ворила Сигрун, а после добавила,
- но твоим оружием!
   С этими словами Сигрун резко повернулась и с воинственной решимостью
направилась к задней двери дома.

                                    ***

   Дождь перестал, а грозовые облака постепенно расходились, открывая
усыпанное звездами летнее небо. Вульф, Хигелак и Вальхтеов сидели на
скамье возле своего дома, который, как и все дома вождей, выходил фасадом
на центральную площадь, и пили пиво. Вульф рассказывал о своих
приключениях в Гаутланде и о схватках с херулийцами. Его брат и сестра с
удовольствием внимали его словам, радуясь за него и подхваливая всякий
раз, как он рассказывал об очередном своем геройстве. Вульф говорил, но
сам то и дело оглядывался по сторонам, надеясь увидеть Хильдрун среди
гуляющих и распевающих песни людей. Но ее нигде не было видно.
   - Ты кого-то ждешь, Вульф? - спросила Вальхтеов.
   Вульф смущенно покачал головой.
   - Уж не свою ли милую женушку? - с ироничной усмешкой предположил
Хигелак.
   - Вот и она, кстати, - Вальхтеов указала пальцем на приближающуюся
угловатую фигуру, - Легка на помине.
   - Между прочим, Сигрун великолепный боец, - заметил Вульф брату, - и не
раз спасала мне жизнь.
   Хигелак понял, что ему не стоило делать последнего замечания, но
промолчал, так как Сигрун уже подошла и села рядом с Вульфом на скамью.
   - Что ты так не весел, Ирмин-Конунг? - задала она вопрос своему супругу,
всматриваясь в его бледно-серые глаза, - Народ гуляет и пирует. Кто в
чертогах, кто в ближайшем лесочке.
   - Мне нечего делать одному ни в чертогах, ни в лесу, - ответил Вульф,
отмечая сарказм в ее голосе. - А с тобой я бы отправился на вершину
какой-нибудь неприступной высокой горы, чтобы остаться там с тобой наедине.
   Сигрун смерила его строгим взглядом и сказала:
   - В этих местах нет гор, Вульф. Я думаю нам и твоем чертоге было бы
неплохо.
 
   Хигелак и Вальхтеов удивленно переглянулись, а Вульф встал со скамьи и
взял свою жену за руку.
   - Чертог так чертог, - произнес он, глядя в маленькие, горевшие странным
огнем глаза Сигрун.
   Она встала со скамьи и, продолжая держать его за руку, пошла за ним.
   Хигелак и Вальхтеов смотрели им вслед, пока они не скрылись за дверьми
чертога, а потом рыжеволосая девушка сказала:
   - Странная она какая-то, знаешь ли. Чуюет мое сердце, не принесет она
нам добра.
   Хигелак лишь пожал плечами в ответ, в душе соглашаясь с мнением своей
сестры.
   Вульф запер дверь в спальню на засов и снял висевший на спине меч. Он
положил его стол рядом с шлемом и посмотрел на Сигрун, которая также
снимала с себя оружие. Он был немного ошарашен необычным поведением своей
жены. Только сейчас он вспомнил, что занимался любовью с Сигрун лишь раз,
в первую ночь после свадьбы. После этого он пробовал пару раз подступиться
к ней, но она была тверда в своем нежелании. Все это время он постоянно
напоминал себе, что женился на Сигрун лишь из соображений дипломатии. Хотя
за последнее время он успел проникнуться к ней неким чувством, похожим на
дружескую привязанность, сейчас он был немного шокирован ее поведением.
   Сигрун сняла свои одежды и подошла к Вульфу. Она распустила свою косу и
длинные светло-каштановые волосы легли на ее узкие плечи. Сигрун также
чувствовала себя немного неуютно, даже неловко. Глаза Вульфа осматривали
ее тело, и ей показалось, что он видит сейчас не ее, а Хильдрун. Вместо ее
маленькой и некрасивой груди - пышную белоснежную грудь Хильдрун, вместо
ее узких угловатых бедер - округлые, гладкие бока Хильдрун, вместо ее
жилистых и кривоватых ног - стройные, белые ноги Хильдрун. А когда он
поднял свой взор к ее лицу, Сигрун показалось, что вместо ее худощявого,
узкого лица Вульф смотрит на красивое, с большими ярко-синими глазами лицо
Хильдрун, обрамленное золотыми локонами.
   Сигрун остановилась в двух шагах от Вульфа, и посмотрела ему в глаза.
