амень вылетел из  ее  руки  и  ударил
точно в середину свода. Во все стороны посыпались снопы  голубых  искр,  и
свод рухнул, завалив проход обломками камней.
   Магнус печально покачал головой и отвернулся.
   - Какая потеря, - с тоской  проговорил  он.  -  Кто  же  теперь  сможет
вывести нас из города?
   - Может быть, Клан пришлет кого-нибудь еще, - ответила Садира, наблюдая
за тем, как к образовавшемуся завалу  подскочили  двое  крепких  рабов  и,
встав на колени, начали проворно разбирать его. -  Кроме  того,  не  будем
спешить хоронить Ракху. Возможно, он все еще жив.
   Садира показала на раскапывающих завал рабов.
   - Видимо, они  видят  что-то  такое,  чего  не  видим  мы,  -  пояснила
колдунья.
   Она подумала, не следует ли ей защитить рабов, но вовремя спохватилась,
заметив, что мерцающая стена волшебной силы,  построенная  юным  колдуном,
все еще стоит. Она не даст жрицам продвинуться дальше.
   - Пошли, нам надо  заняться  своими  делами,  -  заторопил  ее  Магнус,
увлекая колдунью за угол.
   В этой части галереи ситуация выглядела еще более сложной и запутанной.
Десятки мужчин и женщин, одетых в  шелковые  сарами,  скопились  в  центре
прохода вне пределов досягаемости рук  тех  несчастных,  которые  все  еще
находились на привязи в своих ячейках. Около ячеек и  в  них  самих  можно
было разглядеть множество тел торговцев и покупателей,  оказавшихся  менее
предусмотрительными  и  осторожными.   Было   страшно   смотреть   на   их
одутловатые,  лилового  цвета  лица,  распухшие  и   посиневшие   губы   и
остекленевшие глаза, вылезшие из орбит. У многих на шее все еще были видны
обрывки скользких засаленных веревок, которыми они были удавлены. Рядом  с
ними суетились их палачи, бесстрастные  лица  которых  представляли  собой
разительный контраст с испуганными лицами уцелевших мучителей.
   Дальше пройти было нельзя,  так  как  на  расстоянии  десяти-двенадцати
метров  проход  был  перегорожен  волшебным  барьером  золотистого  света.
Десятка полтора охранников с деревянными щитами, на которых был  изображен
герб Торгового клана "Шахит", стояли перед ним, терпеливо ожидая, пока три
обнаженные по пояс жрицы не разрушат барьер с помощью  заклинаний.  Сквозь
мерцающую стену Садире была видна фигура пожилого колдуна,  ковылявшего  в
сторону выхода.
   Магнус подошел к ячейке, в которой находился Фенеон, и крепко схватился
за веревку, которой вождь был привязан к стене.  Затем  он  изо  всех  сил
потянул за нее, но ни черная веревка, ни каменное кольцо, к  которому  она
была прикреплена, не поддались.  Тогда  Магнус  туго  натянул  веревку  и,
широко открыв свой огромный рот, взял такую низкую громоподобную ноту,  от
которой содрогнулся пол. В том месте,  где  каменное  кольцо  примыкало  к
кирпичной стене, стена заходила ходуном, и колдунье  показалось,  что  она
может рухнуть в любой момент.
   Находившиеся дальше по проходу жрицы и охранники  повернулись,  услышав
необычный звук. С первого взгляда поняв, что сейчас должно произойти,  они
отказались от погони за стариком колдуном и бросились к Фенеону.
   Садира решила, что ей надо быть готовой к  любому  возможному  развитию
событий, и начала поспешно накапливать энергию для колдовства.
   - Магнус, поторопись, жрицы приближаются! - закричала она.
   Певец Ветров бросил быстрый взгляд вдоль  прохода,  затем  скривился  и
прекратил  пение.  Все  еще  держась  одной  рукой   за   туго   натянутую
соединительную  веревку,  он  сжал  пальцы  другой  в  кулак  и  нанес  им
сокрушительный удар по стене.
   В том месте, куда пришелся удар его могучего кулака, кирпичи лопнули  и
развалились на куски,  а  частью  просто  рассыпались,  освободив  кольцо.
Магнус нагнулся, поднял Фенеона  и  положил  его  себе  на  плечи.  Затем,
застонав от боли, потряс ушибленной о стену кистью  руки.  Садира  сделала
ему знак направиться к следующему проходу и последовала за  ним,  двигаясь
спиной  вперед,  чтобы  иметь  возможность  следить   за   приближающимися
ниобенэйцами.
