бом малейшем событии на Земле. Все они  -  даже  Бэрретт  в
своей полубезумной ярости - сидели как голодные  дети  и  жадно  впитывали
каждое мое слово. Я стала спрашивать себя, как будет выглядеть мое  мнение
о Каррике V через год или около того.
     А наши ортеанские гости, проявляя тактичность, какой от них требовало
приличие, тихо беседовали о планах насчет морских  плаваний,  о  видах  на
ближайший урожай и о делах в своих родных телестре.



                               5. САРИЛ-КАБРИЗ

     В предрассветном полумраке бледнеют звезды и небо на востоке темнеет.
Ортеанцы называют это первым рассветом. Затем ширится яркий  свет  восхода
солнца  -  слишком  белый  и  слишком  сияющий,  чтобы  быть  земным  -  и
прорывается сквозь речные туманы и открывает день.
     Небо  было  ясным  и  безоблачным,  дневные  звезды  были  еще  почти
неразличимы.
     - Позднее будет дождь, т'ан, - сказал Марик, входя с горячим  чаем  в
покрытом голубой глазурью чайнике.
     - !?
     - Перед полуденным звоном. Дует юго-западный ветер.
     - Я пробормотала что-то бессвязное, а когда он вышел, я устроилась  в
кровати  сидя.  Ортеанские  дни  определенно  слишком  долгие.   Когда   я
проснулась, у меня все время было ощущение, что я не выспалась.
     Я встала и медленно оделась, размышляя о том, что хотя мне и  следует
оставить  платья,  которые  у  меня  имелись  для   официальных   случаев,
необходимо все же купить себе ортеанскую одежду, и чем быстрее, тем лучше.
     Дождь пошел после восхода солнца.
     Отчет, который я начала готовить днем ранее, в  свете  утра  выглядел
упрощенным и наивным. Я стерла запись в микрорекордере и  решила  отложить
это дело до той поры, когда получше  познакомлюсь  с  тем,  о  чем  хотела
сделать отчет.
     Л'ри-аны приносили в различные резиденции  многочисленные  сообщения,
состоявшие в большинстве случаев из нескольких написанных строк, в которых
меня приглашали на  обеды  и  празднества,  причем  чаще  всего  они  были
направлены теми, кто был заинтересован в торговле. Правда еще было слишком
рано строить относящиеся к этому планы - поскольку еще не было ясно, будет
ли Каррик допущен к этому с ограничениями или без ограничений, - но  я  на
всякий случай принимала приглашения.
     Примерно в середине утра, когда дождь утих, появился Халтерн.
     - Вот вам и пожалуйста. - Он вручил  Марику  свой  плащ  и  вынул  из
кармана какую-то бумагу. - Появившийся вчера  еженедельный  информационный
листок. Заметка, представляющая для вас интерес, находится почти  в  самом
конце.
     Бумага  была  волокнистой,  изготовленной,  вероятно,  из  тростника.
Печать  была  очень  хорошей  для  уровня  здешней  цивилизации,  пожалуй,
сравнимой с тем, что удавалось Кекстону или Гутенбергу. Это был один  лист
бумаги, датированный пятым днем седьмой недели меррума, а  текст  был  для
меня почти полностью непонятен; речь шла о людях и местах,  которых  я  не
знала. Но в самом конце была втиснута заметка о возвращении "Ханатры".
     "Мы объявляем о прибытии еще одной обитательницы чужого мира, - читал
Халтерн, наклонившись  через  мое  плечо,  -  и  обращаем  внимание  наших
читателей на курс, которым следовал корабль: он  пересек  Внутреннее  море
вблизи Покинутого  побережья  и,  к  тому  же,  недалеко  от  города  Кель
Харантиш".
     - Что это значит?
     - Это намек на народ колдунов. Упрек неважен,  но  свидетельствует  о
преобладающем мнении.
     Тут я ничего уже не могла поделать и сказала:
     - Этот информационный листок читают только в  городе  или  где-нибудь
еще?
     - Да. Церковь часто публикует подобную информацию, которая остается в
пределах Таткаэра. - Его глаза подернулись пленкой. - Они заинтересованы в
том, чтобы  увидеть,  какое  она  оказывает  влияние,  прежде  чем  делать
сообщения для Ста Тысяч.
     - Она, конечно, использует этот  метод  и  в  отношении  сомнительных
инопланетян?
     - Я... э-э... не могу поклясться в том, что это так или не так.
