ые Барт и Лип смотрели на Старика. Тот, словно бы ничего  не
замечая, продолжал  сидеть  за  столом,  задумчиво  глядя  перед  собой  и
барабаня пальцами по столешнице. Губы его шевелились.
     - Старик! - дернул его за рукав Барт. - Чего  сидеть!  Давай  решать.
Что делать будем?
     Старик поднял голову, оглядел Барта, Липа, Чаку с Лончем у стены.
     - Что делать? - переспросил он. - Уходить, что же еще?
     - А артель? - удивился Лип. - Как же артель?
     - Артель? - Лонч отпустил Чаку. - Лип, мы  же  вчера  еще  решили.  Я
поеду туда, рассчитаю их, объясню, в чем дело. Они  успеют  уйти.  Давайте
собираться. Командуй, Старик!
     - А чего командовать? - сказал Старик. - Ситуация - яснее некуда. Все
проверить! Хоромы должны остаться - чтоб комар носу не подточил. Через час
сбор здесь, за столом.
     - Как через час! - воскликнул  Лонч.  -  А  ворота?  Они  же  закроют
ворота! Что нам проверять?!  Мы  же  готовились  к  такому  повороту.  Все
вылизано. Надо ехать, не медля. Ты часом не забыл, Старик, что мы лишились
основного темпоратора? Запасной, между прочим, в лесу. Очень далеко.
     -  Лонч!  -  Старик  поднял  глаза.  -  Не  суетись!  Рогатки  начнут
выставлять самое раннее через полтора часа, как пробьют зарю.  Мы  успеем.
За дело!
     Сгущались сумерки. Уплывало за клети багровое солнце. Стоя во  дворе,
Старик  смотрел,  как  Группа  готовится  к  отъезду,  как  Лип  с  Бартом
выкатывают каптан и впрягают в него лошадей, как мечется по терему Чака  и
таскает скудные пожитки Лонч.
     Все были заняты делом. Возбужденные нависшей угрозой, они чувствовали
особую  собранность  и,  унимая  лихорадочно  мчащуюся  по  жилам   кровь,
аккуратно  обшаривали  все   уголки   и   закоулки,   оглядывали   заранее
подготовленную поклажу, тщательно подгоняли упряжь  и  осматривали  копыта
лошадей. Однако, рассчитывая возможные варианты, проверяя в последний  раз
систему сложения и беседуя по этому поводу с Мистером Томпсоном,  все  они
вытеснили из своего сознания как уже  абсолютно  неважное  и  сам  Земский
приказ, где лежало сейчас  бесчувственное  тело  Антипа,  и  знакомца  их,
молодого подьячего Гаврюшку.
     А Гаврюшка между тем действовал. Сгибаясь и  хоронясь  в  наползающей
тьме, он бесшумно крался по-над стеной длинною сруба через  двор  приказа,
там, где четверть часа назад двое стражников протащили под руки и швырнули
в зловонную грязь опальной тюрьмы так и не пришедшею в себя Антипа. Присев
у угла на корточки, он выждал,  пока  пройдет  мимо,  ворча  и  сплевывая,
охраняющий тюрьмы караул, а потом метнулся к дверям.
     Подкупленный им три  дня  назад  сторож,  к  счастью,  не  успел  еще
запереть наружную дверь, и Гаврюшке не пришлось долю  маячить  на  светлом
фоне недавно срубленных бревен. Больно  стукнувшись  плечом  о  косяк,  он
мышью юркнул в притюремник. Сторож как раз только  что  затащил  Антипа  в
отдельную клеть, где положено было держать шедших по  государеву  делу,  и
теперь укладывал его, подсовывая под голову тонкое поленце.  Услышав  звук
задвигаемой щеколды, сторож отпрянул от Антипа, вскочил, резко хватаясь за
нож, на ноги.
     - Аз сице, аз, - хрипло проговорил Гаврюшка. - Эх, черт, беда,  Фома,
нескладно како...
     - Да что, что случилося? - пугаясь, вопрошал Фома, бледнея лицом.
