е  еще  стояла,
когда ее глаза снова начали видеть, стояла прямо  и  окаменело  в  последних
лучах  солнца.  Но  ранихины  не  бегали  больше.  Они  обступили  ее,   они
разглядывали ее, изучали ее с видом принуждения в их глазах,  некоторые  так
близко подошли к ней, что  она  вдыхала  их  жаркое,  влажное  дыхание.  Они
хотели, чтобы она сделала что-то - она могла  чувствовать  настойчивость  их
воли, заставившей ее подавить страх. Медленно,  одеревенело,  безвольно  она
пошевелилась.
   Затем подошла к озеру и испила из него.
   Высокий Лорд внезапно оборвала свой рассказ и  начала  петь  заунывную  и
нагоняющую тоску песню, которая давала выход страсти даже в воздухе  Земного
Корня. По причинам, о которых Кавинант мог только  интуитивно  догадываться,
она  разразилась  "Стенаниями  Лорда  Кевина",  как  если  бы  это  была  ее
собственная личная и неизлечимая погребальная тоска.

   Где сила, которая защитит
   Красоту жизни от гниения смерти?
   Сохранит правду чистой ото лжи?
   Сохранит верность от пятен позора хаоса,
   Который наводит порчу?
   Как мало мы воздаем за Злобу.
   Почему сами скалы не рвутся
   К их собственному очищению,
   Или крошатся в пыль от стыда?

   Пока эхо ее песенной печали затихало над озером,  она  в  первый  раз  со
времени начала своего  рассказа  обратила  внимание  на  пристальный  взгляд
Кавинанта.
   - Любимый, - сказала она низким, волнующимся голосом, - я изменилась -  я
как бы родилась заново. От прикосновения этих вод слепота или незнание моего
сердца  развеялись.  Мой  страх  растаял,  и  я  присоединилась  к  общности
ранихинов. Обретя истинное видение, я поняла - поняла все. Я увидела, что  в
силу их обещания тебе я была доставлена на лошадиный  обряд  Келенбрабанала,
Отца Лошадей - ритуал ранихинов,  передающий  из  поколения  в  поколение  и
сохраняющий  их   великую   легенду,   рассказ   о   величественной   смерти
Келенбрабанала  от  челюстей  Ядовитого  Клыка-Терзателя.  Я   поняла,   что
беспорядочная беготня ранихинов вызывалась разделением печали, ярости, гнева
и безумия от кончины великого Отца.
   Келенбрабанал был Отцом Лошадей, Жеребцом Первого Стада. Равнины Ра  были
его владениями, которые он охранял. Он был вождем  ранихинов  в  их  великой
войне против волков Ядовитого Клыка.
   Но война все продолжалась и продолжалась, и  зловоние  пролитой  крови  и
разорванного мяса становилось болезненным в  ноздрях  Жеребца.  И  тогда  он
пошел к Ядовитому Клыку. Он встал перед Терзателем и сказал:
   - Пусть эта война прекратится. Я чувствую твою ненависть -  я  знаю,  что
тебе требуются жертвы, иначе в своей страсти ты съешь самого  себя.  Я  буду
твоей жертвой. Убей меня, а мои  соплеменники  пусть  живут  в  мире.  Утоли
ненависть на мне, и прекрати войну.
   И Ядовитый Клык согласился. Так Келенбрабанал подставил свою глотку зубам
Терзателя, и был принят землей в своей жертве.
   Но Ядовитый Клык не сдержал слова -  волки  снова  стали  нападать.  А  у
ранихинов не было более такого лидера, и сердца  их  были  разбиты.  Они  не
могли сражаться хорошо. Остатки ранихинов были вынуждены бежать в горы.  Они
не могли вернуться на любимые равнины до тех пор, пока  не  познакомились  с
ранихийцами и с их помощью прогнали  волков.  С  тех  пор  каждое  поколение
ранихинов исполняет этот лошадиный обряд, передавая друг  другу  предание  о
Жеребце - сохраняя память об их гордости за его самопожертвование, и горе их
от его смерти, и гнев их на Злобу, которая предала его. И для этого они пьют
эту мыслеобъединяющую воду и дают выход этой их страсти ровно на один день и
одну ночь. И поэтому когда я испробовала воду из озера,  я  стала  бегать  и
плакать и бушевать вместе с ними в сильной экзальтации, и носилась  так  всю
ночь. Сердцем и разумом, и душой, и всем прочим я поклялась, что всегда буду
бороться за смерть Ядовитого Клыка.
