уходил куда-то в сторону, и  ей  приходилось
возвращаться за ним. В конце концов она взяла его за руку и повела.
   - Просто иди за мной и не шуми. - Когда на небе отразился  слабый  отсвет
деревенских огней, она сказала:
   - Там, за изгородью, виселица, а на ней мертвецы, но ты их не бойся  -  и
помни, что страх ранит глубже, чем меч. Мы должны вести себя  очень  тихо  и
двигаться медленно. - Пирожок кивнул.
   Она первой  пролезла  сквозь  ежевику  и  подождала  его.  Пирожок  вылез
бледный, запыхавшийся и весь исцарапанный. Он хотел сказать что-то, но  Арья
зажала ему рот. На четвереньках они проползли мимо виселицы, под качающимися
трупами. Пирожок ни разу не посмотрел вверх и не издал ни звука.
   Но тут ворона села ему на спину, и он глухо вскрикнул.
   - Кто идет? - прогремел во тьме чей-то голос. Пирожок вскочил на ноги.
   - Я сдаюсь! - Он отшвырнул от себя меч, вспугнув дюжину  ворон  и  вызвав
целый переполох. Арья схватила его за ногу и попыталась повалить обратно, но
он вырвался и побежал вперед, размахивая руками. - Я сдаюсь!
   Арья тоже вскочила и выхватила Иглу, но ее уже окружили. Она  замахнулась
на того, кто был ближе, но он отразил удар  одетой  в  сталь  рукой,  кто-то
другой сбил ее с ног, а третий вырвал у нее меч.  Она  укусила  кого-то,  но
зубы клацнули о холодную грязную кольчугу.
   - Ишь, злющий какой, - засмеялся солдат и  так  треснул  Арью  кольчужным
кулаком, что у нее чуть голова не слетела с плеч.
   Они что-то громко говорили над ней, но она не разбирала ни  слова  -  так
звенело в ушах. Она хотела уползти, но земля поехала  куда-то.  Они  забрали
Иглу. Позор был хуже боли, хотя болело очень сильно.  Этот  меч  ей  подарил
Джон, а Сирио учил ее им пользоваться.
   Наконец кто-то сгреб ее спереди за куртку и поставил на  колени.  Пирожок
тоже стоял на коленях, а перед ним высился самый большой  человек  из  всех,
кого Арья видела, великан из сказок старой Нэн. Она не заметила,  откуда  он
взялся. По его желтому камзолу неслись три черные собаки, а  лицо  точно  из
камня вырубили. Внезапно Арья вспомнила, когда видела  этих  собак.  В  ночь
турнира в Королевской Гавани, когда все рыцари вывесили щиты у своих шатров.
   "Этот принадлежит брату Пса, - сказала ей Санса, когда  они  прошли  мимо
трех собак на желтом поле. - Вот  увидишь  -  он  даже  больше  Ходора.  Его
прозвали Скачущей Горой".
   Арья повесила голову, плохо  сознавая,  что  происходит  вокруг.  Пирожок
снова заявил, что сдается, а Гора сказал:
   - Веди нас к остальным. - Арья потащилась назад мимо виселицы, а  Пирожок
обещал солдатам, что будет печь им пироги и плюшки - пусть только не трогают
его. С ними пошли четверо мужчин - у одного был  факел,  у  другого  длинный
меч, у двоих копья.
   Ломми они нашли там же, где оставили, под дубом.
   - Я сдаюсь, - закричал он, как только их увидел, бросил  копье  и  поднял
руки, до сих пор зеленые от краски. - Сдаюсь. Человек с факелом огляделся.
   - Тут больше никого? Пекаренок говорил, что есть еще девчонка.
   - Она убежала, когда услышала вас.  Вы  очень  шумели.  "Беги,  Ласка,  -
подумала Арья, - беги быстро, как  только  можешь,  спрячься  и  никогда  не
возвращайся назад".
