толстую  и  к  тому  же  беременную
бабу, - смеясь, проговорила Ниив. - А что ты делаешь здесь?  Я  не  думаю,
что ты проделал долгий  и  опасный  путь  для  того,  чтобы  передать  мне
наилучшие пожелания.
   - Тир в опасности, - быстро ответил за Рикуса Агис.
   - Значит, Тиру не повезло, - невозмутимо  произнес  карлик  с  красными
глазами, стоявший рядом с Ниив. - Моя жена  сейчас  не  в  том  состоянии,
чтобы сражаться.
   - Они сами видят это, Келум, - сказала Ниив, беря карлика  за  руку.  -
Кроме того, я сомневаюсь, что  они  прибыли  сюда,  решив  заполучить  еще
одного бойца.
   - Ниив права, Келум, - проговорил Агис. - Если дело дойдет до сражения,
то даже сотня воинов,  подобных  твоей  жене,  не  сможет  спасти  Тир  от
неминуемой гибели.
   - Что ты имеешь в виду? - удивленно спросила Ниив.
   - Дракон собирается вскоре посетить Тир, - пояснил Рикус.
   Ниив и карлики оторопело уставились на мула, как будто  он  говорил  на
совершенно непонятном для них языке.
   После непродолжительного молчания Агис добавил:
   -  Дракон  потребовал  с  Тира  налог  человеческими  жизнями,   и   мы
намереваемся помешать ему убить  тысячу  рабов.  Мы  очень  надеемся,  что
Эрстал  сможет  вспомнить  что-либо  из  "Книги  кемалокских  Царей",  что
позволило бы нам противостоять Дракону.
   Обратившись к Рикусу, Лианиус спросил:
   - Что касается этого Дракона, то  не  тот  ли  это  Дракон,  о  котором
говорил царь Кард?
   - Я полагаю, что тот же самый,  -  ответил  Рикус.  Поймав  недоуменные
взгляды Садиры и Агиса, он пояснил: - Последний раз, когда я был в  Кледе,
здесь появился призрак царя Карда. Среди прочих вещей он поведал  карликам
о том, что занесенный песками город их предков однажды посетит Дракон.
   Едва Рикус закончил свое объяснение, как Лианиус закричал:
   - Я должен потребовать, чтобы вы немедленно удалились. Вы  не  получите
помощи ни от Кледа, ни от его жителей.
   - Но ведь дело идет о тысяче человеческих жизней! - возразила Садира.
   - Пусть лучше Дракон возьмет  тысячу  тирийских  жизней,  чем  истребит
жителей Кледа, - ответил  Лианиус.  -  Если  мы  поможем  вам,  то  Дракон
уничтожит нас.
   - Он никогда ни о чем не узнает, - возразил Агис. - Мы приняли все меры
предосторожности, чтобы наша поездка и ее цель остались в полном секрете.
   Старец отрицательно покачал головой:
   - Мы не можем пойти на такой риск.
   Садира посмотрела на Ниив:
   - Ты лучше кого-либо знаешь, почему  мы  не  можем  принести  в  жертву
тысячу безвинных жизней.
   - Здесь право решения принадлежит старейшине,  а  не  мне,  -  ответила
Ниив, отворачиваясь.
   - Но старейшина прислушивается к мнению Келума, а Келум послушает тебя,
- ответил Рикус. - Помоги нам ради Тира.
   - Я не могу просить этих людей рисковать  жизнями  ради  какого-то  там
Тира, о существовании которого они впервые  узнали  несколько  лет  назад,
когда гладиаторы Тира изгнали урикитов из Кледа, - пояснила Ниив, указывая
рукой в сторону поселения. - У меня нет на это никакого права.
   - Забудь о Тире, - медленно произнесла Садира, показывая на живот Ниив.
- Неужели ты хочешь, чтобы твой ребенок  всю  жизнь  жил  в  страхе  перед
Драконом?
   Ниив бросила на Садиру негодующий взгляд.
   - Лучше прожить жизнь в страхе, чем умереть  еще  во  чреве  матери,  -
ответила она.
   - Ты и в самом деле так считаешь? -  спросил  Агис.  -  Если  ты  учишь
своего ребенка спасаться от тирании, вместо того  чтобы  бороться  с  ней,
разве ты не обрекаешь его на жизнь в рабстве?
   - Сейчас ты, Ниив, совсем непохожа на ту женщину, которая помогла убить
царя  Калака,  -  продолжала  гнуть  свою  линию  Садира.   -   Если   все
действительно так, скажи нам честно, и мы не будем  больше  терять  время,
прекратим это бессмысленное обсуждение.