   Слушая  ее,  уставившись  ей  в  лицо,  со  сжатыми  кулаками,   Кавинант
почувствовал себя оплетенным ее тяжелой печалью. Она была женщиной,  которая
предлагала себя ему. Теперь он понял ее страсть, понял опасность, таящуюся в
ней. И ее взгляд, направленный куда-то в другое измерение. Его боязнь  этого
взгляда принудила его заговорить.  Голос  его  разрывался  между  страхом  и
любовью, когда он сдавленно прохрипел:
   - Что я не понимаю, так это - какая же во всем этом польза для Фаула?

Глава 25
Седьмой Завет

   Долгое мгновение Высокий  Лорд  Елена  сидела,  стиснув  Посох  Закона  и
свирепо глядя на него. Фокус ее взгляда снова был где-то в неизвестности,  и
это было словно  ударом  и  наказанием  для  него.  Но  потом  она  казалось
вспомнила, кем он был. Постепенно выражение гнева сошло с ее лица,  уйдя  за
завесу спокойствия. Она опустилась на сиденье лодки. Спокойно, опасливо  она
сказала:
   - И все? Ты спросил, какая польза для Лорда Фаула  во  всем  том,  что  я
сказала тебе?
   Он ответил с беспокойной поспешностью. Невзирая на фактическое  соучастие
с ней, он спешил объясниться, чтобы хотя бы в этом уменьшить  фальшь  своего
положения.
   - Конечно же это так. Ты сама  признала,  что  та  моя  прежняя  порочная
сделка с ранихинами привела к тому, что ты стала тем, кто ты есть. Не говоря
уже и о том, что я сделал с твоей матерью. Конечно же так. Я  думаю,  именно
так он все и планировал. Ты вызвала меня, и мы на пути к Седьмому Завету,  и
я хотел бы знать, что Фаул получит от этого.  Он  не  упустил  бы  подобного
шанса.
   - Это не было его намерением, - ответила она холодно. -  Решение  вызвать
тебя был моим, а не его.
   - Правильно. Но именно так  он  и  действует.  Ведь  что  заставило  тебя
решиться на мой вызов?.. Отложим  пока  в  сторону  тот  факт,  что  я  имею
несчастье носить обручальное кольцо из белого золота и  у  меня  отсутствуют
два пальца. Что заставило тебя принять решение о вызове?  -  Вейнхим  дуккха
дал нам новые знания о могуществе Ядовитого Клыка.
   - Новые знания, как же! - проворчал Кавинант. - Ты думаешь, это произошло
случайно? Фаул  освободил  его.  -  Он  крикнул  слово  "освободил",  и  эхо
повторило его как полное значимости. - Он освободил того бедного страдающего
демона, потому что точно знал, что вы при  этом  будете  делать.  Он  хотел,
чтобы я появился в Стране строго в определенное время, ни раньше, ни позже.
   Важность того, что  он  говорил,  проняла  ее;  она  начала  слушать  его
серьезно. Но голос ее оставался спокойным, когда она спросила:
   - Почему? Как это служит его целям?
   На мгновение он отвернулся от нее и задумался.
   - Откуда мне знать? Если бы знал,  я  мог  бы  как-нибудь  сопротивляться
этому. Если не считать того подозрения, что я могу уничтожить всю  Страну...
- но мрачная внимательность Елены  остановила  его.  Ради  нее  он  набрался
храбрости. - Да посмотри, что  случилось  из-за  меня.  Я  что-то  сделал  с
Криллом Лорика - из-за этого Амоку пришлось раскрыть себя  -  из-за  это  ты
собираешься попытаться достичь Седьмого Завета. Все  происходило  как  точно
рассчитанное по часам. Если бы вы вызвали меня раньше, вы оказались бы перед
знанием, которого совершенно бы не поняли. А если бы  это  случилось  позже,
нас сейчас здесь бы не было мы были бы слишком заняты ужасами войны.
   Что касается меня, - он сглотнул  и  перебрал  в  памяти  обстоятельства,
побудившие его к сделке, - то это был лишь единственный  способ,  которым  я
возможно могу спастись от этой западни. Если бы де ла пошли иначе,  на  меня
было бы куда больше давления -  ото  всюду  -  научиться  пользоваться  этим
кольцом. И Джоан... Но ты  фактически  была  отвлечена  -  твои  мысли  были
направлены к Седьмому Завету вместо использования Дикой  Магии  или  чего-то
подобного. А Фаул явно не хочет, чтобы я научился с пользой применять кольцо
из Белого Золота. Ибо я мог бы использовать это против него.