     Я ощупывала пальцами бумагу.  Она  одним  существованием  говорила  о
многом.  Например,  о  том,  что  ортеанцы   имели   развитую   алфавитную
культуру... Это  не  совпадало  с  представлениями  о  цивилизации  такого
уровня.
     - Как я вижу, вы получили приглашения. - Халтерн помедлил, прежде чем
продолжать говорить. - Не было ли среди них и от СуБаннасен?
     Я бегло просмотрела письма, но среди  них  не  было  ничего  от  Т'Ан
Мелкати.
     - Такого я здесь не вижу.
     - А теперь вспомните, что я сказал. Из Мелкати никогда  не  приходило
ничего хорошего.
     - И если она этого не вспомнит, - послышался чей-то голос, -  то  это
сделаю я.
     Это была темнокожая женщина  со  вчерашнего  приема.  Она,  очевидно,
вошла, увидев открытые двери.
     - Т'Ан. - Халтерн поклонился. - Я не предполагал...
     - Не дурачьтесь, Хал. - Рурик улыбнулась и хлопнула его  левой  рукой
по плечу. Его бледные глаза затуманились от смущения. - Я не  думала,  что
Далзиэлле направит его к вам, Кристи.
     Вероятно, я выглядела так же обескураженно, как и  чувствовала  себя.
Рурик разразилась громким смехом.
     - Мне действительно жаль, Кристи, но я должна бы  была  представиться
вчера вечером.
     Она - Т'Ан Рурик Орландис из Мелкати, -  с  несчастным  видом  сказал
Халтерн, - Т'Ан командующая армии Южной земли.
     - Ее называют также Однорукой и Желтым Глазом,  а  кроме  того  рядом
других  имен,  которых  за  пределами  казармы  я  никогда   не   отважусь
произнести, учитывая робость Хала. - Она повернулась ко мне.  -  Поскольку
вам теперь известна моя тайна, то я не являюсь более желанным гостем?
     - Боже мой! Но почему же? - Тут я увидела, что она шутила.
     "Командующая армией, - подумала я, - и называет Корону Далзиэлле. Она
еще одна т'ан, которая пришла, чтобы следить за инопланетянкой".
     - Мне нужно идти, - сказал Халтерн. - У меня еще назначено одно дело.
Кристи, я желаю вам еще одного приятного дня. И вам также, Т'Ан.
     - Вы будете завтра на обеде? - крикнула она ему вслед, и он  согласно
кивнул головой.
     - Он хороший человек, - сказала она мне. - Не доверяйте ему.
     Ортеанцы являются мастерами в том, чтобы давать такие  советы.  Рурик
ценила Халтерна, насколько это было видно.
     - Что я могу для вас сделать? - спросила я.
     - Сделать? - Она шагала по комнате  взад  и  вперед,  осматривая  ее,
потом взглянула в окно на двор. - Ничего, что  касается  меня.  Я  пришла,
чтобы увидеть, могу ли я быть вам полезной.
     - Действительно?
     Она села на подлокотник большого резного кресла и улыбнулась мне.
     - Да, и в надежде,  что  вы  удовлетворите  мое  любопытство,  я  это
откровенно признаю.
     Она была искренна. Я улыбнулась в ответ.
     - Я попытаюсь.
     - Чтобы сразу перейти к делу, вы поедете, как сказали вчера  вечером.
А поскольку за пределами  Таткаэра  нет  скурраи-джасин,  вам  потребуются
животные для верховой езды,  и  поэтому...  вы  умеете  ездить  верхом?  -
прервалась она.
     - Я уже немного ездила верхом.
     Но я ездила на лошадях, а на чем это делают здесь, не имела понятия.
     - Хорошо. Если вы еще об этом не позаботились, то, сказала я себе,  я
могла бы вам, наверное, помочь.
     - Да, я...
     - Только я не знакома с вашими обычаями. Если я вас  обижаю,  скажите
мне об этом.
     - Нет, ваши слова меня не обижают, и некоторая помощь  мне  могла  бы
потребоваться.
     Вероятно, мне мог бы помочь и Халтерн, но я не  собиралась  отклонять
предложение женщины.
     - Хорошо. - Она энергично встала. - Если в данный момент  у  вас  нет
никаких более неотложных дел, то внизу у моста Бериа устраивается  продажа
животных.
     Каменные плиты на дороге были мокрыми от тумана. Карет джасин не было
видно. Мы отправились вниз с холма к Восточной реке.
