то тоже.
   Вульф замолчал, но Сигрун была не удовлетворена услышанным.
   Через некоторое время она спросила, пристально глядя на четкий профиль
Вульфа:
   - Хильдрун тоже была такая?
   Вульф резко вскинул голову, услышав заветное имя. Он посмотрел на
Сигрун и отвел свой взгляд. Сигрун молчала, терпеливо ожидая ответа. Она
понимала, что застала его в расплох своим вопросом.
   Сейчас она представляла себя волчицей, загнавшей свою жертву в угол.
 
   Наконец Вульф сказал:
   - Нет...она была другая.
   - Какая? - не унималась гаутка.
   - Она могла бы быть хорошей матерью, - ответил Вульф, глядя ей прямо в
глаза.
   Сигрун сделала усилие, чтобы не подать виду, но Вульф заметил, как
дрогнули желваки на ее щеках.
   - Матерью твоего ребенка? - бесстрастно проговорила Сигрун, но Вульф
знал, что за этой напускной бесстрастностью кроется буря чувств, которая
бушевала сейчас в душе худощавой девушки, подобно зимнему шторму в
Северном море.
   - Матерью любого ребенка, - осторожно возразил Вульф.
   Сигрун отвернулась, сжав челюсти до боли в зубах. Она не совсем
понимала, зачем она решила заговорить о покойной Хильдрун. Может быть ей
хотелось услышать что-то такое, что успокоило бы ее неугомонную душу? Или
ей самой хотелось что-то сказать Вульфу? Она терялась в догадках и порывах
всепоглощающей ярости, которые накатывались и отступали, словно морские
волны, бьющиеся о прибрежные камни.
   Вульф прижал к себе ее напряженное тело и провел рукой по ее волосам.
Он захотел сказать что-то, чтобы смягчить ситуацию, но вдруг увидел
мелькнувшую у его ног тень. Огибая пятно света, бросаемого горящим
факелом, к ним приближался змей. Он ловко скользил между камней и бревен,
его чешуя поблескивала в тусклом свете факела, а маленькие глазки
сверкали, словно драгоценные каменья.
   - Осторожно! - проговорил Вульф и вскочил на ноги, выхватывая меч.
Сигрун встревоженно оглянулась о сторонам, не понимая, что происходит. Она
также встала и на всякий случай вытащила свою секиру.
   - Что случилось? - прошептала она.
   Вульф указал мечом на змея, который подполз и замер в пяти шагах от
двоих людей, словно собирался совершить прыжок. Вульф заметил, что три
руны на лезвии Кормителя Воронов мерцают волшебным светом.
   - Но я думала, что в этих краях не водятся... - начала Сигрун, но тут же
замолкла, приоткрыв рот от удивления, когда увидела, как змей стал
вытягиваться в длину, а из его туловища начали рости ноги и руки.
   Задул ветер и загасил факел. В воцарившейся мгле единственный глаз
странствующего бога засиял, словно утренняя звезда на светлеющем
небосклоне.
   - Приветствую тебя, Ильвинг! - раздался глубокий проникновенный голос.
   - Добро пожаловать в Мидгарт, великий Воданаз! - ответил Вульф, поднимая
руку в знак приветствия.
   Три руны на мече вспыхнули еще ярче, словно желали привлечь внимание
того, кто вырезал их на раскаленном железе много столетий назад. Сигрун,
которая на мгновение растерялась при виде Одноглазого кудесника, взяла
себя в руки и твердо произнесла:
   - Здравствуй, Воданаз!
   - Здравствуй, славная героиня! - ответил ей бог, поднимая свой посох над
головой. Руны на нем загорелись, освещая местность на несколько шагов
вокруг.
   - Слава тебе, великий, что даровал ты нам победу! - воскликнул Вульф.
   - Вы показали себя настоящими героями! - сказал на это Воданаз.
   -  Значительная часть турсов уничтожена, Мидгарт спасен и свободен!
   - Но...это удалось лишь благодаря...
   - Я знаю, Вульф, - Воданаз печально вздохнул, нахмурив седые брови, -
Так устроен мир. В этом тайна Последней Руны. Ты постиг ее, хоть и тебе
пришлось заплатить дорогую цену за это знание. Меня ждет нечто похожее,
когда мой славный сын, светлоликий Бальдр, возляжет на костер. -
Седобородый склонил голову, думая о чем-то непостижимом для человеческого
разума. Через некоторое время он промолвил: - Лишь одно могу сказать я
тебе в утешение, Вульф, судьба твоего сына подобна судьбе моего. Помни это
всегда!
