во, целя  противнику  в  грудь,  но
попал в плечо. Тем не менее старый  рыцарь  выронил  копье,  замахал  рукой,
стараясь удержать равновесие,  и  упал.  Молодой  Принц  соскочил  с  седла,
выхватывая меч,  но  упавший  остановил  его  выразительным  жестом,  поднял
забрало и прокричал:
   - Я сдаюсь, ваше высочество. Это был славный удар.
   - Славный  удар!  Славный  удар!  -  подхватили  лорды  в  павильоне  для
зрителей, а Валарр, опустившись на колени, помог седовласому рыцарю встать.
   - Никакой он не славный, - заявил Эг.
   - Молчи, не то отправишься снова в лагерь. Сьера Джосета Маллистера между
тем унесли с поля без чувств, а рыцарь арфы и рыцарь розы  колошматили  друг
друга затупленными топорами к восторгу ревущей толпы. Дунк  так  засмотрелся
на Валарра Таргариена, что почти не замечал этого. Он неплохой боец,  но  не
более того. С ним я мог бы сладить, говорил себе Дунк. По  милости  богов  я
мог бы даже спешить его, а в пешем бою мой вес и сила решили бы дело.
   - Бей его! - вопил Эг, ерзая на плечах у  Дунка.  -  Бей  его!  Вот  так!
Давай! - Похоже, он подбадривал лорда Карона. Арфист  играл  музыку  особого
рода, звеня сталью о сталь и шаг за шагом тесня лорда Лео. Толпа разделилась
надвое, и приветственные крики смешивались с руганью. Щепки и краска  летели
со щита лорда Лео - лорд Пиэрс сшибал лепестки с его золотой  розы  один  за
другим, и наконец щит раскололся. Но при этом  топор  лорда  Карона  на  миг
завяз  в  дереве  и  лорд  Лео  рубанул  по  его  рукояти,  раздробив  ее  в
каком-нибудь футе от  руки  противника.  Отбросив  разбитый  щит,  лорд  Лео
перешел в наступление, и рыцарь арфы сдался, припав на одно колено.
   Все утро и большую  часть  дня  турнир  шел  тем  же  порядком:  охотники
выезжали на поле по двое и по трое, а то  и  по  пять  раз.  Трубы  трубили,
герольды выкликали имена, толпа ревела, копья ломались, как прутья,  и  мечи
звенели о  шлемы  и  кольчуги.  Зрелищем  наслаждались  все  -  и  лорды,  и
простолюдины. Сьер Хамфри Хардинг и сьер  Хамфри  Бисбери,  храбрый  молодой
рыцарь в черных с желтым цветах и с тремя ульями на щите, сломали не  меньше
дюжины копий в славном  бою,  который  после  стали  называть  "битвой  двух
Хамфри".
   Сьер Тибольт Ланнистер, спешенный  сьером  Джоном  Пенрозом,  сломал  при
падении меч, но одержал победу, действуя одним  щитом,  и  остался  в  рядах
защитников. Одноглазый сьер Робин Раслинг, поседелый в боях рыцарь с бородой
цвета соли с перцем, потерял шлем при первом столкновении с лордом  Лео,  но
отказался сдаться. Они сшибались еще три раза, и ветер развевал волосы сьера
Робина, а острые обломки копий так и свистели вокруг его лица - это было тем
примечательнее, что сьер Робин, по словам Эга,  лишился  глаза  как  раз  от
такого вот обломка не далее как пять  лет  назад.  Лео  Тирелл  был  слишком
благороден, чтобы целить копьем в незащищенную голову противника,  но  Дунка
все же  поразила  отвага  (или  глупость)  Раслинга.  В  конце  концов  лорд
Хайгарден ударил в панцирь сьера Робина над самым  сердцем,  и  тот  кубарем
вылетел из седла.