   Неужели ты не понимаешь этого? Фаул завлек нас сейчас сюда. Он  освободил
дуккха именно для того, чтобы мы были сейчас здесь. У него должна  быть  для
этого причина. Его способ сокрушать людей - через то, на что  они  надеются.
Он заставляет людей осквернять то, что им дорого. Он мучительно осознал, что
этими словами подвергает опасности свою  новую  сделку,  и  потому  закончил
осторожно:
   - Елена, Седьмой Завет может оказаться самым наихудшим  делом  из  всего,
что уже случилось.
   Но у нее уже был готов ответ.
   - Нет, любимый. Я не верю в это. Высокий Лорд Кевин создавал свои  Заветы
в то время, когда его мудрость не была еще затуманена отчаянием. В  них  нет
влияния Ядовитого Клыка. Возможно, Сила Повелевания и опасна, но сама она не
несет в себе злобы.
   Ее предположение не убедило его. Но у него не  было  мужества  спорить  с
ней. Эхо здесь многоголосо подчеркивало даже ничего не  значащие  слова.  Он
сидел, угрюмо разглядывая свои ноги, и  безудержно  чесал  свое  обручальное
кольцо.  Когда  эхо  ее  голоса  стихло  -  когда  лодка,  плавно   скользя,
остановилась - он почувствовал, что потерял шанс на откровенность.
   Какое-то время не прозвучал ни один голос чтобы двигать лодку.
   Кавинант и Елена сидели в тишине, изучая свои собственные мысли. Но потом
Елена заговорила снова. Мягко, почтительно  она  стала  декламировать  слова
"Стенаний Лорда Кевина". Лодка снова плавно поплыла вперед.
   Вскоре судно  миновало  последний  ряд  колонн,  и  Кавинант  вдруг  стал
изумленно   всматриваться   в   открывшийся    им    высокий,    сверкающий,
безмолвствующий водопад. Его верхний край исчезал в тени потолка пещеры,  но
стремительные  потоки,  лившиеся   бесшумно   вниз,   дробили   поверхность,
освещенную ровным скальным светом, на тысячи ярких бликов, так  что  водопад
напоминал каскад пылающих дорогих красных самоцветов. Лодка спокойно  плыла,
ведомая речитативом Елены, к скалам возле одной из сторон водопада, и плавно
скользнула к берегу. Амок выпрыгнул из лодки и стал  ждать  своих  спутников
возле края озера Земного Корня, но они какое-то время не следовали  за  ним.
Они сидели, очарованные блеском и величием водопада.
   - Идем дальше, Высокий Лорд, - сказал юноша. - Седьмой  Завет  близко.  Я
должен довести свое бытие до конца. - Его тон соответствовал  необыкновенной
серьезности его лица.
   Елена слабо покачала головой,  как  бы  вспоминая  о  своих  недостатках,
усталости и отсутствии знаний. И Кавинант прикрыл глаза от приводящих его  в
замешательство бесшумности и сверкания водопада. Затем Морин сошел на берег,
и Елена со вздохом последовала  за  ним.  Охватив  планширы  обеими  руками,
Кавинант выкарабкался из лодки. Когда Баннор присоединился к  ним,  компания
Высокого Лорда оказалась на берегу в полном составе.
   Амок выглядел теперь более рассудительным. Он  казался  повзрослевшим  за
время путешествия на лодке. Лицо его светилось радостью.
   Его губы шевелились, будто он хотел  что-то  сказать.  Но  он  ничего  не
говорил, а лишь бросал короткие взгляды на каждого из своих спутников. Затем
повернулся и странно тяжелой  походкой  пошел  по  направлению  к  водопаду.
Достигнув первых мокрых утесов, он вскарабкался на них и вступил в водопад.
   С широко  расставленными  ногами,  противостоя  весу  падающей  воды,  он
посмотрел на своих друзей. -  Не  бойтесь,  -  сказал  он  из-под  безмолвия
стремительного потока. - Это всего лишь хорошо вам знакомая вода. Могущество
Земного Корня происходит из другого источника. Пойдемте. - С манящим  жестом
он исчез под водопадом. Елена при  этом  стала  суровой.  Близость  Седьмого
Завета наполнила ее лицо. Отметя в  сторону  усталость,  она  торопилась  за
Морином к водопаду.
