аздались звуки трубы,прозвучал военный сигнал, эхо разнеслось в 
скалистых берегах. Ликование прекратилось, радость сменилась страхом. 
Вот как получилось, что дракон не застал город врасплох.
     Вскоре озерные жители увидели красную искру, которая неслась в их 
сторону, разгораясь и увеличиваясь с каждой секундой, - так велика была 
скорость полета дракона. Тут уж и самым глупым пришлось признать, что 
пророчества сбылись как-то не так. Времени у них оставалось немного. 
Все сосуды в городе наполнили водой, все воины вооружились, каждую 
стрелу и каждый дротик привели в готовность, мост разобрали и 
уничтожили. Едва успели закончить приготовления, как послышался 
нарастающий рев, озеро, взбудораженное могучими взмахами крыльев 
дракона, заходило красными волнами.
     Под крики и возгласы людей Смог ринулся вниз, прямо на мост - и, 
озадаченный, приостановился. Мост исчез, люди сгрудились на острове, со 
всех сторон окруженные водой - чересчур глубокой, темной и холодной. 
Если бы Смог нырнул в озеро, поднялся бы такой дым и пар, что туман 
покрыл бы сушу на несколько дней. Но озеро было сильнее Смога, оно 
быстро затушило бы его. С ревом устремился Смог к городу. Туча черных 
стрел взлетела кверху, стрелы застучали и защелкали по его броне, 
подожженные его дыханием древки с шипением падали в озеро. Никакой 
фейерверк не мог сравниться с этим ночным зрелищем. Услышав свист 
стрел, пронзительный звук труб, дракон совершенно обезумел от ярости. 
Уже давным-давно никто не осмеливался дать ему отпор. Никто и сейчас не 
посмел бы, если бы не человек с угрюмым голосом - Бэрд было его имя; он 
бегал взад и вперед, подбадривая стрелков, уговаривая бургомистра 
сражаться до последней стрелы. 
     Пламя вырывалось из пасти дракона. Он кружил над городом, освещая 
озеро; деревья на берегах пламенели, как медь, как кровь, а у подножий 
их метались черные тени. Потом дракон упал вниз навстречу урагану 
стрел, не помня себя от злобы, желая одного: поджечь город. Соломенные 
крыши, деревянные балки запылали сразу, хотя перед прилетом дракона их 
пропитали водой. Сотни рук всякий раз окатывали водой то место, куда 
падала искра. Опять закружил над городом дракон. Взмах хвоста - и крыша 
ратуши рассыпалась, в ночное небо запрыгали языки непокорного пламени. 
Еще и еще кидался вниз Смог - и дом за домом загорался и рушился. Ни 
одна стрела не могла остановить дракона, ни одна не причинила ему вреда 
больше, чем какая-нибудь болотная муха.
     Со всех сторон люди прыгали в воду. Женщин и детей собрали на 
лодках посредине рыночной площади. В озеро побросали оружие. Плач и 
стон стояли в городе. Еще недавно там раздавались веселые песни про 
гномов, теперь гномов проклинали. Бургомистр уже направился украдкой к 
своей большой позолоченной лодке, намереваясь в суматохе скрыться. 
Вскоре опустевший город неизбежно должен был сгореть - и на поверхности 
озера не осталось бы никаких следов.
     Об этом и мечтал дракон. Пусть их рассаживаются по лодкам, думал 
он, наплевать. Славно будет поохотиться за ними, когда они поплывут, а 
то и так перемрут с голоду. А попробуют сунуться на сушу - он будет тут 
как тут. Теперь он подожжет прибрежные леса, спалит посевы и пастбища. 
Давно он так не развлекался, как сейчас, устраивая травлю целого города.
     Но среди горящих руин засела группа лучников. Капитаном их был 
Бэрд, тот самый воин с угрюмым голосом и угрюмым лицом, которого 
приятели обвиняли в том, что он вечно предсказывает наводнения и мор на 
рыбу. Но при этом они прекрасно знали, что он человек отважный и 
достойный. Он был дальним потомком Гириона, властителя Дейла, чьи жена 