   - Скажи, где  найти  этого  сукина  сына  Дондарриона,  и  тебя  накормят
горячим.
   - Кого? - опешил Ломми.
   - Говорил я тебе, эти знают не больше, чем те  деревенские  суки.  Только
время терять.
   - Что у тебя с ногой, парень? - спросил один из копейщиков.
   - Меня ранили.
   - А идти можешь? - заботливо осведомился тот.
   - Нет. Придется уж вам меня нести.
   - Нести, говоришь? - Солдат небрежно поднял копье и вогнал его  в  мягкое
горло Ломми. Паренек не успел сдаться еще раз - он дернулся и затих.  Солдат
вынул копье, и темная кровь фонтаном хлынула  из  раны.  -  Тоже  выдумал  -
нести.

ТИРИОН

   Его предупредили,  чтобы  он  оделся  потеплее  и  Тирион  постарался  на
совесть: надел толстые клетчатые бриджи и шерстяной дублет, а поверх накинул
плащ из шкуры сумеречного кота,  приобретенный  в  Лунных  горах.  Плащ,  до
нелепости длинный, был сшит на человека вдвое выше. Тирион,  когда  не  ехал
верхом, заворачивался в него несколько раз и смахивал на шар  из  полосатого
меха.
   Однако он был рад, что послушался совета.  Холод  в  этом  темном  склепе
пронизывал до костей. Тиметт тут же улепетнул обратно наверх. Они находились
где-то под холмом Рейенис,  за  Гильдией  Алхимиков.  Сырые  каменные  стены
обросли селитрой, и единственным источником света  служил  закрытый  фонарь,
который с великой осторожностью нес Галлин-пиромант.
   Неудивительно, что он так бережется - с такой-то посудой  вокруг.  Тирион
взял в руки один из горшков - рыжий и круглый, словно глиняный плод. Немного
великоват для его ладони, но обычному рослому человеку придется как  раз  по
руке. А стенки так тонки, что его просили не сжимать сосуд слишком сильно  -
как бы не лопнул в кулаке. Поверхность грубая, шершавая. Галлин сказал,  что
это делается нарочно: гладкий сосуд скорее выскользнет из пальцев.
   Тирион наклонил шар, чтобы заглянуть внутрь, и дикий огонь медленно потек
к горлышку. Это вещество должно быть мутно-зеленого цвета, но фонарь  светит
слишком тускло, чтобы проверить.
   - Густой, - заметил он.
   - Это от холода, милорд, - пояснил Галлин, бледный,  с  мягкими  влажными
руками и подобострастными манерами. На нем была длинная мантия  в  черную  и
алую полоску, подбитая соболем, изрядно облезшим  и  побитым  молью.  -  При
нагревании субстанция становится более текучей - как лампадное масло.
   "Субстанция" - так пироманты называли дикий огонь, а  друг  к  другу  они
обращались "ваша мудрость". Это раздражало Тириона не меньше, чем намеки  на
обширнейшие тайные знания, которыми алхимики будто бы обладали. Когда-то  их
гильдия и вправду была могущественной, но  за  последние  века  мейстеры  из
Цитадели вытеснили алхимиков почти повсеместно. От прежнего ордена  осталась
малая горстка, да и те уже даже не делают вид, что способны  преобразовывать
один металл в другой... но дикий огонь они умеют делать.
   - Мне говорили, будто вода его не гасит.
   - Это так. Воспламенившись, субстанция будет гореть,  пока  не  иссякнет.
Более того - она пропитывает ткань, дерево, кожу и даже  сталь,  отчего  они
тоже загораются.
   Тирион вспомнил красного жреца Тороса из Мира и его  пылающий  меч.  Даже
самое тонкое покрытие из дикого огня способно гореть целый час. Торосу после
каждой схватки требовался новый меч, но Роберт любил жреца и охотно  снабжал
его оружием.
   - А почему же она глину не пропитывает?