   Ниив молча посмотрела на своих старых  друзей.  По  выражению  ее  лица
можно было догадаться, что в душе ее  борются  противоречивые  чувства.  С
одной стороны, ей были по-прежнему дороги интересы  Тира,  а  с  другой  -
жизнь была всецело связана с Кледом, где она нашла вторую родину и создала
семью.
   - Когда тебе что-то очень нужно, существуют ли для тебя пути, к которым
ты никогда не прибегнешь, как бы тебе ни хотелось  добиться  желаемого?  -
наконец спросила она.
   - Да, существуют, но только не тогда, когда дело касается защиты  Тира,
- ответила Садира. - И все это не  имеет  никакого  отношения  к  вопросу,
заданному Агисом. Ты хочешь, чтобы твой ребенок жил под гнетом тирана или,
наоборот, свободным человеком?
   Ниив немного помолчала, затем посмотрела на свой огромный живот.
   - Ты сама знаешь ответ на этот вопрос, - проговорила она, беря за  руки
Келума и Лианиуса. - С вашего разрешения, мы ненадолго вас покинем.
   Едва только Ниив и оба карлика  скрылись  из  вида,  Рикус  вздохнул  с
облегчением:
   - Надеюсь, что все уладится. А пока пусть канки попасутся.
   С этими словами он повернулся и хотел было идти, но его остановил Агис:
   - Почему ты так уверен  в  том,  что  они  позволят  нам  поговорить  с
Эрсталом?
   - Моя уверенность основывается на том, что Келум  не  может  ни  в  чем
отказать Ниив, - ответил мул.
   - А как поведет себя Лианиус? - спросила Садира. - Им ведь  надо  будет
переубедить его.
   - У него доброе сердце. В конце концов он  примет  правильное  решение,
тем более что его сын тоже будет  убеждать  его  пойти  нам  навстречу,  -
добавил Рикус.
   - Его сын? - удивленно переспросил Агис.
   - Да. Келум - его  сын.  Лианиус  всегда  считается  с  его  мнением  и
безоговорочно ему доверяет, - пояснил Рикус.
   С этими словами он направился к канкам. Окликнув  их,  он  повел  их  к
облюбованному заранее участку. Оба канка сразу же последовали  за  ним,  а
третий, на котором ехала Садира,  неохотно  поплелся  сзади.  Он  оказался
таким упрямым, что Рикус в конце концов был вынужден вести  его,  взявшись
рукой за усики-антенны.
   -  Хотелось  бы  мне  иметь  его  уверенность,  -  вздохнул  Агис.   Он
расположился на земле, прислонившись спиной  к  красной  кирпичной  стене,
которой было обнесено поселение карликов.
   - Нам остается только надеяться на  то,  что  Рикус  все-таки  окажется
прав, - неуверенно проговорила Садира.
   Она  села  на  корточки  рядом  с  аристократом.  Хотя  многие  женщины
испытывали бы большой дискомфорт и сильную боль в ногах, долго находясь  в
такой позе, для Садиры сидеть на корточках казалось так же  естественно  и
удобно, как отдыхать в кресле. Как и Рикус, она была полукровкой. Ее  мать
принадлежала к чистокровным представителям человеческой расы, а  отец  был
эльфом. Садира, как и все эльфы-полукровки, отличалась  стройной  фигурой.
Тонкие остроконечные брови, светлые глаза, такие ясные и  прозрачные,  как
два турмалина, небольшой рот, полные губы и длинные волосы  цвета  янтаря,
волнами ниспадавшие на ее плечи, придавали ей сходство с эльфом.
   Удобно устроившись, Садира взяла свой бурдюк,  чтобы  хотя  бы  немного
утолить жажду. Даже в тени стены поселения  не  было  спасения  от  адской
жары. Воздух казался неподвижным.  Не  ощущалось  ни  малейшего  дуновения
ветерка. Колышущиеся волны  жара  накатывались,  срываясь  вниз  с  вершин
огромных скал из  оранжевого  песчаника.  Находившийся  с  другой  стороны
поселения гигантский песчаный холм отражал лучи багрового солнца. Они были
настолько яркими, что в ту сторону невозможно было смотреть...
   Вскоре вернулся Рикус. На своих могучих плечах он нес  пустые  бурдюки,
которые раньше были привязаны к упряжи канков.
   - Ничего не слышно? -  первым  делом  поинтересовался  мул,  указав  на
ворота поселения.
   - Садись, посиди с нами, - пригласил Агис.
   Но мул отрицательно покачал головой.
   - Я лучше постою. Ждать осталось недолго, - ответил он.
