асность велика,  не  так  ли,  военачальник?
Очень, очень страшно!
   - Ситуация просто критическая, госпожа,  -  кивнул  Арксис,  беспокойно
поерзав на коленях.
   - Завтра! - решительно заявил Нагьяк.  -  Мы  начнем  завтра.  Конечно,
болезнь святой матери пришлась на редкость некстати, но я знаю:  мы  можем
положиться на тебя, ты будешь достойной ее преемницей, принимающей  мудрые
решения. Ты не станешь  подвергать  город  опасности,  ожидая  положенного
срока -  особенно  теперь,  когда  военачальник  объяснил  нам,  насколько
серьезна ситуация?
   Белджис   ощерилась,   словно   собираясь   зарычать.   Она    обладала
непривлекательными, вздорными манерами человека, получившего  значительную
власть, но лишенного должного такта, чтобы использовать ее  как  подобает.
Как предводительница она постоянно шарахалась бы от уступок кому-то  более
решительному к самой грубой тирании и обратно.
   Однако Нагьяк не отставал от нее.
   - Ну, сестра? Судьба Занадона зависит от твоего решения.
   - Стало быть, завтра, - согласилась она с плохо скрываемой неохотой.  -
Начнем завтра.
   Верховный жрец добился, чего хотел. Он позволил себе еще  одну  сальную
улыбку.
   - Не сомневаюсь, ты приняла верное решение. Но что гнетет тебя, сестра?
Уж не терзаешься ли ты сомнениями?
   - Конечно, нет!
   Мне показалось, что она все же чем-то озабочена. С  другой  стороны,  я
предпочел бы совокупиться с дюжиной крокодилиц, только бы не помогать ни в
чем этому жрецу в алой хламиде. Он напоминал мне жонглера  из  труппы  Пав
Им'пы - тот ухитрялся  жонглировать  шестью  маленькими  топориками,  шаря
одновременно по карманам зрителей.
   И возможно, Нагьяк еще не самая главная ее забота. До этого  момента  я
никогда не думал о ритуале, но Занадон  в  беде,  несомненно,  должен  был
призвать на помощь своего защитника. Теперь же мне обрисовали и церемонию:
верховная жрица должна предложить свое тело, соблазняя бога.  Девственница
в возрасте Белджис вряд ли придет в восторг от подобной перспективы.
   Она попыталась взять себя в руки,  но  дрожь  в  голосе  свела  все  ее
попытки на нет.
   - Если с-св-вятая м-матерь потерпит неудачу, я исполню  долг  верховной
жрицы.
   - Да будет так, - кивнул Нагьяк с масленой ухмылкой. - Мы  с  уважением
относимся к бремени, которое ты добровольно приняла на свои плечи.
   - Тогда объясни мне кой-чего, верховный жрец, Ведь  приводить  мирян  в
храм запрещено, так?
   - Из этого правила есть исключения.
   - Ага, исключения. Да  только  редкие.  Ну,  зачем  здесь  военачальник
Арксис, я еще понимаю. Он обязан доложить святой матери,  какая  опасность
грозит городу, и ты верно сделал, что привел  его  сюда.  Это  делалось  и
раньше.
   - О, я рад, что ты признаешь, что так делалось и раньше.
   Белджис бросила на него взгляд, полный неприкрытой ненависти.
   - Но этого-то ты чего сюда притащил? - Она ткнула трясущимся  от  гнева
пальцем в молодого Фотия.
   И в самом деле, зачем?
   Я ощутил на плече тяжелую руку Ториана. Он прижался губами к моему уху.
   - Говорил я тебе, - выдохнул он. - Предупреждал ведь!  В  наши  суетные
времена боги не спускаются на землю. Ты приперся в Занадон, чтобы  увидеть
бога, а стал свидетелем всего-навсего затеянной жрецами интриги.



12. ЗАГОВОР ПРОЯСНЯЕТСЯ

   Я не поверил ему.