"Я ему противна!" - пронеслось у нее в голове. Ей вдруг ужастно захотелось
исчезнуть из этой комнаты, провалиться под землю, раствориться в воздухе
или просто убежать. Но гордость и достоинство не позволили ей отступить
назад.
   "Дура, проклятая дура! - отчаяно ругала она себя, - Ты сражалась
впереди всей дружины, не страшась ни людей, ни колдунов, ни великанов, ни
чудищ утгартских.
   Ты не смеешь отступать, ты не смеешь боятся. Это такая же битва, как и
все те, где ты сражалась, с одной лишь разницей: в этот раз оружие другое.
А в битвах ты привыкла побеждать, Сиги, ПОБЕЖДАТЬ!"
   Сигрун обвила свои руки вокруг шеи Вульфа и припала губами к его губам.
   Через некоторое время она отпустила его, прошла к столу и погасила все
горевшие маслянные лампы. В комнате воцарилась кромешная тьма, что
заставило Сигрун почувствовать себя немного уютнее. Она ощутила теплые
ладони Вульф на своих плечах и прижалась к нему всем телом. Могучая твердь
его естества уткнулась в нижнюю часть ее живота, вызывая волну
сладострастной истомы, которая прошлась по ее телу от ног до макушки. У
нее перехватило дыхание от обилия непривычных ощущений. "Итак, Сиги, твой
час пробил, - сказала она сама себе, - Вперед и до победного конца!" Это
была последняя мысль перед тем, как ее разум покорился безумной волне
страсти, и она, едва сознавая, что делает, схватила Вульфа за плечи,
крепко прижала к себе и поцеловала в губы. Затем она развернула его и
толкнула на кровать. Она помогла ему развязать штаны и несколькими резкими
движениями сорвала их с него. Когда ее пальцы обвились вокруг
устремленного ввысь крепкого столба мужской плоти, она уже задыхалась от
возбуждения. Сигрун контролировала себя все меньше и меньше. Словно
обезумевший берсеркер, она хрипела и сопела, покрывая поцелуями широкую
мускулистую грудь Вульфа, и наслаждаясь прикосновениями его горячих рук.
Повинуясь дикому инстинкту, Сигрун взобралась верхом на Вульфа и издала
страстный стон, когда горячий ствол проник в ее лоно.
   Сигрун не могла сказать, как долго длилась последовавшая за этим
безумная скачка, но все это закончилось чрезвычайно сильным всплеском
чувств и волнами сладострастия, которые разбежались теплыми волнами по ее
дрожащему от возбуждения телу.
   Тяжело дыша, она повалилась на Вульфа, уткнувшись лицом ему в шею. Ее
тело все еще содрогалось в приятных конвульсиях. Вульф нежно гладил ее по
голове и что-то нашептывал ей на ухо, но она не разбирала его слов.
Пролежав так некоторое время, Сигрун легла на спину рядом с Вульфом. Она
взяла его руку в свою и прошептала:
   - О, великий Ингваз, что это было?
   Вульф улыбнулся, но девушка не увидела этого в кромешной темноте. Он
прошептал ей в ответ:
   - Скальды называют это "мигом наивысшего блаженства".
   - Воистину, они правы. Это в самом деле наивысшее... Ты знаешь, Вульф...
я никогда...ну, никогда раньше...
   - Забудь о прошлом, Сигрун. Каждая река имеет свой исток.
   Сигрун промолчала в ответ и подумала о том, что испытав эти необычные,
неизведанные прежде чувства, она может считать себя победительницей в этом
сражении. Но войны редко выигрываются одним сражением. Путь к
окончательной победе был труден и нелегок. Она это понимала, потому что
четко сознавала, какого результата собирается добиться. Вульф должен
забыть Хильдрун. Она заставит его сделать это - так, или иначе.
   Сигрун повернулась к мужу и погладила его по груди.
   - Знаешь ли, Вульф, мне это понравилось, даже очень...
   - Мне тоже, - ответил он.
   - Ты говоришь правду?
   - А ты как думаешь?
   - Вот это я сейчас и проверю.
   С этими словами Сигрун повернула его лицо к себе и поцеловала в губы.
Ее рука поползла вниз по его груди, минуя живот к тому, что доставило ей
столько удовольствия несколько мгновений назад. Твердь горячей плоти в ее
руке вызвало в ней новую волну страсти, которая вновь превратилась в
бушующий ураган, когда нежные пальцы Вульфа коснулись ее тела и начали
свое путешествие по тайникам, дрожащим от небывалого возбуждения.

