он  снова
бросился и вцепился в горло Душераздирателя. На этот раз атака Стража  Крови
была столь неистовой и безжалостной, что превысила защиту  Опустошителя.  Он
схватил Душераздирателя за шею, впившись пальцами в кожу великана,  с  такой
страстностью, что Душераздиратель не смог сорвать его. Но затем Опустошитель
прибегнул к помощи Камня. Одной вспышкой зеленого пламени  он  спалил  кости
Томина в пепел внутри его тела. Страж Крови свалился с него, образовав  кучу
бесструктурной плоти.
   Затем на мгновение Душераздиратель, казалось, сошел с  ума.  Рыча  словно
сходящая с гор лавина,  он  впрыгнул  на  форму  Томина,  топтал  его,  пока
бескровные остатки не были  втерты  в  траву.  А  после  этого  послал  орду
завывающих волков в глотку Рокового Отступления. Ведомые  его  яростью,  они
слепо ворвались в ущелье и напоролись на Слово Предупреждения. Первый  волк,
дотронувшийся до Слова, активировал его. В тот же момент скалы стен  ущелья,
казалось, разнесло на мелкие куски. Сила,  которую  поместил  там  Вереминт,
обрушила распавшиеся скалы  вниз.  Смертельный  град  валунов  и  глинистого
сланца обрушился в ущелье, уничтожая тысячи волков с такой стремительностью,
что этой орде удалось издать вой ужаса только один раз.
   Когда  пыль  улеглась,  Душераздиратель  смог  видеть,  что   Отступление
оказалось теперь заблокированным, забитым раскрошенной скалой и щебнем.  Его
армия могла бы  потратить  немало  дней,  пробираясь  сквозь  это  скопление
валунов. Внезапное ухудшение ситуации успокоило его. Жажда  мести  горела  в
его глазах, но голос был тверд,  когда  он  выкрикивал  команды.  Он  послал
вперед грифонов. Тяжело вздымая крылья, с юр-вайлами на спинах, они полетели
в  Отступление,  чтобы  сразиться   со   Словом   Вереминта.   А   за   ними
Душераздиратель  послал  своих  камнекопов-пещерников   -   расчищать   путь
остальной армии.
   Принужденные его властью,  пещерники  работали  с  безумным  энтузиазмом.
Много грифонов погибло, налетев, бездумно атакуя, на Слово. Много пещерников
было убито друг другом в стремлении расчистить от обломков  дно  ущелья.  Но
обладавшие  могучим  учением  юр-вайлы  в   конце   концов   сорвали   Слово
Предупреждения. И пещерники совершали изнурительный подвиг. Если бы им  дали
достаточно времени, они сумели  бы  сдвинуть  и  горы.  Сейчас  они  убирали
нагромождения обломков. Они работали не переставая всю  ночь  и  к  рассвету
вычистили вдоль центральной части ущелья тропу шириной в десять ярдов. Держа
Камень высоко над головой, Душераздиратель повел армию вперед через  ущелье.
На южном конце ущелья он обнаружил, что Боевой  Стражи  нет.  Последние  его
враги - маленькая группа всадников, среди которых было два Лорда  -  галопом
уносилась прочь вне пределов досягаемости. Он прорычал проклятия  им  вслед,
клянясь, что догонит их и уничтожит.
   Но затем его дальнозоркие глаза великана  высмотрели  Боевую  Стражу.  До
всадников было семь или восемь лиг.  Он  отметил  направление  их  движения,
увидел,  куда  они   направлялись.   И   опять   начал   смеяться.   Раскаты
саркастического  смеха  и  торжества  отдавались  эхом  в   горах   Рокового
Отступления.
   Боевая Стража направлялась в сторону Дремучего Удушителя.

Глава 19
Руины Южных Пустошей

   Когда вомарк Трой скакал  вместе  с  Лордом  Морэмом  и  Каллендриллом  и
группой Стражей Крови от Рокового Отступления, он отринул свое  послабление,
лишь наполовину благоразумное стремление спрятать свою голову. Ушло также  и
чувство страха, парализовавшее его, когда умер Лорд Вереминт. Он отринул все
эти вещи ночью, последовавшей за тем днем, когда Морэм и Каллендрилл вложили
все свои  силы  в  Слово  Предупреждения.  Сейчас  он  ощущал  себя  странно
бесчувственным. Он был вомарком, и он вернулся к  своей  работе.  Он  думал,
мерил расстояния,  оценивал  относительные  скорости,  предсказывал  степень
усталости Боевой Стражи. Он  командовал.  Он  видел  необходимость  армии  в
руководстве так отчетливо,  что  это  ему  казалось  даже  где-то  скверным.
