-милорд, - промямлил Сэм, - но б-беспоряяок...
   - Эта все старые, - сказал Мормонт, и ворон подхватил:
   - Старые, старые.
   - Селения могли исчезнуть, но холмы и реки остались на месте,  -  заметил
Джон.
   - И то верно. Ты уже отобрал воронов, Тарли?
   - М-мейстер Эйемон хочет с-сам отобрать их вечером, после к-кормежки.
   - Мне нужны самые лучшие птицы. Умные и сильные.
   - Сильные, - сказал  его  собственный  ворон,  охорашиваясь.  -  Сильные,
сильные.
   - Если случится так, что нас всех перебьют, пусть мой преемник знает, где
и как мы умерли.
   Сэмвел Тарли от таких слов лишился дара речи. Мормонт подался вперед:
   - Тарли, когда я был наполовину моложе тебя, моя леди-мать  сказала  мне:
не стой с открытым ртом, иначе ласка примет его за свою норку и залезет тебе
прямо в горло. Если хочешь сказать что-то, говори, если  нет  -  остерегайся
ласок. - Он махнул рукой на них обоих. - Ступай прочь, не до  тебя.  Мейстер
уж верно найдет тебе какое-нибудь дело.
   Сэм сглотнул, попятился и  устремился  прочь  так  быстро,  что  чуть  не
поскользнулся на тростнике.
   - Что, этот парень  и  правда  такой  дурак,  каким  кажется?  -  спросил
лорд-командующий, когда он ушел.
   - Дурак, - заверил ворон. Мормонт не стал дожидаться, когда Джон ответит.
   - Его лорд-отец занимает высокий пост в совете короля Ренли, и я  подумал
было, не послать ли к нему сынка... но решил, что не стоит. Ренли не  станет
слушать этого толстого нытика. Пошлю сира Арнелла. Он не в пример  круче,  а
мать у него из Фоссовеев зеленого яблока.
   - Не скажет ли милорд, что он хочет получить от короля Ренли?
   - То же самое, что от них от всех, парень. Людей, лошадей, мечи, доспехи,
зерно, сыр, вино, шерсть, гвозди... Ночной Дозор не  гордый,  мы  берем  что
дают. - Мормонт побарабанил пальцами по грубо обтесанной столешнице.  -  Сир
Аллистер, если ветры будут благоприятны, доберется до Королевской  Гавани  к
перемене луны... но не знаю, будет ли прок от этого мальчишки  Джоффри.  Дом
Ланнистеров никогда не был другом Дозору.
   - Торне покажет им руку упыря. - Жуткую бледную руку с черными пальцами -
она и в склянке шевелилась, как живая.
   - Жаль, что у нас нет другой - мы бы послали ее Ренли.
   - Дайвен говорит, за Стеной можно найти что угодно.
   - Да, говорит. Он говорит также,  что  в  последнюю  свою  вылазку  видел
медведя пятнадцати футов вышиной. - Мормонт фыркнул. - Моя сестра  будто  бы
взяла медведя себе в любовники - скорее уж я  поверю  в  это,  чем  в  зверя
пятнадцати футов ростом. Впрочем, когда мертвые встают...  и  все-таки  нет,
человек должен верить только своим глазам. Я видел, как  встают  мертвые,  а
вот гигантских медведей еще не видел. - Он вперил в Джона долгий, испытующий
взгляд. - Кстати, о руках. Как там твоя?
   - Лучше. - Джон стянул перчатку и показал руку Мормонту. Шрамы  покрывали
всю нижнюю часть предплечья, и новая розовая кожица была еще тугой и нежной,
но дело шло на поправку. - Только чешется. Мейстер Эйемон говорит,  что  это
хорошо. Он дал мне мазь, чтобы я взял ее с собой в поход.
   - Ожоги не помешают тебе орудовать Длинным Когтем?
