а  закопченными
черными листьями,  по  форме  напоминавшими  листья  дуба.  Пока  колдунья
находилась без сознания, уродливые растения переползли участок  каменистой
земли и добрались до того  места,  где  лежала  Садира.  Девушка  даже  не
почувствовала, как их гибкие стебли и ветви обвились вокруг ее ног,  а  их
острые шипы и колючки глубоко вонзились в плоть.
   Садира потрясла головой, надеясь избавиться от ужасного кошмара.
   - Наверное, все это мне приснилось, - попыталась она  убедить  себя.  -
Меня не преследовало племя хафлингов, я не убивала их вождя  Нока,  и  моя
волшебная трость осталась цела. Скоро я проснусь в лагере каравана Милона,
и окажется, что все это было галлюцинацией, вызванной действием незнакомых
мне пряностей, положенных в ниобенэйский брой для придания ему аромата.
   - Эй, ты там! - снова послышался развязный голос.
   Садира подняла голову и посмотрела на противоположную сторону ущелья. К
этому моменту ее зрение пришло в норму. На  краю  пропасти  стоял  высокий
худощавый человек с седыми волосами. Позади  него  виднелось  более  сотни
подобных ему высоких фигур, стоявших группами вдоль дороги. Десятки канков
толклись вокруг, отыскивая себе пропитание в красных песках.
   - Эльфы, - процедила Садира сквозь зубы, не скрывая своего  отвращения.
- Это похуже любого кошмара.
   Не отвечая эльфу, обратившемуся к ней, девушка отыскала конец одного из
ползучих растений и с силой потянула за него, выдернув с полдюжины колючек
из своей кожи. Однако  Садира  тут  же  пожалела  о  содеянном.  Остальные
растения мгновенно начали еще туже обволакивать  ее  ноги,  погружая  свои
шипы и колючки все глубже и глубже. Боль стала  просто  нестерпимой,  и  у
Садиры появилось ощущение, что ее кожа горит.
   Плотно спеленав ее ноги, растения начали втягиваться назад, в  воронку,
из которой появились, таща за собой колдунью. Вне себя от  ужаса,  девушка
дико закричала  и  попыталась  освободиться,  но  все  ее  попытки  только
ухудшили ее положение, так как шипы и колючки  еще  глубже  впились  в  ее
ноги. Тогда она ухватилась здоровой рукой за большой  закопченный  камень,
попавшийся на пути, и попыталась задержаться. Это ей удалось, но только на
несколько  мгновений.  Растения  потащили  ее  дальше,   нанося   глубокие
кровоточащие раны, и в конце концов девушка сдалась.
   Из клубов черного дыма, поднимавшегося из воронки, доносилось ее имя:
   - Садира, Садира...
   Ей даже показалось, что она слышит чье-то дыхание.
   - Нок? - хрипло выкрикнула колдунья, не веря своим ушам.
   Она протянула здоровую руку назад  и  схватила  свой  заплечный  мешок.
Придерживая его раненой рукой, она запустила в него здоровую руку и шарила
в нем до тех пор, пока не нашла то, что искала, - липкий желтый шарик. Она
отбросила мешок в сторону и повернула руку ладонью к земле.
   На этот раз процедура  накопления  жизненной  энергии  растений  заняла
много драгоценного времени, так как все растения, находившиеся в  пределах
досягаемости, погибли, когда Садира готовилась к схватке с  Ноком.  Теперь
ей надо было охватить площадь за пределами участков почерневшей земли, где
росли кактусы, еще не подвергшиеся  воздействию  ее  колдовства.  Но  даже
тогда, когда колдунья подыскала подходящий для своих  целей  участок,  она
ощутила неравномерность поступления жизненной энергии,  проходившей  через
участок почерневшей земли.
   К тому времени, когда Садира набрала необходимое ей количество энергии,
растения подтащили  ее  почти  к  самой  воронке.  Теперь,  когда  до  нее
оставалось  всего  несколько  метров,  девушка  различала  затхлый   запах
гниющего леса. Не теряя времени, колдунья швырнула в воронку желтый  шарик
и произнесла заклинание. Она надеялась, что ей  повезет  и  она  останется
жива после всего того, что произойдет.