   Сьер Лионель Баратеон тоже одержал  несколько  значительных  побед.  Если
противник был слабее его, он разражался смехом, как только тот  касался  его
щита, и продолжал смеяться, садясь на  коня,  бросаясь  в  атаку  и  вышибая
другого из седла. Если противник носил фигурный шлем, сьер  Лионель  норовил
сбить этот шлем и швырнуть в толпу.  Гребни  на  шлемах  бывали  из  резного
дерева или тонко выделанной кожи, позолоченные,  покрытые  эмалью,  а  порой
даже из чистого серебра,  поэтому  пострадавшие  рыцари  не  одобряли  такой
привычки, зато простой люд радовался напропалую. Со временем  сьера  Лионеля
стали вызывать только рыцари в простых шлемах. Но как громко ни  смеялся  он
над побежденными, Дунк склонялся к мысли, что героем дня должен  стать  сьер
Хамфри Хардинг, поборовший четырнадцать вполне достойных рыцарей.
   А  Молодой  Принц  посиживал  себе  около  черного  шатра,   попивая   из
серебряного кубка  и  время  от  времени  садясь  в  седло,  чтобы  победить
какого-нибудь рыцаря поплоше. Он одержал девять побед,  но  Дунку  казалось,
что все они подстроены. Он бьет стариков  и  недавних  оруженосцев,  да  еще
высокородных,  но  малоискусных  лордов.  По-настоящему  опасные  противники
проезжают мимо его щита, словно в упор его не видят.
   Ближе к вечеру фанфары возвестили о появлении на поле нового охотника.
   Он выехал на большом рыжем коне, на котором сквозь прорези в черной броне
мелькали желтые, багряные и оранжевые цвета.  Когда  он  остановился,  чтобы
отсалютовать павильону, Дунк через поднятое забрало увидел его лицо и  узнал
принца, с которым встретился на конюшне лорда Эшфорда.
   Эг стиснул ногами шею Дунка.
   - Прекрати, - рявкнул тот, разведя их в стороны. - Ты что,  удушить  меня
хочешь?
   - Принц Аэрион Огненный,  -  объявил  герольд,  -  из  Красного  замка  в
Королевской  Гавани,  сын   Маэкара,   принца   Саммерхальского,   из   дома
Таргариенов, внук Даэрона Доброго, Второго  этого  имени,  короля  вандалов,
ройнаров и Первых Людей, правителя Семи Королевств.
   У Аэриона на щите тоже был трехглавый дракон, но в  гораздо  более  ярких
тонах, чем у Валарра: одна голова оранжевая, другая желтая, третья  красная,
и все они выдыхали золотое пламя. Камзол на принце был цвета огня и дыма,  а
вороненый шлем венчали языки красного эмалевого пламени.
   Очень быстро, почти небрежно склонив копье  перед  принцем  Баэлором,  он
поскакал к северному концу поля, пронесся мимо шатров лорда Лео и Смеющегося
Вихря  и  придержал  коня  лишь  у  шатра  принца  Валарра.  Валарр   встал,
выпрямившись, у своего щита, и Дунк был почти  уверен,  что  Аэрион  вызовет
его.., но тот со смехом проехал мимо и стукнул копьем прямо  в  бубны  сьера
Хамфри Хардинга.
   - Выходи, маленький рыцарь, - пропел принц громким,  звучным  голосом,  -
настала пора сразиться с драконом.
   Сьер Хамфри чопорно склонил голову в ответ и уже не  смотрел  на  принца,
садясь на коня, застегивая шлем и принимая копье и  щит.  Зрители  притихли,
когда оба рыцаря разъехались по местам. Дунк услышал лязг - это принц Аэрион
опустил забрало. Пропел рог.
   Сьер Хамфри тронулся с места медленно, набирая скорость, но принц  сильно
пришпорил своего рыжего скакуна и ринулся вперед. Эг  снова  напряг  ноги  и
заорал:
   - Убей его, вот он, убей его, убей! - Дунк не  совсем  понимал,  которому
рыцарю он кричит.
   Перелетев через барьер, принц опустил свое копье с золотым  наконечником,
раскрашенное в красные, оранжевые и желтые полосы. Слишком  низко,  прикинул
Дунк. Так он вместо всадника попадет в коня. Надо бы  приподнять  копье.  Но
тут Дунк с растущим ужасом стал понимать, что принц не намерен этого делать.