   Охранники размахивали изогнутыми клинками, отчаянно пытаясь  расчистить
себе путь сквозь плотную толпу мужчин  и  женщин,  перегородившую  проход.
Многие из них серьезно пострадали в  возникшей  суматохе,  будучи  слишком
испуганы  и  потрясены  случившимся,  чтобы  вовремя   освободить   дорогу
охранникам.
   Одна  из  жриц  остановилась  и  произнесла  разрешительную  формулу  с
упоминанием царя-колдуна Ниобенэя. Пылающий красный камень вылетел  из  ее
руки и ударил прямо в середину спины  Магнуса.  Камень  скользнул  по  его
толстой  крепкой  шкуре,  вырвав  из  нее  кусок.  Вокруг  распространился
отвратительный запах обгоревшей кожи. Магнус взвыл от  боли  и  рухнул  на
каменный пол. Фенеон покатился по  полу,  в  сторону  задней  стены  рынка
рабов.
   - Магнус! - вскрикнула Садира. - Вставай!
   Но Магнус не отвечал, а колдунья  не  осмеливалась  отвести  взгляд  от
преследователей, чтобы посмотреть в его сторону.  И  на  это  у  нее  были
серьезные основания. Когда вторая жрица указала пальцем с  длинным  ногтем
прямо на Садиру, колдунья подбросила высоко  в  воздух  крошечный  осколок
хрусталя и прошептала заклинание.
   Достигнув высшей точки полета, осколок не упал вниз.  Вместо  этого  он
парил несколько мгновений в  воздухе,  затем  взорвался,  превратившись  в
сверкающий диск хрусталя. Хотя Садира знала, что его толщина не  превышает
толщины пальца, этого никак нельзя было сказать, глядя на него.  Казалось,
что хрустальный диск  отличается  беспредельной  глубиной  и  внутри  него
чередуются полосы света, характерные  для  драгоценных  камней:  изумруда,
аметиста, сапфира, рубина, и даже блеск алмаза.
   Ударив в обратную сторону диска, волшебный огненный снаряд,  выпущенный
опытной рукой второй жрицы, взорвался, вызвав ослепительную вспышку белого
света.
   Колдунья контролировала движение диска в воздухе. Вращаясь  в  безумном
вихре красок, хрустальный диск перемещался вдоль прохода, поглощая все,  к
чему  прикасался.  В  считанные  секунды  он  был  заполнен   искаженными,
инертными фигурами тех, кто находился  в  проходе:  покупателями,  слугами
Торгового клана, охранниками. Он всосал и трех ниобенэйских жриц.
   Садира повернулась к Магнусу и  увидела,  что  он  пытается  встать  на
колени, но, когда она направилась к нему на помощь, ей показалось, что  по
стене, около которой  неподвижно  лежал  Фенеон,  кто-то  скребет  ногами,
видимо пытаясь взобраться на нее. Колдунья испуганно оглянулась и  увидела
Джоджекта, появившегося на верху стены. Его глаза с ненавистью смотрели на
волшебницу.
   Поняв, что у нее не так  уж  много  шансов  спастись,  колдунья  начала
накапливать энергию для заклятия. В этот момент Джоджект жестом указал  на
каменный пол в том месте, где она стояла. Он сжал руку в  кулак  и  поднял
его вверх, как будто притягивая что-то из земли.  Плиты,  на  которых  она
стояла, затрещали и раскололись, разойдясь в стороны,  в  результате  чего
образовался зияющий провал. Колдунья закричала  в  испуге  и  отскочила  в
сторону, все еще держа руку ладонью  вниз.  Из  широкой  трещины  медленно
выполз силоп, поводя из стороны в сторону продолговатой  головой  и  вовсю
шевеля усиками-антеннами. Его сложный  глаз  быстро  обнаружил  Садиру,  и
существо широко раскрыло три своих рта. Смрадно дыша  на  колдунью,  силоп
устремился в атаку.
   Колдунья бросилась в  пустую  ячейку  для  рабов,  но  ей  было  трудно
соревноваться  в  скорости  с   силопом.   Схватив   девушку   за   бедро,
отвратительное существо легко подняло ее в воздух. Струйка  горячей  крови
потекла по  ноге  колдуньи,  и  она  почувствовала,  как  яд  твари  начал
поступать в кровь, вызывая онемение.
   - Магнус! - истерически закричала колдунья, впавшая в панику при  мысли
о возможном отравлении. - Помоги мне!
   - Не зови своего огромного спутника, - с издевкой произнес Джоджект.  -
Он прихватил то, за чем пришел, и уже успел исчезнуть.