                                    ***

   Утро следующего дня было снова пасмурно. Вульф проснулся вскоре после
того, как взошло солнце, и вышел из дома. Волшебный огонь Тонараза погас,
от обугленной древесины вился дымок, уносимый в сторону восточным ветром.
На площади было не много людей. Большинство еще отсыпались после
вчерашнего празднества.
   Вульф потянулся, разминая заспанные мышци, и вернулся в дом. Там он
нашел бочонок с водой и черпак. Напившись вдоволь, он заглянул в спальню.
Сигрун еще спала, утомленная ночными утехами. Вульф смотрел на нее и
удивлялся неожиданной перемене, произошедшей с обычно холодной и
неприступной гауткой, которая свое главное предназначение видела в том,
чтобы сражаться и убивать врагов, стяжая себе славу жестокой и
хладнокровной героини. Теперь она решила показать себя в иной ипостасии -
буйной и страстной женщины, умеющей получать и доставлять удовольствие на
брачном ложе. Познав ее такой, Вульф чувствовал себя не в своей тарелке.
То, какой он увидел Сигрун этой ночью, никак не вязалось с тем, как он ее
воспринимал раньше. Такая резкая перемена вызвала в нем целую гамму
необъяснимых чувств, одно из которых был интерес. Или, скорее,
любопытство, ибо он не понимал, чем была вызвана столь резкая перемена. В
конце концов, он не ожидал, что Сигрун могла оказаться настолько
любвеобильной. Четыре раза за одну ночь - это было из ряда вон даже для
него самого, не говоря уж о Сигрун.
   Теряясь в догадках, Вульф задвинул занавес из шкур, который отделял
спальню от остальных хором, и покинул чертог. Он решил походить по гарту,
чтобы посмотреть, как расселились гауты. Надо было увидеться с
Сиггейрером, узнать, как его самочувствие, а также проведать раненых
воинов, которые пострадали во время того, как они переходили из Темного
Альфхейма в Мидгарт. Он пошел через площадь к месту, где поселились гауты.
Шагая среди домов, он встретил Сигурда, который шел ему навстречу. Он был
один и вид у него был измученный. Он вяло поприветствовал брата.
   - Здорово, Сигурд, - ответил ему Вульф, - Что-то неважно ты выглядишь.
   Случилось чего?
   Сигурд покачал головой и тяжко вздохнул.
   - О, Вульф, такого у меня не было еще ни с одной земной женщиной... -
мечтательно проговорил он.
   - Неужели? - улыбнулся Вульф. - Как я понимаю, ты говоришь об Альфине?
   - Ты удивительно догадлив, братец. - Сигурд улыбнулся в ответ и хлопнул
Вульфа по плечу, - О красавице из Светлого Альфхейма! Ты знаешь, это
что-то необыкновенное. Подобных чувств я не испытывал никогда. И к тому же
этого было так... м-м ... много, что сейчас я совсем без сил.
   - Я тебя понимаю как нельзя лучше, - сказал Вульф, - Воистину, ночь
Сомарблота священна. В эту ночь со мной произошло нечто похожее.
   - Ну, что и говорить, Хильдрун - девушка славная, пригожая, так что я
вовсе не удивляюсь.
   Вульф хотел было возразить, но Сигурд сказал:
   - Ладно, Вульф, мне поспать ой как охота после этой дикой ночки.
   Сказав так, Сигурд побрел дальше, с трудом передвигая ноги от усталости.
   Вульф растерянно посмотрел ему вслед, а потом решил, что сейчас не
самый подходящий момент объяснять что-либо Сигурду. Он повернулся и хотел
было продолжить свой путь, но почувствовал на себе чей-то взгляд. Он
медленно повернулся вправо и увидел стоящую возле дерева Хильдрун.
   Она стояла, небрежно облакотившись плечом о ствол сосны, и вращала
ромашку меж пальцев. Пронзительный взгляд ее ярких синих глаз был
устремлен на Вульфа.
   Голубое платье до пят очень подходило к ее глазам, как отметил Вульф, а
расписной платок аккуратно лежал на ее плечах. Кольца на запястьях сияли
золотом, на груди висело роскошное ожирелье из драгоценных камней.
   Хильдрун шагнула вперед и неторопливо подошла к Вульфу.
   - Здравствуй, - поприветствовал ее Вульф, безошибочно заметив укор в ее
глазах.
   - Здравствуй, - ответила девушка ровным голосом. - Я ждала тебя этой
ночью.
   Вульф положил руки ей на плечи и прижал ее к себе. Хильдрун легонько
отстранилась от него.