     - Ты вот убо что, Фома, - сказал Гаврюшка, проходя в чуланчик.  -  Ты
выйди, а? От греха. Мне доведатися надобе кое чево.  Видиш,  сиделец  умом
ослаб, язык скусил.  -  Левой  рукой  он  ловко  сунул  сторожу  в  карман
увесистую калиту.  Почувствовав  ее  тяжесть,  Фома  осклабился,  угодливо
закивал.
     - Конечно, конечно. Тебе вся воля. Никтоже видал?  -  осведомился  он
деловито.
     - Кажись, никтоже. Ано ты тамо выстави на столе вино да  индо  разлей
по чаркам. Пображничати аз пришед, аще что.
     - Надобе его в железа...
     - Да куды ж его в железа? Мало не мертвый.
     Закрыв крепкую дубовую дверь, Гаврюшка отгреб сапогом мусор и стал на
колени рядом с распростертым на полу Антипом. Найдя  в  кармане  тряпочку,
поплевал на нее и принялся оттирать окровавленный рот.
     - Вот беда, вот  беда-то,  -  бормотал  он,  растирая  Антипу  виски.
Оглянувшись и увидев в углу бадейку с водой, он  вскочил  и,  схватив  ее,
вылил на Антипа.
     Плотник зашевелился, медленно открыл  глаза,  уставился  на  Гаврюшку
тяжелым бессмысленным взглядом. Гаврюшка ждал, сидя на корточках.  Наконец
Антип узнал подьячего. В глазах его появилось затравленное выражение, а на
лице отразилась мука. Из горла Антипа вырвался стон.
     - Ну что же ты наделал! - воскликнул Гаврюшка с отчаянием. -  Что  те
ты наделал-то!  Ведь  вси  погибли.  Тераз  всех  споимают!  Ну  бысть  же
сговорено, а?!
     В левом глазу Антипа набухла и  скатилась  вбок  одинокая  слеза.  Он
пошевелился, собираясь поднять руку - и не смог. Рука со стуком  упала  на
пол.
     - Аз хе рече, рече зобе: вызволю. Дай срок  -  вызволю.  Яко  же  ты?
Послушал каво? Митька, выжига, да? Покажи, рече, а покуда с ними  возятся,
тебя на съезжую переведут. А там убо утечеш, да?
     Антип замычал. Лицо его снова скривилось.
     - А-а-а, - о-оо, - и-и...
     - Рече, рече, аз веде. Ано ты? Ты-то? Ну что  делати  тепериче?  Како
всех спасати? Ну, ладно, дьяка аз упрежу, вспею. А мужики? Артель-то како?
Сам глашлах, не поверят они. Еже убити, яко шиша, могут. Что же делати-то,
что делати? - тихо повторил Гаврюшка  и  сел  на  пол,  безнадежно  свесив
голову.
     Лицо следившего за ним Антипа страдальчески сморщилось.
     - Ан! Веде аз! - вдруг оживился Гаврюшка. - Аз удумал. Ты же  грамоте
обучен?!
     Антип утвердительно моргнул. Видно было, что силы его на исходе.
     - А узнають оне твою руку?
     Антип снова моргнул.
     - Ты  напишеш  им.  Аз  бо  свезу.  Нощно.  Пиши!  -  он  уже  снимал
чернильницу, вытряхивал из колпака слегка примятые листочки бумаги.  Потом
вскочил,  засуетился,  поднял  и  подтащил  тяжелое   тело,   привалил   к
бревенчатой стене, сунул в негнущуюся клешню гусиное  перо.  Бросившись  в
угол, принес кадку и, выплеснув  воду,  поставил  ее  на  попа  между  ног
антипа.
     - Пиши, - приказал он. - Пиши! Кто набольший-то у вас?
     Антип замычал, делая отрицательные движения головой,  руками  и  даже
плечами.
     - Али несть? - не поверил Гаврюшка. - Ну да ладно, пиши  просто:  "Аз
взят по государевой справе. Бегите, ни мало не медля". Нет! -  оборвал  он
себя. - А ежели я попадуся? Не годится!  Пиши  тако:  "Братие,  доверитеся
человеку сему. Все, что он ни глаголах, есть святая правда". Пиши!
