ядит на меня, а мне все представляется та комната, где
у себя в Дредфорте Болтоны вешают шкуры своих врагов.
   - Но это же одна из сказок старухи Нэн, -  сказал  Бран.  Нотка  сомнения
вкралась в его голос. - Разве не так?
   - Не знаю. - Робб устало качнул головой. - Лорд Сервин хочет  взять  свою
дочь на юг вместе с нами. Якобы чтобы она готовила ему. Но Теон уверяет, что
я однажды обнаружу эту девушку в своей постели. Как мне хотелось  бы...  как
мне хотелось бы, чтобы отец был с нами!
   Тут уж согласие было полным: все - Бран, Рикон и Робб-лорд,  все  хотели,
чтобы отец оказался здесь. Но лорд Эддард находился в тысяче миль  отсюда  и
был узником далекой темницы, преследуемым беглецом, спасающим свою жизнь,  а
может быть, даже мертвецом. Никто  не  знал  его  участи  наверняка,  каждый
путешественник рассказывал иную повесть, еще более ужасную, чем  предыдущая.
Головы дружинников отца гнили на стенах Красного замка, насаженные на  пики.
Король Роберт скончался от рук отца. Баратеоны осадили  Королевскую  Гавань.
Лорд Эддард бежал на юг с братом короля  злодеем  Ренли.  Пес  убил  Арью  и
Сансу. Мать  убила  Тириона-Беса.  Лорд  Тайвин  Ланнистер  выступил  против
Орлиного Гнезда, все сжигая и убивая всех на своем пути. Один  пропитавшийся
вином болтун даже объявил,  что  Рейегар  Таргариен  восстал  из  мертвых  и
шествует во главе огромного войска древних героев с Драконьего Камня,  чтобы
заявить свои права на престол отца.
   А потом прилетел ворон с письмом, запечатанным собственной печатью отца и
написанным рукой Сансы, и жестокая правда оказалась  не  менее  невероятной.
Бран так никогда и не смог забыть выражения на лице Робба,  читавшего  слова
сестры.
   - Она утверждает, что отец вошел в заговор с братьями короля, -  прочитал
он. - Король Роберт умер, а нас с матерью призывают в Красный  замок,  чтобы
присягнуть на верность Джоффри. Санса просит, чтобы мы изъявили верность,  а
когда она выйдет за Джоффри, то попросит его пощадить  жизнь  лорда-отца.  -
Пальцы Робба сжались в кулак, скомкав письмо Сансы. - А об Арье ничего, даже
единого слова. Проклятие! Что случилось с девчонкой! Бран покрылся  холодным
потом.
   - Санса потеряла своего волка, - сказал он слабым голосом, вспоминая  тот
день, когда четверо гвардейцев отца доставили  с  юга  останки  Леди.  Лето,
Серый Ветер и Лохматый Песик завыли прежде, чем посланцы пересекли подъемный
мост, и в голосах их слышались скорбь и отчаяние.
   В тени Первой Твердыни прятался древний заросший могильный дворик,  камни
его поросли бледным лишайником;
   Там старые Короли Зимы клали на вечный покой своих слуг. Там  и  погребли
останки Леди, тем  временем  братья  ее  сновали  между  могил  беспокойными
тенями. Она отправилась на юг, и только кости ее вернулись домой.
   Так было и с их дедом, старым лордом Рикардом, и с его  сыном  Брандоном,
братом отца, и с двумя сотнями его лучших людей. Никто из них не вернулся. А
теперь еще и отец уехал на юг вместе с  Арьей  и  Сансой,  Джори,  Халденом,
Толстым Томом и всеми остальными. А потом за ними  последовали  мать  и  сир
Родрик, и они тоже не вернулись. А теперь еще Робб собрался туда  же.  Не  в
Королевскую Гавань, чтобы присягнуть новому королю, но в Риверран с мечом  в
руке. И если их лорд-отец действительно находится в заточении,  поход  этот,
безусловно, грозил ему смертью. Это пугало Брана больше, чем он мог сказать.
