в берег. Почти сразу же Доар и Прен вскочили на бревна,  неся  между
собой словно бы гуттаперчевую фигуру.
   Стражи Крови сразу же направили плот к середине русла. Лорд Гирим сунул в
костер прут лиллианрилл.
   Факел на дожде светился скупо, но осветил человека. Лицо его и конечности
были заляпаны грязью и запекшейся кровью из многочисленных ранок, порезов  и
царапин. В обрамлении грязи и крови, белки его глаз казались блестящими. Его
одежда, подобно ранам и грязи, говорила о долгой борьбе за выживание в Зыби.
Остатки одеяния висели на нем лохмотьями.
   Только одно в его одежде было не повреждено.  На  нем  был  металлический
нагрудник, весь в рубцах, желтый под облепившей его грязью, с  одним  черным
диагональным знаком отличия.
   - Клянусь Семью! - вскрикнула Лорд Шетра. - Это вохафт!
   Она схватила человека за плечи, но потом отпрянула, как если бы обожглась
о него. - Меленкурион! Вохафт, - вскрикнула она, - что с тобой сделали? Твоя
плоть как лед!
   Человек не подал никакого признака, что слышит ее. Он стоял там, где  его
поставили Доар и Прен, и голова его свисала на плечо.
   Дыхание его было поверхностным. Он  даже  не  шевелился,  за  исключением
того, что глаза его изредка мигали.
   Но Шетра не стала дожидаться ответа.  -  Гирим,  -  сказала  она  -  этот
человек замерз! - Она схватила свое одеяло, набросила его на него.
   Лорд Гирим бросил свой факел в костер. Затем вскипятил глиняный котелок с
водой, пока та не стала чистой, в то время  как  Шетра  усадила  человека  у
огня. Она схватила его голову, чтобы силой влить в его рот вино.
   От холода его тела у нее на пальцах образовались волдыри.
   Она и Гирим обвязали свои руки полотенцами, после чего положили  человека
у костра и освободили его от лохмотьев  одежды.  Затем  вымыли  его  горячей
водой. Когда он был чист, Лорд Шетра  достала  глиняный  кувшин  с  лечебной
грязью и помазала ею самые страшно выглядящие его раны.
   Сквозь  дождь  пробился  рассвет.  В  его  свете  Стражи  Крови   увидели
результаты действия Лордов. Кожа человека  стала  выглядеть  как  на  трупе.
Лечебная грязь была бессильна на его ранах. Холод, заключенный в  его  теле,
по-прежнему оставался.
   Но он все же дышал и моргал. Когда Лорды накрыли его и подняли в  сидячее
положение, он зажмурился, и вода начала вытекать из  него,  как  слезы.  Она
стекала у него по щекам и образовывала льдинки на бороде.
   - Клянусь Семью! - простонала Лорд Шетра. - Он мертв, и все-таки он  жив.
Что же с ним сделали?
   Лорд Гирим не ответил.
   Через некоторое время Корик сообщил Стражам Крови:
   - Это  Хоэркин,  вохафт  Боевой  Стражи.  Он  командовал  первым  Дозором
десятого Боевого Дозора. Высокий Лорд послала его отряд попытаться пробиться
в Прибрежье к великанам.
   - Да, - пробормотал Гирим. -  Я  помню.  Когда  его  Дозор  не  вернулся,
Высокий  Лорд  послала  Каллендрилла  и  Аматин  сделать  попытку   пересечь
Сарангрейвскую Зыбь. Двадцать один воин - вохафт Хоэркин и его Дозор  и  все
потерялись, а Каллендрилл и Аматин  не  нашли  никаких  следов.  Лорд  Шетра
обратилась к человеку. - Хоэркин! Вохафт  Хоэркин!  Ты  меня  слышишь?  Я  -
Шетра, супруга Вереминта, Лорд Совета Ревлстона. Я заклинаю тебя - говори.
   Сначала Хоэркин не отреагировал. Затем челюсть его  зашевелилась,  и  изо
рта послышался тихий звук.
   - Я ахамкара, Дверь. Я послан...
   Голос его вплетался в поток его слез.
   - Послан? Дверь? - воскликнула Шетра. - Хоэркин, говори же!
   Вохафт, казалось, не слышал. Он сидел молча, и слезы образовывали гроздья
льдинок на его бороде.
   Тогда Лорд Гирим скомандовал:
   - Ахамкара, отвечай!
   Хоэркин сделал глотательное движение и заговорил.
   - Я ахамкара, Дверь. Я послан нести свидетельство того...
   Он запнулся, но через мгновение продолжил.