   - Нет, не думаю. - Джон согнул и разогнул пальцы, как  велел  ему  делать
мейстер. - Я должен каждый день разрабатывать пальцы, чтобы  они  оставались
гибкими, - так сказал мейстер Эйемон.
   - Эйемон хоть и слепой, а дело свое знает. Я молюсь, чтобы боги  даровали
ему еще лет двадцать. Ты знаешь, что он мог бы стать королем?
   - Он говорил мне, что его отец был королем,  -  удивился  Джон,  -  но  я
думал, что сам он - младший сын.
   - Так и есть. Отцом его отца был Дейерон Таргариен, второй  этого  имени,
присоединивший Дорн к государству. Договор предусматривал  его  женитьбу  на
дорнийской  принцессе.  Она  родила  ему  четверых  сыновей.  Мейекар,  отец
Эйемона, был самым младшим из них, а Эйемон -  его  третьим  сыном.  Имей  в
виду, все это происходило задолго до моего рождения, хотя Смолвуд и  считает
меня древним старцем.
   - Мейстера Эйемона назвали в честь Рыцаря-Дракона.
   - Верно. Некоторые полагают, что  настоящим  отцом  короля  Дейерона  был
принц Эйемон, а не Эйегон Недостойный. Но как бы там ни было, наш Эйемон  не
унаследовал воинственной натуры Рыцаря-Дракона. Как говорит он  сам,  меч  у
него был медлителен, зато ум скор. Неудивительно, что  дед  отправил  его  в
Цитадель. Тогда ему было лет девять или десять... и на очереди к престолу он
был тоже не то девятым, не то десятым.
   Джон знал, что Эйемон отметил больше  сотни  своих  именин.  Трудно  было
представить дряхлого, сморщенного, слепого мейстера маленьким  мальчиком  не
старше Арьи.
   - Эйемон корпел над книгами, - продолжал Мормонт, когда  старший  из  его
дядей, наследный принц, по  несчастной  случайности  погиб  на  турнире.  Он
оставил двух сыновей, но и они вскоре последовали  за  ним  в  могилу  после
великого Весеннего Мора. Король Дейерон  тоже  умер,  и  корона  перешла  ко
второму сыну короля, Эйерису.
   - К Безумному Королю? - Джон совсем запутался.  Эйерис  царствовал  перед
Робертом - значит, не так уж давно.
   - Нет, к Эйерису Первому. Тот, кого низложил  Роберт,  был  второй  этого
имени.
   - Как давно было то, о чем вы рассказываете?
   - Лет восемьдесят назад или около того - и все-таки  я  еще  не  родился,
когда Эйемон уже выковал с полдюжины звеньев своей мейстерской цепи.  Эйерие
женился на своей родной сестре, как было заведено у  Таргариенов,  и  правил
лет десять или двенадцать. Эйемон между тем принял обет и оставил  Цитадель,
чтобы служить при дворе какого-то мелкого лорда... а его  дядя-король  умер,
не оставив потомства. Железный Трон перешел к последнему из четырех  сыновей
Дейерона - к Мейекару, отцу Эйемона. Новый  король  призвал  ко  двору  всех
своих сыновей и Эйемона тоже хотел ввести в свой совет, но тот отказался, не
желая незаконно занимать место, по праву  принадлежащее  великому  мейстеру.
Вместо этого  он  стал  служить  в  замке  своего  старшего  брата,  другого
Дейерона. Брат этот тоже умер  -  кажется,  от  оспы,  которую  подхватил  у
какой-то шлюхи, оставив после себя  только  слабоумную  дочь.  Следующим  по
старшинству братом был Эйерион.
   - Эйерион Чудовище? - Сказка о Принце, Который  Возомнил  Себя  Драконом,
была одной из самых страшных историй старой Нэн и очень нравилась маленькому
брату Джона Брану.
   - Он самый, хотя он себя величал Эйерионом Пламенным. Однажды,  будучи  в
подпитии, он влил в себя сосуд дикого огня, сказав своим  друзьям,  что  это
превратит его в дракона, но боги по милости своей  превратили  его  в  труп.