   Колдунья перевела взгляд в сторону задней  стены  рынка  рабов.  Как  и
сказал принц, нигде не было видно ни Магнуса, ни Фенеона. Проклиная в душе
Певца Ветров  за  столь  поспешный  уход,  Садира  опустила  руку  в  свой
заплечный мешок и вытащила из него первое, что  попалось  ей  под  руку  -
комок черной от сажи пеньки. Она автоматически положила было его  обратно,
так как это был один из компонентов колдовства, к которому она  собиралась
прибегнуть только в случае  крайней  опасности  для  спасения  собственной
жизни. Но тут ее внезапно словно осенило, и она  опустила  пальцы  вниз  к
челюстям силопа. Затем она прилепила комок к его голове, схватила рукой за
один из усиков-антенн и произнесла заклинание.
   Силоп поменял окраску и, мгновенно став  таким  же  черным,  как  глаза
Джоджекта, превратился в бесплотный силуэт.  Садира  выскользнула  из  его
челюстей и упала на пол. Силоп снова попытался напасть на нее, но на  этот
раз его челюсти прошли сквозь тело колдуньи,  не  причинив  ей  вреда.  Не
обращая на него больше внимания,  колдунья  оторвала  полоску  материи  от
своего сарами и, закрутив ее, сделала  из  нее  жгут,  которым  перетянула
израненную  ногу,  чтобы  хотя  бы  на   некоторое   время   приостановить
кровотечение, а также помешать распространению яда.
   - Твой царь не предупредил меня о том,  что  тебя  будет  очень  трудно
уничтожить, - заметил  Джоджект,  тело  которого  медленно  переваливалось
через верх стены.
   - Так ты все это делаешь ради Титхиана? - ахнула Садира. Она  развязала
повязку на ноге и оперлась обеими  руками  об  пол,  как  будто  собираясь
встать на ноги, оттолкнувшись от  него.  Однако  вместо  этого  она  снова
начала накапливать энергию для колдовства.  На  этот  раз,  когда  обе  ее
ладони незаметно коснутся каменного пола, не будет видно мерцающего потока
энергии, поступающей от земли, и Джоджект ничего не заметит.
   - Я не служу этому глупцу, - с раздражением произнес Джоджект. - У меня
есть своя причина покончить с тобой.
   - И в чем она заключается? - поинтересовалась Садира.
   Не удостоив ее ответом, Джоджект начал спускаться вниз, после того  как
его тело перевалилось через верх стены.
   Садира почувствовала привычное покалывание во всем теле, что говорило о
накоплении значительного количества жизненной энергии. Но ее было все  еще
явно недостаточно для того, чтобы  преодолеть  защитные  бастионы  принца.
Накануне ей это не удалось, и Джоджект почти без всякого ущерба  для  себя
сумел свести на нет  все  ее  усилия.  Тогда  его  колдовские  возможности
оказались на порядок выше, чем возможности Садиры. С  этим  колдунья  была
вынуждена теперь считаться. Поэтому Садира, даже встав  наконец  на  ноги,
продолжала держать руку ладонью вниз. Вьющиеся и ползучие растения  начали
падать с колонн, увядшие и почерневшие. Но она  не  прекращала  накопление
энергии даже после того,  как  они  превратились  в  пепел,  а  почва  под
огромным по площади зданием рынка рабов стала совершенно бесплодной.
   Приток жизненной энергии постепенно  прекратился.  Когда  колдунья  уже
стала серьезно опасаться, что энергию больше  неоткуда  будет  взять,  она
внезапно ощутила,  что  какой-то  новый  источник  вдруг  начал  понемногу
отдавать ей свою энергию. Она поступала  откуда-то  из-за  пределов  рынка
рабов, вливаясь в ее тело медленнее, чем обычно. Колдунье даже показалось,
что неизвестные ей растения очень неохотно делятся с ней  своей  жизненной
энергией. Перебрав в уме несколько вариантов, она  пришла  к  выводу,  что
этим новым  для  нее  источником  энергии  являются  великолепные  деревья
агафари, растущие на Площади Мудрецов.
   - Нет! Не смей! - завопил Джоджект, уже пересекавший проход.  -  Ты  не
можешь осквернить землю, на которой растет знаменитая на весь  Атхас  роща
редчайших деревьев агафари, посаженная моим отцом!
   Садира стиснула зубы и удвоила  усилия,  выкачивая  энергию  из  земли.