   Секунду-другую  колдунья  продолжала  скользить  в   сторону   воронки,
хватаясь за покрытые пылью и копотью камни в тщетной попытке удержаться на
месте. Затем из воронки донесся оглушительный гул, вслед за которым к небу
вырвался длинный конусообразный язык пламени. Он  изогнулся  в  воздухе  и
принял форму дуги над головой колдуньи. Другой его конец  ударил  в  землю
рядом с заплечным мешком Садиры. Дуга ярко светилась, освещая  все  вокруг
феерическим  оранжевым  светом.  Нестерпимо  горячий  воздух  обжег  спину
колдуньи. Почти тут же в нос ей ударил неприятный запах  опаленных  волос.
Но, будучи женщиной  мужественной,  она  не  собиралась  сетовать  на  эти
неудобства,  так  как  ей  удалось  добиться  главного:  объятия  ползучих
растений  значительно  ослабли,  и   ее   движение   в   сторону   воронки
прекратилось.
   С той стороны ущелья до нее донеслись приветственные крики эльфов,  как
будто она устроила представление, чтобы развлечь их. Садира взглянула в их
сторону. Эльфы, все, как один, размахивали копьями.
   - Мерзкие мошенники, - прошептала колдунья.
   Она повернулась  и  посмотрела  на  воронку.  Из  недр  земли  все  еще
поднимались струи черного  дыма,  уносящие  в  небо  отдельные  обгоревшие
дубовые листья. От большей части ползучих растений остались  лишь  полоски
пепла, но почерневший клубок волокон все еще обволакивал ноги девушки.
   Морщась от сильной боли, она начала вытаскивать шипы и колючки из своих
ног. Когда ей удалось освободиться от них, она с трудом  встала  на  ноги.
Схватив свой заплечный  мешок,  она  повернулась  и,  шатаясь,  отошла  от
ущелья. Стараясь идти как можно быстрее, она думала только  о  том,  чтобы
оказаться подальше от этого проклятого места.
   - Эй, женщина! Куда это ты направляешься? - позвал ее эльф. - Разве это
не твой канк стоит здесь?
   Садира не обратила на него никакого внимания и продолжала идти  вперед,
удаляясь от ущелья. Последний  раз,  когда  она  послушалась  эльфа,  дело
кончилось для нее серьезными неприятностями, если  не  сказать  хуже.  Это
произошло  еще  до  того,  как  Тир  был  освобожден.   Тогда   хитрый   и
сладкоголосый мошенник-эльф по имени Радорак предложил помочь ей  спастись
от царских великанов. Он помог девушке скрыться, но  украл  ее  колдовскую
книжечку и продал Садиру с аукциона в рабство. Поэтому у девушки  не  было
ни малейшего желания иметь дело с эльфами.
   - Постой! - закричал эльф. Его голос эхом  разнесся  по  ущелью.  -  Мы
хотели бы помочь тебе. - Но его тон вовсе  не  свидетельствовал  об  этом.
Садире в его словах послышался гнев.
   Когда Садира не  подчинилась  его  приказу,  эльф  решил  прибегнуть  к
последнему средству, которое обычно не давало осечки.
   - Это тебе не будет ничего стоить! - добавил он.
   Но колдунью было трудно обмануть. Она хорошо  знала,  что,  хотя  эльфы
охотно давали обещания, они никогда ничего не делали  просто  так.  Садира
сделала еще несколько шагов,  потом  неожиданно  споткнулась  и  упала  на
колени.
   -  Женщина!  -  заорал  эльф,  не  пытаясь   больше   скрывать   своего
раздражения. - Мы видим, что здесь произошло. Повсюду следы  хафлингов,  у
твоего канка копьем пробита нога, у тебя располосованы ноги, рана на твоей
руке гноится. Тебе нужна помощь, и немедленно.
   Садира инстинктивно взглянула на эльфа, пораженная  его  необыкновенным
зрением. Сама она могла лишь с трудом различить цвет его волос, в то время
как он мог отчетливо ее разглядеть, не упуская  даже  деталей.  Садира  от
кого-то слышала, что  у  чистокровных  эльфов  острое  зрение,  но  она  и
представить себе не могла ничего подобного.
   Когда колдунья не  сделала  даже  попытки  встать  или  ответить,  эльф
продолжил:
   - Я спасу тебя, если ты переправишь меня через ущелье.
   Садира задумалась, спрашивая себя, откуда эльфу известно, что она может
сделать это. Но когда она посмотрела вокруг, ответ ей сразу же стал  ясен.
При виде большого участка почерневшей земли каждому становилось ясно, что,
пытаясь спастись от хафлингов,  она  использовала  по  крайней  мере  одно
могущественное заклинание для того, чтобы уничтожить мост. И  было  вполне
естественно для эльфов сделать из этого вывод,  что  столь  могущественная
колдунья сможет перенести одного из них через ущелье.