   Кавинант двинулся  следом  за  ней.  Разочарованный,  утомленный,  полный
непонятного страха, он тем не менее не мог сейчас робеть. Когда Елена прошла
через поток падающей воды и исчезла из виду, он перелез через  нагромождение
каменных глыб и начал пробираться к водопаду. Водяные брызги ударили  ему  в
лицо. Мокрая каменная  поверхность  была  слишком  скользкой  для  него.  Он
продвигался с трудом, но отказался от помощи Баннора. Сдерживая дыхание,  он
вступил в падающую воду, как если бы это была лавина.
   Это привело его почти  в  смятение,  как  бы  придавило  весом  всех  его
иллюзий.  Но  он  смог  противостоять  этому:  когда  водопад  промочил  его
насквозь, заполнил его глаза, рот, уши - он почувствовал прилив энергии. Это
было подобно  невольному  омовению,  очищению,  совершенному  как  последнее
необходимое условие достижения  Силы  Повелевания.  Его  очистило  его  так,
словно бы пыталось вымыть его скелет.  Но  воде  не  удалось  смыть  с  него
ощущение нечистости. Она играла на его обнаженных нервах, но ей  не  удалось
счистить с него  чувство  собственной  непригодности.  Мгновение  спустя  он
медленно двигался в сырой  тьме  за  водопадом.  Дрожа,  он  мотал  головой,
вытряхивая воду из ушей и изо рта. Руки подсказали ему, что он был на ровной
каменной поверхности, но камень казался странным,  одновременно  холодным  и
скользким, будто что-то не давало его ладоням войти в соприкосновение с ним.
Он не видел ничего, не слышал ни шарканья ног, ни шепота спутников.  Но  его
обоняние реагировало очень сильно. Он почувствовал, что воздух  вокруг  него
настолько наполнен силой, что это выметало память о всех  остальных  запахах
из его жизни. Это душило словно зловоние гангрены, жгло словно вонь серы, но
не имело сходства ни с этими, ни с какими-либо другими запахами, которые  он
знал. Это было подобно гладкому  безмятежному  пространству  Земного  Корня,
подобно безмерности освещенной скальным светом каверны, подобно беззвучности
темной  силы  водопада,  подобно   пересмешнику-эху,   подобно   бессмертной
неизменности Меленкурион Скайвейр. Этот запах  отрицал  осознание  бренности
человеческой жизни.
   Это был запах Земной Силы.
   Он не смог больше держаться на ногах, опустился на колени, уперся лбом  в
холодный камень и обнял руками сзади шею.
   Затем он услышал  низкий  гул.  Это  Елена  осветила  окружающее  Посохом
Закона.  Он  медленно  поднял  голову.  От  колючести  воздуха   его   глаза
наполнились слезами, но он все же, мигая и щурясь, осмотрелся.
   Он находился в туннеле, уходящем в  сторону  от  водопада.  Посреди  него
протекал маленький ручеек, шириной менее ярда. Даже в голубом  свете  Посоха
этот поток был таким же красным, как свежая кровь. Он-то  и  был  источником
запаха - источником опасного могущества Земного Корня.  Он  мог  видеть  его
концентрированную силу, власть.
   Перебирая ногами, он стал карабкаться выше, к стене туннеля, желая отойти
как можно дальше от ручья, но его ноги скользили по черному  каменному  полу
словно по льду. Он с трудом удерживал равновесие, но все  же  достиг  стены,
прислонился к ней. Затем посмотрел на Елену.
   Ее взгляд был восторженным, словно от  воодушевления  у  нее  перехватило
дыхание. Чувство восхищения, ликование наполняло ее  лицо,  и  она  казалась
выше, увеличилась в росте. То, как она держала  Посох  Закона  -  как  будто
пламя Посоха поддерживалось  за  счет  ее  внутреннего  огня,  -  напоминало
апофеоз победы. Она смотрела как жрица, предписывающая почитать и  выполнять
ритуалы, исполненные оккультным могуществом силы. Странная двойственность ее
направленного  в  никуда  взгляда  была  вытеснена  экзальтацией  и   дикими
потенциальными возможностями. Все это заставило Кавинанта забыть про едкость
насыщенного могуществом воздуха,  забыть  слезы,  текущие  из  его  глаз,  и
двинуться вперед предупредить ее.
   Но в то же мгновение ноги перестали держать его, и он судорожно  старался
сохранить равновесие. До того как  он  смог  восстановить  устойчивость,  он
услышал, как Амок сказал:
   - Иди сюда. Конец уже близок. - Речь  юноши  звучала  подобно  призыву  к
смерти, и Высокий Лорд Елена начала спускаться по туннелю  в  ответ  на  его
зов. Кавинант быстро осмотрелся вокруг, нашел Баннора за  своей  спиной.  Он
схватил его за руку, как бы намереваясь потребовать: "Останови ее! Разве  ты
не видишь, что она собирается сделать?" Но  не  сказал  этого:  он  заключил
сделку. Вместо этого он поспешил вслед за Еленой.
