росы. Ты склоняешь меня к длинным речам.
   Хотя я думаю, что если бы я мог ответить коротко, ты бы не  был  мне  так
нужен. - Но Кавинант не смягчился, и после паузы Морэм сказал:
   - Ну, хорошо, я не могу отказать тебе в ответе. Но пойдем - там нас  ждет
еда. Давай поедим. Потом я подумаю, какой ответ я могу дать.
   Кавинант отказался. Презирая свой голод, он не  желал  делать  больше  ни
одной уступки в отношении Страны пока не узнал бы лучше, к  чему  это  может
привести.
   Морэм мгновение смотрел на него, а потом ответил размеренным тоном:
   - Если то, что ты говоришь - правда, если Страна и Земля и все не  более,
чем сон, угроза безумия для тебя - даже в  этом  случае  ты  должен  поесть.
Голод есть голод, потребность есть потребность. Как же иначе?...
   - Нет. - Кавинант с трудом отверг эту идею.
   При этом золотые блестки ярко вспыхнули в глазах  Морэма,  словно  в  них
отразился жар солнца, и он сказал спокойно:
   - Тогда ответь сам на свой собственный вопрос. Ответь  на  него  и  спаси
нас. Если мы беспомощны и не имеем друзей, то в этом - твоя вина. Только  ты
можешь проникнуть в тайны, которые окружают нас.
   - Нет, - повторил  Кавинант.  Он  осознавал  то,  что  говорил  Морэм,  и
отказался принять это. - Нет, - ответил он на пылкий взгляд  Морэма.  -  Это
уже слишком - считать меня виновным в том, что я  прокаженный.  Это  не  моя
вина. Вы слишком далеко зашли.
   - Юр-Лорд,  -  Морэм  ответил,  отчетливо  выговаривая  каждое  слово.  -
Опасность нависла над Страной. Расстояние для меня не играет никакой роли.
   - Это не то, что я имел в виду. Я подразумевал, что  вы  делаете  слишком
далеко идущие выводы из того, что я сказал. Я не могу сам  формировать  свое
сновидение. Я не управляю, я просто новая жертва. Все, что я знаю - это  то,
что мне говорят.
   То,  что  я  хочу  понять  -  это  почему  ты  стараешься  навязать   мне
ответственность за все это. Что делает вас слабее меня?  У  вас  есть  Посох
Закона. У вас есть учения радхамаэрль и лиллианрилл. Что делает  вас  такими
убийственно слабыми?
   Пыл во взоре Лорда медленно угас. Сложив свои руки так, что его посох был
прижат поперек груди, он грустно улыбнулся. - Твои  вопросы  становятся  все
сложнее и сложнее. Если я позволю тебе продолжать задавать  их,  боюсь,  что
тогда только рассказа великанов будет достаточно  для  ответа.  Прости,  мой
друг. Я знаю, что наши опасности не могут быть возложены на твою голову. Сон
это для тебя или нет - в этом для нас нет разницы. Мы должны служить Стране.
   Теперь я должен тебе напомнить, что учения радхамаэрль  и  лиллианрилл  -
это другой  вопрос,  не  связанный  со  слабостью  Лордов.  Учение  о  камне
радхамаэрль и древесное учение лиллианрилл были сохранены  с  древних  веков
людьми подкамений и настволий. В своем изгнании  после  Ритуала  Осквернения
люди Страны потеряли  много  своих  жизненных  богатств.  Они  были  глубоко
обездолены и могли сохранить только те знания, которые давали им возможность
выживать. Так, когда они вернулись в Страну, они привели с собой  тех,  чьей
работой в изгнании было  сохранение  и  использование  учения:  гравлингасов
радхамаэрля и хайербрендов лиллианрилл. Это именно гравлингасы и хайербренды
делают жизнь деревень цветущей - теплой зимой  и  обильной  летом,  истинной
песней Страны. Учение Высокого Лорда Кевина Расточителя Страны служит совсем
другим целям. Эти знания предназначены для лосраата и Лордов. Времена Старых
Лордов, до того, как Лорд Фаул вступил в открытую  войну  с  Кевином,  сыном
Лорика, были одними из самых доблестных, радостных и полных силы среди  всех
времен Страны.  Учение  Кевина  способно  было  управлять  могущественнейшей
Земной Силой и целомудренно служило Стране. Страна  процветала.  Здоровье  и
веселье наполняло цветущую Страну и сверкающее  земное  сокровище  Анделейна
украшало сердце Страны бесценными лесами и камнями. Это были замечательные в
ремена...