   - Если Робб должен будет уехать, идите за ним, - обратился Бран к  старым
богам, смотревшим на него с сердце-дерева красными глазами. - Приглядите  за
его людьми, Халом, Квентом и остальными, за лордом Амбером, леди  Мормонт  и
прочими лордами. И за Теоном, конечно! Идите за ними, берегите их, если  это
угодно вам. Помогите им победить Ланнистеров, спасти отца и вернуться домой!
   Слабое дыхание ветра пробежало по богороще, красные листья шевельнулись и
зашептали. Лето обнажил зубы.
   - Ты слышишь их, парень? - проговорил голос.
   Бран поднял голову. На противоположной стороне пруда  под  древним  дубом
стояла Оша, листья скрывали ее лицо.
   Даже в кандалах она двигалась с удивительной легкостью. Лето обежал пруд,
принюхался, высокая женщина дернулась.
   - Лето, ко мне, - позвал  Бран.  Волк  нюхнул  напоследок,  повернулся  и
направился обратно. Бран обнял его. - Что ты делаешь здесь? -  Он  не  видел
Ошу с тех пор, как она попала в  плен  в  Волчьем  лесу,  но  знал,  что  ее
определили работать на кухню.
   - Это и мои боги, - сказала Оша. - Там, за Стеной,  других  не  знают.  -
Волосы ее отрастали, каштановые и лохматые. Она сделалась более  женственной
в простом платье из грубого домотканого материала, которое ей дали,  сняв  с
нее кольчугу. - Гейдж время от времени отпускает меня помолиться, когда  мне
это очень нужно. А я позволяю ему делать все, что он хочет, под моей  юбкой.
Мне все равно. Мне даже нравится запах муки на  его  руках,  и  он  ласковей
Стива. - Она неловко поклонилась. -  Ну,  оставлю  тебя.  Мне  нужно  отмыть
горшки.
   - Нет, останься, - приказал ей Бран. - Ответь мне, почему ты сказала, что
я слышу богов? Оша поглядела на него.
   - Ты просил, и они ответили. Открой уши, прислушайся, сам услышишь.  Бран
прислушался.
   - Но это же только ветер, - возразил он неуверенным голосом.  -  Шелестят
листья...
   - А кто, по-твоему, посылает ветер, если  не  боги?  -  Оша  с  негромким
звоном уселась на другой стороне пруда. Миккен заковал ее ноги в железо,  их
соединяла тяжелая цепь, она  могла  ходить,  нешироко  расставляя  ноги,  но
бежать или сесть в седло была не способна.
   - Они видят тебя, парень, они слышат твою  речь.  А  отвечают  тебе  этим
шелестом.
   - А что они говорят?
   - Им грустно. Твой лорд-брат не  получит  от  них  помощи  там,  куда  он
направляется. Старые боги не имеют силы на юге. Богорощи  там  вырубили  еще
тысячу лет назад. Как они смогут проследить за твоим братом в  краю,  где  у
них Бран даже не думал об этом. И сразу испугался. Если даже боги не в силах
помочь его брату, откуда же взять надежду? Быть может, Оша не расслышала их?
Он пригнул голову и попытался прислушаться снова. Ему показалось, что теперь
улавливает печаль, но не более.
   Шелест становился громче. Бран услышал глухие шаги, негромкое бормотание,
из-за деревьев появился Ходор, голый и улыбающийся.
   - Ходор...
   - Должно быть, он услышал наши голоса, - сказал Бран. - Ходор,  ты  забыл
одеться.
   - Ходор, - согласился Ходор. Тело его ниже шеи было  мокрым,  в  холодном
воздухе от него валил пар. Он весь  зарос  коричневым  волосом,  густым  как
шкура. Между ногами раскачивались длинные и тяжелые признаки мужества.