Одновременно она свободной  рукой  полезла  в  заплечный  мешок  за  новым
набором компонентов  для  очередного  колдовства.  В  течение  нескольких,
показавшихся ей вечными, мгновений роща деревьев агафари не реагировала на
ее усилия. Потом колдунье вдруг показалось, словно где-то что-то прорвало.
В  ее  тело  хлынул  такой  мощный  поток  волшебной  энергии,   что   она
почувствовала жжение и дрожь во всем теле вместо покалывания. Она поспешно
повернула ладонь  в  другую  сторону,  сжала  руку  в  кулак,  но  энергия
продолжала поступать независимо  от  ее  воли,  так  что  невозможно  было
контролировать собственные мышцы и конечности.
   У неумолимо приближающегося Джоджекта  сердито  раздувались  ноздри,  и
Садира уже  слышала  громкие  звуки  его  дыхания,  шипение  вдыхаемого  и
выдыхаемого воздуха. Кожа вокруг  его  носа  потрескалась  и  была  сильно
воспалена, что  явилось,  скорее  всего,  результатом  вчерашней  ловушки,
устроенной ему Ракхой в развалинах лачуги.
   Принц угрожающе открыл рот, обнажив костяные пластинки, заменявшие  ему
зубы,  затем  схватил  Садиру  за  плечи  и  потянул  к   себе.   Колдунья
почувствовала, как поток энергии устремился из ее тела к  нему.  Она  была
только рада  этому,  так  как,  избавившись  от  избыточной  энергии,  она
обретала контроль над своими руками и ногами.
   - Сначала я намеревался предать тебя  легкой  смерти,  -  с  ненавистью
произнес принц. - Теперь же, после всего, что произошло, я вижу, что  тебя
следует примерно наказать.
   Садира отколупнула большой кристалл затвердевшей  кислоты  и  поместила
его между пальцами. Маслянистые вещества, которыми было  натерто  ее  тело
для изменения цвета кожи, отреагировали мгновенно, заставив ее поморщиться
от боли, когда едкая кислота, вступив в реакцию, стала разъедать  кожу  ее
пальцев.
   -  Не  трать  понапрасну  свои  усилия,  -  злобно  зарычал   Джоджект,
поворачивая голову таким образом, чтобы впиться в горло Садире. - Все твои
заклинания бессильны против меня. По-моему, ты уже  убедилась  в  этом.  К
тому же мои заклинания могут останавливать действие твоих.
   - На этот раз все будет по-другому! - закричала Садира.
   Она резким движением вытащила руку из мешка и с размаха сунула кристалл
в одну из  ноздрей  Джоджекта,  произнеся  при  этом  магическую  формулу.
Облачко коричневого пара показалось из ноздри. Джоджект зарычал от  адской
боли и отшвырнул колдунью далеко в сторону.
   Садира пролетела по воздуху и врезалась в кирпичную стену. Все ее  тело
пронзила резкая боль, и колдунье едва удалось отклонить голову,  чтобы  не
расшибить ее о кирпичи. Она почувствовала, что вот-вот потеряет  сознание.
У нее  все  поплыло  перед  глазами,  потом  их  застлала  черная  пелена.
Завывания Джоджекта доносились до  нее  теперь  словно  издалека,  а  шума
схватки она уже не слышала.
   Колдунья затрясла головой, пытаясь прийти в себя.  Ей  стоило  огромных
усилий держать глаза открытыми.  Она  прекрасно  понимала,  что  стоит  ей
только потерять сознание, и она  очнется  уже  где-нибудь  в  ниобенэйской
темнице, так как неминуемо попадет в руки царских жриц.  Если  только  она
придет в  себя  вообще.  Садира  сконцентрировала  все  свое  внимание  на
пульсирующей боли в голове, которая была для нее теперь  якорем  спасения,
соломинкой, за которую хватается утопающий.
   Наконец дикие вопли Джоджекта стали слышны гораздо лучше. Она уже могла
различать  взрывы,  грохот  и  громкое  шипение,  доносившееся   откуда-то
издалека. Это говорило ей о том, что битва колдунов  продолжается.  Садира
напряженно вслушивалась в эти шумы, ибо они помогали ей снова вернуться  к
реальности.
   Понемногу зрение пришло в норму, и колдунья решила попытаться встать на
ноги. Нога, поврежденная челюстями силопа, мгновенно отреагировала на  это
невыносимой  болью,  которая  обожгла  бедро.  Изнутри  поднималась  волна
тошноты,  и  Садиру  вырвало.  У  нее  заболели  сразу  все  суставы,  она
обливалась холодным потом. Ей стало ясно, что это были симптомы отравления
ядом силопа.
