекрасно знал это.
   - Мне было сказано, чтобы я отправился с тобой в Верлию, и обещано, что
весной Хол признает меня законным царем страны. -  Фриц  посмотрел  сверху
вниз на свою пораженную приемную сестру. - Нам придется бросить  постоялый
двор, дорогая. Я знаю, это покажется ненормальным, но у нас  теперь  целое
царство.
   - О нет! - Фрида освободилась от его руки. - Мама и папа не одобрили бы
этого! И потом, представь себе, что будет, если Хол не  признает  тебя?  Я
подожду здесь до тех пор, пока не получу от тебя официального  приглашения
на коронацию.
   - Но я не могу оставить тебя здесь одну!
   Она невесело усмехнулась:
   - Это мой постоялый двор, не твой! Твое царство, не мое!
   - Ты всегда будешь желанной гостьей, и ты всегда будешь  моей  сестрой.
Госпожа Фрида! Я пожалую тебе царское поместье!
   - Нет, не надо! Я лучше останусь в тени и выберу тебе подходящую  жену.
Я не  позволю,  чтобы  тебя  баловали  все  эти  прелестные  расфуфыренные
придворные дамы.
   - Ладно, посмотрим! - усмехнулся он. -  Пока  же  мы  с  тобой  честные
трактирщики. Давно пора предложить гостям завтрак.
   - Цари не прислуживают! - ехидно  возразила  Фрида.  -  Ступай  собирай
вещи. Омар поможет мне. Правда, Омар?
   Меня охватила буйная радость.
   - С удовольствием, любимая! Мое фирменное блюдо - сотэ  из  верблюжьего
горба с терном...
   - Хоть яичницу ты сможешь  пожарить?  Валяй.  Ступай  и  пакуйся,  ваше
величество!
   - Можно подумать, мне много надо брать с собой, - ответил он с улыбкой.
Улыбка, правда, вышла натянутой. То ли  на  нашего  трактирщика  свалилась
слишком большая ноша, то ли он ввязался в слишком хитрый обман.


   Позже я смотрел им всем вслед, стоя  на  пороге  и  обнимая  прекрасную
Фриду. Я пообещал остаться и помочь ей по хозяйству до тех пор, пока мы не
получим вестей из Верлии. Снежные  вершины  высились  над  поросшей  лесом
долиной, сияя под голубым небом. Однако погода в  горах  меняется  быстро.
Если нам повезет, новый снегопад может запереть  нас  здесь  на  несколько
недель. Я с нетерпением ждал этого.
   Бургомистр Йоханн и фрау Марла уехали  верхом  на  север,  прихватив  с
собой  следовавшего  за   ними   на   почтительном   расстоянии   майстера
Тиккенпфайффера.  Я  слышал  громкий  голос  Марлы,  наставлявшей   своего
супруга, до тех пор, пока они не  превратились  в  маленькие  черточки  на
дороге.
   Капитан Тигр повел свою карету на юг, увозя с собой княгиню Розосвету и
Розалинду, ее служанку. Еще с ними  уезжали  маленькая  глиняная  голубка,
менестрель Гвилл, обмотанный тяжелой цепью червонного золота, а также Фриц
Верлийский, по рождению законный правитель Верлийского царства.
   Когда все стихло, я нежно поцеловал Фриду в щечку.
   - Ты только подумай, - сказал я. - Его  потомки  будут  править  вечно!
Устрашающая перспектива!
   - И я подозреваю, ты еще не раз нагрянешь к ним в грядущие века,  чтобы
нарассказать сказок про их предков?
   Я нахмурился: мне не понравилась тень сомнения на ее милом личике.
   - То, что я шатаюсь по свету довольно давно, вовсе не означает,  что  я
буду шататься так вечно.
   - И у нас есть только твои свидетельства того, как долго ты  шатаешься,
правда ведь? Неужели ты думаешь, что я хочу  водить  дружбу  с  человеком,
которому уже тысяча лет?
   - Если ты боишься, что возраст сильно повлиял на меня,  ты  ошибаешься.
Тебе доказать?
   - Не сейчас. - Она попыталась сбросить мою руку с плеча, но это  ей  не
удалось.
   Я нежно пожевал ей мочку уха.
   - Надеюсь, Фриц будет относиться к  птице  с  уважением.  Она  довольно
требовательное божество. Его предки - Дусс и Берн - поняли это, и их мать,
Белороза, - тоже. Его дядька, Звездоискатель, познал истину дорогой ценой.
Одним словом, опасная голубка.
   - Несомненно. Но почему бог навлек на царскую семью столько несчастий?
   - Я говорил уже, что  никогда  не  пытаюсь  понять  логику  богов.  Но,
возможно, царская семья допустила  ошибку.  Мореяшма,  например.  Ее  сын,
Быстроклинок, был неважным царем, а Звездоискатель по некоторым  признакам
мог оказаться еще хуже. Поэтому Верл решила принести в царский род немного
свежей крови. Или ей просто наскучило целых сто  лет  сидеть  взаперти  во
дворце, и она решила постранствовать, как делала это  со  мной.  Я  думаю,
отпуск в "Приюте охотника" ей понравился.
   Фрида фыркнула - этот звук определенно не шел ей.
   - У тебя на все готовый ответ, да?
   Оп