Неужели он...
   В последний миг  скакун  сьера  Хамфри  отпрянул  от  летящего  навстречу
острия, но было слишком поздно. Копье Аэриона пронзило коня над самым  краем
доспехов, прикрывающих грудь, и вышло из холки со струей яркой крови. Лошадь
с пронзительным ржанием рухнула набок, разломав на куски деревянный  барьер.
Сьер Хамфри хотел соскочить, но его нога застряла в стремени, и все услышали
его крик, когда ее зажало между конем и изгородью.
   На Эшфордском лугу поднялся крик. Люди бросились на помощь сьеру  Хамфри,
но конь в агонии бил копытами, не давая никому подойти. Аэрион, ускакавший в
конец поля, галопом вернулся обратно. Он тоже кричал, но  Дунк  не  разбирал
слов из-за почти человеческих воплей умирающей  лошади.  Соскочив  с  седла,
Аэрион вынул меч и приблизился к поверженному  противнику.  Его  собственные
оруженосцы вместе с оруженосцем сьера Хамфри пытались оттащить его прочь. Эг
съежился на плечах Дунка.
   - Сними меня. Несчастный конь.., сними меня. Дунку и самому  было  тошно.
Что бы я делал, если  бы  такое  случилось  с  Громом?  Стражник  с  топором
прикончил коня, прекратив его мучения. Дунк повернулся и стал проталкиваться
назад. Выбравшись на открытое место,  он  поставил  Эга  на  землю.  Капюшон
свалился у мальчугана с головы, и глаза покраснели.
   - Да, зрелище жуткое, - сказал Дунк, - но оруженосец должен быть стойким.
На турнирах тебе и не такое придется увидеть. Всякие случаи бывают.
   - Это не случай, - дрожащими губами проговорил Эг. -  Аэрион  сделал  это
нарочно. Ты сам видел.
   Дунк нахмурился. Ему тоже так показалось,  но  не  хотелось  думать,  что
рыцарь может быть способен на подобную низость -  особенно  рыцарь  из  рода
дракона.
   - Я видел только, как желторотый юнец неверно наклонил кольцо,  -  упрямо
сказал он, - и больше не желаю об этом слушать.  Думаю,  сегодня  состязаний
больше не будет. Пошли.

***

   Дунк не ошибся. Когда суматоха на поле улеглась, солнце опустилось совсем
низко, и лорд Эшфорд объявил, что первый день турнира окончен.
   Вечерние тени поползли через луг, и в торговом ряду зажглись факелы.
   Дунк купил рог эля себе и половину рога мальчугану, чтобы  взбодрить  его
немного. Они прогулялись под  залихватский  мотив,  исполняемый  флейтами  и
барабанами,   и    посмотрели    кукольное    представление    о    Нимерии,
королеве-воительнице, имевшей десять тысяч кораблей. Кораблей у  кукольников
было всегда два, однако морской бой они изобразили на славу. Дунку  хотелось
спросить Тансель, раскрасила ли она его щит, на она  была  занята.  Подожду,
пока они не закончат представлять, решил он. Может, она тогда захочет выпить
со мной.
   - Сьер Дункан, - позвал кто-то сзади. И опять:
   - Сьер Дункан. - Дунк не сразу понял, что зовут его.  -  Я  видел  вас  в
толпе народа с мальчишкой на плечах, - с улыбкой сказал Раймун  Фоссовей.  -
Вас двоих трудно было не заметить.
   - Мальчик - мой оруженосец. Эг, это Раймун Фоссовей. - Дунк вытолкнул Эга
вперед, но тот потупился и чуть слышно промямлил что-то.
   - Очень приятно, юноша, - весело сказал Раймун.  -  Отчего  вы  не  пошли
смотреть на галерею, сьер Дункан? Там привечают всех рыцарей.