Неполный год спустя король Мейекар погиб в битве с мятежным лордом.
   Джон имел кое-какое понятие об истории государства  -  их  винтерфеллский
мейстер об этом позаботился.
   - В тот же год состоялся Великий Совет, - сказал он,  -  и  лорды,  минуя
младенца-сына  принца  Эйериона  и  дочь  принца  Дейерона,  вручили  корону
Эйегону.
   - Верно, но не совсем. Сначала они негласно  предложили  ее  Эйемону.  Он
сказал им, что боги предназначили его служить, а  не  править,  и  отказался
нарушить свой обет, хотя  сам  верховный  септон  предлагал  разрешить  его.
Делать нечего. Ни один разумный человек не желал видеть  на  троне  отпрыска
Эйериона, а  дитя  Дейерона,  будучи  женского  пола,  страдало  к  тому  же
слабоумием, поэтому лордам не  осталось  иного  выбора,  как  отдать  корону
младшему брату Эйемона Эйегону, пятому этого имени.  Этого  короля  прозвали
Эйегон Невероятный, ибо он родился четвертым сыном четвертого  сына.  Эйемон
знал - и был прав, - что, если он останется  при  дворе,  люди,  недовольные
правлением его брата, захотят его использовать, и поэтому удалился на Стену.
Здесь он и оставался, пока его брат и сын его брата, а там и  внук  всходили
на  престол  и  умирали  -  и  пока   Джейме   Ланнистер   не   пресек   род
Королей-Драконов.
   - Король, - каркнул ворон, перелетел через  горницу  и  сел  Мормонту  на
плечо. - Король, - повторил он, переминаясь с лапы на лапу.
   - Видать, ему нравится это слово, - улыбнулся Джон.
   - Его легко произнести - и полюбить тоже легко.
   - Король, - повторила птица.
   - По-моему, это он вас хочет короновать, милорд.
   - В стране и без того три короля - чересчур много, на мой вкус. - Мормонт
почесал ворона под клювом, не сводя глаз с Джона Сноу. Тот почувствовал себя
странно.
   - Милорд, для чего вы рассказали мне историю мейстера Эйемона?
   - Разве для всего должна быть причина? - Мормонт хмуро поерзал на  стуле.
- Твоего брата Робба провозгласили Королем Севера, и это  связывает  тебя  с
Эйемоном. У вас обоих братья короли.
   - Нас связывает не только это. Мы оба дали обет.  Старый  Медведь  громко
фыркнул, и ворон, снявшись с него, описал круг по комнате.
   - Дайте мне по человеку на каждый нарушенный обет, который я видел,  и  у
Стены никогда не будет недостатка в защитниках.
   - Я всегда знал, что Робб будет лордом  Винтерфелла.  Мормонт  посвистал.
Птица вернулась к нему и села на руку.
   - Лорд - одно дело, король - другое. - Он достал из кармана горсть  зерна
и дал ворону. - Твоего брата Робба оденут в шелк, бархат и атлас ста  разных
цветов, ты же будешь  жить  и  умрешь  в  черной  кольчуге.  Он  женится  на
прекрасной принцессе, и она родит ему сыновей - у тебя жены не будет,  и  ты
никогда не возьмешь в руки родное дитя. Робб будет править, ты - служить,  и
люди будут звать тебя вороной, а его - ваше величество. Певцы будут  славить
каждый его чих, твои же подвиги останутся невоспетыми. Скажи  мне,  что  все
это тебя не волнует, Джон, и я скажу, что ты лжешь, - и  не  погрешу  против
истины. Джон напрягся как натянутая тетива.
   - А если бы даже и волновало, то что я могу - я, бастард?
   - Как же ты намерен жить дальше - ты, бастард?
   - Волноваться - и соблюдать свои обеты.

КЕЙТИЛИН

   Корону для ее сына только что выковали, и Кейтилин  Старк  казалось,  что
этот убор тяжело давит на голову Робба.