Впереди него Боевая  Стража  свернула  немного  на  юг,  чтобы  не  идти  по
предгорьям,  и  через  эти  земли,  более  легкие  для   прохождения,   темп
перемещения был не больше семи лиг в день.  Но  условия  похода  по-прежнему
оставались ужасными. Его армия вступала в сухую полупустыню Южных Пустошей.
   Здесь пока не было никаких признаков,  даже  намеков  наступления  осени,
которая могла бы сделать более  щадящим  сухой  ветер,  дувший  на  север  с
высохшей  безжизненной  Серой  Пустыни.  Почти  вся  трава  уже  погибла,  и
оставшиеся ручейки или речушки, сбегавшие с гор, умирали, не доходя пяти лиг
до пустыни. Южнее от предгорий местность была еще более тяжелой,  чем  перед
Отступлением - размытая,  потертая,  потрескавшаяся  от  бесплодных  ветров,
дующих в сторону гребней холмов. Результатом всего этого  была  отвердевшая,
опаленно-бледная земля, обладавшая таинственной  и  недружелюбной  красотой.
Боевая Стража  была  вынуждена  ступать  по  этой  земле,  такой  жесткой  и
враждебной, слов но под ногами была не земля, а камень, и, кроме того, клубы
густой пыли поднимались из-под ног, словно это была не почва, а пепел.
   Через три лиги пути  от  Отступления  Трой  и  сопровождавшие  его  нашли
первого мертвого воина. Труп жителя настволья лежал, скрюченный,  на  земле,
словно жертва мучений. От истощения его язык и губы стали черными,  а  глаза
навыкате были облеплены пылью. Троя охватило безумное желание остановиться и
похоронить воина. Но все это лишь подтверждало точность его расчетов: в этой
бесплодной жаркой местности потери Боевой Стражи с  каждым  днем,  возможно,
будут удваиваться. И никто из живых не должен позволять себе тратить время и
силы на т ., чтобы позаботиться об умерших.
   К тому времени, когда вомарк догнал свою армию, он  насчитал  еще  десять
мертвых. Цифры переполняли его голову: одиннадцать умерших  в  первый  день,
двадцать два во второй, сорок четыре в третий, в общем,  сто  девяносто  три
человеческих жизни будет уничтожено жестокими условиями этого марша до того,
как они достигнут места назначения. И только Бог знает,  сколько  еще  будет
жертв. Он заметил, что с интересом думает, будет ли он теперь когда-нибудь в
состоянии спать спокойно?
   Он заставил себя обратить внимание на Кеана и  Аморин,  отчитывавшихся  о
своих  усилиях  сохранять  воинов  как  можно  дольше  в  живых.  Еда   была
нормирована,  все  кувшины  для  воды  заполнялись  в  каждом  встречавшемся
ручейке, даже маленьком, каждый хафт и вохафт  передвигался  теперь  пешком,
чтобы их лошади могли везти самых слабых мужчин и женщин; всадники, бывшие с
Кеаном, тоже шли пешком, а их израненные лошади везли на себе  снаряжение  и
обессиленных воинов; вся разведка  и  доставка  воды  осуществлялись  только
Стражами Крови. Каждый воин, который не мог уже больше идти, снабжался  едой
и направлялся пытаться найти безопасность в горах.
   Ничего более командиры сделать не могли.
   Все это вызывало у Троя боль. А затем  Кеан  описал  ему,  как  небольшая
группа воинов решила оставить  поход  и  устроить  засаду  в  холмах,  чтобы
попытаться хоть немного задержать  преследователей.  Эта  новость  успокоила
Троя; он чувствовал, что это  было  с  одной  стороны  ужасно,  а  с  другой
прекрасно, - что так много мужчин и женщин желали следовать с ним к  полному
краху его идеи. Он собрал всю свою уверенность, чтобы ответить на неминуемые
вопросы Кеана и Аморин.
   Кеан прямо перешел к проблеме:
   - Душераздиратель следует за нами?
   - Да, - ответил Трой. - Лорд Вереминт задержал его  на  день.  Но  сейчас
этот великан следует за нами - и следует быстро.
   Кеану не было нужды спрашивать, что случилось с Вереминтом. Вместо  этого
он сказал:
   - Душераздиратель будет двигаться все так же  быстро.  Когда  он  догонит
нас?
   - Где-нибудь завтра днем. Самое позднее - завтра вечером.