   - Пропитывает, милорд. Под этим склепом есть другой, где мы храним  более
старые сосуды, еще со  времен  короля  Эйериса.  Он  пожелал,  чтобы  сосуды
делались в виде фруктов. Весьма опасные  плоды,  милорд  десница,  и  очень,
очень спелые. Мы запечатали их воском и накачали в нижний склеп воды, но тем
не менее...  По  правилам  их  следовало  бы  уничтожить  -  но  при  взятии
Королевской Гавани погибло слишком много наших мастеров, а те, что остались,
неспособны справиться с этой задачей. Кроме того,  больше  половины  запаса,
сделанного нами для короля Эйериса, потеряно. В прошлом году в хранилище под
Великой Септой Бейелора обнаружили двести сосудов. Никто не помнит, как  они
попали туда, но излишне говорить вам, что верховный септон пришел в ужас.  Я
сам проследил за тем,  чтобы  их  благополучно  оттуда  убрали.  Я  наполнил
повозку песком и взял себе наиболее ловких послушников. Мы  работали  только
по ночам, и...
   - ...справились со своей работой превосходно, не  сомневаюсь  в  этом.  -
Тирион положил сосуд на место. Горшки занимали весь стол, по четыре в ряд, и
терялись где-то во мраке. Дальше виднелись другие столы - много столов. -  И
что же, эти фрукты покойного короля Эйериса еще годятся в дело?
   -  О,  разумеется...  но  тут   нужна   осторожность,   милорд,   большая
осторожность. С возрастом  субстанция  становится  еще  более,  как  бы  это
сказать... капризной. Любой огонь способен  воспламенить  ее,  любая  искра.
Если сосуды слишком сильно нагреть, они загорятся непроизвольно.  Их  нельзя
выставлять на солнечный свет, даже на  короткое  время.  Как  только  внутри
сосуда загорается огонь, субстанция сильно расширяется, и сосуд  разлетается
на  куски.  И  если  поблизости  от  него  стоят  другие  сосуды,  они  тоже
взрываются, и тогда...
   - Сколько у вас сосудов в настоящее время?
   - Утром его мудрость Мунсифер доложил мне, что их  семь  тысяч  восемьсот
сорок. В это число входят и четыре тысячи сосудов короля Эйериса.
   - Переспелые, стало быть.
   - Его мудрость Малльярд ручается, что мы сможем представить полных десять
тысяч сосудов, как и обещали королеве - Такие виды  на  будущее  вызывали  у
пироманта прямо-таки непристойную радость.
   Да, если враг даст вам время Пироманты строго хранили тайну  изготовления
дикого огня, но Тирион знал, что  дело  это  долгое,  опасное  и  трудоемкое
Должно быть, эти десять тысяч сосудов сродни похвальбе  знаменосца,  который
клянется представить своему лорду  десять  тысяч  мечей,  а  на  поле  битвы
выводит сто двух человек. Будь у нас и в самом деле десять тысяч.
   Тирион не знал, восторгаться ему  или  ужасаться  -  вероятно,  и  то,  и
другое.
   - Надеюсь, что ваши  братья  до  гильдии  не  станут  проявлять  ненужной
поспешности, ваша мудрость. Десять тысяч негодных сосудов и даже один  такой
нам ни к чему... и мы, разумеется, не хотим никаких несчастных случаев.
   - Несчастных случаев  не  будет,  милорд  десница.  Субстанция  готовится
опытными мастерами в голых  каменных  помещениях,  и  каждый  готовый  сосуд
подмастерье немедленно уносит сюда. Над каждой мастерской находится комната,
доверху заполненная песком. На нее наложено могущественное заклятие. Если  в
мастерской возникнет пожар, пол провалится, и песок сразу погасит пламя.