и сын спаслись когда-то из руин Дейла по реке Быстротечной. Сейчас он 
стрелял из большого тисового лука до тех пор, пока не расстрелял все 
стрелы, кроме одной. К нему уже подбиралось пламя пожара. Товарищи 
оставили его одного. Он натянул лук в последний раз.
     Внезапно из темноты выпорхнула и бесстрашно села ему на плечо 
птица. Бэрд вздрогнул от неожиданности, но то был всего лишь старый 
дрозд. Он нагнулся к уху Бэрда и застрекотал. Бэрд подивился тому, что 
понимает птичий язык, но ведь он был родом из старинного города Дейла.
     - Погоди! - сказал ему дрозд. - Встает луна. Отыщи темное пятно на 
груди Смога, когда он будет пролетать над тобой!
     Бэрд молчал в изумлении, а дрозд тем временем рассказал ему о том, 
что увидел и услыхал на Горе.
     Тогда Бэрд изо всех сил натянул лук. Дракон опять летал над 
городом, на этот раз очень низко; на востоке в это время поднялась луна 
и посеребрила широко раскинутые крылья дракона. 
     - Стрела моя! - сказал воин. - Черная стрела! Я берег тебя до 
последней минуты. Ты никогда еще меня не подводила, всегда я находил 
тебя и забирал обратно. Я получил тебя от отца, а он - от своих 
предков. Если ты в самом деле вышла из кузницы истинного короля Под 
Горой, то лети теперь вперед и бей метко! 
     Дракон ринулся вниз, и в тот миг, когда он снижался, лунный свет 
заиграл на его брюхе, засверкал разноцветными лучами на драгоценных 
камнях. Но одно место оставалось темным. Запела тетива, черная стрела 
просвистела в воздухе и угодила прямо в темное пятно на груди дракона. 
Она вошла глубоко, вся целиком - зазубренный наконечник, древко и 
перья. С пронзительным ревом, который оглушил людей, повалил деревья и 
расщепил камни, Смог подпрыгнул в воздухе, перевернулся и рухнул вниз.
     Он рухнул прямо на город. Корчась в предсмертных судорогах, он 
разметал горящий город, искры и угли полетели во все стороны. Озеро 
закипело, густой пар внезапно забелел в темноте. Раздалось шипение, 
вихрем закрутилась воронка на поверхности озера - и все стихло. Так 
пришел конец Смогу и Эсгароту.
     Но Бэрд уцелел.
     Все выше поднималась луна на небосводе, холодный ветер завывал все 
громче. Он скрутил белый туман жгутами, погнал на запад и там разодрал 
в клочья и развеял над болотами вблизи Черного Леса. Тогда на 
поверхности озера стали видны многочисленные черные точки - лодки. 
Ветер донес с озера голоса жителей Эсгарота, оплакивавших свой город, 
добро, разрушенные дома. Если бы в то время они способны были думать о 
чем-либо, кроме своих несчастий, то поняли бы, что должны благодарить 
судьбу: три четверти населения города все-таки остались живы, леса, 
поля, пастбища, скот и большая часть лодок уцелели, а дракон был мертв. 
Но до их сознания еще не дошел смысл последнего события.
      Опечаленные, замерзшие, собрались они вместе на берегу озера, и 
гнев их обратился на бургомистра, который сбежал из Эсгарота тогда, 
когда другие были еще готовы стойко защищать город.
      - У него, может, и подходящая голова для торговых дел, особенно 
если речь идет о его собственных, - ворчали они, - но в опасную минуту 
на него полагаться нельзя.
      И они принялись восхвалять отвагу Бэрда, его последний 
замечательный выстрел.
      - Был бы он жив, мы бы сделали его королем. Увы! Он погиб, Бэрд, 
потомок Гириона, застреливший дракона !
      При этих словах из темноты возникла высокая фигура. С человека 
стекала вода, темные волосы свисали ему на лицо и на плечи, глаза 
горели неистовым огнем.
      - Бэрд не погиб! - вскричал он. - Он нырнул глубоко в озеро, 