   Древняя корона Королей Зимы пропала триста  лет  назад  -  Торрхен  Старк
отдал ее Эйегону Завоевателю, когда преклонил перед ним колено. Что сделал с
короной Эйегон, не знал никто.  Кузнец  лорда  Хостера  хорошо  сделал  свою
работу, и новая корона, если верить  сказкам,  очень  походила,  на  старую.
Разомкнутый обруч из кованой бронзы, покрытый рунами Первых  Людей,  венчали
девять черных железных зубцов в форме мечей. О золоте, серебре и драгоценных
камнях не было и помину. Бронза и  железо  -  вот  металлы  зимы,  темные  и
пригодные для борьбы с холодом.
   Они  сидели  в  Великом  Чертоге  Риверрана,  дожидаясь,  когда  приведут
пленного, и Кейтилин заметила, что Робб сначала  сдвинул  корону  назад,  на
свои густые, цвета осени, волосы, потом вернул  на  место,  потом  покрутил,
точно от этого она меньше сжимала ему  лоб.  "Нелегкое  это  дело  -  носить
корону, - подумала Кейтилин, - особенно для мальчика пятнадцати лет".
   Когда стража ввела пленника, Робб потребовал свой меч. Оливар Фрей  подал
его рукоятью вперед, и король, обнажив клинок, возложил его себе на колени -
грозный знак.
   - Ваше величество, вот человек, который был  вам  нужен,  -  объявил  сир
Робин Ригер, капитан гвардии дома Талли.
   - На колени перед королем, Ланнистер! - вскричал  Теон  Грейджой,  и  сир
Робин заставил пленника преклонить колена.
   "Этот на льва никак не похож", - подумала Кейтилин. Сир Клеос Фрей -  сын
леди Дженны, сестры лорда Тайвина Ланнистера, но ему не досталось ничего  от
знаменитой красоты Ланнистеров -  ни  зеленых  глаз,  ни  золотистых  волос.
Вместо этого он унаследовав крутые каштановые  кудри,  слабый  подбородок  и
тонкие черты своего родителя, сира Эммока-Фрея второго, сына  старого  лорда
Уоллера. Глаза у него блеклые, водянистые и  без  конца  мигают  -  но  это,
возможно, от яркого света. В подземельях Риверрана темно и сыро... а  сейчас
они к тому же битком набиты.
   - Встаньте, сир Клеос. - Голос Робба был не  столь  ледяным,  как  у  его
отца, но и не походил на голос пятнадцатилетнего мальчика. Война сделала его
мужчиной до срока. Сталь на его коленях слабо мерцала в утреннем свете.
   Но не меч вызывал тревогу у сира Клеоса, а зверь, Серый Ветер, как назвал
его Робб, лютоволк крупнее самой большой собаки, поджарый и темный как  дым,
с глазами цвета расплавленного золота. Когда зверь вышел  вперед  и  обнюхал
пленного рыцаря, все в зале почуяли запах страха. Сира Клеоса взяли во время
битвы в Шепчущем Лесу, где Серый Ветер перегрыз глотки полудюжине человек.
   Рыцарь поспешно встал и так явно начал пятиться, что кое-кто из  зрителей
не сдержал смеха.
   - Благодарю вас, милорд.
   - Ваше величество! - рявкнул лорд Амбер, Вольный Джон, самый громогласный
из северных знаменосцев Робба... а также самый преданный и  самый  свирепый,
по его собственному уверению. Он первый провозгласил сына  Кейтилин  Королем
Севера и не потерпел бы никакого пренебрежения по отношению к своему  новому
сюзерену.
   - Виноват, - торопливо поправился сир Клеос. - Ваше величество.
   "Он не из храбрых, - подумала  Кейтилин.  -  Поистине  больше  Фрей,  чем
Ланнистер. Его кузен. Цареубийца, вел бы себя по-иному. Сир Джейме Ланнистер
никогда не выговорил бы этот титул сквозь свои безупречные зубы".