   Однако оказалось, что мул сильно заблуждался. Время шло, но  ничего  не
менялось. Ожидание растянулось на несколько  часов.  Постепенно  изменился
цвет неба. Ослепительный белый  цвет  поблек.  Приближался  вечер,  Садира
впала в состояние летаргического оцепенения. Все ее мысли вертелись вокруг
одного - холодной колодезной воды, которой  она  напьется  вдоволь,  когда
попадет внутрь поселения. Не раз за время ожидания  она  ругала  про  себя
упрямых карликов. Она даже начала подумывать  о  том,  не  следует  ли  ей
прибегнуть к колдовству, чтобы незаметно пробраться к колодцу, но все-таки
сумела переломить себя и отказалась от этой мысли.  Самолично  предупредив
Агиса,  чтобы  он  не  смел  использовать  колдовство,  она  нисколько  не
сомневалась, что и Рикус не одобрит ее поведения, если  она  воспользуется
магией, чтобы тайком напиться холодной воды.
   В конце концов, когда жажда стала просто нестерпимой, ворота  поселения
открылись, и путники увидели одинокую фигуру Ниив.
   - Добро пожаловать в Клед, - торжественно произнесла  она  и  протянула
руки к Рикусу, который неподвижно стоял около ворот,  словно  демонстрируя
свое нежелание входить внутрь.
   Некоторое время мул смотрел прямо в глаза Ниив.
   - Мне так не хватало тебя, Ниив. Все это время я так по тебе скучал,  -
наконец заговорил он.
   - И я скучала по  тебе,  Рикус,  -  ответила  Ниив,  стараясь  говорить
спокойно.
   Мул сбросил с плеч бурдюки и шагнул вперед. Подойдя к Ниив,  он  Крепко
обнял ее. Когда она слегка застонала от боли, он в тревоге отступил.
   - Извини меня, - сказал он, глядя на ее живот. - Я не  хотел  Причинить
боль тебе... или ребенку.
   Ниив взяла его за руку.
   - Ничего страшного, мне не  больно,  -  ответила  она,  глядя  на  свой
загорелый живот, с которого местами  слезла  кожа.  -  Ты  слишком  сильно
прижал меня к себе, и твоя одежда оцарапала молодую кожу.
   К ним подошли Садира и Агис.
   - Почему бы тебе не прикрыть эту штуку? - спросила Садира, указывая  на
покрасневший живот Ниив.
   - Потому что мой муж хочет, чтобы он оставался обнаженным,  -  ответила
Ниив.
   - Зачем? - удивленно спросила Садира. - Ему нравится мучить тебя?
   - Она терпит эту боль ради будущего ребенка, - ответил за  жену  Келум,
неожиданно появившийся в воротах. - Если  мы  хотим,  чтобы  у  него  были
огненные глаза, солнце должно своими лучами ласкать чрево  Ниив  с  самого
рассвета до наступления сумерек.
   - А что такое "огненные глаза"? - поинтересовалась Садира.
   Вместо ответа Ниив указала на красные глаза Келума.
   - Это знак того, что солнце благосклонно к  нему,  -  пояснила  она.  -
Келум хочет, чтобы наш ребенок  был,  как  и  он  сам,  служителем  культа
солнца.
   - Будем надеяться, что все так и будет, - произнес Агис,  поворачиваясь
к Келуму. - Ваш старейшина удовлетворит нашу просьбу?
   - Мой отец убежден, что такой могущественный город, как Тир, не  должен
подвергать опасности такое небольшое поселение, как Клед...
   - Тир защитит вас, - не раздумывая, ответил Агис.
   - А что хорошего это нам даст? - с издевкой спросил Келум. -  Разве  вы
находитесь здесь не потому, что сами не можете защитить себя от Дракона?
   - Да, это действительно так, - вынужден был признать Агис.
   - Но все же Келум убедил своего  отца  удовлетворить  вашу  просьбу,  -
сказала Ниив, тепло улыбаясь. -  Если  мы  сможем  чем-то  помочь,  то  не
останемся в стороне, когда Дракон захочет  уничтожить  Тир.  Иначе  мы  не
только бы запятнали свою честь, показав себя трусами, но и должны были  бы
нести частичную ответственность за смерть ни в  чем  не  повинных  жителей
Тира.
   Келум согласно кивнул, а затем добавил:
   - Но вы должны обещать, что никто не узнает о том, что вы разговаривали
с Эрсталом.
   - Обещаю, - ответил Рикус, поднимая с земли пустые бурдюки.
   После того как Садира и  Агис  тоже  пообещали  хранить  в  тайне  свою
встречу с Эрсталом, карлик разрешил им войти. Пояснив гостям, что  Лианиус
вернулся к своим делам, Келум взялся проводить их.