     Дождь прекратился. Крыши домов были окутаны дымкой, которая  наползла
от порта. Там, откуда она подымалась, на белых стенах города лежал светлый
солнечный свет. Тени были размытыми и  голубого  цвета.  Душный  воздух  м
меняющийся свет, казалось, приглушали крики  уличных  торговцев  и  грохот
колес повозок. И всегда в воздухе ощущался запах моря.
     - У вас, наверное, страсть к путешествиям в крови, - сказала Рурик, -
если вы так далеко ездите от своей страны.
     - Мне кажется, мои ноги так и просятся бежать.
     - Да, я знаю еще кого-то, кто чувствует себя  так-же.  Мой...  -  она
использовала  выражение,  которого  я  не  поняла,   -   ...он   страстный
путешественник. Я езжу лишь тогда, когда это необходимо. Но вы прибыли  из
такой дали...
     - Я предполагаю, что это голод по незнакомому воздуху.
     Но в этом я не была уверена.
     - Если бы мне вырваться отсюда...  -  Она  замолкла  на  полуслове  и
распрямила плечи. - Я люблю Таткаэр. Из всех  мест  Южной  земли  я  более
всего люблю Белый город.
     Ее подстриженная грива словно вороново крыло упала ей на  лоб.  Когда
она была серьезна, как сейчас, я замечала тонкие линии, врезавшиеся  в  ее
гладкую, как у змеи, кожу.
     - Не кажется ли вам это странным? Вы  как  обитательница  иного  мира
знаете в нем города, которые любите?
     - Да, конечно.
     - Ну, тогда мы уже не такие разные.
     Она была подвижна и оживлена, и у меня создалось впечатление,  что  в
прерывающемся потоке ее размышлений бродили более глубокие мысли.
     - Хотите погостить у меня? - спросила  она.  -  Когда  завершите  эти
поездки.
     - Да. - Я кивнула. - С удовольствием.
     Мы спустились с холма. Дома телестре на дорогах с их белыми стенами и
закрытыми воротами вновь пробудили в моем сознании ощущение таинственности
необычного города. Поскольку у меня было  разрешение,  все  это  было  мне
доступно, однако чужестранец бродил бы в  одиночестве  и  потерянности  по
узким дорогам, предоставленный самому себе.
     Мы миновали Кольцо гильдий, то скопление торговых  телестре,  которое
постоянно расширялось, пока не стало насчитывать  по  меньшей  мере  сорок
зданий, соединяющихся друг с другом посредством мостов, лестниц и  мостков
между верхними и нижними этажами. Здесь  были  представлены  все  ремесла:
золотых дел  мастера,  книготорговцы,  каретники  и  седельщики,  продавцы
корабельных  снастей   и   торговцы   хирит   гойенами   (у   которых   мы
останавливались,  чтобы  заказать  одежду)  и  множество  прочих  мелочных
торговцев,  товары  которых  для  постороннего  представляли  собой  нечто
совершенно непостижимое.
     Здесь живут выбранные советники гильдий и так же зорко  наблюдают  за
спадами и подъемами в торговле, как корабельщики - за приливами и отливами
на море.
     От восточного холма Малк'ис до моста Бериа что-то около двух зери, то
есть немногим более двух миль с третью. Мы достигли вала около полудня.
     Торговля скотом устраивалась в непосредственной  близости  от  моста,
посреди старинной ограды из высоких стен.  Бесчувственные  камни  отражали
рев и трубное рычание животных, и когда мы вошли, я услышала,  как  звенят
прутья закрепленных клеток.
     - Вот там - мархацы, - сказала Рурик. - А на той стороне  -  скурраи.
Если хотите воспользоваться моим советом, то вон там  есть  один  человек,
который поставляет верховых животных для войска. Он вас не  обманет,  если
увидит меня рядом с вами.
     - Это меня устраивает.
     Запах, исходивший от животных, пронизывал все насквозь.
     Рурик широко улыбнулась.
     - Мне следовало бы познакомиться с вашими обычаями. Как  вы  в  вашем
мире договариваетесь о ценах?
     - В той его части, из которой я родом, вообще никак.
     От удивления  глаза  ее  мгновенно  и  слегка  закрылись  мигательной
перепонкой. На языке мимики это у ортеанцев может означать очень многое.
     - Великая богиня, вы словно из Свободного порта! Тогда, пожалуй,  мне
стоит поторговаться вместо вас, иначе вам придется больше платить.
     - Вы эксперт, Т'Ан.
     - О, значит, я тоже Т'Ан? - Ее глаза задорно блеснули.  -  Во  всяком
случае, я знаю торговцев.