   Подумав несколько  минут,  Садира  решила  принять  предложение  эльфа.
Нельзя, конечно, было исключить, что эльф  может  нарушить  свое  слово  и
попытается воспользоваться ее способностями в своих целях, но  сейчас  это
не имело для нее  никакого  значения.  Каковы  бы  ни  были  его  истинные
намерения, он был прав  в  одном:  не  получив  помощи,  Садира  долго  не
протянет. Колдунья поднялась и  медленно  направилась  к  границе  участка
почерневшей земли.
   - В чем дело? - закричал вконец  рассердившийся  эльф.  -  Ты  что,  не
говоришь на языке торговцев?
   Садира даже и не пыталась ответить ему, так как  знала,  что  распухшее
горло не позволит ей вымолвить ни слова. Вместо ответа она махнула рукой в
сторону того места, куда она направлялась. Это  был  участок,  на  котором
среди камней все еще росло множество кактусов.
   Эльф и его люди наконец поняли смысл ее  жеста.  Колдунье  понадобилось
несколько минут, чтобы  преодолеть  небольшое  расстояние  до  участка  не
оскверненной ею земли, где росло  множество  кактусов,  не  затронутых  ее
заклятиями.
   Колдунья положила свой заплечный мешок на землю, затем вынула  из  него
небольшой кусок пергамента и скатала его в трубочку. Приложив  трубочку  к
губам, она произнесла одно из самых простых своих заклинаний.
   - Привяжи бечевку к  стреле  и  выстрели  через  ущелье,  -  прошептала
колдунья, распухшее горло которой саднило даже от  такого  незначительного
напряжения.
   Эльф в растерянности перевел взгляд с Садиры на то место рядом с собой,
откуда донесся голос, затем что-то сказал своим  спутникам.  Один  из  них
куда-то ушел, но быстро вернулся, держа в руке стрелу, привязанную к бухте
бечевкой, сплетенной из растительных волокон. Затем он выстрелил, стараясь
попасть  в  противоположный  край  ущелья.  Стрела  ударилась  о  камни  в
нескольких метрах от Садиры, которая быстро нагнулась и подняла ее, прежде
чем вес бечевки утянул ее в  пропасть.  Затем  колдунья  сделала  петлю  и
набросила ее на большой камень.
   Покончив с этим, колдунья снова поднесла пергаментную трубочку к губам.
   - Держись за свой конец бечевки, - прошептала она. - И принеси с  собой
воду.
   Эльф согласно кивнул и отдал какое-то приказание своим людям,  двое  из
которых поспешно отправились в ту сторону, где  находились  канки.  Вскоре
они вернулись с большим глиняным кувшином, который передали эльфу с седыми
волосами. Садире показалось необычным,  что  они  собираются  переправлять
такую драгоценную жидкость,  как  вода,  в  сосуде,  который  легко  может
разбиться, но она быстро отбросила свои опасения в сторону, увидев размеры
кувшина. Он был настолько велик, что эльфу  пришлось  держать  его  обеими
руками. Видимо, он хотел быть уверенным в том, что будет достаточно воды.
   - Я готов! - прокричал эльф.
   Садира вынула из заплечного мешка кусок кожаной тесемки  и  сделала  из
нее петлю. Затем швырнула ее в направлении эльфа,  одновременно  произнося
магическую формулу. Петля исчезла, а седой эльф начал медленно подниматься
в воздух. Садира подошла к бечевке и потянула за нее,  с  такой  легкостью
переправив эльфа через пропасть, как будто он был совершенно невесом.
   Эльф гордо ступил на противоположную сторону ущелья.  Это  был  мужчина
крепкого телосложения, ростом на целых  две  головы  выше  Садиры.  Легкий
бурнус едва сходился на его могучей груди. Его  длинные  мускулистые  руки
далеко вылезали из рукавов. Седые волосы эльфа,  собранные  на  затылке  в
длинную взъерошенную косичку, доходившую ему до плеч, полностью  открывали
остроконечные  уши.  Даже  с  точки  зрения  стандартов,   характеризующих
представителей его расы, у него было  на  удивление  узкое  худое  лицо  с
высокими остроконечными бровями,  тонким,  как  лезвие  кинжала,  носом  и
срезанным подбородком. При виде его бледности и черных кругов под  глазами
колдунья даже подумала, а не болен ли он?