   - Прости. - промолвил Вульф, неохотно отпуская ее. - Этой ночью...я...,
- Вульф замялся, не зная, как объяснить то, что он совершенно забыл о ней
вчера вечером.
   - Израсходовал все силы? - закончила Хильдрун за него.
   - Ты подслушивала?
   Хильдрун ничего не ответила на это. Она опустила глаза, а потом
повернулась и пошла прочь. Она успела сделать лишь несколько шагов, прежде
чем Вульф догнал ее и развернул к себе. Он обнял ее и прижал к своей
груди, заметив блеск в ее глазах. Поглаживая девушку по волосам, Вульф
ощутил волнение, почувствовав ее молодое, упругое тело в своих объятиях.
Он прижал ее к себе еще сильнее, но девушка отстранилась опять и
проговорила:
   - Будь осторожнее, Вульф.
   - Не беспокойся, - ответил ей Вульф, - Большинство людей еще спит. Нас
никто здесь не увидит.
   - Я не о том. - Хильдрун многозначительно посмотрела на него.
   Вульф глядел некоторое время в ее синие глаза, а потом смысл ее слов
дошел до него.
   - Хильдрун, ты давно знаешь об этом?
   Она кивнула и сказала:
   - Уже около двух лун прошло с тех пор, как...Одним словом, это точно.
   Вульф никак не ожидал этого. Он был немного ошарашен новостью, а потом
удивился собственной глупости. Быть ошарашенным столь естественным исходом
общения мужчины и женщины - разве это не глупо?
   Вульф поцеловал Хильдрун и сказал:
   - Это самые добрые вести, которые я слышал за последние месяцы. Почему
же ты не рассказала об этом раньше?
   Хильдрун пожала плечами.
   - Я бы не рассказала об этом и сейчас, если бы не твои медвежьи объятия.
Уж больно занят ты своею женою. Мне думается, тебе нет не до чего боле
дела.
   - Перестань, Хильдрун. Ты знаешь, что у меня не было иного выхода. В
любом другом случае я был бы с тобой вчера.
   Хильдрун промолчала. Вульф продолжал:
   - Это просто замечательные вести! Значит ты принесешь нам дитя на Йоль*
или около того. Знаешь ли ты, что дети, рожденные в этот самый священный
праздник бывают часто наделены великой силой? Наверное, это будет мальчик.
Точно, это будет именно мальчик, я чувствую. Мне нужен наследник. Ведь
когда мы победим великана Трюма, мы не станем сидеть на месте. Я буду
делать все возможное, чтобы множить силу и богатство моего королевства, я
присоединю к нам больше племен, да нет, все племена всего Северного
Предела! И тогда мне нужен будет наследник, который укрепит мою власть и
продолжит то, что я сделал...
   - Вульф, - перебила его Хильдрун и улыбнулась, - а если это будет
девочка?
   - Девочка? - на его лице отразилось замешательство, а потом он сказал: -
Значит будет королева!
   Хильдрун не переставая улыбаться сделала несколько шагов и присела на
скамью возле одного из домов. Вульф опустился рядом и положил ей руку на
плечи.
   - Эх, Хильдрун, - печально вздохнул он, - Иногда мне приходится сильно
жалеть о том, что я сделал у колодца Мимира. Как мне не хватает любви к
тебе! Ты знаешь, я себя чувствую так, будто мне очень хочется выпить пива,
а мой рот зашит. То же самое с моими чувствами к тебе. Я хочу тебя любить,
но не могу.
   - Раз хочешь, значит любишь? - предположила Хильдрун.
   - Не знаю. - Вульф сделал паузу, прислушиваясь к своим ощущениям, а
потом повторил: - Не знаю, Хильдрун. То, что ложится на дно древнейшего
колодца богов, невозможно вернуть назад.
   - На свете нет ничего невозможного, - заявила Хильдрун и Вульф немного
удивился уверенности в ее голосе. Лукавый огонек засверкал в ее больших,
широко посаженных глазах, а пухлые розовые губы растянулись в хитрой
улыбке.
   - Ты хочешь сказать, что знаешь, как я смогу вернуть свой залог, -
недоверчиво спросил Вульф.
   - Нет, - девушка покачала головой, и ее лицо стало серъезным, - Но
возможно кто-то из богов или богинь сможет тебе помочь?
   - Эх, боюсь, что и это невозможно, - вхдохнул Вульф, - Даже сам Воданаз,
величайший из колдунов, не способен возвратить свой глаз, который лежит на
дне Колодца Мимира уже не одно столетие.
   - Как знать. Никому не ведомо, что могут Асы и Асиньи.
