аясь  и  кашляя  от  едкого  дыма,  он  бесцельно  брел  по
безжизненной серой равнине. Его вещи исчезали одна за другой. Вот  пропала
накидка, под которой мул прятал вложенный ему в грудь рубин. За ней - Пояс
Ранга. Потом сандалии, набедренная повязка... И только Кара  Ркарда  плыла
рядом, словно покоясь в невидимых ножнах.
     Мул шел уже несколько часов  -  так  ему  казалось.  На  самом  деле,
возможно, прошли дни, а может, всего лишь минуты. Порой мул звал Нииву или
даже Каилума. Ответа не было. Рикус нервничал - он уже однажды  видел  эту
местность.
     Однажды, проиграв на  Арене  поединок  с  гаджем,  одним  из  чудовищ
пустыни, мул несколько дней провел между жизнью и смертью. Пока  его  тело
боролось, дух Рикуса очутился на вершине высокой  скалы  над  морем  серой
пустоты. А рядом - точно такие же, серые пустоши...
     У гладиатора мурашки побежали по спине. В отместку за  попытку  гнома
вынуть рубин Тамар могла убить и Каилума, и Рикуса...
     - Тамар! - закричал мул. - Что ты со мной сделала?
     Страх Рикуса сменился злостью. Он побежал сквозь едкую  серую  дымку,
не разбирая дороги.
     - Выходи, призрак! - В гневе гладиатор схватился за рукоять меча.
     И сразу же серый туман исчез. Рикус обнаружил,  что  висит  высоко  в
воздухе, вверх ногами над полом из полированного гранита. В следующий  миг
он полетел вниз. Рикус еле-еле успел сгруппироваться...
     Оглушительный хохот  приветствовал  его  падение.  Рикус  оказался  в
огромном зале, освещенном десятком пылающих костров. Вокруг них  кружились
стройные высокие девушки. Они что-то пели и время от  времени  выкрикивали
непристойные предложения пьяным мужчинам, одобрительно наблюдавшим  за  их
танцем. По залу бродили слуги-рабы, следя, чтобы чаши зрителей не пустели.
Пахло потом и немытыми телами.
     - Видишь, ты еще не умер! - произнес за спиной Рикуса  чей-то  нежный
голос.
     Рикус поспешно  поднялся  с  пола  и  оглянулся.  Он  увидел  смуглую
обнаженную женщину с длинными черными волосами. Она стояла  у  постели  из
мягких теплых шкур. На полных красных губах играла кривая усмешка.
     - Тамар?! - охнул Рикус.
     Женщина кивнула и поманила мула пальчиком с длинным острым ногтем.
     - Ты учишься пользоваться Карой, - сказала она. - Это хорошо. Доверяй
своему мечу, даже когда обманут твои собственные мысли.
     Мул шагнул к Тамар. Ростом она была  не  ниже  мула.  Тело  жилистое,
сильное и одновременно с женственными, чувственными  формами.  Вот  только
пахло от нее плесенью и гнилью.
     - Иди ко мне, -  распахнула  объятия  Тамар.  -  Я  научу  тебя,  как
справиться с адептом.
     - Чего это вдруг? - спросил Рикус, не  двигаясь  с  места.  -  Ты  же
знаешь, что, убив Маетана, я  ни  за  что  не  отдам  тебе  Книгу  Королей
Кемалока.
     - Придет время, - зловеще улыбнулась Тамар, - и ты, я  думаю,  отдашь
нам все. А теперь, - она снова поманила мула, - иди ко мне... если  хочешь
получше познакомиться с силой своего волшебного меча.
     - Я не хочу совокупляться с тобой,  призрак,  -  резко  ответил  мул,
остро чувствуя свою наготу. - Даже в мыслях.
     Глаза Тамар свернули, но голос ее остался таким же нежным.
     - И мне тоже не хочется ложиться с тобой, полугном-получеловек.