   - Я послан нести свидетельство падения великанов. За всех  Стражей  Крови
Корик сказал:
   - Ты лжешь! - А Лорд Шетра подскочила к Хоэркину. Не обращая внимания  на
боль, она сжала руками его лицо и закричала: "Презирающий!"
   Он издал крик и вырвался из ее рук. Уткнувшись лицом в бревна  плота,  он
зарыдал как ребенок.
   В ужасе Шетра отступила назад. Она ждала, стоя рядом  с  Лордом  Гиримом.
Прошло много времени, прежде чем Хоэркин зашевелился. Он снова сел в прежнее
положение. Слезы все еще стекали ему на бороду.
   - ...падения великанов. Их  было  трое,  братьев  по  рождению.  Знамение
конца. Теперь они служат Губителю Душ, Сердцу Сатаны.
   Он снова остановился.
   Спустя мгновение Корик сказал:
   - Этого не может быть. Это невозможно. Великаны Прибрежья - это горбратья
Страны.
   Хоэркин не отвечал. Уставившись взглядом в бревна плота, он сидел подобно
трупу. Но вскоре он заговорил снова.
   - ...служат Презирающему. Одного из них зовут Душераздиратель, другого  -
Кулак Сатаны, а третьего пока не величают.
   Он еще раз сделал глотательное движение.
   - Они трое - Опустошители.
   Некоторое время вся миссия сохраняла молчание. Лорд Гирим  и  Лорд  Шетра
пытались принудить Хоэркина сказать еще что-то. Но он оставался за пределами
их воздействия и молчал.
   Наконец Лорд Шетра сказала Гириму:
   - Как тебе его слова? Какой во всем этом ты видишь смысл?
   - Я слышу правду, - сказал Лорд Гирим. - Знамение конца.
   Корик сказал:
   - Нет. Во имя Клятвы, это невозможно.
   Лорд Гирим быстро ответил:
   - В этих краях ваша Клятва бессильна.
   Его укор был справедлив. Стражи  Крови  не  остались  безразличны  к  его
словам. Корик больше ничего не сказал. Но Лорд Шетра проговорила:
   - Я согласна с Кориком. Это выше моих возможностей поверить - думать, что
Опустошитель может подчинить великана. Если сил а Презирающего  так  велика,
то почему он не поработил великаном в прошлом?
   Лорд Гирим ответил ей:
   - Это правда, что Опустошители не достаточно  могущественны.  Но  они  не
поддаются объяснению. И сейчас Лорд Фаул обладает могуществом Камня Иллеарт.
Во время Старых Лордов было не так.  Возможно,  что  Опустошители  и  Камень
вместе...
   - Гирим, мы говорим о великанах! Если к ним пришла такая беда, они  могли
бы послать нам весточку.
   - Может быть, - сказал Лорд Гирим. - Смотря как это было сделано.
   - Сделано?
   - Смотря как они были предупреждены. Что произошло с ними?
   - С ними? - сказала  Лорд  Шетра.  -  Задай  более  близкий  вопрос.  Что
произошло с Хоэркином? Что произошло с нами?
   - Это действия в духе Презирающего. Во время битвы у настволья Парящее  -
нам рассказывали - он навел такую порчу на Ллауру и  ребенка  Пьеттена,  что
они стали помогать разрушать то, что они любили.
   - Они были использованы, чтобы завлекать в ловушку. Гирим, мы завлечены в
ловушку!
   Не дожидаясь ответа, она подскочила к корме плота, просунула посох  между
бревнами и начала свою песнь. Сила заструилась через железное дерево, сквозь
дождь плот устремился к берегу. - Присоединяйся ко мне, - позвала она  Лорда
Гирима. - Нам надо спасаться бегством отсюда!
   Лорд Гирим устало поднялся на ноги. - В битве у настволья Парящее ловушка
была и без Ллауры и Пьеттена. Они  не  были  необходимы,  а  были  оставлены
только для насмешки, из высокомерия. - Когда он говорил, дыхание  у  него  в
груди стеснилось. Мускулы на шее напрягались при каждом вдохе.
   Стражи Крови тоже стали дышать с трудом.
   Через несколько мгновений Гирим упал на колени, хватаясь руками за грудь.
Лорд Шетра при каждом вдохе с трудом ловила воздух.
   Дождь, который падал на реку, казалось, не вызывал ни звука.
   Затем вохафт Хоэркин поднялся на ноги. С его губ сорвался стон боли. Звук
был  ужасен.  Голова  его  откинулась  назад,  стон  перерос  в  крик,  стал
пронзительным.