   - И горе злополучному мастеру. -  Под  заклинанием  Галлин  скорее  всего
подразумевал какой-нибудь ловкий трюк. Тирион хотел  бы  осмотреть  одну  из
этих мастерских, чтобы понять, в чем секрет, но времени на  это  не  было  -
разве только после войны...
   - Мои братья всегда осторожны. Но, если быть откровенным...
   - Прошу вас, говорите.
   - Субстанция течет по моим жилам и наполняет мое сердце,  как  у  каждого
пироманта. Мы уважаем ее мощь. Но если взять обычного солдата  у  одного  из
королевских огнеметов, то самая малая ошибка в пылу  боя  может  привести  к
катастрофе. Это надо повторять снова и снова. Мой отец говорил то  же  самое
королю Эйерису, а его отец - старому королю Джейехерису.
   - И те, как видно, слушали. Если бы они спалили этот  город,  мне  бы  уж
верно кто-нибудь сказал. Итак, вы советуете соблюдать осторожность?
   - Большую осторожность. Огромную.
   - А этих глиняных сосудов у вас достаточно?
   - Да, милорд, - благодарю за вашу заботу.
   - Значит, вы не станете возражать, если я возьму у вас  немного...  тысяч
несколько?
   - Несколько тысяч?!
   - Или сколько сможет выделить мне ваша гильдия без ущерба для себя.  Речь
идет о пустых сосудах, поймите. Пусть их разошлют капитанам  всех  городских
ворот.
   - Хорошо, милорд, но зачем?
   Тирион улыбнулся, глядя на него снизу вверх.
   - Вы велите  мне  одеться  тепло,  и  я  одеваюсь,  вы  велите  мне  быть
осторожным, и я... - Он пожал плечами. - Я видел достаточно. Не будете ли вы
столь любезны проводить меня до носилок?
   - С величайшим удовольствием, милорд. -  Галлин  поднял  фонарь  и  повел
Тириона обратно к лестнице. - Хорошо,  что  вы  посетили  нас.  Это  большая
честь. Слишком долго королевский десница не жаловал нас своим  присутствием.
Последним был лорд Россарт, принадлежавший к нашему ордену, - еще при короле
Эйерисе. Король Эйерис питал большой интерес к нашей работе.
   "Король Эйерис использовал вас, чтобы  поджаривать  своих  врагов".  Брат
Джейме рассказал Тириону кое-что о Безумном Короле и его ручных пиромантах.
   - Джоффри тоже заинтересуется ею, не сомневаюсь. - "И  потому  его  лучше
держать от вас подальше".
   - Мы  смеем  надеяться,  что  король  посетит  нашу  Гильдию  собственной
светлейшей персоной. Я уже говорил об  этом  с  вашей  царственной  сестрой.
Великий праздник...
   По мере того как они поднимались, становилось теплее.
   - Его величество запретил всякие празднества до окончания  войны.  -  (По
моему настоянию.) - Король считает неприличным  пировать,  когда  его  народ
голодает.
   - Решение, достойное золотого сердца,  милорд.  Быть  может,  тогда  наши
братья могли бы посетить короля в Красном Замке.  Мы  показали  бы  то,  что
умеем, чтобы немного отвлечь его величество от многочисленных  забот.  Дикий
огонь - не единственный секрет нашего древнего ордена. В нашем  распоряжении
много чудес.
   - Я поговорю об этом с сестрой. - Тирион не  возражал  против  нескольких
магических фокусов  -  но  довольно  и  того,  что  Джофф  заставляет  людей
сражаться насмерть,  недоставало  еще,  чтобы  ему  понравилось  сжигать  их
заживо.
   Когда они наконец выбрались наверх, Тирион скинул меховой плащ и взял его
на руку. Гильдия Алхимиков представляла собой настоящий лабиринт из  черного
камня, но Галлен уверенно вывел его в Галерею Железных  Факелов,  длинную  и
гулкую, где двадцатифутовые опоры из черного металла были окружены мерцающим
зеленым  ореолом.  Призрачное  пламя,  отражаясь  от  черного  полированного
мрамора стен и пола, озаряло галерею изумрудным сиянием Тирион подивился  бы
такому зрелищу, если б не знал, что железные  факелы  зажгли  не  далее  как
утром в его честь и потушат, как только за ним закроется дверь. Дикий  огонь
слишком дорог, чтобы тратить его впустую.