   Он не щадил своих ног. Его ботинки скользили, пробуксовывая, по камню; он
казалось потерял чувство равновесия, но все  же  упорно  карабкался  вперед.
Большим усилием воли он обуздал  свое  стремление  рваться  вперед  быстрее,
чтобы держаться на ногах более уверенно. В результате он добился  некоторого
контроля над своими движениями, не отставая при этом от Высокого Лорда.
   Но он не мог поймать ее. И не  мог  видеть,  куда  она  шла;  продвижение
требовало слишком большей концентрации усилий. Он не поднимал  глаз  до  тех
пор, пока становящийся все более густым запах  не  пересилил  его,  заставив
опуститься снова на колени. Слезы  заполнили  глаза  так  обильно,  что  они
оказались совершенно затуманены, лишены фокуса. Густота этого запаха сказала
ему, что они достигли источника красного ручья.
   Несмотря на слезы, он мог видеть растекающееся  пламя  посоха  Елены.  Он
выжал воду из своих глаз и смог на мгновение увидеть, что же  его  окружало.
Он стоял позади Елены в широкой пещере  в  конце  туннеля.  Перед  ним  была
черная, похожая на срез рудной жилы наклонная мокрая  скальная  поверхность.
Вся  эта  поверхность  мерцала,  испускаемое  ею  слабое   сияние   искажало
визуальное восприятие, создавая впечатление,  что  он  находится  в  мираже,
лишало уверенности  в  прочности  существующей  материи.  Она  казалась  ему
пористой мембраной в основании времени и  космоса.  Сверху  донизу  по  всей
поверхности этой мембраны выделялась кровавого цвета жидкость,  скапливалась
в желобке и текла отсюда по центру туннеля.
   - Созерцайте, - спокойно сказал Амок. - Созерцайте Земную Кровь.
   Здесь я выполню свое предназначение. Я -  часть  Седьмого  Завета  Учения
Высокого Лорда Кевина. Сила Повелевания, к которой я - путь и дверь,  здесь.
- Когда он говорил это,  его  голос  становился  более  глубоким  и  густым,
становясь как бы старше. Бремя многих  прожитых  лет  стало  давить  ему  на
плечи. Когда он продолжил, казалось, он осуждал необходимость такой  спешки,
необходимость быстрее сказать все до полного исчезновения его иммунитета  ко
времени.
   - Высокий Лорд, слушайте меня внимательно. Воздух этого места освобождает
меня от этого бремени. Сейчас я должен исполнить свое предназначение.
   - Тогда говори дальше, Амок, - ответила она, - я слушаю тебя.
   - Ах, слушаешь, - сказал Амок с печалью, унылым тоном, так, будто  бы  ее
ответ вверг его в мечтательность. - Разве не для того только нужен  зачастую
хороший слух, чтобы выслушивать глупости? - Затем, как бы напоминая себе, он
сказал строгим тоном:
   - Но все же слушай, хорошо это или плохо. Я всего лишь подчиняюсь  закону
моего создания. Мой создатель не предусмотрел для меня более ничего.
   Высокий Лорд, созерцайте Земную Кровь. Это  пламенная  и  многосущностная
сукровица  каменного  основания  гор,  сосредоточие  Земной  Силы,   которая
поднимает и удерживает высокие вершины. Сама земля кровоточит здесь  -  быть
может потому, что великий вес Меленкурион Скайвейр выжимает здесь  кровь  из
скал - или быть может потому, что горы готовы раскрыть кровь  своего  сердца
каждому, кто настолько нуждается в ней, что может найти  ее.  Какова  бы  ни
была причина - результат перед вами. Любая душа, испробовавшая Земной Крови,
обретает Силу Повелевания.
   Он спокойно встретил ее настойчивый пристальный взгляд и продолжил:
   - Сила эта - уникальная и могущественная,  и  потому  полная  опасностей.
Будучи обретенной от Крови,  она  должна  использоваться  быстро,  ибо  даже
наименьшее  ее  количество  разрушит  испившего  Крови.  Никто  не  способен
выдержать больше, чем один глоток - лишь бессмертные мускулы и  кости  могут
вытерпеть  больше,  чем  один  глоток  Крови.  Это  слишком   необыкновенная
жидкость, чтобы какая-ли