уешься кольцом из белого золота?
   Дыхание Кавинанта с хриплым  шипением  вырывалось  из  потрескавшихся
губ. Он смотрел невидящим взором на мерцавшее марево  и  медленно  качал
головой.
   - Кольцо  из  белого  золота,  -  молил  его  Сандер.  -  Подними  на
поверхность воду, иначе ты погибнешь!
   Вода. Жужжащая мысль сложила свои надкрылья вокруг этого слова, но ей
не  удалось  поднять  его  к  прохладным  небесам.   Кавинант   не   мог
сосредоточиться.  Он  использовал  дикую  магию  только  для  борьбы   и
уничтожения, и вряд ли такая сила могла служить панацеей от жары  и  бед
раскаленной пустыни.
   Сандер и Линден смотрели на него как на свою  последнюю  надежду.  Но
они ошибались, принимая его за всесильного мага. В принципе  он  мог  бы
сделать ради них попытку, однако она ни к чему бы не привела - по многим
и многим причинам.
   Мучительно  медленно,  словно  собирая  себя  по   костям,   Кавинант
передвинулся вперед, встал на колени и затем поднялся на ноги.
   - Юр-Лорд!.. - запротестовал гравелинг.
   - Я не знаю, как выполнить ваше желание, - прошептал  Кавинант.  -  Я
больной человек и не могу видеть того, что видишь ты, Линден Эвери.  Мне
неподвластна сила, о которой мечтает Сандер...
   Земля надвинулась на него,  но  он  придавил  ее  ногами,  вцепившись
пальцами в знойное марево и красный туман.
   - Я не знаю, как поднять грунтовые воды. Для этого необходима  Земная
Сила... И Лорд, который бы ею управлял.
   Земная Сила иссякла. Лорды исчезли  в  далеком  прошлом.  У  него  не
осталось достойных слов, чтобы выразить свое отчаяние.
   - Я ничего не могу сделать. Простите меня!  Сандер  застонал.  Однако
его печаль длилась  лишь  мгновение.  Покорно  приняв  удар  судьбы,  он
вздохнул и вытащил нож.
   - Ладно. Мы все равно добудем воду. - На его  лице  появилась  кривая
усмешка. - Значит, моя сила больше твоей. Надеюсь, мне удастся  обойтись
малой кровью.
   Он мрачно приставил лезвие клинка к насечке шрамов, которые покрывали
его предплечье. Кавинант дернулся, собираясь остановить его,  но  Линден
оказалась проворнее. Она схватила гравелинга за руку:
   - Нет! Не делай этого!
   Сандер без труда освободился и со злостью спросил:
   - Ты хочешь воды?
   - Только не так!
   Кавинанту припомнились порезы на ладони Нассиса. Он  вздрогнул,  всем
существом отвергая подобную возможность.
   - Вы можете погибнуть от жажды!
   - Лично я не считаю свое положение безнадежным, -  ответил  Кавинант,
едва удерживаясь на ногах. - Во всяком случае, пока.
   - Твой нож недостаточно  чистый,  -  добавила  Линден.  -  Ты  должен
подержать его над огнем, иначе у тебя может начаться заражение крови.
   Сандер закрыл глаза, не желая слушать того, о чем они говорили.
   - Под этим солнцем я переживу вас обоих. - Его челюсти сжевали  голос
до тихого шепота. - О, мой отец! Что ты со мною  сделал?  Твои  слова  о
долге превратили меня в безумца!
   - Не укоряй себя и нас, - хрипло  произнес  Кавинант,  обидевшись  на
гнев гравелинга.  -  Сейчас  мы  слишком  слабы,  чтобы  с  достоинством
ответить на твои упреки. Будь вежлив и дай нам время окрепнуть.
   Глаза Сандера расширились и заблестели. Он выкрикнул проклятие.
   - И ты еще говоришь о вежливости? Ты, который бросал обвинения людям,
чью жизнь совершенно не  понимал!  Хорошо,  отложим  наш  спор  до  того
момента, когда я вырву вас из лап пустынной смерти!