   Да и жрица в пурпурной хламиде, услышь она эти слова, тоже  бы  ему  не
поверила. Я плохо представлял себе, что думают на этот счет присутствующие
мужчины, но мог поручиться в том, что вторая жрица Белджис верила, что бог
лично, во плоти сойдет на землю, дабы помочь городу.
   Как бы то ни было,  пусть  формально  она  и  оставалась  второй  после
больной и немощной верховной  жрицы,  ей  не  под  силу  было  тягаться  с
дьявольски хитрым верховным жрецом. Встреча проходила в точности так,  как
задумал он.
   Обыкновенно богам служат только мужчины, однако у многих богинь имеются
как служители, так и служительницы. В таких храмах  жрецы  и  жрицы  редко
находятся в добрых отношениях. Ториан был, конечно, прав - я чуял  интригу
на интриге, - но все смертные слабы, и не какому-то там Нагьяку поколебать
мою веру в Балора.
   - Встань, военачальник, - сказал Нагьяк ухмыляясь. - Дай нам поговорить
с твоим внуком.
   Арксис неловко поднялся и отошел от  своего  молодого  спутника.  Фотий
остался стоять на коленях, комкая  в  огромных  лапищах  свою  шапку.  Его
буйная шевелюра, густая борода и обнаженный торс  явно  не  вписывались  в
окружающую обстановку. Он казался диким кабаном, по ошибке  заглянувшим  в
свинарник.
   - Капрал... э-э?.. - вкрадчиво улыбнулся Нагьяк.
   - Грамиан Фотий, - подсказал военачальник Арксис.
   - Славный парень, отличный образец мужественного защитника Занадона.  -
Верховный жрец сделал шаг вперед, подмигнув гиганту; его поросячьи  глазки
находились почти на одном  уровне  с  глазами  капрала.  -  Неиспорченный,
невинный. - Он вздохнул. - Полный мужской силы. Сколько тебе лет, сын мой?
   - Двадцать три, - подумав, ответил здоровяк.
   - Тебе приходилось убивать человека?
   Фотий поколебался, неловко косясь на деда.
   - Да, господин.
   - Святейшество! - поправил его Нагьяк.
   - Ась?
   - Ты должен обращаться ко мне "ваше святейшество".
   - Да, господин.
   Нагьяк облизнул губы.
   - Расскажи мне о человеке, которого ты убил.
   - Троих, гос... это... святейшество.
   - Восхитительно! Ты убил их мечом?
   - Дубиной, господин ваше святейшество. Я... это... рабов ловил, вот  им
и вломил чересчур крепко.
   - Боги! - Жрец снова вздохнул. - Как ни прискорбны подобные  инциденты,
в них не может быть твоей вины. И сколько времени  прошло  со  дня  твоего
возвращения из... где все это случилось?
   - Плюньжаб, свя... ваше святейшество.
   - Так когда ты вернулся из Плюньжаба?
   Фотий снова неуверенно покосился на деда и  некоторое  время  беззвучно
шевелил губами.
   - Тому две недели, господин. Ну там на день или два меньше.
   - Две недели! - умилился Нагьяк, словно это совершенно меняло дело.  Он
оглянулся на Белджис и развел пухлыми  руками.  -  Оруженосец?  Когда  бог
явится, ему понадобятся слуги. Мы полагаем, что оруженосец  вполне  сойдет
для начала. И мальчик производит впечатление, не так ли? - Он ухмыльнулся.
Должно быть, именно так улыбаются змеи.
   -  Оруженосец?  -  Жрица  фыркнула  совсем   как   простолюдинка.   Мне
показалось, что  она  готова  сплюнуть.  -  Ты  мог  бы  выдумать  и  чего
поубедительней, святой отец.
   Нагьяк пожал плечами, словно не особо заботясь, верит она ему или нет.