   По широкой закругленной лестнице они вышли на улицу  Сестер,  к  подножию
холма Висеньи. Тирион  распрощался  с  Галленом  и  пошел  к  Тиметту,  сыну
Тиметта, ожидавшего его  с  эскортом  Обгорелых.  Выбор  был  в  самый  раз,
учитывая цель его сегодняшней поездки. Кроме того, увечья Обгорелых  вселяли
страх в городскую чернь, что было отнюдь не лишним. Три ночи назад  у  ворот
Красного Замка снова  собралась  толпа,  требуя  хлеба.  В  ответ  со  стены
посыпались стрелы, убив четырех человек,  а  Джофф  крикнул  горожанам,  что
разрешает им есть своих мертвых. Чем завоевал еще больше сердец.
   Тирион удивился, увидев рядом с носилками Бронна.
   - А ты что здесь делаешь?
   - Разношу послания. Железная Рука срочно требует тебя к Божьим воротам  -
не знаю зачем. А еще тебя вызывают в Мейегор.
   - Вызывают ? - Тирион знал только одну особу, к которой могло  относиться
это слово. - Чего Серсее от меня надо? Бронн пожал плечами:
   - Королева приказывает тебе вернуться в замок  немедля  и  явиться  в  ее
покои. Так мне сказал ваш хлипкий кузен. Отрастил четыре волоса  на  губе  и
думает, что он мужчина.
   - Прибавим к четырем  волоскам  рыцарство.  Он  теперь  сир  Лансель,  не
забывай. - Тирион знал, что сир Джаселин не стал  бы  посылать  за  ним  без
веской причины. - Съезжу сначала к Байвотеру. Доложи моей сестре, что  я  не
замедлю явиться к ней
   - Ей это не понравится.
   - Вот и хорошо. Чем дольше Серсея будет ждать, тем больше обозлится, а от
гнева она глупеет. Пусть лучше будет злой и глупой, чем сдержанной и хитрой.
- Тирион бросил в носилки плащ, и Тиметт помог сесть ему самому.
   Рынок в Божьих воротах, где в обычные времена было полным-полно крестьян,
продающих овощи, был почти  пуст.  Сир  Джаселин  вышел  навстречу  Тириону,
приветственно вскинув железную руку.
   - Милорд, здесь ваш кузен Клеос Фрей - он приехал из Риверрана под мирным
знаменем с письмом от Робба Старка.
   - Старк предлагает условия мира?
   - Фрей говорит, что да.
   - Славный мой кузен. Проводите меня  к  нему.  Сира  Клеоса  поместили  в
тесную, без окон, караульную. Увидев Тириона, он встал.
   - Как же я рад тебя видеть, Тирион.
   - Такое мне не часто доводится слышать, кузен.
   - Серсея с тобой?
   - Сестра занята другими делами. Это письмо от Старка? -  Тирион  взял  со
стола пергамент. - Сир Джаселин, я вас более не задерживаю.
   Байвотер откланялся и вышел.
   - Меня просили передать  его  в  собственные  руки  королевы-регентши,  -
сказал сир Клеос.
   - Я передам. - Тирион  бросил  взгляд  на  карту,  приложенную  Роббом  к
письму. - Все в свое время, кузен. Сядь отдохни. Ты совсем  измучен.  -  Это
была чистая правда.
   - Да. - Сир Клеос опустился на скамью. -  Плохи  дела  в  речных  землях,
Тирион, особенно вокруг Божьего Ока  и  вдоль  Королевского  Тракта.  Речные
лорды жгут собственный урожай, чтобы уморить нас голодом, а фуражиры  твоего
отца сжигают каждую деревню, взятую ими, и предают поселян мечу.