     Она протянула к мулу руку. Длинные когти выросли из ее ногтей. Из под
алых губ появились острые звериные клыки.
     - Не подходи! - крикнул Рикус, наотмашь рубя мечом.
     Призрак поспешно отскочил, но лезвие  Кары  прошлось  по  ее  животу.
Тамар вскрикнула, но голос был не ее. Иссиня-черные волосы стали светлыми,
глаза  из  красных  превратились  в  изумрудные,  тело  стало  куда  более
мускулистым. В воздухе поплыл сладкий аромат цветущего чифонового дерева.
     Похолодев, Рикус понял, что это уже не его мысли, а  самая  настоящая
реальность. И что напротив него, зажимая  руками  рану  на  животе,  стоит
Ниива. И между ее пальцами струится кровь. А находятся они под  тем  самым
деревом, куда мула принес К'крик.
     - За что, Рикус?
     На лице  Ниивы  не  было  ни  гнева,  ни  боли.  Только  безграничное
удивление.
     - Это была не ты!  -  крикнул  мул.  Он  чувствовал  себя  смертельно
виноватым. - Прости меня! - взмолился, он падая  на  колени  и  отбрасывая
меч.
     В тот же миг светлые волосы  Ниивы  почернели,  а  в  глазах  зажегся
красный огонь. Аромат  чифона  сменился  вонью  разлагающегося  мяса.  Над
землей поплыл серый дым. Рикус снова оказался в глубине своего сознания.
     Призрак шагнул к мулу. Ее глаза горели, словно пылающие угли.  Как  и
раньше, она была обнаженной, но теперь на ее животе белел длинный  шрам  -
именно там, где у Ниивы была кровоточащая рана.
     - Глупец! Никогда не выпускай из рук Кары!
     Она дала Рикусу пощечину. Голова  мула  загудела  так,  словно  Тамар
ударила не рукой, а по крайней мере боевым молотом.  Не  ожидавший  ничего
подобного гладиатор упал. Чуть придя в себя и настороженно  поглядывая  на
Тамар, Рикус поднялся на ноги.
     - А что с Ниивой? - спросил он. - Она ранена?
     - Забудь о Нииве! - завопила Тамар.
     Она снова ударила мула. На этот раз кулаком. Рикус пытался  поставить
блок, но призрак оказался быстрее. Словно гром грянул в  голове  мула.  Он
зашатался. Потом попытался контр-атаковать, но  призрак,  превратившись  в
полупрозрачное облако, без труда выскользнул из его захвата.
     Тамар  материализовалась  перед  мулом.  Теперь  на  ней  был  полный
комплект  пластинчатых  доспехов,  точно  такие  же,  как  на   барельефах
саркофага. В руках призрак держал обоюдоострую косу. Она с  силой  ударила
Рикуса в подбородок.
     - Без меча ты беззащитен, -  прорычала  она,  глядя  на  поверженного
мула. - Без меча у тебя нет выхода...
     Тамар замахнулась косой.
     Кривое лезвие устремилось к горлу гладиатора, и Рикус  представил  на
его пути  большой  камень.  Что-то  шевельнулось  у  него  в  животе;  мул
почувствовал слабость во всем  теле,  и  коса  со  скрежетом  врезалась  в
гранитную плиту, возникшую у мула над головой.
     Тамар чуть заметно приподняла брови.
     - Ты полагаешь, это спасет тебя от адепта Пути?
     Призрак прыгнул на Рикуса. В полете  она  из  закованного  в  доспехи
рыцаря превратилась в чудовище, не похожее ни на одного, с  которыми  мулу
приходилось сталкиваться в жизни. Брюхо этого воплощения  Тамар  прикрывал
черный панцирь с одним-единственным отверстием - для лязгающей алой пасти,
воняющей  гнилью  и  отбросами.  Вокруг   располагались   шесть   щупалец,
заканчивающихся узловатыми руками с тремя когтями  на  каждой.  Головы  не
было вообще. Мул,  во  всяком  случае,  ее  не  видел.  Десяток  глаз  был
разбросан по периметру прикрывающего чудовище щита.
