плитам пола, а сам гроб разбился на части.  Их  него  вывалилось  высохшее
тело, поддерживаемое лишь надетыми на него доспехами.
     Мул даже рот открыл от изумления. Никогда раньше он не видел  доспехи
из цельного листа стали.  Даже  в  сокровищнице  Калака  мне  было  ничего
подобного!
     Пока мул таращился на доспехи, серая тень, выскользнув из светящегося
аметиста, проплыла к мертвому телу. Она тихонько вползла внутрь  доспехов,
и тотчас мертвец повернул голову и  посмотрел  на  Рикуса.  Высохшие  губы
трупа стянулись в отвратительную усмешку, а в  пустых  глазницах  вспыхнул
багровый свет.
     Вскрикнув от ужаса, Рикус отпрыгнул назад и выхватил  из  ножен  меч.
Хотя теперь мул держал в руках Кару Ркарда. Он не  слышала  ничего,  кроме
собственного хриплого дыхания да безумного стука своего сердца.
     Видя, что мертвец не поднимается, Рикус уже начал надеяться, что  все
обойдется. Но тут грубый женский голос произнес:
     - Ты что делаешь? А ну, положи на место!
     Рикус замер и едва нашел в себе смелость обернуться.  А  обернувшись,
увидел серый силуэт широкоплечей женщины. Хотя ее тело являло  собой  лишь
тень, лицо было  отлично  видно  -  полупрозрачная,  колышущаяся  маска  с
лимонно-желтыми глазами. Судя по всему, когда-то эта женщина была сказочно
красива. Но теперь в ее чертах не осталось (если, конечно, было раньше) ни
капли доброты.
     - Что положить на место? - не понял  Рикус.  И,  борясь  со  страхом,
добавил. - Гроб положить?
     - Ты сам прекрасно знаешь, - отрезал призрак, устремляясь  в  сторону
мула.
     Женщина схватила Рикуса  за  поврежденную  руку,  и  Рикус  охнул  от
удивления и  ужаса:  ее  ледяная  хватка  оказалась  такой  же  крепкой  и
абсолютно реальной, как у любого живого существа.
     - Вот что ты должен вернуть на место!
     - Мою руку? - морщась от боли, спросил Рикус.
     - Твое тело. - Приведение  показало  на  саркофаг,  из  которого  так
недавно выбрался мул. - Верни его назад... - не терпящим возражений  тоном
приказала женщина и потащила гладиатора обратно к гробу. - Чем скорее твой
дух расстанется с телом, тем скорее придет Раджаат.
     Мул позволили призраку провести себя через полутемный  склеп.  Он  не
знал, что ему теперь делать. Пока что приведение не причинило  ему  вреда.
Но даже  закаленного  в  боях  гладиатора  пугала  перспектива  схватки  с
мертвецом.
     Вот они подошли к пустому саркофагу.
     - Возвращайся в гроб, - приказал призрак.
     Рикус покачал головой и шагнул в сторону, готовый оборонятся.
     - Выпусти меня из гробницы...
     - Время тел прошло, Борис - настаивала женщина, не  обращая  внимания
на слова Рикуса.
     - Кто это - Борис? - спросил Мул.
     Женщина-призрак удивленно подняла полупрозрачные брови.
     - Тринадцатый герой Раджаата, разумеется. Борис из Эба. -  Она  легко
коснулась груди мула. - Истребитель гномов. Ты.
     - Я?! - воскликнул Рикус и яростно затряс головой. - Никогда!
     Женщина погладила его щеку холодной ладонью.  У  живой  женщины  этот
жест мог бы быть нежным  и  полным  любви,  у  призрака  же  он  получился
повелительным и угрожающим.
     - Ты забыл своих рыцарей? Так вот почему тебя так долго не было!
     -  Ты  ошибаешься,  -  отступил  от  призрака   мул.   -   Я   Рикус,
вольноотпущенный из Тира.