когда на Эсгарот упал бездыханный враг. Я Бэрд, потомок Гириона, 
победитель дракона!
      - Король Бэрд! Король Бэрд! - раздались возгласы, а бургомистр 
заскрежетал зубами.
      - Гирион был властителем Дейла, а не королем Эсгарота, - сказал 
он. - В Озерном городе бургомистров всегда выбирали из числа старейших 
и мудрых, а не из простых воинов. Пусть Бэрд отправляется в свое 
королевство, Дейл теперь свободен благодаря его же доблести, ничто не 
мешает его возвращению. Кто хочет, может уходить с ним, если считает 
холодные камни под сенью Горы лучше зеленых берегов озера. 
Благоразумные останутся здесь и будут отстраивать свой город, а потом 
наслаждаться покоем и изобилием.
      - Хотим короля Бэрда! - продолжал кричать народ. - Хватит с нас 
торговцев!
      - Да здравствует стрелок, долой денежные мешки! - подхватили все, 
и эхо отозвалось на берегу.
      - Кто я такой, чтобы недооценивать стрелка Бэрда, - вкрадчиво 
продолжал бургомистр (Бэрд стоял теперь рядом с ним). - Сегодня он 
заслужил выдающееся место в списке благодетелей нашего города. Он 
достоин того, чтобы о нем слагали бессмертные песни. Но почему же, мой 
народ, - бургомистр выпрямился во весь рост и возвысил голос, - почему 
вы обвиняете во всем меня? За какую вину хотите вы меня прогнать? Кто 
пробудил дракона от спячки, я вас спрашиваю? Кто получил от нас дорогие 
дары и щедрую помощь и заставил нас поверить, будто старые предания 
начинают сбываться? Кто сыграл на нашей доверчивости и воспламенил наше 
воображение? И какое же золото прислали они по реке нам в награду? 
Огонь и погибель! С кого нам требовать возмещения наших убытков, помощи 
нашим вдовам и детям?
      Как вы видите, бургомистр недаром занимал свой пост. В результате 
его слов народ забыл и думать про нового короля и обратил свое 
негодование на Торина с Компанией. Со всех сторон послышались гневные 
выкрики и угрозы, и многие из тех, кто прежде громче всех пел старинные 
песни, теперь громче всех кричали, что гномы нарочно наслали на них 
дракона.
      - Неразумные люди! - проговорил Бэрд. - К чему тратить слова и 
гнев на тех несчастных? Они, без сомнения, погибли в огне первыми, еще 
раньше, чем Смог напал на нас.
      И в эту минуту ему вспомнилось то баснословное богатство, которое 
теперь никому не принадлежало и никем не охранялось, и он умолк. Бэрд 
задумался над словами бургомистра о восстановлении Дейла, представил, 
как снова зазвонят золотые колокола. Только бы найти приверженцев и 
работников!
      И тогда он снова заговорил:
      - Сейчас не время ссориться, бургомистр, не время заниматься 
сменой власти. Надо делать дело. Пока еще я служу вам, хотя настанет 
час - и я, быть может, и вправду подамся на Север с теми, кто захочет 
последовать за мной.
      И он пошел присмотреть за устройством лагеря и оказать помощь 
больным и раненым. Бургомистр же остался сидеть на земле и, 
нахмурившись, смотрел ему вслед. Он был себе на уме и поэтому больше не 
стал ничего говорить, только громко приказал принести огня и еды.
     Куда ни подходил Бэрд, всюду он слышал пробегавший, точно огонь в 
лесу, разговор о безмерных сокровищах, которые никто теперь не 
охраняет. Говорили о том, что можно будет возместить все свои потери и, 
сверх того, разбогатеть и свободно покупать предметы роскоши на Юге. 
Мечты эти помогли им перенести бедственное положение, помогли коротать 
холодную горестную ночь. Кров удалось соорудить не для всех (у 
бургомистра он, конечно, был), еды не хватало (даже у бургомистра 
кончились запасы). Многие в эту ночь простудились или заболели с горя и 
вскоре умерли. И в последующие месяцы многие болели и страдали от 