   Это был тот же самый крик, что  вызвал  панику  у  ранихинов.  Корик  был
первым из Стражей Крови, кто снова  обрел  свою  силу.  Он  тут  же  сбросил
вохафта с плота.
   Хоэркин утонул как камень. Голос немедленно затих.
   Но густота  воздуха  продолжала  увеличиваться.  Воздух  сжимался  вокруг
миссии как кулак.
   Лорд Гирим с трудом  встал  на  ноги.  И  сказал,  задыхаясь,  Доару:  Ты
выбросил его огонь? Костер Хоэркина?
   - Нет, - сказал Доар. - Он сам потух, когда я до него дотронулся.
   - Клянусь Семью! - сказал Гирим. - Это ты! Страж Крови! А не ранихин! Эта
злая сила чувствует тебя - чувствует могущество Клятвы! Страж  Крови  ничего
не ответил. Клятва не была чем-то, что можно постичь или отвергнуть.
   Но Лорд Шетра была удивлена. Ее сила уходила куда-то с плота.
   По команде Корика четверо Стражей Крови взялись за шесты и начали толкать
плот к северному берегу Теснистого Протока. Он хотел встретить нападение  на
земле, если это еще возможно. Поручив движение плота этим Стражам Крови,  он
призвал остальных на защиту Лордов. И  в  этот  момент  река  взорвалась.  В
молчании вода взмыла вверх, завертела плот в воздухе, перевернула его.
   После этого взрыва черное щупальце высунулось  из  воды.  Извиваясь,  оно
скрутилось и обхватило Лорда Шетру.
   Большая часть Стражей Крови нырнули сразу же при опрокидывании плота.  Но
Силла и Лорда Гирима накрыло плотом сверху.
   С Преном и Туллом Корик поплыл к месту, где утащило Лорда Шетру.
   Но черная вода делала их слепыми, они не смогли  ничего  увидеть,  ничего
найти. Казалось, у реки не было дна.
   Корик принял решение. В его руках была  миссия  в  Прибрежье.  Тоном,  не
допускающим возражений, он приказал Стражам Крови выбираться  из  Теснистого
Протока.
   Вскоре он стоял на северном берегу на краю зарослей. С ним  была  большая
часть Стражей Крови. Силл и Лорд Гирим были здесь же.  Лорд  не  был  ранен,
Силл защитил его от падающего плота.
   Ниже по реке двое Стражей Крови шестами подгоняли к  берегу  плот,  в  то
время как двое других ныряли за припасами всей группы.
   Не было никаких признаков Серрина и Лорда Шетры.
   Гирим надрывно кашлял - он наглотался гнилой  воды,  -  но  усилием  воли
встал на ноги и, задыхаясь, произнес: "Спасите ее!"
   Однако Стражи Крови не сделали никакого движения, чтобы повиноваться ему.
Им была поручена миссия в Прибрежье, и они знали, что Серрин был еще жив. Он
призвал бы их на помощь, если бы риск  соответствовал  цене,  которую  нужно
было заплатить.
   - Я бы попытался, - Гирим тяжело дышал. - Но я не умею  плавать.  О,  все
бессмысленно! - Он содрогнулся. Затем  широко  раскинул  руки  и  крикнул  в
дождь:
   - Шетра! - Стрела энергии ударила из его посоха вниз в воду, на дно реки.
Затем он рухнул на руки Силла.
   Казалось, его попытка имела успех. Река вокруг того места,  где  скрылась
Шетра, начала кипеть. В беспорядочном движении  появились  сгустки  крови  и
куски черной плоти.  От  течения  стал  подниматься  пар.  Глубоко  в  водах
Теснистого Протока были слегка заметные вспышки голубого огня.
   Затем землю сотряс громовой  удар.  Река  в  муках  зашипела.  И  густота
воздуха развеялась. Ее вымыло, как будто бы смыло Сарангрейвом.
   Стражи Крови знали, что Серрин мертв. На  поверхность  выплыл  лишь  один
знак борьбы Лорда Шетры. Первым это увидел Пориб и  нырнул  в  реку  забрать
его. В молчании он вложил его в руки Лорда Гирим - посох Лорда Шетры.
   Между окованными металлом концами он был весь изъеден и прожжен.
   Когда Лорд Гирим схватил его, он сломался как лучинка.
   Лорд освободился из рук Силла и сел у дерева. По его щекам открыто бежали
слезы, он прижимал к груди обломки посоха Лорда Шетры.
   Но опасность вовсе не была уничтожена. Верный своей Клятве, Корик  сказал
Лорду:
   - Подстерегатель не погиб. Он только отбит здесь. Мы  должны  пробиваться
дальше.