     -  Не  говори  так,  Борис.  Здесь  нет  ничего  страшного.  Умри   и
присоединись к своим последователям, как тебе следовало бы сделать  тысячу
лет тому назад.
     - А почему ты думаешь, что Борис еще жив? - спросил  мул.  -  Он  мог
давным-давно умереть!
     - Ты сам знаешь, что это невозможно, - привидение указало  на  темный
опал, вставленный в разбитую крышку саркофага Рикуса. - Если бы  ты  умер,
твой дух вернулся бы в камень и зажег его.
     Мул смотрел на опал и не знал, что ему теперь делать. Узнав,  что  он
никакой не Борис, призрак мог стать гораздо менее  дружелюбным.  С  другой
стороны, дурачить его тоже не имело смысла: женщина ясно дала понять,  что
ждет не дождется смерти Бориса.
     Наконец Рикус указал на камень.
     - Возможно, - сказал он, - Борис еще жив, но я - не он. Я не смог  бы
зажечь этот опал, даже если бы очень захотел. - Мул шагнул к барельефу, на
котором Борис убивал гномов. - И я ничуть не похож на вашего героя.
     - Ничего  странного,  что  за  столько  лет  твоя  внешность  немного
изменилась, ответила женщина-призрак. - Но я все равно тебя узнала.
     - Почему ты так уверена?
     - Разве в твоих руках не Кара Ркарда? -  спросила  она,  указывая  на
меч.
     - Но это еще не делает меня Борисом из Эба! -  воскликнул  пораженный
Рикус.
     - И кто еще мог надеть пояс гномов? - Она  кивнула  в  сторону  пояса
Ранга. - Только Борис.
     - Его мне вручили...
     - Вернись в гроб! - внезапно потеряв терпение, приказала  женщина.  -
Нам не терпится призвать Раджаата.
     Подплыв к мулу, она потянулась к его плечам.
     Рикус поднял меч.
     - Я не тот, за кого ты меня принимаешь.
     Злая и обиженная гримаса исказила лицо призрака.
     - И после всего, что мы пережили, ты поднимешь на меня меч?!
     - Да! - крикнул мул. - Ведь я не Борис!
     - Нет, ты Борис, - настаивала женщина, скользя вслед  за  отступающим
мулом.
     Рикус взмахнул мечом, но привидение вовремя убрало вытянутую руку.
     - Дай мне прикоснуться к тебе, - попросила женщина. - Я развею  чары,
которые тебя ослепили.
     - А если чар нет? - спросил Рикус. У  него  появилась  надежда,  что,
возможно, в конце концов, им и удастся разобраться, кто есть кто.  -  Если
чар нет, ты выпустишь меня отсюда?
     - Только Борис может зажечь опал, - кивнула женщина.  -  Нам  незачем
держать здесь другого.
     Рикус опустил оружие. Он сильно сомневался в искренности  привидения,
но еще больше он сомневался в том, что ему удастся одолеть тень в схватке.
     Женщина-призрак коснулась ожога на груди мула. Рикус почувствовал  ее
прикосновение, но не ощутил боли, какая бывает, когда  трогают  незажившую
рану.
     - Ах, Борис, - прошептала женщина, прикрыв полупрозрачные веки, - так
много лет прошло...
     - Я не...
     Мул  запнулся  на  полуслове  -  пальцы  призрака  внезапно  утратили
материальность. Странная дрожь пробежала по телу гладиатора.  В  ужасе  он
увидел, как рука женщины погрузилась в его грудь. Мул тяжело дышал,  не  в
силах пошевелиться, а рука все глубже уходила в его тело.
     Страшная боль, словно песчаная буря, с  головой  захлестнула  Рикуса.
Призрачные пальцы сомкнулись на его сердце. Рикус попытался  поднять  меч,
но от ужаса не мог шевельнуть даже мизинцем.
     Женщина глядела ему прямо в глаза.