   Он подхватил неуклюжего спутника за поясницу и потащил его в западном
направлении. Линден забежала к Кавинанту с другого бока и  закинула  его
руку на свое плечо. При такой поддержке ему оставалось  лишь  перебирать
ногами.
   Однако солнце не знало жалости. Оно медленно  и  неотвратимо  вбивало
гвозди лучей в тела трех усталых путников.  К  полудню,  провалившись  в
прострацию, Кавинант  повис  на  руках  товарищей.  В  его  ушах  звучал
погребальный звон колоколов. Перед  глазами  на  фоне  дрожащего  марева
плясали юркие черные пятна. Ночь выжидала момент, чтобы  наброситься  на
него. Она кралась по белой земле за узким кругом ясного пространства.  А
потом он снова повалился в пыль.
   Сандер решил устроить привал. Линден чуть не упала  на  Кавинанта,  и
тот едва успел подхватить ее. Сфокусировав взгляд, он осмотрелся  вокруг
и увидел перед  собой  скопление  небольших  остроконечных  скал,  гряда
которых тянулась на запад. Сандер заставил своих спутников  подняться  и
потащил их вперед. Пройдя мимо россыпи огромных  валунов,  они  вошли  в
тень нависающей скалы.
   -  Выступ  создавал  достаточно  длинное  и  широкое  укрытие,  чтобы
приютить трех человек. В благодатной тени пыль и камни источали покой  и
прохладу. Линден и Сандер усадили Кавинанта спиной к скале. Он попытался
лечь, но гравелинг недовольно  заворчал,  а  Линден,  переведя  дыхание,
сказала:
   - Немедленно поднимайся. Если ты заснешь, твое тело потеряет  слишком
много жидкости.
   Он покорно кивнул. Прохлада в тени была относительной; его продолжало
лихорадить  от  жажды.  Тень  не  могла  уберечь  от  жары.   Но   после
безжалостного солнца она приносила  истинное  блаженство.  Его  спутники
сидели  рядом.  Кавинант  прикрыл  глаза   и   позволил   себе   немного
расслабиться.
   Через некоторое время в  остывшую  магму  его  ума  проникли  голоса.
Линден и Сандер беседовали друг с другом. Судя по унылому тону, Линден с
трудом удерживалась,  чтобы  не  заснуть.  Сандер  отвечал  сдержанно  и
угрюмо. Ее вопросы причиняли ему страдания, но он не смел уклоняться  от
них.
   - Скажи, - спросила она его хриплым шепотом, - что жители  подкаменья
будут делать без тебя?
   - Зачем тебе это, Линден Эвери? - Казалось, он не понял ее вопроса.
   - Зови меня Линден. После сегодняшних событий...  Ее  голос  увял,  и
Сандер, помолчав, повторил:
   - Зачем тебе это, Линден?
   - Ты - гравелинг. Что они будут делать без своего вожака?
   - А-а! - Теперь он уловил суть ее вопроса. - Моя роль в жизни деревни
не так уж и велика. Куда важнее потеря Солнечного Камня.  Но  и  она  не
вызовет больших проблем, потому что Заповеди  рассчитаны  на  выполнение
ритуалов без предметов силы. Жители подкаменья очень бережны в отношении
своего уклада. Меня заменит мой ученик. Я уверен, что на рассвете он уже
пролил кровь  несчастной  Калины.  Подкаменье  Мифиль  переживет  потерю
оркреста и позорное бегство прежнего гравелинга. В ином случае я никогда
не совершил бы того, что сделал.
   Помолчав, она тихо спросила:
   - Так, значит, ты не женат?
   - Нет, - ответил он  дрогнувшим  голосом.  Это  объяснило  многое,  и
Линден добавила:
   - Но ты был женат.
   - Да.
   - А что же случилось?