     Пытаясь спастись, Рикус представил себе, что превращается  в  воздух.
Он почувствовал, как поднимается в нем жизненная энергия. От усталости мул
не мог даже пошевелиться.  Мерзкая  тварь  рухнула  на  него  и  собралась
откусить кусочек...
     Странная дрожь пробежала  по  всему  телу  Рикуса.  Челюсти  чудовища
сомкнулись, но превращение мула уже  осуществилось.  Острые  клыки  прошли
сквозь тело гладиатора, не причинив ему ни боли, ни вреда.
     Ужасное животное снова превратилось в Тамар. Ее кроваво-красные глаза
горели за опущенным забралом черного стального шлема. Рикус был совершенно
без сил. Он прекрасно понимал грозящую ему опасность, но глаза закрывались
сами собой...
     - Если ты будешь так сражаться, то скоро умрешь - прошипела Тамар,  и
под забралом ее шлема заклубился серый туман, - А теперь спи...
     - А как же Ниива? - прошептал мул.
     Его слова шелестели, как нежное дуновение  ветерка.  Он  и  сам  едва
понимал, что говорит.
     - Забудь о Нииве, - прорычала Тамар и выплюнула  ему  в  глаза  серый
туман.
     Рикус забылся. Мысли о Нииве, о Тамар, о Каре Ркарда  растворились  в
море блаженного сна.
     Чуть позже кто-то позвал его  по  имени.  На  лице  Рикус  чувствовал
солнечное тепло. Пахло чифоном, а волосы его трепал свежий ветерок.
     - Рикус, хватит спать. Вставай.
     Голос К'крика.
     Мул открыл глаза и увидел чистое зеленоватое небо.  Раннее  утро.  Он
сел и огляделся. Рядом  лежали  его  меч,  Пояс  Ранга,  несколько  пустых
бурдюков да куча чешуи - все, что осталось от съеденных три'крином лирров.
     - А где Ниива? - спросил мул, поднимаясь на ноги. - Она не ранена?
     - Ниива  с  Каилумом,  -  сообщил  три'крин,  нетерпеливо  пощелкивая
жвалами. - Каилум вместе со стаей. Оба здоровы и могут охотиться.
     - И где же моя стая? - поинтересовался мул, оглядывая оазис в поисках
своего, опять исчезнувшего, легиона.
     - Стиан вчера забрал стаю, - объяснил К'крик. - Сказал передать тебе:
"Легион не может ждать. Маетан собирает  к  деревне  подкрепления."  Стиан
сказал тебе догонять легион. Быстро. Скоро сражение.
     - Стиан! - вскричал Рикус, хватая с красного мха меч и пояс. Он  даже
не заметил, что, не считая гноящейся язвы на левой  груди,  все  его  раны
затянулись. - Кто он такой, что распоряжается моим легионом?
     К'крик перекинул бурдюки через плечо.
     - Стиан стал вожаком стаи, когда ты умер в цитадели.
     - Но я-то не умер, - рявкнул Рикус. -  Вот  догоню  легион  и  покажу
этому Стиану... а заодно и всем остальным... что я очень даже жив!



                                11. МАКЛА

     - Стой, где стоишь! - приказал часовой.
     Вооруженный копьем гном находился за низкой каменной стеной. Он  явно
не мог решить, кого ему следует опасаться в  первую  очередь:  Рикуса  или
К'крика. Рядом с ним женщина-гладиатор со стоном взгромоздила  на  вершину
стены еще один большой  камень.  Она  посмотрела  на  мула  и  безразлично
отвернулась.
     - Ты знаешь, кто я такой, - прорычал Рикус,  возмущенный  открывшимся
ему зрелищем.