   Оша поглядела на него с кислой улыбкой.
   - Вот это мужчина, - сказала она. - Он от крови гигантов или я королева!
   - Мейстер Лювин говорит, что гигантов больше нет,  все  они  умерли,  как
Дети Леса. От них остались лишь огромные кости в земле, которые  люди  время
от времени выворачивают плугами.
   - Пусть твой мейстер Лювин проедет вдоль Стены, - сказала Оша. - Тогда он
найдет гигантов или скорее они сами отыщут его. Мой брат убил одну из них. В
ней было десять футов роста, а еще не взрослая... Бывает, что они  достигают
двенадцати и тринадцати футов. Они свирепые, одни зубы да волосы, а у жен их
бороды, как у мужей, и различить их  трудно.  Их  женщины  берут  к  себе  в
любовники наших мужчин и потом рожают полукровок. Но  если  гиганты  поймают
женщину, той приходится хуже. Их мужчины так  велики,  что  могут  разорвать
девушку, прежде чем наградят ее ребенком. - Она ухмыльнулась.  -  Но  ты  же
ведь не понимаешь, о чем я говорю, а, мальчик?
   - Понимаю, - возразил Бран. Ему было известно, что такое случка: он видел
и как жеребец  поднимается  на  кобылу,  и  собачьи  свадьбы  во  дворе.  Но
разговаривать об этом было неприятно. Он поглядел на Ходора. - Ступай  назад
за одеждой, Ходор, - сказал он. - Поди оденься.
   - Ходор, - пробурчал тот и отправился назад тем же путем, которым пришел,
поднырнув под невысокую ветвь.
   А у него действительно там очень много,  подумал  Бран,  провожая  Ходора
взглядом.
   - Значит, за Стеной действительно обитают гиганты? -  спросил  он  у  Оши
неуверенным тоном.
   - Не только гиганты, но и более  страшные  создания,  маленький  лорд.  Я
попыталась объяснить это твоему брату, когда он начинал задавать  вопросы...
ему, вашему мейстеру и этому мальчишке Грейджою. Подымаются холодные  ветры,
люди оставляют свои очаги и не возвращаются... а если и приходят  назад,  то
уже не как люди, а мертвяками - с синими глазами и холодными черными руками.
Почему, ты думаешь, я побежала на  юг  вместе  со  Стивом,  Хали  и  прочими
дурнями? Мане считает, что он смог бы с  ними  сразиться,  отважный,  милый,
упрямый мужик... Он думает, что Белые Ходоки - это все равно что  разведчики
Ночного Дозора. Как бы не так! Пусть он зовет себя Королем за Стеной, но, по
правде говоря, он просто ворона, слетевшая с Сумеречной башни. Мане не видел
зимы. А я родилась  там,  как  моя  мать...  и  бабка  и  прабабка.  Я  дочь
свободного народа! Мы помним...  -  Оша  встала,  цепи  ее  загремели.  -  Я
пыталась объяснить все это твоему лорду-брату. Только вчера, увидев  его  во
дворе, я позвала его - "милорд Старк", с  уважением,  как  подобает,  но  он
поглядел мимо меня, а этот потный олух, Большой Джон  Амбер  оттолкнул  меня
прочь. Пусть будет так! Я буду носить железо и придерживать язык. Что  может
услышать человек, который не хочет слушать?
   - Расскажи все мне. Робб ко мне прислушается, я знаю.
   - Прислушается ли теперь? Посмотрим. Скажи ему так, милорд. Скажи  своему
брату, что он идет не в ту сторону. Ему следовало бы повернуть свои мечи  на
север. На север, а не на юг. Ты слышишь меня?
   Бран кивнул:
   - Я скажу ему.
