„гга не так-то
легко.
   Потому я здесь, чтобы дать тебе совет. Идем, у нас мало времени.
   Вульф бросил прощальный взгляд на своих товарищей, по прежнему сидящих
вокруг пылающего волшебного костра, и покинул пещеру. Он последовал за
Воданазом, который стал взбираться вверх по склону к какой-то одному ему
известной цели.
   Серебрянный серп повис среди звезд на темном небе, прохладный ночной
ветер обвевал лица двоих мужчин, стоявших на вершине горы. Вульф посмотрел
вниз, на лежащий у его ног мир людей, окутанный покрывалом ночи, а затем
поднял голову к верху. С черного неба на него холодно взирали звезды и
полумесяц, и Вульфу казалось, что стоит ему протянуть к ним руку, как
сверкающие небесные льдышки обожгут его своим холодом. Вульф чувствовал
каждой клеткой своего тела проходящую здесь, между землей и небом,
тончайшую грань, отделяющую мир людей от прочих миров, разбросанных вокруг
Мидгарта - где-то там за сверкающими звездами и черным небосклоном лежал
мир светлых эльфов, а еще выше блистала своим великолепием славная обитель
богов и богинь - Асгарт. Взгляд на западный край небесного свода уносил
смотрящего в солнечный и теплый край Ванахейма, где сияли золотом колосья,
проросшие из вечно плодородной земли. А восточное небо открывало
блуждающему взору каменистый мир великанов, где всегда пасмурно и холодный
иней покрывает голые скалы. Если взглянуть на юг, то можно увидеть
пылающую обитель детищей Муспелля - там вулканы извергают жидкий огонь,
который покрывает всю землю, там живут огненные великаны и правит ими
страшный Сурт. А на севере лежит мир вечных туманов, холода и льда. Там
обгладывал трупы и грыз могучие корни мирового Ясеня черный дракон
Нидх„гг, пока злая воля Трюма не заставила дракона покинуть свое жилище.
Когда Вульф посмотрел себе под ноги, ему показалось, что он видит
сумрачный мир темных эльфов, карликов и гномов, которые точат и прорубают
ходы в недрах гор, словно черви в сгнившем фрукте. А под этим миром, на
самом дне вселенной лежал Хель - мир мрака, пустоты и тишины, где обитают
мертвые и правит уродливая дочь Ангрбоды - Хелльон, чья плоть наполовину
растлела за долгие века пребывания в обители мертвых.
   - Итак, Вульф, пришло время поведать тебе нечто важное, - звучный голос
Воданаза вывел Вульфа из раздумий и вернул к реальности. Он посмотрел на
Седобородого и легкий трепет прошел по его телу, когда его взгляд встретил
жуткое сияние божественного ока.
   - Я слушаю тебя, Воданаз, - произнес Вульф.
   - Никто не может победить дракона, не принеся Великую Жертву. - сказал
Седобородый, - Но и не всякий может принести Великую Жертву. На это
способны лишь те, кому открыта сокровеннейшая тайна Последней Руны, и
такая возможность даруется им лишь раз в жизни. Это деяние настолько
значительно, что может сравниться с рождением и гибелью мира. А потому
следует использовать сию возможность мудро. Мой черед еще не настал. Он
придет, когда сыну моему, славному Бальдру придет пора возлечь на
погребальный костер. И ведомо мне, что произойти это должно скоро. Бальдру
уже начали сниться зловещие сны, а то есть верный предвестник
надвигающейся гибели. Грядет конец мира, и я должен буду принести свою
Великую Жертву, чтобы мир мог возродится вновь после того, как сгорит в
пламени Рагнар„ка. Так предрекли Норны, такова участь светлейшего Бальдра,
такова будет моя Жертва.
   Воданаз замолчал, печально склонив голову. Слабый свет полумесяца
ложился инеем на его темный плащ. Вульф молчал, терпеливо ожидая, пока бог
заговорит вновь. Вскоре Воданаз сказал:
   - Ну а пока тебе, Вульф, придется избавить мир от страшного Нидх„гга. Я
открою тебе нечто, что известно лишь мне одному. Я открою тебе тайну
Последней Руны, руны Эйхваз - . Из всех существ во всех девяти мирах лишь
я один ведаю это, ибо явилось сие знание ко мне на двенадцатую ночь моего
испытания, когда я принес себя в жертву самому себе.