   Вульф кивнул, думая над смыслом сказанного, а Сигрун искоса поглядывала
на таинственного бога колдовства, которого она побаивалась с самого
детства. Ей вспомнились долгие зимние ночи в канун праздника Йоль, когда
вся ее семья собиралась вокруг очага в чертоге отца, а за деревянными
стенами бушевала дикая охота, ведомая Одержимым - как зачастую называли в
народе бога Воданаза. Сигрун вспомнились завывания ветра, напоминающие вой
огромных волков, гром и вспышки молний, раскалывающих мглистое зимнее
небо, и страшный, заставляющий сердце сжиматься от страха топот копыт
бешенных скакунов, которые мчались по небу, пытаясь угнаться за буйным
восьминогим жеребцом. Тем жеребцом правил Одержимый. А на бешенных
скакунах мчались души мертвых, которые покидали свои промерзлые обители,
чтобы присоединиться к своему одержимому Вождю и перескачить через грань
между миром мертвых и живых, которая почти исчезала на двенадцать ночей, в
течение которых длился священный праздник Йоль.
   Сигрун встряхнула головой, отгоняя жуткие мысли, и сосредоточилась на
словах Воданаза, который говорил:
   - Пришла пора для нашего наступления! Медлить больше нельзя, Трюм крепит
свою оборону с каждым днем. Мы должны уничтожить его и сжечь Утгарт.
   - Когда? - спросил Вульф.
   - В течение нескольких дней твоя дружина должна переправиться в
пограничные земли Асгарта, где уже будут стоять Тонараз и прочие Асы.
Вместе мы прошагаем по ‚тунхейму до самого Утгарта. И вот тогда нам
понадобятся все наши силы, чтобы стереть с лица Вселенной этот рассадник
злобных турсов. Если мы победим, то тем самым уничтожим всех, или почти
всех великанов. Тогда у нас появяться шансы на победу в Рагнареке - силы
зла значительно ослабнут без великанов.
   - Мы уничтожим их! - с возбуждением в голосе произнесла Сигрун.
   - Я думаю, ты права. Однако сейчас тебе следует быть поосторожнее.
Рисковать своей жизнью - это удел героев, но подвергать опасности жизнь
своего ребенка - это преступление против древнейших законов Манназа.
   Сигрун замерла с приоткрытым от изумления ртом, не зная, что ответить
всезнающему богу. Вульф бросил гневный взгляд на свою жену, а потом
обратился к Воданазу.
   - Мы примем твои мудрые слова к сведению, могучий кудесник. Я
посоветуюсь с Хельги. Мы будем на месте во-время.
   - Хорошо. - руны на посохе волшебника начали гаснуть, - До встречи!
   - Счастливого пути! - ответил ему Вульф.
   Когда образ Воданаза растворился во мраке, а факел зажегся вновь, как
ни в чем не бывало, Вульф повернулся к Сигрун, которая все еще была
ошарашена словами бога, и проговорил:
   - Почему ты не сказала мне об этом Вопрос, казалось, вывел ее из шока,
она моргунла несколько раз и посмотрела на Вульф:
   - А?
   - Я спросил, почему ты не сказала мне об этом раньше?
   - О чем?
   - О том, что ты ждешь ребенка!! - вскричал Вульф, немного раздраженный
притворством Сигрун.
   - Ну, я не хотела...- она замялась на мгновения и отвела взгляд в
сторону, - ...я не хотела заставлять тебя волноваться.
   - Неправда! Ты просто не хотела остаться в стороне от сражения.
   - Ну, - Сигрун усмехнулась, и к ней вернулась ее былая самоуверенность,
- вовсе не поэтому. Я так или иначе не осталась бы в стороне.
   - Ошибаешься, моя милая! В этот раз ты остаешься дома и не пойдешь в
‚тунхейм!
   Сигрун вскипела, собираясь обрушить на мужа всю силу своего гнева, но
Вульф жестом заставил ее замолчать.
   - Ты остаешься! - процедил он сквозь плотно сжатые зубы.
   Сигрун злобно сощурила свои маленькие глазки, сверля пламенным взором
Вульфа. Она сжимала кулаки и ее губы превратились в тонкую полоску,
казавшуюся бледно-серой в неярком свете факела.