   Закрыв лицо руками, Сандер начал печальный рассказ:
   - По законам моего народа  только  гравелинг  имеет  право  на  выбор
супруги. Наше выживание зависит от детей, и их зачатие  не  отдается  на
риск влечений или  предпочтений.  Тем  не  менее,  по  древнему  обычаю,
гравелингу предоставлена свобода - как награда за его нелегкий труд.
   Выбор моего сердца пал на Аймил, дочь Анест. Анест была сестрой  моей
матери, а мы с Аймил нравились друг другу с детства. После свадьбы у нас
родился сын. Вот почему его назвали Нелибрином, что  означало  "дитя  из
сердца". - Его тон казался таким же безжизненным и  сухим,  как  равнина
под солнцем. -  Он  родился  маленьким  и  слабым.  Однако,  как  и  все
родители, мы считали своего ребенка самым красивым на свете. За двадцать
лунных смен он подрос. И хотя малыш еще не крепко держался на ногах,  он
ходил и бегал по всему нашему дому.
   Потом, в злобный час моей судьбы, Аймил ушибла его  тяжелым  горшком.
Она поворачивалась от очага, а Нелибрин стоял как раз у нее  за  спиной.
Горшок угодил ему в грудь, и удар оказался настолько  сильным,  что  наш
мальчик заболел. Темная опухоль разрасталась в нем, пожирая искры жизни.
   - Гемофилия, - чуть  слышно  прошептала  Линден.  -  О  Боже!  Бедный
ребенок.
   - Когда его смерть стала очевидной и каждый мог увидеть ее  знаки  на
лице малыша, мои соплеменники собрались на суд  и  постановили  принести
Нелибрина в жертву. Мне приказали пролить его кровь на благо деревни.
   Волна отвращения нахлынула на Кавинанта. Он взглянул  на  гравелинга.
Сухость в горле  напоминала  медленное  удушье.  Шум  в  голове  казался
шипением.
   - Они  приказали  тебе  убить  собственного  сына?  -  с  возмущением
спросила Линден. - И что же ты сделал?
   Сандер смотрел на равнину, отравленную Солнечным Ядом. Возможно,  она
походила на его горькую и обездоленную жизнь.
   - Я не мог предотвратить смерть Нелибрина. Пустынное солнце сменилось
чумным. Мы попали в бедственное положение. И тогда, пролив кровь сына, я
поднял воду и напоил подкаменье Мифиль.
   "Эх, Сандер!" - с огорчением подумал Кавинант.
   - А как к этому отнеслась Аймил? - сурово спросила Линден.
   - Смерть Нелибрина свела ее с ума.  Она  хотела  помешать  мне..,  и,
когда у нее ничего не получилось, разум покинул ее. Аймил во всем винила
себя. В порыве отчаяния она...  -  Какой-то  миг  Сандер  не  мог  найти
подходящих слов. Хрипло застонав, он печально  покачал  головой.  -  Она
попыталась покончить самоубийством и нанесла себе смертельную рану.  Мне
пришлось пролить кровь Аймил, чтобы ее смерть не оказалась напрасной для
деревни.
   "И ее тоже? О огонь ада!"  Кавинант  вдруг  понял,  почему  мысль  об
убийстве матери заставила Сандера покинуть свой дом.  Сколько  же  можно
убивать любимых людей?
   - Это не твоя вина, - мрачно сказала Линден. - Ты делал то, что велел
тебе долг. Причиной всех ваших бед является Солнечный Яд.
   Удивившись  страстности,  которая  прозвучала  в  ее  голосе,  Сандер
смущенно отвернулся.
   - Все умирают - мужчины и женщины. Стоит ли их так жалеть...
   Его  униженная  покорность  судьбе   подчеркивала   царившую   вокруг
безжизненность равнины.
   - Что ты еще желаешь знать обо мне? Не стесняйся, спрашивай.  У  меня
нет от тебя секретов.
