й  на  шее,  Садира  знала,  что  даже
Магнусу не под силу порвать эту нить. Ее было крайне трудно разрезать, так
как  она  плелась  из  волос  гигантов.  Соединительная  же  веревка  была
настолько прочной и эластичной, что даже стальное лезвие  тупилось,  когда
им пытались разрезать ее.
   - Я надеюсь, что ты теперь на  собственном  примере  понял,  что  такое
жизнь раба, жизнь с веревкой на шее, - прошептала Садира, отворачиваясь от
отца.
   Колдунья сомневалась, что отец узнал бы ее сейчас, будь с ним даже  все
в  порядке.  Она  совершенно  изменила  свой  внешний  вид.   Ее   волосы,
выкрашенные хной, приобрели  красновато-коричневый  оттенок,  она  подвела
веки, сделав их черными, а под воздействием  купленного  на  Рынке  Эльфов
порошка из коры драконового дерева ее  кожа  стала  более  темной.  Вместо
привычной блузки голубого  цвета  на  ней  сейчас  было  красивое  зеленое
сарами.
   Прохаживаясь  по  рынку   рабов,   Садира   и   Ракха   несколько   раз
останавливались и перед другими рабами, как будто оценивая их  пригодность
для работ по дому. Рынок рабов, принадлежащий Торговому клану "Шахит", был
больше и пользовался большей  популярностью,  чем  любой  другой  из  тех,
которые она видела до этого. Он представлял  собой  огромную,  похожую  на
пещеру галерею, освещаемую солнечным светом, проникавшим сквозь  громадные
окна, и  наполненную  гудением  голосов  сотен  пререкающихся  и  спорящих
покупателей и  торговых  агентов.  Высокий  потолок  галереи  опирался  на
несколько сотен двойных арок и мраморных колонн. Покрытые  пестрым  ковром
из цветущих вьющихся  и  ползучих  растений,  от  которых  исходил  густой
аромат, колонны были почти не видны.
   Под каждым рядом  арок  проходил  широкий  проход,  по  бокам  которого
находились узкие ячейки, настолько маленькие, что в них едва помещались их
несчастные постояльцы. Позади каждой из них поднималась высокая  кирпичная
стена.  К  ней  были  прикреплены  веревки,  концы  которых  вплетались  в
веревочные ошейники на шеях рабов.
   Когда Садира и Ракха подошли к концу прохода, юноша спросил:
   - Это и есть тот самый эльф, которого ты искала?
   Садира кивнула,  затем  они  зашли  за  колонну,  настолько  оплетенную
вьющимися растениями, что ее мраморная  поверхность  была  практически  не
видна.
   - Я  не  видела  никаких  признаков  присутствия  в  галерее  жриц  или
кого-либо из царской охраны, - сказала она.
   - Тем не менее они там есть, - ответил юноша. - Один из  наших  агентов
пытался подкупить одного из них, но тот запросил непомерную цену  за  свои
услуги. Торговый клан "Шахит" не  желает  продавать  именно  этого  эльфа.
Причина, по-видимому, кроется в том, что, по мнению  Джоджекта,  он-то  на
самом деле и является твоим проводником. Поэтому принц решил  использовать
его в качестве приманки для тебя.
   Они прошли мимо сухопарого  старика,  поливавшего  из  огромного  ведра
вьющиеся растения. Он был полностью поглощен своей работой  и  не  обращал
внимания на слезные просьбы своих товарищей-рабов дать им попить водички.
   - Конечно, ты прав, - согласилась Садира, подозрительно глядя на  толпу
покупателей. Насколько ей было известно, не меньше половины женщин, одетых
в сарами, можно было со спокойной совестью причислить к  числу  переодетых
жрецов, а продавцы с гербом Торгового клана "Шахит" на одежде вполне могли
оказаться переодетыми царскими охранниками. - Все было  бы  очень  просто,
если бы перед нами стояла задача всего лишь выкупить его.
   Отправившись дальше по проходу, они добрались до того места, где Магнус
и Хайар внимательно рассматривали длинные руки и  квадратные  головы  двух
тариков. Хотя  Певец  Ветров  прибегнул  к  своей  магии,  чтобы  залечить
повреждения и раны, полученные во время  вчерашней  схватки,  выглядел  он
усталым и был не в состоянии держаться прямо.  Его  шатало  из  стороны  в
сторону. На нем был темный бурнус с опущенным капюшоном. Одеяние  казалось
ему мало и не могло скрыть огромных размеров Магнуса, но, по крайней мере,
прикрывало следы ожогов на его груди.