   "На то и война. Простолюдинов убивают, высокородных держат  ради  выкупа.
Надо лишний раз возблагодарить богов за то, что я родился Ланнистером".
   Сир Клеос провел пальцами по редким каштановым волосам.
   - Нас даже под мирным  знаменем  атаковали  дважды.  Волки  в  кольчугах,
жаждущие растерзать всякого, кто слабее их. Одни боги  знают,  на  чьей  они
стороне начинали воевать, - теперь они сами себе господа. Мы  потеряли  трех
человек, и вдвое больше ранены.
   - А что  наш  враг?  -  Тирион  изучал  предложенные  в  письме  условия.
Мальчишка не так уж много просит - всего-навсего полкоролевства, возвращения
пленных и посылки заложников, отцовский меч... ах да, и сестер тоже.
   - Мальчик сидит в Риверране без дела. Думаю, он боится  сойтись  с  твоим
отцом  в  открытом  поле.  Силы  его  тают  день  ото  дня  -  речные  лорды
разъезжаются, чтобы защитить собственные земли.
   Отец так и предполагал. Тирион свернул в трубочку карту Старка.
   - Эти условия нам не подходят.
   - Быть может, вы согласитесь хотя бы обменять девочек Старков на Тиона  и
Виллема? - жалобно спросил сир Клеос. Тион Фрей был его младшим братом.
   - Нет, - мягко сказал Тирион, - но мы предложим  им  собственные  условия
обмена. Я должен посовещаться с  Серсеей  и  Малым  Советом.  Мы  выработаем
условия и пошлем тебя с ними в Риверран.
   Клеоса это явно не обрадовало.
   - Не думаю, милорд, что Робб Старк согласится. Мира хочет леди  Кейтилин,
а не он.
   - Леди Кейтилин хочет вернуть своих дочерей. - Тирион  сполз  со  скамьи,
держа в руке письмо. - Сир Джаселин позаботится о том, чтобы тебя обогрели и
накормили. Судя по твоему виду, тебе надо  хорошенько  выспаться,  кузен.  Я
пошлю за тобой, когда что-нибудь станет известно.
   Сир Джаселин со стены наблюдал, как  упражняются  внизу  несколько  сотен
новобранцев. При том количестве беженцев, что наводняло Королевскую  Гавань,
не было недостатка в  мужчинах,  готовых  вступить  в  городскую  стражу  за
кормежку и соломенный тюфяк но Тирион не питал  иллюзий  относительно  того,
как проявит себя это оборванное воинство в случае боя.
   - Вы хорошо сделали, что послали за мной, - сказал он.  -  Оставляю  сира
Клеоса на ваше попечение. Окажите ему самый внимательный прием.
   - А его эскорт? - спросил начальник стражи.
   - Накормите их, дайте чистую одежду и найдите мейстера, чтобы позаботился
о раненых. Но в город чтобы носа не совали  -  ясно?  Незачем  Роббу  Старку
знать, как обстоят дела в Королевской Гавани.
   - Предельно ясно, милорд.
   - И еще  одно.  Алхимики  пришлют  ко  всем  воротам  большое  количество
глиняных горшков. Используйте их для обучения людей, которые будут  состоять
при огнеметах. Наполните горшки зеленой краской, и пусть учатся  заряжать  и
стрелять. Всякого, кто прольет краску, следует заменить.  Когда  они  набьют
руку с краской, переходите на лампадное масло  -  пусть  зажигают  сосуды  и
стреляют горящими. Когда они выучатся делать это, не обжигаясь, то и с диким
огнем смогут справиться. Сир Джаселин почесал щеку железной рукой.
   - Умно придумано. Только не по вкусу мне это алхимическое дерьмо.
   - Мне тоже