   Кавинанту хотелось подбодрить гравелинга, но он даже не  представлял,
как это сделать. В таких случаях ему обычно помогали гнев  и  вызывающее
поведение. На всякий случай он попытался отвлечь загрустившего Сандера:
   - Расскажи мне о Нассисе.  -  Слова  с  трудом  проходили  через  его
распухшие губы. - Почему при его убеждениях он решил завести семью?
   Линден с укором взглянула на него. Очевидно, ее раздражали бестактные
вопросы Кавинанта. Однако Сандер оживился. Он буквально вцепился  в  эту
тему, стараясь уйти от скорби и напрасных сожалений.
   - Мой  отец  во  всем  походил  на  Джюса  и  Прассана,  -  устало  и
мечтательно ответил Сандер. - В свое время он был обычным жителем  нашей
деревни. Полубезумный Джюс жил в горной долине у развалин храма, и время
от времени Нассис навещал своего отца, чтобы убедиться в его здравии. По
воле подкаменья юного Нассиса женили на Калине. Они полюбили друг друга,
и можно сказать, что их семья ничем не отличалась от других  супружеских
пар деревни. Но однажды Джюс заболел и начал умирать. Нассиса послали  к
храму, чтобы он привел старика в подкаменье и отдал его в жертву. Однако
тот не вернулся. Умирая, Джюс возложил на него руки, и  пророческий  дар
сумасшедшего отца перешел к его несчастному сыну. С тех пор Нассис  стал
изгоем для нашей деревни.
   Эта потеря опечалила мою мать. Калина страдала  от  того,  что  имела
только одного  сына.  Сотни  раз  она  приходила  в  храм,  умоляя  отца
вернуться или дать ей свою любовь. Но  мать  всегда  приходила  домой  в
слезах и безутешном горе. Боюсь... - Спазм боли заставил его  замолчать.
- Боюсь, что Калина давно искала смерти. Вот  почему  она  бросилась  на
Марида.
   Внимание Кавинанта постепенно перешло  на  окружавший  ландшафт.  Его
взгляд тревожно следил за перемещением теней. Солнце миновало  зенит,  и
граница света подобралась к ногам уставших путников. Вторая половина дня
грозила лишить их прохладного убежища. Кавинант с раздражением подумал о
новых поисках тени под гнетом солнечных лучей. С его губ сорвалось тихое
проклятие.
   Около края  соседней  скалы  темнел  какой-то  предмет.  Его  контуры
подрагивали в волнах знойного  марева,  и  Кавинант  с  трудом  различал
отдельные штрихи. Если это не мираж, то  что?  Неужели  куст?  Но  какое
растение  могло  выдержать  ад  беспощадного  солнца,  когда  все  живое
выгорало дотла и превращалось в сухую пыль?
   Вопрос породил какие-то смутные воспоминания,  но  он  не  уловил  их
сути. Усталость и жажда притупили его ум.
   - Почему это растение не погибло?
   Внезапно он понял, что выражает свои мысли вслух. Его  голос  звучал,
как  песок,  сыпавшийся  на  камень.  Какой  еще  камень?  Он  заморгал,
попытаясь избавиться от пелены в глазах.
   - Там куст.
   Он кивком указал на темное пятно у края  скалы.  Сандер  пригнулся  и
посмотрел в указанном направлении.
   - Это алианта. Такие кусты можно найти где угодно, но чаще всего  они
растут около реки. По какой-то причине Солнечный Яд не действует на них.
Но они смертельно ядовиты.
   Очевидно, эта тема его вообще не интересовала.
   - Ядовиты? - вскричал Кавинант.
   Боль резанула его по губам. Пересохшая кожа лопнула, и по  подбородку
потекла струйка крови.
   "Нет! Только не алианта!" - подумал он.
   Гравелинг протянул ладонь к его лицу, словно  грязные  красные  капли
были драгоценностью. Вспомнив о порезах  Нассиса,  Кавинант  отвел  руку
Сандера в сторону.