   - Дальше? - спросил Гирим. - Пробиваться? Шетра мертва. Как я  могу  идти
дальше? Я с самого начала боялся,  что  ваша  Клятва  и  была  тем  голосом,
который слышит зло Сарангрейва. Но я ничего не сказал. - В его  словах  была
горечь. - Я надеялся, что вы бы сказали об этом, если бы мои  опасения  были
справедливы.
   И снова Стражи Крови не ответили. Они  не  могли  точно  без  ошибки  или
сомнения  сказать,  что  Подстерегатель  был  настороже  именно   из-за   их
присутствия. А такая обильная демонстрация силы могла  на  самом  деле  быть
вовсе не тем, чем казалась. Из уважения к горю Лорда Стражи  Крови  оставили
его в  одиночестве,  а  сами  в  это  время  занялись  подготовкой  плота  к
дальнейшей дороге.
   Стражи Крови смогли спасти шесты и пищевые запасы, большую часть клинго и
прутьев лиллианрилл, но ничего из одежды и одеял. Сам плот остался целым.
   Затем Корик обратился к  Раннику,  Прену  и  Порибу,  обязав  их  донести
сообщение от миссии Высокому Лорду  Елене.  Все  трое  приняли  задание  без
вопросов, но прежде чем отправиться в поход на запад подождали  пока  миссия
не продолжит путь.
   Когда все было готово, Корик и Силл  подняли  под  руки  Лорда  Гирима  и
понесли его как ребенка к берегу, к плоту. Он выглядел так, будто  ему  было
очень плохо. Видимо, та вода, которой он наглотался, вызвала болезнь.  Когда
Стражи Крови  столкнули  шестами  плот  в  течение  Теснистого  Протока,  он
пробормотал самому себе: "Это не конец. Чтобы  окончательно  усмирить  тебя,
еще будут боль и смерть. Гирим, сын Хула, ты трус".  Затем  миссия  отплыла.
Ранник,  Прен  и   Пориб   отправились   вместе   обратно,   через   заросли
Сарангрейвской Зыби.

***

   Костер превратился в угольки, и без его света Трой не мог ничего видеть -
ничего, что в его воображении могло бы противостоять образам смерти и  горя.
Он знал, что  ему  следовало  бы  сейчас  задавать  Раннику  вопросы,  но  в
обступившей его темноте все они не казались ему важными. Он был  обескуражен
тем, что гибель Шетры произошла уже десять  дней  назад;  она  казалась  ему
слишком недавней для такого отрезка времени. Рядом с ним тихо сидели  Лорды,
как будто они были оглушены или  подавлены;  и  Кавинант  молчал  -  слишком
взволнованный, чтобы говорить.
   Но через некоторое время Елена сказала с дрожью взволнованности в голосе:
   - Ах, Вереминт! Как ты перенесешь все это? - Были видны только ее  глаза,
как угольки догорающего костра. Темнота была как бы сфокусирована на них,  и
в них сверкало выражение непримиримой угрозы.
   Вскоре Морэм тихо запел:

   Смерти приход прокладывает дорогу
   Новой жизни, и дает время для жизни.
   Питай ненависть к умертвлению
   И к убийству, а не к смерти.
   Будь спокойно, сердце,
   Не надо причитаний.
   Храни мир и горе,
   И будь спокойно.

Глава 15
Ревлвуд

   К исходу шестого дня компания Высокого Лорда достигла лосраата.
   Последние несколько лиг дорога постепенно  спускалась  вниз,  в  низинную
часть Тротгарда; и по мере того как солнце  погружалось  за  Западные  горы,
всадники вступали в широкую Долину Двух Рек.
   Рилл и Ллураллин сходились здесь вместе в виде широкой Л  и  сливались  в
узкой оконечности долины, слева от всадников. Река Ллураллин, которая  текла
сюда почти точно с востока, порождалась чистыми ручейками  высоко  в  грубых
скалах  гор  за  Ущельем  Стражей,  и  имела  силу  чистоты,   сохранявшейся
неоскверненной всею той кровью с раскромсанной плотью и искореженной землей,
которой ранее изобиловал Кураш Пленетор.
   Теперь, спустя многие поколения после Осквернения, она  текла  с  той  же
безупречной кристальностью, которая дала ей  ее  древнее  имя  -  Ллураллин.
Через долину от них  текла  река  Рилл,  южная  граница  Тротгарда.  Подобно
Маэрлю, Рилл тоже стал значительно лучше благодаря работе поколений  Лордов.
И воды, которые текли из Долины Двух Рек, уже не заслуживали названия Серой.
   В центре долины, в середине широкой речной Л, стоял Ревлвуд, город-дерево
лосраата.