   Но в ту ночь, когда они пировали в Великом зале, Робба не было с ними. Он
ужинал в своем солярии вместе с лордом Рикардом, Большим  Джоном  и  прочими
лордами-знаменосцами,  уточняя  планы  предстоящего  долгого  похода.  Брану
пришлось занять место брата во главе стола и исполнять  роль  хозяина  перед
сыновьями и высокочтимыми друзьями лорда Карстарка.  Все  уже  расселись  по
местам, когда Ходор на спине внес Брана в зал,  и  преклонили  колена  перед
высоким престолом. Двое слуг помогли ему выбраться из корзины.  Бран  ощущал
на себе взгляд каждого незнакомца в зале, все притихли.
   - Милорды, - объявил Халлис Моллен. - Брандон Старк из Винтерфелла.
   - Приветствую вас у нашего очага, - сказал напряженным голосом Бран. -  И
предлагаю вам мясо и мед в честь нашей дружбы.
   Харрион Карстарк, старший из сыновей лорда Рикарда, поклонился, следом за
ним братья, и все же, когда они заняли места. Бран услыхал молодые негромкие
голоса за стуком винных чаш.
   - ...я бы скорее умер, чем жил таким, - пробормотал один  из  них,  тезка
отца 5ддард, а брат его Торрхен ответил, что  мальчишка,  наверное,  сломлен
внутри, как и снаружи, и слишком труслив, чтобы избавиться от жизни.
   Сломлен, подумал Бран, сжимая нож. Так вот кем  он  стал  теперь:  Браном
Сломанным.
   - Я не хочу быть сломанным! - в  ярости  прошептал  он  мейстеру  Лювину,
который сидел справа от него. - Я хочу быть рыцарем...
   - Есть люди, которые  называют  братьев  моего  ордена  рыцарями  ума,  -
проговорил Лювин. - Ты, Бран, обнаруживаешь невероятные  способности,  когда
берешься за учебу. Тебе еще не приходило в голову подумать о цепи  мейстера?
Нет пределов тому, что ты сможешь узнать.
   - Я хочу научиться магии, - сказал ему Бран.  -  Ворона  обещала,  что  я
сумею летать. Мейстер Лювин вздохнул.
   - Я могу обучить тебя истории,  знахарскому  делу,  травам.  Еще  -  речи
воронов и тому, как построить замок и как в море вести по звездам корабль. Я
могу научить тебя измерять ночи и дни, научить определять времена года. А  в
Цитадели Старгорода тебя обучат в десять раз большему.  Но,  Бран,  ни  один
человек не способен научить тебя магии.
   - Дети могут, - сказал Бран. - Дети Леса. - Имя ушедшего народа напомнило
ему об обещании, данном Оше в богороще, и он передал Лювину ее слова.
   Мейстер выслушал вежливо.
   - Твоя одичалая способна поучить басням старуху Нэн, - сказал  он,  когда
Бран окончил. - Я могу поговорить с ней, если ты хочешь, но лучше, чтобы  ты
не смущал своего брата этими глупостями.  У  него  хватает  дел  без  всяких
гигантов и мертвяков в лесу. Подумай, Бран, ведь  это  Ланнистеры  захватили
твоего лорда-отца, а не Дети Леса.  -  Он  ласково  положил  руку  на  плечо
мальчика. - АО моих словах подумай, дитя.
   И через два дня, едва кровавый рассвет выполз на  продутое  ветром  небо.
Бран сидел на спине Плясуньи во дворе под надвратной башней  и  прощался  со
своим братом.
   - Теперь ты - лорд Винтерфелла, - сказал ему Робб. Брат сидел на лохматом
сером скакуне, на седле щит: дерево, окованное железом, чередующиеся белые и
серые полосы, а на них - оскаленная пасть  лютоволка.  Робб  был  облачен  в
серую кольчугу поверх выбеленной кожи; меч и кинжал на поясе, подбитый мехом
плащ на плечах. - Ты займешь мое место, как я занял место отца, пока  мы  не
вернемся домой.
   - Знаю, - ответил Бран несчастным голосом. Он никогда еще  не  чувствовал
себя таким маленьким, одиноким, испуганным. Он  не  знал,  как  это  -  быть
лордом.