   Дунку среди слуг и простолюдинов было в самый раз - с лордами,  дамами  и
состоятельными рыцарями он чувствовал бы себя куда хуже.
   - Последний поединок мне не хотелось бы  наблюдать  со  слишком  близкого
расстояния.
   - Мне тоже, - скорчил гримасу Раймун. - Лорд Эшфорд объявил сьера  Хамфри
победителем и вручил ему коня принца Аэриона, но  рыцарь  больше  не  сможет
сражаться - нога у него сломана в двух местах. Принц Баэлор  послал  к  нему
своего личного лекаря.
   - Заменят ли сьера Хамфри новым защитником?
   - Лорд Эшфорд хотел оказать эту честь  лорду  Карону  или  другому  сьеру
Хамфри, который столь храбро сражался с Хардингом, но принц  Баэлор  заявил,
что  не  годится  убирать  с  поля  щит  и  шатер  сьера  Хамфри  при  таких
обстоятельствах. Видимо, турнир будет продолжаться  с  четырьмя  защитниками
вместо пяти.
   Четверо защитников, Лео Тирелл, Лионель  Баратеон,  Тибольт  Ланнистер  и
принц Валарр. В первый  день  Дунк  насмотрелся  на  них  достаточно,  чтобы
понять, как мало у него вероятности победить первых трех. Остается только...
   Но не может же межевой рыцарь вызвать принца. Валарр - второй на  очереди
наследник Железного Трона. Он сын Баэлора Сломи Копье,  в  нем  течет  кровь
Аэгона Завоевателя, Молодого Дракона и принца Аэмона, Драконова Рыцаря  -  а
Дунка старик подобрал около горшечной лавки в Блошиной Яме.
   У Дунка даже голова разболелась от этих мыслей.
   - А кого намерен вызвать ваш кузен? - спросил он Раймуна.
   - Сьера Тибольта скорее всего. У них равные силы. Однако кузен пристально
следит за каждым поединком. Если  завтра  кто-то  будет  ранен  или  выкажет
признаки усталости, Стиффон мигом ударит его в щит, можете быть уверены. Его
нельзя обвинить в избытке благородства.  -  И  Раймун  беззлобно  засмеялся,
желая смягчить свои язвительные слова. - Не хотите ли распить со  мной  чашу
вина, сьер Дункан?
   - Сожалею, но у меня здесь дело. - Дунку не хотелось принимать  угощение,
на которое он не мог ответить.
   - Я мог бы подождать и забрать ваш  щит,  когда  представление  кончится,
сьер,  -  предложил  Эг.  -  Они  потом   будут   показывать   про   Симеона
Звездоглазого, и бой с драконом тоже будет.
   -  Вот  ваше  дело  и  улажено,  а  вино  ждет,  притом   арборское,   не
какое-нибудь. Теперь-то вы мне не откажете? - настаивал Раймун.
   Дунк не сумел придумать другого предлога и последовал за ним, оставив Эга
смотреть представление. Флаг с яблоком Фоссовеев развевался  над  шатром  из
золотистой ткани, где жил Раймун вместе с кузеном.  Позади  на  костре  двое
слуг жарили козленка с медом и травами.
   - Вот и ужин поспевает, - заметил Раймун,  придержав  для  Дунка  входное
полотнище. Жаровня с углями приятно согревала  шатер.  Раймун  наполнил  две
чаши вина. - Говорят, что принц Аэрион в ярости от  того,  что  лорд  Эшфорд
отдал его коня сьеру Хамфри, - но бьюсь об заклад, что так решил дядя нашего
принца. - Он подал чашу Дунку.
   - Принц Баэлор - человек чести.
   - Не то что племянник, верно? - засмеялся Раймун. - Не смотрите  с  такой
тревогой, сьер Дункан, мы здесь одни. Ни для кого не секрет,  что  Аэрион  -
дрянной малый. Хвала богам, что ему вряд ли доведется нами править.
   - Вы думаете, что он убил коня намеренно?