   Он  представлял  из  себя  необъятный,  чрезвычайно  разросшийся  баньян.
Взращенный и усиленный новыми знаниями Второго Завета и Посохом  Закона,  он
вырос сначала до высоты  могущественного  дуба,  затем  пустил  ветви-корни,
толстые как  тропинки  и  прочные  как  стальные  тросы,  -  ветви,  которые
укоренились и на которых сформировались новые  стволы  с  новыми  ветвями  и
новыми корнями - и так разрастался по долине,  пока  его  центральный  ствол
самого первого дерева не стал окружен шестью другими, и все не проросли один
в другой, стали частью друг друга, плоды одного семени.
   Когда эти семь стволов образовались, те, кто формировал  это  дерево,  не
допустили, чтобы остальные свисающие ветви достигали земли, а  вместо  этого
сплетали ветви, образуя комнаты и  залы  -  дома  и  учебные  помещения  для
Изучающих и учителей лосраата. Три из внешних деревьев были  сплетены  таким
образом до того, как их корни достигли почвы, и теперь их стволы заключали в
себе полости достаточно большие, чтобы быть  библиотеками  и  торжественными
залами. На акрах земли под деревом, в его укрытии, находились сады и опытные
поля, тренировочные площадки для Изучающих как раздела Посох, так и  боевого
учения. А выше основного массива  ветвей  дерева  более  мелкие  ветви  были
направляемы и формируемы для создания защищенных жилищ и открытых площадок.
   Ревлвуд был  растущим  городом,  обильно  питаемым  плодородными  землями
Тротгарда; и лосраат был  полон  более,  чем  когда-либо  прежде.  Хранители
Учения и ученики Посоха и боевого учения выполняли в  городе  всю  работу  -
приготовление пищи, сельхозработы, пасли стада, убирали территории - но  они
были не единственными его жителями. Чтобы заботиться о самом  дереве,  нужна
была целая группа мастеров учения лиллианрилл.  И  посетители  стекались  со
всей Страны. Поселения Страны посылали своих претендентов  искать  знания  у
Хранителей Учения; гравлингасы использовали Ревлвуд как  базовый  лагерь,  с
которого они обычно посещали каменные сады. А Лорды работали здесь, выполняя
свое обещание Стране.
   Когда всадники посмотрели на него с высоты склона, его  глянцевые  листья
отражали оранжево-красные лучи заходящего солнца так, что казалось, будто он
гордо  пылает  над  тенями  уже  наступающих  в  долине  сумерек.   Компания
приветствовала   этот   вид   радостными   возгласами.   Подбадривая   коней
похлопыванием пятками, они  галопом  спустились  со  склона  к  броду  через
Ллураллин.
   Когда Ревлвуд еще только рос, Лорды задумались над его защитой.
   Они сделали в долине только два брода, по одному через каждую реку. И эти
броды были опускаемыми под воду;  перед  тем  как  ими  воспользоваться,  их
следовало поднять. Все из компании Высокого Лорда, за исключением Кавинанта,
имели необходимые для этого знания и умения,  так  что  Трой  был  несколько
удивлен, когда Елена остановилась на берегу и сурово велела  Треллу  открыть
брод. Трой знал, что она оказывает этим честь  гравлингасу,  но  не  понимал
почему. Этот ее поступок углублял загадку Трелла.
   Не отвечая на ее взгляд, Трелл спешился и подошел  к  берегу  Ллураллина.
Сначала казалось, что он не знает секрета брода. Трой знал несколько быстрых
заклинаний на странном языке и два жеста, служившие  для  поднятия  дна,  но
Трелл не воспользовался этим. Слегка склонив голову, он стоял на берегу так,
словно проводил церемонию представления себя этому глубокому потоку, и начал
петь громкую непонятную песнь.
   Остальные из компании наблюдали за ним, застыв в молчании.  Трой  не  мог
понять слова песни, но почувствовал эффект. Это были древние  тайные  глухие
звуки, как будто их пела каменная порода на дне долины. На миг они вызвали у
него желания плакать.
   Но вскоре пение Трелла прекратилось. В молчании он поднял руки и каменное
дно брода поднялось. Течение реки не перекрывалось им, а пропускалось  через
многочисленные  щели.  Спустя  короткое  время  брод   уже   был   готов   к
использованию - он был уже сухим, как будто никогда не затоплялся водой.
   Держа голову все так же наклоненной, Трелл  снова  оседлал  свою  лошадь.
Когда последняя лошадь пересекла реку и вся  компания  оказалась  в  долине,
брод скрылся сам собой, без каких-либо обычных для этого заклинан