   - Ты сказал, что они ядовитые? - повторил он хриплым голосом.
   В былые времена алианта поддерживала его в  пути  чаще,  чем  он  мог
вспомнить.  Если  эти  ягоды  стали  ядовитыми...  От  ярости   у   него
закружилась голова. Если они стали ядовитыми, то Страна обречена  -  она
окончательно потеряла Земную Силу. Неужели Сандер  говорил  правду?  Ему
захотелось ударить гравелинга кулаком.
   - Откуда тебе это известно? Линден толкнула его в плечо:
   - Кавинант!
   - Так написано в Заповедях на-Морэма, - мрачно ответил Сандер.  -  Не
забывай, я - гравелинг. Кому как не мне знать истины Заповедей?
   "Нет! Это просто невозможно!" - Кавинант задыхался от гнева. -  А  ты
сам когда-нибудь ел алианту?
   Сандер с удивлением взглянул на него:
   - Нет!
   - А может, ты знал людей, которые пробовали эти ягоды?
   - Они же ядовитые! Какой глупец будет есть эту отраву?
   - Ад и кровь! - Цепляясь за камни, Кавинант поднялся на ноги. - Я  не
верю тебе! Лорд Фоул не мог разрушить Закон! Если это  ему  удалось,  то
Страна обречена на гибель!
   Гравелинг вскочил, схватил Кавинанта за плечи и свирепо встряхнул:
   - Они ядовитые! Я говорю тебе правду!
   - Нет! - упрямо ответил Кавинант. Сандер нахмурился и, едва сдерживая
себя, одним толчком повалил Кавинанта на землю.
   - Не сходи с ума! - В его голосе чувствовалось  злобное  отчаяние.  -
Там, в подкаменье, вы попросили моей помощи, и ради вас я покинул  отчий
дом. Но ты  при  каждом  случае  отвергаешь  меня  и  мои  советы!  Тебе
захотелось найти Марида. Глупость и безумие! Ты отказался защищаться  от
Солнечного Яда, а потом запретил мне  использовать  кровь,  хотя  я  мог
добыть для нас воду. Все твои действия - это  поступки  сумасшедшего!  А
теперь тебе еще понадобился яд?
   Кавинант попытался встать, но Сандер толкнул его снова.
   - Довольно!  Если  ты  приблизишься  к  алианте,  я  изобью  тебя  до
беспамятства.
   Взгляд  Кавинанта  впился  в  гравелинга,  но  Сандер   не   дрогнул.
Безысходность подталкивала его  к  противостоянию.  Однако  ему  удалось
взять под контроль свои чувства.
   Искоса посматривая на него, Кавинант поднялся и вплотную  приблизился
к Сандеру.  Линден  стояла  позади  гравелинга,  но  он  не  замечал  ее
присутствия.
   - Я не верю, что алианта  ядовитая!  Понимаешь?  -  Повернувшись,  он
неуклюже побрел к кусту.
   Из горла Сандера вырвался  грозный  рык.  Он  бросился  на  Кавинанта
головой вперед, и они растянулись в пыли.  От  удара  в  спину  из  глаз
Кавинанта посыпались искры. Он  пополз  к  скале,  ожидая  новой  атаки.
Однако Сандер больше не нападал. Кавинант  обернулся  и  увидел  Линден,
которая удерживала гравелинга каким-то борцовским  захватом.  Облегченно
вздохнув, он встал и поплелся к кусту.
   У него закружилась голова. Кавинант упал на  колени  рядом  с  чахлым
кустом, лишь отдаленно напоминающим то сочное зеленое растение,  которое
он когда-то знал. На тонких ветках виднелись редкие листья, а среди них,
бросая вызов Солнечному Яду, висели три ягоды размером с чернику. Сорвав
одну из них дрожащей рукой, он стер с нее пыль  и  убедился,  что  ягода
сохранила свой вид и цвет.
   Сандер сбросил с себя ногу Линден и откатился в сторону. Заметив это,
Кавинант набрался мужества и положил алианту в рот.