   - Я вызвал вас из темницы, чтобы вы отвезли  мое  послание  вашей  кузине
Серсее Ланнистер в Королевскую Гавань. Вы поедете под мирным знаменем,  взяв
с собой тридцать моих лучших людей.
   Сир Клеос испытывал явное облегчение.
   - Буду счастлив доставить послание вашего величества королеве.
   - Вы должны понять, что я вас не освобождаю. Ваш дед лорд  Уолдер  обещал
мне поддержку от имени дома Реев. Многие ваши дядья и кузены в Шепчущем Лесу
сражались на нашей стороне, вы же предпочли стать  под  львиное  знамя.  Это
делает вас Ланнистером, а не Фреем. Поклянитесь своей рыцарской честью,  что
вы, доставив мое письмо, снова вернетесь сюда с ответом королевы.
   - Клянусь, - тут же ответил сир Клеос.
   - Вас слышали все, кто присутствует в этом зале, - заметил ему сир  Эдмар
Талли, брат Кейтилин, говоривший от имени Риверрана и лордов Трезубца вместо
их  умершего  отца.  -  Если  не  вернетесь,  вся  страна  узнает,  что   вы
клятвопреступник.
   - Я исполню свою клятву, - чопорно ответил сир Клеос. - Что содержится  а
письме?
   - Предложение мира. - Робб встал с мечом в руке, Серый Ветер занял  место
рядом с ним и в зале настала тишина. - Скажите королеве-регентше, что,  если
она примет мои условия, я вложу меч в ножны и положу конец войне между нами.
   Кейтилин заметила, как в задней части зала  высокий,  тощий  лорд  Рикард
Карстарк растолкал стражу и вышел вон. Больше никто не двинулся с  места,  а
Робб оставил уход Карстарка без внимания.
   - Оливар, бумагу, - приказал он. Оруженосец принял у  него  меч  и  подал
свернутый пергамент, Робб развернул его:
   - Во-первых, королева должна освободить моих сестер и доставить их  морем
в Белую  Гавань.  Само  собой  разумеется,  что  помолвка  Сансы  с  Джоффри
Баратеоном должна считаться расторгнутой. Когда я получу от моего  кастеляна
известие о том, что сестры благополучно вернулись в Винтерфелл,  я  освобожу
кузенов королевы, оруженосца Виллема Ланнистера и вашего брата  Тиона  Фрея,
коих препровожу в Бобровый Утес или в другое место, по желанию королевы.
   Кейтилин хотелось бы знать, какие мысли прячутся за всеми  этими  лицами,
за нахмуренными лбами и плотно сжатыми губами.
   - Во-вторых, нам должно быть возвращено тело моего лорда-отца,  дабы  он,
мог обрести покой рядом со своими братом и сестрой в крипте Винтерфелла, как
сам бы  того  желал.  Останки  его  гвардейцев,  погибших  вместе  с  ним  в
Королевской Гавани, тоже следует возвратить.
   "На юг отправились живые люди, а домой вернутся их кости. Нед  был  прав.
Мое место в Винтерфелле, сказал он мне, но разве я  его  послушала?  Ступай,
сказала я, - ты должен стать десницей Роберта для блага нашего дома и  наших
детей... это моя вина, моя и ничья иная".
   - В-третьих, я должен получить обратно отцовский меч,  Лед,  -  здесь,  в
Риверране.
   Ее брат сир Эдмар Талли стоял, заложив большие пальцы за пояс, с каменным
лицом.
   -  В-четвертых,  пусть  королева  прикажет  своему  отцу  лорду   Тайвину
освободить моих рыцарей и  лордов-знаменосцев,  взятых  в  плен  на  Зеленом
Зубце. Когда он сделает это, я освобожу пленных, взятых в Шепчушем Лесу и  в
позднейшем сражении, - всех, кроме сира Джейме Ланнистера, который останется
моим заложником, чтобы обеспечить послушание своего отца.