   - Вы нашли отца? - спросил Хайар, который даже не побеспокоился о  том,
чтобы прибегнуть к маскировке. Если люди, посланные Джоджектом, и  сновали
среди покупателей рынка, они все равно не смогли бы отличить его от  воина
какого-либо другого клана. - Он вышел из ступора?
   - Мы нашли его, но в его состоянии не произошло изменений к лучшему,  -
ответила Садира. - Теперь скажи, наша договоренность все еще действует?
   - Конечно, - ответил эльф. - При условии, что Фенеон полностью придет в
себя и сообщит нам, где находится башня Пристан.
   Садира вовсе не была так наивна, чтобы рассчитывать  на  добросовестное
выполнение Хайаром своих обещаний. Сынок посулит ей все что хочешь, только
чтобы она помогла спасти его отца. Но она была не вправе забывать и о  еще
одном важном обстоятельстве.  Хайару  будет  нелегко  простить  ей  смерть
своего брата Гейфала. В то  же  время  Садира  отлично  представляла,  что
произойдет после возвращения Фенеона  и  его  последующего  излечения.  Он
снова обретет утраченную было власть над членами  клана,  и  окончательное
решение о посещении башни Пристан останется исключительно за ним.
   Тем не менее только обещание Хайара и ее собственная  роль  в  спасении
вождя могли реально помочь убедить Фенеона отправиться  вместе  с  ней  на
поиски башни Пристан. Он мог, конечно,  и  отказать  ей,  но  если  это  и
произойдет, то произойдет не сегодня, и  у  нее  еще  будет  время,  чтобы
продумать свои следующие шаги. Сейчас же на первый план выдвинулась задача
спасения предводителя клана.
   Гораздо   большие   опасения   внушали    Садире    мотивы,    которыми
руководствовались Раин и Магнус, оказывая ей помощь. Они  были  достаточно
хитры, чтобы не понимать, что она намеревается использовать противоядие  с
целью исцеления вождя, и тем не менее, будучи лицами, заинтересованными  в
обратном, почему-то согласились на сделку с ней с  такой  же  готовностью,
как и все остальные. Как теперь понимала Садира,  у  них  могло  быть  для
этого несколько причин. Они, например, как об этом  неоднократно  говорила
Раин, хотели бы, чтобы Фенеон оставался физически здоровым. Но нельзя было
исключать и того, что  у  них  мог  появиться  и  другой,  запасной  план,
заключающийся, к примеру, в том, чтобы повторно  использовать  сохраненное
ими отравленное вино.
   Каким бы ни был их план, колдунья не собиралась помогать  заговорщикам.
Пока же Бродяги Песков готовы проводить ее к башне Пристан, ее не  волнует
судьба Фенеона, по крайней мере, в этом она убеждала саму себя.
   Садира повернулась к Ракхе.
   - Так Клан готов помочь? - спросила она.
   Прежде чем юноша успел ей ответить, оглушительный  грохот  раздался  на
другом конце галереи. По  проходу  до  них  донеслись  крики  перепуганных
посетителей. Взглянув в ту сторону, откуда раздался грохот, Садира увидела
столб пыли, поднимающийся от груды обломков, которые еще  мгновение  назад
были аркой.  Рядом  с  ней  виднелся  обрубок  мраморной  колонны,  причем
обвивавшие его растения все еще дымились. Садире стало ясно, что все это -
результат колдовства.
   Ракха с улыбкой посмотрел на свою спутницу.
   - Клан уже действует. Для начала выясним реакцию противника, -  пояснил
он.
   Галерея наполнилась тревожными криками, и часть посетителей устремилась
к выходу. Несколько представителей "Шахита" присоединились к  ним,  бросив
на произвол судьбы испуганных рабов. Большинство же продавцов осталось  на
своих местах, убеждая потрясенных случившимся клиентов, что разумнее всего
для них было бы не поддаваться панике и довести дело до заключения сделки.
Те из них, кому попались нервные клиенты, ухитрились даже  воспользоваться
создавшейся ситуацией, пытаясь извлечь из происходящего выгоду  для  себя.
Они просто крепко держали за руки своих перепуганных  клиентов,  прозрачно
намекая им при этом, что не отпустят их, пока те не заключат сделку.
   Только небольшая группа охранников, вооруженная щитами, на которых  был
изображен герб Торгового клана "Шахит"  -  три  стрекозы,  -  бросилась  к
разрушенной арке. Больше желающих выяснить, что же произошло, не нашлось.