     Мархацы были крупными и сильными, но ловко и  гибко  передвигались  в
своих загонах, устроенных в этом зале  без  крыши.  Белый  солнечный  свет
падал на их шкуры:  похожие  на  черную  замшу,  белые  короткошерстные  и
лохматые бронзово-коричневые. Их глаза,  как  у  ящериц,  были  темными  и
блестящими.  Шкура  была  покрыта  чем-то  имеющим  некоторое  сходство  с
волосами или мехом, но  как  и  у  всех  ортеанских  наземных  животных  в
действительности это тонкие  волокна,  чрезвычайно  прочные  и  гибкие,  с
перьевидными образованиями между ними. Вокруг  раздвоенных  копыт  имелись
пучки из перьев, забрызганные пометом из-за тесноты в загонах. У них  была
широкая костлявая задняя часть и мощная грудь.  Как  я  предположила,  они
были ближайшими сородичами скурраи. Их длинные, мощные шеи становились уже
к головам с сильными челюстями, глубоко посаженными глазами  и  оперенными
ушами. На лбах, непосредственно под ушами, находилась первая  пара  рогов.
Рога были прямые, длина их - не менее моего  предплечья,  они  также  были
закручены подобно спиралям. Ниже  них  росла  вторая  пара,  эти  были  не
длиннее пальца, но тоже острые и прямые. Мархацы были  сильными  животными
опасного вида.
     Рурик болтала с  торговцем,  а  я  стояла,  прислонившись  к  решетке
загона. Рядом вращала глазами кобыла-мархац с бархатисто-черными  глазами.
Там же неподвижно стояла серая кобыла, лишь время от времени по  ее  шкуре
пробегала дрожь, как будто ее знобило.  В  другом  месте  стояло  животное
полосатой, белой и цвета бронзы, масти, рога  которого  были  подрезаны  и
покрыты металлическими колпачками.
     - Кристи, подойдите сюда.
     Я подошла к Рурик.
     - Вы что-то нашли?
     - Он  говорит,  что  у  него  есть  один  кастрированный  мархац,  ке
спокойнее. - Она вопросительно смотрела на меня. - Я подумала, что,  может
быть, вы отдадите предпочтение ему?
     - Тут вы верно предположили.
     - Вот, - сказал торговец. Аширен привел  из  одного  загона  животное
серой масти с надетыми на рога  колпачками.  Рурик  прошлась  пальцами  по
шерсти, прошептала ему несколько успокаивающих слов и осмотрела его глаза.
     - Ке из Медуэна, - сказал мужчина. - Ему два года.
     Темнокожая женщина подошла ближе, схватилась своей единственной рукой
за шерсть на спине и без видимого усилия взлетела наверх, развела  ноги  в
стороны - и вот она уже сидела выпрямившись верхом на  животном.  То  дико
завращало  глазами,  отступило  на  несколько  шагов   назад   и   наконец
остановилось, сдерживаемое давлением коленей и пяток наездницы.
     - Медуэн, - сказала Рурик. - Керис всегда был хорошим дрессировщиком.
     Она слезла не обычным способом,  а  подняла  обутую  ногу  через  шею
мерина и соскользнула на землю.
     - Ну, каково? - Она с надеждой посмотрела на меня.
     - Если только оно это потерпит, я имею в виду, что оно так  же  будет
переносить и меня.
     Она засмеялась.
     - Это разумное слово. Хорошо, но  пока  не  соглашайтесь.  Вам  нужны
вьючные животные, велите ему показать вам еще  несколько  скурраи,  прежде
чем станете говорить о деньгах.
     Скурраи  были  той  же  породы,  что  и  возившие  повсюду  в  городе
кареты-джасин.  У  всех  были  спилены  рога  и   покрыты   металлическими
колпачками.
     - Мархац - хороший боевой товарищ, когда он обучен,  -  обратила  мое
внимание Рурик. - Скурраи же для таких дел не годится.
     Примерно в середине второй половины дня, когда мы покинули  рынок,  я
заключила  торговую  сделку  относительно  мархаца  серой  масти,   черной
мархац-кобылы, чтобы иметь возможность менять верховое  животное,  и  двух
кобыл скурраи в качестве вьючных. Я взяла это себе  мысленно  на  заметку,
чтобы позднее сказать Марику.
     - Еще следовало бы запастись кормом,  -  сказала  Рурик.  -  Но  это,
конечно, уладит ваш л'ри-ан.