     И дождавшись, пока поставит Антип  последнюю  закорючку,  вытащил  из
судорожно стиснутых пальцев перо, посыпал песком листочек,  помахал  им  в
воздухе, поглядел, поднеся к лучине, высохли ли чернила.
     Бросив взгляд на  Антипа,  он  увидел,  что  тот,  странно  оскалясь,
тянется к нему.
     - Прощай, - сказал Гаврюшка, отшатываясь. - Спешити надо.  Покуда  не
затворили ворота. Помалися тому,  кто  с  нами  присно.  Он  спасет  тебя.
Прощай. - И торопливо  сунув  свернутый  листок  за  пазуху,  выбрался  из
клетушки.
     Кивнув сторожу, он отодвинул щеколду с  двери,  коротко  вгляделся  в
щель, а потом выскользнул за  порог  и  исчез  во  тьме  теплой,  пахнущей
навозом и пылью ночи. Словно и не было его  здесь  никогда.  И  подключись
сейчас кто-нибудь из Группы к камере застенка, он увидел бы лишь зевающего
на лавке сторожа да еле видное в слабом огоньке лучины бесчувственное тело
Антипа у стены.
     Гаврюшка же спешил. Он  бежал  по  Китай-городу,  прячась  от  людей,
прижимаясь к заборам, вздрагивая от взглядов искоса запоздалых прохожих  и
втягивая голову в плечи при звуке колотушек сторожей. Бежал, радуясь,  что
бежать до Никольских ворот, где на Воскресенской  улице  жил  его  друг  и
покровитель, хозяин Антипа, дьяк Лучников, не очень далеко.
     "Глупьем случилось, - думал он. - Как же так  вышло?  Ведь  все  было
сговорено. Не поверил Антип, не поверил мне. Митьку послушал. Как же я  не
догадался прежде, что ему  Митька  тогда  на  ухо  шептал?!  Ведь  мог  же
помешать, мог же! Как же я так?! И что делать-то теперь? К дьяку  надобно,
скорее к дьяку. Нынче то первое Дело. Стрельцы придут  рано.  В  Разрядном
крючки вмиг столбцы просмотрят. А то и просто вспомнят, кто таков. Худо...
Ох, как худо... Нужно будет их убедить. Но то я сумею. Они мне поверят. Не
могут не поверить. Да еще Катерина! Нельзя ее. Всякого, только не ее! Надо
все сделать, чтоб она уцелела. Да, да, довольно лгать себе! Да - Катерина!
Пускай племянник... Что мне до того, кого она любит... Я хочу, чтоб с  ней
все было ладно! И довольно. Я не должен думать дальше... Но как он на  нее
смотрел! А она перебирала косу. Ах, да что мне до них. Пускай  любят  друг
друга. Пускай, раз хотят! Первое дело - успеть. Очень мало времени. Кто же
думал, что так случится. Все было готово...
     Чернильница на гайтане мешала ему, билась о крест. Он  изо  всех  сил
дернул ее, но шнурок был шелковый и не хотел  рваться.  И  тогда  Гаврюшка
сдернул чернильницу через голову и, сильно размахнувшись, швырнул ее через
чей-то забор.
     - Добыча кому-то... - опустошенно подумал он.
     Тяжело дыша, он свернул в Воскресенскую улицу, скользя и оступаясь на
мокрой от вечерней росы траве у забора, подбежал  к  теряющемуся  во  тьме
частоколу, подпрыгнул, быстро подтянулся и  под  хруст  рвущегося  кафтана
свалился во двор к Лучникову. До этого он никогда не ходил к  дьяку  таким
способом. Но сегодня не стоило поднимать шум и ломиться в запертые ворота.
Пригибаясь  и  постоянно  оглядываясь,  он  бросился,   минуя   внутренние
частоколы, вдоль амбаров к дому, туда, где  в  светлице  на  втором  этаже
горели свечи, качались тени, и откуда из открытых из-за жары окон  долетал
невнятный шум голосов.