   - Не можем же мы предлагать богу грязные доспехи и  оружие.  Нам  нужен
день работы, к тому же моим парням не хватает опыта. Встань, сынок.
   Фотий взгромоздился на ноги, сразу же затмив собой всех присутствующих.
Ториан не произнес ни слова и не пошевелился, но я ощутил волны ненависти,
исходившие от него, как жар от печки.
   - Посмотрите-ка, - задумчиво сказал Нагьяк. - Он ростом почти с Балора.
Я говорю об этом Балоре. - Он повернулся и глянул на статую у алтаря.
   Только сейчас я обратил внимание на то, что эти статуи бога и богини не
копировали те огромные фигуры, что возвышались над  храмом  или  у  ворот.
Изваянные из того же красно-бурого камня, они не были украшены ни золотом,
ни самоцветами - просто отполированный  гранит.  Майана  была  облачена  в
хламиду, на волосах - головная повязка. И никакого полумесяца.  Ее  символ
присутствовал только в виде нагрудного украшения вроде того, что висело на
спящей  Скикалм.  Одним  словом,  богиня,  воплотившаяся   в   собственную
верховную жрицу.
   Зато Балор по другую сторону алтаря был совершенно наг, идеально сложен
и вызывающе мужествен - не  бог,  а  этакий  бык-производитель  в  мужском
обличье.
   Нагьяк, хихикнув, помахал рукой в самоцветах.
   - Стань-ка рядом с Балором, сынок, дай нам посмотреть.
   Фотий послушно подошел и стал, как ему сказали. Действительно, ростом и
сложением он напоминал изваяние, да и  цвет  кожи  приближался  к  оттенку
гранита. Статуя вдруг словно утратила часть своей величественности.
   - Разве не замечательно, а, сестра? - Верховный жрец визгливо засмеялся
и захлопал в ладоши. - Как вы  считаете,  не  снять  ли  ему  повязку  для
полного сходства?
   - Срам какой! - не выдержала, покраснев, Белджис.
   - Вовсе нет. Напротив, очень даже интересно!
   - Ты богохульствуешь!
   - Ну, если ты так считаешь... - нехотя уступил Нагьяк. Он  издевался  в
открытую. - И все же великолепная мужская фигура, ты не согласна?
   - Это святотатство! - Белджис совсем смешалась, иначе заметила бы, куда
он клонит.
   Верховный жрец расплылся в улыбке.
   - Ну, не скажи.  Легенда  гласит,  что  эти  самые  фигуры  в  молельне
верховной жрицы изваяны с натуры в те дни,  когда  Майаной  стала  Омия...
третье пришествие Балора, когда он разметал варигов. Ты ведь  не  ожидаешь
кого-то мельче, верно? Ну-ка, капрал,  стань  рядом  со  святой  госпожой,
чтобы мы могли посмотреть, какую славную  пару  ты...  она...  составит  с
Балором.
   Фотий, пожав плечами,  шагнул  к  жрице.  Жрица  попятилась.  Повинуясь
приказу, он двинулся следом за ней и, без всякого сомнения, продолжал бы в
том же духе, даже если  бы  Белджис  выбежала  из  храма  и  бросилась  по
Большому Проспекту прочь из города. Но Белджис  остановилась  и  позволила
волосатому великану приблизиться. При том,  что  ее  нельзя  было  назвать
низкой, ростом она едва доходила ему до плеч.
   - Ближе! - приказал Нагьяк.
   Фотий шагнул еще ближе к Белджис. Жрица старалась не смотреть на  него,
но лицо ее стало смертельно бледным. Даже с крыши я видел, как она дрожит.
О да, Белджис верила, что бог явится во плоти.
   - Ну? - визгливо спросила она. - Теперь ты удовлетворен?
   -  Я?  -  с  самым  невинным  видом  удивился  Нагьяк.  -  Ну,  меня-то
удовлетворить легко. А вот каково будет удовлетворять Балора?