   Но всему  этому  пришел  конец.  Отчаяние  омрачило  рассудок  Кевина,  и
Ритуалом Осквернения он разрушил все то, что  любил,  намереваясь  при  этом
уничтожить и Презирающего.  Однако  перед  этим,  имея  дар  предсказания  и
предвидения, нашел средства спасти многое из силы и красоты. Он  предупредил
великанов и ранихинов, чтобы они могли спастись. Он отослал Стражей Крови  в
безопасное место. И он оставил свои знания  для  последующих  веков  -  так,
чтобы они не могли попасть в дурные или неподготовленные руки. Первый  Завет
он отдал великанам, и когда изгнание людей из Страны закончилось, они отдали
его Новым Лордам, предшественникам этого Совета. В свою  очередь  эти  Лорды
постигли  клятву  Мира  и  передали  ее  всем   людям   Страны   -   клятву,
предохраняющую  от  разрушительной  страсти  Кевина.  И  эти   Лорды,   наши
предшественники, поклялись самим себе и  их  друзьям  в  верности  и  службе
Стране и Земной Силе.
   Теперь, мой друг, ты знаешь о Втором Завете. Оба содержат много знаний  и
много силы, и если овладеть ими, они приведут нас к Третьему Завету. И таким
способом, путем овладения знаниями, мы станем обладать всем Учением  Кевина.
Но мы терпим неудачу - нам не удается  постижение  Учения.  Мы  переводим  с
языка Старых Лордов. Мы изучаем мастерство, обычаи и  песни,  относящиеся  к
Учению. Мы изучаем мир и посвящаем самих себя жизни  в  Стране.  И  все-таки
чего-то недостает. Что-то мы неправильно понимаем - мы не овладеваем учением
в полной мере. Только часть силы этих знаний отвечает нашим  прикосновениям.
И потому мы не можем ничего изучить из других  Заветов  -  а  тем  более  из
Седьмого, который способен пробудить  саму  Земную  Силу.  Что-то,  Юр-Лорд,
что-то такое есть в нас самих, из-за чего мы терпим неудачу. Я чувствую  это
своим сердцем. Нам чего-то недостает. Мы не способны претендовать на власть.
Лорд замолчал, опустив голову, задумавшись, и  его  щека  коснулась  посоха.
Кавинант смотрел на него некоторое время. Теплота солнца и прохлада  ветерка
подчеркивали суровую самооценку Морэма. А сам Ревлстон создавал впечатление,
что его население - карлики.
   Однако искренность и мужественность ответов Лорда придали Кавинанту силу.
Наконец он нашел в себе мужество задать свой самый важный вопрос:
   - Тогда почему я здесь? Почему он позволил вам вызвать меня?
   Разве он не желает обладать Белым Золотом?
   Не поднимая головы, Морэм сказал:
   - Лорд Фаул не готов противостоять тебе.  Дикая  Магия  пока  превосходит
его. Вместо этого он пытается заставить тебя уничтожить самого себя. Я видел
это. - Видел это? - мягко с болью откликнулся Кавинант.
   - В серых видениях я увидел мельком сердце Презирающего. Поэтому я  знаю,
что говорю. Даже сейчас Лорд Фаул полагает, что  его  сила  не  равна  Дикой
Магии. Он не готов еще противостоять тебе.
   Вспомни, что сорок лет тому назад Друл Камневый Червь обладал и  Посохом,
и Камнем. Желая еще больше власти - желая  обладать  всей  вообще  возможной
властью - он старался влиять на тебя такими способами,  которые  Презирающий
не избрал бы - способами, которые были расточительными и глупыми.  Друл  был
безумным. А Лорд Фаул не имел желания учить его мудрости.
   Теперь обстоятельства другие. Лорд Фаул не  растрачивает  свои  силы,  не
идет на риск, если тот не ведет к достижению  цели.  Он  старается  косвенно
заставить тебя исполнять его приказания. И если все подойдет к концу,  а  ты
все еще будешь непобежденным, он будет сражаться с тобой -  но  только  если
будет уверен в победе. А до тех пор он будет стараться склонить твою волю  к
тому, чтобы ты избрал борьбу против Страны, или чтобы ты отказался  защищать
нас, так, чтобы он был бы свободен уничтожить нас.
   Но он сейчас не предпримет ни одного открытого действия против  тебя.  Он
боится Дикой Магии. Белое Золото не связано с  Аркой  Времени,  и  он  будет
пытаться предотвратить его использование  до  тех  пор,  пока  он  не  будет
уверен, что оно будет использовано не против него.