     - Не понимаю! - Лонч ходил у стены, стискивая и разжимая кулаки. - Не
понимаю! Чет мы ждем, Старик?! Чего сидим?!  Мы  уже  не  успели.  Я  вижу
развод у Никольских. И у Фроловских сейчас начнется. Ворота закроют  через
пятнадцать,  ну  максимум  через  двадцать  минут!  Ты  хочешь,  чтоб  нас
захлопнули?! Почему ты молчишь?! У нас было время уехать, но  ты  не  дал.
Вот мы все. Объясни нам! Дьяк оторвал подбородок от груди, поднял глаза.
     - Что за паника, Лонч?! - произнес он. - Побереги  нервы.  Ты  -  как
маленький. Зачем нам ехать ночью? Чтобы нарваться на лихих людей?  Мы  все
успеем и выехав на рассвете. Утром, когда  стрельцы  получат  приказ,  нас
здесь уже не будет. А они должны еще, между прочим, выяснить, кто я и  где
живу. Так что после открытия ворот у нас в запасе будет не меньше часа.
     - А погоня! - воскликнул Лонч. - Зачем нам рисковать?!
     - Какая погоня? - удивился Старик. - Я не верстан. А  про  Бусково  в
Поместном записей нет - это же наем.
     - Да они и не будут рыться в записях! - возразил Лонч. -  Они  просто
допросят соседей. А о нашей  сделке  каждая  собака  знает  -  Пороток  на
радостях всем раззвонил.
     - Ну хорошо, - сказал Старик. - Ну, допустим, в карауле не  дураки  и
догадаются опросить соседей. Но Бусково же на Серпуховской  дороге.  А  мы
поедем  по  Каширке.  Или  ты  боишься,  что   не   успеешь   предупредить
артельщиков? Побойся бога, Лонч! Разрыв у тебя  составит  не  меньше  трех
часов.
     - Нет, Старик, - сказал  Лонч,  останавливаясь.  -  На  этот  счет  я
спокоен. Но мне непонятно, зачем мы  увеличиваем  степень  риска.  Нам  ли
бояться лихих людей?! Мы немного видим в  темноте.  Владеем  всеми  видами
оружия. И кроме того у нас  есть  усыпляющий  газ.  Мистер  Томпсон  велел
уходить как можно быстрее, а  ты  остался.  И  объясняешь  это  совсем  не
убедительно. Ты не договариваешь чего-то,  Старик.  Ты,  не  спросив  нас,
согласился с решением центра, втянувшего нас в эту  авантюру.  И  Липа,  у
которого кончилась стажировка, ты тоже оставил, хоть мы и были  против.  Я
не узнаю тебя в последнее время, Старик.
     - С Гаврюшкой еще связался, - подала голос Чака. - Попался б мне этот
крючок напоследок!
     - Да? - сказал вдруг насмешливый  голос  из  сеней.  И  пламя  свечей
качнулось от открывшейся двери. - И что бы тогда?
     Кто-то,  неизвестно  как  пропущенный  Мистером  Томпсоном,  стоял  в
темноте проема. Мелькнули вырванные  из  мрака  борода  и  нос,  сверкнуло
железо на поясе.
     - Гаврюшка! - ахнула Чака.
     - Ты как это здесь... - начал было Барт, угрожающе приподнимаясь  над
лавкой.
     - Ну вот... - сказал Старик.
     - Что это значит?! - рявкнул Лонч. - Старик! Как это понимать?!
     - А никак не понимать, - весело объявил Гаврюшка, выходя на  середину
комнаты и садясь за стол. - Охолоните, православные, я вам все объясню.
     - Ненавижу! - вдруг со всхлипом груди выкрикнула Чака. - Отец! Что же
это? Почему он здесь?!
     - Ну, Старик, - зловеще сказал Лонч. - Этого мы не ждали. Что  же  ты
наделал, Старик? Далеко ты, однако, зашел!