   - Тогда мы пропали, - сказала Аморин, и голос ее дрогнул. - Мы не  сможем
идти быстрее. Воины слишком изнеможенны, чтобы сражаться, вомарк, -  сказала
она умоляющим голосом. - Сними с меня эту обязанность.
   Назначь Первым Хафтом кого-то другого. Я не выдержу. Я не  могу  отдавать
такие приказания.
   Он попытался передать ей часть своей уверенности.
   - Не волнуйся. Мы еще не побеждены.
   Но самому ему казалось, что он говорил более истерически, чем уверенно. У
него возникло неожиданное желание орать.
   - Нам и не нужно будет идти быстрее. Мы  лишь  только  свернем  еще  чуть
южнее, чтобы добраться до  этого  древнего  разрушенного  города  "Дориендор
Коришев", как его  называет  Морэм.  Нам  нужно  добраться  туда  завтра  до
полудня.
   Он почувствовал, что говорит слишком быстро. Сделав над собой усилие,  он
замедлил речь, когда  объяснял  свои  намерения.  Затем  успокоился,  увидев
суровое  одобрение  в  лицах  его  офицеров.  Первый  Хафт  Аморин   глубоко
облегченно вздохнула, так как снова могла опираться на свою смелость.  Через
некоторое время он спросил:
   - Кто будет командовать теми Боевыми Дозорами, которые останутся?
   - Позволь мне, - сказала Аморин, - у меня уже  нет  сил  продолжать  этот
марш. Я хочу биться.
   Хилтмарк открыл было рот, чтобы возразить ей, но Трой жестом остановил их
обоих. Секунду он оценивал в уме это бремя, ища точку  оптимальности.  Затем
сказал Кеану:
   - Лорды и я останутся с Первым Хафтом Аморин.  Нам  нужно  восемь  Боевых
Дозоров добровольцев и каждая лошадь, которая еще может что-то везти. Стражи
Крови, возможно, останутся  с  нами.  Если  мы  сделаем  все  правильно,  то
большинство из нас выживет.
   Кеан нахмурился, услышав это решение.  Но  его  принятие  было  таким  же
беспристрастным, как и его неприятие. Он сказал Аморин:
   - Надо найти добровольцев и подготовить их  сегодня,  потому  что  завтра
времени для этого может не остаться.
   Вместо ответа Первый Хафт отсалютовала  Кеану  и  Трою,  затем  поскакала
среди Боевой Стражи. Она держалась прямее, чем когда-либо за эти дни,  и  ее
оживленность показывала Трою, что он сделал правильный выбор. Он  кивнул  ей
вслед головой, насмешливо поздравляя себя, что хоть  что-то  наконец  сделал
правильно.
   Но у Кеана все еще были вопросы. Вскоре он сказал:
   - Извини, вомарк, но мы  друзья,  и  я  должен  об  этом  поговорить.  Не
объяснишь ли ты, почему мы продолжаем поход сейчас? Если Роковое Отступление
- не то место для битвы, которое  ты  хочешь,  возможно,  Дориендор  Коришев
может послужить им? Зачем должен продолжаться этот ужасный марш?
   - Нет, я не собираюсь ничего объяснять. Не сейчас.
   Трой скрывал финал своего плана, будто молчание и скрытность могли спасти
от его опасений.
   - И этот город не спасет нас. Мы бы смогли бороться там день или два.  Но
после этого Душераздиратель окружил бы и схватил нас.  Мы  должны  придумать
что-то лучше, чем это.
   Хилтмарк угрюмо кивнул головой. Отказ  Троя  огорчил  его  как  выражение
недоверия. Но он с усилием сделал на лице кривую улыбку и сказал:
   - Вомарк, у твоих планов нет конца?
   - Есть, - Трой вздохнул, - есть, и  мы  доберемся  туда.  А  потом  Морэм
должен будет спасти нас. Он обещал...
   Не  в  силах  смотреть  в  лицо  Кеану  со  своей  некомпетентностью,  он
отвернулся. Похлопав Мехрила пятками, он отправился на  поиски  Лордов.  Ему
хотелось поделиться своими планами, связанными с этим городом,  и  выяснить,
какую дополнительную помощь Морэм и  Каллендрилл  могли  бы  при  этом  дать
Боевой Страже.