   Когда эльф ступил на землю, в больших кошелях, висевших на поясе у него
под одеждой, зазвенели металлические монеты.  Значит,  он  носит  с  собой
целое состояние. Эльф с подозрением взглянул на Садиру, и девушка  поняла,
что лицо выдало ее удивление.
   - Спасибо тебе за помощь, - произнесла колдунья, надеясь  в  душе,  что
улыбка поможет ей  скрыть  чувство  неловкости  и  смущение,  которое  она
почему-то испытывала.
   Эльф тоже улыбнулся ей, но его улыбка казалась гораздо более  искренней
и естественной.
   - Весь мой клан в твоем распоряжении, -  сказал  он,  кланяясь  ей  так
низко, что в результате из горлышка кувшина выплеснулась часть воды.  Эльф
вытаращил свои серые глаза от притворного изумления.  -  Клянусь  солнцем!
Какой же я все-таки неловкий!
   Он попытался поймать то, что сам же выплеснул, быстро опустив кувшин  и
подставив его горлышко под падающую  струйку  воды.  Но  если  он  чего  и
добился этим, так только того, что ударил кувшином о камень, пробив в  нем
большую дыру  и  разбрызгав  воду  по  земле.  Садира  кинулась  вперед  и
попыталась собрать хотя бы немного воды с мокрого песка, но это ей  ничего
не дало, и она только ободрала кожу на костяшках пальцев.
   - Ты сделал это нарочно! - проскрипела она, с большим трудом выдавливая
из себя слова.
   Эльф выглядел оскорбленным.
   - Зачем мне было это делать? - спросил он. -  Вода  слишком  драгоценна
для нас. С таким же успехом  я  мог  бы  выбросить  в  пропасть  все  свое
серебро!
   С этими словами он указал свободной рукой в сторону ущелья.
   - Ты мог бы и сам прыгнуть туда, - с кислым  видом  произнесла  Садира,
выхватив у него разбитый кувшин. - Я  очень  хорошо  знакома  с  повадками
эльфов. Тебе кое-что нужно от меня, и, пока ты не  получишь  это,  у  тебя
будут постоянно происходить "несчастные случаи" с водой, в которой  я  так
нуждаюсь.
   Эльф нахмурился.
   - Это так-то ты разговариваешь со  своим  спасителем?  -  с  наигранным
возмущением проговорил он.
   - Ты пока еще ничего не сделал для моего спасения,  -  резко  возразила
Садира. Она прижала горлышко кувшина к своим потрескавшимся от жажды губам
и запрокинула голову. Но лишь несколько капель воды, оставшихся на стенках
кувшина, скатились в ее пересохшее горло.
   - Но я еще сделаю, - сказал эльф. Он подошел к краю  ущелья.  -  У  нас
много воды, всем хватит.
   - И как же ты собираешься доставить  ее  сюда?  -  с  вызовом  спросила
Садира, швырнув разбитый кувшин в пропасть.
   Эльф широко улыбнулся, обнажив полный рот желтых зубов.
   - Может быть, ты сумеешь переправить сюда  одного  из  моих  воинов?  -
ответил он вопросом на вопрос.
   - А затем еще одного, затем еще одного и так до бесконечности,  пока  я
не переправлю сюда весь твой клан, - возразила Садира.
   Эльф кивнул.
   - Это было бы очень любезно с твоей стороны,  -  не  скрывая  насмешки,
ответил он.
   - Забудь об этом, - резко ответила Садира. - Ты - единственный, кого  я
смогла переправить сегодня. На это ушли  все  мои  силы.  Если  бы  ты  не
перевел напрасно всю воду, я, возможно, сумела бы переправить  всех  твоих
людей завтра.
   - Сделай это сегодня, ты, безусловно, можешь...
   - Сегодня я уже не  могу  использовать  заклинание  во  второй  раз,  -
возразила Садира, насмешливо улыбнувшись. - А к утру я буду, скорее всего,
мертва.
   Усмешку как ветром сдуло с лица эльфа.
   - А что будет со мной? Я окажусь здесь в ловушке? -  испуганно  спросил
он.
   - Вовсе нет, - ответила Садира, указывая рукой в сторону ущелья.  -  Ты
можешь вернуться к своим, когда пожелаешь.
   Эльф недоверчиво уставился на нее, затем отошел от края пропасти и  без
видимых усилий взвился в воздух. Приземлившись, он улыбнулся и погрозил ей
своим длинным пальцем.
   - Ты очень  мужественная  женщина,  если  не  боишься  шутить  в  такой
ситуации, - произнес он, вставая  на  колени  около  нее.  -  Позволь  мне
осмотреть твои раны.