голода.
     Тем временем Бэрд взялся руководить людьми, отдавал приказы по 
собственному усмотрению, но всегда от имени бургомистра. Нелегко было 
управлять людьми, строить им жилье, принимать меры для их защиты. 
Большинство, возможно, не перенесло бы зимы, если бы не подоспела 
подмога. Бэрд первым делом послал гонцов вверх по реке - просить помощи 
у короля лесных эльфов. Гонцы встретили войско эльфов на полдороге, 
хотя прошло всего три дня, как убили дракона.
     Король лесных эльфов услышал о том, что случилось, от собственных 
гонцов и от птиц, дружески относившихся к эльфам. Великое волнение 
поднялось среди всего крылатого племени, обитавшего по соседству с 
Драконовым Запустением. Несметные стаи кружили в воздухе, быстрокрылые 
гонцы сновали по всему небу. Над лесом, где жили эльфы, стояли свист, 
щебет и стрекотанье. Новость распространилась и над Черным лесом: "Смог 
умер!". Листва шелестела, всюду настораживались уши. Весть докатилась 
до сосновых лесов Туманных Гор. Ее услышал Беорн в своем бревенчатом 
доме, и гоблины засовещались в пещерах.
     - Боюсь, что больше мы не услышим о Торине Оукеншильде, - сказал 
король лесных эльфов. - Уж лучше бы он оставался моим пленником. Но, 
как говорится, и самый дурной ветер приносит добрую весть.
     Ведь он тоже никогда не забывал легенды о богатствах Трора. Вот 
почему гонцы Бэрда встретили короля, когда тот со множеством 
копьеносцев и лучников двигался в их сторону. Над ними тучей летели 
вороны, думавшие, что надвигается война, какой в здешних краях не 
бывало вот уже много-много лет.
     Услышав о просьбе Бэрда помочь ему, король сжалился над озерными 
жителями, ибо эльфы - народ хороший и доброжелательный, и изменил свой 
маршрут, хотя сперва направлялся прямо к Горе. Он поспешил вниз по реке 
к Долгому Озеру. Поскольку эльфы не располагали достаточным числом 
лодок и плотов, войску пришлось избрать медленный путь пешком, но 
большой запас провианта король послал водой. Эльфы - народ быстроногий, 
и хотя они отвыкли от ненадежных болотистых земель, лежавших между 
лесом и озером, переход совершили быстро. Уже через пять дней после 
смерти дракона они подошли к берегам озера и увидели руины города. Как 
и следовало ожидать, их встретили с восторгом, жители и бургомистр 
согласились заключить любую сделку с королем эльфов в обмен на помощь.
     Скоро план действий был готов. Вместе с женщинами и детьми, 
стариками и больными на озере остался бургомистр, а также некоторые 
мастеровые люди и искусные эльфы. Они остались валить деревья и 
вылавливать бревна, спущенные из леса по реке. Потом они принялись 
строить вдоль берега хижины, чтобы расселить людей на зиму. По 
распоряжению бургомистра и под его надзором начали составлять план 
нового города, который должен был стать еще красивее и больше прежнего, 
но не на старом участке озера, а дальше к северу.
     Жители озера отныне испытывали страх перед местом, где лежал 
мертвый дракон. Не вернуться ему было больше на свое золотое ложе, он 
застыл на дне, как страшное каменное изваяние. И сотни лет спустя 
громадные кости белели на мелководье в тихую погоду среди руин старого 
города. Редко кто осмеливался проплывать в лодке над этим проклятым 
местом, и уж никто не решался нырнуть там, чтобы подобрать драгоценные 
камни, выпавшие из его знаменитого панциря.
     Остальные же мужчины, кто был еще не стар и крепок, и почти все 
войско эльфов отправились походом к горе.
     Итак, на одиннадцатый день после гибели города головная часть 
войска прошла через каменные ворота в конце озера и ступила на 
безлюдную землю.
     