     - Что это значит? - с отвращением воскликнула она. - Ты не Борис!  Ты
мерзкий полукровка - полугном-получеловек. Да еще и рыцарь гнусных королей
Кемалока!
     Ее ледяные пальцы  сжали  сердце  мула,  и  Рикусу  показалось  будто
огромная гранитная глыба обрушилась на его  грудь.  Он  шагнул  назад,  но
призрак все так же держал его сердце, тень скользя по  воздуху,  вслед  за
отступающим мулом. Тело женщины колыхалось, словно флаг на  ветру.  Сердце
Рикуса  тщетно  пыталось  противостоять  ее  безжалостной  хватке.  Каждый
следующий удар давался ему все с большим  трудом.  Оно  билось  все  реже.
Рикус почувствовал головокружение. Он задыхался.
     - Ты же обещала! - прохрипел  он,  заставляя  себя  глядеть  прямо  в
красные глаза призрака.
     В ответ женщина сжала пальцы,  и  мулу  показалось,  что  его  сердце
вот-вот разорвется. В ушах зазвенело. На губах он ощутил  горечь  близкого
небытия.
     Чувствуя себя на грани смерти, Рикус нашел в себе силы  поднять  меч.
Призрак еще сильнее сжал его сердце, и вскрикнув,  мул  уронил  клинок  на
пол.  Невыносимая  боль  наполнила  все  его  существо.  Мышцы  больше  не
слушались.
     - Глупец, - прошипела женщина-призрак. - Пока я держу тебя за сердце,
мне ведомы все твои намерения. Потому-то я и знаю, что ты  сказал  правду.
Ты действительно не Борис.
     Она чуть ослабила хватку, позволив сердцу  сделать  несколько  слабых
ударов. Рикус рухнул на колени. Каждую секунду он ожидал смерть.
     - Но прежде, чем умереть, ты расскажешь моим соратникам о Кемалоке, -
приказал призрак.
     Рикус поднял глаза и увидел, как  из  светящихся  камней  на  крышках
саркофагов выплывают новые призраки. Как и тот, что держал его за  сердце,
они были серые и бесформенные - тени давным-давно умерших мужчин и женщин.
Их лица  казались  прозрачными  масками,  искаженными  гримасами  злобы  и
ненависти.
     -  Кемалок  стоит,  -  прохрипел  мул,  отвечая   на   вопрос   своей
мучительницы.
     - Это еще не все, - заметил призрак.
     - Он находился по землей добрую тысячу лет, - продолжал  Рикус.  -  А
может, и дольше. - Каждое слово давалось мулу с неимоверным трудом. Рикусу
хотелось наброситься на женщину, сразиться с ней, отвоевать свою жизнь. Но
к сожалению, Кара Ркарда лежал в стороне, а голыми  руками  с  привидением
много не навоюешь. Да и как можно сражаться с тем, кто наперед  знает  все
твои намерения? - Судя по тому, что я видел, - добавил Рикус, - Кемалок не
разграблен.
     Призраки зашипели.
     - А что с Борисом? - спросил один из них.
     - Он убила Ркарда, - ответил мул, - но мертвое тело короля гномов все
еще защищает вход в город. Что дальше сталось с вашим Борисом,  я  понятия
не имею.
     - Ты должен знать, - возразил другой призрак. Он говорил мягко, почти
добродушно, но в его голосе звучали такие зловещие интонации, что у Рикуса
мурашки побежали по спине. - У тебя же меч Бориса.
     Мул замотал головой. У него не оставалось сил на лишние слова.
     - В его сердце нет  лжи,  -  сказала  женщина,  державшая  Рикуса  за
сердце. - Ему дали этот меч.
     - Значит, этот ублюдок нам больше не нужен, - решил первый призрак. -
Убей его, и дело с концом.
     - Подождите, - прошептал мул. - История гномов...
     - "Книга королей Кемалока", - кивнула женщина. - Ну, и что?