   То ли голос Вульфа прозвучал очень властно, то ли Сигрун ощущала свою
вину, но она неожиданно для себя промолчала в ответ и в ее разгневанных
глазах заблестели слезы. Вульф вырвал факел из земли, резко повернулся и
зашагал в сторону капища, возле которого распологалось жилище
Ирмин-Вардлока, а Сигрун осталась стоять в темноте, глядя в след
удаляющемуся пятнышку света. Ночной сумрак прятал ее скупые слезы от всех,
кроме прекрасной богини, которая взирала на нее с вершины высочайшей горы
Асгарта и таинственно улыбалась своей нежной обольстительной улыбкой. На
великом престоле Хлидскьяльв восседала другая богиня. Ее
золотисто-каштановые волосы прикрывала белая шаль, а обнаженные руки были
украшены золотыми кольцами с замысловатым рисунком. Богиня эта была
единственная кроме своего супруга Воданаза, кто имел право сидеть на
великом престоле Хлидскьяльв и созерцать миры. И сейчас, когда она,
выпрямив спину, сидела на священном троне, строгий взгляд ее серых глаз
застыл на смертной девушке, что понуро стояла посреди пустыря на окраине
человеческого гарта, словно одинокая ива, чьи широкие ветви повисли над
тихой заводью.
   - Она - мать, - тихо промолвила суровая богиня.
   - Она - воин, - возразила ей ваническая красавица.
   Фригга подняла свой взор к златовласой богине, но Хольда выдержала ее
укоризненный взгляд. Через несколько мгновений они вернулись к созерцанию
ночного Мидгарта, не подозревая о том, что за одним из растущих на вершине
горы деревьев прятался одноглазый волшебник. Он лукаво улыбался, слушая
немногословный спор двух богинь, но молчал.
   Три норны неустанно трудились над полотном истории, переплетая нити
судеб в им одним известный узор. И никто, даже сам Небесный Отец, не мог
предсказать, какая картина будет выткана на этом бесконечном полотне.
 
 
   ГЛАВА ВТОРАЯ
 
 
   Грозно шумела река Ивинг, неся свои холодные воды с гор и холмов
‚тунхейма в зияющую бездну неизвестности. По правую сторону от нее лежала
лучезарная Обитель Богов, где светило ласковое солнце, а на полях всегда
цвели цветы. Там, среди этих цветов, между разбросанных повсюду тенистых
рощиц, на пологих склонах и плоских вершинах холмов высились священные
чертоги неописуемой красоты и невиданного изящества, где почивали мудрые
Асы и прекрасные Асиньи.
   По левую сторону от бурного потока находилась горная страна великанов,
в многочисленных пещерах которой нашли свой приют отпрыски Древнейшего
Исполина. Там, на промерзлой безжизненной земле лежал иней, а небо было
затянуто низкими темными облаками. Порывы холодного ветра, слетающего с
заснеженных вершин, гнули редкие деревья, чьи голые ветви скрипели, будто
стонали, утомленные бесконечной мукой.
   На правом берегу Ивинга находился лагерь людей, которые пришли сюда,
откликнувшись на зов богов. Чуть в стороне от них расположились эльфы -
несколько сотен серебряннокожих стрелков в сопровождении полтора десятка
лучших в Светлом Альфхейме колдунов и колдуний. Оба лагеря дожидались
своих могучих союзников, которые должны будут повести их в последний поход
против великана Трюма. Как было договорено, Асы и Ваны должны были
появиться здесь на рассвете.
   Но теплое солнце Асгарта стояло уже в зените, а славных богов все не
было видно. Вульф уже начинал нервничать и Сигурд заметил это.
   - Неужели что-то стряслось? - предположил Ирмин-Конунг.
   - Надеюсь, что ничего серьезного, - ответил Сигурд.
   - Кто знает, что на уме у богов, - тихо сказала Альфина, сидевшая рядом
со своим возлюбленным.
   Хигелак, Сиггейрер и Хельги, которые сидели возле своего вождя, молчали
и глядели по сторонам.
   Воины в человеческой армии тоже находились в подавленном настроении.
Перебравшись сюда, на землю, о который скальды слагали легенды и песни,
они чувствовали себя немного неуютно. Время от времени они бросали
тревожные взгляды на восток, где высились мрачные каменные громады
‚тунхейма, а затем поворачивали головы в противоположную сторону в надежде
увидеть долгожданные фигуры могучих богов.
   - Эх, жаль, что с нами нет твоего дракона, Вульф! - печально вздохнул
Сиггейрер, - Тогда нам не пришлось бы никого ждать.
   - Ну и ну! - протянул Сигурд, - Тогда ты, Вульф, смог бы завершить все
сам. Дракон сделал бы несколько кругов над Утгартом и все дела!