   До Фотия наконец дошло, о чем речь, и он ухмыльнулся.  Жрица,  отскочив
от него, спряталась за спинку кресла старой Скикалм.
   - Я не верю в эту байку насчет оруженосца Балора!  Придумай  что-нибудь
получше, святой отец!
   Нагьяк улыбнулся вкрадчивой улыбкой сытого кота и повернулся ко второму
жрецу:
   - Святой брат Тальяк, почтенный военачальник исполнил свой долг  здесь.
Должно быть, его ждут дела - ведь он должен готовить войско  к  пришествию
бога. Проводи его до  ворот,  будь  добр,  и  не  забудь  благословить  на
прощание!
   Тяжелое, квадратное лицо Белджис перекосилось от гнева.
   - Только его? Ты что, серьезно  хочешь  оставить  этого  юного  людоеда
здесь, в храме? Но это святотатство!
   Фотий  бросал  на  деда  умоляющие   взгляды,   но   его,   несомненно,
предупреждали об уговоре, так что менять что-либо было уже поздно.
   Нагьяк довольно потирал пухлые руки.
   - Людоед?  Монстр?  Нет,  сестра,  это  просто  молодой  мужчина.  Само
естество, можно сказать. Не испорченный воспитанием.  И  капрал...  э-э...
Фотий - вполне достойный воин  и  -  главное!  -  заслуживает  абсолютного
доверия.  В  этом  нам  ручается  своим  словом  его  дед  -  не  так  ли,
военачальник? Или  ты  беспокоишься  за  его  нравственность?  Ты  сможешь
удержать своих девушек, если они обнаружат его, а, сестра?
   Белджис кипела от ярости и в конце концов прибегла к последнему, самому
очевидному оружию.
   - Ты-то, евнух, что ты знаешь о таких вещах?
   Жирное лицо Нагьяка,  казалось,  съежилось,  словно  пышный  цветок  на
закате.
   -  Не  больше  твоего,  не  сомневаюсь.  Мужчина  остается  здесь!  Мне
казалось, моих объяснений будет достаточно. Впрочем,  подожди,  я  объясню
тебе кое-что еще. - Улыбнувшись еще раз, он погнал остальных к двери.
   Ториан, только что стоявший рядом со мной, исчез, и  я  решил,  что  он
намеревается проследить, куда отведут Фотия. Я оставался на месте  -  меня
интересовала  жрица  Белджис.  Женщины  такого  типа   никогда   меня   не
привлекали, но мне было  жаль  ее.  Вполне  возможно,  она  была  неплохой
помощницей дряхлеющей верховной жрицы. Теперь она осталась одна - никто не
помогал ей принимать решения, не подсказывал, как справиться и  с  кознями
Нагьяка, и с досадной помехой в виде бога. Возможно, она понимала, что  ей
не справиться ни с тем, ни с другим.
   Она молча проводила взглядом выходящих мужчин и, склонившись  к  спящей
Скикалм, осторожно потрясла ее за плечо.  Единственным  результатом  этого
было то, что сбившаяся набок головная  повязка  сползла  еще  сильнее.  От
верховной жрицы помощи ждать не приходилось.
   Покосившись на дверь, Белджис направилась к алтарю. Я думал, она  будет
молиться Майане, но вместо этого  она  подошла  к  Балору.  С  минуту  она
смотрела  на  его  мощную  блестящую  грудь,  потом  склонила  голову   и,
опустившись на колени, поцеловала его гранитные ноги.
   Потом она откинулась назад и воздела  руки,  словно  чтобы  воззвать  к
нему, но в результате  оказалась  прямо  напротив  его  гипертрофированных
мужских достоинств. Вздрогнув, она отшатнулась и, ползком перебравшись  ко
второму изваянию, распростерлась на полу перед Майаной.
   Я увидел, как вздрагивают ее плечи.
   Святая жрица искренне верила, но была бы куда  счастливее,  окажись  ее
вера чуть тверже.