     -  Там  упоминается  Кара  Ркарда,  -  ответил  Рикус.  -  Там  может
упоминаться и о том, что сталось с вашим Борисом.
     - Тогда отдай нам эту книгу, - приказал призрак, -  или  твоя  смерть
будет о-о-чень мучительной.
     Рикус покачал головой. Прежде, чем он смог сказать  хоть  слово,  ему
пришло дождаться, пока измученное сердце сделает еще один удар.
     - Книгу украли, - прошептал он. - Я как раз и пытаюсь ее найти.
     - И ты хочешь, чтобы мы  поверили,  будто  ты  принесешь  ее  нам?  -
прошипела женщина. Она сжала пальцы, и сердце мула остановилось.
     - Подожди, Кэтрион, - вмешался первый призрак. - Пусть он скажет все,
что хотел сказать.
     Женщина ослабила хватку, и, словно очнувшись от  сна,  сердце  Рикуса
забилось с удвоенной силой.
     - Все в порядке, Николос, - сказала Кэтрион. - Он не умер.
     - Вот и хорошо. - Призрак, которого женщина назвала  именем  Николос,
подплыл к мулу. - Если мы не узнаем, что сталось с Борисом. Раджаат  может
никогда не появиться. - Он обратил свои аметистовые глаза на Рикуса.  -  И
ты должен нам помочь.
     - Я помогу, - кивнул мул.
     - Он лжет, Николос, - сообщила Кэтрион.
     Мысленно Рикус проклял  все  на  свете.  Он  прекрасно  понимал,  что
единственный шанс спастись - это каким-то образом перехитрить призраков. К
сожалению, перехитрить того, кто знает твои самые  сокровенные  намерения,
довольно трудно.
     - Теперь он решил нас перехитрить, - заметила Кэтрион,  снова  сжимая
пальцы. - Пожалуй, я все-таки его убью.
     - Не торопись - остановила ее другая женщина-призрак.  -  Мы  слишком
долго ждем Бориса. Пора, наконец, узнать, что с ним сталось. А  для  этого
надо  всего-навсего  позаботиться,  чтобы  этот  полукровка  сдержал  свое
обещание.
     - И как же ты это сделаешь, Тамар? - спросила Кэтрион.
     Вместо ответа та провела серой рукой над большим рубином, горящим  на
крышке своего саркофага. Потом поплыла к Рикусу,  а  горящим  алым  светом
камень послушно поплыл за ней.
     - Я пойду с ним, - сообщила Тамар.
     Отпустив сердце Рикуса, Кэтрион вынула руку из его груди.  Тамар  тем
временем положила горящий рубин себе на ладонь. Мул прыгнул к своему мечу.
Когда его пальцы сомкнулись на рукояти, Кэтрион и Николос уже  висели  над
ним.
     - Ты не сможешь уничтожить даже одного из  нас,  -  сверкая  глазами,
заявила Кэтрион. - Не говоря уже о двенадцати...
     - Подчинись нашей воле, и ты будешь жить, -  добавил  Николос.  -  Во
всяком случае, до тех пор, пока не достанешь книгу. -  Он  коснулся  спину
Рикуса, и  мул  почувствовал,  как  рука  призрака  проскользнув  в  тело,
дотронулась до позвоночника. - Иначе ты умрешь. Здесь. Сейчас.
     Рикус отпустил меч.
     Призрачные пальцы Тамар легли гладиатору на грудь. Сперва мул  ощущал
только странное покалывание, но когда рубин коснулся  его  тела...  словно
раскаленный уголь прижали к коже.
     Взревев от боли, мул наотмашь ударил привидение кулаком. Но его  рука
прошла сквозь тело женщины, не встретив на пути ни малейшего  препятствия.
Мгновение спустя железные пальцы Николоса схватили Рикуса за подбородок  и
подняли на ноги. Самоцвет Тамар продолжал  медленно  погружаться  в  грудь
гладиатора.