   Кавинант внимал искренним словам Морэма. Презирающий  говорил  ему  много
подобных вещей там, на высоте Смотровой Кевина, когда он впервые появился  в
Стране. Он содрогнулся при недобром  воспоминании  о  презрительности  Лорда
Фаула - содрогнулся и ощутил холод, так, словно сквозь ясный солнечный свет,
сияющий над Ревлстоном, повеяло  сырым  туманом  Зла,  пропитывая  его  душу
ароматом эфира, заполняя его уши низким гулом  -  ниже  грани  слышимости  -
громом лавин. Глядя в глаза Морэма, он знал, что тот говорит  ему  правду  и
отвечает настолько честно, как только может.
   - У меня нет выбора. - Одно это  уже  вызвало  у  него  желание  опустить
голову от стыда, но он заставил себя выдержать пристальный взгляд  Лорда.  -
Мне придется идти этим путем. Даже если это не является  хорошим  ответом  -
даже если безумие не единственная опасность в снах. Даже если бы я  верил  в
эту Дикую Магию. Но я даже не представляю, как использовать ее.
   Сделав над собой усилие, Морэм мягко улыбнулся.  Но  его  угрюмый  взгляд
омрачил эту улыбку. Он твердо смотрел в глаза Кавинанту,  и  его  голос  был
печален, когда он говорил. - Ах, мой друг, тогда что же ты будешь делать?
   У Кавинанта перехватило горло от мягкости неосуждающего вопроса.
   Он не был готов к такому проявлению симпатии. С трудом он ответил:
   - Я буду стремиться выжить.
   Морэм медленно кивнул головой, спустя мгновение повернулся и направился к
выходу из комнаты. Подойдя к двери, он сказал:
   - Я уже опаздываю. Совет ждет меня. Я должен идти.
   Но прежде, чем Морэм ушел, Кавинант окликнул его.
   - Почему не ты являешься Высоким Лордом? - Он пытался этим  найти  способ
поблагодарить Морэма. - Разве тебя не ценят здесь?
   Морэм ответил просто, не оборачиваясь, через плечо:
   - Мое время еще не пришло. - Затем вышел из комнаты, тихо закрыв за собой
дверь.

Глава 5
Дуккха

   Кавинант повернулся и посмотрел на юг от Ревлстона. Ему надо было  многое
обдумать, и непросто было все осознать. Но, казалось, его чувства уже жили в
согласии со Страной. Он мог вдыхать запах урожая на полях к востоку от  него
- они были уже почти готовы к жатве - и  видеть  сочность  спелости  далеких
деревьев. Он чувствовал осень в солнечных лучах,  ласкающих  его  лицо.  Это
ощущение усиливало волнение в его нервах и мешало попыткам ясно осознать все
ситуацию. Ни один прокаженный, думал он мучительно, не один  прокаженный  не
должен иметь даже тень желания жить в таком здоровом мире.
   Однако, он не мог отрицать этого,  его  взволновало  сообщение  Морэма  о
затруднительном положении Лордов. Он был растроган Страной и людьми, которые
ей служили - несмотря на то, что они вынуждали его  так  мало  заботиться  о
себе. С тяжелым сердцем он ушел с балкона и с тоской посмотрел на  поднос  с
едой, который был поставлен для него в центре гостиной. Суп и  тушеное  мясо
источали аромат, напоминая ему как он голоден. Нет. Он не мог позволить себе
сделать еще одну уступку. Голод  был  как  пробуждение  нервов  -  иллюзией,
обманом, мечтой. Он не мог...
   Стук  в  дверь  прервал  его  размышления.  На  мгновение  он   замер   в
нерешительности. Он не хотел ни с кем разговаривать, пока у  него  еще  было
время поразмышлять. Но в то же время он не хотел быть  один.  Страх  безумия
всегда усиливался, когда он был один.
   Продолжая движение, не оборачиваясь, он с горечью бормотал себе  под  нос
формулировки, которые вроде бы улучшали его состояние.
   Затем подошел к двери и открыл ее.
   В коридоре снаружи стоял Хайл Трой.
   Он был в той же одежде, которую Кавинант видел на нем  до  этого,  крепко
сидящих солнцезащитных очках, и  снова  улыбка  на  его  губах  была  слегка
таинственной и извиняющейся. Острое болезненное чувство тревоги появилось  в
горячей от волнения крови Кавинанта. Он старался не думать об этом человеке.
   - Пойдем со мной, - сказал Трой. В его властном голосе был слышен приказ.