   - Можно ли в этом сомневаться? Будь принц Маэкар здесь, он  вел  бы  себя
по-другому. При отце Аэрион, если верить слухам, само  благородство  и  сама
добродетель, но когда отца нет...
   - Да, я заметил, что место принца Маэкара пустует.
   - Он уехал на поиски своих сыновей вместе со сьером Роландом  Крейкхолом,
королевским рыцарем. Разнесся слух, что в округе бесчинствуют разбойники, но
мне думается, что принц напился, как всегда.
   Вино было славное - Дунк такого  еще  не  пробовал.  Он  посмаковал  его,
проглотил и спросил:
   - О каком принце вы говорите?
   - О наследнике Маэкара. Его зовут Даэроном, в честь короля, а за спиной у
отца  кличут  Даэроном-Пьяницей.  Младший  сын  тоже  с  ним.  Они  покинули
Саммерхол вместе, но до Эшфорда так и не доехали. - Раймун допил свою чашу и
отставил ее. - Бедный Маэкар.
   - Бедный? Это королевский-то сын?
   - Четвертый сын - не такой храбрый, как принц Баэлор, не такой умный, как
принц Аэрис, не такой мягкосердечный, как принц Раэгель.  И  как  он  должен
страдать, сравнивая своих сыновей с их двоюродными  братьями.  Даэрон  глуп,
Аэрион жесток и  тщеславен,  третий  столь  безнадежен,  что  его  отдали  в
Цитадель учиться на лекаря, а самый младший...
   - Сьер! Сьер Дункан! - Эг, задыхаясь, ворвался в шатер. Капюшон  свалился
у него с головы, и большие темные глаза сверкали при свете жаровни. - Бегите
скорее! Он ее обижает!
   Дунк в растерянности вскочил на ноги:
   - Кто кого обижает?
   - Аэрион! Девушку-кукольницу! Скорее! - И Эг метнулся обратно.
   Дунк устремился за ним, но Раймун удержал его за руку.
   - Сьер Дункан, - сказал он. - Аэрион - принц крови. Будьте осторожны.
   Дунк знал, что это хороший совет. Старик сказал бы то же  самое,  да  что
толку. Дунк вырвался от Раймуна и выскочил из  шатра.  Близ  торгового  ряда
слышались крики. Эг едва виднелся впереди, и Дунк побежал за ним. У мальчика
ноги были короткие, а у Дунка длинные, и он быстро преодолел разрыв.
   Около кукольников  собрался  народ.  Дунк  растолкал  зевак,  не  обращая
внимания на ругань. Стражник в королевском мундире заступил ему  дорогу,  но
Дунк так пихнул его в грудь, что тот шлепнулся задом в грязь.
   Ширма кукольников валялась на боку. Толстая  дорнийка  плакала,  сидя  на
земле. Один стражник держал в руках кукол, изображающих Флориана и  Жонкиль,
другой поджигал их факелом. Еще трое выбрасывали кукол из сундуков и топтали
ногами. Повсюду валялись части дракона - голова, крыло,  разломанный  натрое
хвост. Посреди всего этого  стоял  принц  Аэрион,  очень  красивый  в  своем
красном бархатном камзоле с длинными манжетами, и обеими  руками  выкручивал
руку Тансель. Девушка на коленях молила его о пощаде, но он не  слушал.  Вот
он зажал в кулак один из ее пальцев. Дунк  только  смотрел,  не  веря  своим
глазам. Потом раздался треск, и Тансель закричала.
   Один из людей Аэриона попытался схватить Дунка и отлетел  прочь.  Дунк  в
три прыжка оказался рядом с принцем, сгреб его за плечо и повернул  к  себе.
Он забыл и о мече, и о кинжале,  забыл  все,  чему  учил  его  старик.  Дунк
кулаком сбил принца с ног и двинул его ногой в живот.  Аэрион  схватился  за
нож, но Дунк наступил ему на руку и пнул еще раз, прямо в рот. Дунк  мог  бы
запинать принца до смерти, но тут на него насели стражники. Двое повисли  на
руках, третий лупил Дунка по спине. Как только Дунк стряхнул одного, на  его
место явились двое других.