     Казалось, прошла целая вечность, но, наконец,  боль  начала  стихать.
Тело призрака втекло в  рубин.  Опустив  глаза,  Рикус  увидел  что  Тамар
вложила камень в левую грудь так, чтобы одна грань рубина торчала наружу.
     "Я буду с тобой, - прошелестел в мозгу Рикуса ее  нежный  голосок,  -
куда бы ты ни пошел. Я буду видеть то, что будешь видеть ты.  Слышать  то,
что слышишь ты. Я буду знать все,  что  ты  будешь  думать.  Если  ты  нас
предашь, ты пожалеешь, что Кэтрион оставила тебя в живых".
     Ослепительная боль пронзила тело Рикуса. Немного придя  в  себя,  мул
понимающе кивнул.
     "Очень хорошо, - сказала Тамар. - Может, ты и выживешь.  И  выполнишь
то, что мы от тебя хотим".
     - Я могу идти? - спросил Рикус, поднимая с пола свой меч.
     - Следуй за мной, - сверкнула желтыми глазами Кэтрион.
     Она подошла к барельефу, изображавшему резню гномов около пещеры. Она
на мгновение замерла, а потом вырезанные на камне фигуры ожили.  Медленно,
одна за другой,  они  отступили  в  стороны  от  центра  барельефа.  Через
мгновение большой, размером со взрослого человек кусок каменной  стены  из
серого стал черным, как беззвездная ночь. Кэтрион, не  колеблясь,  шагнула
во мрак и исчезла.
     "Следуй за ней, - посоветовала Тамар. - Проход скоро закроется".
     Кончиками пальцев Рикус коснулся почерневшей  стены.  И  не  встретил
сопротивления. Тогда он шагнул вперед и в тот же миг очутился в зале,  где
сражался с Умброй. Только теперь здесь стояла одна  из  статуй  с  внешних
террас  цитадели.  Высокий  мужчина  (Рикус  видел  его  на  барельефах  в
гробнице) с вытянутыми вперед руками, словно он что-то нес.
     - Когда я бы тут в прошлый раз, я его не видел, - заметил Рикус.
     "Николос воспользовался этим образом, чтобы принести твое тело к  нам
в склеп, - пояснила Тамар. - Вне склепа нам трудно управлять материальными
предметами. Куда легче оживить статую.
     Рикус кивнул и подошел к тому месту, где он своим телом загасил факел
Умбры. Он не увидел тела черного великана, но камни, на которые оно упало,
почернели и на ощупь казались холоднее прочих. Мул улыбнулся.
     - Я убил его, не так ли? - спросил он.
     - Кого? - не поняла вопроса Кэтрион.
     - Умбру. - Рикус показал на  почерневший  пол.  -  Тварь,  с  которой
сражался.
     - Мы никого не видели, - показала головой Кэтрион. Она показала рукой
на идущую вверх лестницу. - Выход вот там.
     Пожав плечами, Рикус начал подниматься по ступенькам. Если даже Умбра
и не погиб, то уж  наверняка  был  тяжело  ранен.  Сейчас  мул  был  готов
удовольствоваться и этим.
     Выбравшись по лестнице в круглый зал, Рикус увидел  горящий  в  конце
коридора багряно-красный закат.
     - Я провел у вас весь вечер! - воскликнул мул, устремляясь к выходу.
     Ниоткуда ему еще не хотелось так уйти поскорее, как из этой  зловещей
крепости.
     Рикус выбежал на террасу и застыл в изумлении. Багряные тени пролегли
по полю недавней битвы... Недавней?.. Даже в  надвигающихся  сумерках  мул
видел, что его  легион  бесследно  исчез.  На  поле  остались  лишь  сотни
обглоданных до  костей  урикитов  да  стаи  кес'трекелов,  слетевшихся  на
богатое угощение.
     - Ниива! - закричал Рикус хватаясь за рукоять меча.