   - Не все так просто, как ты думаешь, - возразил Вульф, вспомнив о
магических способностях вожака исполинов.
   - Но почему ты все-таки не взял Нидх„гга с собой? - спросила его
Альфина, которая волею случая находилась в стороне от происходящего в
течение нескольких дней, последовавших после того, как дружина вернулась в
Свергарт с победой.
   Вульфу уже не раз приходилось отвечать на этот вопрос, который многие
люди задавали ему. Хотя люди и страшились Нидх„гга, они все же понимали,
что только помощь этого чудища сделала возможной победу над турсами.
   Вульф вздохнул и ответил:
   - Асы не в какую не согласились бы на появление дракона в их мире. Это
было бы слишком опасно. Потеряй мы над ним контроль, и тогда не миновать
бедствия, которое может постигнуть Асгарт, и ‚тунхейм и все остальные
миры, включая наш Мидгарт. Самое безопасное место для Нидх„гга - это его
родной Нифльхейм. Сейчас, когда мы позволили ему вернуться в свою обитель,
нам всем стало спокойнее. Уж лучше поднатужиться и уничтожить Трюма своими
силами, чем подвергать смертельной опасности всю Вселенную. Поэтому мы
решили отпустить его.
   Эльфийка вопросительно взглянула на Хельги и старик кивнул ей:
   - Да, я открыл проход в Нифльхейм, Одноглазый подсобил мне слегка, и
дракон наконец вернулся к себе. Нидх„гг напоминал мне радостного пса,
который встречал своего хозяина!
   Такое сравнение рассмешило Вульфа и всех остальных.
   - Безусловно, когда дракон далеко, на душе гораздо спокойнее, -
продолжал Хельги, - И потом, если б мы попытались перетащить дракона в
Асгарт, то потеряли бы на это уйму сейдра! После этого нам не помогла бы
даже Кровь Квасира.
   - Эй, смотрите! - воскликнул вдруг Хигелак, указывая пальцем на запад.
   Вульф взглянул туда, куда указывал его брат и увидел появившуюся на
вершине далекого холма колесницу, запряженную двумя крупными козлами.
Послышался гром, когда колесница покатилась вниз по склону. Огненная
борода Возничего полыхала в солнечных лучах, словно кусок литого янтаря.
   Все люди и эльфы тоже заметили приближающегося Громовержца и неуверенно
поднялись со своих мест, немного скованные благоговейным страхом.
   Вульф со своими братьями, эльфийка, колдун и гаутский князь вышли
навстречу мчашейся во весь опор колеснице, чтобы поприветствовать могучего
бога.
   Колесница остановилась в нескольких шагах от людей, и могучий Тонараз
спрыгнул на землю. Он направился к стоящему впереди всех Вульфу и
Ирмин-Конунг ощутил, как содрогается земля под его ногами.
   - Здравствуй, Ильвинг! - пробасил Тонараз. - Наконец вижу я своего
родича воплоти!
   Громовержец сжал его в своих крепких объятиях и Вульфу показалось, что
он слышит треск своих ломающихся позвонков. Затем бог поприветствовал
остальных вышедших ему навстречу людей. Вульфу бросился в глаза Мь„лльнир,
который висел на поясе Громовержца, такой же огромный и исполненный
всепобеждающей силой, как и его владелец. Сам пояс Тонараза также выглядел
внушающе. Широкая бляха в середине была украшена древними знаками и
сверкала золотом. За пояс были заткнуты две железные рукавицы, которые бог
надевал, прежде чем взять Молот в руки.
   - Какие вести принес ты, страж Асов и людей? - обратился к нему Хельги.
   - Вести дурные, - бородач нахмурил свои рыжие брови и его глаза метнули
молнии.
   - Что стряслось на этот раз? - спросил Вульф, чувствуя гнев бога.
   - Карлики похитили Идунну, - проговорил Тонараз и его громадные кулаки
сжались в две каменные глыбы.
   - Как?? - удивился Вульф. Тонараз промолчал, пытаясь сдержать
нахлынувшую волну гнева, а затем продолжил:
   - Трюм держит ее золожницей в своем чертоге.
   Вульф увидел приближающегося всадника. Он скакал на высоком белом коне
и его голову скрывал золотой шлем. Вскоре всадник остановился возле
колесницы Тонараза, и ловко спрыгнул с коня. Он подошел к Вульфу и снял
шлем, открыв взору пышную копну золотистых волос, рассыпавшимся по его
широким плечам. Его светлое, слегка полноватое лицо дышало красотой и
здоровьем. Златовласый бог приветливо улыбнулся и сказал:
   - Здравствуй, Вульф!