     - Ти-ха! - раздельно и властно произнес вдруг  Гаврюшка.  -  Кончайте
базар! Сантер Лонч, сядьте, не будьте бабой. И ты, Барт, садись, время  не
ждет. Будем знакомиться, ну?! Меня, например, зовут Григ...
     И вот они снова сели за столом, потрясенно пытаясь понять  и  принять
то, что рассказывал им неопрятный, вспотевший, измазанный сажей  и  грязью
Гаврюшка.
     - Все не зря, - говорил он. - И Бусково в наем - не зря, и  иконы  на
пожаре - тоже. Вам кажется, что с вами сыграли дурную шутку. Нет. Теперь я
могу рассказать, зачем нам понадобилось  это  злосчастное  Бусково.  Дело,
конечно, не в иконах. Вы это и сами поняли. Ваше задание было частью очень
большой операции. Гигантской  программы.  Может  быть,  важнейшей  за  всю
историю Службы  Времени.  Речь  идет  о  Контакте.  О  контакте  с  другой
цивилизацией. - Григ умолк, давая возможность оценить услышанное. - Да,  -
сказал он. - Контакт. И вы не поверите, с кем.
     - А, - вспомнил Лип. - Они высаживались на Землю. Я  что-то  об  этом
читал... Но это было до нашей эры, - добавил он растерянно.
     - Нет, - Григ улыбнулся. - Это не то. - Он снова сделал паузу и обвел
лица сидящих за столом. - На этот раз мы вышли на контакт с дьяволом.
     - С дьяволом? - воскликнула Чака и недоуменно помотала головой.  -  С
каким дьяволом?
     - Дьявол, - сказал Григ, - Люцифер, Ариман, Самаил, Мара, Эрлик, хоть
горшком назовите. Важно другое. Он реален.  Древние  не  выдумали  от.  Он
действительно существует. Кто это такой - неизвестно. Но  то,  что  он  не
земного происхождения, не вызывает сомнений. Мы думаем, это  пришельцы  из
космоса. Хотя  утверждать  здесь  что-либо  трудно.  На  сегодняшний  день
зафиксировано всего  сорок  семь  случаев  этого  нечто.  Мы  их  называем
"актуализациями".  Так  вот  одна  из  этих  сорока  семи  актуализаций  и
происходит в вашем Бускове.
     - Вот это да! - вскрикнул Лип. - Неужели в Бускове?! Аж не верится! -
Он восторженно воззрился на подьячего.
     - Именно так, - кивнул Григ. - Та самая артель, что ладит вам  сейчас
хоромы - люцифериане. Откуда они пришли, мы не знаем, пришли -  и  все.  И
куда уходят - тоже не ясно. Обычная бродячая артель. Но вот контакт  их  с
дьяволом зафиксирован точно.  Дьявол  являлся  им  пятого  августа  тысяча
шестьсот тридцать восьмого года. То есть завтра.
     - А откуда об этом стало известно? - заинтересовалась Чака. - Архивы?
     - Архивы? - переспросил Григ задумчиво. - Да, можно сказать,  архивы.
Археологи наконец расчистили здесь в Москве  подвал  дома  Ромодановского.
Раньше у них все руки не доходили. Впрочем, - он  улыбнулся,  -  их  можно
понять. Подвал был огромный, больше десяти метров глубины, и весь  засыпан
песком. А точно ли это дом Ромодановского или, может, чей другой,  они  не
знали. Вот и тянули. Но зато когда раскопали, то в стенах нашлись  ниши  с
допросными листами в  ларцах.  По  существу,  целое  богатство.  Протоколы
допросов - лет за сто. И тех, кого пытал сам князь  кесарь,  и  тех,  кого
мучили его предшественники. Вот там среди прочего нашли  и  сказку  вашего
Антипа.
     - А я все думаю, - сказал Лонч, - чего  это  чертей  в  России  ищут?
Неужто только потому, что князь Гог родом отсюда? В Европе-то,  поди  куда
как больше ведьм и колдунов было. И надо полагать, не на пустом месте  они
плодились.