   Они быстро прошли по узкой улочке, на  которую  выходили  глухие  стены
десятков круглых лачуг, построенных из красного  камня-плитняка.  Все  они
походили одна на другую. По высоте они доходили Садире лишь до подбородка,
у них не было крыш, чтобы  защитить  обитателей  от  немилосердно  палящих
лучей солнца. Колдунья без  всякого  труда  могла  заглянуть  внутрь  этих
убогих жилищ, планировка и меблировка которых были совершенно одинаковыми.
У восточной стены стоял круглый каменный стол с тремя изогнутыми каменными
скамьями. У противоположной, западной  стены  возвышались  каменные  ложа,
число которых зависело от количества членов семьи. Рядом с входной  дверью
висело оружие: боевой топор, алебарда, копье,  короткий  меч  и  небольшой
круглый щит, усаженный  шипами.  Все  оружие  было  выковано  из  стали  и
тщательно отполировано.
   Садира была потрясена таким богатством и уже собиралась спросить откуда
взялось бесценное оружие, но не успела этого сделать, так как они достигли
круглой рыночной площади, вымощенной плитами из  песчаника  темно-красного
цвета. В центре  площади  находилась  ветряная  мельница,  крылья  которой
медленно  вращались  на  горячем  ветру.  С  каждым  оборотом  в  закрытый
резервуар поступало около десяти литров кристально чистой холодной воды.
   Несмотря на мучившую ее жажду, Садира не проявила никакого  интереса  к
источнику воды. Все ее внимание  было  сосредоточено  на  дальней  стороне
площади, где десятки карликов перебирали и полировали  груды  потускневших
от времени стальных доспехов и всевозможного оружия.
   - Клянусь лунами! - воскликнула пораженная Садира.
   На Атхасе железная руда  почти  не  встречалась,  и  поэтому  железо  и
особенно  сталь  ценились  дороже   воды,   запасы   которой   тоже   были
ограниченными.
   Увиденное произвело на Садиру неизгладимое впечатление.  Она  не  могла
даже вообразить, сколько же  может  стоить  снаряжение,  которым  обладали
карлики.
   - Откуда оно взялось? - только и выдавила потрясенная Садира.
   - Из Кемалока, - ответила Ниив, указывая на гигантский  песчаный  холм,
расположенный к северу от поселения.
   Припомнив все то, что Рикус рассказывал ей ранее, Садира поняла, что ее
бывшая подруга и соратница имеет в виду древний город, который  карлики  в
течение многих лет раскапывали в недрах холма.  Хотя  мул  и  упомянул  об
огромном количестве всякого рода металлических доспехов, кольчуг и оружия,
хранящихся в Кемалоке, колдунья даже и представить себе  не  могла  ничего
подобного.
   -  Даже  в  лучшие  годы  Тира  сам   Калак   позавидовал   бы   такому
фантастическому богатству, - придя в себя от изумления, призналась Садира.
   - Видимо, именно поэтому  Лианиус  и  не  хотел  впускать  нас  в  свое
поселение. Он опасался, что слухи  о  их  богатстве  разнесутся  по  всему
Атхасу, и тогда жди беды, - предположил Агис.
   Келум кивком головы подтвердил, что аристократ прав.
   - Да, так оно и есть. Вы прибыли сюда в  самое  неподходящее  время,  -
сказал карлик. - Мы только вчера извлекли доспехи и  оружие  из  хранилищ,
решив привести  его  в  порядок,  и  поэтому  были  совершенно  не  готовы
принимать посетителей. Я полагаю, что вы сумеете сохранить все в тайне?
   - Я в этом уверена, - раздраженно произнесла Ниив. -  Разве  я  уже  не
говорила тебе, что на Садиру и Агиса можно так же  положиться,  как  и  на
Рикуса?
   -  Пожалуйста,  не  ссорьтесь,  -  попросил  Агис,  поднимая  руку.   -
Осторожность Келума вполне понятна и объяснима. Если  по  Атхасу  поползут
слухи о богатствах, которыми обладает  Клед,  многие  цари-колдуны  пошлют
сюда войска, чтобы завладеть ими.
   - Я рад, что вы понимаете это, - произнес Келум. Указав на бурдюки  для
воды,  свисавшие  с  плеч  Рикуса,  он  добавил:  -  Оставь  их  здесь,  я
позабочусь, чтобы их наполнили.
   Сбросив бурдюки, Рикус спросил:
   - Значит, Лианиус не  сказал  нам  всей  правды  о  состоянии  здоровья
Эрстала?
   Ниив утвердительно кивнула головой.