   Тут Воданаз закрыл свой единственный глаз и запел тихим, печальным
голосом, раскачиваясь из стороны в сторону, словно тополь под порывами
ветра.
   - Я висел на ветру девять долгих ночей, пронзенный копьем, свисая с
широких ветвей могучего древа Иггдрасилль.
   И познал я руны, открылись они мне одна за другой, возникая на холодной
земле.
   Два десятка и еще три тайных знака осветили ночь волшебным сиянием.
   Но не рухнул я с древа, и не поднял я знаки, а остался висеть на ветру.
   Провисел я ночь, провисел другую, качал мое тело холодный ветер, а
лютая стужа морозила кости.
   Прошла еще ночь, и узрел я тогда средь льда и камней святое сияние - то
горела Последняя Руна.
   Великая руна, могучая руна, безмолвная руна, жестокая руна.
   Тут рухнул я наземь и поднял сей знак дрожащими пальцами - Знак тиса,
живущий сквозь время и смерть.
   Жизнь спрятана в смерти подобно огню, сокрытому в грубой, холодной коре
Великого тиса, могучего тиса, безмолвного тиса, жестокого тиса.
   Вот тайна Руны Последней, великая тайна, могучая тайна, безмолвная
тайна, жестокая тайна:
   За смертью приходит рожденье!
   Воданаз замолк, но его слова все еще слышались Вульфу в дуновениях
ночного ветра, в холодном блеске звезд и серебрянном свете полумесяца.
Седобородый открыл глаз и посмотрел на своего отпрыска.
   - Я дам тебе эту руну, - промолвил бог, - И перед тобой встанет выбор,
который ты должен будешь сделать очень скоро. Познав руну Эйхваз, ты
сможешь изгнать Нидх„гга из Мидгарта. Но познав руну Эйхваз, ты также
сможешь принести свою Великую Жертву. Это и есть выбор, который тебе
придется сделать.
   - В чем смысл этой Жертвы? - спросил Вульф.
   - Конечно, ты можешь изгнать дракона и считать себя победителем, -
сказал Воданаз и положил руку на плечо Вульфа, - но... ты навсегда
потеряешь возможность стать богом.
   - Стать богом? - изумился Вульф.
   - Именно. Великая Жертва может привести тебя к вершинам Асгарта, но
может и бросить тебя в мрачные низины Хель. Это твой риск, это твой выбор.
Но ты будешь единственным из смертных, кто получит возможность такого
выбора. Используй ее достойно!
   Вульф задумчиво отвел взгляд в сторону, размышляя над словами Странника.
   Коварный и мудрый бог собирался принести ему еще один дар. Какую плату
он потребует на этот раз? Но разве мог он сейчас отказаться, когда на
карту поставлены судьбы сотен тысяч людей, судьбы богов и дружественных
эльфов? Под угрозой хрупкое равновесие девяти миров. Сейчас не подходящее
время думать о том, что потребует бог в замен, решил Вульф.
   - Я использую эту возможность достойно, премудрый Всеотец! - громко
произнес Вульф и на какое-то мгновение испугался звука своего голоса. Ему
показалось, что звезды и полумесяц дрогнули и покачнулись, потревоженные
голосом стоящего к ним так близко человека.
   Воданаз слегка кивнул и сказал:
   - Что ж, я не сомневался в твоем решении. Но нам надо торопиться. Дракон
не дремлет, он несется сейчас сюда и скоро ты с ним сразишься.
   - Я готов. - решительно заявил Вульф.
   - Еще нет, - Воданаз покачал головой, - Ты не познал еще Руну.
   С этими словами Воданаз поднял свой посох над головой и стал чертить им
в воздухе линии, которые складывались в руну Эйхваз. Когда Воданаз опустил
посох, линии Руны вспыхныли алым пламенем, освещая лица стоящих рядом
мужчин. Руна висела в воздухе и светилась, словно раскаленное до красна
железо в печи кузнеца.
   - Возьми ее в руку и тогда ты будешь готов к сражению, - сказал
Одноглазый, - А мне пора. Прощай, и пусть Норны будут благосклонны к нити
твоей судьбы.
   - Прощай, - ответил Вульф, протягивая руку к сияющей Руне.