   - Здравствуй! - ответил ему Ирмин-Конунг, хотя и не понял, кто стоит
перед ним. Но ему сразу все стало ясно, когда Альфина вдруг отвесила
низкий поклон богу и воскликнула:
   - Слава тебе, великий Ингваз, добрый правитель земли эльфов!
   Остальные эльфы также выкрикнули приветствие, взметнув в воздух оружие.
   Тут в далеке показалась еще одна фигура верхом, которая мчалась
галлопом по цветочному полю, приближаясь к стоящим вместе богам, людям и
эльфам. Немного времени прошло, прежде чем этот новоприбывший всадник
остановил бег своего резвого коня и спешился, чтобы поприветствовать всех
собравшихся здесь. Из-за его спины выглядывал лук, а на боку висел колчан
со стрелами. Светлое лицо было покрыто редкой бородкой, а голубые, зоркие,
глубоко посаженные глаза были глазами заядлого охотника, привыкшего
замечать крадущегося зверя издалека.
   - Приветствую тебя, славный Вульдор! - воскликнул Вульф, поднимая руку.
   Вульдор коротко ответил на приветсвие и встал рядом со своими
соплеменниками.
   Следом за Вульдором на берегу Ивинга появился и сам Воданаз.
   Возник он, как всегда, незаметно, но на этот раз он пришел не один.
   С ним был невысокого роста бог с ярко рыжими волосами и смазливой
физиономией. Хельги шепнул Вульфу, что с Одноглазым пришел его кровный
брат Локи. Видимо, Воданаз считал, что особые умения великого Обманщика
могут пригодится им при штурме Утгарта.
   - Рад видеть вас всех здесь, на земле Асгарта целыми и невридимыми! -
сказал Воданаз Вульфу и его друзьям.
   - Благодарю тебя, Воданаз! - ответил за всех Вульф, а потом спросил: - Я
слышал у нас появились новые неприятности?
   - Ты не ошибся, Ильвинг! - нахмурился Седобородый, - То, что произошло,
не менее опасно, чем дракон Нидх„гг. Трюму удалось похитить богиню Идунну!
   - Проклятье! Как же это произошло?
   - Как всегда, карлики. Они мастера на такие дела. Но это еще не все.
Положение наше гораздо хуже, чем ты думаешь.
   - Что же случилось еще?
   - Вместе с Идунной пропали и ее молодильные яблоки.
   Воданаз заметил недоуменное выражение на лице своего далекого отпрыска
и пояснил:
   - В этих яблоках - жизнь Асов и Асинь! Они возвращают нам молодость и
силу, и не дают нам стареть. Без них мы обречены на скорую гибель.
   Вульф удрученно покачал головой, а потом спросил:
   - Как долго вы протянете без яблок?
   - Не больше одного оборота луны. - с мрачной уверенностью в голосе
ответил Воданаз.
   - Плохо дело. Успеем ли мы до этого времени?
   Одноглазый пожал плечами.
   - Успеем или нет... - это не столь важно. Трюм убьет Идунну, как только
мы начнем атаку. А этого допустить нельзя.
   Все воины, что стояли неподалеку, затаили дыхание, прислушиваясь к
глубокому голосу одноглазого бога. В души многих из них стали
закрадываться мрачные мысли, которые затмили собой радость и энтузиазм,
вызванные их последней победой в Мидгарте.
   - Что нам делать? - спросил Вульф, хотя догадывался о возможном ответе.
   - Мы не можем начинать штурм, пока не вызволим юную Асинью. - Воданаз
сделал паузу и Вульф увидел огонек, вспыхнувший в его единственном глазу,
когда бог посмотрел на него.
   Вульф вздохнул и спросил:
   - Как далеко отсюда Утгарт?
   - Два перехода, - ответил ему Тонараз и добавил: - если идти коротким
путем.
   - Мой сын знает весь ‚тунхейм вдоль и поперек, - пояснил Воданаз, кивая
в сторону Громовержца, - Не раз приходилось ему переходить вброд бурные
воды потока Ивинг.
   - Когда мы выступаем? - спросил Вульф.
   - Как только соберутся здесь все, кто пойдет в поход вместе с нами, -
ответил Одноглазый.
   - Разве еще не все в сборе? - удивился Хельги, оглядывая собравшихся
богов, на что Воданаз лишь покачал головой. Вульф заметил показавшуюся
вдали фигурку человека, который неторопливо вышагивал по полю, направляясь
к ним.
   - Как только Ид