   Наконец Дунка повалили, прижав ему руки и ноги. Аэрион поднялся с земли и
ощупал разбитый рот.
   - Ты расшатал мне зуб, - объявил он. - За это мы выбьем тебе все твои.  -
Он откинул волосы с глаз. - А ты мне как будто знаком.
   - Вы приняли меня за конюха.
   - Да, помню. - Аэрион улыбнулся кровавыми губами. - Ты отказался заняться
моей лошадью. За что ты так глупо отдал свою жизнь?  За  эту  потаскушку?  -
Тансель скорчилась на земле, прижимая к груди пострадавшую руку. Принц ткнул
ее в бок сапогом. - Она того не стоит, изменница. Дракон не  должен  терпеть
поражение.
   Он сумасшедший, подумал Дунк, однако он принц и намерен убить меня.  Дунк
прочел бы молитву, если бы помнил хоть одну до конца, но времени на  это  не
было. Времени не оставалось даже на то, чтобы испугаться как следует.
   - Вам нечего сказать? - продолжал Аэрион. - Скучно с  вами,  сьер.  -  Он
снова ощупал свой рот. - Возьми молоток и выбей ему  все  зубы,  Вейт,  -  а
потом взрежь ему брюхо и покажи, какого цвета у него требуха.
   - Нет! - вскричал мальчишеский голос.  -  Не  трогай  его!  О  боги,  это
мальчишка, храбрый дурачок мальчишка. Дунк рванулся,  но  стражники  держали
крепко.
   - Придержи язык, парень. Беги отсюда, пока цел!
   - Еще чего. - Эг подошел поближе. - Кто меня тронет, ответит  перед  моим
отцом. И перед дядей. Вейт, Йоркель, вы меня знаете. Отпустите его.
   Руки,  державшие  Дунка,  мало-помалу  разжались.  Он  не  понимал,   что
происходит. Стражники пятились от него прочь, а один даже  стал  на  колени.
Толпа раздалась, пропустив Раймуна Фоссовея, в кольчуге и шлеме, с мечом  на
боку. Его кузен сьер Стеффон, идущий следом, уже обнажил клинок,  и  рыцарей
сопровождало с полдюжины вооруженных людей  со  знаком  красного  яблока  на
груди.
   Принц Аэрион даже не посмотрел на них.
   - Наглый  маленький  проныра,  -  сказал  он,  сплюнул  кровью  под  ноги
мальчику. - Что такое с твоими волосами?
   - Я их сбрил, братец. Не хочу быть похожим на тебя.

***

   Второй день турнира выдался ненастным, с запада дул резкий ветер. В такой
день и народу соберется меньше, размышлял Дунк. Им было бы легче найти место
поближе к загородке, чтобы посмотреть на турнир вблизи, Эг мог бы  сесть  на
изгородь, а Дунк стоял бы сзади.
   Но нет, Эг будет сидеть в павильоне, разодетый в шелк  и  меха,  Дунк  же
будет любоваться четырьмя стенами  башни,  куда  заключили  его  люди  лорда
Эшфорда. Здесь было окно, смотрело оно не в ту  сторону.  Однако  Дунк,  как
только взошло солнце, все же устроился на  подоконнике  и  стал  глядеть  на
город, поле и лес. У него забрали веревочный пояс вместе с мечом и  кинжалом
и все его серебро. Он надеялся, что Эг или  Раймун  позаботятся  о  Громе  и
Каштанке.
   - Эг, - прошептал Дунк себе под нос. Его оруженосец, оборвыш, подобранный
на  улицах  Королевской  Гавани.  Можно  ли  рыцарю  быть   таким   дураком?
Дунк-чурбан, темный, как погреб, и тупой, как зубр.
   Ему не разрешили поговорить с Этом после того, как стража  лорда  Эшфорда
забрала их всех с луга. Ни с кем не дали поговорить: ни  с  Раймуном,  ни  с
Тансель, ни с самим лордом Эшфордом. Кто знае