   Это слово потонуло в тишине, а тот, кому оно было сказано, вознесся к
ослепительному Асгарту, пройдя сквозь тонкую грань между мирами, словно
рыба сквозь воду, и его образ материализовался на вершине другой горы,
которая вздымалась над лучезарной обителью богов. Там возвышался великий
трон Воданаза Хлидскьяльв. На подлокотниках гордо воссидали два ворона, а
на земле сидели два волка, аккуратно подвернув под себя хвосты. Все они
ждали своего хозяина, который шагнул вперед и опустился на свое сиденье.
Его взору открылись все девять миров и все, что происходило в них. Но его
внимание было приковано лишь к одному из них - к тому, где на вершине
высокой горы стоял белокурый герой, со шлемом на голове и древним клинком
в могучей руке. В другой руке герой сжимал сияющую Руну, приковавшую к
себе его взор и отвлекшую его внимание от черной тени, которая
стремительно приближалась к нему сзади, сливаясь с ночью в одно целое.
 
 
   ГЛАВА СЕДЬМАЯ
 
 
   Шел второй день пути. Жаркое летнее солнце припекало головы воинов,
шагающих вслед за своими вождями по тропе, которая вела на север к
Х„ггомланду.
   Их цель была уже близка и по словам одного из лазутчиков, который
вызвался идти вместе с дружиной, к закату отряд будет на месте. Но Хигелак
сказал, что остановиться следует раньше, чтобы подготовится к сражению.
Врага надо застать врасплох.
   Хедин нарисовал на куске холста примерное расположение местности, и
Хигелак решил хорошенько обдумать план, прежде чем нападать на турсов. Он
сидел, покачиваясь в седле, и задумчиво смотрел на холст, размышляя о
предстоящем сражении. По пути им встретился последний разведчик, который
возращался на юг в гарт, чтобы сообщить о том, что армия в Х„ггомланде по
прежнему стоит лагерем между Тернистым Оврагом и Медвежьей Рощей. Хедин
говорил, что там есть широкая долина, на которой могла разместиться армия
подобных размеров, и это была единственная долина в округе. Значит лагерь
врага находился именно там. С двух сторон от этой долины возвышались два
холма, один небольшой, всего лишь пригорок, а другой повыше. Хигелак решил
разместить там стрелков и колдунов, которые будут дожидаться в засаде
своего часа. Благо расстояние с вершины холмов до центра долины было
достаточным и для стрелков и для колдунов. Основная масса воинов должна
будет пересечь Медвежью Рощу и встать наготове у опушки. Небольшой отряд в
две-три сотни человек, встанет в засаду в Тернистом Овраге, чтобы
встретить турсов, если они обратятся в бегство. А если бой сложится не в
пользу людей, то этот отряд окажется полезным резервом, который по команде
ударит врагам в тыл.
   Сражение должно было начаться атакой колдунов, которых вел молодой и
способный вардлок Эйлими. Застав турсов в расплох, было крайне важно
уничтожить как можно больше „тунов прежде, чем начнется основное сражение.
В этом деле им должны будут помочь лучники, которые будут обстреливать
лагерь турсов со своих позиций. Как только „туны сообразят, что происходит
и начнут ответные действия против колдунов, настанет час берсеркеров
бросится в бой. Целью берсеркеров будут опять исключительно „туны и никто
другой. И только после того, как берсерки закончат свое дело, в бой
ринется основная дружина. Если все пройдет по плану, то к этому времени
„тунов уже не останется, а если и останется, то немного. Тогда шансы на
победу будут равны.
   Таков был план, который придумал Хигелак по пути в Х„ггомланд. Он
поделился им со своими князьями, а также с Эйлими и его колдунами. Все
нашли этот план достаточно хитроумным и сказали, что он наверняка приведет
их к победе.
   Хигелак решил сделать привал у подножья небольшого холма, за которым
начинались земли Х„ггомланда. Отсюда все дружины будут выходить на свои
исходные позиции. Хигелак велел открыть один из последних бочонков пива.
Он сел на траву и распаковал свой мешок, собираясь насладится своими
скудными запасами.
   Продовольствия в Свергарте оставалось совсем немного, и поэтому дружине
пришлось взять с собой в поход лишь столько, сколько было нужно, чтобы
сохранить силы до сраженья. Иначе гарт, в котором оставались десятки тысяч
женщин, детей, престарелых, раненых и больных, а также двести бойцов для
охраны, оказался бы на гране голодной смерти. До жатвы оставалось еще по
меньшей мере две луны, и людям надо было как-то продержаться.