     
     
     
     
     
     
     
     
     
     
     
     
     
     
     
     
                 ГЛАВА 15 . Тучи собираются
     
              Вернемся теперь к Бильбо и гномам. Они дежурили по 
очереди всю ночь до утра, однако не заметили и не услышали ничего 
подозрительного. Но днем гуще прежнего стали собираться птицы. Они 
летели стаями с юга, а воронье, издавна жившее в окрестностях Горы, 
кружило над ней и не переставая кричало.
     - Происходит что-то странное, - сказал Торин. - Время осенних 
перелетов уже прошло, да и птицы все местные - скворцы, зяблики. А там 
вдали я вижу стервятников, питающихся мертвечиной, они словно ждут 
битвы.
     Бильбо вдруг протянул руку.
     - Смотрите, старый дрозд вернулся! Значит, он спасся, когда Смог 
расплющил наш склон. Но улитки вряд ли уцелели.
     И в самом деле, дрозд подлетел к ним, уселся на камень, забил 
крылышками и застрекотал. Потом склонил голову набок и прислушался, 
потом снова застрекотал и снова склонил голову набок.
      - По-моему, он что-то пытается нам сказать, - предположил Балин, 
- но я не могу разобрать - что. Дрозды тараторят чересчур быстро и 
непонятно. А ты разбираешь, что он говорит, Бэггинс?
      - Н-не все, - ответил Бильбо, который не понял ровно ничего. - 
По-моему, старичок очень взволнован.
      - Что бы ему быть вороном! - заметил Балин.
      - А мне казалось, ты ворон недолюбливаешь. В прошлый раз ты от 
них прямо шарахался.
      - Так то вороны! И к тому же противные грубиянки подозрительного 
вида. Ты слышал, как они нас обзывали! Нет, вороны совсем другое. Народ 
Трора когда-то очень дружил с ними, они приносили нам тайные сведения, 
а в награду получали от нас всякие блестящие вещицы, которые с 
удовольствием прятали у себя в гнездах. Они живут долго, память у них 
прекрасная, и все, что знают и помнят, они передают своим детям. В 
молодости я знавал многих воронов. Ведь и эту высоту когда-то называли 
Вороньей потому, что здесь над караульным помещением жила знаменитая 
мудрая пара воронов - старый Карк и его жена. Не думаю, однако, чтобы 
кто-нибудь из этой древней породы остался в живых.
      Едва он замолчал, старый дрозд издал громкий крик и немедленно 
улетел.
      - Мы его не понимаем, - сказал Балин, - но он-то, уверен, 
понимает нас. Следи внимательно, сейчас что-то будет.
     Немного погодя послышалось хлопанье крыльев, вернулся дрозд, и не 
один, а вместе с дряхлым-предряхлым вороном. Почти слепой, с лысой 
головой, огромный ворон еле передвигался. Опустившись на площадку, он 
медленно, с трудом скакнул к Торину.
     - О Торин, сын Трейна, и Балин, сын Фандина, - прокаркал он (и на 
этот раз Бильбо все понял, так как ворон говорил человечьим, а не 
птичьим языком). - Я - Роак, сын Карка. Карк умер, ты знал его 
когда-то. Сто пятьдесят три года протекло с тех пор, как я вылупился из 
яйца, но я помню все, что рассказывал отец. Ныне я предводитель больших 
воронов, живущих в окрестностях Горы. Нас мало, но зато мы помним 
прежнего короля Под Горой. Большинство моих подданных сейчас 
отсутствует, ибо с юга дошли великие новости - одни доставят тебе 
радость, другие огорчат. Смотри! Птицы собираются к Горе и к Дейлу со 
всех сторон, ибо распространилась весть, что Смог умер!
     - Умер? Умер? - наперебой закричали гномы. - Так, значит, мы зря 
боялись, сокровища теперь наши! - Они вскочили и запрыгали от восторга.
     - Да, он мертв, - ответил Роак. - Дрозд, да не выпадут никогда его 
перья, видел, как погиб Смог, а ему можно верить. Смог пал в битве с 
жителями Эсгарота три ночи назад с восходом луны.
     Не сразу удалось Торину успокоить гномов и убедить их выслушать 
ворона до конца. Описав битву, престарелый ворон продолжал:
     - Такова радостная весть, Торин Оукеншильд. Возвращайся в свои 
чертоги без страха, сокровища до поры до времени твои. До поры до 
времени, потому что сюда стягиваются не только птицы. Слух о смерти 
стража сокровищ прокатился повсюду, а легенда о богатствах Трора не 
устарела от того, что ее рассказывали без конца. Многие мечтают о том, 
что им тоже достанется часть добычи. Сюда уже движется войско эльфов, и 
с ними - стервятники, рассчитывающие на бой и кровопролитие. Озерные 
жители ропщут и причину своих бедствий видят в гномах. Они остались без 
крова, многие умерли. Смог разрушил их город, поэтому они тоже думают 
возместить свои убытки за счет ваших сокровищ, независимо от того - 
живы вы или погибли. Пусть ваша мудрость подскажет, какой выбрать путь. 
Послушайте моего совета: не доверяйте бургомистру Озерного города, 
больше заслуживает доверия тот, кто застрелил дракона. Зовут его Бэрд, 
он из Дейла, потомок Гириона. Человек он угрюмый, но верный. Нам бы 
очень хотелось стать очевидцами мира между гномами, людьми и эльфами. 
Но мир будет стоить вам немало золота. Я кончил.
     И тут Торин дал волю своему гневу:
     - Спасибо тебе, Роак, сын Карка. Тебя и твое племя мы, разумеется, 
не забудем. Но пока мы живы, никаким ворам и насильникам не отнять у 
нас золото. Если хочешь заслужить нашу благодарность, приноси нам 
известия о тех, кто будет приближаться к Горе. И еще будет у меня к 
тебе просьба: если есть среди вас молодые с сильными крыльями, пошли 
гонцо