   - Слушайся советов мейстера Лювина и заботься о Риконе. Скажи ему, что  я
скоро вернусь - как только закончатся сражения.
   Рикон отказался спуститься. Возмущенный, заплаканный, он  засел  в  своей
палате.
   - Нет! - завопил он, когда Бран спросил, не хочет  ли  он  попрощаться  с
Роббом. - Никакого прощания не будет!
   - Я сказал ему, - объяснил Бран. - А он ответил,  что  никто  никогда  не
возвращается.
   - Рикон не может навсегда остаться младенцем. Он - Старк, и ему уже скоро
четыре года. - Робб вздохнул. - Ладно, мать скоро вернется. А я возвращусь с
отцом, обещаю тебе!
   Брат развернул своего коня и пустил его рысью. Серый  Ветер  бежал  возле
коня, высокий и быстрый. Халлес Моллен выехал перед ними обоими из  ворот  с
трепещущим белым знаменем дома Старков на высоком древке  из  серого  клена.
Теон Грейджой и Большой Джон заняли  места  по  обе  стороны  Робба.  Рыцари
последовали за ними двойной цепочкой, увенчанные сталью  копья  поблескивали
на солнце.
   Несчастный  Бран  вспомнил  слова  Оши.  "Робб  направляется  не   в   ту
сторону..." Какое-то  мгновение  он  хотел  поскакать  следом  за  братом  и
выкрикнуть  вслед  предупреждение,  но  Робб  уже  исчез  под  решеткой,   и
возможность исчезла.
   За стенами замка множеством глоток взревела пехота, вместе  с  горожанами
приветствовавшая выехавшего Робба. Бран знал это. Они встречали лорда Старка
Винтерфеллского;
   Брат скакал на великом коне, и плащ его трепетал на ветру, а Серый  Ветер
несся рядом. "Меня никогда не будут так  приветствовать",  -  понял  Бран  с
тупой  болью.  Быть  может,  ему  и  суждено  быть  владыкой  Винтерфелла  в
отсутствие отца и брата, но он навсегда останется Браном Сломанным. Он  даже
не в силах самостоятельно спуститься с коня.
   Когда далекие крики постепенно стихли и двор наконец опустел,  Винтерфелл
показался Брану заброшенным и мертвым. Он  поглядел  на  оставшихся  с  ним:
женщин, детей, стариков... и Ходора. Огромный  конюх  озирался  потерянно  и
испуганно.
   - Ходор? - повторял он печально.
   - Ходор, - согласился Бран, гадая, что это значит.

ДЕЙЕНЕРИС

   Получив свое удовольствие, кхал Дрого поднялся с подстилки и башней встал
над Дени. Кожа его светилась темной бронзой в неровном свете жаровни. Тонкие
линии старых шрамов проступали на широкой груди. Расплетенные черные  волосы
рассыпались  по  плечам,  спустившись  по  спине   ниже   поясницы.   Влагой
поблескивал признак его мужества. Рот кхала изогнулся под  длинными  вислыми
усами: - Жеребец, который покроет мир, не нуждается в железном кресле!
   Дени  оперлась  на  локоть  и  взглянула  на  него,  такого  высокого   и
великолепного. В  особенности  она  любила  его  волосы.  Дрого  никогда  не
подстригал их: ведь он не знал поражений.
   - Предсказано, что жеребец этот доскачет до самого края земли, -  сказала
она.
   - Земля кончается у черного соленого моря, -  немедленно  ответил  Дрого.
Смочив лоскут ткани в тазу с теплой водой, он принялся стирать с кожи  масло
и пот. - Ни одна лошадь не сможет переплыть ядовитую воду.
   - В Вольных Городах найдутся тысячи кораблей, -  сказала  ему  Дени,  как
говорила прежде. - Эти деревянные кони с сотней ног перелетят через море под
крыльями, полными ветра.