- Лорды сейчас заняты тем, что тебе  следовало  бы  видеть.  Кавинант  пожал
плечами, чтобы  скрыть  дрожь  в  них.  Трой  был  ему  врагом,  и  Кавинант
чувствовал это. Но он уже сделал выбор - тогда, когда открыл дверь. Он смело
шагнул в коридор.
   В коридоре он увидел Баннора, который стоял и наблюдал за его дверью.
   Хайл Трой пошел быстро и уверенно, широким шагом. Но Кавинант  повернулся
к Стражу Крови. Баннор встретил его взгляд кивком  головы,  некоторое  время
они смотрели друг  другу  в  глаза.  Плоское,  смуглое,  непроницаемое  лицо
Баннора нисколько не  изменилось;  Кавинант  не  заметил  никаких  признаков
старения. Выглядя расслабленным и податливым, Страж  Крови  в  то  же  время
излучал физическую силу, ощутимую компетентность, которые пугали и принижали
Кавинанта, и все-таки Кавинант почувствовал что-то грустное в  недоступности
Баннора времени.
   Стражи Крови говорили, что им по две тысячи лет.  Они  были  вне  времени
из-за строгой и всепоглощающей Клятвы служения Лордам, в то  время  как  все
люди, которых они когда-то  знали  -  включая  великанов  и  Высокого  Лорда
Кевина, который вдохновил их на принесение Клятвы превратились в пыль.
   Глядя сейчас на Баннора, с его  отчужденным  выражением  лица,  с  босыми
ногами  и  в  короткой  коричневой  тунике,  Кавинант  внезапно   интуитивно
почувствовал, что его  предыдущее  подсознательное  восприятие  прояснилось.
Сколько раз Баннор спасал его жизнь?  Он  не  смог  этого  вспомнить  сразу.
Неожиданно он почувствовал уверенность, что  с  высоты  своего  невероятного
двухтысячелетнего опыта , лишенный непредвиденной  силой  его  Клятвы  дома,
сна, смерти, любимых существ, Баннор мог достигнуть знания, которое было так
необходимо Кавинанту.
   - Баннор... - начал он.
   - Да, Юр-Лорд. - Голос Стража Крови был таким же бесстрастным,  как  само
время.
   Но Кавинант не знал, как спросить; он не знал как выразить  свою  просьбу
словами так, чтобы они не выглядели нападками на невероятную верность Стража
Крови. Вместо этого, он пробормотал: "Итак, мы снова вернулись к этому же".
   - Высокий Лорд избрала меня смотреть за тобой.
   - Пойдем, - властно позвал Трой. - Тебе следует это видеть.
   Кавинант еще некоторое время не  обращал  на  него  внимания.  Он  сказал
Баннору:
   - Я надеюсь, этот раз будет лучше, чем  прошлый.  -  Затем  повернулся  и
пошел по коридору вслед за Троем. Он знал, что Баннор следует за ним  сзади,
хотя  Страж  Крови  шел  совершенно  бесшумно.  Хайл  Трой  нетерпеливо  вел
Кавинанта вглубь сквозь все уровни Твердыни.  Они  быстро  миновали  залы  с
высокими сводами, сквозные коридоры и спускались вниз по лестницам, пока  не
достигли места, которое Кавинант узнал: одна  из  длинных  круговых  галерей
святилища, где обитатели Ревлстона собирались на вечернюю службу.  Вслед  за
Троем он прошел через одну из многих дверей на балкон, с которого открывался
вид в огромный круглый зал. В  этом  зале  было  семью  таких  же  балконов,
вырезанных в  стенах,  плоский  пол,  с  возвышением  на  одной  стороне,  и
куполообразный очень высокий потолок над балконами, такой высокий,  что  его
нельзя было увидеть. Святилище было темным, свет исходил только  от  четырех
факелов лиллианрилл, установленных вокруг возвышения. Баннор  закрыл  дверь,
прекратив доступ света,  исходящего  из  наружного  коридора,  и  в  темноте
Кавинант ухватился за перила, чтобы быть в безопасности перед глубиной этого
зала. Он стоял на высоте нескольких сот футов над помостом.
   Балконы были почти пусты. Было совершенно ясно, что та церемония, которая
должна  будет  здесь  произойти,  не  предназначалась  для  всего  населения
Ревлстона.
   Девять Лордов уже были на помосте. Они стояли по кругу, обращенные друг к
другу лицами. Факелы освещали их спины, и лица их были в тени.  Кавинант  не
мог разглядеть их черты. - В этом виноват ты, - решительно прошептал Трой. -
Они уже все испробовали. Ты  пристыдил  их  и  вынудил  на  это.  К  помосту
направились два Стража Крови, несущие какую-то фигуру.