     - Я надеюсь. - В подобных случаях я всегда спрашивала  себя,  неужели
бы один-единственный джип или "Лендровер"  таким  уж  решительным  образом
нарушил правило, состоявшее в том, чтобы никоим образом не вводить никакую
технологию. - Вы случайно работаете не на базе снабжения?
     После того как мне удалось в достаточной мере объяснить это  понятие,
ортеанка стала давиться от смеха.
     - Приходите завтра на обед, - сказала она, когда мы прощались.  -  На
гору к казармам, они находятся возле Дамари-На-Холме.
     - Можете одеваться, сказал Адаир, - у вас все  в  норме.  Если  после
прививок будет какая-нибудь реакция, вам нужно будет прийти еще раз.
     Я заправила рубашку в брюки. По имирианской  моде  одежду  в  гораздо
большей мере зашнуровывают, чем застегивают; даже  полуботинки  из  мягкой
кожи зашнуровывались на щиколотке. Но  постепенно  я  начала  хорошо  себя
чувствовать в ортеанской одежде.
     Из восточного порта Кумиэл открывался вид  на  дворы  лодочников.  Из
окна приемной Адаира я видела над крышами складов сквозь ясный  полуденный
воздух каркасы строившихся кораблей.
     - Когда поедете по стране, возьмите лучше аптечку. - Адаир  вздохнул.
- Моя милая молодая дама, надеюсь, вы готовы к некоторым трудностям. В них
вы не будете испытывать недостатка.
     - Я уже учла это.
     Зависть в его голосе не ускользнула от меня.
     Он отвернулся, чтобы привести в порядок свои инструменты.
     - Если говорить откровенно, то я спрашиваю себя,  почему  вы  еще  не
предложили управлению вести переговоры с одной из  других  наций  на  этой
планете.
     -  Мы  учли  это.  Кажется,   эта   представляет   собой   крупнейшую
политическую единицу на  планете...  -  он  повернулся  ко  мне,  -  ...и,
конечно, это та самая, с которой ваши люди хотят быть в контакте.  Поэтому
я предполагаю, что мы начнем консультации с другими не  ранее,  чем  когда
здесь окончательно нарушатся отношения.
     Бэрретт, входя, небрежно постучал в дверь.
     -  Кое-что  нарушится,  -  мрачно  сказал  он.  -   Думаю,   Доминион
просуществует не более двадцати лет. Самое большее.
     Он ухмылялся и раздевал меня взглядом.
     - Вы имеете в виду войну? - спросил Адаир.
     - Это было бы слишком просто. Нет, мы распространились слишком далеко
и слишком быстро. И мы к этому не приспособились.
     Адаир угрюмо смотрел на него. затем рассеянно сказал:
     - Не думаю, что не вижу тут проблемы...
     Бэрретт резко повернул ко мне голову.
     - Вы сами знаете,  как  перегружено  управление  внеземных  дел.  Это
относится  и  ко  всем   участвующим   нациям.   Люди   получают   слишком
недостаточное обучение, прежде чем их рассылают  по  местам,  они  слишком
молоды, слишком неопытны...
     Я пропустила этот упрек мимо ушей. Адаир взял Бэрретта  за  руку,  но
тот отстранился от него.
     - И  с  какой  целью?  Допустим,  в  этой  Галактике  существует  сто
миллионов звезд.  Допустим  далее,  что  сто  тысяч  планет  пригодны  для
существования на них жизни того вида, какой  нам  известен.  И  когда  мы,
наконец, после многих попыток изобрели световой привод,  сколько  из  этих
планет мы обнаруживаем населенными?
     Никто ничего не ответил. Ответ был нам известен. Я спросила себя, как
давно уже пьет Бэрретт. Его лицо налилось кровью.
     -  Все,  -  театрально  сказал  он.  -  Каждую.  Значит,  мы  летаем,
исследуем, торгуем, налаживаем связи и создаем альянсы...
     - Джон, ради бога, замолчи, - сказал Адаир.
     - ...но миров слишком много, а нас слишком мало. У  нас  недостаточно
ресурсов. Через двадцать  лет  все  распадется.  И,  скажу  вам,  наступит
абсолютный кровавый хаос.
     Когда он стоял недалеко от меня, в нос мне ударял  запах  алкоголя  и
пота.
     - Вы можете что-нибудь сделать для него? - спросила я  Адаира,  когда
Бэрретт ушел.
     Он покачал головой.
     - Нам надо отправляться домой. Ему нужно. Он слишком долго там не был
и у него здесь было слишком много времени для размышлени