   Поднявшись на ноги, девушка первым делом  оглянулась,  чтобы  выяснить,
что случилось с Джоджектом. Принц лежал через проход от  нее,  корчась  от
боли и стуча своими многочисленными ногами. Он прикрывал голову  руками  и
истошно вопил, призывая на помощь.
   Садира никак не могла поверить в  то,  что  он  все  еще  жив.  Это  не
вязалось с привычным для нее  представлением  о  возможностях  колдовства.
Заклинание,  которое  она   на   этот   раз   использовала,   было   самым
могущественным из всех, которые она знала. С  его  помощью  можно  было  в
считанные мгновения истребить целый отряд  воинов.  Поэтому  Джоджект  был
просто обязан умереть. И то, что он остался жив,  казалось  ей  совершенно
невероятным, нарушающим все каноны колдовства. Она бы  никогда  в  это  не
поверила, расскажи ей о подобном кто-то другой. Но тут совсем  иное  дело.
Садира была вынуждена поверить, так как все видела  собственными  глазами.
Вместо того чтобы рассеять ядовитый едкий туман на  большой  площади,  она
сконцентрировала его весь в пределах дыхательных путей Джоджекта. К  этому
времени  от  его  головы   не   должно   было   остаться   ничего,   кроме
отвратительного коричневого мешка.
   Садира подумала, не попытаться ли ей добить чудовище; но она уже просто
не представляла себе, как это можно сделать. Даже если  бы  у  нее  сейчас
имелось оружие, от него было бы очень мало проку,  принимая  во  внимание,
что Джоджект казался неуязвим для обычного холодного  оружия,  как  и  для
волшебного.  Что  же  касается  нового  заклинания,  то  после  того,  как
смертоносный туман не смог уничтожить принца, Садира уже и  не  надеялась,
что хотя бы одно из тех заклятий, которые она  знала,  сможет  помочь  ей.
Поэтому она решила, что самым разумным выходом было бы  бегство.  Ей  надо
поскорее убраться отсюда, пока кто-нибудь не пришел на помощь принцу.
   Повернувшись в другую сторону, она неожиданно для себя увидела стоявшую
там коренастую фигуру. Лицо незнакомца было полностью скрыто белым шарфом.
"Один из членов местного Клана Невидимых", - сразу поняла Садира.
   - Ты себе даже  не  представляешь,  как  я  счастлива  видеть  тебя,  -
радостно воскликнула Садира,  ковыляя  по  направлению  к  незнакомцу.  Но
вместо того,  чтобы  двинуться  навстречу  колдунье,  незнакомец  поспешно
скрылся за углом.
   - Вернись! - закричала Садира, бросаясь вслед.
   Когда она обогнула последнюю в ряду колонну, фигуры уже и след простыл.
Однако ей все-таки повезло, так как,  к  своему  облегчению,  она  увидела
Магнуса.  Он  находился  совсем  недалеко  от  нее,   рядом   с   завалом,
перегородившим проход. В этот момент он расчищал себе дорогу сквозь  груду
трупов охранников, которых  он,  по-видимому,  прикончил  прямо  перед  ее
появлением. На его плечах лежал Фенеон, тупо уставившийся в пол.
   - Магнус, подожди! - закричала Садира. Она едва не упала, так как у нее
вдруг закружилась голова. - Ты мне очень нужен. У меня плохо с ногой.  Мне
без тебя не обойтись.
   Певец Ветров остановился и не спеша развернулся к ней.
   - Поторапливайся, -  односложно  высказался  он  и  пошел,  то  и  дело
спотыкаясь, по усеянному обломками проходу. - Встретимся у выхода.
   Но колдунья не собиралась так просто сдаваться. Она  поспешно  вытащила
из мешка небольшой кусок бечевки и сделала  из  нее  миниатюрный  поводок.
Затем подняла его вверх и, направив в сторону удаляющегося  Певца  Ветров,
произнесла заклинание. Магнус с ходу остановился, замерев на месте с одной
ногой, поднятой вверх.
   - Разве ты не слышал меня? - сердито спросила Садира. -  Я  же  сказала
тебе подождать меня! Ты не можешь бросить меня здесь!



13. ПОГИБШАЯ РОЩА

   Садира, прихрамывая, прошла  мимо  огромного  костра,  в  котором  ярко
пылали стволы деревьев, и вошла в тень крытой улочки.  Она  задыхалась  от
кашля, вызванного едким  дымом  горящей  древес