   -  Если  здесь  и  находятся  жрицы  Джоджекта,  они  предпочитают   не
афишировать свое присутствие, - заметил Ракха. - Скажешь мне, когда будешь
готова к следующему шагу.
   Садира перевела взгляд на Хайара.
   - После того что случилось сегодня, я думаю, что Торговый клан  "Шахит"
будет жаждать отмщения. И отыграется он на клане Фенеона, - сказала она. -
Надеюсь, что ты был прав,  утверждая,  что  вам  будет  совсем  не  трудно
забрать своих канков и исчезнуть из города.
   - Я не говорил, что мы собираемся позаимствовать именно своих канков, -
ответил Хайар. - Что же касается бегства из города, то наши  воины  должны
покинуть его на заре. Когда мы встретимся с Раин,  она  укажет  нам  место
сбора всех членов клана. - Он злобно посмотрел на  Магнуса  и  добавил:  -
Если только она не решила, что для  нее  будет  сподручнее  объявить  себя
вождем, оставив нас здесь.
   Певец Ветров явно помрачнел.
   - Тебе виднее, - с вызовом произнес он.  -  Воины  Фенеона  никогда  не
поддержат такой ее шаг.
   - Тебе пора, Хайар, - сказала Садира, указывая в сторону выхода.
   Но эльф не подчинился ей.
   - Я должен остаться с тобой, - ответил он. - Ведь Фенеон мой отец...
   - Кто-то должен наблюдать за входом на случай,  если  Джоджект  захочет
устроить засаду на улице, - терпеливо пояснила Садира. - И только эльф  не
будет привлекать к себе внимания, болтаясь у входа. Все подумают, что  это
карманник, выискивающий жертву.
   - Я согласен, если ты настаиваешь, - ответил Хайар.  -  Но  сразу  хочу
предупредить тебя, что если что-нибудь случится с Фенеоном...
   - В любом случае хуже  ему  не  будет,  -  грубо  прервал  его  Магнус,
подталкивая эльфа к выходу.
   Хайар злобно посмотрел на него, затем повернулся и направился к дверям.
   Вслед  за  ним  вышел  и  Ракха,  не  забыв  дать  Садире   необходимые
инструкции:
   - Когда вы услышите грохот, знайте, что мы  начали  нападение.  Выждите
несколько секунд  и  освобождайте  своего  эльфа.  Встретимся  на  Площади
Мудрецов, как только начнет светать, и я  незаметно  выведу  вас  всех  из
города.
   После того как юноша исчез за углом, Магнус  и  Садира  остановились  у
ячейки с двумя тариками, делая вид, что они ими интересуются.  С  бьющимся
сердцем Садира ожидала начала отвлекающего маневра. Вскоре  она  заметила,
что к  ним  направляется  представитель  Торгового  клана.  Она  поспешила
показать свою незаинтересованность в приобретении именно этих рабов,  взяв
Магнуса под руку и двинувшись дальше по проходу.
   - Пока мы ожидаем Ракху, объясни мне, пожалуйста,  одну  вещь,  которая
меня очень интересует, - обратилась колдунья к Певцу Ветров.
   - Если я буду в состоянии, - пообещал тот.
   - Почему у тебя такие близкие отношения с Раин? -  спросила  Садира.  -
Если бы я ничего не знала, то могла бы подумать, что ты любишь ее.
   - Ты думаешь, что я не могу любить  только  потому,  что  принадлежу  к
новым расам? - с негодованием спросил Певец Ветров,  сердито  взглянув  на
колдунью своими огромными черными глазами.
   - Я нисколько не сомневаюсь, что ты способен любить, - ответила Садира.
- Мои слова относятся только к Раин. Насколько я  знаю,  именно  эльфы  не
умеют любить.
   Магнус прижал уши к голове:
   - Откуда ты это знаешь?
   - Возьмем, к примеру, Фенеона, - сказала Садира. - Моя мать любила  его
до самой своей смерти, а он все-таки бросил ее и обрек на жизнь в рабстве.
   - Ты путаешь любовь с ответственностью, - поправил ее Магнус.
   - Для меня это одно и то же,  -  возразила  Садира.  -  Когда  я  люблю
кого-либо, я переживаю за него, меня волнует то, что происходит с ним.
   -  Это  можно  назвать  заботой,  -  согласился  Магнус.  -  Но  ты  не
заманиваешь его в ловушку, пытаясь изменить его образ жизни.  Когда  эльфы
любят, они делают это свободно, не принимая на себя никаких обязательств и
не давая никаких обещаний. Поэтому каждый из них делает то, что хочет.