     Гладиаторы работали. Они воздвигали  вокруг  лагеря  каменную  стену.
Гномы Каилума, стоявшие через каждые двадцать или тридцать ярдов, послушно
таращились в опускающиеся сумерки.  А  в  центре  лагеря,  вокруг  костра,
плотным кольцом собрались темплары.
     Выждав мгновение (может, гном  все-таки  уберет  свое  копье?)  Рикус
резко отбил древко в сторону и одним прыжком перемахнул  через  стену.  Он
схватил гнома за горло и поднял над землей.
     - Что здесь происходит? - спросил он.
     - У меня приказ, - прохрипел гном и потянулся за топором,  висящем  у
него на поясе. - Никто не может войти в лагерь без разрешения Стиана.
     Прежде, чем часовой сумел высвободить свой топор, Рикус передал гнома
К'крику.
     - Если он подаст голос или достанет оружие, - приказал  мул,  -  убей
его.
     Три'крин схватил гнома тремя лапами и защелкал жвалами в предвкушении
ужина. Часовой поспешно убрал руку с топора.  Однако  не  оставил  надежды
остановить мула.
     -  Тебе  надо  подождать  здесь,  пока  Стиан  подготовит  подобающую
встречу, - сказал он.
     Не обращая больше внимания на гнома, Рикус подошел к  строящим  стену
гладиаторам.
     - Что здесь происходит, Древет? - спросил он у эльфа-полукровки, беря
у нее из рук тяжелую глыбу.
     - Мы строим стену, - нахмурилась она.
     -  Зачем?  -  удивился  Рикус.  -  И  почему  работают  одни   только
гладиаторы?
     - Потому, что так приказал Стиан, - пожала плечами Древет.
     - Опять Стиан! - взревел Рикус.
     Подняв камень над головой, он с размаху швырнул его в стену и  пробил
в ней большую брешь. Гладиаторы вокруг прекратили работу и повернулись  на
шум.
     - А почему вы выполняете его приказы? - спросил мул.
     -  Потому,  что  он  твой  заместитель,  -  как  нечто   само   собой
разумеющееся, объяснила полукровка.
     - Заместитель?! - взорвался Рикус. - Это он вам такое сказал?
     - После того, как ты не вернулся из цитадели, - кивнула Древет,  и  в
ее карих глазах мул увидел огоньки гнева. - Ниива и Каилум  остались  тебя
ждать, так что его утверждение казалось вполне естественным.
     - Естественным?! Вы думали, что я поставлю во  главе  своего  легиона
ТЕМПЛАРА?! - орал Рикус. - Поставлю темплара, чтобы он  мог  обращаться  с
вами, как с кучкой рабов?!
     Не дожидаясь ответа, он повернулся к собравшимся вокруг гладиаторам.
     - Прошли те дни, - громогласно объявил он, - когда мы  строили  стены
для темпларов. Передайте это всем! И пошли со мной... Стиану придется  кое
в чем просить прощения.
     Оставив К'крика охранять гнома-часового,  Рикус  двинулся  к  костру.
Известие о возвращении Рикуса и о лжи Стиана мигом разнеслось  по  лагерю.
Повсюду гладиаторы бросали работу, и к тому времени,  как  мул  подошел  к
кольцу темпларов, за ним уже шла целая толпа возмущенных воинов.
     Когда Рикус подошел совсем близко, темплары  обнажили  свои  короткие
мечи.
     - Прочь с дороги,  или  вы  умрете,  -  сказал  мул.  Опасаясь  своей
собственной несдержанности, он не стал вынимать из  ножен  Кару.  -  Я  не
потерплю возражений.
     - Стиан приказал пропустить только тебя...
     Резким ударом кулака Рикус раздробил  говорившему  нос.  Ошеломленный
темплар повалился на землю, а  мул,  высоко  подняв  окровавленный  кулак,
объявил:
     - Здесь командует не Стиан! Здесь командую я! Следующий, кто  в  этом
усомнится, умрет.