   Кейтилин старалась разгадать, что означает хитрая улыбка  на  лице  Теона
Грейджоя. Он всегда держал себя так, будто его забавляет что-то, недоступное
остальным, и Кейтилин это не нравилось.
   - И наконец, король Джоффри и королева-регентша должны отречься  от  всех
своих притязаний на северные области. Север более не часть их  владений,  но
свободное и независимое королевство, как в старину. В него входят все  земли
Старков к северу от Перешейка, а также земли, орошаемые рекой Трезубец и  ее
притоками, от Золотого Зуба на западе до Лунных гор на востоке.
   - КОРОЛЬ СЕВЕРА! - взревел Большой Джон, взмахнув кулачищем  величиной  с
окорок. - Старк! Старк! Король Севера! Робб снова скатал пергамен в трубку.
   - Мейстер Виман начертил карту, где показаны границы нашего  королевства.
Вы отвезете копию королеве.  Лорд  Тайвин  должен  отойти  за  эти  границы,
прекратив набеги, поджоги и  грабежи.  Королева-регентша  и  ее  сын  должны
отказаться от каких бы то ни было податей с моего народа и  освободить  моих
лордов и рыцарей от  всех  клятв,  обещаний,  долгов  и  обязательств  перед
Железным Троном и домами Баратеонов и Ланнистеров.  Кроме  того,  Ланнистеры
доставят мне в залог нашего мира десять  знатных  заложников,  выбранных  по
обоюдному нашему согласию. Я приму их как почетных гостей в  соответствии  с
их родом и  званием.  В  том  случае,  если  условия  этого  договора  будут
соблюдаться, я буду ежегодно освобождать двух  заложников  и  возвращать  их
родным и близким. - Робб бросил свернутый пергамент к ногам рыцаря. - Таковы
мои условия. Если она примет их, мы заключим мир. Если нет... - он свистнул,
и Серый Ветер зарычал, оскалив зубы, - она получит еще один Шепчущий Лес.
   - Старк! - снова взревел Большой Джон, и  другие  голоса  подхватили  его
клич. - Старк, Старк, Король Севера! - Лютоволк задрал голову и завыл.
   Сир Клеос сделался синевато-белым, как прокисшее молоко.
   - Королева получит ваше послание, ми... ваше величество,  -  Хорошо.  Сир
Робин, пусть его накормят досыта и дадут ему чистую одежду. Он отправится  в
путь на рассвете.
   - Будет исполнено, ваше величество, - сказал сир Робин Риге.
   - На этом я покончим. - Рыцари и лорды-знаменосцы преклонили одно колено,
когда Робб двинулся к выходу вместе с  Серым  Ветром.  Оливар  Фрей  забежал
вперед, чтобы открыть ему дверь. Кейтилин с братом последовала за сыном.
   - Ты все сделал как надо,  -  сказала  она  Роббу,  когда  они  вышли  на
галерею, - хотя эти шуточки с волком больше пристали мальчику, чем королю.
   Робб с улыбкой почесал Серого Ветра за ухом.
   - Зато какую рожу он скорчил! Ты видела, матушка?
   - Я видела, как лорд Карстарк вышел вон.
   - Я тоже заметил. - Робб снял с себя корону и отдал Оливару. - Отнеси  ее
ко мне в опочивальню.
   - Слушаюсь, ваше величество.
   - Могу поспорить, многие чувствовали то же самое, что и лорд Карстарк,  -
сказал Эдмар. - Как можно говорить о  мире,  когда  Ланнистеры  словно  чума
опустошают владения моего отца, грабя его добро и убивая его  людей?  Говорю
снова: мы должны выступить на Харренхолл.
   - У нас слишком мало сил для этого, - уныло ответил Робб.
   - Сидя здесь, мы сильнее не станем, - настаивал Эдмар. - Наше войско тает
день ото дня.
   - А кто в этом повинен?  -  напустил