   - Моя мать не выбирала для себя рабство! - прошипела Садира.
   - Но она не выбрала и свободу, - возразил Певец Ветров. - Она могла  бы
бежать или по крайней мере умереть, пытаясь это сделать.
   - Ей  надо  было  думать  о  будущем  ребенке!  -  сердито  проговорила
колдунья.
   - Что и объясняет, почему она предпочла остаться, - сказал Магнус. - Ты
не можешь возлагать вину за это на Фенеона. Возможно, что  он  любил  твою
мать никак не меньше, чем остальных, но это совсем не значит, что  он  мог
бы взять ее с собой.
   Оглушительный грохот снова потряс рынок  рабов,  прокатившись,  подобно
раскату грома, по огромной галерее. Сотни летучих мышей сорвались со своих
насиженных мест между потолочных балок и черными  потоками  устремились  к
окнам. Их визг заглушался шумом ошеломленной толпы внизу. Прежде чем толпа
успела понять, что происходит, воздух был  наполнен  шипением  и  грохотом
вперемешку со звуками десятка  заклинаний,  произносимых  одновременно.  У
главного входа  послышалось  несколько  взрывов,  сопровождавшихся  яркими
вспышками. Садира увидела языки оранжевого пламени  и  снопы  разноцветных
искр. Во все стороны  полетели  осколки  колонн,  и  по  проходам  хлынули
огненные потоки.
   - Смерть работорговцам! - послышался гневный мужской голос.
   - Смерть покупателям рабов! - в унисон ему прозвучал женский голос.
   В галерее началась всеобщая паника. Отовсюду раздавались  крики  ужаса.
Перепуганные до смерти люди, топча друг друга, бросились бежать. За спиной
у Магнуса и Садиры раздался удар грома, и на мгновение в ярком белом свете
целый ряд обожженных  тел  повалился  на  каменный  пол,  оставив  длинную
дымящуюся борозду в центре толпы. На другом конце прохода стоял колдун, на
голову которого была наброшена полупрозрачная сетка, скрывавшая его  лицо.
Кончики его пальцев светились розовато-белым светом.
   - Рабы, поднимайтесь против своих  хозяев!  -  раздался  громкий  голос
Ракхи. Юный колдун вытянул руку и растопырил  пальцы,  готовясь  к  новому
колдовству. - Пришло время стать свободными.
   Услышав  призыв  юноши,  многие  из  выставленных  на   продажу   рабов
попытались снять через голову  свои  черные  веревочные  ошейники.  Другие
попробовали оборвать скользкие веревки, крепившиеся к стене и удерживавшие
их в ячейках. Видя, что дело у рабов не идет,  Ракха  произнес  магическую
формулу, и из пальцев его правой руки стал исходить мерцающий, золотистого
цвета поток волшебной энергии,  мгновенно  принявший  форму  меча.  Теперь
настал его черед  проверить  крепость  веревок,  и  его  волшебный  меч  с
легкостью справился с этой  задачей.  Освобожденные  рабы  набросились  на
своих мучителей, надевая на шеи  тех  из  них,  кто  оказался  поблизости,
ненавистные веревочные ошейники.
   Видя все это, торговцы бросились в разные стороны. Магнус встал посреди
прохода, вынуждая несущихся сломя голову торговцев и  покупателей  огибать
его  с  двух  сторон.  Укрывшаяся  за  его  огромной   спиной   Садира   в
замешательстве крикнула ему на ухо:
   - Вот тебе и отвлекающий маневр! Это же явное нападение!
   - Мне следовало бы знать, что они могут выкинуть что-нибудь подобное, -
раздраженно произнес Певец Ветров. - Ниобенэйский Клан  обычно  использует
любую возможность для нападения на работорговцев.
   Совсем рядом с колдуньей  раздался  душераздирающий  вопль.  Она  резко
повернулась и увидела, что кричал пробегавший  как  раз  мимо  нее  тучный
торговец с эмблемой в виде трех стрекоз на одежде. Чуть сзади  него  бежал
сухопарый старик  раб,  которого  она  видела  раньше,  когда  он  поливал
вьющиеся растения. В руках у него был неведомо  откуда  взявшийся  кинжал,
которым он наносил удар за ударом в дряблую шею работорговца.
   Наконец толстяк упал, и раб, занеся руку для удара, кинулся на  Садиру.