     - Верно, - кивнул Григ, решив не обращать внимания на сарказм.  -  Из
остальных сорока шести актуализаций двадцать девять - в Европе. Потом пять
в Персии, пять в Индии, четыре в Турции, две в  Китае  и  одна  в  Египте.
Контакты,  наверное,  были  и  еще,  в  Америке,  например,  но  нам   они
неизвестны. В России эта актуализация тоже пока единственная.
     - И все в семнадцатом веке?
     - Нет, конечно. Первую актуализацию нащупали еще в четвертом веке  до
нашей эры. Но потом на триста с лишним лет - тишина. И  это  понятно,  там
очень затруднен хронометраж. Затем можно отметить  относительные  всплески
во втором, четвертом и  девятом  веках.  А  начиная  с  двенадцатого  идет
устойчивый рост. Больше всего актуализаций  зафиксировано  в  шестнадцатом
веке. А после этого начинается спад. В семнадцатом веке их  всего  три,  в
восемнадцатом только одна, а потом и вовсе ничего. Понятно, что  я  говорю
только о тех случаях, на которые мы вышли.
     - Доктор Фауст, например.
     - Увы, нет, -  Григ  покачал  головой.  -  К  сожалению,  легенда  не
подтвердилась.
     - Значит, - заметил  Барт,  -  суды  над  ведьмами  были  не  так  уж
беспочвенны. Их пик, по-моему, приходится как раз на шестнадцатый век.
     - Дыма без огня не бывает, - отозвался Григ. - Везде, где  количество
актуализаций растет, отмечается и рост преследований. Но если учесть,  что
нами было проверено около пятисот тысяч наводок...
     - Пятьсот тысяч! - ахнула Чака. - И из  них  только  сорок  с  чем-то
настоящие?!
     - Да,  пятьсот  тысяч  или  около  того.  Точно  не  скажу.  Это  все
начиналось задолго до меня.
     - То есть, - уточнил Лонч, - ты раньше работал над чем-то другим.
     - Конечно. Я ведь из космической разведки.
     - А в Службу Времени?
     - А разве  я  не  говорил?  -  удивился  Григ.  -  Меня  нашли  через
информатеку. Оказалось, что я - ну просто копия этого Гаврюшки. Отказаться
я не смог.
     - Вот, оказывается, как низко  может  пасть  Десантник,  -  улыбнулся
Барт.
     - Бросьте, ребята, - Григ махнул  рукой.  -  Можно  подумать,  у  вас
легче. Одно это дело почище любой нашей операции.  Только  предварительная
подготовка чего стоила! Ведь изначальный наш замысел был далеко не  прост.
Мне следовало спасти Антипа из тюрьмы, а потом  через  него  проникнуть  в
артель. Как раз на эту ночь я приготовил его побег - так, чтобы  к  началу
Контакта оказаться с ним в Брокове. Но вот неспрогнозированная  флюктуация
- и все прахом.
     - Сложно как, - удивился Лип.  -  Неужто  проще  нельзя  было  к  ним
внедриться?
     - Что ты! - Григ вздохнул. - Они так закрыты! Ходил туда человек  под
видом нищего. Кинули несколько полушек, даже на порог не пустили.
     - Не пойму я все же, - вдруг сказал Барт. -  Зачем  мы  покупали  это
село? Какой смысл в том, что оно наше, а не Поротова?
     - Сейчас объясню, - сказал Григ. - Ты  ведь  помнишь,  Барт,  что  вы
заплатили артельщикам вдвое против того, за что подрядил их Поротов. Когда
Старик предложил вам это, он сказал, что  вы  создаете  ситуацию,  которая
будет оказывать деструктурирующее влияние, а это опасно. Было такое?
     - Ну было, - согласился Барт. - И что же?
     - Он тогда сказал, что Поротов в реальной ситуации долго  торговался,
и артельщики были очень недовольны  ценой.  Качнись  что  -  и  они  могли
запросто сорваться и уйти. А вы не должны были этого допустить.  Так  вот,
Старик  сказал  вам  чистую  правду.  Заплатить  вдвое  было  единственным
способом стабилизировать ситуацию. Только цена эта  устраняла  последстви