     Древет встала рядом с мулом. Вслед за ней,  протолкался  через  толпу
Гаанон. Как и Рикус,  они  не  обнажили  оружия.  Поколебавшись,  темплары
расступились.
     Рикус нашел Стиана сидящим у костра, на большом  квадратном  камне  -
несомненно, его притащил сюда кто-нибудь из гладиаторов.  Мул  с  радостью
отметил,  что  ни  Джасила,  ни  Ниива,  ни  Каилум  не  присоединились  к
узурпировавшему власть темплару.
     - Я рад, что ты смог нас догнать, - заявил Стиан, когда мул подошел к
огню. - Нам бы тебя не хватало во время завтрашней битвы...
     - Встань, - коротко приказал Рикус.
     Нахмурившись, Стиан огляделся по сторонам. Похоже, он пытался оценить
настрой гладиаторов Рикуса и своих темпларов. Наконец он показал на  песок
у подножия камня.
     - Садись.
     Схватив темплара за распущенные седые волосы, Рикус рывком поднял его
на ноги.
     - Ах ты, ублюдок недоделанный, мерзкое отродье  эльфийской  площадной
девки! - взревел Стиан. Несколько темпларов  двинулись  на  помощь  своему
предводителю, но тот жестом велел им вернуться на место.
     - Ты что делаешь?! - заорал он на Рикуса.
     Мул  толкая  темплара  в  спину,  подогнал  к  Древет   и   остальным
гладиаторам.
     - Проси у них прощения, и пусть твои темплары тоже извинятся.
     - За что? - воскликнул Стиан. - За то, что бурдюки воинов не пустели?
За то, что я не растранжирил их жизни в ненужных схватках?
     - За то, что обращался с ними, как с рабами! - рявкнул Рикус. - Тир -
свободный город, и легион этот - легион свободных!  Не  должен  один  воин
работать, когда другой расселся у костра.
     - Точно сказано! - крикнул кто-то из гладиаторов.
     - С тех пор, как ты исчез, Рикус, - добавил другой, -  они  только  и
делали, что спали, пока мы работали!
     - Извиняйся, - приказал мул и, наклонившись к  самому  уху  темплара,
добавил, - а потом я накажу тебя за  ложь  и  за  то,  что  ты  самовольно
захватил командование в легионе.
     Стиан побледнел.
     - Никогда! - воскликнул он дрожащим голосом.
     - Я не стану просить прощения у раба! - крикнул кто-то из темпларов.
     - Тогда ты умрешь! - последовал незамедлительный ответ.
     Загремело  оружие,  и  несдержанный  темплар  огласил  лагерь   своим
предсмертным криком. Еще миг - и ночь наполнилась  воплями  сражающихся  и
стонами  раненых:  два  отряда  тирян  яростно  сшиблись  друг  с  другом.
Появились первые жертвы.
     - Видишь, что ты наделал! - закричал Стиан, поворачиваясь к Рикусу. -
Мы должны сражаться с урикитами, а не между собой!
     - Судя по тому, что я увидел, - ответил Рикус, - вы ничуть  не  лучше
урикитов. Я прекрасно обойдусь без вас, да и Тир тоже.
     - А как быть с гномами? - быстро возразил темплар. - Они же  идут  за
мной!
     - Тогда они тоже умрут, -  пожал  плечами  мул,  берясь  за  стальной
кинжал. - Мне все едино...
     - Подожди, - остановил его Стиан.  Он  посмотрел  мулу  в  глаза,  на
мгновение  прислушался  к   крикам   темпларов,   падающих   под   ударами
гладиаторов. - Ты  действительно  это  сделаешь,  -  прошептал  он.  -  Ты
пожертвуешь половиной легиона, лишь бы остаться его командиром...
     - Только ненужной половиной, - ответил Рикус, обнажая холодную сталь.