   - Мне очень жаль, но ты недалек от истины, - тихо проговорила она.
   - Шайка грабителей  напала  на  поселение  несколько  недель  назад,  -
пояснил Келум. - Эрстал  настоял  на  том,  чтобы  ему  разрешили  принять
участие в обороне ворот. Он был серьезно ранен.
   С этими словами карлик повел тирян по узенькой улочке к  самой  большой
лачуге, которая отличалась от остальных тем,  что  у  нее  была  крыша.  В
качестве кровельного материала ее  владелец  выбрал  шкурки  ящериц.  Ниив
остановилась перед занавеской, заменявшей дверь, и громко спросила, примет
ли Эрстал посетителей.
   - Мне некогда, я работаю, - донесся изнутри слабый голос.
   - Мы прибыли из Тира, - сказала Садира. - Нам очень нужна твоя  помощь.
Нашему городу грозит смертельная опасность.
   Изнутри донесся глубокий вздох.
   - Тогда входите, - почти прошептал Эрстал.
   - Пока вы будете беседовать, мы с Келумом наполним ваши бурдюки водой и
приготовим запасы продовольствия,  -  сказала  Ниив,  раздвигая  занавесь,
чтобы пропустить внутрь Садиру и ее спутников.
   Прежде чем они смогли войти в лачугу, Келум предупредил их:
   - Я прошу вас долго не задерживаться. Эрстал пытается записать все, что
может вспомнить из "Книги кемалокских  Царей".  У  него  на  счету  каждая
минута.
   - Что означает, что я могу умереть в любой момент, - проворчал  Эрстал.
Тут у старца начался сильнейший приступ кашля. Когда он закончился, Эрстал
пробормотал: - Прошу вас, заходите. Задавайте ваши вопросы,  пока  еще  не
поздно.
   Садира первая шагнула внутрь. Бледные лучи солнца проникали сквозь дыры
в крыше из шкурок ящериц, заливая внутренность хижины розовым  светом.  За
столом  сидел  сгорбившись  тощий  старик,  обмотанный  от  шеи  до  пояса
повязками, пропитанными сукровицей. У него была редкая седая борода, серые
глаза, во взгляде которых сквозила усталость. По выражению его лица  можно
было понять, что он сильно страдал от боли.  На  лбу  у  него  была  видна
поблекшая татуировка в виде двуглавого змея, из открытых  пастей  которого
торчали длинные ядовитые зубы.
   Садира сразу же узнала эмблему. У нее не было сомнения, что  татуировка
изображала  двуглавого  Змея   Любаров,   который   украшал   герб   этого
аристократического урикийского рода. Она уже видела его однажды на  личном
штандарте Маэтана из рода Любаров, урикийского  военачальника,  посланного
год назад царем Урика Хаману во главе многочисленного войска на завоевание
Тира. Во время прошлогодней войны Маэтан похитил у карликов  Кледа  "Книгу
кемалокских  Царей",  которую  Рикус  пообещал  вернуть  им   обратно.   К
несчастью, ему не удалось выполнить свое обещание, так как  книга  исчезла
навсегда. Зато мул сумел в тяжелейшем поединке убить самого  похитителя  и
возвратиться в Клед  с  единственным  человеком,  прочитавшим  злополучную
книгу, - Эрсталом.
   Старик даже не оторвал глаз от стола, когда Садира и ее спутники  вошли
в его лачугу. Он продолжал наспех царапать деревянным пером  по  одной  из
глиняных дощечек для письма. Множество таких же дощечек было разбросано по
всей комнате. От них исходил запах плесени, пропитавший всю комнату. Груды
глиняных дощечек лежали на столе, на  каменных  скамьях,  стоявших  вокруг
стола, около ложа старика и просто валялись на полу.
   Эрстал сделал вошедшим знак, попросив помолчать, пока  он  не  закончит
записывать какую-то мысль. По  прошествии  некоторого  времени  он  поднял
голову и искоса взглянул на посетителей.
   - Кто вы такие и что вам от меня нужно? - тихо спросил старик.
   Услышав вопрос Эрстала, вперед поспешно  выступил  Рикус,  который  уже
встречался с мудрецом. Он подошел поближе, чтобы старик мог его хорошенько
рассмотреть.
   - Это мои друзья, - громко произнес он.
   - Рикус! - ахнул Эрстал. - Как я рад снова  встретиться  с  тобой!  Что
тебя привело в Клед на этот раз?
   - Мы прибыли сюда  в  надежде,  что  ты,  может  быть,  сумеешь  помочь
разрешить проблему, с  которой  нам  пришлось  неожиданно  столкнуться,  -
пояснил мул.