   - Не ешь ее! - закричал гравелинг.
   Мир, дико вращавшийся перед глазами, внезапно  остановился.  Холодный
сок наполнил рот Кавинанта восхитительным  привкусом  радости  и  покоя.
Волна энергии пронеслась по телу, насыщая его  бодростью  и  силой.  Рот
очистился от горечи пота, а  горло  -  от  пыли.  Жажда  исчезла.  Нервы
трепетали от восторга, которого он не переживал уже десять  долгих  лет.
Он вновь ощутил Земную Силу - дар и квинтэссенцию Страны.
   Сандер и Линден, поднявшись на ноги, наблюдали за ним.
   Из груди Кавинанта вырвалось приглушенное рыдание. Глаза затуманились
слезами облегчения.
   - О милостивый Бог! - прошептал он дрожащим голосом.  -  Земная  Сила
еще жива!
   Линден подбежала к Кавинанту, помогла подняться и  посмотрела  ему  в
лицо.
   - Как ты себя... - прошептала она и судорожно закашлялась.  -  Все  в
порядке? Тебе стало лучше? Я уже вижу разницу. Но почему Сандер  сказал,
что ягоды ядовитые?
   Кавинант не мог сдержать  радости.  Ему  хотелось  обнять  изумленную
Линден, но он позволил себе лишь прикоснуться к ее щеке и убрать упавшую
прядку волос. В знак благодарности за помощь он сорвал  вторую  ягоду  и
протянул Линден:
   - Ешь...
   Она осторожно взяла ее и осмотрела со всех сторон.  В  глазах  Линден
блеснули набежавшие слезы.
   - Это первая частичка Страны, не омраченная Злом, -  прошептала  она.
Ее голос сорвался.
   - Съешь ее, - настойчиво повторил Кавинант. Она сжала зубами ягоду  и
зажмурилась. На ее  лице  появилось  выражение  восхищенного  удивления.
Линден выпрямилась и расправила плечи. Ее улыбка несла в  себе  свежесть
прохладного рассвета.
   Кавинант кивнул, давая понять, что понимает ее чувства.
   - Выплюнь семечко. Может быть, из него вырастет еще один куст.
   Она сжала в пальцах  маленькую  темную  крупинку  и,  благословив  ее
взглядом, бросила на землю. Сандер замер на месте.  Он  стоял,  прижимая
руки к груди, и в глазах его пылала обида. Он понял, что его  всю  жизнь
обманывали - грубо и нагло.
   Кавинант осторожно  сорвал  последнюю  ягоду,  подошел  к  Сандеру  и
протянул ему алианту. Его сердце пело при мысли о том, что  Земная  Сила
жива.
   - Сандер, - произнес он просительно, - в старину эти  ягоды  называли
сокровищем. Земля дарила их тем, кто страдал от голода и жажды. Попробуй
ее, и ты поймешь, какой была Страна.
   Сандер не отвечал. В его глазах сверкали слезы.
   - Алианта - не отрава, - мягко добавила Линден. -  Это  лекарство  от
Солнечного Яда.
   - Съешь ее, - повторил Кавинант. - Мы здесь для того,  чтобы  вернуть
утраченное знание. Для того, чтобы принести людям благополучие и  Земную
Силу. Съешь ее! Не бойся!
   С мучительным усилием Сандер заставил себя говорить. Его  голос  стал
ветром пустыни.
   - Я не хочу тебе верить, Кавинант! Твои слова  перечеркнули  всю  мою
жизнь. Если я узнаю, что алианту можно есть,  мне  придется  признать  и
более страшные вещи. Ты примешься учить  меня,  что  Солнечного  Яда  не
существует! Что вот уже многие века наша борьба за  выживание  не  имела
смысла! Что, проливая кровь людей, я их попросту убивал  -  убивал  ради
прихоти на-Морэма! - Он хрипло вздохнул. - И все же у меня  нет  другого