   Ториан скользнул обратно ко мне - самый мускулистый  призрак  из  всех,
какие мне когда-либо попадались. Его глаза блестели в свете звезд,  но  он
молчал.
   В молельне под нами хлопнула дверь -  вернулся,  зевая  и  потягиваясь,
Нагьяк.
   - Все эти ночные заботы тяжелы для нас - в  нашем-то  возрасте,  верно?
Впрочем, кое-кому из нас, возможно, придется еще хуже, ты согласна?  -  Он
хихикнул, тряся пухлыми щеками.
   Белджис  уже  снова  стояла  на  ногах,  глядя  на   верховного   жреца
покрасневшими глазами.
   Он увидел, что шутка его не была принята.
   - Послушай, - произнес он злобно. - Раз уж у тебя не хватает ума  самой
сообразить, что к  чему.  Ты  что,  не  видишь,  что  этот  молодой  лопух
находится здесь как заложник?
   - Заложник? - переспросила Белджис, словно не веря собственным ушам.
   -  Вот  именно,  заложник.  Форканцы  у  ворот,  город   осажден.   Мы,
разумеется, должны хранить веру в своих богов, но это вовсе  не  означает,
что мы должны вести себя беззаботно или безрассудно. Капрал, оставшийся  в
храме, гарантирует нам верность его деда, а ведь Арксис  верховодит  всеми
военными кланами. С купеческими семьями справиться труднее, но глава их  -
Бедиан Тарпит. Его дочь тоже здесь, у меня, и не без умысла.
   Жрица смотрела на него с недоверием, которое я мог легко понять.
   - Ты опасаешься измены?
   - Ну, не совсем. Вряд ли найдется такой дурак, который  просто  откроет
ворота этим гадким форканцам. Но за стенами толпы беженцев, а в  городе  -
беспокойный народ.  Опасные  времена  требуют  жесткого  правления.  -  Он
довольно ухмыльнулся. - Страх перед богами редко  подводит,  но  эти  двое
действительно могут нам помочь - если кто-то еще может нам помочь, - а без
их помощи никто не осмелится выступить против нас.  Девица  Тарпит  станет
жрицей; это уже договорено. - Он хихикнул. -  Жаль,  но  к  мальчишке  это
неприменимо - мне пришлось пообещать, что его никоим  образом  не  изменят
физически. Пришлось сделать исключение, но раз уж я  пообещал...  Впрочем,
мы будем держать его взаперти.
   Белджис неуверенно кивнула.
   - Почему ты не нашел кого-нибудь менее страшного? Этот меня пугает.
   - Еще бы не пугал. - Нагьяк в досаде покачал головой. В первый  раз  он
казался искренним. - Говорят, до тринадцати лет он  рос  нормально.  Потом
начал приставать к одной  девчонке.  Ну,  скажем  так,  несколько  жестоко
приставать. Хочешь выслушать подробности?
   - Конечно, нет!
   - Ладно. В общем, ее братья избили его. С тех пор он слегка не в  своем
уме.
   - Но до тех пор он был нормальным, да?
   -  Не  по  годам  развитый.  Склонность  к  насилию  у  них   в   семье
наследственная. Они держали его подальше от людей в уединенном поместье до
тех пор, пока не нагрянули форканцы. Арксис заверил меня, что  мальчик  не
причинит нам особых хлопот, если только мы ограничим ему потребление  мяса
и будем снабжать его женщинами.
   Белджис как раз  начала  успокаиваться,  умиротворенная  рассудительным
тоном  жреца.  Однако  при  этих  словах  она  испустила  крик,  едва   не
срывающийся на визг:
   - Ты шутишь! В священном храме? Какие женщины?
   Хламида Нагьяка затряслась, как мешок с дынями.
   - А ты не хочешь кликнуть добровольцев?
   Она снова взвизгнула, и я почувствовал на себе взгляд Ториана.