   Весь остаток  этого  дня  и  на  следующее  утро  он  получал  регулярные
сообщения   от   Стражи   Крови   о   продвижении   Душераздирателя.   Армия
Великана-Опустошителя была большой и плохо управляемой. На  следующий  после
перехода через Роковое Отступление день она покрыла расстояние лишь в девять
лиг. Но она не остановилась темной ночью  и  лишь  немного  отдохнула  перед
рассветом. Трой предполагал, что великан дойдет до города к полудню.
   Знание этого болезненно принуждало его гнать Боевую Стражу быстрее. Но он
не мог. Слишком много воинов покинули армию или умерли этой ночью и утром. К
его отчаянию, число изнеможенных утроилось. Череда  чисел  пробегала  в  его
голове: одиннадцать в первый, тридцать три ко второму,  девяносто  девять  к
третьему дню - при таком раскладе сам марш потребует  четыре  тысячи  и  еще
четыре жертвы к исходу шестого дня. И еще жизни будут потеряны  в  Дориендор
Коришев.  Нужно  было  составлять  уравнения  в  комплексных  числах,  чтобы
измерять бедственность положения. Он не пытался торопить их.
   В итоге когда Боевая Стража  начала  подниматься  по  высокому  склону  к
развалинам Дориендор Коришева, они опережали Душераздирателя  лишь  немногим
более чем на лигу. Древний город располагался на вершине холма  перед  вечно
хмурыми горами, и сам этот холм был началом уходящего на юг горного  хребта.
Руины возвышались  на  линии,  которая  разделяла,  прятала  друг  от  друга
восточную и западную стороны Южных Пустошей. В прошлом, когда  город  жил  и
процветал, он эффективно управлял северным краем  этих  местностей,  и  даже
сейчас низкие, массивные остатки укреплений показывали,  что  жители  города
знали цену своей позиции. Согласно легендам, сохраненным Учением Кевина, эти
люди  были  военно-агрессивны;  им  требовалось   стратегически   правильное
размещение. Лорд Каллендрилл перевел это название как "место покорения"  или
"опустошение врагов". Легенды говорят, что многие века Дориендор Коришев был
столицей нации, от которой произошел Берек Полурукий.
   Это было время владычества в Стране Всеединого Леса. Кроме того, не  было
никаких Пустошей к югу от гор: эти места были зелеными и хорошо заселенными.
Но со временем они стали перенаселены. Группы людей из этих южных местностей
постепенно перемещались к северу по Стране и начали нападать на Лес. Сначала
они  хотели  только  заполучить  лесоматериалы  для  цивилизации   Дориендор
Коришева. Потом захотели получить дополнительные поля для  зерна.  Затем  им
потребовались жилища. С  бездумной  помощью  еще  и  других  иммигрантов,  с
севера, они непреднамеренно изувечили Всеединый Лес.
   Это вмешательство имело целый ряд последствий. С одной  стороны,  вырубка
деревьев сняла  запрет,  наложенный  Колоссом  Землепровала  на  зло  Нижней
Страны. Опустошители были спущены с цепи - и их освобождение с неизбежностью
привело к уничтожению монархии Дориендор Коришева  в  великой  войне  Берека
Полурукого. А с другой стороны, потеря около ста тысяч квадратных  лиг  леса
изменила природный баланс Страны. Каждое срубленное  дерево  было  очередным
бревном для дома безотрадной судьбы  "места  покорения".  По  мере  умирания
деревьев южные земли теряли водораздел, предохранявший  их  ранее  от  Серой
Пустыни. Спустя века после того, как опустошение Всеединого Леса нельзя  уже
было повернуть назад, эти земли превратились в высохшие пустоши.
   И сам город тоже был сильно опустошен со времен  Берека,  первого  Лорда.
Теперь, после тысячелетий  ветра  и  пыли,  ничего  не  осталось  от  "места
покорения", кроме торчащих развалин его стен  и  строений,  некой  групповой
схемы, сформированной бескровными обломками его роскоши. В  этом  запутанном
лабиринте проходов вомарк Трой мог  бы  спрятать  всю  армию.  За  остатками
городской стены, которые бессмысленно устремлялись к небу,  воины  могли  бы
несколько дней вести партизанскую войну против армии, подобной  преследующей
их.
   Трой верил, что Душераздиратель тоже понимал это. Его планы  основывались
главным образом на его  способности  убедить  великана,  что  Боевая  Стража
предпочла борьбу до последнего в Дориендор Коришеве явной смерти в  Дремучем
Удушителе. Он вел свою армию прямо вверх  по  длинному  склону,  и  затем  в
беззубые ворота "места покорения". Потом он провел воинов через весь город и
вывел за восточную его окраину, где они  были  спрятаны  от  Душераздирателя
хребтом, на котором стоял город.