     Но даже усилив свой слух колдовством Кары  Ркарда,  мул  слышал  лишь
унылые завывания ветра да  хруст  костей  переламываемых  мощными  клювами
кес'трекелов.



                            10. ОХОТА ЛИРРОВ

     Глухой  звериный  рев  разорвал  ночную  тишину.  Он  разносился  над
каменистыми пустошами зловещей заунывной песней, от который у Рикуса кровь
стыла в жилах. Рев стих, но тут же раздался снова - уже с другой стороны.
     За последние несколько ночей подобный рев стал такой же  неотъемлемой
частью ландшафта, как камни и песок.
     Мул зевнул и потащился вперед. Каждый шаг - испытание на  силу  воли.
Его здоровая нога просто горела от усталости и не  хотела  слушаться.  Вот
гладиатор все-таки сделал шаг, но тут, как это часто случалось, камни  под
ногой сдвинулись, и мул удержал равновесие,  только  навалившись  на  свой
импровизированный костыль:  раздвоенное  урикитское  копье  с  обломанными
остриями. Затем пришла очередь второй ноги, опухшей, негнущейся  и  ничего
не чувствующей. И вот ноги стоят рядом. Теперь - всем весом на  костыль  и
новый, такой трудный шаг...
     Догоняя свой легион, Рикус шел так уже четыре дня. За все  это  время
он остановился только один раз - набрать воды в оазисе. Ел мул на ходу. Он
ловил змей и саранчу,  которых  пожирал  сырыми.  Рикус  даже  не  спал  -
прошедший перед ним легион оставил на  песке  и  камнях  такой  явственный
след, что идти по нему можно было даже при тусклом свете лун.
     Человеку подобное путешествие было бы не под силу. Но мулы  в  случае
необходимости могли сутками обходиться без еды, сна и  отдыха.  И  тем  не
менее, даже  фантастическая  выносливость  Рикуса  была  не  беспредельна.
Гладиатор еще раз зевнул. Он понимал, что долго так не протянет.
     Вновь над пустыней потянулась заунывная песнь, и  мул  вспомнил,  что
спать ему никак нельзя. Всего в каких-то ста футах впереди, забравшись  на
кучу камней, сидел лирр. Он, не отрываясь, следил за  гладиатором,  и  его
желтые глаза голодно сверкали. Вот  он  встал  на  задние  лапы,  цепляясь
длинным шипастым хвостом  за  камни,  и  потянул  воздух  носом.  Размером
примерно  со  взрослого  гнома,  хищник  щеголял  в  сплошном  панцире  из
многогранных чешуек, твердых, как камни, среди которых он жил.
     Двигаясь прямо на лирра, Рикус воскликнул:
     - Ну давай же, нападай!
     Вернее, хотел воскликнуть. Из пересохшего горла  гладиатора  вырвался
только сдавленный хрип. Вода кончилась два дня назад.
     Зная по опыту, что лирр близко не подойдет, мул поднял с земли камень
и швырнул в мерзкого хищника,  но  глазомер  его  сейчас  оставлял  желать
лучшего. Камень упал в песок, даже не долетев до цели.  Рикус  поднял  еще
один камень. На сей раз он  кинул  точнее,  но  лирр  небрежным  движением
когтистой лапы отбил  камень  в  сторону.  Сердито  шипя,  хищник  хлестал
хвостом по бокам.
     Когда до лирра оставалось футов десять,  гладиатор  начал  надеяться,
что на сей раз ему удастся схватиться с хищником.  Боясь  спугнуть  лирра,
Рикус на стал доставать из ножен Кару Ркарда, а ударил костылем.
     Удар пришелся животному в грудь.  Даже  не  вздрогнув,  лирр  длинным
языком коснулся лица мула. Щеки загорелись, словно их облили кислотой.
     Мул хотел выругаться, но сил хватило только на новый хрип.  Он  снова
взмахнул древком. Костыль рассек один только  воздух:  соскочив  с  камн