   Секира вонзилась в землю у самых ног Вульфа, заставив его вздрогнуть от
неожиданности.
   - Не пугайся, мой милый, это всего лишь я, - голос Сигрун прозвучал
звонко, словно птичий клекот. Молодая жена была как всегда при оружии.
Кроме секиры, которую она швырнула к ногам Вульфа, на ее поясе висел
небольшой кинжал, а голова была увенчана начищеным до блеска шлемом, из
под которого тянулась длинная светло-каштановая коса.
   Сигрун подошла к сидящим Вульфу и Хильдрун и присела рядом с ними на
скамью.
   - Ты что, собралась в поход? - поинтересовался Вульф.
   - Нет, просто следую заветам Высокого. - непринужденно ответила Сигрун и
громко процитировала отрывок из знаменитой песни скальдов: - "Муж не
должен хотя бы на миг отходить от оружья; ибо как знать, когда на пути
копье пригодится."
   - Есть правда в этих словах, - сказал Вульф и засмеялся, - но только не
в первое утро после Сомарблота.
   - Потому забыл ты взять меч и прихватить свой страшный шлем? - Сигрун
обняла Вульфа за плечи, - Коротка была ночь Сомарблота, но успел позабыть
ты многое за эту ночь.
   Нахмурившись, Хильдрун поднялась и сказала:
   - Мне пора, я буду у Вальхтеов.
   - До встречи, Хильдрун.
   Вульф улыбнулся ей на прощанье, но девушка молча повернулась и зашагала
прочь. Когда ее фигура в голубом платье скрылась за одним из домов, Вульф
повернулся к Сигрун.
   - Когда я проснулся, ты еще спала. Утомилась?
   - Еще бы! - воскликнула она, - А ты?
   - Ну, порядком.
   Они помолчали некоторое время, а затем Сигрун спросила:
   - Кто эта девушка?
   - Ее зовут Хильдрун, дочь Фолькхари из рода Хордлингов. Они жили к
северу от нашего гарта на западных побережьях. Мы были непримиримыми
врагами на протяжении многих поколений, пока эта война с троллями не
сплотила нас. Мы пришли им на выручку однажды, когда отряды троллей
штурмовали их гарт. С тех самых пор мы заключили мир, и я связал себя
узами побратимства с Фолькхари, князем Хордлингов.
   - Она красива.
   - Да, она считалась самой красивой на Западных Фь„рдах.
   - Ты никогда не хотел взять ее в жены?
   - Тогда она принадлежала к враждебному нам клану, а сейчас... сейчас я
уже нашел то, что искал.
   Сигрун бросила на Вульфа острый взгляд своих маленьких глаз. Вульф
почувствовал себя неуютно под ее пронизывающим взором и отвернулся в
сторону.
   Тем временем небо сбросило с себя одеяло облаков, и яркое летнее солнце
вновь осветило Мидгарт своими теплыми лучами. Была уже середина утра и
солнце поднялось высоко над горизонтом. Где-то в небесной вышине реял
орел. Широко раскинув крылья, вытянув шею, он кружил над Свергартом,
озирая окрестности в поисках добычи. Вульф смотрел на него и ему казалось,
что он слышит орлинный крик, несущийся над просторами Уппланда.
   Первой молчание нарушила Сигрун.
   - Когда ты собирался провести военный совет?
   - В полдень.
   - Полдень близок. Пожалуй, я пойду и сообщу всем вождям о том, что им
следует собраться к полудню в чертоге Арна.
   Не дожидась ответа, Сигрун встала и ушла, оставив Вульфа сидеть одного
под ласковыми лучами рвущегося к зениту солнца.
 
 
   ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
 
 
   Пиршественный зал Арна Мудрого был до отказа заполнен людьми, которые
столпились перед помостом, на котором стоял широкий стол. За этим столом
сидел Ирмин-Конунг и Сигрун. Справа от него сидел Арн, за ним Хигелак.
Слева от Сигрун уселся Хельги, облаченный в свой новый черно-бело-красный
балахон. Поскольку Ирмин-Вардлок возглавлял и жрецов и колдунов в армии
Вульфа, он решил, что его наряд должен отражать его верховное положение в
обоих сословиях. Поэтому правая сторона его робы была выкрашена в черный
цвет - цвет колдунов, а левая в белый - этот цвет носили жрецы и жрицы. А
капюшон своей робы он выкрасил в красный цвет, символизируя этим свое
верховодящее положение. Слева от Хельги сидели пара эльфов.
   Все князья и воины одиночки, собравшиеся в этом зале, были одеты в
лучшее,