   Кавинант  сразу   же   узнал   искалеченного   вейнхима.   Дуккха   слабо
сопротивлялся, но он не мог помешать Стражам Крови поставить себя  в  центре
круга, образованного Лордами.
   - Они собираются сломить власть камня Иллеарт над ним, - продолжал  Трой.
- Это рискованно. Если это не удастся, она может распространиться на  одного
из них. И они будут слишком истощены, чтобы сопротивляться этому.
   Ухватившись за перила двумя руками, Кавинант наблюдал  за  сценой  внизу.
Два Стража Крови оставили сжавшегося дуккха в центре  и  отступили  к  стене
святилища. Лорды долго стояли молча, сосредоточиваясь,  готовя  себя.  Затем
они подняли головы, твердо поставили свои посохи  перед  собой  на  камне  и
начали петь. Их песнь отдалась эхом в святилище так, словно мрак под куполом
зазвучал сам по себе. Они казались маленькими в огромном зале, но  звуки  их
песни мощно поднимались вверх, наполняя воздух властью и осмысленностью.
   Когда эхо затихло, Трой шепнул Кавинанту:
   - Если что-нибудь здесь будет не так, виноват в этом будешь ты.
   Я знаю, сказал Кавинант сам себе отрешенно. Я и так виноват во всем,  что
здесь происходит.
   Когда наконец в святилище вновь стало тихо, Высокий  Лорд  Елена  сказала
чистым голосом:
   - Дхармакшетра вейнхим, если ты  можешь  выслушать  нас  несмотря  на  ту
несправедливость, которую тебе причинили слушай. Мы ищем  способ  отстранить
власть  Камня  Иллеарт  от  тебя.  Пожалуйста,  помоги  нам   сопротивляться
Презирающему. Дуккха, слушай!
   Вспомни о здоровье и надежде и не поддавайся этой болезни.
   Лорды одновременно подняли свои посохи.
   Пальцы Троя протянулись из темноты и схватили руку  Кавинанта  чуть  выше
локтя.
   Воскликнув вместе "Меленкурион абафа!", Лорды ударили одновременно своими
посохами о камень. Металлический звон, похожий на лязг  щитов,  разнесся  по
святилищу,  и  голубой  огонь  Лордов  вспыхнул  из-под  прижатых   к   полу
наконечников посохов. Синее пламя жарко  разгорелось,  затмевая  собой  свет
факелов. Но Посох Закона был ярче их всех, ослепительно сверкая, как  стрела
молнии. Низкий звук, похожий на порывы далекого штормового ветра, исходил от
огня посохов. Один из посохов Лордов медленно наклонился к голове дуккха. Он
постепенно опускался, а затем замер с пламенем  на  его  конце  над  головой
вейнхима, словно в этом месте огонь встретил сопротивление. Лорд,  державший
посох, надавил вниз, воздух между черепом дуккха и посохом воспламенился,  и
все пространство загорелось. Но огонь там был зеленого света,  как  холодный
изумруд, и он поглощал голубую энергию огня посоха.
   Пальцы Троя вцепились как клещи в плоть руки Кавинанта.  Но  Кавинант  не
чувствовал этого.
   При виде зеленого огня Лорды запели суровую неблагозвучную  песнь,  слова
которой Кавинант не понимал. Их голоса с силой бились о зелень, и порывистый
ток  воздуха  от  их  энергии  поднимался  вверх.  А  сквозь  голоса  Лордов
пробивались нечленораздельные вопли вейнхима дуккха.
   Один за другим Лорды добавили пламя своих посохов к борьбе, происходившей
над  головой  дуккха,  до  тех  пор,  пока  только  Посох   Закона   остался
неприсоединившимся. По мере того как новая энергия  добавлялась  к  зеленому
пламени,  звук  сильного  голода  и  ломающихся  костей  распространился  по
воздуху,  и  гибельное  изумрудное  пламя  разгоралось  с   большей   силой,
распространяясь как кристаллический  ледяной  ад  чтобы  сражаться  с  силой
Лордов. Внезапно факелы лиллианрилл погасли, словно их  задул  очень  резкий
порыв ветра.
   Затем зазвучал голос Высокого Лорда, заглушая песню Лордов.  "Меленкурион
абафа! Дьюрок минас милл кабаал!" Она замахнулась, и со  всей  силой  внесла
Посох Закона на место противоборства.
   На мгновение сила ее атаки соединила борющиеся  огни  вместе.  Голубой  и
зеленый слились воедино и поднялись над кругом Лордов, пожирая друг друга  и
рыча,  как  сжигае