   Кхал Дрого ничего не желал слушать.
   - Мы больше не  будем  разговаривать  о  деревянных  лошадях  и  железных
креслах. - Он отбросил ткань и начал одеваться. - Сегодня  я  отправлюсь  на
траву охотиться, женщина и жена, - объявил он, надевая разрисованный жилет и
застегивая пояс из тяжелых золотых, серебряных и бронзовых медальонов.
   - Да, мое солнце и звезды, - поклонилась Дени.  Дрого  поедет  вместе  со
своими кровными искать храккара,  великого  белого  льва  равнин.  Если  они
вернутся с победой, то довольный муж, возможно, и захочет выслушать ее.
   Дрого не боялся  диких  зверей,  не  страшился  он  и  всякого  человека,
когда-либо ступавшего  по  земле,  но  с  морем  дело  обстояло  иначе.  Для
дотракийцев вода, которую не могли пить кони, была  чем-то  мерзким;  зыбкий
серо-зеленый  простор  океана  наполнял  их  суеверным  страхом.  Дрого  был
храбрее, чем все остальные владыки табунщиков, она знала об этом, но  тут...
Если бы только ей удалось посадить его на корабль!
   После того как кхал и его кровные, прихватив лук и  копья,  уехали,  Дени
призвала служанок. Тело ее сделалось  рыхлым  и  неприятным,  и  теперь  она
радовалась помощи их крепких рук и ловких ладоней,  хотя  прежде  ей  бывало
неудобно, когда они хлопотали и порхали вокруг. Они вымыли Дени и облачили в
песчаный шелк, свободный и текучий. Когда Дореа расчесала  ее  волосы,  Дени
послала Чхику разыскать сира Джораха Мормонта.
   Рыцарь явился немедленно -  в  штанах  из  конского  волоса  и  расписном
жилете, как подобает наезднику. Его крепкая грудь и мускулистые руки заросли
грубым черным волосом.
   - Моя принцесса, чем я могу услужить вам?
   - Вы должны поговорить с моим благородным мужем, - сказала Дени. -  Дрого
утверждает, что жеребец, который покроет Весь мир, все равно  будет  править
всеми землями и ему незачем  пересекать  отравленную  воду.  После  рождения
Рейего он  хочет  повести  свой  кхаласар  разорять  земли,  лежащие  вокруг
Яшмового моря.
   Рыцарь посмотрел на нее задумчивым взглядом и ответил:
   - Кхал никогда не видел Семи Королевств.  И  название  страны  ничего  не
говорит ему. Должно быть, он считает, что это  острова,  маленькие  городки,
прижавшиеся к  скале,  вроде  Лората  или  Лисса.  Богатства  востока  более
привлекают его.
   - Но он должен повернуть на запад, -  проговорила  Дени  с  отчаянием.  -
Пожалуйста, помоги мне убедить его! - Как  и  Дрого,  она  тоже  никогда  не
видела Семи Королевств, однако Дени казалось, что со слов брата она знает  о
них все. Визерис обещал ей тысячу раз, что однажды они  вернутся  домой,  но
теперь он умер, а с ним и его обещания.
   - Дотракийцы совершают поступки,  когда  приходит  время,  руководствуясь
собственными причинами, - ответил рыцарь. - Доверьтесь терпению,  принцесса,
не повторяйте ошибку вашего брата. Мы вернемся домой, я обещаю вам!
   Домой? Слово это опечалило ее. У сира Джораха был его Медвежий остров, но
где же ей отыскать свой дом?  Несколько  повествований,  имена,  звучащие  с
торжественностью молитвы, тускнеющие воспоминания о красной двери... Неужели
Вейес Дотрак станет ее собственным домом? И в старухах из  дош  кхалина  она
видела собственное будущее?
   Сир Джорах, должно быть, заметил печаль на ее лице.
   - Сегодня ночью прибыл великий