   Садира разрешила ему осмотреть свои истерзанные ноги.
   - Их состояние не вызывает особых опасений, - сказал  он,  указывая  на
раны от шипов и колючек. Затем он занялся ее рукой. -  Но  здесь...  -  Он
остановился на полуслове, печально качая головой.
   Затем он потянулся  вверх  и,  оттолкнув  мешавшую  ему  здоровую  руку
Садиры, расстегнул пояс, который девушка  приспособила,  чтобы  остановить
кровотечение. Острая  боль  пронзила  руку,  когда  в  ней  восстановилось
кровообращение. Затем из обеих ран  начала  сочиться  кровь.  Закричав  от
боли, Садира оттолкнула своего мучителя.
   - Верни мне пояс, - произнесла она, протягивая к нему руку.
   - В твоей руке должна полностью восстановиться циркуляция крови,  иначе
ты умрешь, - решительно ответил эльф. Он встал и бросил ее кожаный пояс  в
пропасть.
   - Зачем мне нужна живая рука, если я через час-другой истеку кровью?  -
зло проговорила Садира.
   - А какой смысл цепляться за жизнь еще  час-другой,  если  рука  станет
причиной твоей смерти через  неделю?  -  возразил  ей  эльф.  Он  еще  раз
осмотрел ее обезображенную руку, затем медленно произнес:  -  Ты  уверена,
что не сможешь переправить еще одного человека через пропасть?
   - Уверена, - солгала Садира. Несмотря на  мучившую  ее  жажду  и  боль,
причиняемую  ранами,  колдунья  посчитала  для  себя  более  благоразумным
сначала уточнить все детали и договориться обо всем  и  лишь  потом  снова
приступить к колдовству.
   - Жаль, очень жаль, - проговорил эльф, снимая с  себя  бурнус.  На  нем
осталась только набедренная повязка. Поверх нее он носил широкий пояс,  на
котором висели несколько тяжелых кошельков и стальной кинжал в ножнах. - В
моем клане есть Певец Ветров, который обладает способностью исцелять раны.
Возможно, мне следовало бы отправить сюда целителя, - пояснил эльф.
   - Но это вряд ли можно было бы назвать благоразумным шагом, - закончила
за него Садира.
   - Я даже не  представлял  себе  всю  серьезность  твоего  положения,  -
возразил эльф, пожимая плечами.
   Он  подошел  к  колдунье,  держа  за  рукава  свой  огромный  бурнус  и
встряхивая его. Не зная, что он замышляет, Садира протянула руку к  своему
заплечному мешку. Ее мучитель сделал быстрый  шаг  вперед  и  поставил  на
мешок свою огромную ступню.
   - Почему ты так боишься меня? -  спросил  он  с  откровенной  ухмылкой,
заменившей уже  привычную  ей  улыбку.  С  претензией  на  учтивость  эльф
набросил бурнус на плечи колдуньи и поднял капюшон, прикрыв ее  голову.  -
Тебе следует укрыться от солнца. Так ты проживешь дольше, - пояснил эльф.
   - Чтобы я смогла переправить весь твой клан через ущелье?
   - Мы только искренне хотим тебе помочь, красавица, - с печалью в голосе
проговорил эльф, не сводя взгляда со своих людей.  -  Конечно,  я  мог  бы
сделать гораздо больше, будь мои люди здесь, со мной.
   Колдунья  в  течение  нескольких   секунд   разглядывала   эльфа.   Его
мускулистое тело было во многих местах покрыто рубцами от  ножевых  ран  и
длинными шрамами от какого-то  неведомого  ей  оружия.  Если  ему  удалось
выжить после таких страшных ран, подумала  Садира,  значит,  он  не  лгал,
превознося умение своего целителя.
   Однако, даже зная обо всем  этом,  девушка  сомневалась,  стоит  ли  ей
заключать сделку с эльфом. На  этот  раз  для  колдовства  ей  понадобится
больше энергии, чем она может  собрать,  не  осквернив  еще  один  участок
земли. Сама она была совершенно не уверена в том, что готова  в  настоящий
момент совершить еще один разрушительный акт. Ее учитель  часто  наказывал
ее, причем иногда прибегал даже к такому весьма поучительному методу,  как
порка, за то, что она временами подходила к зыбкой грани, за  которой  уже
начиналось осквернение земли. До своей схватки с Ноком Садира  никогда  не
прибегала к преднамеренному осквернению такого большого участка земли.
   Хотя Садира сам