   - Ты думаешь, я так из-за пары лишних синяков на шкуре? - тихо  спросил
он. - Я видел, как этот ублюдок удовлетворяет свои потребности.
   Я вздрогнул.
   Тем временем в часовне под нами Нагьяк успокаивал разъяренную жрицу:
   - ...не стоит беспокоиться... обо всем уже  договорились.  Каждый  день
его будет навещать кто-нибудь из родных и приводить с собой слуг. И потом,
это ненадолго. Как только явится Балор и  угроза  минует,  мы  уберем  его
отсюда. Это всего лишь необходимая мера предосторожности, сестра.
   Еще какая необходимая. Я уселся, чтобы  дать  отдохнуть  ноющим  ногам,
прислонился спиной к гладкой, холодной стене и позволил усталости  кипящей
волной навалиться на меня.
   Нагьяк раздражал меня, ибо он принадлежал к типу людей,  которых  я  не
терплю более  других  -  манипуляторам,  которые  с  легкостью  дирижируют
другими в собственных целях. Теперь  я  понял  его  замысел.  Он  был  мне
отвратителен, но еще более отвратительно было осознание того, что с учетом
обстоятельств эту интригу можно было бы даже оправдать. Занадон в осаде  -
или будет в осаде через день-другой. Этот скользкий политик завязал  одним
узлом жречество, военных и богатеев, и - как он только что  сказал  -  это
было вполне разумной предосторожностью. Тошнотворной, но необходимой.
   Я хотел спать. Мои веки слипались сами собой. Не говоря уж о том, что я
смертельно устал, сон мог принести  мне  подсказку  или  прямые  указания.
Балор не появится еще как минимум день, возможно, даже два. Никто и  ничто
не мешает мне забыть про Фотия и эту девицу Шалиаль. Они заложники -  дабы
их семьи вели себя хорошо. Не более того.
   Так все просто...



13. ЛУННЫЙ СВЕТ

   - Она будет здесь с минуты на минуту! - сказал Нагьяк.
   Протесты Белджис доносились до нас менее разборчиво - что-то  там  было
немыслимо. Я слушал уже вполуха. Если честно, я  наполовину  спал.  Ториан
опустился рядом со мной на колени.
   - Нам надо идти, Омар. Луна восходит.
   Я слепо глянул на юго-восток и увидел над  холмами  сияние  -  золотое,
окрашенное  местами  в  оранжевое  дымом.  Огни  раздробились  на   месиво
хаотичных точек. Воздух сделался прохладнее. До рассвета оставался час или
два.
   Да, пора идти, пока мы не оказались запертыми в храме.
   Только куда идти?
   Я заставил  свою  бедную  сонную  голову  прислушаться  к  разговору  в
молельне. Нагьяк настаивал на том, чтобы Шалиаль Тарпит немедленно  прошла
полный обряд посвящения в жрицы. Белджис возражала, что закон есть закон и
что сначала она должна пройти послушничество.
   - Но право же, я обещал, что ее волосы останутся  неприкосновенными,  -
протестовал жрец.
   Ответом было  шипение,  достойное  клубка  рассерженных  змей  в  сезон
спаривания.
   - Что они сделали с Фотием? - тихо спросил я. - Заперли?
   - Нет, - буркнул Ториан. - Они отослали военачальника, но этого говнюка
оставили сторожить за дверью.
   Я попробовал понять, что он имеет в виду, и потерпел неудачу.
   - Какой еще дверью?
   - Дверью по ту сторону лестницы. Он должен ждать,  когда  мимо  пройдет
девица Тарпит.
   Одно из моих дурацких предубеждений гласит,  что  все  крупные  мужчины
глупы. Я знаю, что это не так, но ничего не могу с собой поделать.  Ториан
был едва ли не крупнее всех известных мне мужчин,  но  глупым  его  нельзя
было назвать никак. На деле он, во