     - Кинжал тебе не понадобится, - покачал  головой  темплар  и,  подняв
руки над головой, закричал: - Свободные граждане Тира! Я приношу вам  свои
извинения!
     Видя, что лишь немногие опустили оружие, Рикус проревел:
     - Хватит!!! Остановитесь!!!
     Если слова Стиана остались практически незамеченными, то громогласный
рев мула услышали почти все. Постепенно сражение  прекратилось.  В  лагере
воцарилась  тишина,  нарушаемая  только  стонами  раненых.  Гладиаторы   и
темплары - все смотрели на Рикуса и Стиана.
     - Я приношу вам свои извинения, граждане  Тира,  -  объявил  темплар,
настороженно глядя на свирепое лицо Древет. - Все темплары  просят  у  вас
прощения. Мы не хотели вас оскорбить...
     Древет вопросительно поглядела на Рикуса. Тот кивнул.
     - От имени всех нас я принимаю твои извинения, - сказала Древет.
     Снова наступила тишина. Никто не двигался. Воины не выпускали  оружия
из рук. Все чувствовали, что вопрос о  командире  легиона  еще  не  решен.
Рикус, не отрываясь, глядел на Стиана. Он ждал, чтобы тот публично признал
свое поражение.
     Наконец, темплар повернулся к мулу.
     - За то, что я позволил  себе  командовать  вместо  тебя...  -  начал
Стиан, - какое мне будет наказание?
     - Порка! - крикнул кто-то из толпы гладиаторов, и  к  ногам  темплара
упал свернутый кольцами кнут.
     Рикус кивнул и подал кнут Древет.
     - Двадцать пять ударов, - объявил он. - И когда будешь бить, вспомни,
сколько раз темплары пороли тебя.
     - Я вспомню, - мрачно пообещала полукровка, принимая кнут.
     Стянув со Стиана рясу, Гаанон швырнул его на камень,  совсем  недавно
служивший самозваному командиру троном.
     Древет нанесла первый удар, и  толпа  начала  расходиться.  Вопрос  о
командовании был решен. И гладиаторы, и темплары  за  годы  власти  Калака
достаточно нагляделись на подобные наказания - вид  раздираемой  в  клочья
спины не вызывал у них ни малейшего интереса.


     Макла прилепилась к подножию засыпанной серым пеплом горы - маленькая
деревушка, с трех сторон защищенная высокой изгородью из  ребер  мекилота.
Внутри - несколько загонов  для  рабов,  каждый  из  которых  был  окружен
крепкой стеной из глиняных, растрескавшихся на солнце кирпичей,  утыканной
сверху острыми осколками  обсидиана.  Рядом  в  беспорядке  стояли  бараки
небольшого урикитского гарнизона и убогие хижины ремесленников, снабжавших
надсмотрщиков кнутами, веревками и прочими орудиями труда рабовладельца.
     В центре главной деревенской пощади находился большой бассейн,  а  по
ее краям красовались три мраморных особняка. От бассейна отходила  толстая
глиняная  труба,  заканчивавшаяся  у  коротких  деревянных  мостков.  Эта,
четвертая сторона площади выходила к Озеру  Золотых  Снов.  Озеру,  другой
берег которого прятался в вонючем тумане, поднимающимся из его глубин.
     - Как-то слишком тихо, - заметил Рикус.
     Лучи  восходящего  солнца  уже  коснулись   вершин   вздымающихся   в
зеленеющее небо гор.
     Спутники мула молчали.  Открыв  рты,  они  уставились  на  бескрайнюю
водную гладь. Никто в легионе  никогда  не  видел  сразу  столько  воды  -
удивительное зрелище  заставило  воинов  на  миг  позабыть  о  предстоящем
сражении.
     - Им давно пора гнать рабов в каменоломни, -  сказал  Рикус,  пытаясь
обратить внимание своих соратников на нечто более важное, чем какое-то там
озеро.
     - Может,