Она быстро отступила на шаг в сторону, уклоняясь от его  неуклюжей  атаки,
затем выставила вперед ногу и одновременно ударила сверху кулаком  ему  по
спине между лопаток. Старик споткнулся о ее ногу  и  мешком  повалился  на
пол. Садира  придавила  кисть  его  руки,  в  которой  он  держал  кинжал,
мгновенно нагнулась и вырвала его.
   - Неплохо, - прокомментировал ее действия Магнус.
   - Этому меня научил Рикус, - ответила она, отходя с кинжалом в  руке  в
сторону.
   Старик перевернулся на спину, собравшись в  комок  и  прикрывая  голову
руками. Из-под них он испуганно  смотрел  на  колдунью  своими  желтушными
глазами. Но она так и не услышала от него мольбы о пощаде.
   - Мы на твоей стороне, - сказала колдунья, чтобы успокоить его.
   Колдунья наклонилась к  нему  и  рывком  подняла  его  на  ноги.  Затем
осторожно оглянулась, нет ли поблизости кого-либо из людей Джоджекта.  Она
увидела нескольких женщин, укрывавшихся в ячейках  для  рабов  и  спокойно
наблюдавших оттуда за тем, что  происходит  в  галерее.  Их  поведение  не
вызвало у нее подозрений, что  они  могут  оказаться  переодетыми  жрицами
принца.
   После некоторого размышления Садира вложила кинжал  в  руку  старика  и
подтолкнула его в направлении выхода.
   - У тебя очень мало времени. Постарайся спастись, - посоветовала она.
   Старик уставился на нее, открыв от изумления беззубый рот, затем  низко
поклонился колдунье и, не говоря ни слова, полоснул  кинжалом  пробегавшую
мимо женщину в шелковом сарами  и  с  медным  браслетом  на  руке.  Кровь,
брызнувшая из длинной и глубокой раны, залила шишковатую морду Магнуса.
   Вытирая липкую жидкость, попавшую ему в глаз, Магнус спросил:
   - Обязательно было возвращать ему кинжал?
   - Если бы ты был когда-нибудь рабом, ты бы  не  спрашивал  об  этом,  -
невозмутимо ответила Садира.
   Не желая больше продолжать разговор, она взяла Магнуса за руку и повела
его по проходу. Шум борьбы сзади них явно усиливался,  но  она  больше  не
оглядывалась.
   Когда они  подошли  к  последнему  столбу,  стоявшему  у  самого  конца
прохода, из-за угла выбежала пара ниобенэйских  жриц,  сбрасывая  на  ходу
свои  сарами  и  произнося  разрешительную  формулу  с  упоминанием  имени
царя-колдуна Ниобенэя. Они остановились у самого начала прохода, и одна из
них что-то бросила на пол. Раздался легкий хлопок, и в нос  Садире  ударил
запах серы.
   На  полу  появился  крошечный  огненный  шарик,  который  за  считанные
мгновения разросся до размеров канка. Женщины вытянули  перед  собой  руки
ладонями вперед, словно подталкивая пылающий шар. Он покатился по проходу,
с каждым оборотом набирая скорость и  увеличиваясь  в  размере.  Там,  где
прокатился  огненный  шар,  не  оставалось  ничего,   кроме   обуглившихся
растений, обгоревших тел и почерневших каменных плит.
   Садира протянула руку к своему заплечному мешку, в котором хранила  все
необходимое для колдовства, но Магнус перехватил ее.
   - Не надо этого делать, - прошептал он. - Мы сюда пришли, чтобы  спасти
Фенеона, а не для того, чтобы истреблять жриц.
   Колдунья неохотно убрала руку, не сводя глаз с обеих женщин. Они прошли
мимо нее и Магнуса, следуя за катившимся по проходу огненным  шаром.  Хотя
все природные инстинкты колдуньи толкали ее на участие  в  схватке,  разум
подсказывал ей, что Магнус совершенно прав.
   Достигнув середины прохода, шар взорвался, разбрасывая  вокруг  фонтаны
огненных брызг, затем исчез, оставив  после  себя  облачко  черного  дыма.
Проход перегородила прозрачная стена волшебной силы. Сквозь  ее  мерцающую
поверхность  Садира  видела  Ракху,  который  в   тот   момент   как   раз
поворачивался, чтобы бежать к выходу.
   - Мне кажется, что сейчас самое время  заняться  спасением  Фенеона,  -
проговорила Садира.
   В этот момент  вторая  жрица  вытянула  руку  по  направлению  к  арке,
нависшей над головой юноши. Голубой к