   Дружина расположилась на привал и люди, словно сговорившись, принялись
доедать свои припасы. Сейчас, перед самым началом битвы, воинам
требовались все силы, которые они могли собрать.
   Сигурд сел рядом с братом и подал ему рог с пивом.
   - Спасибо, - сказал Хигелак и глотнул пенящегося напитка.
   - Эх, успел бы Вульф к началу битвы! - печально вздохнул Сигурд.
   - Не знаю, не знаю, - покачал головой Хигелак, - Вернется ли он вообще?
   - Да, может статься так, что добивать Трюма придется нам, без Вульфа и
Хельги и их людей.
   - Но все же я думаю, Вульф справится. - сказал Хигелак, - Ведь не даром
великий Ас избрал его. Одноглазый не сделал бы этого, если бы это было так
безнадежно.
   - Ты прав, - ответил Сигурд и поднял рог, - Выпьем за победу!
   - За победу! - откликнулся его брат, поднимая рог с пивом.
   Осушив сосуд, Хигелак прилег, заложив руку под голову. Он посмотрел на
небо и увидел несколько летящих по небу огненных шаров. Он приоткрыл рот
от изумления, когда эти шары стали опускаться к земле, прямо на отдыхающих
и ни о чем не подозревающих людей. Хигелак вскочил на ноги и хотел
закричать, но было слишком поздно. Шары взорвались над головами людей,
поливая все вокруг огнем и искрами. Несколько десятков человек, объятые
пламенем с головы до ног, остались лежать на земле, а в небе показались
новые шары.
   - Эйлими!! - заорал Хигелак.
   Но в образовавшейся панике никто ничего не слышал и не видел, кроме
падающих и взрывающихся огненных шаров, горящих людей и травы. Сверкнули
несколько молний, разрывая людей на части и взрыхляя землю под их ногами.
   Хигелак и Сигурд выхватили мечи и стали лихорадочно оглядываться по
сторонам, ожидая появления врагов. Но турсов пока не было видно. Застав
людей в расплох, „туны творили свое колдовство, поливая их морем огня,
метая в них молнии, и сбрасывая на их головы гигантские каменные глыбы.
   Охваченные паникой, люди похватались за оружие и метались из стороны в
сторону, не зная, куда спрятаться от смертоносных чар великанов. Хигелак
сорвал с пояса сигнальный рог и задудел в него что есть сил. Протяжный
звук рога привлек внимание воинов, и многие из них стали по немногу
приходить в себя, сбрасывая оковы страха и паники со своего разума.
   - Эйлими! - снова закричал Хигелак и вскоре молодой колдун подбежал к
нему, держа в руках свой посох.
   - Это „туны! - крикнул он, - Они напали на нас.
   - Я знаю, - ответил вардлок. - Двое из моих колдунов мертвы.
   - Если ты не сделаешь чего-нибудь, то скоро нас всех постигнет та же
участь, - ответил Хигелак, - Собери своих людей и прикрой воинов. Мы будем
наступать.
   - Куда? - недоумевал Эйлими.
   - Туда, откуда несется это проклятое колдовство, - успел ответить
Хигелак, прежде чем одна из молний ударила в землю рядом с ними,
выбрасывая в воздух целый фонтан земли и камней, и сбивая их с ног. Они
упали и сверху на них посыпалась земля. Ото всюду слышались взрывы и треск
молний, заглушаемые криками раненых людей.
   - Надо наступать, - прокричал Хигелак вардлоку, - Они сожгут нас как
муравьев, если мы будем бегать здесь под их прицелом. Прикрой нас!
   - Хорошо!
   Они оба вскочили и побежали в разные стороны. Эйлими стал скликать
колдунов, а Хигелак взобрался на стоявший поблизости валун и вновь загудел
в рог.
   - Всем сюда!! - кричал он, размахивая мечом, -Всем сюда!
   Воины заметили своего вождя и стали сбегаться к нему со всех сторон,
прикрывая головы щитами. На людей продолжлало рушиться колдовство
великанов, но тем не менее многие из бойцов взяли себя в руки и паника
пошла на убыль. Эйлими удалось собрать выживших колдунов и колдуний.
Увертываясь от падающих огненных шаров и камней, они все же сохранили
группу и встали в боевые позиции, которым их обучил Хельги. Прежде всего
своими общими усилиями они создали мощный щит, который повис сияющей
радугой над головами дружинников, давая им какое-то время на передышку.