   Здесь он передал Кеану свои наставления, воодушевил его  как  мог.  Затем
отсалютовал хилтмарку, отпуская его, и понаблюдал, как основная часть Боевой
Стражи спускалась вниз по склону, исчезая из вида. Когда они совсем исчезли,
он и его добровольцы вернулись в город вместе с двумя Лордами, Первым Хафтом
Аморин, со всеми Стражами Крови и всеми лошадьми, которые еще способны  были
нести седоков. Среди разрушенных стен он обратился к восьми Боевым  Дозорам,
оставшимся купить Боевой Страже побег из Дориендора Коришева. Горло  у  него
пересохло и было сжато спазмом, когда он начал:
   - Вы все добровольцы. И я не буду проповедовать вам  необходимость  того,
что мы делаем. Но я хочу, чтобы вы знали зачем мы это делаем.
   Для этого есть  две  основные  причины.  Первая  -  мы  даем  возможность
остальным воинам увеличить расстояние между ними и Душераздирателем. Второе:
мы собираемся помочь им победить в этой войне. Я готовлю  небольшой  сюрприз
для Фаула, и мы здесь будем помогать тому, чтобы это  сработало.  Части  его
армии передвигаются с  очень  различными  скоростями,  и  если  они  слишком
разбредутся, то не попадут в мою ловушку. Мы здесь должны соединить их  всех
воедино.
   Он замолчал, оглядел воинов. Они стояли квадратом перед ним,  подчеркнуто
выражая каждый оттенок их усталости, хмурости и решительности, а  их  кости,
казалось излучали смертность. При  виде  этого  он  начал  понимать  правоту
мнения Морэма, что они заслуживали знать правду; они всей душой повиновались
его командам. Он продолжал грубо:
   - Но есть и еще кое-что. Душераздиратель наверняка запланировал  для  нас
парочку сюрпризов. Многие из вас были с  Кеаном  во  время  той  бури  -  вы
понимаете, о чем я говорю. Этот великан обладает могуществом, и  он  намерен
его использовать. А мы должны дать ему для этого шанс. Мы  должны  послужить
ему мишенями, чтобы, чего бы он там ни сделал, это пало на нас, а не на  всю
Боевую Стражу. Я думаю, мы сможем выжить при  этом  если  все  будем  делать
правильно. Хотя это будет нелегко.
   Он  повернулся  к  Аморин  и  приказал  ей  развести  Боевые  Дозоры   на
стратегические позиций вдоль западной стороны "места покорения". - Подготовь
пути отступления заранее. Я не хочу, чтобы, когда настанет время  отступать,
в суматохе гибли люди. - Затем он обратился к Стражам Крови  и  попросил  их
разведать окрестности города вдоль хребта:
   - Я должен точно знать, пытается ли Душераздиратель окружить нас.
   Террел мотнул головой, и несколько Стражей Крови удалились.  Первый  Хафт
Аморин повела Боевые Дозоры через Дориендор Коришев. Всех  лошадей,  включая
ранихинов, они  оставили  у  западного  выхода  из  города  под  наблюдением
нескольких Стражей Крови. Сопровождаемые остальными Стражами Крови,  Трой  и
двое Лордов пошли пешком к восточной стене. Когда они шли  через  развалины,
Лорд Морэм спросил:
   - Вомарк, ты уверен, что  Душераздиратель  не  попытается  окружить  нас?
Почему он поступит наоборот?
   - Его инстинкт, -  ответил  Трой  кратко.  -  Я  думаю,  он  будет  очень
заботится о том, чтобы пустить  нас  убежать  в  восточную  сторону.  Ты  же
слышал, как он смеялся там, в Роковом Отступлении,  когда  увидел,  куда  мы
направляемся. Я думаю, он хочет поймать нас в ловушку у Дремучего Удушителя.
Он - Опустошитель. Он должен полагать, что  идея  использования  против  нас
Леса достаточно разумна.
   Он был благодарен Морэму, что тот воздержался от сомнений по  поводу  его
идеи относительно Дремучего Удушителя. Он не хотел сейчас  думать  об  этом.
Вместо этого он пытался сконцентрировать  свое  внимание  на  плане  города,
чтобы  найти  выход  из  него  даже  ночью,  если  это  будет  действительно
необходимо. Но при этом сердце его не  было  занято  этой  задачей.  Слишком
много других тревог было в его голове.
   Дойдя до восточной стены и взобравшись  на  верх  одной  из  руин,  чтобы