Хигелак решил не упускать такого момента и сделал два коротких гудка, что
означало строиться в клинья. Сияющий щит отклонял падающие глыбы, а
огненные шары взрывались, ударяясь о его поверхность. Однако он был не в
состоянии отклонить бьющие с неба молнии. Они пробивали щит на сквозь,
оставляя в нем широкие пробоины, и убивали людей под ним.
   Выстроив воинов, Хигелак встал во главе переднего клина и протяжно
затрубил в рог, командуя наступление. И дружина побежала вслед за своим
вождем вверх по холму, из-за которого в их сторону летело колдовство.
Эйлими и его люди двинулись за ними, продолжая прикрывать их щитом. Хотя
„тунов еще не было видно, тем не менее Хигелак был уверен, что они видят
его дружину, так так огненный дождь продолжал преследовать их, сжигая
людей сквозь прорехи в щите.
   Эйлими также понимал, что они находятся на виду у „тунов. Где-то рядом
затаился наводчик. Пока этот наводчик орудовал, им никогда не увести людей
из под удара великанских чар. Дружина и колдуны продолжали бежать вверх по
холму, а Эйлими остановился и закрыл глаза. Щит дрогнул, слегка ослабнув
без его энергии, но все же оставался эффективным против большинства чар.
   Эйлими закрыл глаза и попытался сосредоточиться на своих ощущениях.
Крики людей и взрывы огненных шаров и молний постепенно отошли на задний
план, оставляя его наедине с бушующим морем сейдра, в котором неясно
маячил серый островок туманного спокойствия. И чем больше Эйлими
вглядывался в него, тем отчетливее он становился заметен на фоне
вздымающихся волн волшебной энергии. А потом стал виден и второй остров,
который прятался напротив первого.
   Не открывая глаз, Эйлими повернулся в его сторону и вытянул руки вперед.
   Зафиксировавшись на нем, он открыл глаза и увидел на некотором
расстоянии от себя серый камень, который оказался замаскировавшимся
карликом. Карлик сидел неподвижно, и его глаза были глазами метающих чары
великанов. Напротив него сидел второй, который страховал первого. Эйлими
почувствовал, что страхующий карлик заметил его, и решил не терять времени
зря. Прошептав заклинание, он встряхнул руками, и с его ладоней сорвались
два голубоватых смерча, которые рванулись к наводчику и закружились вокруг
него, превращая его в кусок мертвой обледеневшей плоти. В то же мгновение
Эйлими повернулся ко второму карлику, но тот делал свое дело хорошо, и
успел сообщить своим хозяевам о смерти собрата.
   Теперь его глаза стали глазами „тунов и в колдуна-человека полетела
ослепительная как солнце молния. Эйлими не знал, сможет ли он зашититься
от такого сильного колдовства и потому решил не рисковать, а бить
наверняка, пока еще не поздно. С его рук сорвались еще два смерча и
второго карлика постигла та же участь.
   Эйлими успел лишь поднять взгляд к небу. Последнее, что он увидел, была
яркая вспышка голубого света. Мгновением позже его тело было разорвано на
клочки, которые вместе с брызгами крови разлетелись в разные стороны.
   А дружина тем временем продолжала бежать по склону холма, приближаясь к
его вершине. Оставшись без своих наводчиков, „туны по прежнему колдовали,
хотя теперь уже били вслепую. Вардлоки продолжали держать щит над головами
бегущих воинов. Конечно щит спасал жизни многим, но все же люди продолжали
гибнуть, когда очередная молния пробивалась сквозь него, или огненный шар
попадал в пробоину. Несмотря на всю эту кутерьму, воинам все же удавалось
сохранять строй, и вскоре дружина взобралась на вершину широким фронтом в
четыре ряда по десять острых клиньев в каждом. Впереди центрального клина
бежал Хигелак. Клин справа от него вел Сигурд.
   Оказавшись на вершине холма, Хигелак остановился и застыл от изумления.
   Пологий склон уходил вниз в долину, на которой не было видно ни одного
существа.
   Неподалеку от подножья холма распологалась роща, из которой взлетали
ввысь огненные шары, направляясь в сторону столпившихся на вершине холма
людей. Над рощей нависло темно-багровое сияние, прикрывающее спрятавшихся
там „тунов от возможной магической атаки людей.
   -